Текст книги "Муров"

Автор книги: Катрин Стэллинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Муров
Катрин Стэллинг

© Катрин Стэллинг, 2018

ISBN 978-5-4493-5553-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящаю:

литературному маньяку, актеру, центральному герою этой книги и просто очень нестандартному современному персонажу – Алексу Мурову

***

– Дно днищенское… Всё-таки есть в мире вещи, которые мы не в силах изменить.

– О чём ты?

– Знаешь, с этим очень трудно жить… – говорит Муров, в его руке бутылка розового вина, он сидит на койке, на нём кофта «Everlast». —Иногда у меня просто… Не хватает никаких сил это терпеть… И я думаю что это всё…

У мальчика с тёмно-русыми волосами, зачёсанными через пробор и родинкой на щеке, была полная гетерохромия глаз и он её обычно скрывал за контактными линзами. По статистике, всего один процент земли имеет такую особенность, коей обладал Муров. Один его глаз был карим, другой тёмно-голубым.

– Я тебя не совсем понимаю… – произносит девушка с ярко накрашенными чёрным карандашом, глазами, с чупа-чупсом во рту. Она одета в фиолетовую адидасовую кофту и стоит, облокотившись о серую обшарпанную стенку, напротив парня.

Оба молодых человека находились за городом, в заброшенной палате психиатрической лечебницы. Вокруг них серо и уныло, валяются старые игрушки, колбы, бутылки и использованные шприцы и презервативы. За выбитом окном, на улице было серо и мрачно, моросил редкий октябрьский дождь и дул ветер.

– Я не знаю, как это объяснить. Это где-то внутри, там в душе. —парень отхлебнул из горла бутылки, пролив немного на кофту. —Я не могу с этим справиться… Мне кажется…

– Что тебе кажется Алекс?

– Что я… Болен.

– Болен? Чем? —девушка берёт у парня бутылку вина и вынув изо рта карамель на палочке, опрокинув вверх голову, пьёт.

– Я думаю о том, чего нет в реале… Я будто живу на другой плоскости. Иногда я думаю о такой хурме… Я наверное сумасшедший… Я думаю, я безумен! – голос у парня дрогнул, а глаза стали слегка влажными. – Понимаешь?

– Не очень!

– Я так и знал. Ничё ты не понимаешь… Как и все другие.

– Зашкварно… Кстати, о тебе как-то шли разговоры на районе, что ты можешь целыми днями, чуть ли не неделями не выходить из своей комнаты, ни с кем не общаться, ни с друзьями, ни родственниками, что ты малость тронутый, не от мира сего… Я не верила. Подумала бред.

– А зря…

– У тебя были в роду больные душой?

– Нет… Вроде. Я ничего такого не слышал от предков.

– Может тебя перепутали в роддоме? – девочка передала парню стеклянную бутылку, а сама вновь засунула себе в рот чупа-чупс.

– Не знаю… Думаю не! – парень потёр влажные глаза ладонью и вновь отпил из бутылки немного вина.

– Мне иногда кажется… -начинает девочка. -Что мои родители мне врут и что они не настоящие.

– Почему?

– Потому что они просто уроды! Я ненавижу их! Хочу чтобы они сдохли!

– Зря ты так… Они пережили 90-е, не смотря на тяжёлое время, тебя зачали, в дет-дом не выкинули…

– Лучше бы выкинули… Один хер с ними жить —ад. Лохи, сука, конченные. Все такие правильные… Скучные… И хотят, чтобы я была такой же!

– В смысле не слонялась по заброшенным психушками с парнями вроде меня? – парень привстал, бросил пустую бутылку в окно и подошел к девочке.

– Ну против парней может они ничего и не имеют, слоняться можно, а вот заниматься с ними сексом… Они рил просто не пережили бы! Так и говорят, сука, не вздумай!

– Но ты же любишь… Нарушать запреты, а? —Алекс высовывает язык и соприкасается с языком девочки.

Алекс обнял её и начал гладить упругую попу. Девушка учащённо задышала. Когда парень высунул язык из её рта, между языками парочки повисла длинная и вязкая слюна.

– Я теку с тебя… -произнесла она и Алекс сунул руку под трусики девушки.

– Течёшь? Заценить дашь?

– Меня мама проверяет, в больницу водит каждые два месяца к гинекологу, если мы… Мне капец будет.

