Текст книги "Крутой вираж [дайджест]"

Автор книги: Кен Фоллетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Эпилог

Через двадцать четыре часа после того, как Харальд и Карен приземлились в Англии, фотографии, сделанные Харальдом, были отпечатаны. Их повесили в одном из залов Вестминстера. Там собрались трое мужчин в форме Королевских военно-воздушных сил. Они рассматривали снимки и вполголоса что-то сосредоточенно обсуждали.

Дигби Хор ввел в зал Харальда и Карен. Высокий мужчина с седыми усами обернулся и сказал:

– А, Дигби! Привет!

– Доброе утро, Эндрю, – сказал Дигби. – Это маршал авиации сэр Эндрю Хогг. Сэр Эндрю, позвольте представить вам мисс Даквитц и мистера Олафсена.

Хогг пожал Карен левую руку – правая у нее висела на перевязи.

– Вы необыкновенно смелая девушка, – сказал он. – Даже опытный летчик вряд ли отважился бы пересечь Северное море на «Хорнет моте».

– Когда мы пускались в путь, я не предполагала, насколько это опасно, – призналась Карен.

Хогг повернулся к Харальду:

– Мы с Дигби старые приятели. Он в подробностях передал мне ваш отчет, и вы даже представить себе не можете, насколько важны добытые вами сведения. Но я бы хотел лично выслушать ваши соображения относительно того, как работает эта установка.

Харальд показал на фотографию, где все три элемента установки были сняты вместе.

– Большая антенна вращается равномерно – она просматривает все воздушное пространство. А те, что поменьше, меняют угол вращения и наклон. По-моему, они отслеживают самолеты. Я предположил, что большая антенна издали засекает бомбардировщики и предупреждает об этом. Одна из маленьких определяет точное местонахождение бомбардировщика, а вторая координирует путь высланного на перехват истребителя.

Хогг обернулся к коллегам:

– Думаю, он прав. А каково ваше мнение?

– Мне все же хотелось бы уточнить, что такое «химмельбет».

– Так по-немецки называется… – начал Харальд.

– Кровать с пологом, – закончил за него Хогг. – Мы слышали, что радарная установка действует по принципу «химмельбета», но не знаем, что это значит.

– А! – воскликнул Харальд. – Я все никак не мог понять, как они организуют работу. Теперь все ясно.

Наступила тишина.

– Что же вам ясно? – спросил Хогг.

– Если бы вы руководили противовоздушной обороной немцев, вы бы, наверное, разделили воздушное пространство на зоны и по границам каждой установили бы радарные установки, которые, как пологом, накрывали бы весь участок.

– Возможно, вы правы, – задумчиво произнес Хогг. – Это обеспечило бы практически стопроцентную защиту.

– Если бомбардировщики летят развернутым строем, то да, – сказал Харальд. – Но если самолеты выстроить в колонну один за другим и послать их на один участок, немцы засекут только первый, а у остальных будет гораздо больше шансов долететь до цели.

Хогг пристально посмотрел на Харальда.

– Вы понимаете, о чем я? – спросил Харальд.

– Да, – сказал наконец Хогг. – Отлично понимаю.

На следующее утро Дигби отвез Харальда и Карен за город, туда, где были расквартированы офицеры военно-воздушных сил. Каждому выделили по маленькой комнатке, а потом Дигби познакомил их со своим братом Бартлеттом.

Днем они с Бартом пошли на ближайшую авиабазу – там размещалась его эскадрилья. Они побывали на совещании, в ходе которого командир эскадрильи разъяснял летчикам, что в предстоящем налете на Гамбург им надо лететь вереницей.

То же самое происходило на многих аэродромах восточной Англии. Дигби сказал Харальду, что сегодня ночью в налете будет участвовать около шестисот бомбардировщиков.

Луна взошла в начале седьмого, а в восемь взревели моторы «веллингтонов». В диспетчерской на доске записывалось время вылета и кодовый знак каждого самолета. Барт сидел за штурвалом машины «Д» – «Джорджа».

Когда стемнело окончательно, радисты сообщили о местонахождении каждой машины, что было отмечено на карте.

Ведущий самолет, «Ч» – «Чарли», – доложил, что его атаковал истребитель, и связь прервалась. «А» – «Авель» – добрался до города, сообщил, что зенитная артиллерия открыла огонь, и сбросил зажигательные бомбы, чтобы следующим за ним бомбардировщикам лучше была видна цель.

Началась массированная бомбардировка. И тут к Дигби подошел один из офицеров и сообщил, что связь с самолетом Барта потеряна. Дигби закрыл лицо руками.

Один за другим бомбардировщики выходили на связь и сообщали, что возвращаются на базу. Все, кроме «Чарли» и «Джорджа».

Дигби позвонил в Лондон, после чего сказал Харальду:

– Новая схема сработала. Потери минимальные.

Самолеты начали приземляться на рассвете. Дигби вышел на летное поле, Харальд с Карен последовали за ним.

Приземлились все, кроме «Чарли» и «Джорджа».

Барт Хор домой не вернулся.

