Текст книги "Раскоп у Волчьей сопки (СИ)"

Автор книги: Катерина Алешина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 3

На раскоп шли долго. Сонные студенты еле волочили ноги. Солнце поднялось и яркими косыми лучами расцвечивало лесную чащу. Пели птицы. Лес, залитый утренним солнцем, словно бы ждал их, приглашал.

Алла и Вера плелись в хвосте. Почти пришли к лесной прогалине, как вдруг впереди раздался голос Парамонова:

– Твою мать! Я этого дебила…

– Игорь Поликарпович, – укоризненно оборвала его Наталья Борисовна.

Парамонов продолжал ругаться, но теперь тихо, Вера не могла ничего разобрать. Она поняла это по интонации.

Алла побежала вперёд.

Когда Вера дошла до места раскопа, все уже столпились вокруг чего-то.

– И что это такое? – спрашивал Коля.

– А что за дебил-то? – уточнял Лёва.

– Он же наш сектор испортил, – комментировал Игорь Белуда.

Наталья Борисовна охала.

– Как будто собака рыла, – заключила Алла.

– Да не, какая собака? Смотри, как глубоко, – сказал Виталя.

– Игорь Поликарпович, вы чё, знаете, кто это? – поинтересовался Артём.

– Ага. Я этому блаженному ноги переломаю, – гневно произнёс Игорь Поликарпович.

Наталья Борисовна снова с укоризной посмотрела на Парамонова.

Вера протиснулась между ребятами, посмотрела вниз. На ровной поверхности расчищенного сектора зияла дыра. Небольшие холмики грунта окружали яму по бокам. Было понятно, что копали не лопатой.

– Вера ночью мужика видела, – сообщил Саша.

Все посмотрели на Веру, а Игорь Поликарпович спросил:

– Сутулый и хромает?

Вера ошарашенно кивнула.

– Он, гад, – буркнул себе под нос Парамонов, а потом добавил громче, обращаясь к Вере: – Надо было меня будить!

Вера замялась.

– Игорь Поликарпович, о таких персонажах предупреждать надо. Так же можно до смерти ночью напугаться, – вступился Саша.

– М-да. И то верно, – после паузы выдал начальник раскопа.

– Да чё за сутулый? – встрял Артём.

– Игорь Поликарпович, давайте подробнее, – поддержал Лёва.

Поднялся гомон. Всех интересовал ночной мародёр. Наталья Борисовна тщетно пыталась успокоить практикантов. Веру тоже снедало любопытство, но она отошла от толпы и как бы со стороны наблюдала за происходящим. Вдруг Парамонов гаркнул громогласно:

– Так, студенты! А ну, тихо! Всё расскажу. Но сначала за работу.

– А с этим что делать? – Игорь Белуда указал на нелегальную яму.

– После обеда займёмся, – ответил Игорь Поликарпович.

Оказалось, в деревне есть местный сумасшедший.

– Придурок деревенский со справкой, – так выразился Игорь Поликарпович.

Он ходил ночами и копал в лесу. Якобы слышал голоса. На этой почве помешался. Парамонов «познакомился» с ним в первую же ночь, как приехал на раскоп.

– Прошлой ночью всё было тихо, – сказала Алла.

– Сезонное обострение у него началось, – пошутил Артём.

– А я думал, у психов только в полнолуние обострение. Слышал где-то, – выдал Коля. – Вчера-то луны не было.

– Ну, Зубр, ты даёшь, – заржал Лёва. – Чё, в психах разбираешься?

Артём поддержал Лёву смехом.

– Нет, – простодушно ответил Коля.

Громкие голоса и смех разносились над лесной поляной. Вера невольно слушала их. Ей вспомнились слова пьянчуги: «Гиблое это место, Волчья сопка». Никакой Волчьей сопки на карте не было, Вера проверила.

«Не потому ли её так прозвали, что воет здесь ночами то ли волк, то ли собака?»

С этими мыслями Вера работала скребком. Она сосредоточенно скоблила грунт, когда ей вспомнился обрывок сна: то, как она руками рыла землю, словно деревенский сумасшедший. Стало не по себе. Вера и без того всё утро думала о ночных событиях. Потому была очень молчалива.

Девушка так задумалась, что перестала замечать всё вокруг. Тем временем к ней подсел Артём и тоже взялся за скребок.

– Вер, хочешь шутку про археологов? – спросил он, выводя Веру из задумчивости.