Где-то вдали, послышался бой церковного колокола. Одинокая старенькая часовня находилась в трёх ста метрах от них.

– Не парься. – сказал Алекс, нагнулся и принялся расстёгивать ремень на рваных джинсах девушки. —Есть не мало других способов словить кайф…

Под спущенными рваными джинсами, Алекс увидел ультрамариновые тонкие трусики. Они были слегка мокренькими в самом интимном месте. Парень улыбнулся.

– Плохая девочка… -Муров протянул руку и резко стянул их.

***

Было сыро и темно. Мысли в голове путались. Одно воспоминание сменяло другое. В голове была полная неразбериха. Алекс лежал в холодной земле с трубкой во рту, заживо погребенный своим приятелем и думал, мыслил, вспоминал, анализировал. Он будто находился в трансе. Вокруг недавно зарытой могилы, где в данный момент лежал парень, находилось старое московское кладбище. Земля вокруг чёрная после лесного пожара. Моросил то ли дождь, то ли снег. Разум Мурова видел события, так или иначе, изменившие его жизнь.

Он снимается в сериале и видит улыбку на лице режиссера Леры Гай Германики

когда звучит «стоп снято»

вот он, закинувшись таблетками, уринирует в стакан с чаем для придурковатого режиссёра кино

а вот он, в тренировочной чёрной маске, отвешивает по лицу одному из парней из толпы околофутбольных фанатов

вот он, голый, занимаясь сексом с двумя лесбиянками, начинает душить одну, а другая его бьёт по спине игрушкой из секс-шопа, пытаясь остановить

вот он, сидит в лесу и пьёт отвар из мухоморов в компании со странным старым дядькой в полосатой шапке. Когда он улыбается, видны его стальные зубы. Один кадр сменяется другим, как в кино. Ведь кино и есть наша жизнь. Оно, такое же, со своим началом и концом. С хэпиендом или без. У каждого персонажа по-разному.

***

Муров был маленьким мальчиком и жил в Павловском Посаде, в московской области, когда школу, в которой он учился, посетил старенький Вячеслав Тихонов. Это известный на весь мир, ныне покойный артист, сыгравший знаменитого шпиона Штирлица, засланного русской разведкой в логово фашистов.

Великий старый актёр очень любил город Павловский Посад, потому, что он был оттуда родом и провёл там всё своё детство, прежде чем переехать в Москву. И учился он в той же самой школе, в которой учился и Муров.

Мальчик знал, что «Штирлиц» будет после обеда и поэтому, когда у него закончились уроки и весь его класс ушёл, он остался подождать в раздевалке.

Муров был одет в красный большой свитер и чёрные тонкие брюки. Кожа на его лице была бледная, а под глазами виднелись тёмные круги от постоянной бессонницы. Лишь слегка пухлые губы были ярко-красного цвета. В городе многие считали, что он самый симпатичный мальчик. Алекс сидел и читал, когда Тихонов с сопровождающими его людьми, прибыл в школу. Мальчик услышал шум из коридора и поняв, что знаменитый актёр здесь, откинул учебник в сторону и бросился вон из раздевалки.

– Такое ощущение, что запах в школе всё тот же… – говорил актёр, поднимаясь по ступенькам школы. —Такой же, из детства.

Муров вышел навстречу знаменитому актёру.

– Здравствуйте… -произнёс ему мальчик.

– Здравствуйте молодой человек, здравствуйте…

Алекс смотрел на известного актёра и понимал, что от молодого Штирлица с запоминающейся красивой мужской внешностью, теперь мало что осталось. Перед ним стоял нещадно потасканный временем, старик, но с тем же блеском в глазах, который видели зрители с больших и малых экранов.

– Когда я вырасту, я стану известным человеком, прям как вы! – сказал громко Алекс своим звонким детским голосом.

Одна из учительниц, которая подошла, чтобы поприветствовать артиста, сказала:

– Не станешь Муров, не станешь! Учиться ты не хочешь и поведение у тебя плохое!

Старик же на это улыбнулся и протянув руку мальчику, произнес:

– Ну а почему бы и нет… Ведь самое главное, стараться и верить в свою мечту.

– Я буду верить… -пожала морщинистую руку детская маленькая ручка Мурова.

– Если так, обязательно станешь… -сказав это, Вячеслав Тихонов прошёл с людьми дальше, а Алекс ещё долго стоял в школьном коридоре и переваривал своим детским наивным мозгом, произошедшее.

