Текст книги "Королева (СИ)"
Автор книги: Катрин Андер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)
Женщины, дети, старики, которым просто некуда больше податься и сильные мира сего – отморозки, отбросы людского общества, нашедшие для себя безграничную власть в этих местах. Хотелось уйти отсюда как можно скорее, не видеть, не замечать, не впускать в себя боль и отчаянье, переполняющие эти места. Так и поступали многие. Но она не могла. Ее реформы должны усилить поток вдруг оказавшихся ненужными это жизни людей, тех самых, что попадают сюда. Она обязана знать, на что обрекает людей во имя идеалов прогресса, если вдруг контрмеры не принесут результата.
И все же пусть не сейчас, пусть даже не в ближайшие десять лет, но дети этой девочки уже не должны бояться чужих дядь, похотливо разглядывающих их юные тела... И словно вторя мыслям королевы, где-то впереди из окна вырвался испуганный всхлип, и робкое материнское "не надо, лучше меня, только не ее". Все кто в этот момент из любопытства наблюдали за невесть как занесенным сюда полукровкой, поспешили зарыться в свои норы, испугавшись в одно мгновенье посеревших глаз, и холодной, почти звериной расчетливости, в глубине этого взора, несущей безжалостную смерть, всем кто не успеет убраться с его пути.
Она вновь преобразилась, мгновенно утратив последнее человеческое, что можно было разглядеть в облике этого смеска. Слух без проблем определил не только место действия, но и количество, а так же расположение присутствующих там людей. Мать отчаянно прижимала к себе четырнадцатилетнюю девочку, недолго, один из хозяев этих мест рывком отдернул ее за волосы. Малышка в еще приличном платьеце, робкой мышкой сжалась, под не предвещающими ничего хорошего взглядами.
– Господин Крайлет вы же обещали нам защиту, за что? – вновь вымолила в отчаянье одинокая мать.
– Конечно, милая, – насмешливый грубоватый голос, хозяина этой никчемной жизни. – Но за защиту надо платить, если будете паиньками, твою ненаглядную девочку никто кроме меня и не тронет, а вот вздумаете глупить, отдам ее Грасту, он давно жаловался, что ему свеженьких девочек для клиентов не хватает.
Покорный всхлип, когда грязная мужская лапища схватила нежное тело за плечо.
– Ну, малышка, развлечешь дядю Края? – и противный гогот, вторящий собственному вопросу. – А другие дяди, пока помогут твоей маме получить удовольствие.
– Ты так в этом уверен? – одинокий холодный голос прозвучал как сталь клинка, поющего свою смертельную песню. Все невольно обернулись, на обманчиво расслабленно стоящего в дверях полукровку. Им хватило на пару мгновений встретиться с его глазами, чтобы понять, как мало отмерено им жизни. Но среагировать никто не успел, Эллис не стала ждать ответа, ей не нужна была бравада, ей не нужно было словами утверждать свое превосходство над противником. Она просто двинулась, и первое же ее движение забрало чью-то жизнь, хотя до ближайшего из трех мужчин, оккупировавших небольшое помещение оставалось не менее пары метров. Ни мать, ни девочка так и не поняли, как на вид хрупкий и безоружный парень за одно мгновение положил всех громил. Эллис и сама этого не поняла, раньше такая скорость достигалась лишь после длительно подготовки, а тут мгновенно. В крови бурлила невиданная прежде ярость, а руки ни разу прежде не использовавшие наручней на удивление легко, в обход разума хозяйки справились со своей задачей.
– Пойдем, вам не стоит здесь оставаться, кем бы не была эта мразь, наверняка найдется другая, которая не прости его смерти, и вам в этот момент лучше находится под надежной защитой, – королева вновь поразилась спокойствию и равнодушию своего голоса, три трупа и лишь констатация фактов.
– Но где? – изумление, отчаянье, надежда, как многогранны голоса людей.
