Текст книги "4 свадьбы вслепую или как снять проклятие (СИ)"
Автор книги: Катерина Ежевика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
В дом вошел Дем, впереди на вытянутых руках он нес крупный, круглый фрукт, тот что отложил в сторону, когда доставал из рюкзака. Неужели видение, сон, вовсе не видение или сон, а реальность. Он подал фрукт хозяину этого дома, Керану, а мужчина отдал его своей жене, которая недавно заботливо причесывала меня. После этого Дем молча вывел меня за руку на улицу. Дем испытывал легкое волнение, сильное желание обладать мной, не только как доступной женщиной, но и более полно, всеобъемлюще. И это его острое чувство напугало, удивило и колючим током прошлось от руки по всему телу. Передернула плечами, стряхивая ненужные сейчас эмоции и страхи. Позже подумаю.
Глава 25. Ночь с Демьяном.
Какие странные манипуляции с фруктами. Мне показалось это действо ритуалом, молчаливым и многозначительным. Было любопытно узнать, что это значило, но я благоразумно лишних вопросов не задавала.
Ничего не понимая, шла за Демом. Мой дар наверное за день утомился, и теперь я пребывала в темноте. Сейчас закат и дома наверняка приобрели потрясающе красивую окраску. Здесь быстро станет темно, горы слишком близко.
Мы шли не очень долго, я услышала шум воды.
– Ты не против искупаться в местной речке. Прохладно, но после той дорожной пыли очень хочется.
– Да и мне. Только я ничего не вижу, совсем.
– Буду рад помочь тебе. – мужчина стоял очень близко и говорил тихо, спокойно и нежно.
Тепло его ладони коснулось моего лица, огненной дорожкой спустилось по шее к груди. Он снял венок и платье, оставив паутинку белья. Легко приподнял меня, подхватив под колени и спину, занес в воду. Только там, позволил опуститься в прохладную воду, скользя по телу. Мы тесно прижимались друг к другу, поливали спины, плечи, руки руками. Дем приподнял мои волосы собрав в одну руку, другой омывал спину. Плеск воды, кожа пупырышками от холода, горячие ладони вдоль тела и его теплое дыхание на моих губах. Сегодня это была наша прелюдия, музыка прикосновений, песнь воды. Так чувствовала я.
Он стал мне близок всего за несколько часов. Самый закрытый из всех братьев. Самый спокойный и самый взрывной.
Похоже у нас не было ни мыльных принадлежностей, ни полотенец. Потому как после символической помывки Дем обмакнул меня своей рубахой. И накинув платье, снова подхватил на руки, прижав замерзшую, но посвежевшую даже после такого чувственного купания, меня к своему крепкому и теплому телу.
Вскоре почувствовала, что нахожусь в помещении. Кроватью была широкая лежанка. Мне, привыкшей спать в мягких кроватях, было твердовато, и ткань казалась жесткой. Но рядом горячий мужчина с интересными намерениями и все неудобства уходят в небытие.
– Закрой глаза, сниму повязку, хочу видеть твое лицо. Ты очень красивая. Мне хочется запечатлеть тебя на холсте, порой руки так и чешутся взять в руки уголек.
– Ты рисуешь? – изумилась я.
– Редко, в детстве часто рисовал, отец заметил и потом у меня был очень хороший учитель. Как поступили в универ, почти не брал грифель и карандаши, про кисти с красками и говорить нечего.
– А я совсем не умею рисовать. – мы говорили тихо, и рисовали узоры пальцами на коже, воспламеняя ее, утоньшая грань меж нами.
– А я петь не умею, как говорят братья – реву медведем, а не пою. Зато Рей и Перс отлично научились владеть голосами и поют весьма и весьма.
– А Гай?
– А Гай собирает модели самолетов, яхт, домов, замков. И прочие деревянные поделки, начиная от кубиков и заканчивая сложными моделями конструкторов. А еще он затанцует любую партнершу, даже самую деревянную сделает звездой танцпола.
– Здорово! Восхищаюсь вашей семьей и ее сплоченностью.
– Нас во многом спаяла общая беда. – голос стал грустным, он вздохнул. – Но не будем об этом, кажется мы нашли наш ключик. – теперь в голосе звучала улыбка. – Поговорим теперь об этом.
