Текст книги "Горячая зола"
Автор книги: Касси Эдвардс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
День был теплый, дул слабый ветерок. Мэгги вынесла Небесные Глаза на солнышко на лужайку, где Соколиный Охотник дрессировал и упражнял своего нового друга-орла. Для нее на мягкой траве было расстелено одеяло. Мэгги отдыхала на одеяле, не спуская глаз с птицы, когда ту заставляли взлетать с руки Соколиного Охотника: птица была привязана за одну лапку веревкой.
Мэгги видела, что для дрессировки орла требуется большое умение и терпение. Но нельзя было не заметить, что это занятие чрезвычайно нравилось Соколиному Охотнику. Его терпение проявлялось всякий раз, когда он уговаривал птицу взлететь в небо, а она неуклюже слетала на землю. Соколиный Охотник поднимал птицу, и весь процесс начинался сначала.
Почувствовав, что уже достаточно тепло для того, чтобы ее дочь немного полежала раздетой на солнышке, Мэгги развернула одеяло. Она увидела, как от яркого дневного света ее дочка захлопала ресницами, но малышка быстро освоилась и начала знакомиться с тем, что ее окружает.
– Я дарю прекрасной доченьке прекрасный день, – сказала Мэгги, позволив Небесным Глазам ухватиться за палец.
Услышав довольный смех Соколиного Охотника, Мэгги снова обратила свой взор в его сторону.
– Ты видела? – прокричал Соколиный Охотник. – Она взлетела, хотя и на одно мгновение.
Птица снова сидела на запястье Соколиного Охотника и ела предложенный ей кусочек мяса.
– Заставь ее сделать это еще раз для меня, – сказала Мэгги, улыбнувшись Соколиному Охотнику. Свободной рукой заслонив глаза от солнца, она стала наблюдать за тем, как Соколиный Охотник резко опустил руку, заставив маленького орла взмахивать крыльями, чтобы удержаться в воздухе и вернуться назад после того, как он поднял руку и легонько дернул за веревочку, удерживающую птицу.
Соколиный Охотник снова поощрил ее кусочком мяса.
– Главное заключается в том, чтобы научить птицу взлететь с руки по команде и возвращаться, – сказал Соколиный Охотник. – Когда птица правильно выполняет команду, то получает кусочек теплого мяса недавно убитой птицы. Если мясо еще не остыло после того, как птица была убита – это очень хорошо. В противном случае, мясо надо подогреть над огнем или на солнце.
– Так я и должна буду упражнять и дрессировать птицу, пока тебя не будет? – спросила Мэгги, укачивая Небесные Глаза, так как девочка тихонько заплакала. – Боюсь, что я не такая умелая, как ты, Соколиный Охотник. Птица может от меня улететь.
– Если ты предпочитаешь не делать этого, то просто найди время позаниматься с птицей в вигваме, – сказал Соколиный Охотник, подтягивая веревочку после еще одного успешного полета. – Это, может быть, последний шанс позволить ей побыть свободной, не привязанной за ногу к жердочке снаружи вигвама. Она пока не так уж сильно хочет летать, как видишь. Ей будет приятно просто походить внутри вигвама. Но следи за огнем. Будет не очень приятно, если обгорят ее крылья.
– Я прослежу за тем, чтобы с ней ничего не случилось в твое отсутствие, – пообещала Мэгги, и ее мысли снова вернулись к Тихому Голосу. – Она будет ожидать твоего возвращения – так же, как и я.
Солнце в небе начало клониться к закату, и тени под деревьями значительно выросли. Мэгги укутала Небесные Глаза в одеяло и встала, так как девочка начала капризничать.
– Я вернусь в дом и покормлю Небесные Глаза, – сказала Мэгги перед уходом. – Дорогой, ты скоро при дешь?
– Да, скоро, – сказал Соколиный Охотник, поглаживая мягкие пушистые перышки орла. – Еще несколько упражнений с моим другом здесь, а затем мы с тобой согреем одеяла, хорошо?
– В такой ситуации я могу тебя не отпустить, – бросила Мэгги через плечо, тихо посмеиваясь. В глубине души она желала, чтобы то, что она сказала, было возможно. Ее страшил этот уход Соколиного Охотника на четыре долгих дня.
Однако ей было понятно, что у нее нет выбора, как только согласиться и постараться наилучшим образом использовать время отсутствия Соколиного Охотника, узнав побольше о жизни арапахо, чтобы удивить его, когда он вернется.