– Все по дороге, советую побыстрее собрать то, что дорого, и у вас на это есть сотка, – бросил наемник все еще застывшей рядом с одним из трупов женщине, и подхватил ее дочь, ничего не понимающую в происходящем и оттого пребывающую в состоянии близком к шоковому. – Мы подождем на улице.
Отвести мать и дочь, едва не изнасилованных и не попавших к торговцу их телами, в дом терпимости со стороны могло бы показаться злой шуткой. Но Эллис пока знала в этом городе слишком мало людей способных помочь в этой ситуации, вернее не знала ни одного. А вот демонесса в помощи не откажет, тем более в разговоре она разок посетовала на то, что ее девочкам не хватает служанок, ведь так сложно найти приличных работниц. Несчастная женщина по имени Хлора, однако, не удивилась и не испугалась, вопреки всему оказавшись в таком заведении. Похоже, после недавней смерти мужа и стремительного падения на дно, ей приехавшей за ним в столицу в поисках достатка было уже все равно. И Эллис подобное отношение совершенно не нравилось. Но с этим мадам Розалия справится и сама.
Она вновь шла по грязным улочкам, пусть и немного более приличных кварталов, нежели трущобы. Сердце сжималось от тоски, от невозможности немедленно помочь всем этим людям, от несправедливости жизни. Практичная и холодная королева, подчинившая чувства разуму, и прежде всегда старавшаяся действовать по расчету, в глубине души оставалась идеалисткой, желающей, чтобы все в мире были счастливы, чтобы не было бед и горя, чтобы по улицам разносился невинный детский смех.
А мысли, бежали по одним им ведомым дорожкам, причудливо выворачиваясь и меняя направление со свойственной им непредсказуемостью. Прошлое вновь замаячило на горизонте. Дом, родные и близкие, друзья. Она провела в этом мире уже четыре месяца, но ни разу не ловила себя на мысли что скучает по прежней жизни, что вспоминает родных и друзей, или думает о том, как они без нее, помнят ли, или она покинула мир вместе со своим прошлым? Она и раньше, надолго уезжая куда-нибудь, никогда не скучала; она с радостью покинула свой родной маленький городок, и, став студенткой, появлялась там от силы пару раз за год и очень ненадолго. Даже уехав на месяц заграницу, она и не думала скучать или предаваться воспоминаниям, когда вокруг вертелась ярким калейдоскопом новая непривычная, и необычайно интересная жизнь. Ее сердце – сердце путешественницы, ей и сейчас хочется, самых обыкновенных фентезийных приключений, в компании со славными ребятами, да по дорогам этого мира. Свобода выбора – развилка двух дорог: одна ведет к мечте о счастье во всем мире, другая к мечте о странствиях и приключениях. Деньги и снаряжение имелось, так от чего не сделать шаг за пределы столицы, оставив королевство без королевы. Заманчиво, слишком заманчиво, чтобы стать явью.
Время близилось к ночи, и организм начал настоятельно требовать подкрепления. А мысли, они всего лишь мысли, и от них легко избавится, задумавшись над чем-нибудь другим. Например, о слежке, о которой ее заботливо предупредил эта рыжая бестия. Сколько ее величество сегодня не пыталась, но обнаружить соглядатаев так и не смогла, а значит, и уйти от них незаметно она навряд ли способна. Терять прикрытие и раскрывать ряд своих способностей очень не хотелось, а значит, стоило в оставшееся время хорошенько поломать над этим голову. Все-таки ее приятель и его желание погулять, подложили ей большую свинью.
Она вновь бесцельно бродила по южным окраинам столицы, каждый день ее тянуло сюда вновь и вновь. И эти, казалось бы, ничего не дающие на взгляд постороннего прогулки, для королевы значили очень много. Зрение, слух, обоняние и осязание, все органы чувств внимательно запоминали то, что творилось в окружающем пространстве. Она должна помогать своим подданным, быть для них справедливой королевой, знать о их бедах. А для этого нужно слиться с этим миром, понять его законы, основы жизни, психологию существ ему принадлежащих. Вот она и ходила, тщательно все запоминая и анализируя, выискивая во всем скрытые, да потаенные причины. Ничего и никогда не бывает просто так. И когда множество приличный людей вдруг оказывается на самом дне без возможностей его покинуть, за этим непременно что-то стоит.