– Нет.

Но Артём уже начал:

– Археолог – лучший муж, который только может быть у женщины. Чем старее она становится, тем больший интерес он к ней проявляет.

Артём засмеялся над своей шуткой. Вера молчала.

– Этот сказал. Ну как его..? – заговорил Артём, поняв, что Вера не реагирует.

– Агата Кристи, – пробормотала Вера.

– Точно. Он, – бодро подтвердил Артём, не расслышав.

– Это цитата, а не шутка. – Вера начинала раздражаться.

– Ну смешно же.

Вера очень хотела послать Коновалова туда, где придумывают такие шутки.

Некоторое время Артём молчал, а потом поинтересовался:

– Вер, тебе чё, Литвинов нравится?

Вера раскрыла рот, чтобы объяснить, что не его собачье дело, кто ей нравится. Но Коновалов перебил её:

– Он же тупой спортсмен. Обрати лучше внимание на того, с кем весело и есть о чём поговорить.

– Мне тупые спортсмены нравятся. Извини, – отрезала Вера.

Она хотела много чего добавить, но промолчала.

На этом же участке в нескольких метрах от них работала Наталья Борисовна. Она, конечно, всё слышала.

– Коновалов, иди, просеивать помоги, – скомандовала Наталья Борисовна.

Вера с благодарностью посмотрела на научного руководителя.

Артёма совсем не смущало присутствие преподавателя.

– Иду, Наталья Борисовна, – недовольно произнёс он.

Вера продолжила работу, думая о своём. Вскоре солнце поднялось к макушкам сосен и стало ощутимо припекать. От утренней прохлады не осталось и следа.

Подошёл Саша.

– Наталья Борисовна, нам уже идти? – спросил он.

– Идите, идите, – ответила Наталья Борисовна, посмотрев на часы.

Вера была рада покинуть раскоп. Она потеряла вчерашний энтузиазм, и теперь работа изнуряла её.

– Что будем готовить? – поинтересовался Саша, вышагивая между сосен.

Вера пожала плечами. Меньше всего ей хотелось придумывать меню из крайне ограниченного набора продуктов.

– Давай картошку с мясом, – произнёс Саша.

Под мясом подразумевалась пресловутая тушёнка из консервной банки.

– Давай.

– Или лучше суп?

– Нет. Давай картошку. По супам у нас Алла мастер. Пусть завтра блеснёт, – заметила Вера, улыбнувшись.

Саша кивнул.

Вера радовалась выпавшему времени наедине. Даже усталость отступила на второй план. Только насладиться этим уединением ей не удалось. Они слишком поздно ушли с раскопа. Время близилось к обеду. В круговороте забот Вера не заметила, как прошёл час.

Котелок ещё кипел на костре, когда из леса потянулись археологи.

Алла оттягивала майку, пытаясь создать охлаждающий поток воздуха. Коля махал перед лицом листами бумаги. Парни поплелись к умывальнику. Кто-то брызгал себе в лицо, а кто-то, не стесняясь, лил воду на вспотевшую шею. Игорь Поликарпович замыкал процессию к умывальнику.

Раскрасневшаяся Наталья Борисовна раздавала указания:

– Коновалов, Ситченков, вон туда относите. Зубарев, не маши документами.

Летний зной проникал и под навес, не спасала даже тень. В жарком мареве студенты вяло рассаживались за столом. В этот полуденный час, казалось, даже лес притих. Боясь истлеть под солнечными лучами, спрятались надоедливые насекомые.

Обед прошёл как обычно. А после Наталья Борисовна объявила, что кто-то должен остаться в лагере и сортировать находки, и удобнее будет, если останутся дежурные.

– Не нужно ходить туда-сюда, – пояснила научный руководитель.

– Так, студенты, сейчас отбой, – скомандовал Парамонов. – Переждём немного жару. Выдвигаемся через час, – добавил он.

Студенты собирали и мыли свою посуду. Саша потащил котелок к озеру. Вера пошла за ним, собрав со стола то, что осталось.

После обеда многие сидели под навесом, скрываясь от солнца. Алла, Коля, Виталя и Лёва увлечённо играли в карты. Артём остался в стороне и только изредка едко комментировал игру. Белуда с умным видом читал. Саша скрылся в палатке. А Вера, завернув штанины, подставляла ноги солнцу. Час пролетел незаметно. Жара не спала, но практиканты всё равно пошли на раскоп.

