Текст книги "Даисе: Небезнадёжный путь (СИ)"

Автор книги: Кендл Анаста

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Анаста Кендл Александровна
Даисе: Небезнадёжный путь

Глава 1.

Майский рассвет. Вишнёво-золотистые лучи солнца скользят по верхушкам елей и крыше королевского дворца, часть которого видно с балкона моей комнаты. Королевский дворец очень красив, красочен, со вкусом украшен в стиле классицизма. Я всегда хотела там побывать. Говорят, я раньше жила там, но это было так давно, что я не помню этого.

Меня зовут Арианида, а точнее: Арианида первая, принцесса Олинийского королевства. Через три года, когда мне исполнится двадцать лет, я стану королевой. А пока мой дядя Алексеан, брат покойного короля и мой регент, приказал запереть меня в специально отведённом двухэтажном особняке, чтобы "ничто не мешало образованию будущей королевы". Мне было три года, когда родители погибли в автокатастрофе, и Алексеан фактически стал управлять страной. Из-за него я уже четырнадцать лет сижу взаперти и знаю о мире лишь из дурацких учебников истории, обществознания, психологии и многих других. Нет, он отнюдь не деспот и не презирает меня по каким-то ведомым лишь ему причинам, просто педант, и я ему сильно мешала вести политику, наверное...

Я совсем не одинока – дом наполнен гувернёрами и прислугой. Но представьте, насколько скучна жизнь, когда всё расписано по минутам, каждый день меняется лишь распорядок бесчисленных уроков! Да, приезжают иногда на праздники гости, из-за чего занятия отменяют, чтобы представить меня народу: мол, вот она, наследница, жива, здорова и вообще существует!

Через час зазвенит будильник, и высокая старая гувернантка с пронзительным голосом станет меня будить. Но меня не будет. Я решила убежать!

Я подошла к перилам балкона, достала из рюкзака верёвку, привязала её к железной решётке и спустилась вниз. На небольшом ухоженном дворике никого не было. Я в последний раз окинула взглядом дорожку, площадку, на которой в детстве играла перед обедом под присмотром нескольких взрослых. Не было горечи расставания: я бежала не из родимого дома, я бежала из тюрьмы!

За кованым решётчатым забором стоял, с прошлого вечера ожидая меня, полицейский мотоцикл. Уроки вождения мне преподал один из охранников, и я была благодарна ему за это: мужик же погонами рисковал ради принцессы! Протиснувшись в вырезанную ещё вчера дырку, я уселась на мотоцикл и завела его. Грохот двигателя огласил территорию особняка. Это заставило напрячься, но никто, казалось, не заметил этого.

Солнце встало. На часах ровно шесть. Я представила себе такую картинку – входит гувернантка в мою комнату: "Ваше высочество, пора вставать!", а меня нет! Я улыбнулась, представив, какое у неё будет лицо!

Мерно рокочет мотор, ветер развевает мои русые, сияющие на солнце, как нити из чистого золота, волосы. Я счастлива! Вот она, свобода!

Тропинка, по которой я ехала, вскоре превратилась в просёлочную дорогу, а затем и вовсе стала неширокой автомобильной трассой. Вдоль неё росли небольшие леса, так что в случае погони можно было съехать на обочину и попытаться спрятаться там. Подобные сцены в последнее время часто будоражили моё воображение, а мой темперамент вместе с юношеской пылкостью жаждал экшена и приключений. Однако погони не было. Это ж, каким крепким сном спит охрана, призванная сторожить покой её высочества!? Ох, и попадёт им, наверное, от моего дяди!

Спустя час езды показались очертания небольшого города, расположенного на побережье Вольного моря.

Проехав немного, я свернула с главной дороги. Если мне не изменяет память, неподалёку должен был быть маленький посёлок. Деньги, накопленные за три года проживания в особняке, ибо мне давали по золотому каждый месяц за хорошую учёбу, хранились на моей личной банковской карте. Когда я выезжала за пределы особняка, я могла купить себе что-нибудь. Естественно, всё контролировалось, а по коду карты специальные агенты легко могли вычислить моё местоположение. Вообще, чудо, что как-то удалось её выкрасть и узнать код.