Она не раз ловила на себе косые либо хмурые взгляды, но они пока безошибочно определяли в ней существо способное постоять за себя, а потому дальше взглядов и брошенных вслед "грязный дроу" или "темный приспешник" не доходило. Иногда встречаемые на улицах полукровки, коих всегда хватало в столице, настороженно смотрели по сторонам. Атмосфера была накалена. Простых горожан так и преследовали уже который год несчастья, и кто-то заботливо нашептывал им, от чьих же происков они страдают. Нелюдь, которой здесь поживало достаточно много, трогать пока опасались, да и те людские скопления от греха подальше обходили стороной. Но злость и ненависть искали выхода, и под раздачу попали полукровки да квартероны, значительно уступающие в способностях своему нечеловеческому предку.
Молодой квартерон, явно из простых горожан отчаянно спешил покинуть очередную улочку изобилующую питейными заведениями. Будь его воля, он бы и из дома носу не казал, но его работодатель приказал доставить срочное сообщение партнеру в порт. Из трактира с дурной репутацией, что расположился как раз в конце улицы, вывалилась подвыпившая компания. Квартерон нервно сглотнул, ничего хорошего это ему не сулило, в отличие от своих не слишком далеких родственников дроу он не обладал и десятой частью их способностей, да и своей физической формой никогда особо не занимался. Нервный взгляд бросился обшаривать улицу в поисках спасения, но как назло никаких неприметных переулков поблизости не оказалось, да и поздно уже было искать пути к отступлению, кампания его заметила и с улюлюканьем направилась к нему. Убежать бы, да некуда, он в этих краях в отличие от идущих к нему парней не ориентируется, а значит, его загонят в ловушку очень быстро и тогда наверняка будет куда хуже.
– Смотрите-ка ребята, кто нам попался! – гоготнул один из парней, и остальные поддержали его таким же мерзким смехом, ничего и никому хорошего не обещающим.
– Грязный полукровка, – тут же сплюнул на землю его товарищ.
Незаметно для квартерона, но очень быстро и эффективно его взяли в полукруг, словно подталкивая к последнему шансу – развернуться и убежать в поисках спасения, наградив хмельных ребят славненькой охотой. Кулаки у парней явно зудели, ведь подраться в трактире так и не довелось.
– Это ты кого назвал грязным, неужели на себя давно в зеркало не смотрел? – раздался позади насмешливый голос.
Пятерка лихих до драк парней развернулась как по команде. Оперевшись спиной на прохладный камень одного из домов стоял еще один дроу-полукровка, и он выглядел куда более серьезным противником. И было в нем что-то еще, что очень сильно настораживало, и любое разумное существо заставило бы поскорее убраться. Возможно, взгляд существа уже изведавшего чужой крови. Но над умами парней властвовал хмель, и исходящей от безоружного парня опасности никто так и не ощутил. Они медленно двинулись в его сторону, подчеркнуто вальяжно и небрежно, всем своим видом давая понять, кто хозяин этих пыльных пропахших потом давно не мытых тел улиц.
Квартерон, поняв, что у него появился шанс спастись, осторожно попятился к противоположной стороне улицы, готовый в любой момент броситься вперед и как можно быстрее покинуть это смертельно опасное место. Полукровка, подмечающий перемещения всех действующих лиц, довольно оскалился – толковый парнишка, понимает, что в драке он не помощник, а раз кто-то решился спасти его шкуру, то значит надо эту шкуру спасти доступными средствами, а не играть попусту в благородного героя. Слух полукровки улавливал пьяное улюлюканье, да грязные намеки должные подстегнуть его к поспешным действиям, а глаза продолжали наблюдать, как спасаемый по широкой дуге огибает свои неприятности.
