Текст книги "Запредельная мечта темного дара (СИ)"
Автор книги: Катерина Ежевика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
Глава 5. Мечта ребенка – папа
– Мамулечка, а что ты мне на Новый год подаришь?
– Сюрприз!
– А тетя Света?
Даринка принялась перечислять всех знакомых, от которых надеялась получить хоть небольшой, но подарок. Мы наряжали елку, дочке хотелось непременно самой надеть звезду на верхушку, поэтому она принесла стул.
– А Дед Мороза я попросила не приносить мне игрушек.
Дочь печатными буквами написала несколько писем Деду Морозу, и мы отправили их по адресам в разные страны. В каждом была одна и та же просьба. У меня сердце сжималось, когда я читала корявые, но искренние строки.
– Ты не хочешь новых игрушек? – подыграла шестилетке.
Письма читать мне было запрещено: “это только для Деда Мороза и его внучки”.
– Хочу, но папу хочу больше, – призналась она.
Дочь на каждый праздник загадывает одно и то же. А что я поделаю, если не встретился мне никто, кто вызвал бы доверие.
В этом году дочка пригласила десяток гостей, и для небольших подарочков мы старательно пекли имбирное печенье. Для детей, которых собралось довольно много для нашего небольшого домика, родители приготовили целое представление.
Были и Дед Мороз со Снегурочкой, и Баба-Яга (ее дед Семен сыграл), и даже кукольный театр. А еще угощения и салют, после которого еще немного погуляв, все разошлись праздновать Новый год в кругу семьи. Мы тоже нагулялись, принесли домой морозной свежести и себя румяных и счастливых.
– Мамулечка, – позвала меня ласковая дочка, когда я уже поцеловала ее в сладкую щечку перед сном. – Я очень скучаю по бабе с дедом и по папе.
Как ни удивительно, но малышка помнила моих родителей. Она помнила даже младенчество. Например, те дни, когда я сильно заболела и из-за антибиотиков не могла кормить грудью, а Дарине не было и года.
Она рассматривала свои ранние фотографии и рассказывала, что происходило до или после съемки. И это не было выдумкой.
– Мой папа будет самый лучший и героический.
Загадала моя девочка папу, поворачиваясь набок и закрывая глазки. И правильно, настоящему папе мы не нужны. У меня ком в горле встал, поэтому я еще разок ее поцеловала и, поправив одеяло, вышла.
На следующий день мы отсыпались, неспешно готовили завтрак, смотрели по телевизору смешные фильмы. К вечеру батониться надоело и дочке, и мне.
– Мама, пойдем на каток, который залили в парке.
– Идем, – улыбнулась малышке.
Иногда я смотрела на нее и поражалась. Даринка самостоятельная, очень упрямая, общительная и щедрая – почти все черты характера противоположные моим. Умница моя взяла все самое лучшее от своего отца. Я улыбнулась, мы стояли в прихожей в одинаковых розовых комбинезонах. Угадайте, кто выбирал. Благо, цвет не вырви глаз, а приятный, будто припыленный.
– Мама, мы с тобой самые красивые принцессы, – прокомментировала наше отражение дочка, взяв меня за руку и подталкивая к выходу.
В парке гуляло множество людей, мелькали цветные огоньки, сверкали деревья, украшенные гирляндами. Вечер был пасмурным, и сумерки рано накрыли город. Снег укрыл все дорожки чистым покрывалом. В свете желтоватых ламп, сквер казался сказочным местом. Мы целенаправленно шли на лед, мимо сияющей елки и горок, к которым вилась длинная очередь из ярко одетых малышей.
– Потом покатаюсь, – объясняет мне Дарина.
С удивлением смотрю на свою девочку, раньше она никогда не упускала случая с десяток раз прокатиться с горки, даже если просто мимо идем.
Переобувались в теплом помещении с резиновыми ковриками на полу. Я хорошо затянула шнурки сначала дочке, а потом себе и, сложив две пары обуви в рюкзак, вышла за своим неугомонным чадом.
