Текст книги "Записки вечно влюблённой"
Автор книги: Катя Кошкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Глава 13
Фирменные цвета сайта расплываются перед глазами, превращаясь в причудливого вида фигуры. Музыка, которая гремит этажом выше, отходит на второй план удары моего собственного сердца неожиданно оказываются такими громкими, что заглушают все остальное. Чувствую, что начинаю задыхаться от паники, которая сдавливает горло и не дает сделать вдох. Кажется, вот так люди и падают в обморок от недостатка кислорода. Хватаюсь за край стола, чтобы утихомирить головокружение.
На моей памяти я чувствовала подобное только тогда, когда лет в 15 меня зажали два отморозка, возжелавшие более близкого знакомства с девочкой, у которой хватило ума морозной ночью срезать путь через пришкольную аллею. Я тогда чудом вырвалась и прибежала к друзьям, которые ждали меня в условленном месте. Долго не могла подобрать слова, чтобы объяснить, что произошло, а потом пила водку, запивая ее ледяной колодезной водой прямо из ведра. Но сердце перестало бешено колотиться только через несколько часов.
Кажется, ни тогда, ни сейчас я до конца не понимала, что происходит. С трудом сфокусировав взгляд на экране, вижу, что со времени последнего сообщения прошло больше 10 минут. А я так и не поняла, куда они делись. Неуверенно поднимаю руки, которые неожиданно стали весить как две бетонные плиты, и набираю текст, стараясь игнорировать скачущие по экрану буквы.
«Хорошего вечера».
Я. Должна. Была. Догадаться.
Я должна была понять, что все запущено именно настолько. Но я ни черта не поняла. Преподка. Натуралка. Есть мужик. Судя по всему, сама не знает, чего хочет от сопливой девчонки. И хочет ли чего-то вообще. Осознание собственной беспомощности обрушилось на меня так, как рушится здание, задетое десятибалльным землетрясением, погребая под собой все надежды на жизнь. Странно, но плакать даже не захотелось, потому что слезам неоткуда было взяться внутри прочно поселилась выжженная пустыня.
«Маш, я в жопе». Пишу сообщение, не обращая внимания на то, что уже перевалило за полночь.
«Что опять случилось? Ты застукала ее с этим Колей в кровати?»
«Не с Колей, и не застукала. Но мужик у нее есть».
«Откуда знаешь?»
«Она сама сказала. Мы переписывались, я хотела узнать, можем ли мы общаться, как раньше».
«Ну, может, он только появился, поэтому она на тебя и болт забила?»
«Да какая нахер разница, только или не только? Делать-то что?»
«А что ты можешь сделать? По-моему, совсем ничего. Нужно посмотреть, как будет развиваться ситуация. Если она так и будет морозиться, то придется как-то себя перебороть и забыть».
«Она у меня почти каждый день перед глазами, как я ее забуду?»
«Проблемы надо решать по мере их поступления. Не дави на нее, не пиши какое-то время. Посмотришь, как будет».
Легко сказать, не пиши, не дави… Мне кажется, что, если я хоть чуть-чуть отпущу, она тут же выскользнет и назад уже не вернется.
_________
«Катюш, зайди ко мне в кабинет на перемене». – Смс-ка от Веры пришла, когда я сидела на паре. После звонка собираю вещи и иду к ней.
– Что, есть новости по поводу того, кто у тебя тут вечером обыск проводил?
– Нет, есть новости поинтересней. Да ты садись…
– Ну не томи, интересно же, нетерпеливо ерзаю на стуле, забыв даже все свои горести.
– Короче, я с работы увольняюсь. Заявление уже написала. Через 2 недели буду свободна, как ветер.
Я проглатываю сотню вертящихся у меня на языке вопросов и молча таращу на нее глаза. Наконец понимаю, что молчание затянулось и неуверенно спрашиваю:
– В каком смысле увольняешься?
– В прямом. Скоро выхожу на новую работу, место предложили.
