Текст книги "Страсть рыцаря"

Автор книги: Кэндис Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 23

— Люсинда! – Лорд Йен схватил жену за руку и потащил к столу, накрытому для ужина в большом зале. – Ты немедленно сядешь и поешь!

– Йен! – слабо отмахнулась от него Люсинда.

Но все было бесполезно: худощавая женщина не могла противостоять широкоплечему гиганту. Он усадил ее на стул и придвинул к ней блюдо с едой, от которой шел ароматный пар.

– Ешь! – приказал граф, усаживаясь рядом, чтобы Люсинда ненароком не сбежала.

Та кивнула, взяла нож и начала ковырять им в еде.

– Не нужно было так кричать, – сказала она мужу, указывая на спящих в конце зала слуг. – Ты всех перебудишь.

– Я еще не встречал слуги, который не сумел бы урвать часок сна после обеда, – отмахнулся лорд Йен. – Посмотри, все спят, а ты по-прежнему на ногах. Тебе едва удается прикорнуть на пару часов каждую ночь, и я не помню, когда ты ела в последний раз. Если так будет продолжаться, то ты сама заболеешь.

– Я не могу заболеть, Йен, у меня в детстве уже была корь.

– Я говорю не о кори, дорогая. Я говорю о том, что все эти хлопоты сведут тебя в могилу. А я этого не хочу. – Он нежно взглянул на нее.

Люсинда отправила в рот крохотный кусочек мяса. Нож выскочил из ее ослабевшей руки. Тогда лорд Йен сам взял нож, отрезал кусок репы и принялся кормить жену.

– Прошло уже десять дней с тех пор, как у мальчиков появились жар, а потом и сыпь. Они уже встали с кроватей, как и многие другие. Люсинда, болезнь отступает, через неделю все встанут на ноги.

– Но сейчас еще много больных!

– У всех есть семьи и друзья, которые могут о них позаботиться.

Она кивнула и покорно проглотила еще один кусок, который дал ей муж. Однако ее лицо все еще было печально.

– Что такое? – ласково спросил лорд Йен.

– Я думаю о тех двенадцати, которых мы потеряли. Среди них были старина Кип и ребенок Мэри.

– Да, – кивнул Йен, – но Кипу было за семьдесят, а ребенок Мэри только-только появился на свет. Все равно число умерших очень невелико.

– Может быть, если бы я сделала больше…

– Люсинда, успокойся! – Граф схватил жену за плечи и повернул к себе. – Ты сделала все, что могла.

Она хотела не согласиться, но не стала спорить и кивнула. Тогда граф сказал:

– Скоро все будут здоровы, Люсинда. Я подумал, что теперь ты можешь освободить Памелу от ухода за Питером.

– Да, конечно! Йен, как хорошо, что ты напомнил мне об этом. Я так редко их видела, что почти забыла об их отношениях.

– Забыла? Да ты места себе не находила из-за того, что их дружба крепнет день ото дня. И теперь выясняется, что ты об этом забыла? – Он с подозрением посмотрел на жену. – В таком случае, миледи, вы устали еще сильнее, чем я предполагал.

– Нет, – ответила она, сделав большой глоток домашнего пива. – Но недавно я видела, как Памела выбежала из замка. Она была вне себя.

– Вне себя?

– Да, видимо, компания Питера сильно ей наскучила, и она захотела немного отдохнуть от него.

– Святой Иисус, не стали ли они такими же врагами, как Рэйвен и Роксанна?

На лице Люсинды появилось странное выражение, она резко поднялась из-за стола. Лорд Йен ничего не понимал.

– Я должна немедленно пойти к Памеле, – заявила она, – и сказать ей, что опасность миновала. Она может возвращаться в свою спальню, а Уильям пусть возвращается к Питеру. Я…

У нее сильно закружилась голова, и она пошатнулась. Лорд Йен успел подхватить ее на руки.

– Это подождет до завтра, – сказал он, – а сейчас ты отправишься прямо в кровать и будешь спать, пока как следует, не отдохнешь.

– Йен!

– Не спорь со мной. Какая разница, поговоришь ты с Памелой и Питером сейчас или утром? А вот тебе отдых требуется немедленно.

Лорд Йен не знал, какую ошибку совершает.