И он поцеловал. Сначала игриво, нежно, но быстро поцелуй стал всепоглощающим, зажигающим звезды.
– Мечтаю любоваться тобой без повязки, смотреть тебе в глаза, видеть отражение души. А чего хочешь ты?
– Хочу снять ее. – даже не нужно уточнять о чем я.
Он задумался, а потом предложил:
– Я могу одеть магическую маску, только нельзя будет заглядывать в мои глаза.
– Давай, одевай свою маску. – быстро сказала, пока мужчина не передумал – То есть ты согласен сделать, то что хочу я?
Он кивнул и нажал на кольцо, маска появилась на мужчине, прикрыв
голову полностью вместе с шеей.
– Без ограничений? – он сегодня хотел обладать мной полностью, я тоже так хочу.
Он вновь кивнул, а я сдернула свою повязку и сразу завязала поверх его глаз. Мужчина напрягся.
– Это чтобы случайно не заглянуть в глаза. – проворковала, успокаивающе поглаживая Демьяна по плечам, а сама осмотрелась. Увидела свой ритуальный пояс, ага, то, что нужно. Я гладила Дема, следила за его реакцией: он спокойно лежал, расслабился. Вновь напрягся, когда я шлепнула по руке поползшей по моему бедру и шепнула прямо в ухо:
– Позволь мне… – я не договорила.
И он позволил мне оседлать его большое тело, поднять над головой руки и даже зафиксировать их поясом и с наказом не опускать руки вниз, обмотала длинный конец вокруг подушки, на которой Дем лежал. Больше зацепить было не за что.
Теперь я могу делать все, что они делали со мной. Гладить Дема было приятно, он везде и всюду гладкий и твердый, рельефы представляют собой картину идеального мужчины. На плече давний шрам – самый большой, есть еще несколько мелких, но такие есть на телах и остальных братьев.
Увидела на большой чаше рядом с лежанкой фрукты, взяла один, самый сочный, разрезала аккуратно, не слезая с мужчины. Капнула пару капель прямо на губы моего Дема, а сейчас он именно мой, облизала. Накапала еще и поцеловала, очень приятно. Да, еще. Дорожка сока по подбородку и я его слизываю.
Я вошла в азарт. Ерзать в этих чудо трусиках по жаркому телу мужчины, оказалось очень специфично, я хотела большего. Но держалась. Капельки на груди, вокруг пупка, на головке члена, стекают по нему. Успеваю слизывать. Касаюсь фруктом чувствительной головки, провожу по кругу и аккуратно одеваю “шапочку”, что осталась в руках, после моих манипуляций с бедным фруктом. Он прохладный, а для горячей нежной кожицы на столь чувствительном органе, так вообще холодный. Дем вздрогнул и особенно безнадежно простонал. Отбросила остатки еды в сторону и вобрала ароматный ствол в рот. Сладко-кислый сок и твердокаменный стояк, это то что мне сейчас нужно. Облизывала его жадно, урча и постанывая от удовольствия. Дем требовал быстрее – я делала медленнее, он просил глубже взять – тогда я только облизывала кончиком языка. Слышала его разочарованные стоны, удерживала на месте ходящие ходуном бедра. А потом сжалилась. И сделала терпеливому мужчине приятно, судя по звукам – очень-очень приятно. Собственно это нравилось и мне, возбуждало очень.
– Хочу тоже облизать тебя, ты же в трусиках с секретом? – услышала его просьбу и не в силах была отказать.
Доползла до головы Дема и встав коленями на подушку присела над лицом. То ли новая поза, то ли Дем что-то такое делал, но долго я не выдержала. Мое тело дрожало от каждого прикосновения его языка и губ. Он не мог убрать ткань, если она мешала, а я и не хотела. Где-то трусики сами разъехались, а где-то остались на губках и этот контраст ощущения ткани, языка и влаги, сводили с ума. Он довел меня до пика, у меня не было ни сил ни желания отстраниться и продлить пытку чувственных касаний. Но я знала, что мое тело не остынет, а станет плавиться дальше, готовясь к новому взрыву экстаза. Поэтому только прижалась плотнее, почувствовала усилившийся напор мужчины и задохнулась от той волны, что окатила низ живота несколько раз, и тонкими иголочками прошлась по всему телу, даря негу и приятное опустошение.