На этот раз мне удалось, как я думаю, обхитрить сыщиков. Заехав в посёлок, я сняла у ближайшего банкомата деньги с карты, которую затем сломала и выбросила. Хотя, наверное, у меня получилось шокировать как сам банкомат, так и окружавших меня людей.

Но дело было сделано, тридцать шесть золотых лежали у меня в рюкзаке, и я направила свой мотоцикл к городу.

Город назывался Меррск. Несмотря на свою близость к дворцу, он не являлся столицей. Просто небольшой портовый городок с множеством торговых лавочек и таверн. Самое хорошее место для укрытия на первое время, хотя в дальнейшем надо будет перебраться подальше от центра Олинии.

Мотоцикл я оставила в кустах: прав у меня на его вождение, конечно, не было, да и подозрительно же, что какая-то обычная девчонка разъезжает на транспорте, принадлежащем полиции. Благо, хотя бы по внешнему виду нельзя определить, что я принцесса: растрёпанные волосы, никак не заплетённые, домашняя одежда (правда, только для меня она была домашней, её вполне можно было считать за уличный костюм – футболку, джинсы и кеды – от популярного на сегодняшний день бренда), рюкзак за спиной. В рюкзаке лежало всё необходимое: планшет с сим-картой, которую удалось приобрести и сохранить от прослушивания специально нанятых дядей людей. Долгая история про то, как я переписывалась с одним молодым хакером, чьи советы помогли мне избавить сим-карту от постоянного наблюдения. Так же в рюкзаке была запасная одежда и предметы личной гигиены, куда же без этого.... Все детали побега были продуманы, даже найдена контора неподалёку, где можно без проблем обрести паспорт.

Да, я никогда не гуляла по небольшому городу, причём обычным человеком. Но при этом ощущать все прелести неприкосновенной персоны мне тоже не приходилось: выезжала из особняка я крайне редко и недалеко. Долго не могла найти нужную улицу, пока один прохожий не помог (надо же, простых людей можно спрашивать о чём-то, а я и не знала!). Я искала недорогой салон красоты: мне требовался хороший макияж и покраска волос – в данный момент это было самое большое изменение в моей внешности, которое я могла себе позволить и физически, и материально.

Я всегда мечтала о чёрных волосах. Я думаю, этот цвет мне больше идёт. Покраска стоила недорого – около десяти серебряных, что в свою очередь равнялось тысяче медяков или одной десятой золотого. Удивительны всё же названия валюты! Они пошли из древности, когда люди расплачивались только монетами из драгоценных металлов. Конечно, сейчас, кроме монет, выпускают и бумажные деньги, и вообще система перешла на золотой стандарт, но названия сохранились, так же, как и соотношение – один золотой равен ста серебряным, а серебряный – ста медным монетам.

Но это к слову. В итоге я получила, что хотела, и вряд ли при первом взгляде на меня можно будет разглядеть беглую принцессу. Можно отправляться дальше: дел было ещё достаточно. Подала заявление в паспортный стол. За десять золотых мне без проблем обещали сделать все документы, хотя у меня не было ничего: ни свидетельства о рождении, ни прописки, ни работы. Вся документация осталась в письменном столе моего дяди, да и зачем мне паспорт принцессы?

Через Интернет ещё до побега удалось найти работу на первое время – официантка в местном кафе. Работа, конечно, не для принцессы, но меня обрадовало то, что зарплаты хватит на хоть какую-то жизнь почти без использования моих накоплений, а принимались лица без гражданства, постоянного места жительства и опыта работы. Можно сказать, мне крупно повезло, что я нашла эту работу, на которую после разговора в паспортном столе срезу и пошла устраиваться.

Что ж, с грехом пополам, но меня там приняли. Клянусь, я в жизни никогда не занималась обслуживанием людей! Но моё умение правильно говорить сделало своё дело – не зря меня муштровали на уроках по красноречию, психологии и ораторству – и на собеседовании я произвела нужное впечатление. Так что завтра начинаю работать.