Когда она вошла в деревню, то вновь ощутила на себе взгляд Тихого Голоса, от которого у Мэгги все внутри напряглось и похолодело. Конечно же, Тихий Голос уже знает о предстоящей свадебной церемонии, а также о том, что Соколиный Охотник будет отсутствовать несколько дней.
Мэгги знала, что Тихий Голос каким-то образом постарается воспользоваться отсутствием Соколиного Охотника. Она боялась, что Тихому Голосу все же удастся избавить деревню от белой женщины и ее ребенка.
Мэгги была рада, что наконец добралась до вигвама Соколиного Охотника. Здесь она чувствовала себя в безопасности. Она села у догорающего огня и начала кормить дочь грудью, тихонечко укачивая на руках. Мэгги закрыла глаза, выбросив из головы все мысли, кроме одной – о Соколином Охотнике. Она уже пред-гтавляла себе, как он скоро придет и снова отведет ее и рай любви, проделывая с ней все те невероятные вещи, которых она раньше даже и представить себе не могла.
Она ощущала тепло даже сейчас, вспоминая, какие чудеса творили с ней его губы, язык и руки. Мэгги сделала глубокий вдох, вспомнив ощущение прикосновения его мужской плоти, и как он приводил ее в восторг, вознося на небеса.
– Она уже насытилась твоим сладким теплым молоком? – спросил Соколиный Охотник, войдя в вигвам подобно солнечному лучу, внезапно появившемуся из-за туч. Орел доверчиво сидел у него на руке, вцепившись в нее коготками.
Всего лишь несколько мгновений назад она мысленно заново переживала самые чувственные моменты их отношений, поэтому едва слышала, что он говорил. Мэгги покраснела, подняв глаза на Соколиного Охотника.
Соколиный Охотник посмотрел на нее понимающе, догадываясь о причине ее смущения. Он тихо засмеялся, встал на колени и положил маленького орла в его коробочку, затем подошел к Мэгги и посмотрел на малышку.
– Ты не знала, что она уже спит? – сказал он низко наклонившись, чтобы забрать девочку от груди Мэгги. – Твои мысли были не о кормлении ребенка. Ты думала о своем мужчине.
– Да, о моем мужчине, – сказала Мэгги, вставая с подстилки из меха. Она спустила платье с плеч, затем через бедра и уронила на пол, легонько оттолкнув его ногой в сторону.
Она последовала за Соколиным Охотником к колыбельке и стояла за ним, пока он укладывал Небесные Глаза на одеяла. Увидев, что Небесные Глаза спокойно спит на своем месте, Мэгги обвила руками Соколиного Охотника и прижалась к нему. Ее грудь соблазнительно касалась его спины, а одна рука соскользнула вниз мимо пояса бридж к его мужской плоти.
Она услышала стон удовольствия Соколиного Охотника и почувствовала, как под ее пальцами его член увеличивается, пульсируя, будто жил самостоятельной жизнью под ладонью ее руки.
Когда он достиг своей полной величины, она начала двигать по нему пальцами.
Соколиный Охотник закрыл глаза, ощущая, как ее пальцы питают его систему – подобно тому, как ребенок берет силы из груди матери. Он получил все, что мог, затем отвел ее руку.
Убрав ее руку с бридж и взяв за запястье, он развернулся к Мэгги лицом и сжал ее в своих объятиях, страстно приникнув к ее губам, лаская рукой ее ягодицы и еще ближе прижимая ее к себе. Затем он начал об нее тереться, чтобы она могла почувствовать его твердость.
Трение разогрело все ее нутро и ее охватило дикое желание. Она подняла ногу и завела ее ему за спину, чтобы ощутить его самой сердцевиной своей женской плоти, где все ее чувства пришли в движение от желания ласк и любви.
Без стыда она начала тереться о выпуклость в его бриджах. Однако этого было недостаточно. Она хотела ощущать разогретую плоть его члена. Она хотела раскрыться для него, чтобы он еще раз вошел в нее. Она ослабла от желания, и страсть захлестывала ее подобно волнам на песчаном пляже.
Отступив от Соколиного Охотника, Мэгги соблазнительно ему улыбнулась и протянула руки к поясу его бридж. Через мгновение он предстал перед ней обнаженным. Его медная кожа отражала неяркий свет последних тлеющих красных угольков угасающего огня.