Питер сидел в кресле, держал в руках костыли и напряженно думал о том, что ему делать. Памела находилась в соседней комнате. Она его избегала. Она начала сторониться его после полудня того самого дня, когда он едва не соблазнил ее. Правда, Памела не отказывала ему в помощи, но делала все так, чтобы не прикасаться к нему. Она сидела на стуле, хотя раньше всегда присаживалась рядом с ним на кровать, и при первой возможности убегала к себе.

Теперь обольщение казалось невыполнимой задачей. Питер знал, что в любой день его мать объявит о том, что эпидемия прекратилась, и тогда Памела вернется в свою комнату, а он сможет спускаться вниз. К тому же Роксанна и Рэйвен могли вернуться в ближайшее время.

«Время неумолимо, – мрачно думал Питер, – а Памела все больше отдаляется от меня. Нет, будь я проклят, если позволю судьбе помешать мне получить то, что предназначалось нам обоим».

Шум внизу отвлек его внимание: это граф и леди Люсинда отправлялись спать, что свидетельствовало об окончании еще одного дня. Скоро все обитатели замка забудутся крепким сном.

Тогда Питер встал, взял в руки костыли и решительно направился к двери. Он умел ходить гораздо лучше, чем думала Памела, и сегодня ночью она увидит, что в других вещах, о которых она и подумать, не смела, он опытнее многих других. Питер открыл дверь и поспешно добрался до комнаты Памелы.

Она раздевалась. Обычно в это время она сидела у Питера, и они играли в какую-нибудь забавную игру, но сегодня Памела не посмела прийти к нему. Находиться одной в комнате с лордом Стоунвезером днем означало для нее напряжение всех чувств, а уж ночью…

Никогда в жизни Памела не была так напугана, как в тот раз, когда Питер целовал и ласкал ее. Она не боялась мужчин, потому что леди Серидвен подготовила свою дочь к тем ощущениям, которые испытывает женщина, занимаясь любовью с мужчиной. Памела боялась себе в этом признаться, но на самом деле она с нетерпением ждала, когда сможет их испытать. Однако со своим мужем, а не с его родным братом.

Дрожь пробежала по ее телу, хотя в комнате было тепло Памела смочила водой кусок ткани и начала мыться.

Дверь в ее комнату не была заперта. «Как она наивна», – подумал Питер и улыбнулся. Если бы Памела знала, какие мысли роятся в его голове, она не только закрыла бы дверь на засов, но и забаррикадировала ее всей имеющейся в комнате мебелью. Однако девушка чувствовала себя в безопасности, что было Питеру только на руку.

Он приоткрыл дверь, и его пульс участился, когда он увидел обнаженную спину Памелы Она медленно подняла руку и провела влажной тканью по плечу, а затем начала омывать свои груди.

– Святая Дева Мария, – тихо пробормотал Питер.

Как бы ему самому хотелось прикоснуться к этим грудям, но не куском ткани, а языком! Памела расплела косы, и вдоль ее тела заструился янтарный поток сверкающих локонов. Когда Памела сняла нижнюю рубашку, державшуюся на бедрах, и наклонилась, чтобы помыть лодыжки, мужское достоинство Питера запульсировало. На нем была только ночная рубашка, которая теперь сильно оттопырилась спереди.

Питер застонал, Памела услышала его. Она обернулась и прикрыла грудь руками. Увидев треугольник волос внизу ее живота, Питер без колебаний шагнул вперед. Зайдя в комнату, он сделал то, чего не сделала вовремя Памела, – закрыл дверь на засов.

– Питер! Ты… – Она попыталась поднять с пола рубашку, но лорд Стоунвезер остановил ее, хотя для этого ему не потребовалось применять силу, достаточно было слов.

– Дорогая, не надо, я хочу смотреть на тебя.

Она замерла, глядя на Питера широко раскрытыми главами.

– Памела, ты прекрасна. Ты еще красивее, чем я думал. Кажется, этого не может быть, но это так.

Он подошел к ней, переставляя костыли, затем отбросил один в сторону и освободившейся рукой обнял ее и прижал к себе.