Перед уходом Наталья Борисовна ещё раз объяснила всё Вере. Из всех практикантов она выделяла именно её, как самую ответственную. «Лавка древностей» отчасти выполняла функции камеральной лаборатории. Но, к счастью, находок, требующих срочной или сложной реставрации, пока не было.

Вера проводила уходящих взглядом. К ней подошёл Саша.

– Вер, это тебе.

Он вынул из кармана бумажный кулёк, такие сворачивают для семечек.

Вера приняла кулёк, развернула. Пахнуло вожделенным ароматом. На дне бумажного свёртка лежали кофейные зёрна, буквально горсть.

– Спасибо, – удивлённо и счастливо протянула Вера.

Настоящий кофе считался дефицитом. А в Верином детстве его было просто не достать. Мама Веры варила настоящий кофе только по субботам. Это был настоящий ритуал, придающий субботним утрам праздничный оттенок. Сначала оглушительно жужжала кофемолка, а потом квартиру наполнял пьянящий пряный аромат.

– Но ты же не пьёшь кофе? – вспомнила Вера.

– Бате подарили. Вот отсыпал, – смущённо пробормотал Саша. – Я слышал, ты Алке говорила, что любишь.

«Он взял их заранее. Только для меня».

Вера всё поняла. Её захватила такая волна эмоций, как будто сбылось самое заветное желание. Эти зёрна показались ей самым дорогим на свете из-за того, что они собой символизировали.

Поддавшись спонтанному порыву, Вера поднялась на цыпочки и коснулась Сашиных губ своими, легко, задержавшись лишь на секунду. Саша покачался туда-сюда, будто не знал, куда деть руки. Вера удивилась тому, какой он робкий. Она отстранилась.

– Только где мы их перемелем? – спросила она.

– Потом придумаем, – ответил Саша. – Давай быстренько всё рассортируем и искупаемся, а?

– Угу, давай, – Вера улыбалась. – А мы успеем?

– Конечно.

Маленький свёрток с кофейными зёрнами остался лежать на общем столе.

Саша делал всё быстро и точно, словно выполнял эти действия каждый день. Он ловко очищал и обмерял находки. Вера записывала и маркировала, ей даже не пришлось пачкать руки.

Когда работа была завершена, на маленьком бордовом циферблате Вериных часов было двадцать минут пятого.

– А купальник у тебя есть? – задал вопрос Саша.

Вера кивнула.

– Я сейчас, – бросила она и побежала переодеваться.

По пути Вера схватила свёрток. Уже в палатке она подумала, что всё это уловка, чтобы увидеть её в купальнике. Ничуть не смутившись этой мысли, Вера выудила из рюкзака полосатый комплект: два треугольника и плавки. Пару минут она потратила на поиски полотенца.

Саша уже ждал в том месте, где можно спуститься к воде. У него плавок не было. Он снял рубашку и стоял только в шортах. Подходя ближе, Вера любовалась изящными изгибами мужской фигуры. Увидев Веру, Саша в несколько размашистых шагов зашёл в воду и нырнул. Вера положила полотенце на траву и пошла за ним. Илистое дно противно засасывало ступни. Но вода дарила блаженную прохладу.

Вера боялась наколоть ногу о какую-нибудь корягу, поэтому долго мялась на одном месте, зайдя в воду только по колено. Саша вынырнул и теперь смотрел на неё.

– Ты очень красивая, – произнёс он.

Вера считала свою внешность самой обычной: приятное лицо, длинные русые волосы. А вот Саша казался ей по-настоящему красивым, похожим на древнегреческого бога со своими светлыми, почти белыми волосами.

Вера сделала пару уверенных шагов и плюхнулась в воду, совсем не так изящно, как Саша. Солнце, ещё яркое, накренилось над соснами. Саша небрежным движением убрал мокрые волосы с лица. Вера подплыла к нему и обняла за плечи, прижалась всем телом. Вода пахла тиной. В стороне заливисто заквакали лягушки. Вера усмехнулась несоответствию обстановки тому, что она чувствовала.

Ей представились Волга, холодная, чистая, и песчаный пляж, залитый закатными лучами. Но вокруг было маленькое озеро, местами заболоченное и тихое. Лёгкий ветерок создавал рябь на воде. Саша чуть шевелил руками, чтобы оставаться на плаву. Вера смотрела парню прямо в глаза, видела капельки воды на его ресницах. Саша сам поцеловал её и очень нежно, касаясь то верхней, то нижней губы. Они не заметили, как вода обняла их и накрыла с головой.