Она пробежалась по нему взглядом, вновь любуясь его мускулами, глянцем кожи, черной как ночь тайной его глаз и губами, так и созданными, казалось, для поцелуев.
С бьющимся сердцем Мэгги пошла к постели, легла на нее и поманила его к себе протянутыми навстречу руками.
Он пошел к ней и сразу же в нее вошел быстро и глубоко требовательными и жесткими движениями.
Мэгги обхватила его ногами. Его руки легли ей на грудь, ладонями ощущая твердость ее сосков.
Губы их встретились в поцелуе. Они целовались долго и жадно, ощущая движение языка и дыхание друг друга.
Затем к удивлению Мэгги, Соколиный Охотник встал с нее, повернул ее на живот, взял за талию и заставил ее встать на колени. Кровь кипела в его венах, почти одурманивая его. Соколиный Охотник переместился и стал сзади Мэгги. Дрожащими пальцами он сжал ее ягодицы, пытаясь войти в нее из этого положения.
Удивление Мэгги исчезло в экстазе, который она испытала с новой силой.
Когда он начал входить в нее все глубже и быстрее, она закрыла глаза и почувствовала, что уплывает куда-то далеко, как в летаргическом сне. Затем он снова повернул ее на спину.
Мэгги начала извиваться и издавать стоны, а он жадно целовал и ласкал языком ее тело, начиная от груди, а затем двигаясь все ниже через живот. Когда он нашел трепещущий центр желания, то воздавал ему должное до тех пор, пока она не застонала в изнеможении – это означало, что она снова готова к его любви.
Он вошел в нее глубоко и, целуя и обнимая, начал ритмично двигаться. Вновь они вместе познали сказочное блаженство. Затем какое-то время тихо лежали рядом, тяжело дыша.
– Мне действительно надо идти, – сказал Соколиный Охотник, нарушая тишину.
Тело Мэгги все еще было разбужено страстью. Она закрыла глаза, не желая слышать о том, что он должен уйти.
– Ты меня слышишь, моя женщина? – сказал Соколиный Охотник, повернувшись к ней и обхватив ее лицо своими ладонями. Легким касанием он поцеловал ее губы, затем грудь. – Я действительно должен сейчас тебя покинуть.
– Так рано? – наконец произнесла Мэгги, тяжело вздохнув. Она закрыла глаза и вздрогнула, когда его губы еще раз коснулись ее груди. – Ты меня оставишь в таком состоянии, когда я все еще тебя хочу?
– Ты еще сильнее захочешь этого мужчину, который тебя любит, после того, как пробудешь с ним в разлуке четыре дня и четыре ночи, – сказал Соколиный Охотник, тихонько посмеиваясь.
Когда он встал с постели, глаза Мэгги широко раскрылись. Она повернулась на бок и недовольно посмотрела на него.
– Подари мне свою любовь еще раз, прежде чем уйдешь, – сказала она просительным тоном. – Пожалуйста? Всего лишь один раз?
Соколиный Охотник только начал одевать свои бриджи, затем быстро снял их снова.
Смеясь, он прыгнул назад в постель к Мэгги.
– Еще один раз, а затем, возможно, и два? – сказал он, дразня и целуя ее в живот.
– Это было бы ужасно, если бы я попросила и в третий раз? – сказала Мэгги, гладя руками его густые волосы. Затем она запустила пальцы в его шевелюру и притянула к себе его губы.
– Я так тебя люблю. Я могла бы любить тебя без остановки, мой дорогой.
– Не говори так, а то я вынужден буду тебя испытать, – сказал Соколиный Охотник, посмеиваясь. Он встал над ней на колени и вновь ввел свой член в ее кокон любви.
– Еще один раз, а затем ты должна будешь согласиться попрощаться со мной на некоторое время.
Мэгги обняла его руками за шею.
– Тогда люби меня, мой дорогой, – прошептала она. – Чего ты ждешь?
Он сделал последнее движение и оставался в ней. Мэгги всем телом прижалась к нему. Для нее не существовало больше ничего, кроме этой минуты и дивных таинств их сплетенных тел.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Небесные Глаза находилась в колыбельке рядом с Мэгги. Уютно потрескивал костер в вигваме, где в котле над пламенем тушилось лосиное мясо. Пальцы Мэгги болели: она пыталась освоить рукоделие арапахо, желая по возвращении удивить Соколиного Охотника.
