Текст книги "Заражение души (ЛП)"

Автор книги: Катерина Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Бран все равно что исчез. У него была своя собственная жизнь, так почему его это волновало? Он не снизошел бы до встречи с Тристаном даже из жалости.

– Если я позвоню, он вообще возьмет трубку? – задумался Тристан. Или, может быть, он возьмет трубку и снизойдет до разговора, но на заднем плане будут звучать другие голоса, веселые, громкие голоса, и другой мужчина будет звать: «Кто там, любимый?» Звуки нормальной жизни.

Да и что бы он сказал? «Я в порядке, просто… Я в отеле, за много лиг от тебя. Не мог бы ты приехать сюда за мной? Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?»

Тристан чуть не рассмеялся, но это снова прозвучало как рыдание. Потому что не было никакого смысла просить Брана совершить такую безумную вещь, как мчаться через всю страну без всякой причины, даже если Бран простил его.

Иногда Тристану втайне хотелось, чтобы случилось что-нибудь плохое. Что-то очень плохое. Чтобы у него была причина позвонить Брану и попросить о помощи. Он ненавидел себя за это.

Да, он ненавидел себя. Он ненавидел свою жизнь, настолько далекую от нормальной, насколько это вообще возможно. Он ненавидел бесконечные дороги и дерьмовый кофе в дерьмовых флягах. Остатки холодной пиццы на ужин и постельное белье, пахнущее дезинфицирующим средством. Быть одному, даже если рядом с ним кто-то есть.

Наверное, он должен чувствовать, что делает что-то важное. Спасает людей. Борется со злом. Но вместо этого он чувствовал себя старым и усталым, потертым, как гостиничная мебель.

Он ведь спасал людей, верно? Иногда он так и делал. Был ли кто-то, кто мог бы спасти его, хотя бы для разнообразия?

Тристан хотел почувствовать себя дома, любимым и в безопасности. Но это было то, чего он никогда не получит, что он никогда не сможет заработать, как бы ни старался. То, чего он никогда не заслужит.

Так какой толк во всем этом?

Ноющее чувство страдания выворачивало его сердце наизнанку, заставляло грудь сжиматься, мучительно, невыносимо. Словно пиявка высасывала из него последние надежды, опустошая его.

«Попался, ублюдок!»

Тристан скатился с кровати, выругавшись, когда задел раненой рукой о близко поставленный прикроватный столик. Но ликование было лучшим обезболивающим. Он прижал руку к груди и мстительно улыбнулся. Над смятым одеялом кружилось что-то вроде холодного сквозняка, только это был вовсе не сквозняк.

Над кроватью на потолке был нарисован меловой круг, замысловатая вязь знаков среди гротесков. Помимо значительного улучшения ужасного дизайна комнаты, у него были и практические цели. Это была ловушка, и теперь уже не пустая ловушка. Там метался гость, вызванный и пойманный.

Раненая душа может подцепить заразу, как и любая другая часть тела. Демоны-паразиты приходили, чтобы питаться ею точно так же, как и микробы. Они раздражали мелкие царапины, заставляли их зудеть и гореть, как смертельные раны, пока вы не решали, что легче покончить со всем этим, чем продлить страдания.

И вот одно из этих существ питается депрессией, обостряя ее до невыносимого предела. Отель, куда каждый день приходили новые люди, был хорошим местом для охоты. Чем больше посетителей, тем больше шансов найти подходящих жертв. Если бы только все эти люди, решившие лишить себя жизни, знали, что во всем виноват демон. Если бы они только знали, что все может стать лучше…

Тристан превратил себя в идеальную приманку – парня, отчаянно нуждающегося в любви и одобрении и не получающего их. Демонические пиявки очень любили такую легкую добычу.

Теперь первое заклинание вызова попало внутрь круга. Еще несколько минут, и все будет кончено. Как только мерзкая тварь полностью материализуется, Тристан произнесет второе заклинание и уничтожит ее.