– А как я тут без тебя буду?
– Ну ты же большая девочка, справишься. Ну и потом, мы же все равно будем общаться, видеться. Будешь ко мне приезжать на новое место. Я же не на другую планету улетаю.
Смаргиваю неожиданно набежавшие слезы.
– Эй, ну ты чего? Знала бы, не сказала б до самого увольнения.
– Ну ты коза, конечно. Кидаешь меня тут… В самый тяжелый момент.
– Пойми, они меня все равно выпнут. Лучше сама уйду, пока есть возможность.
– Да я понимаю, просто как-то очень грустно… А куда ты уходишь?
Она рассказывает про свою новую работу, про возможности, которые откроет новая должность. Я радуюсь, но не могу перестать грустить. Как говорится я за вас рада, но не от всей души.
На выходные уезжаю в деревню к друзьям, имея непреодолимое желание напиться до зеленых соплей. В тот момент, когда мы уже часа три кряду качаем местный бар, в кармане вибрирует телефон. Достаю и выливаю на себя остатки пива: Наташа. Поднимаю трубку, не выходя из помещения и слышу, что у нее фоном примерно такие же звуки, как и у меня.
– Привет, чего звонила?
– Я? – в первый момент думаю, что она ошиблась номером.
– Ну да, мне смска пришла, а мы в ресторане, тут полуподвал, связь плохая.
– Наташ, я не звонила. Сама гуляю с друзьями и телефон даже не доставала. Так что ты, наверное, перепутала что-то.
– Вечер встречи отмечаете?
– Ну, типа того.
– Почему типа того?
– Потому что тут не один класс, а три или четыре. Правда, неполным составом.
– Понятно, а мы с одноклассниками собрались.
– Молодцы. – Я уже давно вышла на улицу и прижимаю телефон к уху так, будто боюсь, что пропущу хоть одно слово. Я не хочу себе признаваться в том, что наслаждаюсь звуками ее нетрезвого голоса.
– Я соскучилась, – вдруг тихо говорит она.
На язык просится много ответов, один другого язвительней. «Кому от этого будет легче, если я сейчас нахамлю? Мне так точно нет». Сдаюсь под натиском чувств, проснувшихся внутри от сладкого звука ее голоса, который не портит даже прокуренная хрипловатость.
– Я тоже. Но если это очередной твой пьяный эксперимент, то лучше не надо. Понимаю, что, если она сейчас скажет «бросай своих друзей и приезжай» я брошу и приеду.
– Какие эксперименты, дурочка? И я не пьяная, просто немного выпила.
– Не знаю, какие… Тебе виднее. Осторожней там.
– Не переживай, я уже большая девочка, голос становится глуше. Блин, батарейка садится. Катюш, потом поболтаем.
Связь обрывается. Я остаюсь еще в большем раздрае, чем была до этого. Проверяю список исходящих. Ее номера там, конечно нет. И что это значит?
_________
Утром в понедельник я жду ее пары с нетерпением и страхом одновременно. С одной стороны, хочу какого-то подтверждения ее слов взгляд, улыбку, что угодно, а с другой ужасно боюсь, что вместо нее мне звонил алкоголь, и она снова станет такой же холодной. Вообще, после той злосчастной ночи мне кажется, что наши с ней отношения отброшены на много шагов назад. Туда, где черноволосая женщина знакомилась с нами на паре.
Захожу в аудиторию вместе с остальными, не решаясь посмотреть на нее. Достаю вещи, боковым зрением чувствую ее взгляд и наконец-то поднимаю глаза. Заметив это, она тепло улыбается. Дышать становится чуточку легче. Решаю, что, если не подзовет к себе после пары, подойду сама. Все полтора часа не отказываю себе в удовольствии понаблюдать за ней. Легкомысленно отбросив конспект, разглядываю блестящие черные волосы, кошачьи глаза и улыбку, которая неизменно вызывает у меня дрожь в коленях. После звонка нарочно медленно убираю тетрадку и ручку, путаюсь в кармашках, молнии и собственных шнурках. Она заполняет журнал, когда я подхожу к ее столу. Поднимает глаза и снова улыбается:
– Если ты не будешь писать мои лекции, фиг тебе, а не автомат в этом семестре.