Катались мы долго и с удовольствием, навернули несчетное количество кругов по катку. Дочь хорошо катается, она еще в три года потребовала купить ей коньки, и с тех пор каждую зиму мы с удовольствием развлекаемся, когда позволяют погода и время.
– Мамуль, а давай за руки и покружимся! – предлагает дочка с широкой улыбкой на румяном личике.
Волосы выбились из-под шапки, шарф висит криво, на комбинезоне то там, то тут налип снег и радостные глаза. Это ли не счастье?
В самом центре катка, мы взялись за руки, и я закружила Даринку. Она, смеясь, откинула голову к небу, поймала снежинку языком и посмотрела на меня:
– Я съела снежинку и загадала, чтобы мы встретили папу и влюбились в него!
Внезапно внутри нашего круга закружил снег, воронка очень быстро разрасталась. Несколько секунд, мы не успели толком среагировать, как тьма заволокла все пространство.
Я услышала скрипучий старческий голос:
– О, какие интересные птички попались.
Подумала о дочке, почувствовала крепкую хватку маленьких ладошек в варежках и провалилась во кружащуюся тьму.
Глава 6. У темного мага
Очнулась с мыслью о дочке и что мы в беде. Глаза не открывались. Я почувствовала головокружение и тошноту. Горло болело как при ангине, под веками песок. Что ж так плохо-то, а?
– О, очнулась! – знакомый старческий голос. – Очень вкусная и, чего таить, мощная у тебя магия, но мало. Слишком мало. Вставай уже!
Еле разлепив веки, увидела наклонившегося ко мне очень высокого и очень худого мужчину в возрасте моего гипотетического прадедушки. Кожа пергаментная, крупный нос с кончиком, глядящим вниз и тонкие, почти незаметные губы. Когда старик улыбнулся, показал крепкие, крупные зубы, кое-где сточенные временем. Густые кустистые брови словно прятали живые, черные глаза. В них, совершенно точно, светился азарт и сумасшедшинка.
– Отпустите мою маму!
Голос роднулечки звучал надрывно.
– Вот и дитятко проснулось. Будешь шуметь – снова усыплю.
Я услышала отчетливое злое сопение дочери, а потом и ее тихую просьбу.
– Не трогайте маму, ей совсем плохо, разве не видите?
– Слабенькие нынче магички, ой, слабенькие. Ладно, не трону больше сегодня, но завтра, все, что успеет восстановиться, заберу.
– Чтобы побольше восстановилось магии, маме нужно хорошо покушать и отдохнуть на удобной кровати, а не на холодном полу. Даже дети знают, что от переохлаждения не только заболеть можно, но и умереть.
Даринка, умничка моя, говорила со стариком назидательным и одновременно просительным тоном. Жаль, из-за слабости я не могла посмотреть на нее, но хорошо представляла серьезное и упрямое выражение на миловидном личике.
– Ишь, какая защитница у тебя растет. Любому магу наподдаст, – скрипуче рассмеялся старик. – Идем, покажу вашу комнату, сегодня я почти сыт и добр. Мать потом отведешь.
Я правда услышала звон цепи или уже брежу? Шаги стихли. Силы потихоньку возвращались. По крайней мере, глаза уже не закрывались сами собой, и я разглядывала темное дерево потолка.
Сюр? Бред? Галлюцинации? Все возможно. Очень достоверные у меня выдумки больного сознания: готические и болезненные. Отчего-то я склоняюсь, что сознание мое в полном здравии, просто в реальности происходят слишком странные вещи.
Скоро пришла Даринка, ее личико было обеспокоенным, дочка суетилась.
– Мамулечка, я тебе поесть принесла.
С помощью дочери я разместилась у стены, сидя на полу. Он был деревянным, но откуда-то веяло сквозняком. Говорить я толком не могла, лишь сипела.