– Эй, ты там оглох? – долетевшее от слишком близко подошедшего заводилы компании облако перегара, заставило королеву недовольно скривиться. Подмешиваемый к перегару запах давно нечищеных зубов, неприятно бил по слишком острому для обычного человека обонянию, хотя и с прежним ей пришлось бы несладко. Эллис бросила небрежный взгляд на говорившего, а уже через мгновение холодная сталь клинка из наручней замерла в опасной близости от его горла. Металл вжался в податливую плоть, слегка ее оцарапав, и небольшая струйка крови поспешила скатиться вниз. Вот тут-то парней и проняло, накрывшим их чувством смертельной опасности, да так, что у них даже мысли не возникло о своем численном преимуществе.
– По уму, прирезать бы вас, как грязных свиней, только вот сегодня я руки марать, не намерен. А потому живите, пока.... Но помните, что за каждым "грязным полукровкой" может оказаться другой, способный придти по ваши никчемные жизни.
Кинжал бесшумно скрылся в наручнях, а наемник довольный реакцией компании, спокойно развернулся к ним спиной и пошел в ту же сторону, куда немногим ранее поспешно убежал квартерон. Зеленый плащ развивался на ветру вслед его плавным шагам. Несколько дней не в лучших кварталах города научили его, куда большему, чем четыре месяца интенсивных тренировок. Они научили его убивать скверну, не пачкая рук....
Глава тринадцатая. Мистер и миссис Смит.
Надвигалась гроза. Одна из тех зимних гроз, столь привычных для столичных горожан, которые не сразу разрождаются серией молний и ударов грома, а медлят и долго копят силу. Уже больше часа она нерешительно бродила по небу, тихо ворчала, переливалась слабыми зарницами, перемещалась из одной части города в другую, продолжая при этом разрастаться. Она словно не знала где ей разрядиться, пока, наконец, не охватила собой всю столицу, накрыла тонким свинцовым покрывалом, и снова заколебалась, продолжая усиливать напряжение, но никак не решаясь начать. В душной атмосфере стылого зимнего воздуха не ощущалось ни малейшего движения, ни единый лист, ни единая пылинка не могли шелохнуться, город словно застыл. Он дрожал от замирания, дрожал от парализующего напряжения, так словно сам был грозой и собирался лопнуть в громовых раскатах.
Темная фигура, почти теряющаяся в вечернем полумраке, удобно прислонившись спиной к теплому, слегка шершавому камню трактира, с замиранием сердца наблюдала за разыгрывающейся стихией. Она стояла здесь уже более часа, не замечаемая снующими в заведение и из него редкими посетителями, что проходили мимо в паре метров. Да, она уже давно в этом мире, и за это время на столицу обрушилась не одна гроза. Но разве можно оценить, охватить все величие стихии, находясь за надежным камнем дворцовых стен, почти полностью заглушающем сильнейшие раскаты грома. А она любила грозы....
Летняя, стремительная, как быстроногая лань гроза накатывала нежданно, за пару мгновений покрывая небо фиолетовыми тучами. Предшествующая ей духота кружила голову, зной заставлял в недоумении смотреть на некогда чистое небо, совсем недавно чарующее взор своей голубизной. Пока, наконец, весь мир не замирал, почти так же как замер сейчас. Ни дуновения, ни шевеления, и резкий порыв стремительного, безудержного в своей страсти ветра, что нетерпеливо гнал грозу, подминал траву, до скрипа кренил деревья. Так тяжело устоять в его объятиях, но надо, ибо самое важное, самое прекрасное в грозе еще впереди. Наконец, строгие ломаные линии молний исчерчивали тучи, совсем рядом, почти над головой, и небо рождало вслед протяжный всепоглощающий грохот. Казалось, весь мир содрогается и вторит громогласному зову небес. Первые капли медленно и осторожно, словно нехотя опускались на землю и подставленное лицо, пытались прибить поднятую ветром пыль, а затем нарастали в неудержимой ярости, заполоняя собой все пространство между небом и землей, превращаясь в сплошные потоки воды, ниспадающие на землю. Минута, пять, десять. Такая гроза слишком быстротечна, чтобы задержаться дольше. Ветер уже гонит ее прочь, к новым неохваченным далям. А на той стороне, откуда она пришла, вместе с последними каплями начинает голубеть небо, выглядывает первый лучик солнца, пока еще робко, немного таясь и с опаской взирая на обновленный, помытый дождиком мир. Только сейчас все вокруг преисполнено живительной прохладой, поблескивают на солнце дождевые капельки и мир искрится, радуется ниспосланному очищению. А она, как и все вокруг промокла насквозь, но пройдет еще полчаса или час, и от грозы не останется и следа, нетерпеливо воцарятся зной и духота, запляшет маревой дымкой даль. Но буйство стихии, ветер и дождь, зарницы молний и раскаты грома – это все навеки остается в сердце того, кто хоть единожды не поддался страху, не скрылся с пути, выстоял перед вызовом природы, принял в себя грозу.