Водоворот, наконец, принял форму…

Но, к удивлению Тристана, под кругом появились две фигуры в форме человека, а не одна. И они боролись, или так это выглядело в тот краткий миг, когда он замедлился, пораженный неожиданностью происходящего. Затем он сделал то, что собирался – выпустил следующее заклинание, нацеленное на того, кем стала пиявка. Он ударил в одного из бойцов, и тот испарился в холодной синей вспышке. Несколько мгновений и все.

Под кругом остался только один пленник. К своему ужасу, Тристан уставился на свое совершенное подобие. Одно и то же лицо. Та же фигура. Только мужчина был голый.

– Хм, – беспечно произнес незваный гость, даже не пытаясь прикрыться. – Это было… блестяще, на самом деле.

– Демоны обычно так не говорят, – признался Тристан, несколько озадаченный его небрежным тоном.

– О, вы так быстро делаете предположения. Так уверен, что я похож на него? В любом случае. Мне любопытно. Что они обычно говорят?

– «Пожалуйста, оставьте меня в живых».

Удивительно, но демон, или кто бы это ни был, усмехнулся, как человек. Как он.

– О нет, об этом я не беспокоюсь. Ты бы уже попытался убить меня, если бы мог. Я сказал, что то, что ты сделал, было блестяще, и я говорю это серьезно. Для создания такого заклинания требуются талант и навыки. Еще это требует усилий. Это требует времени. Ты не заморочился бы подготовкой второго, поскольку, очевидно, планировал уничтожить одного-единственного демона.

– Это нелепо, – возразил Тристан. Но его противник был чертовски прав. Тристан готовил комбинированное заклинание вызова и изгнания демонов в течение двух дней, с тех самых пор, как его попросили взять это поручение. Оно было сильным, оно был эффективным. Это истощило его. Ему понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя, и еще несколько, чтобы сотворить еще одно подобное заклинание.

«Ты медленно убиваешь себя», – прошептал голос в его голове, но он привычно проигнорировал.

Это было довольно неприятно – столкнуться лицом к лицу со сверхъестественным существом без оружия. Но было и что-то еще, трепет интереса, какое-то предвкушение. Ситуация была далека от обычной, и, возможно, именно это делало ее странно волнующей.

В данный момент Тристан был в полной безопасности. Неизвестное существо все еще было заперто внутри круга и не могло выйти без его разрешения. Мысль об этом придала Тристану уверенности, хотя он все еще был потрясен неожиданным поворотом событий.

– Так кто же ты, собственно? – сурово осведомился он.

Это существо было пугающе похоже на него. Но как бы оно ни выглядело, оно явно не было человеком. Следовательно, пленник должен быть частью tenebraeactivae, активной тьмы. Одно из многих существ, всегда скрывающихся от людей, обычно со злыми намерениями.

Оно – или он? – поднял обе брови, снова очень по-человечески.

– Разве ты не знаешь? – он сел в позу лотоса и потянул за концы покрывала, чтобы обернуть его вокруг себя, как импровизированную тогу. – Полагаю, наш хозяин не сообщил тебе о моем существовании?

– Он знает о тебе?

Мужчина усмехнулся

– Конечно, он знает обо мне. Я, так сказать, одно из удобств его отеля. Приятно иметь инкуба или суккуба в таком месте, чтобы угодить самым требовательным клиентам. Во многих крупных отелях есть эскорт. Я лучше любого из них.

– Да? Почему? – спросил Тристан, все еще ошеломленный созерцанием собственного подобия, небрежно задрапированного малиновыми складками.

Злая улыбка скользнула по знакомому лицу, словно в зеркале.

– Потому что эскорт делает то, что в его силах. Я делаю то, что ты хочешь. Я превращаюсь в то, что ты хочешь. В того, которого ты жаждал любить. Я очень… изменчив. Судя по моей нынешней внешности, ты предпочитаешь мужчин. Но что еще более важно, у тебя есть проблема с симпатией к себе. Ты хочешь, чтобы тебя любили, как и всех остальных, и все же не веришь, что это возможно. Итак, прежде всего, тебе для наслаждения нужна твоя собственная любовь.

Тристан нахмурился.

– Оставим мои предпочтения и уроки психологии – прекрасно, я понял, кто ты. Но что ты здесь делал?