Вспомнив, что я в красивом белье и непозволительно не давать мужчине смотреть на себя. Ха, я уже не стесняюсь. Сняла с него повязку, а сама развернулась к нему спиной. Все также верхом, только теперь опираясь о мускулистые ноги, рукой направила его член внутрь себя.
– Что ты со мной делаешь, женщина!
А я ничего, замерла, мурлыкнула и продолжила кайфовать, раскачиваясь и прислушиваясь к ощущениям. Меняя угол наклона, ловила все новый и новый кайф. Запрокидывала голову, прогибаясь, стонала и плакала от невыносимого удовольствия.
– Я больше не могу сдерживаться! – в очередной раз простонал мужчина.
– Терпи, еще немного, мне так хорошо, мне кажется я схожу с ума. – наверное так и было, а мужчина сжимал зубы и терпел.
И продолжала насаживаться и раскачиваться, меняя ритм и силу скольжения. Сжимала его внутри и расслаблялась, изучала себя и его, получая немыслимое наслаждение, пока не почувствовала сильнейшее напряжение, которое лавиной приближалось и требовало ускориться, усилить напор и глубину проникновения. Сегодня я ни в чем себе не отказывала.
– Нет, стой, – вскрикнул мужчина, а я почувствовала сильнейшие волны удовольствия, от того, как увеличился мужской орган и почти сразу горячие потоки внутри и свое неудержимое торнадо, что скрутило и выгнуло.
Без сил легла на ноги своего теперешнего мужчины, головой устроившись почти на ступнях и расслабленно растеклась той самой лужицей у ног любимого мужчины.
– За такой вид готов повторить подвиг. – весело сказал Дем, продолжая смиренно лежать – И сделать все что угодно еще. У тебя потрясающая задница. А эти кружева! Кажется, я скоро буду готов покорить и эту глубину.
Я только улыбнулась. Двигаться еще была не в силах, во мне гуляло удовольствие. Пусть наслаждается видом, мне не жалко.
– Ты знаешь, что ты удивительная, такого оргазма я еще не испытывал. А наблюдать за тем, как ты вкушаешь блаженство, как танцует твоя попа на моем члене, как изгибается гибкое тело, слушать стоны и всхлипы, ощущать твой оргазм. – это твой лучший мне подарок. И я благодарен судьбе, что ты поставила ту подпись.
Горячие ладони легли на полупопия и я поняла, что пока кто-то заговаривал мне зубы, успел и руки освободить. Ну и ладненько, сама я еще довольный трупик. Он поправил кружево и покружил пальцем вокруг дырочки, которая не занята ничем. Его член довольно дернулся внутри меня, заново разгоняя кровь, воспламеняя огонь желания и срывая стон.
Поднялась, решая надо ли мне оно еще одно приключение на свою попу или отложить на потом.
Мужчина решил за меня. Он поставил меня на колени.
– Разведи ноги пошире, прогнись, умница.
Дем ввел во влажное нутро, откуда недавно выпал обмякший член, пару пальцев и начал приятные движения, чередуя медленные и резкие выпады. Он воспользовался собственной спермой, смешанной с моими выделениями, смазав вторую дырочку, растягивая, раскрывая и расслабляя меня. Один палец сменяет два. Я стону от приятного жжения. Вожделение полностью не ушло, оно снова накрывает с головой и я в нетерпении кручу попой, куда медленно проникают уже три пальца и двигаются неспешно, а Дем второй рукой ласково гладит ягодицу и целует ее. Слышу звонкий шлепок и запоздалое жжение на полупопии, а теплая ладонь уже поглаживает местечко, куда ужалил удар. Снова поцелуй влажными губами, чувствую касание языка и снова удар, жжение и теплая ладонь. Движения в попе ускоряются, как и мое дыхание.
“Да, повтори еще”. – мысленно молю, задыхаясь.