Затем я решила навестить местный ломбард. Да, у меня теперь были наличные, но я не могла разбрасываться золотом – купюра в один золотой была очень крупной, десять тысяч медью, как-никак. Я захватила с собой золотые серьги, одни из тех, что носила, будучи принцессой. Их оценили в пятьдесят серебряных. Немного, но на первые дни хватит.

Потом я отправилась на встречу к хозяевам квартиры, которую собиралась снимать в ближайшее время. Подходящую комнатку мне так же удалось найти через Интернет, чему я была несказанно рада, пока... не увидела саму квартирку.

Это была крохотная комнатушка с кое-где отклеивающимися обоями, старыми окнами и потрескавшейся штукатуркой. В углу сиротливо стояла старенькая кровать с тумбочкой, рядом шкаф, у окна – письменный стол и стул. В комнатку вела дверь из кухни и, по совместительству, прихожей. На кухне была дряхлая, но рабочая плита, буфет, раковина, холодильник и кухонный стол, и всё это как-то умещалось на крохотном пространстве. Да, Арианида, раз решила покончить с жизнью принцессы, то отвыкай от шёлковой постели, просторных залов и шедевров молекулярной кухни. Готовить-то ты толком не умеешь!

Что ж, это только на первое время. Когда вопрос съёма квартиры был решён, и меня оставили одну в новом, пусть и не изысканном жилье, я, облегчённо вздохнула и села на кровать. Достала из рюкзака вещи. Комнатка была неуютной и пустой: всё в ней выдавало отсутствие хозяев, даже штор не было. В голове уже прокручивался план покупок: кухонная утварь, коврики, бытовые приборы, продукты в холодильник.

При мыслях о продуктах у меня заворчал живот. Конечно! Завтрак я пропустила, а время давно перевалило за полдень, хотя обедаю я ровно в двенадцать. Решив отложить обустройство жилья на потом – всё равно впоследствии я обрасту вещами – я отправилась в ближайшую недорогую закусочную.

Сервис здесь, конечно, не ахти. Я привыкла, что меня усаживает за стол учтивый дворецкий, слуги подают изысканные кушанья на серебряных подносах, у меня есть мой личный сервиз из дорогущего фарфора, рядом с тарелкой всегда множество разнокалиберных вилок, ножей и ложек. Я не представляю свою жизнь без этого. Здесь же мне пришлось полчаса прождать, когда приготовят мой заказ – впервые в жизни я решила попробовать шаурму – потом мне спешно кинули её в какой-то салфетке на пластиковую тарелку, и всё. Ни одного столового прибора: шаурму нужно есть руками. В САЛФЕТКЕ! НА ПЛАСТИКОВОЙ ТАРЕЛКЕ! РУКАМИ! Я долго была в шоке.

Выбрав себе столик снаружи, откуда открывался вид на почти не оживлённую трассу, я в первый раз начала есть этот шедевр фастфуда. Было тихо. Слышались всплески волн шумящего на окраине Меррска моря, улица благоухала от множества цветущих в округе деревьев, иногда проносились редкие машины...

– Люди добрые! Подайте бедному-несчастному-голодному-брошенному-забытому-одинокому бродяге. Ну, хоть медяк, какой! Ну, хоть чего-нибудь! Я же тоже человек! Ах, какой я несчастный, мамка в детстве била, куском хлеба попрекали, доброты людской не ви-и-дел! Подайте бедняге, ну пожалуйста!

Этот пронзительный слезливый вопль раздался совсем недалеко и заставил мои уши свернуться в трубочку. Какой-то нищий орал прямо у входа в кафе, пытаясь надавить на жалость посетителей и просто прохожих. Он активно делал вид дурачка, клянчащего деньги на опохмел, просто распинаясь о своих несчастьях. Может, на простой народ это и действовало должным образом, но меня он почему-то раздражал. Парочка, сидящая за соседним столиком, негромко переговаривалась:

– Орёт-то как. Наверное, совсем тяжко стало.

– Да ну! Дашь этому Дане денег, он опять напьётся до зелёных мух! Как бы его заткнуть?