– На что это было похоже, а? Я охотился за ним, как и ты.

– А почему тебя это волнует?

– Мне не нравятся убийцы в моем доме. Портит мой бизнес. Я делаю людей счастливыми. Он заставлял людей умирать.

Тристан все еще сомневался.

– Кто ты – инкуб или суккуб? – уточнил он.

Существо пожало плечами, как обычно делал Тристан.

– Не такая уж большая разница, на самом деле. Инкуб происходит от слова, означающего лежать сверху, а суккуб – лежать снизу. Я могу делать и то, и другое, хотя, наверное, лучше, когда я сверху. Ну же, не смотри на меня так, будто ты никогда в жизни не видел инкуба. По крайней мере, в грязных фантазиях. Ты ведь видел? – Пауза. – Ох. Интересно. Я думал, что вы, я имею в виду магов, более мудры в мирских делах. Очевидно, нет. Разве респектабельные маги избегают непристойных историй о нас, грязных существах?

– Как ты это делаешь? – Тристан неопределенно обвел рукой свою фигуру, не находя нужных слов и совершенно игнорируя провокационный вопрос.

– Как я могу принимать разные формы? Не будь смешным. Ты задаешь такие вопросы оборотням или другим перевертышам? Если ты не можешь этого сделать, это не значит, что никто не может. – Он вдруг оживился. – Ты знаешь, что возле Оленьего рва бродит оборотень? Он любит гоняться за велосипедистами. И бегунами. Отвратительное создание. Очень одинок, как и большинство отвратительных созданий. Держу пари, он втайне не возражал бы, если бы кто-нибудь почесал его за ушами.

– Нет, я этого не знал. Я здесь новичок, – машинально ответил Тристан, а затем напомнил себе сосредоточиться на нынешней затруднительной ситуации. – Как тебя зовут?

– Почему ты спрашиваешь мое имя? Это странно. Никто не спрашивает моего имени. – Тем не менее, Тристан выжидал, и инкуб со вздохом сдался. – Ладно, хорошо. Можешь называть меня Ярек, если тебе абсолютно необходимо меня как-то называть. Конечно, это не мое изначальное имя, но, по крайней мере, оно звучит достаточно похоже. Кроме того, оно имеет приятный местный колорит. Никто не застрахован от прелестей Праги, включая меня. А ты, должно быть, Тристан, великий экзорцист, о котором все в отеле говорят. Поскольку теперь мы более или менее хорошо знакомы, надеюсь, ты не сочтешь меня назойливым, если я напомню, что все еще в ловушке. – Он указал на потолок. – Кстати, я не уверен, что Мейеру понравится новый дизайн, каким бы интересным он ни был.

Тристан пожал плечами.

– Я не мог сдвинуть кровать, чтобы нарисовать круг на полу – она слишком тяжелая. Потолок, с другой стороны, был удобно низким, а кровать достаточно высокой, чтобы я мог дотянуться до него.

– Значит, он сам виноват? Ему не следовало выбирать громоздкую мебель для своего отеля. Ты можешь позвонить ему прямо сейчас, если тебе нужны доказательства моих слов.

– Возможно, я так и сделаю.

Тристан чувствовал себя глупо, спрашивая своего работодателя об инкубе, но история Ярека оказалась правдой.

– Нет, нет, он не беспокоит меня, – Тристан поспешно оборвал взволнованные вопросы хозяина, желая закончить разговор теперь, когда все стало ясно. – Я просто хотел убедиться… Да, спасибо.

Ну, что ж. Похоже, он мог освободить своего пленника.

Тристан действительно мало читал об инкубах, за исключением, может быть, текста францисканского монаха Людовико Марии Синистрари, который утверждал, что инкубы «не подчиняются экзорцистам и не боятся экзорцизма». Это нисколько не обнадеживало. Тристан не мог точно вспомнить, означало ли это, что инкубы невосприимчивы к антидемоническим заклинаниям, или им просто было наплевать. Но этот, похоже, не представлял угрозы, так что в данный момент это не имело значения.