Он не останавливается, двигает пальцами, иногда шлепает по попе и неожиданно резко входит членом во влагалище. Прогибаюсь сильнее навстречу ощущениям. Несколько фрикций и пальцы оставляют пустоту, но вскоре ее заменяет член, который входит сразу глубоко и сильно. Да, еще быстрее. Дем будто слышим мой мысленный призыв, так как ускоряется. Сладостное жжение усиливается, а Дем проводит пальцем между половых губок, находит невероятно чувствительную дорожку, вокруг твердого бугорка и целенаправленно доводит до пика. Колени разъезжаются, руки не слушаются и подгибаются, а мужчина продолжает и продолжает дикий разгон. А я не знаю на каком свете нахожусь, все кружится, перед глазами цветные звездочки, тело то и дело пронзает новое и новое удовольствие, пока не вспыхивает яркими красками во всем теле. А я теперь цветное желе. Дем крепко держит меня за бедра, еще пара движений, хриплый стон и горячие толчки внутри меня, а мужчина падает рядом.
– Я же говорил, что у тебя потрясающая задница. – шепчет он куда-то в волосы, целует и прижимает меня крепче. Кажется, он накрыл нас одеялом и вопросы гигиены волновали меня в последнюю очередь.
Мне снились звезды, сияющие и бесконечные. Я летела среди них и была не одна. Я сама была звездочкой и еще четыре ярких звезды рядом. И нам хорошо было летать по звездным мирам, даря свое тепло друг другу.
Глава 26. Храм.
32.03.3003.
Из звездных далей меня выдернул звук. Постукивание было настойчивым. Глухой, негромкий звук, неумолимо возвращал сознание в действительность.
Распахнув глаза, увидела перед собой собаку, но в тот же миг большая ладонь закрыла мне глаза. И голос Дема спросил:
– Что ты увидела?
– Собаку, откуда тут животное? – никак не могла понять откуда так близко взялся пес, даже испугаться не успела, увидела его мельком. Раз не чувствую его теперь – возможно, уже сбежал.
– Понятно. Забудь. – он помолчал, все также держа ладонь на моем лице, был мрачен.
Я расслабилась, вспомнила вчерашний день, улыбнулась и не заметила как, стала рассматривать Дема сквозь призму дара, которому и ладони не помеха.
– Ты красивый, очень. – тихонько произнесла, поглаживая щеку мужчины, провела по-ровному, как у братьев, носу и брови те же, ровной стрелой нависающие над глазами.
Глаза мужчины вспыхнули удивлением, расширились. Он силился что-то сказать, но не смог или не знал что. Продолжал смотреть на меня во все глаза.
Я рассмеялась.
– Ты удивлен? Неужели тебе женщины не говорили, что ты красивый?
– Нет, никогда не говорили. Ты же помнишь, мы носим маски.
– Что всегда?
– Всегда. – ответил Дем, а у меня в голове родились десятки вопросов и большинство неприличных. – Давай не будем об этом сейчас. – я лишь вздохнула от очередного умалчивания, а Дем продолжил – Кажется, это к нам стучат. – и правда, несколько мгновений тишины и стук повторился. – Помни, ты наше чудо! Потерпи еще немного с повязкой. Еще буквально пара дней и действие контракта закончится.
Какая загадочная эта повязка, что же с ней не так? И если раньше я думала, что они не хотят, чтобы видела их лица по причинам популярности, страшного внешнего вида или даже по политическим причинам, совсем фантастические теории отметала сразу. Но нет, Дем знает, что могу видеть их, пусть и не глазами, и при этом ничего против не имеет. Думала, прячут уродства или это эротическая прихоть, но тоже нет. Может, это как-то связано с проклятьем их отца, о котором столько слухов, что неизвестно, где вымысел. По этой теме данных у меня еще меньше.
Теперь мне эта тайна казалось чем-то большим. Был в этом скрытый смысл, как и в моем контракте, нечто потаенное. То, ради чего все это затевалось. Только я никак не могла сообразить что. Была у меня смутная мысль, что это может быть как-то связано непосредственно со мной. Но я ее отгоняла как несостоятельную, хотя что-то цепляло, но вот что – пока не уловила.