– Ничего страшного, я как-нибудь переживу. – Тоже от души улыбаюсь.
– Ага, опять надуешься, а мне извиняйся потом.
Смеюсь.
– Подумаешь, было-то один раз всего. Как выходные?
– Ой, ты знаешь, мы погуляли так хорошо… Из класса много народу собрались, с удовольствием встретились. После ресторана поехали к однокласснику на квартиру, продолжать.
Душу в себе поднимающую голову ревность и с деланным равнодушием интересуюсь:
– Что же тебя твой отпускает по кабакам да по чужим квартирам шляться?
– Ему об этом не обязательно знать. Он уехал, в Москве работает, приезжает только иногда.
– К тебе?
– Нет, домой. Он женат.
«Ну хоть не живут вместе и слава богу»
– А ты с какой целью интересуешься? – вдруг кокетливо тянет она.
– Так просто, – пожимаю плечами. – Неожиданно поняла, что до сих пор очень мало про тебя знаю.
Поболтав еще немного, мы расходимся, каждая по своим делам: она на следующую пару, а я в кабинет к Вере. Мне хочется урвать каждый момент, когда мы можем тут пообщаться.
– Ты чего с таким отсутствующим видом бродишь? Опять пришла ко мне слезы лить? – Вера встает и запирает дверь на ключ.
– Потом как-нибудь расскажу. Слезы лить не собираюсь, все вылила уже.
– Я же вижу, что с тобой что-то происходит.
– Вер, все нормально, правда. Просто сильно устаю… – начинаю я и вдруг вспоминаю, что меня саму недавно пытались отшить таким же неумелым враньем. Становится неприятно. Вера рассказывает, что уже считает дни до увольнения, и что у нее будет возможность несколько дней посидеть дома, пока ей подготовят рабочее место. Я искренне за нее радуюсь, потому что вижу, что она расцветает на глазах.
Через пару часов бегу по второму этажу на пару и натыкаюсь на Натулю.
– Привет! Давно не заходила. Чего грустная такая?
– Привет. Да я заходила пару раз, тебя не было. Настроения нет. В курсе, что Вера увольняется?
– Да, она мне сказала… – Натуля задумчиво смотрит куда-то сквозь меня.
– Эй, ты здесь? машу перед ней рукой.
– Да, просто задумалась. Все разбегаются… В прошлом месяце два человека уволились, не с вашего отделения.
– Да, я слышала, просто вроде как это меня лично не касается, поэтому я упустила этот момент.
«А может, ты просто была слишком занята своими п*здостраданиями, что вообще не замечала, что вокруг происходит?» это мое язвительное подсознание проснулось.
_________
Через несколько дней, уже после того, как Вера отработала последние рабочие дни, мы с Натулей сталкиваемся в том же коридоре. Та шмыгает носом и трет больные глаза.
– Ты простыла? – сочувственно протягиваю пачку носовых платков.
– Да, охватило где-то… Такое поганое самочувствие.
– Так надо дома лечиться, а ты тут скачешь. Посидела бы, отдохнула немного.
– Отдохну, ага. Я заявление написала. С завтрашнего дня ухожу на больничный с последующим увольнением.
Глава 14
– Вы че, ваще офигели? С Верой на пару. Кидаете меня тут совсем одну, да??? – Возмущение бесконтрольно выплескивается наружу, хотя я до сих пор не принимаю эти слова всерьез. Может, она так шутит?
– Тебе осталось полтора года потерпеть. Ну и мы же все равно будем общаться, я же не уезжаю никуда, – повторяет она практически Верины слова.