– Мы справимся дочка. Ты у меня сильная и большая молодец, – еле выговаривая фразы, постаралась поддержать ребенка.
Она кормила меня с ложечки, на ее чудесные серо-голубые глаза то и дело наворачивались слезы. Ей хотелось все мне рассказать, но голос подводил малышку, и она все время опасливо посматривала на дверь.
– Мамочка, нам скорее нужно в комнату, – прошептала она мне.
В этот момент я заметила на шее дочки металлический обод. Протянула руку, но девочка моя отпрянула, глаза ее снова блеснули от влаги, но Дарина сердито вытерла ее кулаком.
– В комнату, мама.
Я кивнула. Вероятно, мы в большей опасности, чем я думала.
Дойти до отведенного нам помещения стоило всех моих сил.
Доковыляла до кровати и кулем рухнула на огромный плацдарм. Надо мной висел балдахин из черного бархата. Сумрак приятно расслаблял, но нужно было послушать, что расскажет дочка и обмозговать происходящее. Поэтому я через силу повернула голову в сторону Дарины.
– Мамулечка, – так дочка стала звать меня относительно недавно, услышала на детской площадке, и ей понравилось, – мы через воронку попали к этому сумасшедшему старику.
Дочка шептала, наклонившись ко мне поближе.
– Он только хочет казаться добреньким, но на самом деле очень коварен. Когда мы упали в его лаборатории, старик сразу тебя за руку взял и глаза закатил. Надо было его в это время чем-то тяжелым отдубасить. Мамочка, – всхлипнула дочь, и я погладила ее по руке, – он пил твою магию. Представляешь, у тебя магия есть. Он потом взмахнул рукой, и все свечи в комнате зажглись, и ошейник сам к нему в руки прилетел. Меня тоже за руку, как схватит. Смотри, синяки остались. Сказал, моя магия еще не раскрылась, спросил про грязные дни. Что это, грязные дни?
Лет в пять я купила Даринке книгу, где красочно был нарисован организм человека и все системы и органы. Там вскользь упоминались критические дни, но дочь не спрашивала, и я не поясняла. Не время еще.
– Не бывает у нас “грязных дней”, – не нравилось мне это определение. – Но я поняла, о чем он спрашивал. Насколько взрослый твой организм. Ты у меня еще девочка, самостоятельная и самая лучшая.
Даринка продолжила тараторить, рассказывая, сбиваясь, задавая вопросы, а потом спросила:
– Мамулечка, что теперь с нами будет?
И что моей малышке ответить? Нужно скорее набраться сил и выбираться из этого ужасного места.
Глава 7. Тайник
Проснулась среди ночи, как от толчка. Сердце билось как заполошное, и осталось ощущение, будто ухнула с большой высоты. Приподнялась, совершенно не понимая, где нахожусь. Темный интерьер комнаты наводил жути подвижными тенями. Небольшое узкое окно под потолком совсем не давало света, в отличие от небольших шаров, висящих по одному на каждой стене. Рядом на кровати спала дочка, увидев ее, в голове всплыл какой-то бред с жутковатым стариком.
Только атмосфера в спальне, балдахин и легкая слабость в теле подсказывали, что страшный сон, вовсе не сон.
Я осторожно отодвинула прядь волос с лица дочки и вздрогнула, получив очередное подтверждение, что все гораздо хуже, чем думала. Вспомнилось, как перед сном я искала замочек, металл выглядел цельным. Снять это жуткое украшение с детской шеи хотелось неимоверно. Но без специальных инструментов или знания секрета мне не справится.
Каюсь, но старика, надевшего ошейник на моего ребенка, я возненавидела. Дочь рассказала, что это, чтобы я слушалась его беспрекословно. Из-за него ребенок не сможет покинуть пределы замковой стены. Почему на меня не надели железный обруч, было непонятно.