Вера вынырнула и слегка отстранилась. Саша глядел на неё, не отрываясь.

– Знаешь, это я попросил Наталью Борисовну, – сообщил он. Помолчал и добавил: – Ну, чтобы мы дежурили вместе.

Вера уже ничему не удивлялась, таким неожиданным было её счастье.

– Ты, – Саша запнулся, – мне очень нравишься.

Вместо ответа Вера поцеловала его.

Ни к чему было говорить, что она весь учебный год смотрела на него влюблёнными глазами.

Минуты стремительно утекали. Багровое солнце запуталось в ветвях. Первой опомнилась Вера.

– Ужин. Вот чёрт, – выдохнула она и поплыла к берегу.

«Скоро с раскопа вернутся восемь голодных ртов».

На ходу вытирая волосы, Вера побежала к палатке. Она слышала, как Саша идёт вслед за ней.

На ужин сварили гречку и сосиски. Просто потому, что на изыски не было времени. После Саша повесил чайник над костром. И они принялись ждать. Стрелка Вериных часов уже перевалила за семь, но археологи всё ещё не возвращались. Пунцовое солнце висело низко над холмом. Разлапистые сосновые ветви окрасились яркими пламенными всполохами. Лес казался особенно сказочным. Вера не отрывала от него глаз, ожидая, что вот-вот меж сосновых стволов появится маленький отряд.

– Может, случилось что? – спросила Вера.

У неё вновь появилось нехорошее предчувствие. Она нервно теребила влажные волосы.

– Да что может случиться? – беззаботно ответил Саша. – Парамонов, наверное, решил всех загнать, увлёкся.

Вере стало немного стыдно за то, что они купались, пока другие работали. Но это чувство быстро прошло.

«В конце концов, мы тоже не бездельничали», – внушала она себе. Но от воспоминаний о поцелуях её щёки залил румянец.

Вера вздохнула, собрала волосы в пучок. Саша обнял её за плечи, прижал к себе. Так они сидели какое-то время.

Наконец в лесных зарослях появились тёмные силуэты. Когда стало возможным разглядеть лица людей, Вера поняла: что-то точно случилось.

Первым шёл Парамонов. Такого выражения лица Вера у него ещё не видела, он словно бы решал в уме сверхсложную задачу. Брови его сошлись на переносице, создавая мрачный и одновременно задумчивый вид. За быстрым шагом Игоря Поликарповича еле поспевала Наталья Борисовна. Она на ходу озадаченно кивала, словно отвечала Парамонову. И это было само по себе странно. Обычно процессию возглавляли бодрые студенты. А сейчас они плелись позади, непривычно тихие. Лица их казались взволнованными.

На первый взгляд, всё было как обычно. Но Вера заметила что-то неуловимое в этом странном несоответствии. И вновь она почувствовала необъяснимую тревогу.

Игорь Поликарпович сразу же подошёл к столу, раздвинул миски и чашки, развернул миллиметровку и принялся, как заворожённый, водить пальцем по внесённым данным. Наталья Борисовна прошла мимо, не говоря ни слова. Хотя Вера ожидала, что по возвращении та потребует отчёт.

– Чего так долго-то? – спросил Саша парней.

– Да дольмен чёртов раскапывали, – буркнул Виталя и пошёл к умывальнику.

Мимо прошла Алла.

– Ну чего там? – поинтересовалась у неё Вера.

Алла выглядела растрёпанной и очень уставшей. Впрочем, так выглядели и остальные.

– Плита здоровенная. Мы только начали зачищать. Прикинь, нашли там, где псих яму вырыл. Повезло, что я завтра дежурю. А вот вы, зуб даю, до темноты там ковыряться будете, – на одном дыхании выдала она.

– Плита? – переспросила Вера.

– Ну не знаю. Похоже, что плита.

– Да это я нашёл, – встрял Коля.

Только на его лице сияла беззаботная улыбка.

– Нашёл он, ага, – буркнула Алла недовольно. – А мы теперь будем землю носом рыть.

Майка на ней промокла и прилипала к груди и спине.

– Ладно, пойду переоденусь. – Алла оттягивала пальцами влажную ткань.