– Я все понимаю, но блин… Как я тут без вас буду? – хочу сказать, как много они обе для меня значат, но почему-то не нахожу слов.
– Ты привыкнешь. Просто не сразу. – Она грустно улыбается и отдает мне платочки обратно. – Спасибо.
Вечером мы с Ленкой сидим у нее в комнате и болтаем. Ей просто скучно, а я пытаюсь отвлечься от грустных мыслей. После стука дверь распахивается, входит коменда и Мария Евгеньевна, которую я до сих пор немного недолюбливаю за ту несправедливую двойку в начале года.
– Вот, девчонки, к вам дежурный преподаватель с проверкой. А я пойду пока разгоню, что в туалете курит. – Она уходит, и через несколько секунд из коридора доносится ее зычный голос.
Ленка сразу же вступает с пришедшей в разговор – если я не ошибаюсь, она у них куратор группы. С любопытством прислушиваюсь к небрежной, но правильной речи, и она перестает мне казаться такой уж противной. Кажется, мы могли бы подружиться. Интересно, сколько ей лет? Через полчаса мы уже болтаем все вместе, и я практически готова извиниться за то, что как-то раз заочно назвала ее козой. А это, знаете ли, много значит. После того, как она уходит, делюсь с Ленкой впечатлениями:
– Слушай, она мне раньше такой вредной казалась, а сейчас смотрю и ничего, вроде. Знает столько всего, читает много, так что и поговорить есть о чем.
– Да, она прикольная. По крайней мере без загонов, которые есть у некоторых. – Намекает на Наташу, которая на последней паре дала им какой-то непомерно огромный зачет. Ленка, кстати, активно пытается вызнать, насколько близко мы общаемся, но неизменно обламывается.
– А сколько ей лет?
– Точно не знаю, года на 3 старше нас, вроде бы.
– Понятно…
Надо к ней добавиться в ВК, пусть будет… Иду к себе в комнату. Настроение, которое немного поднялось, снова падает до нулевой отметки. Как я теперь тут буду без тех, кого считаю близкими друзьями?
Следующие несколько дней сливаются для меня в сплошное серое пятно, найти повод для радости становится также сложно, как написать курсовую работу, учась в первом классе. Настроение у Наташи скачет то вверх, то вниз, крайней неизбежно остаюсь я надо полагать потому, что постоянно ищу общения или встречи. Сцепив зубы, даю себе обещание остановить эти качели каждый раз, когда нарываюсь на очередное хамство, и сразу же забываю об этом, как только получаю порцию ласки. Тянусь к ней, как уличный котенок к человеку, который забрал его с улицы, в поисках тепла и заботы. Мысль сблизиться с ней становится навязчивой идеей. Навязчивой, невыполнимой идеей. Тот вечер у нее поставил между нами барьер, через который я не могу проникнуть. Или это началось еще после объятий в ее кабинете? Эти ее «хочу общаться-не хочу общаться» слились в одно большое «не понимаю, что происходит». И когда я начинаю думать, что это совсем невыносимо, случается то, что выбивает меня из колеи на несколько месяцев.
Не справившись с затяжной депрессией, погибает Сережа один из моих друзей. Мы видели его за полтора дня до самоубийства, и даже не могли допустить мысли, что с ним что-то не так. Дни до и сразу после похорон превратились в какую-то расплывчатую обыденность, когда просыпаешься, ешь, ходишь и спишь по инерции. Все остальное словно отходит на второй план или проходит по касательной, или не задевает подсознания вовсе.
Впервые за долгое время общение с Наташей не в приоритете. Я рассказываю ей о том, что произошло, но действую скорее по привычке. Вместо переписок мы начинаем созваниваться по вечерам, и я не могу не признать, что звук ее голоса действует на меня успокаивающе. Но не могу отделаться от мысли, что все это игра, и вскоре закончится. Вера выходит на новую работу, и я часто сразу после пар еду к ней, чтобы хоть как-то заполнить пустоту, которая прокрадывается внутрь, как только я оказываюсь одна. По вечерам в общаге мы собираемся с Ленкой и парнем с 4 этажа и он, и она тоже дружили с Сережей.