Нищий всё оглашал округу своими просьбами, чтобы "люди добрые" дали "хоть монетку медную несчастному, голодному, битому, пропитому пареньку", и тому подобное. Ему уже собирались врезать, но удержались. Поначалу он меня вконец достал, но потом я прониклась к нему состраданием. По биологии мы как-то коснулись темы вреда алкоголя. Я знала, что зависимый от водки человек жутко страдает. По обществоведению проходила, что именно из-за подобной гадости, а также просто из-за отчаявшихся найти заработок бедняков исходит причина роста криминала. В общем, я решила не заставлять человека долго мучиться, а также увеличивать в будущем количество преступников в своей стране на ещё одного разочарованного в людской доброте бродягу.

Я засунула руку в кошелёк и, не глядя, выудила оттуда какую-то купюру. При рассмотрении это оказалась бумажка с серебристой окантовкой и узором, а также цифрой 10 посередине. Десятка серебром, довольно много – тысяча медью. Плевать! Пусть выпьет за моё здоровье!

– Ай, спасибо, милая девушка! Чтоб век тебе такой красивой оставаться! Как много ты мне дала – и не жалко?! Видно, добрая душа! Уважила несчастного паренька!– закричал нищий, осыпая меня комплиментами, когда купюра очутилась у него в кружке для подаяний.

На вид ему было почти столько же, сколько и мне, хотя я и могла ошибиться, вглядываясь в его испитое лицо. Спутанные волосы, красный нос, мешки под глазами и неопрятная щетина создавали впечатление типичного алкаша, каких я видела в учебниках и в Интернете, но никогда не встречалась с ними раньше.

Честно скажу, этот парень вогнал меня в краску своими неожиданными эпитетами. Вернувшись к своему столику, я постаралась быстрее докончить трапезу и ретироваться. Один из наблюдателей этой картины презрительно высказался в адрес обрадованного нищего: "Правильно, деньги – лучший способ заткнуть бомжа!". Меня очень поразил такой цинизм.

По дороге зашла в продуктовый и хозяйственный магазины, накупила еды и того, что могло бы пригодиться сегодня-завтра: кастрюли там, моющие средства, столовые приборы. Дома разобрала это всё, взяла планшет и ушла в парк у побережья – больше нечем было заняться.

Закат алел, в нём растворялись плеск волн и крик чаек. Ветер трепал мои непривычно чёрные волосы. Я любила проводить вечера на балконе особняка, любила распускать волосы, но никто, кроме вечно недовольных этим обстоятельством гувернёров, не видел меня растрёпанной. Этот вечер я встретила по-особенному: дворец остался далеко позади, я имела полное право наслаждаться ветром и мечтать о том, что принесёт мне завтрашний день.

Когда я была маленькой, на попытки учителей пристыдить меня я скромно молчала, но со временем мой характер окреп, и его буйство стало проявляться чаще. Долгие годы эмоционального давления ничуть не утихомирили его. В переходном возрасте я просто замучила воспитателей своим бунтарством. И ещё неизвестно, кто от кого сейчас отдыхает. Но я верю: мой характер – моя фишка и мой путь к успеху.

Глава 2.

На следующий день я пришла в то кафе, где мне предстояло работать. Рабочий день начинался в девять, но я явилась пораньше, чтобы успеть освоиться, познакомиться с коллективом, приготовиться к работе.

У чёрного входа курили две девушки. С первой минуты в них можно было разглядеть моднявых куриц, пытающихся выглядеть крутыми на довольно низком социальном уровне. Это заставило меня растеряться.

Меня воспитывали в духе более высокого общества. Оно архаичнее, не приемлет вульгарности, яркого макияжа, а особенно мата. Меня воспитывали в духе современной элиты. Искусство быть правителем – балансировать на тонкой грани, пытаясь приблизиться к народу, чтобы знать потребности социального большинства, и при этом не опускаться до бескультурья простолюдинов. Поэтому раньше меня коробило, когда при мне кто-нибудь матерился. Сама я тоже не материлась.