Мэгги взглянула на Тихий Голос. Ей не хотелось принимать предложение индианки учить ее рукоделию, но Тихий Голос настояла в присутствии других арапахо. Дело происходило не в доме Соколиного Охотника, и Мэгги ничего не оставалось, как только принять ее предложение.
Мэгги посмотрела на висящий над огнем котелок, от которого исходил аппетитный аромат. Сегодня был четвертый день поста Соколиного Охотника. Она позаботилась о том, чтобы к его приходу пища была готова: ведь он, наверняка будет голоден…
Взглянув вверх на отверстие для дыма, она заметила, что небо было все еще голубого цвета. Значит, до окончания дня оставалось много времени. К счастью, когда солнце спрячется за горами, он снова будет с ней, и битва со всем тем, что его беспокоит, будет, скорее всего, выиграна. Больше всего она боялась, что, общаясь с Великой Невидимой Силой, он может изменить свое решение взять ее в жены.
– Ты усердно работаешь, – сказала Тихий Голос, стараясь, чтобы ее слова прозвучали дружелюбно. В глубине ее души тлела обида, уже перерастающая в нечто такое, что трудно было вынести.
Она улыбнулась Мэгги, пальцы которой неуклюже работали шилом из кости и нитью из высушенной жилы. Про себя-то она смеялась, намеренно неверно обучая Мэгги. Эта белая женщина будет унижена, когда отдаст сделанное ею одеяло Соколиному Охотнику. Он увидит, что эта белая женщина глупа и никуда не годна. Он не захочет взять ее себе в жены!
Мэгги подняла бровь, всматриваясь в свою работу. Кончики игл дикобраза вылезли и вышивка на одеяле распадалась.
– Я чувствую, что мне еще придется многому научиться и долго тренироваться, прежде чем я смогу сделать что-нибудь, что могло бы сравниться по красоте с твоим одеялом, – сказала Мэгги, хотя ей и неприятно было это сознавать, расхваливая умение Тихого Голоса.
Мэгги начало раздражать все, что связано с Тихим Голосом. Теперь она доверяла ей еще меньше, чем раньше. Что-то было неладно даже сегодня в том, что Тихий Голос была здесь, хоть Мэгги и осознавала: у нее нет другой возможности, как только подождать и выяснить в чем дело.
– Тихий Голос сделала уже много одеял, – похвасталась Тихий Голос. – Белая женщина сделала только одно.
Мэгги быстро поправила Тихий Голос.
– За свою жизнь я сделала больше, чем одно одеяло, – сказала она, взглянув на красивое лоскутное одеяльце, которым была укрыта ее дочка. – Но то, с чем я работала раньше, отличается от того, с чем я имею дело сейчас, обучаясь мастерству изготовления одеял арапахо.
Тихий Голос проследила за взглядом Мэгги, рассмотрев детское лоскутное одеяльце и оценив хорошую работу.
Но она не стала расхваливать ее. Она хотела постепенно лишить женщину гордости и самоуважения, а не поддержать ее.
Тихий Голос дотянулась и расправила один конец одеяла арапахо, над которым трудилась Мэгги и закачала головой.
– Твоя сегодняшняя работа никуда не годится, – сказала она, заставив себя огорченно вздохнуть. – Может быть, ты лучше справишься с красками, чем с иглами дикобраза. Или у тебя будет лучше получаться вышивка разноцветным бисером.
Покраснев, Мэгги выдернула одеяло у Тихого Голоса.
– Дай мне время, – сказала она решительно, – и я научусь.
– Сегодня четвертый день поста Соколиного Охотника, – сказала Тихий Голос, возобновив свою работу, четко пришивая раскрашенные и расплющенные иглы дикобраза к одеялу, которое она сама украшала. Прежде чем пришивать, Тихий Голос размягчала иглы дикобраза во рту и разглаживала их костью.
– Да, четвертый день, – сказала Мэгги, снова неуклюже пытаясь выполнить очередной элемент на одеяле. Она прекратила работу и с любопытством взглянула на Тихий Голос. – Какое тебе дело до того, когда он вернется? Сегодня днем, вечером или, возможно, завтра.
Пальцы Тихого Голоса прекратили работу. Она пристально взглянула на Мэгги.
– Ты довольно легко соглашаешься и задаешь свои вопросы, – холодно сказала она. Затем ее губы медленно растянулись в улыбке. – Ты будешь ленивой женой.
У Мэгги перехватило дыхание, а щеки запылали от гнева. Она уже чуть было не приказала Тихому Голосу уйти из вигвама, но снова сообразила, что любое действие, которое она предпримет против Тихого Голоса, может повредить ей самой.