Тот знаменательный день запомнился ему на всю жизнь. Но не только встречей с известной личностью. Прошло ещё кое-что. Кое-что необычайно странное. Алекс шёл из школы домой, довольный, съёжившись, слегка замерзая, ведь на улице стояла холодная сырая осень. Народу в городе было мало. Машин тоже. Мальчик шёл мимо городского стадиона и смотрел себе под ноги, предаваясь детским розовым мечтам.

Вдалеке, метрах в десяти, из-за дома, навстречу ему, вышла молодая девушка. Ей было около двадцати. Вполне себе обычная девушка, вот только, несмотря на холодную погоду и дождик, одежды на ней не было. Вообще никакой. Она была абсолютно голой. Алекс, увидев её, остановился и замер на месте. Он ещё никогда не видел вживую голых женщин и это привело его в шок. Кожа у неё была бледной, словно мел, грудь маленькой, но женственной и упругой. Когда она подходила ближе, Алекс разглядел у неё нарисованный, вверху лобка, знак бесконечности и ещё одну деталь, которая теперь будет сниться иногда мальчику: длинные губы, как у тыквы из фильмов ужасов про хэллоуин. С них стекала красная кровь. Что случилось с этой девушкой? Может она сошла с ума или кого-то убила, он мог только гадать. Голая девушка прошла мимо него с каменным выражением лица. Никаких эмоций, она была словно зомби. Алекс обернулся и посмотрел ей вслед. Он хотел догнать и спросить, не нужна ли ей помощь, но так и не решился. И поэтому, теперь уже никогда не узнает, почему она в таком виде разгуливала по центру города.

Странное чувство после этой случайной встречи, не покидало его весь день. Дома он не проронил и слова. Родители подумали, что он заболел.

***

Прошли года. Алексу наступило 15. Он шёл по центру Москвы, с сигаретой во рту, изредка поглядывая на часы, боясь опоздать на съёмку. В его ушах наушники от плеера, на теле – чёрная куртка, а через плечо висит спортивная куртка. Московские библиотеки, магазины и кинотеатры пролетали мимо него. Алекс обратил внимание на странную картину, которая была перед театром, на площади. Там собралось около четырёхсот человек, вокруг них плотным кольцом стояло столько же омоновцев со щитами и в касках. Эти ребята были вооружены дубинками. Не смотря на то, что Муров опаздывал на съёмку, он остановился. Ему стало любопытно. Парень в спортивной куртке, который судя по всему бегал по площади, тоже остановился и уставился на толпу.

– Что там за винтилово? —спросил у него Муров, выкинув сигарету.

– Бунтуют молодые! —ответил спортсмен.

– Бунтуют против чего?

– Против власти… Против системы.

В какой-то момент ситуация митингующих вышла у них из-под контроля. И омон начал действовать довольно жёстко. Пошла полная неразбериха. Одних хватали, других колотили дубинками. Девушкам попадало не меньше парней. Когда подъехали автозаки, спортсмен сказал:

– Лучше сваливать, дружище… Могут и нас принять, если под руку попадёмся. Провести в отделении, в камере, лишний день я желания не испытываю.

***

В одной из школ на окраине Столицы шли съёмки многосерийного фильма для первого канала. Проэкт обещал стать не имеющим аналогов на экране. Муров был там. Его пригласила принять участие в сериале, его знакомая актриса, которая ему очень нравилась, но была старше его на 9 лет по имени Ангелина.

Алекс на 20 минут опоздал на площадку и оставив свою куртку в раздевалке, прошёл в коридор. Мимо него прошёл мужчина с длинными волосами, бородой и татуировкой на лице. Кофта на нём была вся в черепах. В руках у него была камера. Алекс даже обернулся, удивившись внешнему виду такого работника кино.

Пройдя по коридору дальше, он встретил двух эмочек в розовом и чёрном, парня с ирокезом на башке и белыми линзами на глазах, а в конце коридора его встретила странно одетая женщина с дрэдами на голове и пирсингом в носу. Женщина держала в руке рацию.

– Здесь снимают? – спросил парень?

– Здесь. —кивнула женщина и указала рукой на дверь класса. —Проходи туда.