– Нет, Питер! – Ее тело застыло в его руках. – Это грешно! Мы не можем…

– Мы должны. – Он наклонился и властно поцеловал ее, лишая возможности дышать. После, когда он освободил ее губы, Памела услышала его хриплый шепот. – Это то, чего хочу я, и чего хочешь ты, так и должно быть.

Они снова слились в поцелуе. Памела больше не сопротивлялась. Она почувствовала, как его жезл, сдерживаемый лишь тонким шелком рубашки, упирается в ее обнаженный живот.

– Кровать, – прошептал Питер, и она помогла ему туда добраться. Он сел, снял рубашку и протянул руки, призывая к себе свою возлюбленную.

Памела стояла напротив него и с интересом рассматривала его наготу. Казалось, она прикасается к нему. Восставшая плоть Питера снова начала пульсировать, он чувствовал, как под взглядом девушки его тело превращается в расплавленную массу. Не в силах больше терпеть эту сладкую пытку, он шепотом позвал ее, и Памела легла рядом с ним, теперь уже без малейших колебаний. Ее голова была на уровне его плеч, а кончики пальцев ног едва доставали до его лодыжек, однако его сила и высокий рост, похоже, совсем не пугали ее. Она бесстыдно протянула руку и начала поглаживать его.

– Господи! – застонал Питер, запрокидывая голову. – Дорогая, ты даже не представляешь, как я мечтал о том, чтобы ты это сделала!

Памела продолжала ласкать его, а он повернулся на бок, чтобы дотянуться до ее грудей. Памела ахнула и закрыла глаза, когда он обхватил один сосок губами, а второй принялся вертеть между пальцами.

– Питер!

Ее тело выгнулось, она повернула к нему лицо, которое он незамедлительно принялся покрывать поцелуями. Памела убрала руку с его паха и начала гладить его грудь и бедра. Постанывая, он мужественно терпел ее ласки, давая ей возможность удовлетворить любопытство. В какой-то момент Питеру показалось, что он теряет над собой контроль. Это произошло, когда она принялась поглаживать его соски кончиками пальцев. Однако он сумел удержаться от непроизвольного семяизвержения, хотя это стоило ему больших трудов.

Памела видела, чувствовала, как напрягается его тело, слышала его стоны, но прекратила ласки, только когда он накрыл ее руку своей ладонью.

– Подожди, – прохрипел он, – сядь на меня верхом, чтобы я мог дать тебе то же наслаждение, которое дала мне ты.

Памела не стала выказывать ложную стыдливость, а встала на колени и переместилась на живот Питера. Он дотронулся до ее лона, и она вздрогнула от этого ласкового прикосновения, но не отстранилась. Вместо того она закрыла глаза и, запрокинув голову, уперлась руками в его бедра.

– Памела.

Услышав звук его голоса, она приоткрыла глаза и наклонилась к нему.

– Да – Памела, я хочу тебя сильнее, чем Адам желал Еву, но не могу взять тебя так.

Ее взгляд остановился на нем.

– Хорошо, – неожиданно спокойно согласилась она и поднялась.

Он успел схватить ее за руку, прежде чем она спрыгнула с кровати. На ее лице было написано смущение, а в глазах стояли слезы.

– Ты не сказал, что любишь меня, – сказала Памела тонким от подступающих рыданий голосом. – Все правильно, Питер, мы не можем любить друг друга. Так нельзя. Это грешно.

– Но я люблю тебя! И мы должны принадлежать друг другу.

– Нет! – По ее щекам потекли слезы. – Меня охватило безумие, и я готова была отдаться тебе. Роксанна и твой брат…

– Не нужно говорить о них сейчас, – воскликнул Питер. Он притянул Памелу к себе и нежно обнял за талию. – Эта ночь принадлежит только нам двоим, в ней не место твоей кузине и моему брату.

– Как ты можешь так говорить? – пробормотала она сквозь слезы. – Ты должен жениться на Рокси, а я выйти замуж за лорда Рэйвена.

– Никогда!

– Но король…

– К черту короля! – Питер сплел пальцы у нее на спине, и она упала на него всем телом. – Ты моя невеста, маленькая леди Памела Англфорд. И я не допущу, чтобы ты вышла за кого бы то ни было, кроме меня.

Ее рот открылся от изумления. Питер не мог устоять перед соблазном и поцеловал ее в губы.