Тристан щелкнул пальцами, и маленький кусочек штукатурки, нарисованной мелом, отвалился, сделав круг неполным. Ярек удивленно присвистнул.

Это был простой трюк – почти не требовавший расхода энергии – и все же впечатляющий. Тристану это всегда нравилось. Еще ему нравилось, когда кто-то это ценил.

– Я очень благодарен за избавление, – сказал ему инкуб с изящным, хотя и насмешливым поклоном. Как бы сильно он ни хотел освободиться, он не выказывал намерения уйти, когда его желание было исполнено. Вместо этого он продолжал наблюдать за Тристаном с напряженным любопытством. Тристан первым отвел взгляд, возможно, слегка покраснев. Ярек, казалось, был хорошо натренирован в искусстве бросать похотливые взгляды.

– Ну, раз уж я уже здесь, – самым дружелюбным тоном пропела причина его неловкости, – почему бы нам не познакомиться поближе?

– Зачем? – Тристан знал, что это прозвучало грубо, но ничего не мог с собой поделать. Он не хотел знакомиться – насколько это извращенно: быть привлеченным к собственному подобию? – и все же он был, очень даже был, и не мог не поглядывать украдкой на обнаженное мужское тело перед собой, едва прикрытое малиновой тканью. Единственный способ скрыть свой интерес – отмахнуться от любых попыток флирта и как можно скорее избавиться от инкуба.

– Хм. Дай подумать, – Ярек прижал указательный палец к пухлой нижней губе. Тристан поймал себя на мысли, что его собственные губы тоже были такими соблазнительными. Наверное. – Я полагаю, ты не склонен уходить немедленно, в холодную снежную ночь, только потому, что работа закончена? Я предполагаю это из того, что ты не сказал мастеру Майеру, что все кончено. Так почему бы тебе не провести время здесь с наибольшим комфортом? Как я, должно быть, уже упоминал, я являюсь одним из лучших достоинств отеля.

– О, ты скромен, не так ли? Но как насчет твоих причин? Почему ты хочешь узнать меня получше, как ты выразился?

– Может, мне скучно? – предположил инкуб. – Или, может быть, я благодарен за то, что ты помог мне избавиться от пиявки. Или я просто в великодушном настроении. Или просто в настроении. Что угодно. Мы, инкубы, как известно, всегда готовы к плотским утехам. Угадай, почему? Люди тратят так много энергии на секс, в то время как весь этот бизнес был задуман ради обычного продолжения рода. Но это не самый худший способ потерять энергию, не так ли? Лучше, чем гнев, страх или отвращение к себе. Лучше, чем отчаянно ждать лайков на Liber Faciērum и чувствовать себя подавленным, если их нет. Инкубы питаются этой энергией, как демонические пиявки питаются страданием. Но что плохого нам обоим, если ты дашь мне то, что тебе все равно не нужно, а я приму это с благодарностью и доставлю тебе столько удовольствия взамен? Столько, о скольком ты и не мечтал. Инкуб наблюдает за малейшим вашим желанием. Послушен малейшему твоему капризу. Потому что чем сильнее ты возбужден, тем больше пищи мы получаем, так сказать. Разве это не прекрасный симбиоз?

Он продолжал теребить губу самым отвлекающим образом. Тристан снова задумался – неужели он когда-нибудь выглядел таким соблазнительным? Он никогда так о себе не думал. Бран шептал ему на ухо непристойные комплименты, когда они были… заняты друг другом, но Тристан подозревал, что это было просто ради того, чтобы подразнить его. Бран любил ставить его в неловкое положение и никогда не упускал такой возможности.

Жгучая мысль об этом внезапно заставила его сказать.

– Отлично.

В конце концов, он подумывал вызвать эскорт. И вот она, возможность на время забыть о своих бедах в простом совокуплении.

– Если ты так хорошо умеешь давать людям то, что им нужно, то что, по-твоему, нужно мне? – спросил он, возможно, слишком резко.

Ярек сделал задумчивое лицо.

– У меня есть кое-какие идеи, хотя, вероятно, мне понадобится больше данных. Во-первых, было бы здорово, если бы мы могли раздеть тебя догола. Не хочешь сравнить, насколько мы похожи?