Мальчик вошёл в класс, парты там практически все были заняты учениками-актёрами. Мальчик пробежал глазами по классу и приметив свободное место, ринулся к нему. На нём была спортивная чёрная адидасовская куртка и синие рваные джинсы. Он проходил и смотрел на учеников. Среди них были такие же субкультурные персонажи, каких он встретил ранее. Эмо, скинхеды, парни с длинными прямыми чёлкми и другие.

– Прет. – сказал Алекс своему соседу по парте.

– Лёха! – сказал тот и протянул руку.

– Алекс… – сел за парту парень и пожал актеру руку.

Лёха был одет в клетчатую рубашку, его волосы были длинными и тёмными, а на зубах – брекеты. Парень был похож на азиата своими раскосыми карими глазами и смуглой жёлтой кожей.

– Слышь, бро, а эт чё за проэкт? Здесь все такие… Странные я бы сказал.

– Про неформалов, типа авторское кино.

– Меня встретила такая криповая женщина… Ну и видок у неё!

– Такая… Ярко-накрашенная чёрным? С дрэдами на голове?

– Ну да…

– Так она режиссёр. Это её проэкт!

– Да ладно? Нихера се, куда я попал.

– Лера Гай Германика, ты чё, о ней не слышал никогда?

– Неа.

– Все умрут, а я останусь, смотрел?

– Нет…

– Её дебютный фильм… Очень много взял наград на каком-то там киношном фестивале.

– Круто.

– Тебе здесь понравится. Здесь своя атмосфера!

– Как ты сюда попал?

– Кастинг прошёл… А ты?

– Знакомая герла устроила, она снималась тут. Ещё она говорила, что тут снимают сцены на камеру без штатива, это правда?

– Правда.

– А в чём понт? Кадр же трястись будет. Это же не любители тут собрались.

– В том, чтобы создать иллюзию документального кино… Жизнь типа… Понимаешь? Так режиссёр видит.

– Ахуенно.

– Чем ты занимаешься?

– Ну, я творческая личность…

– Ого. И чё ты делаешь?

– Пишу, выступаю… Ну а ты?

– А чё по мне не видно? Я задрот школьный. Ты учишься нормально?

– Нет… Не очень. И вообще, я почти в неё не хожу.

– А я отличник, моя бабушка, говорит я её гордость, у тебя есть бабушка?

– Есть.

– Ты её любишь?

– Нет…

В голове парня пролетела сцена из его детства. Он маленьким отдыхал у бабушки. Старуха сидела в кресле и смотрела телевизор, а маленький Муров, скрестив ноги, был на полу. По телевизору показывали, как догхантеры охотятся на бездомных собак.

– Мрази… -сжав крохотный кулак от злости, сказал Алекс.

– Почему? -сказала седая старуха, поправив свой слуховой аппарат. —Ты что, считаешь они не правильно делают?

– Конечно не правильно. Зачем они пытаются истребить бездомных животных. Почему нельзя обойтись с ними как-то иначе. Они ведь не виноваты!

– Люди, что от них избавляются, всё делают правильно… Бездомных собак нужно отстреливать! Я бы и сама этим занималась. На улицах будет тише и безопаснее.

– Но ведь можно отнестись к этой проблеме как-то гуманнее!

– Ты глупый, иначе не получится!

– Неужели нельзя им как-то помочь, вместо того, чтобы убить!

– Нельзя значит! Там люди сидят наверное умнее тебя, кто решает, как с ними поступить.

– Наверное, такие же, как ты. Которым плевать на всё и всех, кроме себя.

– Что ты говоришь такое. Уходи с глаз моих!

Муров встал со своего места и двинулся прочь из комнаты.

– Убить легче всего. Избавился и нет проблем. Мозгов для этого много не надо!

– Ты я смотрю у нас самый умный!

– А это не твоя заслуга…

– Зачем ты вообще появился. —продолжала старуха. —Лучше бы тебя не было вообще на свете, негодяй! Всё матери расскажу, как ты со старухой общаешься, сволочь!

– Да пошла ты на хуй! —с этими словами, мальчик захлопнул за собой дверь и вышел.

Когда этот случай из прошлого, проиграл в голове парня, Лёха с брекетами, спросил:

– Почему ты не любишь свою родную бабушку?

– Какая тебе разница… Она меня фашистом считает… Я с ней не общаюсь. —Алекс стал оглядываться по сторонам, ему стал скучен этот парень в клетчатой рубашке, застёгнутый на все пуговицы.