Грохот, один единственный удар грома, но такой мощный, словно взорвался весь город. Она вздрогнула всем телом, слишком неожиданно для человека ушедшего в воспоминания. И снова тишина. Лишь случайные прохожие ускорили свой шаг, стремясь попасть под надежную защиту стен и крыши, до того как тучи прольются ледяной водой. Эллис нехотя оторвалась от стены – пора возвращаться к себе. Пусть ее грим сейчас куда совершеннее, но зачем лишний раз играть с судьбой и порождать у наблюдательных людей лишние вопросы. Как дождь попытается отмыть пропахший людьми и нечистотами город, она может наблюдать и из окна собственного номера. Она уже достаточно окунулась в магию зимней грозы. Природа словно подарила ей прощальный подарок, перед возвращением в привычные дворцовые заботы, коих теперь станет намного больше. Последний вечер вне стен дворца....
Половицы коридора вторили шагам едва различимым скрипом. Первый капли уже упали со звоном на черепичную крышу постоялого двора. Скрежет метала проворачивающегося в дверном замке, скрип несмазанных дверных петель и протяжный стон рассохшейся древесины, неприятными звуками ударили по чуткому слуху. Полумрак комнаты встретил Эллис ощущением присутствия постороннего. В голове роем пронеслись мысли о разоблачении. Но, надеясь, что убийц к ней подсылать никто не станет, девушка, как ни в чем не бывало, отправилась к столу, чтобы зажечь свечу. Раскошеливаться на магическое освещение, гостиницы не спешили, а всеобщая электрификация только значилась в ее будущих проектах. Пламя разгоралось медленно, словно не желая прогонять из комнаты темноту и высвечивать таинственного посетителя. Эллис повернулась медленно, готовая увидеть кого угодно, но никак не того, кто так сексуально развалился на ее кровати.
– Вы?! – Королева и не пыталась скрыть свое удивление от повелителя, все равно бесполезно, – какого демона вы здесь делаете? Мало мне слежки, приобретенной стараниями Рена, – уже куда спокойнее и обреченнее закончила девушка.
– Так вы не знаете о том, что за вами приглядывают с того самого момента, как вы покинули тайный ход? – невозмутимо поинтересовался Эссси, с любопытством ожидая реакции девушки на такую новость. В этом мире не существует наблюдателя, способного укрыться от повелителя драконов, как и разума из которого он не смог бы извлечь необходимую информацию, пусть и незаметное ее извлечение стоило ему большей части магического резерва.
– Хотите сказать, король знает обо всем? – севшим голосом кое-как выговорила свой вопрос королева.
– Мы этого не говорили, – лениво потянул он в ответ, намеренно игнорируя пристальный взгляд Эллис полный незаданный вопросов. – Сами подумайте, чьи приказы исполняют соглядатаи и перед кем отчитываются. Настолько-то своего друга вы, надеюсь, знаете? Или вы считаете, что убежали самостоятельно, оставив с носом службу безопасности? Но вот чего у вас не отнять, ваше величество, так потрясающей способности располагать к себе нужных мужчин. А вот о том, что мы сейчас у вас даже он не сможет узнать.