Тристан стоял перед ним в нерешительности. Потом он выругал себя за то, что застеснялся с эскортом. А почему он должен стесняться? Тристан сердито стянул с себя футболку, отбросил ее, расстегнул молнию на джинсах, спустил их и переступил.

Их тела были похожи, но не полностью. Они были бы похожи, если бы не печальное событие, положившее конец карьере Тристана как соломонара. Но возбуждает это Ярека или нет – какая разница?

– И что? – с вызовом спросил Тристан, пытаясь изобразить невозмутимость. Его голос звучал слишком хрипло. – Теперь я голый. Удовлетворен?

– Хм. Пока нет, но я очень надеюсь, что буду, – сказал Ярек с коротким смешком. – Ты в хорошей форме. Мне нравится.

Тристан подумал, что Ярек прокомментирует его синяки и еще более уродливые отметины на груди и животе – белые пятна ожогов. Или, по крайней мере, тень отвращения и удивления промелькнет на его лице. Но Ярек вполне удовлетворенно созерцал его наготу. Его взгляд скользнул ниже, вниз от талии Тристана, и задержался там.

Член Тристана определенно оценил внимание. Это было смущающе и странно возбуждающе – быть оцененным таким образом.

Ярек соскользнул с кровати, покрывало все еще свободно свисало с его плеч и волочилось за ним, как королевский плащ. В просветы между складками Тристан мог видеть все, что хотел. Ярек был лучшей его версией, незапятнанной, неиспорченной. Его эрекция, поднимающаяся из пушистого лобка, отражала эрекцию Тристана. Каково это – прикасаться к нему? Должно быть, это все равно что протянуть руку к отражению – и найти теплую плоть вместо холодного стекла.…

– Не двигайся, – тихо сказал ему Ярек. – Держи руки по швам.

И Тристан повиновался

– Интересно, – задумчиво произнес Ярек, проводя пальцем по ключице.

Тристан глубоко, судорожно вздохнул, но не двинулся с места. Странно было позволять этому происходить. Ярек опустил руку ниже, небрежно провел ею по возбужденному соску Тристана, а затем провел дорожку вниз по груди и по мышцам живота. Пресс Тристана напрягся от легкого прикосновения, и Ярек тихо рассмеялся.

– Чувствительный, – Ярек констатировал очевидное. Он позволил одеялу соскользнуть с плеч – непринужденный соблазнительный жест, вероятно, хорошо отработанный, как трюк Тристана с щелчком пальцев. Медленная, кривая улыбка сделала выражение лица Ярека еще более похотливым, что, несомненно, и было целью. – Думаю, я знаю, что тебе нужно.

Тристан многозначительно посмотрел вниз, а затем вверх, с оттенком сарказма.

– Ну, это вроде как очевидно.

Он все еще нервничал, но не так сильно, как тогда, когда думал о том, что его жалеют или отвергают.

Ярек удивленно приподнял бровь.

– Так ли это? Хмм. Мы обязательно придем к этому, но зачем торопить события? Я здесь, чтобы позаботиться о твоих желаниях, даже о тех, в которых ты не уверен. Почему бы не попробовать что-то новое, что-то необычное? – он наклонился очень близко, и Тристан почувствовал теплое дыхание Ярека на своих губах, когда он прошептал: «Просто позволь мне взять контроль и увидишь, как хорошо я тебе сделаю».

В следующее мгновение Ярек отступил, к разочарованию Тристана, но продолжал смотреть ему в глаза, и Тристан почувствовал, что не может отвести взгляд, словно загипнотизированный. Кончики пальцев Ярека теперь легонько лежали на его бедрах, почти там, где Тристан хотел их больше всего, но не приближались.

– Скажи «да», – тихо уговаривал его Ярек. – Скажи, что уступишь мне сегодня. Сдаваться легко.

– Да, – выдохнул Тристан, не уверенный в том, на что он соглашается, и совершенно не заботясь об этом.

Он ахнул, когда Ярек взял его за основание члена и потянул.

– Тогда на кровать.