– Вон видела, как Парамонов разволновался. Важная находка, – прошептал Коля, обращаясь к Вере. – Завтра увидишь, офигеешь.

– Угу, – только и смогла выдавить Вера.

Саша возился с чайником. Вера опомнилась и пошла накрывать на стол. Гречка безнадёжно остыла. Но голодные студенты вмиг опустошили тарелки.

– Сладенького бы чего, – мечтательно произнёс Коля.

– Да, – поддержал Лёва.

– Галеты есть и сгущёнка, – сказала Вера.

– О, сгущёнка. Тащи, – в один голос сказали парни.

– Я принесу. – Саша вскочил из-за стола и, легко коснувшись Вериного плеча, пошёл за сгущёнкой.

За едой все молчали, только слышался стук алюминиевых ложек о посуду. А после у костра начались разговоры. Всех интересовала необычная находка. Парамонов так и не выпустил из рук миллиметровку. Он был задумчив и молчал. Наталья Борисовна восседала в своём кресле, но вместо книги держала в руках стопку помятых листов. Про камералку она не спросила, словно забыла вовсе. Ребята наперебой рассказывали Саше и Вере, что они пропустили.

– Зубарев как заорёт: «Я клад нашёл! Я клад нашёл!», – смеясь, поделилась Алла.

– А Игорь Поликарпович ему: «Ну молодец, мол, дальше зачищай». Не понял сначала, – добавил Виталя.

– Прикиньте, местный псих ведь в этом месте копал, – произнёс Лёва.

– Чё думаешь, знал, где искать? – ввернул Артём.

Все засмеялись.

У Веры сердце леденело от неясного предчувствия, но она слушала и улыбалась.

– Спорим, это могильная плита? – выдал Артём.

– Тебе лишь бы страшилки, Коновалов – укорила Алла.

– Да не. Чё сразу могильная? Тут же стоянка, а не курган, – заметил Виталя.

– Зачистим до конца и узнаем, – неожиданно подал голос Игорь Белуда. Сегодня он сидел вместе со всеми.

– Странно как-то, – заключила Вера.

– Завтра я тебе всё покажу, – слащаво произнёс Артём, обращаясь к Вере.

– Ты же завтра дежуришь, – напомнила Алла.

– И что? На раскоп-то всё равно пойдём, – ответил Артём.

Саша придвинулся ближе к Вере. Между ними ещё оставалось сантиметров десять.

Все уже забыли о присутствии начальника раскопа, как вдруг он сказал :

– Короче, студенты, тут такое дело. В свете важности находки нам не надо, чтобы ночью на раскопе кто-то ошивался.

– Это вы про ночного копателя? – уточнил Лёва.

– А про кого же ещё? – задал вопрос Парамонов.

Наталья Борисовна оторвалась от стопки листов:

– Что вы предлагаете, Игорь Поликарпович?

– Надо нести караул, – подытожил он.

– Что? На раскопе дежурить? – переспросила Наталья Борисовна.

Игорь Поликарпович кивнул.

– Наталья Борисовна, ну а как? Представьте, мы утром приходим, а этот блаженный нам всё раздолбал, – тихо, но гневно проговорил Парамонов.

Научный руководитель неопределённо покачала головой.

– Ну хорошо, – согласилась она. – А как караулить будем?

– Также, по двое предлагаю, – ответил Игорь Поликарпович и, подумав, добавил: – Дурачок-то этот не опасен. Увидит людей – подходить не будет. Студенты пусть спальники берут, сейчас ночью тепло.

– Так себе ночёвочка, – недовольно прокомментировал Коля.

– Так, может, палатку там поставим? – предложил Виталя.

– Может, и поставим, коли будет лишняя, – задумчиво произнёс Парамонов.

– Игорь Поликарпович, надо лагерь туда перенести и всё, – сумничал Лёва.

– Не, студент. Зелёный ты ещё, – выдал Парамонов и принялся загибать пальцы. – Природоохранная зона – раз, отходы жизнедеятельности на раскопе – два. Посуду где будешь мыть? К озеру через лес таскать? Это три. Место для лагеря не просто так выбирали. Практичность, студент. Понял?

Ситченков кивнул.

– Неужели на этого деревенского управы нет? В милицию обращались? – спросила Вера.

– Обращались. А как же? Да что с дурака возьмёшь? Жена его обещала, что запирать будет, – Парамонов пожал плечами. – Недели две не видели его, а сейчас вот… – Игорь Поликарпович секунду помолчал, а потом махнул рукой. – Ладно, завтра разберёмся. А дежурить всё-таки надо. Тут на авось нельзя полагаться.