Эти слова, произнесенные уверенным и чуть насмешливым голосом, вернули Эллис способность думать логически. Места иллюзиям более не осталось. Вот только все равно нормально поразмыслить над заданными вопросами не получалось, обнаженная грудь дракона пленила ее, гипнотизировала, пробуждая желания запрятанные глубоко внутри.
– Так зачем вы здесь? – спросила Эллис, присев рядом, и, не удержавшись, коснулась рукой обнаженной кожи сапфирового дракона.
– Чтобы помочь вам, ваше величество. Триш был у нас и все рассказал. В вас слишком много драконьей свободы, Эллис, и мы просто не могли позволить, кому бы то ни было уничтожить это.
Удивление в глубине серо-голубых глаз – она не ожидала таких откровений от Эссси. Ее рука замерла, и он накрыл ее своей, прижав к вздымающейся дыханием груди. Он еще не забыл того вечера на пляже, манящей близости ее губ и отказа в глазах, отказа на одной силе воли, на одном понимании неизбежного. И он до сих пор не понял, что толкает его к ней, заставляет проверять на прочность, искать близости, наслаждаться чистотой ее эмоций. Зачем он с маниакальным упорством то стремиться всячески помочь ей, как королеве, то пытается сломать ее венценосную жизнь. Виной ли память прошлого...
А Эллис лихорадочно пыталась осознать сказанное про свободу. Невольная грусть охватила ее сердце, безудержное желание стать драконом заполнило все ее существо. Тогда бы не пришлось сдерживать своих чувств, не пришлось бы думать о том, как приятно разливается тепло, от руки, прижатой к груди дракона. Протяжный раскат грома разорвал царящую тишину, причудливый изгиб молнии на мгновение наполнил комнату светом. Девушка, спохватившись, отдернула руку, как от раскаленной сковородки, и стремительно повернулась спиной к проницательным ярко-синим глазам, пытаясь обуздать всколыхнувшие ее естество чувства. Хлопнули на ветру ставни, и редкие капли обернулись нарастающим дождем, пока еще нехотя принимающимся за свои очищающие обязанности.
– Простите, – руки дракона опустились на плечи сжавшейся в напряжении королевы, слово прозвучало над самым ухом, Эллис кожей почувствовала жар дыхания, и кожа ее вопреки желаниям хозяйки покрылась мурашками.
Эссси после недолгого колебания, все же убрал руки, и отстранился от девушки. Капли все чаще и чаще ударялись о крышу, сливаясь в единый рокот дождя, пропитывая воздух стылой зимней сыростью. Его собственные чувства вдруг показались дракону такими же сырыми и по-зимнему холодными. Словно он так ничему и не научился, не извлек из той боли урока. Он чувствовал, не мог не чувствовать, какие эмоции вызывает у нее, и как она старается их побороть. Она могла бросить все, но и не думала сходить с выбранной дороги, и он уважал ее за этот выбор. Ее чувства, несмотря на внутреннюю борьбу, на отказ разума от них оставались ярки и чисты, как солнечный лучик в погожий день.
– Ничего, – королева окончательно взяла себя в руки, и повернулась к дракону, со спокойствием во взгляде и легкой улыбкой на губах. – И как же вы намерены мне помочь?
– Смотрите, – дракон указал ей на середину комнаты, где прямо из воздуха появилась точная копия полукровки. – Это иллюзия, очень сильная полностью осязаемая иллюзия. Более того, если вы позволите, мы сможем наложить на нее маску вашей личности, поэтому этот наемник будет вести себя так, как вели бы себя вы, будет слышать, о чем говорят окружающие, отвечать и выполнять приказы. Исчезнет он через сутки, выбрав подходящий момент, чтобы у окружающих возникло как можно меньше подозрений. Мы думаем, эта иллюзия сможет доставить герцогу немало головной боли в попытках разгадать, как же вы можешь находиться в двух метах одновременно, и за вами ли наблюдал его человек все это время.