Я тихонько сползла с довольно жесткого ложа, переждала головокружение и решила осмотреться. Мне нужен источник света, поэтому, подойдя к стене с тускло светящимся шаром, я осторожно приподняла его с подставки. Материал похож на пластик, теплый, матово-белый. Сфера продолжала распространять мягкий свет и в моих руках.
Наверное, на меня подействовало слово “замок” и интерьер больно загадочный. Тайные ходы или небольшие тайники в подобных местах обязаны быть. Личные ассоциации.
Проверив запертые снаружи двери, принялась тихонько простукивать стены. Поняла только, что стены каменные, оббиты деревянными рейками, полостей не нашла.
Тогда всем моим вниманием завладела кровать. Слишком много завитушек с крупными камениями на полированном темно-красном, почти черном дереве.
Я тщательно обследовала изножие. Разочарованная и уставшая лениво скользила ладонями по столбику, другому, третьему. Мне показалось или нет. Стоило коснуться этой балясины, как черные камни в центре цветков то ли блеснули, то ли я совсем устала, но накрыла оба камня большими пальцами, именно так было сделать удобнее.
Что-то очень тихо щелкнуло в ночи и между цветков выдвинулся небольшой ящичек. Там, среди бархатной обивки лежало колечко, женское изящное. Завороженная я вытащила его и, не успев подумать, надела. Удивительное, тонкой работы, оно село как влитое на средний палец левой руки.
Синий камень причудливо оплетал металл, а еще сам камень будто скрывал внутри себя стихию, она клубилась и бурлила внутри, распадалась на снежинки и опадала, чтобы через мгновение вновь закружить. Я некоторое время рассматривала кольцо, но потом решила вернуть на место, там сохраннее будет.
Интересно, седой старик знает о тайнике? Скорее всего, нет, иначе, забрал отсюда это чудо. В комнате, итак, почти ничего нет.
Однако сколько ни старалась снять кольцо, село оно намертво. По спине прошел холодок.
– Снимайся, – шепотом прикрикнула я, изо всех сил стягивая вещицу.
Только после моего требования, колечко мягко соскользнуло с пальца. Я положила находку на место, но не успела закрыть тайник, как в свете магического шара, заметила что-то еще. Осторожно постаралась достать нечто, но оно поддавалось тяжело. Крепко уцепив пипку, попавшуюся под пальцы, я медленно вытаскивала наружу нечто длинное, оно, вероятно, вертикально хранилось в полости столба.
Это был кинжал, рукоятка похожа на червонное серебро. Я повертела в руках оружие, а это было именно оно, крайне осторожно. Вспомнился фрагмент какого-то фильма, где герой укалывает палец и оружие, впитывая кровь, признает его своим хозяином. Раньше я относилась к этому как к выдумке, которой самое место в фильме. Однако не теперь. Сердце мое билось медленно, но сильно, я буквально чувствовала, как кровь с усилием разгоняется по венам.
Заглянула в ящичек еще раз и поняла, что тайник не так прост, как я думала в начале. Вернула кинжал на место и теперь вертела в руках последнюю находку. Это то ли небольшая фляга, то ли необычный флакон. Металлический, в форме сердца, очень необычно оформлен, переплетением узоров. Емкость шла в пару к кинжалу, единый стиль исполнения говорил об этом.
Чем дольше я разглядывала странный сосуд, тем отчетливее понимала – это все магия. Мягко перетекая, рисунок на фляге ясно обозначил, замысловато выведенную, букву “А” в самом центре. Картинка медленно поменялась, и я прочитала “Леди Алекса Эвери Лавер”.
Многовато совпадений, покачала я головой. Я – Александра Лаверина. Подумаю обо всем загадочном позже, когда выберемся из западни.
Во флаконе что-то булькало, стоило потрясти, но открывать я не стала. Нюхать, а тем более пробовать неизвестную жидкость, может фатально сказаться на организме. Нечто банальное вроде воды или вина в секретные тайники никто прятать не станет. Хотя. Всякое может быть, но проверять не мне. Осторожно все сложив как было, я вернула ящичек в первоначальное положение. Услышала щелчок и порадовалась, что ничего не сломала и даже колечко вернулось на свое законное место.