А еще у них изменилось отношение ко мне, стало более трепетным что ли. Они и раньше ко мне хорошо, по-доброму относились, только с большей легкостью, что ли. Эта девушка или другая, без особой разницы. Теперь же я чувствую себя оберегаемой и нужной. И мое отношение к моим временным мужчинам сильно изменилось. Теперь точно не смогу уйти не разорвав в клочья сердце. Я смотрела на мужчину, ласкала своей магией и знала, не захочу отпустить.
А может и не отпускать?
– Пойду встречу гостей, одевайся и тоже выходи и не забудь повязку на глаза, пожалуйста. – он чмокнул меня в кончик торчащего из-под огромной ладони носа и встал.
Я потянулась, испытывая иррациональное счастье, встала, огляделась. Простая комната, предназначенная для сна. В противоположном от кровати углу был умывальник за небольшой ширмой, чем я с удовольствием воспользовалась. И поняла, что ночью Дем все же позаботился обо мне. Оделась, привычно завязала глаза и вышла. Здесь была еще одна комната и в ней толпился народ, за открытой уличной дверью бегала ребятня.
Я подошла к Дему, он стоял один и будто ждал меня. Остальной народ соблюдал торжественную тишину, было слышно потрескивание огня в очаге. Женщина, которая вчера причесывала меня, подошла к нам и обняла, радостно желая счастья, здоровых деток. Она сияла, как и ее имя – Сияна.
Я была обескуражена и тихо поблагодарила. Она явно приняла нас за супругов. Потом Сияна отошла к очагу. Народ не расходился, все будто чего-то ждали. Женщина специальными щипцами вынула из очага уголек и положила в расписную глиняную чашу, он продолжал гореть маленьким синим пламенем. Сияна с поклоном и трепетом передала огонек в чаше мне, бормоча слова на местном говоре. Я понимала отрывочно. Что-то про дом, про семью, про детей, про горящий очаг, согревающий души, и что теперь я – жена. Я удивлялась все больше, но все же трепетом в душе приняла чашу с горящим угольком. Было в этом действе что-то непостижимое, даже волшебное, таинственное и правдивое. Жаль, возможности не было заглянуть в глаза Дема, дабы понять что происходит. А торжественность обстановки была такая, что вопросы задать не решилась.
После ее проникновенной речи, народ зашуршал, зашевелился. Все вышли и мы пошли следом, я с чашей в руках. Дем придерживал меня за талию, направлял. Чаша была точно такая, как вчера привиделось в странном сне, бреду, видении, как ни назови, но это было на самом деле, я уверенна.
Мы пришли в самое большое в этом городке здание, находилось оно на возвышенности и мой огонек трепало на ветру, а я боялась, что потухнет, оберегала, прятала. Вспомнился огонек на ритуале с Гаем.
– Это храм. – шепнул Дем, всю дорогу придерживающий меня за талию.
И он был прекрасен. Внутри постарались настоящие художники, стены расписаны потрясающими фресками, а высоко расположенные горизонтальные окна, как и во всех местных домах, сделаны из цветных витражей. Здесь приятно пахло жжеными травами, мятой, медом и песком. Мы подошли к очагу, где тоже горело небольшое пламя, и женщина подала мне щипцы, подсказывая, что нужно мой уголек переложить в этот очаг. Я осторожно переложила из чаши все еще горящий уголек и, оставив чашу, рядом с другими такими же у стены, пошла за женщиной. Мамой, женщину назвать язык не поворачивался.
Теперь мы стояли у постамента, на котором лежала огромная книга. Муж моей наставницы, Керан, взял писчее перо и сделал запись. Писал он старательно выводя буквы, с таким гордым видом, что я спросила у Дема, что он пишет.
Мой дар или нет, но мне почудилось, что Дем смутился.
– Прости, но правду сейчас сказать не могу. Но это очень важная для нас запись. Надеюсь ты простишь нас. – он говорил тихо, а последнюю фразу сказал едва слышно и сжал ладонь сильнее.
Я почувствовала его волнение.
– Но ведь вы мне все скажете, в день когда закончится действие контракта? Без обмана и без утайки?
– Лайна, мы тебя никогда не обманывали, просто много не говорили. Если не могу, сказать, я не придумываю неправды, – говорю откровенно.