Ярек подвел его к кровати так, словно держал на поводке, и отпустил только для того, чтобы почувствовать его ягодицы и бедра, когда заставил лечь на хрустящие простыни.

– Вытяни руки в стороны, – приказал он.

Тристан сделал, как ему было сказано, смутно думая о том, насколько его завело унизительное обращение. Он смотрел, как Ярек подошел к окну, не стыдясь своей наготы, и ловко сорвал подхваты один за другим.

– Не идеально, я бы сказал, – пробормотал Ярек, с привычной легкостью пропуская золотые веревки через свои руки, изучая их.

Через несколько минут руки Тристана были привязаны к высоким деревянным столбикам кровати.

– Ты хорошо управляешься с веревками, да? – Тристан нервно рассмеялся.

Ярек забрался на него сверху и оседлал его бедра. Он выглядел удивленным.

– О, я хорош во всем, что связано с различными сексуальными практиками, включая рабство. Возможно, ты захочешь проверить мою работу, чтобы убедиться, насколько она хороша. Давай, попробуй сбежать.

Тристан для пробы потянул за веревки. Дернул запястья, сначала слегка, потом более энергично. Он думал, что сможет вывернуться, лишь немного потеряв кожу, но петли, казалось, только затянулись, удерживая его на месте.

Ярек выстрелил в него улыбкой.

– Теперь ты можешь остановиться. Не нужно причинять боль запястьям. Пока

Внезапно он наклонился и лизнул широкую полосу вдоль ключицы Тристана. Тристан не смог сдержать изумленного вздоха. Его бедра дернулись, но он был надежно придавлен весом Ярека.

– Теперь ты беспомощен, полностью в моей власти, и ты согласился на это. Ты даже особо не колебался. Значит ли это, что ты считаешь меня заслуживающим доверия? – горячо прошептал Ярек ему на ухо. – О нет, дорогой, я так не думаю. В глубине души ты веришь, что таким мерзким существам, как я, нельзя доверять. Все волшебники такие. И все же ты здесь, голый и связанный. Что мы должны из этого заключить?

Он потрогал языком мочку уха Тристана. Дразняще прикусил.

– Что я идиот? – выдохнул Тристан.

– Нет, все не так просто, – пробормотал Ярек, отступая. Он рассматривал лицо Тристана с любопытством и, возможно, даже сочувствием. Тристан не мог понять, в беде он или нет. Его член, казалось, не возражал ни против того, ни против другого. – Я думаю, ты сдался, потому что втайне хочешь, чтобы с тобой случилось что-то плохое, – неожиданно сказал Ярек. – Маг, постоянно работающий сам по себе, практически напрашивается на неприятности. – Он прижал палец к синяку на боку Тристана. – Видишь, что я имею в виду? – Он вдавил палец сильнее. – Нет никого, чтобы сказать тебе, насколько ты глуп. Как безрассуден. – Внезапно болезненное давление исчезло, и Ярек наклонился, чтобы поцеловать ноющее место, почти нежно, хотя и коротко. – Ты, должно быть, очень устал от этого, сражаясь в одиночку, и никто не может остановить тебя, по какой бы то ни было причине. Но теперь я здесь. Сегодня вечером я избавлю тебя от забот, от мыслей, от выбора. Все, что тебе нужно делать, это чувствовать. Все, что ты можешь сделать, это принять то, что я тебе дам. Это может быть хорошо. Это может быть плохо. Но не тебе решать, принимать это или нет. Ты не можешь избежать этого.

– Я мог бы позвать на помощь, – возразил Тристан, но довольно неуверенно.

– А ты хочешь? – просило его зеркальное отражение.

Он этого хочет?

Ярек не стал дожидаться ответа. Он опустился на Тристана, с большим энтузиазмом используя рот, чтобы покусывать и сосать, время от времени слегка намекая на зубы, в то время как его умелые руки творили свою собственную магию, лаская, дразня и иногда щипая. Почти до того, как Тристан успел заметить боль, Ярек лизнул сильнеее, его язык был влажным и мягким, но все равно это была изысканная пытка. Ярек прикасался к нему везде, кроме тех мест, которые больше всего нуждались во внимании, черт бы его побрал.