– Этого никогда не произойдет, – прошептала она, когда их поцелуй прервался на короткое мгновение. – Питер, никто не позволит нам пожениться, ни король, ни твоя мать! Ты знаешь это, поэтому перестань мучить меня!

– Мучить тебя? – Он лукаво улыбнулся. – Дорогая, это ты мучаешь меня. Если ты сейчас же не дашь мне возможность овладеть тобой, я умру на твоих глазах.

– Но я не понимаю… Ты же сам сказал, что мы не можем…

– Я женюсь на тебе прямо сейчас. Если мы станем мужем и женой, никто не сможет разлучить нас.

Она озадаченно нахмурила лоб.

– Даже если мы осмелимся на этот шаг, то, как нам это сделать? Мы не сможем тайно пойти в церковь и обвенчаться. Питер, ты предлагаешь невозможное!

– Нет ничего невозможного, дорогая. Скажи, ты хочешь стать моей женой?

– Да, очень хочу. Но…

– Не нужно больше слов. Не нужно священника и свидетелей, потому что мы и так можем произнести слова клятвы. Есть закон, ему несколько сотен лет, согласно которому двое могут поклясться друг другу в верности, если их слова идут от сердца, и для брака нет препятствий. Ты знаешь, Памела, что для нашего брака нет препятствий, кроме распоряжения короля.

– Да, – согласилась она, – но Генрих хотел, чтобы ты женился на Рокси, а я стала женой Рэйвена. Он придет в ярость, если мы его ослушаемся.

– Ради тебя я готов принять на себя его гнев.

– Но я не хочу, чтобы тебя казнили! О Питер! – Памела прижалась щекой к его шее. Он почувствовал, как ее слезы увлажнили его кожу. – Лучше я буду любить тебя тайно, зная, что ты жив.

– Я не хочу такой судьбы, любимая. Если понадобится, мы можем спрятаться в каком-нибудь забытом Богом уголке, где король никогда нас не найдет. Ты поедешь со мной?

– Да, конечно! Мне все равно, где я проведу свою жизнь, если рядом со мной будет человек, который меня любит.

– Я люблю тебя, дорогая, – его рука заскользила по ее спине, – и буду любить вечно.

Питер приподнялся на локте, чтобы лучше видеть ее блестящие глаза цвета темного янтаря, нежно-розовую кожу и припухшие губы, разбуженные его страстью. Он подумал, что любой мужчина на земле отдал бы жизнь ради такой прекрасной возлюбленной.

– Я, – торжественно начал он, – лорд Питер Стоунвезер, беру тебя, Памела Англфорд, в жены. Клянусь, что буду хранить тебе верность до конца моих дней, которые проведу в заботах о том, чтобы ты и наши дети жили в достатке и безопасности. Никогда мой взгляд не упадет на другую женщину.

Он умирал от нетерпения и счел такую клятву вполне достаточной. Теперь пришла очередь Памелы. Питер ободряюще улыбнулся ей.

– Я, леди Памела Англфорд, беру тебя, лорд Питер Стоунвезер, в мужья. Я отдаюсь тебе девственницей и клянусь, что ни один мужчина не познает меня, пока мы оба будем живы. Все мои дети будут только твоими. И я буду заботиться о тебе и о них, пока мои дни не будут сочтены. – Она глубоко вздохнула и добавила: – Я люблю тебя, Питер.

– Не сильнее, чем я люблю тебя.

Питер снял с пальца золотое кольцо с ониксом, таким же темным и сверкающим, как его глаза. Потом он взял Памелу за руку и надел ей кольцо на средний палец. Она посмотрела на кольцо, потом на Питера и спросила:

– Это правда, что теперь мы муж и жена?

– Да, как если бы мы венчались в церкви со священником и толпой свидетелей.

Она засмеялась, и слезы, стоявшие в ее глазах, мгновенно высохли.

– Иди ко мне, жена моя, пора исполнить супружеский долг. – Питер снова усадил ее на себя. За то время, пока они произносили клятвы, его плоть утратила твердость, но стоило Памеле коснуться ее, как произошло чудо.

Памела обняла Питера за шею и наклонилась над его лицом так, что ее груди оказались как раз напротив его рта. Питер тут же жадно припал к ним.