Хотя, не совсем. Может быть, раньше, лет до четырнадцати, я и обходилась без ругательств, но в последнее время, из-за влияния современной молодёжной культуры и Интернета, зачастую выражаюсь так, что наиболее приближённые гувернантки – бабки старой закалки – седели. Нет, на людях я стараюсь следить за языком, искусство светских разговоров мне в этом помогает, но в одиночестве или близком кругу, когда сильно раздражена, не люблю сдерживаться. А так как характер у меня не очень мягкий, то... в общем, я считаю, что в некоторых случаях мат описывает всё лаконичнее, ёмче и, главное, доходчивее.

Я подошла к девушкам. Одна из них, вынув изо рта сигарету, грубо бросила мне:

– Чё надо?

От такого я опешила. Все мои навыки дипломатии куда-то разом пропали. Да, это вам не с иностранными послами или с первыми министрами страны разговаривать. Если учесть, что практики общения с незнакомыми людьми у меня почти не было, к подобной бесцеремонной грубости я была не готова.

– Э-э, здравствуйте,– промямлила я,– Я Арина, официантка новая...

– Новая официантка?– вторая девушка внимательно на меня посмотрела, стряхнула пепел с сигареты и подошла ко мне. Неприятно пахнуло куревом – на территории участка, где стоял особняк, курить было запрещено, и мне всегда внушали, что запах дыма – это отвратительно.

Меня проводили в комнату для персонала, дали фирменную одежду – белую рубашку, коричневую прямую юбку и серый фартук с логотипом кафе и бейджем. Волосы пришлось заплести в невысокий хвост, чтобы не мешались.

С утра после открытия кафе народу было немного. Основной наплыв посетителей приходился на вечернее время, однако я всё равно нервничала, боясь что-нибудь перепутать, опрокинуть или просто сглупить. А вот насчёт чего я точно не волновалась, так это моя выдержка, осанка и умение говорить. Вот уж не думала, что уроки дипломатии пригодятся в такой не престижной работе. Честно говоря, я здорово выделялась среди остальных официанток – сказывалось умение показать себя с нужной стороны, свойственное аристократам поведение, совершенно иной стиль речи, да и просто походка.

Да, я знала, что не выделяться из толпы будет сложно, так же, как и избавиться от вбитых в мою голову с детства привычек. Хорошо, что мало кому в голову придёт искать принцессу среди официанток. Для тех же, кого удивило моё поведение, есть объяснение, что я выросла в богатой семье, но из-за несчастного случая пришлось оставить прежнюю жизнь и стать тем, кем я сейчас являюсь.

В свободное время я успела познакомиться с коллективом. С каждым разом я всё больше осознаю, что свыкнуться с окружающей реальностью будет трудно, ибо из меня растили представительницу элитного общества, частично отгороженную от остального социума. Здесь же бытуют не совсем понятные интересы, пошлый и достаточно плоский юмор и откровенная наглость. Ну, хотя бы здесь никто не лицемерит, а то я устала от этих приторных учтивых масок на окружающих меня лицах.

Как и ожидалось, ближе к вечеру народу набралось достаточно. Не сказать, что в первый рабочий день я справилась блестяще. Всё-таки какая-то неловкость в моих действиях присутствовала, что было вполне нормально для первого рабочего дня. Я не считаю себя перфекционисткой, хотя и склонна к чистоте и порядку, так что для меня первый рабочий день прошёл очень удачно. Хозяин кафе успел отметить мои деловые качества, и это было для меня особенно важно.

По договорённости, первая рабочая неделя должна будет быть для меня испытательным сроком. Так как нужных документов у меня пока что нет, зарплату выплачивать не будут. С получением паспорта я заполню трудовой договор и буду вполне легально работать. Длительность рабочего дня – восемь часов, работаю два дня через два. Вполне удобный график. Платить будут немного – где-то восемьдесят серебряных в месяц. Чуть меньше прожиточного минимума, но, думаю, при правильных расходах можно выжить, если не растрачивать попусту. На крайний случай, можно заложить ещё пару серёжек – я не поленилась взять почти все повседневные украшения, хранящиеся у меня в шкатулке.