Прошло совсем немного времени, прежде чем Тристан стал дрожать, ослепленный желанием. Он чувствовал, что быстро разваливается на части.

– Приятно играть с твоим телом. Оно такое отзывчивое, – с благодарностью сказал Ярек, откидываясь назад и делая передышку. – Но ты не привык, чтобы тебе нравились. По крайней мере, в последнее время. Какой позор. – Он провел ладонями по животу Тристана, исследуя, как двигаются мышцы, и погладил тонкую дорожку волос ниже пупка Тристана, в опасной близости от его напряженного, пускающего слюни члена, но недостаточно близко.

– А ты не сделаешь что-нибудь… по существу? – с раздражением спросил Тристан.

Его двойник рассмеялся ему в лицо.

– М-м-м, не сейчас, нет, не торопи события. Расслабиться. Ты еще не готов.

– Я готов, – запротестовал Тристан, но Ярек прижал палец к губам.

– Ш-ш-ш, ты слишком много болтаешь. Это значит, что на самом деле это не так. Значит, время для второго раунда.

– Второй раунд?

– Наслаждения.

Ярек скользнул вниз по бедрам Тристана, все еще удерживая его на месте, и наклонился, чтобы безумно медленно лизнуть нижнюю часть члена Тристана кончиком языка.

Тристан ударился головой о подушку, подавив стон. Звери и чудовища смотрели на него с потолка с праздным любопытством. Они, должно быть, видели много таких развратных сцен.

Не то чтобы Тристан практиковал безбрачие все эти три года. После того, как Бран был по сути потерян для него, он попробовал несколько раз встречи на одну ночь, когда ему было так одиноко, что это причиняло боль. Но да, это никогда не было связано с наслаждением друг другом, наслаждением моментом. Может быть, потому, что в этом не было ничего личного. Просто анонимное совокупление, чтобы снять напряжение, быстрое и жестоко животное, не так, как это было с Браном.

Он никогда не думал о том, чтобы поселиться с кем-то, и, честно говоря, ему никто не предлагал. Никто не хотел видеть его в своей жизни, и это было к лучшему.

На задворках его сознания зазвенело предупреждение – это тоже не было личным, просто ночь с эскортом, и, возможно, неудачно выбранным, если судить с точки зрения безопасности, а не мастерства. Но Ярек не дал ему много времени на связные размышления.

– Ты не читаешь пикантных историй с грязными картинками. Ты предпочитаешь гримуары, не так ли? – сказал он, проводя руками вверх и вниз по бедрам Тристана самым отвлекающим образом. – Но ты наверняка слышал эту. Слава Господня пала на города равнины, на Содом и еще на один… Порок был сожжен дотла… бла-бла-бла… Но что вы знаете об этом другом городе? – Ярек небрежно провел ладонями по члену Тристана, и неудивительно, что он не получил должного ответа, только сдавленный стон. – Только представь, – беспечно продолжал он, потирая косточки бедер Тристана. – На улицах Гоморры было тихо, так тихо. Говорить было не о чем. У всех мужчин, у всех женщин были идеальные партнеры, настроенные на их желания, сформированные в соответствии с их ожиданиями. Уникальные и в то же время изменчивые. – Он непристойно облизал свою ладонь и провел по члену Тристана вниз от кончика к основанию, распространяя обильное предсемя по стволу. – Но люди были жадными. Чем больше мы шли на компромиссы, чем больше старались быть лучше, тем больше они ожидали от нас и тем больше они думали о себе, такие гордые, такие жестокие.

Еще несколько движений вниз. Ярек продолжал чередовать руки, так что одна скользила за другой. Это было похоже на постоянное проникновение в узкую дырку. Это сводило Тристана с ума.