__________
В попытках восстановить душевное равновесие, ежедневных заботах и учебе пролетают несколько месяцев. Постепенно боль немного притупляется, я снова могу нормально дышать и даже улыбаться. На смену апатии и безысходности приходят метания и желание наконец понять, что происходит между мной и той невыносимой черноволосой женщиной. Я, наконец, осознаю, что стабильности в нашем общении ждать не придется, и почти смиряюсь с этим. Но до конца привыкнуть к эмоциональным качелям, которые она мне организовывает, так и не могу. В один день она мила, с удовольствием общается со мной, смеется. Мы разговариваем в колледже, вечером еще час-полтора по телефону. На следующий день меня окатывает ледяным дождем из сухости и равнодушия. Спасает почти ежедневная переписка с Машей, которой, по моему мнению, памятник надо поставить за то, что терпеливо сносит нытье на протяжении нескольких месяцев.
Немного начинаем общаться и с другой Машей – той, которая Мария Евгеньевна. Несколько раз мы с Ленкой бываем в ее комнате – она тоже живет в общежитии, только в преподавательской части. Пьем чай, болтаем и смеемся. С каждым разом для меня открывается в ней что-то новое, и я уже почти забываю о том, что когда-то чувствовала неприязнь.
Вера тоже остается рядом, и наша дружба крепнет день ото дня. Мы много общаемся, и однажды, устав от бесконечных эмоциональных всплесков, я рассказываю ей том, что мне нравятся женщины. И что последние несколько месяцев нравится одна, совершенно неподходящая для этого женщина. Она реагирует намного лучше, чем я могла бы подумать, и я даже жалею, что не рассказала этого раньше. Но привычка скрывать свои пристрастия сформирована за много лет
«У вас с ней что-то было?»
«Нет. Был вечер, после которого все пошло наперекосяк».
Я рассказываю ей историю нашего общения, опуская детали, которыми не хочу ни с кем делиться. Рассказываю о своих переживаниях и о том, как устала от бесконечных непоняток.
«Ты из-за этого перед моим увольнением ходила как в воду опущенная?»
«Да, это как раз самый замес был. Сейчас мы общаемся, но что-то все равно не так. Такое ощущение, что она жалеет, что дала себе волю в каких-то словах, действиях. А я нахожусь в подвешенном состоянии и не знаю, куда двигаться. Скоро каникулы. Может, за почти три месяца получится выкинуть из головы?»
«Держись. Пиши, если что».
__________
Перед каникулами мы с Наташей продолжаем общаться, и она очень тепло поздравляет меня с днем рождения, намекая, что «надо бы отметить». Я, естественно, не против, дело за малым подобрать день, который устроит обеих. И если со мной все более или менее понятно – подойдет любой, который не будет кануном экзамена, то она капризничает, как может. Некогда, дела, нет настроения и еще сто причин, которые объясняют невозможность встретиться за бокалом вина. В итоге сходимся на том, что соберемся, когда у меня начнутся каникулы, а она разделается с дипломниками и будет свободна – я приеду в город и останусь у нее. Меня такое положение ужасно радует, и я поспешно забываю данное себе обещание забыть ее за лето. Пару недель живу в счастливом предвкушении чего-то прекрасного: мне почему-то кажется, что на этот раз у меня в руках будут все козыри.
В 20-х числах июня я собираюсь ехать в город получать паспорт, о чем предупреждаю ее заранее, получаю обнадеживающее «Отлично, я как раз буду свободна в эти дни» и начинаю летать, как на крыльях. По телефону мы обсуждаем возможные варианты и сходимся на том, что проще всего будет просто заказать готовую еду из кафе, купить вина и посидеть у нее дома, никуда не выезжая.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