– Приподнимись, – попросил он, придерживая руками ее за бедра. Она послушно выполнила его просьбу и тут же почувствовала, как он входит в нее. – В первый раз тебе, возможно, будет больно, любимая, но если ты будешь медленно опускаться на меня, то скоро все пройдет.

Действительно, Памела, соскользнув вниз, вскрикнула, когда первая волна боли пронзила ее изнутри.

– Это наказание девственницы, – объяснил Питер, – но, клянусь, больше я не причиню тебе боли. С этой секунды я больше ни разу не сделаю тебе больно, что бы ни случилось.

Говоря это, он убрал одну руку с ее бедра и раздвинул пальцами розовые складки ее лона. Памела закрыла глаза и начала двигаться в такт его возбуждающим ласкам.

– О-о-о! – застонала она от боли и наслаждения. Питер, не останавливаясь, ласкал ее, и дыхание Памелы участилось. Она задвигалась вверх-вниз, исполняя танец, древний как сама жизнь.

Теперь он полностью вошел в нее. Неожиданно Памела открыла глаза и посмотрела на своего мужа ничего не понимающим взглядом. В следующую секунду ее тело сотрясла мощная волна первого в ее жизни экстаза. Увидев, как изгибается ее стройное тело, Питер понял, что не в силах больше сдерживаться, и горячая волна семени выстрелила из него, усиливая и без того беспредельное наслаждение Памелы.

– Теперь мы одно целое, – прошептал он, когда дыхание вернулось к нему. – Мы – муж и жена, никто и никогда не посмеет разлучить нас.

Глава 24

Роксанна потянулась на смятой постели. Ей казалось, она парит в небесах, хотя в первые мгновения пробуждения не могла понять причины такой эйфории. Но слабая боль между ног помогла ей восстановить в памяти прошедшую ночь. Роксанна повернулась и увидела, что место рядом с ней пустует.

– Ты уже проснулась?

Рэйвен склонился над ней, разглядывая ее наготу. Сам он был уже одет, но Роксанна не потрудилась прикрыться.

– Да, – кивнула она, надеясь, что все делает правильно. Она не знала, как ведут себя любовники по утрам, но не хотела, чтобы Рэйвен узнал о ее неопытности.

– Хочешь есть? – спросил он, и она ответила кивком. – Еще бы, ведь вчера мы так и не поужинали. Когда я проснулся, то заметил поднос с едой. Он стоял там с вечера?

– Нет, скорее всего Энни принесла его после того, как мы…

Роксанна не договорила, но и она, и Рэйвен поняли, что это означает.

– Не беспокойся, Рокси, ведь эта женщина всего лишь служанка.

Действительно, на слуг в Англфорде никогда не обращали внимания. Но Энни наверняка догадалась, что происходило в этой комнате прошлой ночью, и мысль об этом беспокоила Роксанну.

– Рэйвен, – позвала она.

Он опустился рядом с ней на кровать и, не дав ей договорить, поцеловал в губы. При этом его рука накрыла ее обнаженную грудь.

– Честно говоря, я тоже умираю от голода, – сказал он, отпуская Роксанну. – Пойду вниз и позавтракаю. Сегодня у меня много дел, которые нужно успеть сделать до того, как Бейлин нападет на замок.

– Рэйвен…

– Позже, Рокси, позже.

С этими словами он встал с кровати и вышел из комнаты. Она услышала, как за ним закрылась дверь.

Неожиданно она почувствовала, что ее обуревает гнев. Бейлин отослал ее после нескольких грубых поцелуев, а теперь и Рэйвен оставил ее одну, всего несколько часов назад лишив девственности. Да как он посмел!

Она спрыгнула с кровати. С Роксанной Биттеншир нельзя обращаться как с деревенской потаскушкой! И если Рэйвен сам не понимает этого, то ей придется объяснить ему, какие последствия ожидают его за те поступки, которые он совершил.

Роксанна поспешно натянула на себя платье, которое Рэйвен снял с нее этой ночью, сунула ноги в туфли, выскочила из комнаты и побежала вниз по лестнице. В главном зале она увидела двоих слуг, на лицах которых появились сальные улыбки при ее появлении. Властно покачав головой, она заставила их вернуться к работе. Но она поняла, что и эти слуги, и все остальные знают, что произошло между ней и Рэйвеном.