– Круто, – выдохнула завороженная девушка, впервые столкнувшаяся с высшей магией этих существ. Только драконы могли создавать разумные иллюзии, а такого уровня в вовсе единицы, и слава Первым – Эллис не хотелось бы гадать кто перед ней живой человек или его иллюзорная копия. – Значит, эта иллюзия сможет пойти вместо меня с караваном торговцев?
– Конечно, а вы на рассвете прикрытые нашей защитой вернетесь во дворец.
– Спасибо, ваше величество! Вы мой лучший друг! – счастье, благодарность, нежность и восхищение уютным коконом окружили Эссси. А ведь на сегодня он еще не закончил с подарками.
– Это еще не все, – коварная улыбка заинтриговала королеву, и заставила еще внимательнее смотреть на довольного дракона. – Мы пришели бы к вам еще раньше, но изготовление амулета заняло четыре дня.
– Кого амулета?
– Вот этого, – в то же мгновение в руке Эссси появился кулон. Крупный сапфир искуснейшей огранки, нежно играл своими гранями в свете единственной свечи, разгоняющей полумрак. Изящное, тонкое серебро, паутинкой причудливых узоров окружало камень, окончательно превращая его в шедевр ювелирного искусства. Тонкая цепочка вьющаяся заковыристой змейкой завершала картину великолепия необычного подарка. Король неоднократно дарил ей ювелирные шедевры мастеров, стремясь растопить ее ледяное сердце, но все они меркли перед простотой и изящностью кулона, очень символичного кулона. – Если вы пожелаете, то он станет невидимым для окружающих. Его защитные свойства способны почувствовать разве что некоторые из драконов. Снять его можно только с вашего разрешения. Ну и самое главное он защищает от любой магии направленной на подчинение, будь то тела, разума или воли. С ним никто и никогда не сможет заставить вас делать то, что вам неугодно, лишь несколько драконов в мире способны взломать это заклинание.
Последние слова Эссси произносил, уже за спиной у девушки. Цепочка с легким щелчком соединилась позади шеи, подвеска, подмигивая хозяйке своими гранями, устроилась на груди королевы, накрыв ее теплой волной уверенности и ледяным спокойствием. Сейчас в свете зарниц и вспышек молний, что казалось, возжелали истратить все электрические запасы грозы в эту десятку, так интенсивно они рассекали темное небо за окном, Эллис сияла не меньше своего подарка, и мертвенно бледный свет молний лишь подчеркивал это сияние, вопреки всем законам восприятия добавляя жизни образу девушки. Она уже запаслась амулетами и прочими магическими вещичками почти на все случаи жизнь, но только сейчас, слегка склонив голову и рассматривая подарок на своей груди, королева понимала насколько им далеко до работы повелителя драконов.
– Спасибо, – Эллис быстро развернулась к все еще стоящему позади Эссси, и чмокнула его в щечку, в порыве лучших чувств. Но не успела она до конца отстраниться, как на этот раз лицо дракона стремительно приблизилось к ее лицу, и их губы слились в поцелуе. Страсть, желание, нежность, забота просто переполняли всегда невозмутимого и спокойного повелителя. Он не узнавал себя, не узнавал мир, в котором появилось это необычное создание, он разрывался перед долгом и собственными непонятно откуда вот так иногда берущимися чувствами. Такое случалось с ним прежде, в далекой молодости – печальной молодости. Но сейчас эти непривычные для дракона порывы выглядели более чем странно.
Он легко забывал о королеве, стоило ей исчезнуть из поля его зрения, и возвращался к ней мыслями, лишь обдумывая очередной расклад сил и ее роль в будущих играх. Но рядом с ней все переворачивалось с ног на голову. Сначала ему казалось, что им руководит любопытство, интерес, а справится ли она с очередной попыткой обольщения, сможет ли он подточить ее уверенность в выбранном пути. Потом какая-то неуловимая похожесть, желание вновь отдаться былому чувству, как тогда на пляже. Но тогда же что-то неуловимо изменилось, загорелось в сердце искрой нового чувства.