Наши перешептывания заметили, но Сияна лишь улыбнулась мне светло.
Мужчина довольно медленно выводил слова на бумаге. Мне даже подумалось, что пишет он не часто.
А когда Керан закончил, обернулся, счастливо улыбаясь, а все в храме стали громко радоваться, пожимали друг другу руки и нам тоже, обнимали и всячески выражали радость. Желали нам много хорошего. К нам подобрались супруги и очень довольные всем произошедшим, повязали нам на головы очелье. Они так и назвали эти самотканые полоски, повязываемые на лоб.
Мне все вокруг казалось странным и удивительным. Ведь эти люди и даже храм были на одной волне, волне благоденствия, радушия и светлой радости. Они буквально мечтали, чтобы мы жили долгой и наполненной жизнью.
Выходила из храма я под сильным впечатлением, еще в храме дар мой перестроился со зрительных образов, на эмоциональные. Вокруг я теперь ничего не видела, но зато прекрасно чувствовала.
Нас сытно и просто накормили, в доме, где кушала вчера. А потом, как и вчера, посадили на телегу и повезли обратно.
Мы с Демом не разговаривали, но он часто смотрел на меня и крепко держал за руку, хотя я сидела у него на коленях. Он чувствовал умиротворение, радость и много чего позитивного, и даже не расстраивался из-за жуткой тряски. На заднем далеком плане было легкое беспокойство. Лохматое и рогатое животное, я так и не узнала как его называют, было спокойно и равнодушно. Телега все время недовольно поскрипывала, а возница, что-то радостно напевал под нос, и даже не совсем приличное.
Демьян.
Я в нашей семье самой большой скептик. И единственный кто до конца не верил в аферу, придуманную Реем. Неужели девчонка сможет полюбить нас всем сердцем, не видя внешности, за такое короткое время. Да и мы не раскрываем сердца своим весьма редким любовницам. Ни разу никто из нас не влюблялся, была легкая симпатия, но не более.
Нападение на острове в корне поменяло планы, ведунья подсказку дала. И мы придумали новый план за пару часов, что называется “на коленке”. Направляли верных людей на разведку и договариваться. Почти все прошло гладко.
Когда братья приняли решение жениться, даже я был с ними согласен, пусть и не уверен до конца. Ведунья намекнула в очередной раз как правильнее поступить, чтобы защитить будущую жену от теперешнего проклятия и в будущем от враждебной магии. Дар Лайны стал неожиданным подарком. Я только теперь понял фразу, про то, что любящая женщина увидит истинные лица, вместо иллюзии звериной морды. Она сама рассказала, что видела лица Гая и Рея.
Вижу, что любовь Лайны еще осторожна, зыбка. Кажется, она уже пережила разочарование в любви со своим непутевым женихом и боится обжечься снова.
Все это время я постоянно наблюдал за ней, ее пугливая реакция первое время раздражала. А потом я увидел стойкость и упорство, силу духа маленькой девчонки. Как это не парадоксально в тот момент и захотелось укрыть ее от любой угрозы этого мира. Но она сильная, многое пережила, не бросила брата. У нее пытаются отобрать наследие родителей, а девочка не сдается, старается отстоять свое. И брата вытащить из долговой ямы и самой подняться на ноги, и все предприятие поднять. Для одних ли хрупких плеч задачка?
Когда эта леди подрастет превратиться в зубастую акулу, а пока слишком мала, зато взрослых хищников вокруг подозрительно много расплодилось. Но теперь она под защитой гораздо более крупных хищников.
Поймал себя на мысли, что самодовольно улыбаюсь. Да, чувствовать себя хищником, готовым сожрать мелких обнаглевших зверушек, очень приятно.
Мои люди уже раскопали, что авария, в которой погибла чета Альмарик де Ревиаль случилась из-за неисправности тормозов мобиля, в котором они ехали. Ремонтной станции хорошо заплатили, за дезинформацию. Только заказчик поломки тормозов пока не выявлен.
Со стороны завода вышли на управляющего, сбежавшего, как только главный конкурент выкупил часть земель. Ищейки идут по следу бывшего управляющего заводом. И к конкуренту тоже подбираемся, чувствую, там темная история.