– А как мы делиться будем? – уточнил Артём и посмотрел на научного руководителя.

Наталья Борисовна пожала плечами.

– Давайте, как дежурим, так и поделимся, – предложил Саша. – И думать не надо.

– Чё? Парни с девчонками на ночёвку в лес? Что за непотребство? – неожиданно выдал Артём.

– Коновалов, когда это ты стал поборником морали? – удивилась Наталья Борисовна, высказав общее мнение.

– Так пусть Алка с Верой дежурят, – поддержал товарища Лёва.

– Сдурел? Две девчонки ночью одни в лесу, – возмутился Виталя.

– Зачем, вообще, девочкам дежурить? Пусть не дежурят, – вставил свои три копейки Белуда.

Тут возмутилась Алла:

– Чё это, раз я девчонка, так сразу в лесу спать боюсь? Я не боюсь. И вообще в коллективе у всех равные права и обязанности.

– Так, студенты, делитесь, как хотите, только прямо сейчас. Темно уже, – перебил спорящих начальник раскопа.

Вера понимала, к чему всё идёт. Ей очень хотелось снова остаться с Сашей наедине, но в то же время перспектива лесной ночёвки не радовала.

– Мы с Верой идём, – уверенно произнёс Саша и, пока никто не начал спорить, встал. – Я пошёл вещи собирать.

Вера подумала, что по логике дежурить должны Игорь и Лёва. Но по лицу Белуды было видно, как ему не хочется куковать в лесу вместе с Ситченковым. Потому никто из этих двоих спорить не стал. Зато Артём принялся за своё.

– Ты что, Коновалов, со мной боишься ночевать? Чего завёлся?

Парни засмеялись. Даже Лёва прыснул.

Артём надулся.

– Вот ещё. Что я, с бабами не ночевал? – бубнил он себе под нос так, что почти никто не услышал.

– Все взрослые люди, а ведёте себя как маленькие, – сказала Наталья Борисовна ни к кому конкретно не обращаясь, но посмотрела на Артёма.

Вера не стала слушать дальше, нужно собрать спальник. Она встала и пошла к палатке. От костра доносились звуки разговоров и Аллин смех. Внутри палатки Вера стала торопливо собирать вещи, вынула всё ненужное из рюкзака. Из кучи вещей вывалился потрёпанный блокнот. Она совсем про него забыла в бесконечной кутерьме этого дня. Столько всего произошло. Вера ласково провела пальцами по корешку, отложила блокнот, чтобы потом положить его с собой. Когда Вера в третий раз пыталась свернуть спальник так, чтобы он полез в рюкзак, снаружи послышался Сашин голос:

– Вер, ты готова?

– Сейчас, – крикнула Вера. – Никак не могу впихнуть это чёртов…

Саша пролез внутрь.

– Давай помогу.

Он движениями опытного туриста плотно свернул спальный мешок, ловко поместил его в рюкзак, скрутил коврик, приспособил его сбоку. Вера положила сверху блокнот, карандаш, батарейки для фонарика и олимпийку.

– Ты никогда в походы не ходила, да?

– Угу.

Саша усмехнулся.

– Отец помог сложить. А потом Алла помогала, – зачем-то оправдывалась Вера. Ей стало неудобно за свою неуклюжесть.

– Ладно, пошли, – сказал Саша, улыбаясь, и полез наружу.

Вера схватила фонарик и последовала за ним.

У палатки Саша надел свой рюкзак, взял в руки пакет, из которого торчала бутылка с водой. Вера отметила его предусмотрительность. С ним ей было спокойно.

На лес легла густая тьма. Озеро осталось позади. Вера светила под ноги, боясь запнуться. Саша шёл уверенной походкой, луч его фонаря бойко светил вперёд. Вера подумала, что без него ей было бы жутко. Тёмные стволы зловещим частоколом возвышались над людьми. Лесную чащу заливал еле уловимый серебристый свет. То там, то здесь раздавались шорохи. Лес вёл свою особую ночную жизнь.

– Ты же говорила, что любишь ездить за Волгу. А спальник не умеешь собирать, – завёл разговор Саша.

– Да, но мы всегда ездили на день. Оставались ночевать только пару раз, когда я маленькой была.

– Хм, как это?