Еще немного погуляв по комнате и ничего не найдя, я забралась под одеяло и обняла свою кровиночку, ласково провела по волосам. Она вчера все-таки не выдержала и тихонько расплакалась. Мы так и уснули, в обнимку.
Глава 8. Бессилие
Утро началось жутко. По телу тяжестью разливалась слабость, веки становились все тяжелее. Даже дыхание давалось мне с трудом. Но самое страшное не это. Отчаянный крик дочери:
– Мама! Мама! – ее всхлипы, звон цепей.
В голове слегка прояснилось, даже слабость отошла на второй план, и я приоткрыла глаза.
– Не шуми, маленькая бунтарка. Не убью я ее. Сегодня энергии побольше. Отличная охота вчера вышла. Будешь кричать, безмолвие наложу. Хочешь? Вот и славно, вот и хорошо.
Старик повернул ко мне голову и улыбнулся:
– Видишь, как все прекрасно, ты даже в сознании. Сильные девочки, люблю таких. – старик покровительственно похлопал меня по руке – Чудесное утро, не правда ли? Позвольте представиться, – пленитель встал с кровати и галантно поклонился мне, а потом в сторону, видимо, Дарине, – Лорд Мортен Эвери Сольер. Черный маг в двенадцатом поколении, последний из нашего славного рода. Изгой, порицаемый в высшем свете.
Он каркающе рассмеялся. Отвечать я и не думала. Сил почти нет, лучше послушаю, быть может, найдем с дочкой выход отсюда. Но собеседники с их вежливыми ответами ему не требовались.
– Эти щепетильные маги еще не знают, что я переживу их всех несколько раз. Тебя мне хватит на несколько лет, а там и дочка подрастет. Я научу ее, как отдавать магию практически безболезненно.
Я не видела, где дочь, но ее всхлип послышался откуда-то с пола.
– О, не стоит плакать, маленькая дикарка, нужно принять свою судьбу, только и всего. Идем, Роб уже приготовил завтрак, если будешь вести себя как маленькая леди сниму цепь и после совместного завтрака, позволю покормить мать.
Маг отошел, я услышала звон цепи, тихий скрип двери и уже из коридора:
– Хочешь, я расскажу тебе историю этого замка?
Хотелось побиться головой обо что-то твердое. Как выбраться из западни, когда я в таком состоянии? Ночью нужно разведать все и бежать, как можно скорее. Пока он не сломал психику моей дочери.
Наверное, я провалилась в забытье, потому что разбудила меня дочка. Ее глаза снова были полны слез.
– Мамочка, – звала она меня тихонько. – Ты так долго не отзывалась. Я тебе бульон принесла, его Роб приготовил. А Роб, знаешь кто, – она быстро зашептала, а у самой срывался голос, – мертвяк без глаз, с зашитым ртом.
– Милая, тебе наш черный маг сказал, что Роб тебя не обидит?
– Сказал.
– Значит, не обидит. Этот черный колдун врать не любит. Дарина, мы с тобой попали в не очень добрую сказку. Сейчас мы проходим испытания. Нужно выведать как можно больше информации о замке и его распорядке, но так, чтобы злой колдун ничего не заподозрил.
Глаза дочки ожили, из них почти ушел страх. Появилась цель и понимание происходящего.
– Как в мультике про принцессу?
– Слушай внимательно, что говорит тебе старый маг и запоминай.
– Хорошо, он мне за завтраком рассказывал про свой замок. Сказал, что южная часть полностью разрушена, еще во время войны. Восстановить наследие некому.
Дочка чирикала, пока я через силу ела. Никогда не любила болеть из-за вот такого ощущения слабости. Когда руки дрожат и голову держать вертикально тяжело, а еще жутко мутит от голода. Я съела все, но ощутила еще больший голод.