Сегодня перед тем как встретить будущую жену в порту, понял, что скучал и с нетерпением жду встречи. Часто ловлю себя на мысли, что хочу заглянуть в глаза. Хочу раздевать девчонку и видеть отклик не только в теле, но и в глазах. Ласкать тело, вбиваться в нее, целовать, любить, смотреть как любят ее братья и видеть ответные чувства в глубине зрачков, в каждом ответном взгляде. Это мечта. И кажется, я на пороге ее исполнения.
Не представлял как сладко будет предвкушать брачную ночь с женой наедине, чтобы можно было полностью погрузиться друг в друга, растворится в чувственной неге. Наш свадебный обряд был необычным. Дело в том, что жители древнейшего поселения, чтут традиции, по которым замуж девушку выдает семья. Хорошо ритуал принятия в семью у них прост. А уж обмен девушки пусть на ценный, но фрукт, необычная традиция. Замужней она считается после проведенной ночи с мужчиной, только после этого мать передает дочке огонь из очага, как хранительнице тепла в своей семье, а огонь домашнего очага будет хранить свою хозяйку. И не важно где будет жить семья. А уже потом в их древнем храме Хранителю Сущего главой семейства вносится запись о народившейся семье в книгу-летопись.
Кажется, Лайна частично понимала язык, на котором разговаривают амаянцы, так как удивление легко читалось на лице, несмотря на повязку, скрывающую часть мимики. Но вопросов не задавала, протеста не выказала ни словом, ни жестом.
Братья говорили, что на других ритуалах, она также не противилась, хоть и не понимала сути происходящего. Доверилась. И это главное.
Я боялся, что она снова будет закрываться в интимной близости, но братья вылечили ее и от стеснительности осталась лишь тень. Она раскрывается и доверяется нам. Ночь с ней стала для меня открытием.
Она показала, как чувствовала нас, как чувствует меня сама. Ночью я все время был на грани, хотелось взять в охапку и привычно самому управлять процессом. Но пришлось сдержать порывы, дать ей то, чего хотелось. И в то же время это безумно возбуждало, бросало в жар. Я тысячу раз чуть не кончил бесконтрольно. Пока не видел, а чувствовал, что она делает, воображение настолько горячо рисовало происходящее, что сходил с ума вместе с ней. Я привык управлять эрекцией, фрикциями и тем, когда кончу я и все остальные. Но сегодня я наблюдатель и эта задница перед глазами – чистый афродизиак, ее наслаждение – самое чудесное зрелище, что приходилось наблюдать. Сколько раз я себя останавливал, чтобы не перевернуть ее сию секунду, не знаю. Но знаю что, то что сегодня у нас было, не променял бы ни на что другое.
Я любовался ею, наслаждался единолично. Каждый ее поцелуй и ласка были только для меня. Она горела ради меня и я горел для нее. Наше наслаждение было неподдельным, ярким, всепоглощающим, искренним. Я чувствую себя счастливцем.
Утро принесло сильнейший испуг и столь же яркое облегчение с волной надежды на избавление от проклятия. Сначала она увидела иллюзию – морду пса, – и тогда, когда эмоционально я был на дне пропасти, ждал реакции от испуга до отторжения, как это бывало раньше. А она не поняла, что увидела меня. И тут же приятно удивила, увидела мое истинное лицо, которое я сам не видел уже много лет. Лайна, жена моя, увидела меня и сказала, что я красив. Это был удар под дых. Я забыл как дышать. То, во что я не верил, произошло. Мне хотелось обнимать ее, кричать о том, что люблю. Она окрылила.
Огромных усилий стоило взять себя в руки и дышать. Оторваться, не зацеловать, уйти. Нам еще закончить брачный обряд нужно. Стучат уж больно настойчиво.
Глава 27. Предложение.
Леди Силайн Альмарик де Ревиаль.
Обед произошел для меня в другом мире, в том смысле, что мы вернулись в низину, к цивилизации. Здесь все окружение чувствовалось по-другому, я с удивлением вслушивалась в новые ощущения и чувства, и эмоции. Вокруг суета, радость, горесть, заботы, заботы. Я ничего не видела, зато все прекрасно чувствовала, но этих ощущений в какой-то момент стало много для меня. Захотелось тишины и спокойствия, захотелось закрыться. У меня получилось, я будто схлопнула створки раскрывшегося дара. И настала долгожданная тишина, моя собственная.