Мой рабочий день потихоньку заканчивался. Народа на кухне становилось меньше. Кафе закроется через два часа, но к тому времени и поток посетителей уменьшится, так что уже половина персонала будет не нужна. По сути, после закрытия останутся лишь несколько уборщиц, поваров, а также различные секретари, ответственные за учёт продуктов, прибыли и убытков.

Солнце ещё не успело зайти, лишь золотило всё вокруг своим светом. Я с компанией таких же официанток вышла на улицу через чёрный выход. Распрощавшись, чисто формально, с ними, я направилась домой. За мной увязалась Оля – официантка лет восемнадцати. Нам обеим предстояло пройти какую-то часть пути вместе.

Я шла, молча, не очень обращая внимание на происходящее. В своей голове я прокручивала план бюджета на месяц. Нужно было учесть доходы и то, на что могут понадобиться деньги. Нужно установить норму растрат, ведь я располагаю совсем не большой суммой, а выкручиваться как-то надо. Стоило зайти в ближайший магазин, посмотреть цены, составить список необходимых товаров.

Даже в свободное время мой мозг решал различные деловые проблемы. Этому меня учили с детства – легче решить задачу, которую до этого уже тщательнейшим образом обдумал.

– Арин,– Ольга первой начала разговор после десяти минут безмолвной ходьбы.

– Что?– я отвела взгляд от дороги, рядом с которой мы шли.

– А ты случайно не из богатых? Ты ведёшь себя как-то... надменно, что ли...

– Не надменно. Это привычка,– я знала, что кто-то задаст этот вопрос,– А так, ты права. Мои родители владели крупной фирмой, однако вскоре они умерли, и фирма обанкротилась. Из-за долгов я лишилась наследства и вынуждена была переехать сюда и начать обычную жизнь.

– Правда? Сочувствую...– не то, чтобы слишком искренно, но в данном случае это – вполне правильная реакция на произошедшую со знакомым человеком ситуацию.

– Не надо. Мне здесь вполне нормально,– я пожала плечами. На этой фразе я, в общем-то, не лгала,– Всё равно мне давно хотелось побыть обычным человеком. Заработать деньги своими руками, так сказать.

– И... как?– поинтересовалась Оля.

– Теперь у меня есть свобода выбора,– я хмыкнула,– Я могу стать кем угодно. Там мне пришлось бы продолжать дело родителей.

– И кем ты хочешь стать? Будешь куда-нибудь поступать, в институт?– девушка с любопытством посмотрела на меня.

– Пока не знаю. Думаю, если поступать, то куда-нибудь на юриста или экономиста. Если решу...– я растерялась. Вообще, в меня напичкали столько знаний, сколько получают студенты, уже заканчивающие юрфак в каком-нибудь престижном ВУЗе. Я вполне могла б работать по специальности, но меня никак не тянуло в эту рутину. Уж лучше официантом, чем офисным планктоном или адвокатом.

– Да ну,– Ольга как-то презрительно фыркнула,– этих юристов и экономистов развелось, словно собак нерезаных!

– Понимаю. Рынок труда уже переполнен работниками этой специальности. Поэтому я пока и не планирую никуда поступать. Просто эти предметы я знаю лучше всего.

– Тебе надо было их знать?– Оля удивилась.

– Лучше, чем остальным. Чтобы достойно продолжить дело родителей.

Я вздохнула.

-Ваше высочество, встаньте! Занятие уже началось, вы не заметили?

В класс вошла пожилая дама в как всегда идеально выглаженном и вычищенном платье. Что за хрень? Почему мой дядя всегда набирает в штат учителей перфекционистов?! Им же никогда не угодишь!

С этой тёткой мы уже давно знакомы – к тому моменту она вела у меня красноречие, литературу и философию уже пять лет. Мне тогда было шестнадцать, и я довольно часто конфликтовала, не только с ней, а со всеми учителями. Гувернёров можно разделить на три группы: старые ворчливые тётеньки; молоденькие выпускницы престижных педагогических университетов, стеснительные и амбициозные; острые на язык учителя-мужчины. Нетрудно догадаться, что ворчливых тётенек было большинство.