– Дочка, можешь принести из кухни еще чего-нибудь? Но так, чтобы никто тебя не заметил. А если заметят, скажи, что проголодалась, организм у тебя растущий…
Я улыбнулась дочке, она мне понимающе подмигнула.
– Милая постарайся запоминать, где и что лежит, все знания нам пригодятся.
– Мамочка, я буду, как шпион в тылу врага. Маг сказал, что после обеда он в своей башне будет, и мне в это время нельзя ему докучать. Показал библиотеку, там можно книги с картинками смотреть и бумага с простым карандашом есть. Сказал, если буду послушной и вежливой, научусь ему кланяться, он мне краски даст. Я колдуна утром укусила, когда он у тебя магию начал забирать, а ты застонала. Это больно?
– Нет, милая, не больно.
– Он меня за это снова на цепь посадил. А я ему кричу: “Я не собака”. А он рассмеялся и сказал, что я щенок совсем. До суки мне еще далеко, и если он не возьмет плеть, то я всех сук империи переплюну. Мама, что он имел в виду?
Пришлось сказать, что маг старый и поэтому перепутал собак женского пола с женщинами.
Манипулятор чертов.
Не знаю, когда снова уснула. Проснулась ночью. Жаль, не узнать сколько времени, часов нигде не видать.
Дарина прижалась по мне всем тельцем и обнимает маленькими ручками. Интересно, сколько напастей может выдержать маленький ребенок и не сломаться. Проверять не хотелось. Нужно искать выход. Чувствовала я себя лучше. Поднялась, переждала головокружение и отправилась в ванную, которую нашла и обследовала еще вчера. Первым делом, сделав насущные дела, быстро ополоснулась, вода всегда прибавляла мне сил, вот и теперь ощущение свежести взбодрило.
Очень быстро поела оставленную на подносе еду, энергия мне, ой как, нужна, но и живот от голода не по-детски сводило и скручивало.
Толкнула дверь наружу, а она оказалась открыта. Я хмыкнула. Либо побега никто не боится, либо это ловушка. Решала рискнуть, сидеть в комнате сложив ручки и ждать утреннего завтрака старого лорда за мой счет, желания не было.
Но стоило осторожно приоткрыть дверь, со стороны кровати послышалось:
– Мама, не уходи. Я с тобой.
Глава 9. Магия старого замка
Дочь подбежала ко мне, намертво ухватившись за руку.
– Оденься, я подожду и пойдем на разведку. Нужно вести себя очень тихо, чтобы даже зомби не услышали.
Из рюкзака, с которым мы сюда попали, я достала модные и очень теплые валенки себе и дочке. На коньках идти по замку самоубийство. А другой обуви у нас нет. Преимущество нашей обуви была их бесшумность.
Еще в рюкзаке хранились запасные варежки и шерстяные носки, салфетки, пачка сушек, вода, мелочевка и наши телефоны. В магическом мире совершенно бесполезные. Комбинезоны оставили в комнате, и на всякий случай изобразили ими нас под одеялом. По привычке рюкзак кинула за плечи, с ним комфортнее.
– Конечно, я умею, красться как ниндзя.
Я улыбнулась. Главная сложность в снятии ошейника. Знать бы, где в этом замке инструменты для слесарей. Или здесь магия многофункциональна и инструментов не требует? Мне бы какие-нибудь мощные кусачки.
Мы куда-то пробирались, осторожничая, не хотелось встретить в ночи кого-то вроде Роба. Невольно мы с дочкой схватились друг за друга и боялись отпустить осязаемую ладонь. Полутьма, кое-где висели световые шары, множество пугающих теней и мертвая тишина.
Я нервно сжимала свободной рукой небольшой топорик, взятый напрокат со стены в одном из коридоров. Там много всякого оружия, это нам приглянулось больше всего.