– Ну, мы жили в хрущёвке около КАТЭКа. Знаешь, где это?

Саша кивнул.

– У папиного друга лодка моторная была, – продолжила Вера. – Мы тогда семьями дружили. Каждый летний выходной утром мы шли на Волгу, переправлялись на другой берег и там купались целый день, рыбачили. А вечером обратно. Иногда и в будни вечером плавали, когда есть было нечего. Взрослые наловят рыбы, вот и ужин. Так вкусно было. До сих пор помню. Больше я такой вкусной рыбы не ела. А почему в палатках не ночевали, не знаю. Может, неудобно было. Лодка-то маленькая, четверо взрослых, трое детей, палатки, мангал, барахло всякое. А может, из-за смен на заводе. Все же на КАТЭКе работали. – Вера пожала плечами.

– А сейчас дружите? – спросил Саша.

– Нет, – с грустью ответила Вера.

– Почему? Здорово же, вот так. Мы в деревне также, пойдём толпой на речку и весь день там ...

– Мы переехали и постепенно перестали общаться, – перебила Вера. – У тебя родители в деревне живут?

– Нет. Родители в Куйбышеве. Только бабка в деревне. Но я к ней каждое лето езжу с самого детства.

– Как любишь время проводить в деревне? – поинтересовалась Вера и тут же поняла, какую глупость сморозила. В деревне работают, тем более летом.

– Я тебе покажу. Приедешь ко мне в августе?

Вера смущённо улыбнулась и кивнула в темноте.

– В середине августа звездопад Персеиды. Ты знала?

– Нет.

– Такие звёзды! Ты таких не видела. Проносятся несколько метеоров в минуту. Можем вместе поехать после практики. Поедешь со мной? Я тебя у отца отпрошу, если надо.

Вера молчала. События развивались слишком быстро. Ещё вчера они были просто однокурсниками. А теперь Саша зовёт её к бабушке, не боится с отцом познакомиться.

Пауза затянулась. Саша остановился, посмотрел внимательно на Веру.

– Да, поеду, – кивнула она.

Они снова зашагали между сосен.

– Расскажи что-нибудь необычное из детства, – неожиданно попросил Саша.

– Необычное?

– Да. Было что-то такое, не как у всех?

Вера удивилась такому вопросу.

– Просто хочу понять, почему ты такая необычная? – пояснил Саша, попутно сделав комплемент.

Вера рассмеялась:

– Да всё как у всех.

– Да ладно? Давай, расскажи.

Подумав немного, Вера начала рассказывать:

– Наша семья занимала большую комнату. А во второй комнате с нами жила старушка – бывшая балерина. Особенная женщина. Пожалуй, всё детство тесно связано с воспоминаниями о ней. Она была очень стройная и с идеально прямой спиной, но от старости вся сморщенная, как изюм. Всегда ходила на высоких каблуках, даже дома. И неизменно при полном параде. В её крохотной комнатке обитало множество красивых вещиц. Она часто приглашала меня к себе и показывала эти сокровища, рассказывала о своей жизни. Жизнь у неё была невероятная, совсем незаурядная. На каждый день рождения она дарила мне что-то из своих вещей. Знаешь, я многому у неё научилась. Пожалуй, именно тогда у меня появился интерес к особенным людям и их историям. В моём воображении её рассказы оживали и превращались в красочные картинки. Каждая её вещь таила в себе особые воспоминания. Всё в ней было необычным. Она дожила до девяноста лет и до последних дней была по-своему красива.

Вера выдохнула. Она удивилась самой себе.

«Зачем я рассказала это?»

– Особенные люди – это какие? – спросил Саша.

В свете фонарей замаячила знакомая прогалина.

– Давай сначала устроимся. А потом ты мне расскажешь свою историю из детства, – произнесла Вера.

– Ладно.

Саша сам расстелил коврики и спальники. У него даже имелось средство от комаров – одеколон «Гвоздика». Пахло так себе, но Вера всё равно намазала шею и руки.

– Спасибо, – сказала она, протягивая флакончик.

Над макушками сосен ярко светила луна, создавая серые холодные тени. Вера выключила фонарик, села и стала подставлять ладонь сумрачному свету. Руку ярко очерчивал белый лунный свет.

– Так светло. И всё видно, – удивлённо заметила Вера.

Саша тоже выключил фонарик, устроился рядом.