– На это были причины? Ты националист? Из правых?

– Не… Не из правых, не из левых.

– Зачем же она тебя так называла?

– Просто так… Никакой связи.

– Ты уже снимался где-нибудь? —спросил он.

– Да…

– С кем-нибудь известным работал?

– Ну, например с Сергеем Шнуровым. С Авериным…

– Классно…

– Давай лучше помолчим?

– Без проблем.

Парни немного помолчали. Но Алексея хватило не надолго. Он снова заговорил:

– Ты когда-нибудь одевал женское бельё?

– Не понял?

– Женские вещи носил?

– Какого хера я буду носить женские вещи? Зачем? —зло ответил Алекс и осмотрелся по сторонам.

– Мне нравится… Меня бабушка в детстве часто одевала, как девочку, с тех пор, у меня заскок такой есть.

– У твоей старухи не все дома по ходу!

– Не говори так! Ей восемьдесят два.

– Да мне всё равно, сколько ей лет… Её возраст не оправдывает её глупость.

– Иногда я жалею, что родился парнем.

– Ну так это дело поправимое.

– В каком смысле?

– Накопи на операцию, избавься от детородного органа и стань тёлкой! У меня в школе учился один такой, как ты прям, он сейчас в «битве экстрасенсов» на ТнТ участвует… Точнее не он, а она теперь. Илона вроде её зовут, а там хз.

– Стрёмно… Что скажут люди об этом.

– Какая разница, чё о тебе говорят. Ты чё, стадо, чтобы всех слушать?

– Слушай, а давай сёдня потусим где-нибудь после съёмок?

В этот момент заходит второй режиссёр, рыжая молодая девушка и говорит классу:

– Все перемещаемся в столовую!

Алекс облегчённо выдохнул, радуясь обстоятельству, что больше не придётся слушать этого чудака за партой. Все ребята переместились в большую школьную столовую. Режиссёр усадила Лёху за стол с другими ребятами. Они должны были есть в кадре.

Алекса попросила встать с другими учениками на раздаче обедов, около молодой учительницы в обтягивающем платье. Та по сценарию разговаривала с поваром.

– Ты с парнями… -говорит ему второй режиссёр. —Сзади смотришь на жопу учительницы и обсуждаешь с друзьями, в каких позах бы ты её имел. И ещё… -женщина показала пальцем на двух пидарковатых учеников, которые сидели ели свой обед. —Видишь тех двух?

– Ну вижу… -внимательно сказал Алекс.

– Они геи. Когда будешь по кадру выходить из столовой, по дороге подойди и плюнь одному из них в тарелку и скажи что-то вроде «Петушьё!», ну или «Дырявые». Всё понял?

– Хорошо!

– Удачи!

Женщина сказала в рацию:

– Приготовились к съёмке.

Пока группа готовилась к съёмке сцены, Алекс познакомился с другими ребятами актёрами и весело с ними проводил время. Эти ребята оказались намного интереснее, чем странный азиат с брекетами. Сцену не удалось отснять с первого дубля. Когда Алекс подошёл к столику геев и смачно плюнул в их тарелку, один из геев поднялся со своего места и сказал громко:

– Ты чё, охуел? —кинув в него котлетой. Котлета улетела в сторону, не попав в Алекса.

Со словами:

– Стоп. —второй режиссёр подошла к гомосексуалисту и сказала. —Мат в сериале запрещён ребят, это же первый федеральный канал, вы чего?

Гей извинился и все приготовились ко второму дублю, который оказался вполне удачным. Алекс снова харкнул в тарелку, гей запустил в него котлетку, когда он проходил на выход. Котлета попала ему в кроссовок и разлетелась на куски, а Алекс же в этот момент скорчил злобное лицо и показал представителям нетрадиционной ориентации «фак». По окончании сцены, вторая режиссёр, довольно улыбаясь, сказала:

– Все молодцы. Снято!

К Алексу подошли девочки и сказали, что он круто сыграл.

Он же, с чувством выполненного долга, поспешил на улицу курить со своими новыми друзьями. Когда он шёл с ними по коридору, к нему подошёл Лёха и спросил:

– Кстати, хотел спросить, а ты как сам к геям относишься?

– Мне на них похер.

– Прям вообще всё равно?