Мне бы хотелось попасть или в лабораторию, или в подвальные помещения. По моим наивным представлениям именно там слесари прячут свой инструментарий. Интересно, трубы в замке есть? А провода? Если не для света, то для чего-нибудь столь же нужного.
В этом мире наверняка есть люди без магии, вот для них и пустить эту полезную энергию по проводам. Неужели, не додумались? Сколько я не разглядывала стены: ни одного проводка, вот недотепы.
Пока я мысленно иронизировала, мы набрели на какую-то лестницу, но не вниз, а наверх.
Решили обследовать, нужно подниматься. Лестница узкая, зажатая между стен, явно непарадная. Подниматься пришлось невысоко, мы вышли на небольшой площадке с коридором в две стороны. Я пошла за Дариной, куда она шагнула. Сколько раз замечала, что у девочки отличная интуиция.
Мы прошли все вычурные двери и остановились перед неприметной створкой без ручки. Зато на стене рядом виднелся отпечаток ладони, и я приложила свою руку. Не ожидала, но дверь неслышно отъехала в сторону.
Переглянувшись, мы шагнули в темноту. Было страшно обоим, мое сердечко, итак, отстукивало бодрее необходимого, а теперь и вовсе замерло. Дочь сильнее сжала мою ладонь.
Дверь за нами закрылась, отрезая даже от тусклого источника света.
– Мамулечка, – прошептала Дарина, и вспыхнувший свет ослепил нас обеих.
Стоило проморгаться, стало понятно, светильники были ярче, чем в коридоре, но сумрак так и копошился по углам. Вдоль стен стояли сундуки самых разных дизайнерских исполнений.
Само помещение небольшое и усугублялись ощущения давящей атмосферы низким потолком. Встань я на цыпочки, и макушка упрется в преграду. Начитавшаяся в свое время всякими фэнтезийными книгами, я внимательно осмотрела пол и стены. Вдруг здесь, как в лабиринтах, ведущих к сокровищам, ловушки на каждой плитке. Но пол ровного темного цвета, никаких изображений. Зато на потолке полно знакомого вида росписей, и я сильнее пригнулась. Задеть руну, а именно на них живопись была похожа больше всего, казалось мне опасным.
Стены виделись цельными и чистыми. Дочка уже тянула меня к небольшому, но красивому сундучку, на его боковине было красивое сердце. Она присела рядом, что-то сделала, щелкнул замочек.
– Ой, укололась.
Палец она сунула в рот, а второй рукой откинула крышку. Цветной дымок вырвался словно из оков, облетел нас, а потом Дарина будто вдохнула его. Мы обе замерли, но больше ничего не произошло.
– Дарина, солнышко, как ты себя чувствуешь? – спросила тихонько, боясь нарушить царившую тишину замка.
– Хорошо, мама. Не бойся, она хорошая.
Дочь закрыла крышку сундучка и ласково погладила его поверхность. И сразу открыла следующий ларец. В нем были украшения. Очень много, все вперемежку.
– Не трогай. Вдруг ловушка, – попросила я дочь, но и она не спешила тянуть руки к сияющим цацкам.
Следующий большой сундук открыла уже я. Понятно, что инструментов в этой комнате мы не найдем, но любопытство держало крепко. Даже странный дымок не напугал и не остудил пыл горе исследователей.
Я замерла, рассматривая находку. В этом сундуке были знакомые вещи: кинжал и флакон в виде сердца. Только кольца не хватало. Но, что самое удивительное, предметы были иллюзорными. Я попыталась взять нож, но пальцы поймали воздух.
Бой, странностям, я захлопнула сундук и взялась за резную крышку следующего.
– Мама, нет.
Но поздно, нас откинуло к стене, макушкой я чиркнула по потолку, дочь схватила мою руку. Место, которое я задела головой, засветилось синим светом, мгновенно напугав меня до икоты. Я нервно прижала к себе дочь, желая защитить. Пол подо мной исчез, в нас ударила обжигающая волна, и мы полетели куда-то вниз.