– Ну да. Ночь же ясная. Ну ты даёшь, Вер. Луны не видела? – усмехнулся он.

– Вот так не видела.

Высокие сосновые стволы отбрасывали длинные тени. Лесную прогалину заполнял необыкновенный свет.

– Ой, я же на находку не посмотрела, – вспомнила Вера.

– Давай посмотрим.

В находке, на первый взгляд, не было ничего особенного. Из почвы выпирал крупный каменный край, аккуратно расчищенный сантиметров на двадцать. Он не вызвал интереса у Веры. Она была увлечена лунным светом, ночным лесом и Сашей.

Когда они снова сидели близко друг к другу, Саша задал вопрос:

– Так особенные люди – это какие?

Вера задумалась, а потом ответила:

– Увлечённые чем-то, влюблённые в своё дело. Наверное, это те, кто может поведать интересную историю.

– О чём историю?

– Неважно о чём.

Саша смотрел недоумённо. А Вера никак не могла подобрать слова, чтобы точно объяснить.

– Например, – сказала она. – Папин школьный друг, он физик. Часто к нам приходит. Так вот. Когда он говорит о своей работе, скучные и непонятные формулы превращаются в увлекательные истории.

– Мм. А я чем увлечён по-твоему?

Вера сразу подумала про спорт, но не стала этого говорить. Она начала размышлять о том, почему вообще влюбилась в Сашу.

«Он красивый, умный, добрый и внимательный». Теперь она знала, что целоваться с ним очень приятно.

«Пожалуй, этого достаточно с лихвой».

Умного ответа Вера не придумала и поэтому поцеловала его, потом прошептала:

– Ты самый особенный.

Саша отодвинул волосы с её лица.

– Кажется, мне очень повезло, – тихо произнёс он.

Вера прижалась к нему. И новый поцелуй был другим, чувственным и требовательным.

Неожиданно раздался треск и шорох. Вера подскочила. Саша включил фонарик и стал водить лучом по кустам. Движения не было. Какое-то время оба всматривались туда, откуда раздался звук.

– Напугалась?

Вера молчала. Сказочный флёр волшебного леса исчез. К ней вернулось предчувствие беды.

– Тебе, наверное, здесь жутко, – повторил Саша и обнял Веру, как маленькую.

Вера вдруг подумала, что он видит её совсем другой, дорисовывая образ желанными чертами.

Она не боялась. Её снедало предчувствие. Так проявляются признаки смертельной болезни, в намёках и полутенях. Когда человек ещё не знает, но чувствует, что что-то не так.

– Нет, – холодно ответила Вера и растянулась на спальнике.

Саша лёг рядом и уставился вверх. Оба молчали. Шорохов больше не было. Лишь стрекотали кузнечики в кустах и жужжало комарьё.

Лунный свет разливался на весь небосклон. Только в уголках, у макушек сосен, скромно мерцали маленькие точки. В душном воздухе чувствовался хвойный аромат.

Пауза затянулась, и, чтобы прервать молчание, Вера спросила:

– А что тебе нравится?

Саша повернул к ней лицо.

– Из чего?

– Ну не знаю. Какие фильмы и книги?

Саша молчал, прикидывая что-то в уме.

– Стругацкие, – сообщил он. – А фильмы, не знаю. Последним смотрел «Кин-Дза-Дза». Нормально, понравился.

Вера оживилась.

– А у Стругацких что больше нравится? Какой любимый роман?

Саша долго думал, а потом ответил:

– Наверное, «Стажёры». А так много чего любимого.

– Мм. Думала, назовёшь «Обитаемый остров» или «Пикник на обочине». Мне тоже нравится, только…

Вера задумалась. Саша накрыл тонкие девичьи пальцы своей ладонью. Они лежали, глядя в ночное небо и держась за руки.

– Чего только?

– Как бы объяснить? – начала Вера. – Там положительные герои во всём хорошие, идеальные, правильные. А отрицательные во всём негодяи. Слишком однозначно, что ли.

– Ну а чего ты хотела? Это писалось в шестидесятые, – ответил Саша, как бы говоря, что других героев в печать бы не пропустили. – Я вот хотел бы быть вакуум сварщиком, – мечтательно заметил он. – Вер, а почему у тебя все герои такие? Не хорошие и не плохие. А будто они до конца не решили, на чьей стороне.

– Что? – Вера подскочила от неожиданности. – Ты читал?

– Читал, – с улыбкой произнёс Саша.