– У меня на студии, организатор по концертам, заднеприводный… Если ко мне подкатит, дам пизды. А так… Если не лезет, мне всё равно чем он там занимается абсолютно, это его жизнь.

– Ты ща куда?

– Курить. Сижку будешь?

– Не курю.

– Спортсмен?

– Не… Просто тошнит от дыма.

***

Алекс и азиат с брекетами сидели в вагоне метро и молчали.

«Следующая станция Кантемировская» -раздалось из вагона. Как только двери закрылись, к парням подошли две старухи лет семидесяти. Одна из них говорит Мурову:

– Молодой человек… Старшим надо уступать!

– Чё? —не расслышал Алекс и переспросил.

– Говорю старшим надо уступать, молодежь…

– И чё? —произнёс Алекс.

– Встаньте…

– Да. Конечно. —сказал Лёша и встал со своего места, старуха тут же присела.

– Вот видите, ваш друг знает, как нужно поступать в таких случаях, а вы парень красивый, но наверное злой…

– С чего вы так решили?

– Не знаете, что старшим должны уступать места в общественном транспорте, не придуривайтесь.

– Я вам ничего не должен. Вы старая, но я не виноват, что вы в таком находитесь положении. А если я в этом не виноват, значит ничего вам и не должен, понимаете?

– Вы несёте чушь…

– А вот если бы вы подошли ко мне и попросили примерно так. «Мальчик, уступи пожалуйста старой больной женщине место, я бы тут же встал и ушёл и ничего вам не сказал!» -Алекс встал со своего места и отошёл к дверям, где стоял Лёша.

– Ну ты не прав, бро, ты не прав. —сказал он.

– Мальчик, тебя кто воспитал вообще? —спросила старая женщина.

– Волки! —гневно посмотрел на старуху, парень.

– Хам!

– Пошёл ты. —ткнул пальцем Алекс в Лёшу. -И эти твои старухи тоже! Я сказал, я никому ничего не должен…

Поезд остановился и Алекс резко вышел, азиат что-то говорил ему вслед, но он его уже не слушал.

Дома, зайдя на ноутбуке вконтакт, Алекс обратил внимание, что Лёха отправил ему на страницу заявку в друзья, Муров, не раздумывая, отклонил её.

***

Алекс сидел на корточках, облокотившись о стену у открытой двери в ванну, в которой лежала вся в пене, Ангелина, голая и распаренная. Та самая девушка-актриса, очень взрослая, что втянула его в телевизор. В руках у парня были листки бумаги, а на них его текст. Мальчик читал вслух красивой женщине:

– Раньше я думал, что я сошёл с ума, раз стал таким циничным поциком, но на самом деле, это просто мир, в котором мы живём, обезумел… -на губах у парня всё пересохло, он читал свой придуманный текст для будущей книги, а сам думал лишь о голой Ангелине за своей спиной.

Дело в том, что Ангелина давно уже пыталась уяснить ему, что отношений между ними быть не может из-за разницы в возрасте. Она не видела с ним ничего кроме дружбы, а вот Алекс был иного мнения на сей счёт. Он продолжал:

– И это значит, ничего такого странного в том, что я действительно слетел с катушек нет! – закончил он.

– У тебя получается всё лучше и лучше, милый… За все года, которые ты мне читаешь, это мне понравилось больше остального.

– Мда… – парень отбросил листы в сторону. —А мне кажется, у меня ничего не получится.

– Не сомневайся, получится, если перестанешь сомневаться в себе и будешь идти до конца.

– До встречи с тобой, у меня не было интернета в то время и я каждый день после школы ходил в библиотеку в читальный зал в городе, сидел там до вечера, до закрытия… Иногда в школу не ходил, прогуливал там, зарывшись всем мозгом в книгах. И знаешь… Почти всегда я единственный со всего города там находился. Больше никто не приходил… Люди мало читают… И это печаль…

– Тебя будут. Успокойся.

– Ну ок!

– Тебе понравилось на съёмках?

– Да. – кивнул парень. —Очень…

– Я рада. Ты обязательно найдёшь место в этом мире, если будешь стараться… И не тупить. Как на личном?

– Что на личном?

– У тебя появилась постоянная девушка?

– Я не хочу отношений…

– Почему это?

– Потому!

– Объясни…

– Ты хочешь знать?

– Говори.

– Потому, что я тебя хочу! – парень резко встал и прошёл в ванную комнату, где лежала голая Ангелина.