Сам он сидел за главным столом и разговаривал с управляющим. Роксанна подобрала подол платья и решительно двинулась в их направлении, но тут она услышала слова Феликса и замерла на месте.

– Почти все уже знают, милорд, – говорил сенешаль. – Слуги, стража, лучники. Это… это очень неприятно.

– Это не их дело! – рявкнул Рэйвен. – К чему мне беспокоиться о том, что думает прислуга о своем господине? Здесь главный я, а не они.

– В данной ситуации это не совсем так, лорд Рэйвен. Вы еще не стали мужем леди Памелы и не имеете реальных прав на Англфорд. Но так как лорд Бейлин собирается напасть на нас, вам требуется преданность наших людей, особенно рыцарей. Никто не станет рисковать своей жизнью ради господина, которому не доверяют и тем более которого не уважают.

Лицо Рэйвена окаменело.

– Я не сделал ничего, что могло лишить меня их уважения. Вы сами сказали, Феликс, что я еще не стал настоящим хозяином Англфорда, но я уже готов пожертвовать своей жизнью ради его защиты. Что еще я могу сделать?

Феликс избегал смотреть ему в глаза.

– Думаю, они хотят, чтобы вы уважали их хозяйку, леди Памелу.

Рэйвен запрокинул голову и громко рассмеялся.

– Разве вы в Англфорде так наивны и не знаете, что лорд всегда имеет любовницу? Разве лорд Артур спал только со своей законной женой?

Роксанна почувствовала такую боль, что невольно посмотрела, не проступила ли кровь на ее платье. Но нет, эта рана была невидимой.

Феликс покраснел и ухватился за край стола, словно боялся упасть.

– В Уэльсе люди знают, что происходит между мужчиной и женщиной, милорд. Не ведаю, были ли у лорда Артура другие женщины, кроме леди Серидвен, но если и так, то он этого не демонстрировал окружающим.

– Я тоже делал все скрытно, – заявил Рэйвен. – Служанка не имела права входить в комнату леди Роксанны без разрешения, а если она это сделала, то ей не следовало распускать язык. Будь я правящим лордом, то немедленно наказал бы ее. Раз вы здешний сенешаль, то сами должны разобраться с этой негодницей.

– Возможно, вы правы, лорд Рэйвен, – поклонился Феликс, – но дело совсем не в этом. Если бы вы решили развлечься со служанкой, это одно. Но вы… – он закашлялся, – вы провели ночь с леди Роксанной, кузиной вашей невесты. Те из нас, кто действительно любитледи Памелу, считают, что вы предали ее. – Рэйвен возмущенно засопел.

– И кто же так считает? Вы, Феликс? Ну, что же вы замолчали? Если подумать, то все обстоит еще хуже. Я не только соблазнил кузину леди Памелы, но и предал своего брата, потому что Роксанна должна была стать его женой.

Роксанна была ни жива, ни мертва. Казалось, ее сердце вот-вот разорвется на части. Рэйвен оказался еще подлее, чем Бейлин. Принц просто отказался от нее, а этот англичанин соблазнил ради собственного удовольствия и теперь нагло потешался над ней!

Ее руки сжались в кулаки, хотя сейчас она была не готова публично напасть на своего обидчика. Однако Роксанна была дочерью Кембрии, а валлийцы никогда не забывают оскорблений. Следовательно, она отомстит позднее.

– Вряд ли вы сможете использовать это в качестве оправдания, – заметил Феликс.

– Я не собираюсь ни перед кем оправдываться, тем более в Англфорде! – крикнул Рэйвен. – Я пришел сюда, чтобы предупредить вас о нападении и защитить замок. Я мог бы не делать этого, потому что у меня есть прекрасное поместье, куда лучше этих проклятых каменистых холмов. Меня не должно заботить то, что Бейлин отберет эти владения у леди Памелы, но я добирался сюда под проливным дождем, чтобы этого не произошло. И я останусь здесь, и буду защищать Англфорд, пусть даже ценой жизни. И не смейте делать мне замечания, сэр. Не ваше дело, сплю ли я со служанками, будущей женой моего брата или хоть с самой королевой Англии!