Тихий Голос была арапахо.
Мэгги была белая.
– А ты была бы лучшей женой? – спросила Мэгги, сверкнув глазами.
– Да, это так, – сказала Тихий Голос, удивившись тому, что Мэгги не выгнала ее из вигвама.
Мэгги прекратила шить и отложила свое рукоделие в сторону на пол. Она наклонилась поближе к Тихому Голосу.
– Тогда почему же ты не замужем? – спросила она, заулыбавшись. – У тебя был один муж, почему же нет другого?
– Были мужчины, которые хотели Тихий Голос, – бесстыдно заявила Тихий Голос.
– Тогда почему же ты не замужем? – настаивала Мэгги. – Видимо, ты просто лжешь, говоря, что были мужчины, которые тебя хотели. Разве не все мужчины видят, что кроется под твоей нежной улыбкой, что ты не такая, какой кажешься? Я вижу тебя насквозь, Тихий Голос, а ты называешь меня глупой.
Тихий Голос отбросила в сторону свое рукоделие и быстро вскочила на ноги. Она сжала пальцы в кулаки и свирепо посмотрела на Мэгги сверху вниз.
– Тебе не следует разговаривать с женщиной арапахо таким образом, – прошипела она. – Когда Соколиный Охотник услышит то, что я ему расскажу о твоем недоброжелательном отношении, он выгонит тебя из своего вигвама и своей деревни.
– Именно так он поступит с тобой, когда я ему расскажу о страданиях, которые ты причинила, – сказала Мэгги, медленно вставая на ноги. Она на шаг приблизилась к Тихому Голосу и заговорила прямо ей в лицо.
– Может быть мне рассказать ему про орла? О том, кто его выпустил на свободу?
Тихий Голос открыла рот от изумления, веки ее глаз задрожали.
– Что ты знаешь об этом? – сказала она сквозь зубы. – Что ты вообще о чем-нибудь знаешь?
– Ты можешь называть меня глупой столько раз, сколько захочешь, или пытаться заставить меня поверить в то, что я неумелая, но из этого ничего не выйдет, Тихий Голос, – сказала Мэгги, положив ладони на бедра. – А теперь уходи отсюда и не возвращайся. Но хорошенько запомни мои слова. Если ты еще раз причинишь мне беспокойство, я расскажу Соколиному Охотнику про орла.
Мэгги замолчала и поднесла палец к подбородку, как будто что-то обдумывая, затем сказала лукаво:
– Может быть, я ему все-таки расскажу. Тогда мы увидим, кого и откуда изгонят.
Тихий Голос подняла руку и уже была готова ударить Мэгги, но в этот момент входная створка приподнялась и в вигвам вошла пожилая женщина, которую Мэгги еще ни разу не встречала.
Внезапный приход женщины остановил перебранку Мэгги с молодой индианкой. Тихий Голос сразу же опустила руку и сделала шаг назад, чтобы пожилая женщина могла пройти дальше в вигвам.
Мэгги также отошла немного назад, с трудом сдерживаясь и надеясь, что ее лицо не слишком раскраснелось. Ей бы не хотелось, чтобы кто-нибудь из деревни узнал о том, что она рассердилась на соплеменницу. Мэгги с любопытством смотрела на женщину. Она была маленького роста, полная и явно страдала одышкой. Ее седые волосы были заплетены в две косы длиною до пояса; глаза узкие. Одета она была в свободное, падающее складками платье из оленьей кожи, на котором сверкал бисером вышитый узор из цветов. На каждой скуле и на лбу у нее красной краской были нанесены метки. Мэгги знала, что красный цвет символизирует преклонный возраст, но однажды Соколиный Охотник сообщил ей, что краска на лице обычно означает счастье или стремление к счастью.
– Рада тебя видеть, Женщина Нитка, – сказала Тихий Голос, беря пожилую женщину под локоть и усаживая ее на мягкие шкуры перед огнем. Тихий Голос беспокойно взглянула на одеяло, которое Мэгги расшивала под ее руководством, надеясь, что Женщина Нитка не увидит ошибок. Она-то знает, что такие ошибки можно допустить лишь в том случае, если тебя неправильно научили, причем намеренно.
Женщина Нитка кивнула головой, затем посмотрела на Мэгги, усевшуюся напротив с противоположной стороны огня рядом со своим ребенком.