– Мы ведь договорились, Алекс. —говорит девушка, даже не прикрыв свою голую грудь. —Покинь ванную комнату сейчас! Иначе мы не будем больше с тобой общаться!

– Почему? Почему ты не хочешь попробовать со мной? У меня уже было это с другими девочками. Я всё умею. Всё! Не хуже твоих женихов!

– Думаешь, меня парит тот факт, умеешь ли ты это с девочкой или нет?

– Ну а что не так со мной?

– Ты маленький, Алекс… Ты маленький ещё.

– Я маленький? – парень стянул с себя штаны, оголив свой возбуждённый агрегат, который смотрел на Ангелину. —Маленький. Да?

Ангелина лишь слегка прикрыла рот и произнесла:

– Ого. Он у тебя симпатичный. Муров, ты вообще ничего не понимаешь. У нас ничего не может быть. Ты маленький в другом смысле, я тебе не подхожу… Мы совсем разные люди. Если ты не хочешь рвать нашу дружбу, уйди пожалуйста, ты меня смущаешь… Я не сошла с ума!

– Извини… -говорит Алекс, одевая треники. —Я пойду.

– Алекс? – говорит голая Ангелина, когда мальчик покидает её квартиру, громко хлопнув дверью. —Сумасшедший… -добавляет она.

***

Алекс стоял в студии дома творчества перед микрофон в больших наушниках на голове и зачитывал под музыку в кабине, пока звукорежиссёр записывал на минус его голос:

– Наша лестница в небо оказалась расшатанной стремянкой,

Годной лишь на то, чтобы достать с антресолей банку.

Но я готов был и по ней карабкаться к облакам,

Назло запретам и закрытым изнутри замкам.

Порой казалось – цель близка, скоро доползу

И я с собой тебя звал, но ты оставалась внизу,

Поднимала глаза, просила вернуться назад,

А я не слезал, все твердил тебе про небеса.

Думал, что сам могу решать за двоих людей,

Думал, что нам станет лучше от моих идей.

И цепляясь за надежду как за одежду репей,

Становился дальше от тебя еще на ступень.

Но лестница в небо оказалась расшатанной стремянкой,

Годной лишь на то, чтоб достать с антресолей банку.

Возьму подмышку, отнесу в кладовку– пусть пылится,

Прости за все и, ради Бога, перестань мне сниться.

Выдыха-а-а-ай скорей мою душу наружу ей тесно, в твоих легких так мало места.

Выдыха-а-а-ай скорей мою душу наружу ей тесно, в твоих легких так мало места.

Но если честно во всем виноват я сам.

Когда закончилась запись, звукорежиссер показал парню большой палец, Алекс снял наушники и вышел из кабины. К нему подходит слегка полный, кудрявый мужчина в клетчатой рубашке с накрашенными глазами и губами. Его организатор по концертам. Сорокалетний Валентин. Они поручкались. Накрашенный мужчина сказал парню:

– Ты сегодня не плохо поработал.

– Я старался… -совершенно безразлично ответил Алекс, смотря куда-то в сторону.

– Девочки, что у тебя на подтанцовке сегодня на репетицию пришли?

– Не… У них учёба сегодня допоздна, репетитор… Хуитор… В понедельник разучат с Леной. Ничё страшного…

– Ну смотри… До праздников нужно успеть.

– Нормально всё будет.

– А что у тебя на шее?

– Что у меня на шее?

– Похоже на засос… -мужчина ткнул пальцем в шею парня, где было не большое коричневое пятно.

– Странно, не помню чтобы кто-то мне его делал… -возмутился парень.

– Ладно, забей… Мало ли, пройдёт… Ты сегодня что вечером планируешь делать?

– Гулять. В Москву уеду к друзьям.

– А может… Ну их к чёрту, и друзей и Москву, в нашем баре посидим?

– Не получиться.

– Нам с тобой давно нужно поговорить о твоей карьере. О будущем, о учёбе… Тобой интересовался мой знакомый из Дома артиста…

– Не… -мотал головой Алекс.

– И вообще, нам о многом стоит поговорить. —при обнял его за плечо Валентин.

– Извини конечно. Но мне пора. —скинул руку мужчины Алекс и помчался прочь из студии.