Мысли в голове у Роксанны путались, и она бессильно прислонилась к стене. Она должна убить Рэйвена Стоунли!

Она убьет его не только за то, как он обошелся с ней, но и чтобы избавить Памелу от необходимости становиться женой этого дьявола во плоти.

– Милорд, они напали на деревню! Кельты спустились с холмов. Их ведет лорд Бейлин!

Все повернулись к воину, вбежавшему в главный зал. Он оказался прямо за спиной у Роксанны, и когда Рэйвен посмотрел в его сторону, он натолкнулся на ледяной взгляд своей возлюбленной.

Рэйвен готовился к сражению. Он надел кольчугу и легкий кожаный шлем, взял меч и вышел во двор, где его ждал уже оседланный Рольф. Рэйвен отдал несколько коротких и ясных приказов, и все тотчас без колебаний бросились исполнять их. Даже Феликс, который должен был остаться и защищать сам замок, с готовностью обнажил по его приказу меч.

Двигаясь к деревне во главе группы вооруженных всадников, Рэйвен все время думал о Роксанне. По ее взгляду он догадался, что она слышала его разговор с Феликсом, но не поняла, что большая часть из того, что он сказал, было ложью. Однако эта ложь больно ранила ее. Он, поклявшийся прошлой ночью никогда больше не причинять ей боли, нарушил свою клятву.

Ехавший рядом с ним сэр Эдвин указал ему на появившуюся за поворотом деревню. Оттуда доносились крики и грохот, но лорд Стоунли едва обратил на это внимание, потому что все его мысли были об оставленной в замке Роксанне.

«Я все бы объяснил ей, будь у меня время», – думал он. Но времени не было, и Рокси должна была понять это. Я сказал ей «позже», значит, мы могли бы поговорить с ней о том, что случилось накануне ночью после того, как Англфорд будет в безопасности.

Неожиданно кавалькада врезалась в колонну из жителей деревни, которые покидали свои дома и стремились под защиту стен замка. Они сплошным потоком двигались по дороге, обтекая всадников с боков. Топот ног и скрип колес ворвались в уши Рэйвена. Он ощутил запах пота и аромат сосновых веток, когда ветер подул ему в лицо. Этот же ветер донес до него звон мечей и крики раненых. Пульс его участился, кровь забурлила в жилах в предвкушении жаркой схватки.

Возбуждение от грядущей опасности захватило Рэйвена, но тут перед его мысленным взором возникли глаза Роксанны, сверкающие, как аметист. Он забыл приказать ей оставаться в замке, забыл распорядиться о ее охране. Уехал, не сказав ей ни слова. Рэйвен совершил непростительную ошибку.

Во дворе замка царил сущий ад. Оставшиеся лучники и стражники занимали свои места на стенах и возле ворот, а в это время по мосту внутрь входили все новые и новые жители деревни, тащившие с собой орущих детей и упирающийся скот. Сэр Граффид, оставшийся в замке, распорядился не поднимать мост, чтобы люди Англфорда могли в любую минуту найти защиту.

Как только Рэйвен с другими воинами отбыл в деревню, Роксанна забыла о своих планах мести. Она бросилась в комнату Памелы, сорвала с себя красивое платье, принадлежавшее когда-то леди Серидвен, и облачилась в простую одежду, в которой бежала из Англии. Она также натянула штаны, которые вернул ей Рэйвен вместе с остальными ее вещами. Сверху она нацепила толстую рубашку из грубой шерсти, которую солдаты часто использовали вместо кольчуги. На пояс прикрепила нож и короткий легкий меч. Роксанна не слишком хорошо владела этим оружием, но у нее был еще лук, купленный в английской деревне. Еще в детстве она научилась великолепно стрелять, и ее стрелы всегда попадали в цель. Оставалось только надеяться, что ей не придется драться в ближнем бою, а на расстоянии, вооруженная луком и стрелами, она была грозной противницей. Роксанна убрала с лица волосы и стянула их сзади кожаным шнуром.

Когда Роксанна вернулась в главный зал, то ничем не отличалась от других рыцарей. Она была прекрасно вооружена и готова к бою, но ей, как и остальным, пришлось потратить немало времени, размещая женщин, детей и стариков в замке.