В первое мгновение ее величество замерла от удивления, во второе попыталась вырваться из крепких объятий дракона, а потом ее поглотила страсть поцелуя, и стало все равно. Так Эллис еще никто не целовал, казалось, в поцелуе слились воедино всепоглощающая страсть, трепетная нежность, бескрайняя любовь и щемящая сердце боль. Королева вновь парила в облаках, в бескрайних просторах неба, обдуваемая теплыми ветрами, и преисполненная ощущения столь сладостной свободы. Сейчас отдавая всю себя поцелую, она была свободна как никогда, и больше всего хотела, чтобы мгновение счастья превратилось в вечность. Но вот, где-то на просторах уже овладевшим ею состоянием бесконечной вечности, она перестала чувствовать нежные и сильные губы дракона, и поняла, что вновь стоит на земле, в своей комнате.
– Останься со мной! – прошептал сапфировый дракон севшим голосом, внимательно глядя в глаза королевы, и недоумевая, как он вообще смог озвучить такое предложение. А ей хотелось крикнуть да, бросится в объятия этого тысячелетнего красавца и остаться в них навсегда. Но память услужливо подкинула картины из бедных кварталов столицы: уставшие лица людей, вынужденных бороться за свое существование, маленьких детей, почти всегда голодных и почти разучившихся смеяться, разговоры, надежды, на то, что избранница Первых сможет изменить жизнь к лучшему.
– Нет, ваше величество, я не могу предать их надежды, – королева продолжала смотреть в глаза дракона, хотя в этот момент ей больше всего хотелось отвернуться и не видеть, как в прекрасных сапфировых глазах, смешались столь неподходящая для них боль с уважением и восхищением.
– Простите Эллис, вы правы, вы не можете поступить по-другому, иначе это будет уже не та Эллис, которую.... – Эссси замолчал, так и не закончив мысль, потому что не знал, как описать свои чувства, что шквалом обрушиваются на него в присутствии девушки. Ведь это все же не любовь, скорее воспоминание о ней, о лазурной голубизне глаз, что однажды уже смотрели так на него. Немного подумав, он продолжил: – И простите за то что, зная, что нам никогда не быть вместе, я из любопытства наполнил ваше сердце запретным чувством.
– Не вините себя, даже такие чувства по-своему прекрасны. Я справлюсь Эссси, – королева впервые назвала его этим именем. И от голоса, мягкого и нежного, наполненного теплотой и непоколебимой уверенностью в собственных словах, дракону стало еще печальнее. Эссси прозвучавшее из ее уст, до боли похожим ласковым весенним ветром ворвалось в его сердце, разжигая огонь в уже давно потухшем костре. – Надеюсь, несмотря на чувства, мы сможем остаться друзьями? Вы слишком нужны мне, чтобы, отказавшись от любви, я потеряла еще и друга.
– Конечно, – твердым голосом заверил ее дракон, стремясь скрыть свою неуверенность. – Но нам уже пора. Мы до утра закроем вас от любых наблюдателей, собирайте вещи и возвращайтесь во дворец, раз вы выбрали этот путь.
– Спасибо, ваше величество! – дракон лишь улыбнулся в ответ, сосредоточенно посмотрел на нее и бесшумно скрылся за дверью.
Эллис без сил упала на кровать, и бросила все силы на борьбу с подступившим к горлу комом слез. А гроза за окном и не думала прекращаться, наверняка решив обрушить на город все свои запасы воды и электрических зарядов, столь долго и бережно ею накапливаемых. Дождь с прежней силой и монотонностью барабанил по крышам, ручьями стекал по водостокам, превращал улицы в полноводные реки. Раскаты грома вторили ярким вспышкам молний, в хаотичном беспорядке мечущимся по всей туче. До утра и думать не стоит покинуть теплое и уютное помещение.