– Что с вашим внешним видом? Хотя, ладно, приступим к уроку,– продолжала докапываться учительница,– Надеюсь, вы сделали то, что я задавала вам. А пока что давайте потренируемся. Итак, я – журналист или представитель оппозиционной партии. Моя задача – предоставить вам обвинения, ваша – защитить свою королевскую честь и честь правительства.

– Ладно,– я кивнула, хотя предстоящее испытание заставило меня затрепетать.

– Хорошо. Почему, несмотря на ваши обещания в прошлой королевской речи, мы имеем до сих пор дефицитный бюджет? Показатели ВВП Олинии не выросли до отметки, соответствующей вашим обещаниям. Как вы это объясните? Вы вроде бы собирались ограничить импорт товаров, чтобы развить собственное производство. Почему на прилавках всё ещё лежат заграничные товары?

– Э-э, мы вроде не проходили этого...– тихо промямлила я.

– Что?– учитель повысила голос,– не жуйте слова! Говорите чётко!

– Мы этого не проходили!– растерянно повторила я.

– И это ваше умение выкручиваться из неловких ситуаций! Вы ничему не учитесь, ваше высочество! И передо мной принцесса?! Вы выглядите как растерянная первоклассница! Где гордый вид, осанка?! Из вас никогда не получится настоящей королевы!

Она начала обливать меня грязью. Мне показалось, что её слова просто сносили меня своим потоком. Я не выдержала. Выпрямила спину, набрала в лёгкие воздуха и закричала в ответ, даже топнув ногой.

– Почему я должна знать то, чему меня НЕ УЧИЛИ?! Я вам не вундеркинд! Предоставьте мне самой выбирать, как выглядеть и что говорить! Мой мозг тоже не резиновый, и он не может среагировать сразу на то, что ему не понятно! Вы хотите от меня невозможного!!!

– Если вас сейчас поставить перед народом, вы опозорите всё королевство!– отвечала училка,– Я пытаюсь научить вас держаться в обществе, а вы ещё пререкаетесь! Неблагодарная тварь! Позор!!! Вы – худшая из наследников!

– Прекратите унижать меня!– я не на шутку разозлилась. Пора было показать этой деспотичке, как нельзя воспитывать,– Этим вы ничего не добьётесь! Комплекс неполноценности никак не сделает из меня гордую и твёрдую королеву, как вы этого хотите. Унижая меня, вы стараетесь утвердиться за мой счёт! Не позволю! Я – принцесса, и я – человек! Если я вам буду говорить, что из вас не получится даже учительницы начальных классов из самого дальнего медвежьего угла, вам будет приятно, а? Хотя... вы даже чувствовать толком не умеете!

– Ах ты,... хамка!– учительница схватилась за сердце, у неё явно пропал дар речи,– И не стыдно тебе?!

– Знаете, что... пошлите вы!– здесь я еле сдержалась, чтобы не ляпнуть крепкое словцо. Приятно наконец-то нагрубить учителю, но меру знать надо.

Я в бешенстве стиснула зубы и сжала ладони в кулаки, так, что всегда аккуратно подстриженные ногти, покрытые прозрачным лаком, впились в кожу.

– Что-то не так?– Оля испуганно посмотрела на меня.

– Да ничего...– я попыталась успокоиться, но сердце так и колотилось от нахлынувшей злобы,– просто вспомнила кое-что. Так, старые обиды...

– Бывает,– пожала плечами девушка,– Я тоже часто вспоминаю всякие неприятные ситуации. Иногда очень сожалею, что не сказала что-нибудь покрепче, иногда стыжусь того, что было сказано...

Значит, это обычное явление. Логично, ведь все мы люди. Но я никак не могла прогнать неприятное воспоминание. Я чувствовала, как всё тело напряглось, и не было выхода из этой ситуации.

Где-то заиграла гитара. Мой мозг спонтанно заставил прислушаться к музыке. Играли боем, мелодия была быстрой, но при этом какой-то... не очень весёлой. Она была успокаивающей. Казалось, что в песне, которую можно было бы наложить на эту музыку, обязательно должны быть слова "ты не один", "ты не одинок", "не всё так плохо". Всё моё раздражение куда-то исчезло, захотелось плакать. Нет, захотелось... надеяться. Захотелось мечтать, захотелось написать песню. Да, песню, на которую наложить эту мелодию!