Она как раз была во дворе, когда до нее донеслись возбужденные крики. Посмотрев вверх, Роксанна увидела, что сидевшие на стенах лучники натягивают тетивы своих луков и посылают стрелы вниз, под стены замка.

У ворот началась давка. Роксанна посмотрела туда и увидела, что несколько человек упали, сраженные вражескими стрелами. Бой докатился до стен Англфорда. Защитники замка сражались с людьми Бейлина, и все это происходило в толпе деревенских жителей, все еще спешивших спрятаться за высокими стенами.

– Поднимайте мост! – закричал сэр Граффид.

Его голос перекрыл все остальные звуки. Железные цепи загремели, но было уже слишком поздно: во двор замка ворвалась толпа полуодетых, плохо вооруженных людей, которые размахивали своими мечами, убивая всех подряд.

Роксанна услышала свист стрел. Это лучники, сидевшие на стенах замка, развернулись, чтобы поразить врага во внутреннем дворике. Мгновенно осознав, что опасность угрожает ей со всех сторон, Роксанна укрылась в тени, прижавшись спиной' к стене. Она достала стрелу и приготовилась поразить первую цель – кельтского воина, стоявшего к ней спиной. Ее мускулы напряглись, когда она натягивала тетиву, и вот он уже упал лицом в грязь с торчащей между лопатками стрелой.

Роксанна сделала еще несколько выстрелов, но не все они попали в цель. Она не думала о том, что убивает сыновей столь любимой ею Кембрии, потому что делала то, что должна была делать. Пыль и пот застилали ей глаза, отовсюду доносились крики и стоны, кельты и солдаты Англфорда смешались и сражались друг с другом, звеня мечами. Неожиданно во дворе замка появились лошади. Роксанна не могла понять, откуда они взялись. У местных крестьян лошадей не было, а кельты редко ими пользовались, потому что ездить верхом по горам было неудобно и опасно. Однако теперь здесь фыркали и перебирали копытами несколько лошадей и низкорослых пони.

Неожиданно прямо перед Роксанной возник высокий черный жеребец. Сидевший на нем всадник двигался прямо на нее, широко размахивая мечом. Это был Бейлин верхом на Давиде, ее любимом жеребце, которого она оставила в Пенлине.

Уэльский лорд заметил Роксанну в тот момент, когда она увидела его. Он натянул поводья и остановил Давида прямо перед ней.

– Предательница!– крикнул Бейлин, с негодованием глядя на свою кузину. – Ты должна была заставить этого английского ублюдка покинуть Кембрию. Его не должно было быть здесь сегодня! Но ведь это ты все рассказала ему, да, Рокси? И теперь ты сражаешься со мной! Ты хочешь помешать мне вернуть то, что принадлежало Пенлину.

Давид нетерпеливо пританцовывал, но Бейлин упрямо заставлял его стоять перед Роксанной, которая всем телом вжалась в стену.

– Как ты могла? – продолжал Бейлин. – Я верил тебе, верил в твою любовь к родине и ко мне…

– К тебе? – Роксанна сделала шаг вперед. – Я не побоялась навлечь на себя гнев английского короля, чтобы вернуться к тебе и стать твоей женой. Но ты хотел только использовать меня, хотел принести в жертву мою жизнь и мое счастье ради собственных интересов. Если я и стала предательницей, то только потому, что ты первым предал меня, Бейлин!

Его брови удивленно поползли вверх, и гримаса отвращения исказила его красивое лицо.

– Это правда, Рокси, я считал, что приношу жертву, отказавшись от тебя. Но теперь знаю, что, потеряв тебя, я не потерял ничего. Ты сама не готова на жертвы ради народа Кембрии, ты не смогла даже выполнить волю твоего возлюбленного. Хорошо, что теперь мне известно, кто ты на самом деле. Хорошо, что теперь я знаю, как ошибался в тебе.

Ее глаза защипало, но не от пыли, а от подступающих слез. Неужели Бейлин прав? Неужели она действительно эгоистичная предательница, отвернувшаяся от своего народа из-за обиды на мужчину, который считал ответственность перед этим самым народом выше любви к ней?

Нет! Роксанна распрямила плечи и гордо посмотрела на владельца Пенлина.