Харальдразделся и надел пижаму, которую одолжил ему Дигби. Ему бы радоваться – он перенес тяжелейший перелет, передал англичанам важнейшую информацию, которая спасла жизни сотен летчиков. Но гибель Барта и горе Дигби напомнили Харальду об Арне, о Поле Кирке и о других датчанах, которых посадили в тюрьму и, скорее всего, казнят за то, что они принимали посильное участие в борьбе с немцами.

Через некоторое время к нему зашла Карен. Вид у нее был строгий и торжественный. Она легла с ним рядом, и он обнял ее. Она расплакалась. Он не стал спрашивать, почему она плачет. Он знал, что думает она о том же, о чем он. Так, в слезах, она и заснула.

Он тоже задремал. А когда открыл глаза, сквозь занавески светило солнце. Харальд, затаив дыхание, смотрел на девушку, которую держал в объятиях. Сердце его готово было разорваться от любви и нежности.

Наконец и она проснулась. Улыбнулась, сказала:

– Доброе утро, милый! – и поцеловала его.

Через три дня объявилась Гермия Маунт.

Харальд с Карен зашли в паб неподалеку от Вестминстерского дворца, где у них была назначена встреча с Дигби, и увидели за столиком ее.

– Как же ты добралась до дома? – спросил Харальд. – В последний раз я тебя видел, когда ты била госпожу Йесперсен чемоданчиком по голове.

– В Кирстенслоте поднялась такая суматоха, что мне удалось ускользнуть незамеченной, – сказала Гермия. – За ночь я добралась до Копенгагена. А потом уехала тем же путем, каким попала туда: от Копенгагена до Борнхольма на пароме, потом на лодке до Швеции, а из Стокгольма самолетом.

– Наверняка все было не так просто, как вы рассказываете, – заметила Карен.

Гермия пожала плечами:

– Это не идет ни в какое сравнение с тем, что пришлось испытать вам.

– Я всеми вами горжусь, – сказал Дигби и взглянул на часы. – Нам пора на встречу с Уинстоном Черчиллем.

Премьер-министр ждал их в подземном бункере, в котором во время войны заседал кабинет министров.

– Так вы – та самая девушка, которая перелетела Северное море на «Тайгер моте»? – спросил Черчилль, пожимая Карен левую руку.

– На «Хорнет моте», – поправила она. – У «Тайгер мота» открытая кабина. В нем мы бы умерли от холода.

– Ах, да, извините. – Он повернулся к Харальду. – А вы – тот самый паренек, который придумал летать вереницей!

– Эта идея возникла в ходе обсуждения, – сказал Харальд смущенно.

– Я слышал другую версию, но ваша скромность делает вам честь. – Черчилль взглянул на Гермию: – А вы все организовали! Мадам, вы стоите десятка мужчин.

– Вы мне льстите, сэр, – ответила она.

– Благодаря вам мы вынудили Гитлера отозвать с русского фронта сотни самолетов. Это очень помогло нам заключить союзнический договор с Советским Союзом – я, к вашему сведению, подписал его сегодня. Великобритания больше не одинока в борьбе с нацизмом. У нас теперь есть могущественный союзник. А Россию никому не сломить! Ну, чем вы собираетесь заняться дальше? – спросил он Карен и Харальда.

– Я бы хотел поступить в Королевские военно-воздушные силы, – не задумываясь, ответил Харальд. – Хочу научиться летать. И хочу помочь освобождению моей родины.

– А вы? – обернулся Черчилль к Карен.

– Боюсь, летчиком мне стать не позволят, но если в военно-воздушных силах имеются вспомогательные женские батальоны, я бы хотела служить в одном из них.

– А мы хотели предложить вам нечто иное, – сказал Черчилль.

– Мы предлагаем вам обоим вернуться в Данию, – продолжила Гермия.

Этого Харальд никак не ожидал.

– Сначала мы пошлем вас на шестимесячные курсы, – продолжала Гермия. – Там вас научат обращаться с рацией, пользоваться оружием. А потом с поддельными документами перебросят в Данию. И вашей задачей будет организация там Сопротивления.

У Харальда забилось сердце.

– А я уже настроился стать летчиком.

– Тысячи юношей мечтают летать. Но пока что мы не нашли никого, кто бы подошел для того задания, которое мы хотим поручить вам. Вы датчане. Вы знаете страну, говорите по-датски. Вы доказали, что смелы и решительны. Скажем так: если этого не сделаете вы, никто другой этого не сделает.

Воле Черчилля противиться было трудно – да Харальд и не собирался. Ему представлялся случай заняться тем, чему он давно мечтал посвятить себя. Харальд взглянул на Карен:

– Ну, что скажешь?

– Мы будем вместе, – сказала она так, словно это было для нее важнее всего.

– Значит, согласны? – спросила Гермия.

– Да, – ответил Харальд.

– Да, – повторила Карен.

– Отлично, – сказал премьер-министр. – Решено.

 Датское антифашистское Сопротивление было одним из самых действенных в Европе. Из Дании в государства антигитлеровской коалиции поступала ценнейшая разведывательная информация, в Дании проводились диверсии, подрывавшие германскую военную мощь. Кроме того, участники Сопротивления помогли бежать из оккупированной нацистами страны большинству датских евреев.