От прилива вдохновения защипало в носу, и я поняла, что вот-вот расплачусь. Утерев проступившую на глаза влагу, я спросила у своей спутницы:

– Кто это играет?

– Да, Игорёк,– Оля махнула рукой куда-то в сторону,– он каждый день тут играет. Он бездомный, но так классно сочиняет музыку! Это его единственный заработок. Бедняга!

Я посмотрела в указанном направлении и увидела того самого Игоря. Парень лет двадцати пяти сидел прямо на тротуаре и ловко перебирал струны на видавшей виды гитаре. Сам он тоже не блистал чистотой и новизной одежды. Затёртые джинсы с вставленными кое-где заплатами, резко выделяющимися на фоне материала, выцветшая рубашка, штопанная-перештопанная и явно давно не стиранная не оставляли сомнений в его образе жизни. На ногах красовались разбитые ботинки, не по сезону тёплые, но без носков. Тёмно-русые волосы были засалены и неаккуратно уложены назад.

Он не вызывал отвращение, скорее жалость. Разве может быть отвратительным тот, кто так превосходно играет на гитаре!? Причём, если Ольга не ошибается, он сам и сочиняет! Такой талант у парня пропадает!

– Ты куда?– Оля удивлённо посмотрела на меня, когда я, нащупывая в кошельке мелочь, пошла к Игорю.

С собой я взяла немного денег, так, на непредвиденные расходы. И почти всё потратила на перекус во время обеденного перерыва, ибо не додумалась взять из дома что-нибудь поесть. Однако какая-то мелочёвка всё-таки осталась, и всю её я отдала музыканту.

– Благодарю,– тихо сказал он и поднял на меня свои тёмно-карие глаза.

Я смущённо улыбнулась и отошла. Мы с Олей отправились дальше. Больше ни о чём не говорили. Я почти забыла о том, что произошло, в голове снова начал обдумываться план бюджета на месяц, и только мелодия Игоря всё ещё играла, не желая выветриваться из мозгов. Через пару минут мы, попрощавшись, расстались, и я пошла домой – в квартирку на шестом этаже девятиэтажного дома.

Я жутко устала и проголодалась, но подобные ощущения были ожидаемы. Усталость навалилась из-за непривычной ещё работы, психического и физического напряжения, к которому организм был не готов. Есть хотелось из-за сбоя в режиме питания. В дальнейшем, если буду придерживаться графика, аппетит станет приходить вовремя. Это просто.

Я с наслаждением сняла туфли в прихожей. Они достаточно удобны: невысокий каблук, эластичная кожа, мягкие стельки – но от долгой ходьбы и они сумели намять ноги. Ступни очень ныли, и первое, что я сделала, я добралась до кровати и с наслаждением бухнулась на неё. Эта кровать не отличалась мягкостью, особенно после моего просторного ложа в особняке.

После пяти минут бездействия я нашла в себе силы встать и пройти на кухню. Ужин был, проще некуда – макароны с котлетами. Всё было куплено ещё вчера, и оставалось лишь правильно приготовить эти полуфабрикаты. Благо, в Интернете нашлись рецепты и для таких "чайников", как я.

Ужин получился уж слишком простым и неизысканным. Можно было добавить ещё какого-нибудь овощного салата с майонезом, но, во-первых, я слишком устала, во-вторых, продукты надо экономить, в-третьих, мне было тупо лень.

Котлеты получились несколько пережаренными, а макароны разварились. Но пришлось съесть это, так как больше ничего не было, а перебивать аппетит различными печеньями и фастфудом, когда есть более полезная альтернатива, было не в моих правилах. Доев, я принялась за составление уже продуманного плана расходов, чертя на листе таблицы и ища нужную информацию в Интернете. Всё было достаточно сложно: расходы не укладывались в минимум, и восьмидесяти серебряных было слишком мало.