Тишина и темнота. Встала новая задача видеть, с помощью магии, не глазами. Вспомнились ощущения и я увидела мутный окружающий мир, нечетких очертаний, приглушенных цветов.
Почувствовала усталость, как после долгой умственной, наряженной работы. Поняла, что легко и просто не получится научиться управлять даром. Всеми уровнями возможностей. Зато сколько интересного открывается впереди.
Сразу, как выехали из-за поворота на нашей скрипучей телеге, я увидела троих мужчин: высоких, подтянутых, крепких. Стояли в свободных позах рядом с белым блестящем мобилем. Они были в масках, но сразу поняла – они.
Сердце зашлось в радостном галопе. Я, сияя, повернула голову к Дему, который тоже обрадовался братьям и хватка на моей руке усилилась. Из-за маски я не могла видеть эмоций, но благодаря дару я их остро чувствовала. И кажется эмоции ожидающих мужчин тоже бурлили. И настолько сильно, что усидеть на месте я не могла, чувствовала их как свои, а свои я предпочитала не прятать.
Поэтому, не думая, как выгляжу и что подумают, как только телега после невнятного: “ прууу!”, остановилась, я соскочила и побежала навстречу первым попавшимся объятьям. Обняла что есть силы за шею и меня так же крепко обняли в ответ.
Вспомнился папа и его такие же крепкие и теплые объятия. Пусть им с мамой будет хорошо в том, другом мире. А я теперь взрослая и объятия хоть и уже родные, но другие, мужские.
– Давайте снимем маски. – услышала бас Дема.
Я оторвалась от Рея и попала в сильный захват Перса.
– Как ты, девочка? – мне стало забавно, только что вспоминала папу и он такой же вопрос задавал после разлуки.
Откинулась назад, как бы заглядывая в лицо и замерла. Перс, он такой красивый, глубокие синие глаза, те же ровной стрелой брови, губы полнее, чем у остальных и нос имеет небольшую горбинку. Челка свисает почти на глаза, и вообще у него самые длинные волосы из всех. Лицо уже не молодого мужчины, а того, кто встречал много трудностей, глубокая морщинка меж бровей, выдает его. Я провела по ней пальцем, по бровям и щекам.
– Вы очень похожи, но такие разные. Простите, но несмотря на повязку я, с некоторых пор, вижу ваши лица. Может уже можно ее снять?
– Нет!!! – услышала я дружный встревоженный хор.
– Ну ладно. – сказала тихо и недоуменно.
– Лайна, родная, подожди до конца срока, пожалуйста. Завтра будет все можно, но еще не сейчас. – это говорил Перс. – Мы счастливы, что ты смогла рассмотреть наши истинные лица. Поверь, мы не просто так носим маски на людях. И заранее просим тебя простить нас за то, что ввели тебя в заблуждение.
– Как прошел ваш обряд? – поинтересовался Гай, обнимая меня в свою очередь. – Ты так вкусно пахнешь! – на миг он прижал еще теснее, еще ближе, так, что затрещали косточки и тут же отпустил.
Подошел к машине и открыл для меня дверцу, жестом приглашая.
Перс уже усаживал меня внутрь и сел рядом, не отпуская ладони. От него шла такая яркая бурная радость, я бы сказала, счастье. Но была и скованность каких-то чувств, осторожная, тщательно сдерживаемая надежда.
Они привезли нас к окраине городка в семейную гостиницу, в живописном месте, где редкие, дикие животные могут свободно разгуливать по территории и их можно кормить с рук. Так пояснил Рей, он сам выбрал это место. Длинношеие жирафы заглядывают в окна второго этажа, а в траве под деревьями вольготно развалились львы, неподалеку скачут кенгуру. Животных привезли из разных уголков страны, а хищники еще не съели травоядных только потому, что хозяин здесь обладает даром общения с животными, влиянием на них. Вот он их “подружил” своих подопечных только ему известным способом.