***

Алекс и его друзья ехали на такси, чёрном БМВ по ночному центру Москвы, сияющей в огнях. На переднем сидении, рядом с усатым водителем, сидел Алекс, а двое его друзей, братьев, сидели позади. Все трое были уже выпивши. Муров не унимаясь, рассказывал им, то и дело поворачиваясь назад:

– Даже не представляете, как меня этот сука Валя уже достал! Вот реально, если бы я так не любил заниматься вокалом, я бы давно ему нос сломал за его поведение!

– Опять подкатывал? —спрашивает его друг с полтора литровой бутылкой Блэйзера в руке по имени Влад.

– Звал бухать с ним пойти! Ну понятно для чего.

– Слушай, а он вообще женат? —спрашивает Костя.

– Очень много лет. У него и детей двое…

– Ну ваще… -говорит Влад и из горла глушит Блэйзер.

– Только это ему нихера не мешает хватать за яйца молоденьких пидарковатых мальчиков. Я однажды видел, при мне было, меня чуть не стошнило. Бррр. —поёжился Алекс и тут-же спросил друга. —Даже не знаю, что бы я сделал, если б он меня так. Дай бутылку.

– Ну ты вполне тогда можешь накатать на него заяву в мусарню. – говорит Влад и передаёт Блэйзер парню.

– Лицо я ему разобью… -Алекс пьёт из горла. —Мусориться не в моём стайле.

– Не ну а чё? Ты ведь не совершеннолетний.– добавил Костя. —А он получается педофил и место ему на зоне!

– Ну я надеюсь до этого не дойдёт…

– Как знать брат, как знать… Ты пробиваешь свой путь в шоу-биз, а в нём очень много таких персонажей, как тот же Валя… Дерьма ты ещё наешься.

Такси остановилось на улице центра города, усеянной ночными клубами. Расплатившись с таксистом, Алекс и его друзья, вышли из машины. Друзья были в лёгких куртках. Падал меленький пушистый снег на асфальт. Муров, глотнув из бутылки и передав её друзьям, произнёс:

– Чё, куда сегодня двинем?

– В «Б-16» сегодня не пробраться стопудов, в «Раю» нам не по карману, В «Зелёную обезьяну» с тобой не пустят… -Влад посмотрел на Алекса. -Скажут мелкий…

– Может сюда? – спросил Костя, показав пальцем на надпись клуба «Лова».

– Ты чё, гонишь? Там трансы тусуют. Неее… – Костя допил остатки Блэйзера и выкинул пустую бутылку.

– Погнали в этот? Был кто в этом заведении? – спросил Алекс, двинув в сторону неоновой надписи над стеклянными дверями с надписью «Ты и я».

– Ну гоу. —ответили друзья и все трое вошли внутрь.

В дверях им повстречался эстрадный российский певец Сергей Лазарев, который, держа в руках айфон, покидал заведение. Когда он прошёл мимо парней, Костя свистнул ему вслед и крикнул:

– Сер Гей! Знай, твоё творчество, равно, как ты сам, гавно!

Лазарев обернулся, услышав парня, а тот продолжил:

– Ну чё зыришь, заднеприводный? Гавно твои песни!

Певец развернулся и ничего не ответив, покинул клуб.

– Надеюсь Диму Билана мы внутри не встретим…

Скинув в раздевалке куртки, ребята прошли в полу заполненный людьми зал. Муров обратил внимание, что клуб забит одними парнями, лишь две одинокие девушки сидели в углу и пили шампанское через трубочки. Парень специально попросил своих друзей устроиться рядом с ними. Он вальяжно прошёл к столику мимо красивых девочек, в своих стильных хипстерских очках на носу. На его плечах был его любимый пиджак с шипами и рисунком на правом плече, под ним белая майка, треники и кроссовки с белыми шнурками.

Когда к ним подошёл тщедушный официант в полосатой майке и налаченными волосами, Влад ему сказал:

– Водки! Три стопаря, сок и салат какой-нибудь? Какие есть?

– Цезарь с курицей хороший.

– Неси… -махнул Влад.

– Чёт меня тусовка здешняя немного напрягает… – произнёс Костя, оглядывая столики гостей клуба.

– А чё такое? —спрашивает Влад, потирая кулаки.

– А ты сам посмотри… -кивнул Костя на компанию молодых парней, среди которых были одни гламурные мальчики, с длинными чёлками и замазанными тоналкой, лицами.