– Разве это наша вина? – спросил Ярек, и этот вопрос казался риторическим. – Я так не думаю. Мужчины, которые любят мужчин, и женщины, которые любят женщин, вряд ли были ответственны за тех, кто превратил акт преданности и взаимного удовольствия в акт насилия, и мы тоже. Так или иначе, с этими двумя городами покончено. И это то, что они заслужили, но теперь мы рассеяны по всему миру, презираемые существа, осужденные за то, какие мы есть. Разве это справедливо? Разве я грязный, лишь потому что знаю, что тебе это нравится, и готов подчиниться? – Он скользнул ниже, чтобы провести языком по внутренней стороне бедра Тристана. – А это… Он прижался открытым ртом к чувствительному месту, где член Тристана соединялся с его яйцами. – А это…

Держа член Тристана у корня, он взял его кончик в рот, нежно облизывая языком, и играл с ним, пока Тристан не начал извиваться с недостойными стонами, отчаянно желая большего. Только тогда Ярек направил член Тристана глубже, намного глубже, и проглотил его. Тристан дернулся, словно его ударило током, но Ярек крепко удержал его на месте и медленно отстранился. Он начал покачивать головой вверх и вниз в нервирующе неторопливом ритме, время от времени останавливаясь, как будто восхищаясь великолепной, тяжелой плотью, находящейся в его распоряжении, облизывая ее и покрывая влажными поцелуями по всей длине.

Тристану хотелось выгнуться дугой и вонзиться в жар его рта, но он едва мог пошевелиться. Он мог только в отчаянии дергать свои путы и ждать, когда Ярек проявит милосердие. Казалось, прошла целая вечность мучительных, неторопливых, размеренных ласк, пока темп Ярека не изменился, не стал жестче и быстрее. Его рука переместилась ниже члена Тристана, чтобы погладить мягкую, сморщенную кожу его яичек, скользкий от слюны большой палец искал чувствительное отверстие дальше вниз по промежности, нажимая на его складки с нежной настойчивостью. Член Тристана пульсировал в такт его сердцебиению, и он был близко, так близко…

Он невольно издал протестующий стон, когда Ярек отпустил его и откинулся назад, облизывая губы, как будто вкус спермы Тристана задержался там, и ему это понравилось. Они были красными и припухшими, а его вьющиеся волосы были в полном беспорядке. Было так странно видеть своего двойника таким, светящимся от радости после того, как он отсосал член. Тристан никогда не позволял себе так открыто наслаждаться сексом.

– А теперь, – весело сказал Ярек, – будь хорошим мальчиком и немного приподними зад.

Он потянулся к одной из подушек в изголовье кровати и подтолкнул ее под бедра Тристана.

– Это третий раунд? – хрипло спросил Тристан. – Сколько еще?

Ярек сделал преувеличенно несчастную гримасу, хотя и не смог скрыть усмешки.

– Если ты все еще способен считать до трех, боюсь, я не справляюсь со своей работой. Но я постараюсь сделать все возможное, чтобы загладить свою вину, обещаю. – Его умелые руки скользнули по туго натянутым рукам Тристана, отчего по коже побежали мурашки. – Только постарайся не пинать меня, пока я буду это делать, иначе мне придется закрепить и твои лодыжки. Вероятно, к тем же двум столбикам кровати, чтобы держать тебя как следует растянутым.

И с этой вежливо сформулированной угрозой он снова устроился между ног Тристана. Он поднял их и согнул для лучшего доступа, но Тристан ошибся, думая, что Ярек уже возьмет его. Вместо этого его мучитель уткнулся носом ему в промежность и лизнул длинную влажную полоску поперек дырочки, ощущение, которое заставило Тристана сжать руки в кулаки и выругаться. К счастью, Ярек прижимал его бедра к матрасу, иначе он брыкался бы, как одержимый.

Явно довольный произведенным эффектом, Ярек на мгновение отступил, словно любуясь видом.

– М-м-м, ты восхитительно тугой. Давно тебя никто не радовал, а?

Его горячее дыхание скользнуло по мошонке Тристана, а затем он снова обратил внимание на сжатую дырочку, действительно тугую. Ярек лизал и лакал его, бесстыдно, жадно, словно полностью погрузившись в его вкус и мускусный запах. Он ощупал его кончиком языка, расслабляя кольцо мышц, уговаривая его открыться и пытаясь протолкнуться внутрь, пока, наконец, не смог это сделать.