– Я пришла познакомиться с белой женщиной, – сказала Женщина Нитка серьезным голосом. – Эта пожилая женщина пришла бы и раньше, но болезнь задержала меня под одеялом у огня.
Мэгги встала, обошла вокруг огня и протянула руку пожилой женщине, надеясь, что та найдет ее дружественной, а не враждебной. По выражению лица индианки трудно было понять, что она чувствует. Ее глаза затерялись где-то среди морщин.
– Приятно с вами познакомиться, – прошептала Мэгги, довольная тем, что Женщина Нитка взяла ее руку. – Спасибо, что пришли. Я очень рада с вами познакомиться.
Женщина Нитка кивнула головой, подержала руку Мэгги еще какое-то время, затем отпустила.
– Соколиный Охотник все еще соблюдает пост? – спросила она, оглядев вигвам.
– Да, он все еще постится, – сказала Мэгги, возвращаясь к своему сиденью из одеял и меха рядом с Небесными Глазами.
– А с какой целью ты здесь, Тихий Голос? – спросила Женщина Нитка, взглянув снизу вверх на Тихий Голос, которая еще не решила, сесть ли ей или уйти.
Тихий Голос была явно обеспокоена. Она еще раз взглянула на одеяло Мэгги, затем криво улыбнулась Женщине Нитке.
– Тихий Голос здесь, чтобы заполнить пустоту, которую оставил после ухода Соколиный Охотник, – тихо сказала она. – Белой женщине нужен друг. Тихий Голос предлагает такую дружбу.
Мудрая с годами, Женщина Нитка какие-то мгновения продолжала вглядываться в лицо Тихого Голоса, затем вопросительно взглянула на Мэгги и на неуклюже лежащее рядом с ней одеяло.
– Значит, Тихий Голос учит тебя рукоделию, чтобы быстрее пролетели дни? – сказала она, выгнув седую бровь. – Покажи мне его, Глаза Пантеры. Позволь мне посмотреть, чему она тебя научила.
Тихий Голос с быстротою дикой кошки схватила одеяло, спрятала его себе за спину и начала медленно отходить от Женщины Нитки.
– На него пока еще рано смотреть, – произнесла она натянутым голосом.
Мэгги, увидев, как ведет себя Тихий Голос, вдруг поняла, что та не дает пожилой женщине посмотреть одеяло не ради Мэгги.
Она пытается спасти собственную шкуру!
Это она показывала Мэгги, как выполнять эти стежки грубыми инструментами и странными иглами дикобраза.
Теперь Мэгги было ясно, что Тихий Голос намеренно ее неправильно обучала, желая заставить ее выглядеть глупой в глазах арапахо и особенно Соколиного Охотника.
Мэгги встала, решительно подошла к Тихому Голосу и забрала у нее одеяло.
– Тихий Голос, тебе не нужно прятать мое несовершенство, – ядовито сказала она. – Женщина Нитка получила такое имя должно быть потому, что она мастерица в шитье. Пусть она оценит твое мастерство учителя.
У Тихого Голоса перехватило дыхание и глаза расширились, когда Мэгги расстелила на полу испорченное, полное изъянов одеяло, чтобы Женщина Нитка на него посмотрела. Женщине Нитке понадобился всего лишь один взгляд для того, чтобы понять, что случилось и почему. Она сердито посмотрела на Тихий Голос.
– Ты показала ей, как все неправильно сделать, – сказала Женщина Нитка холодным голосом. – Уходи. Стыдись того, что ты сделала. Эта женщина принадлежит нашему вождю. Впредь никогда не забывай об этом, Тихий Голос!
Смущенная, и не веря в то, что произошло, Тихий Голос смотрела на Женщину Нитку, затем быстро выбежала из вигвама.
На какое-то мгновение между Мэгги и Женщиной Ниткой установилась напряженная тишина.
– Подойди. Сядь рядом со мной и подай мне рукоделие, – сказала Женщина Нитка, показывая на место рядом с собой. – Я друг всех. Буду и твоим. Давай я тебе помогу исправить ошибки до возвращения Соколиного Охотника.
Пораженная тем, что пожилая женщина арапахо таким образом наказала Тихий Голос и так внезапно выказала ей свое дружелюбие, Мэгги потеряла дар речи. Ей еще и еще раз хотелось поблагодарить эту женщину, но поведение Женщины Нитки заставило Мэгги понять, что благодарность не нужна. Женщина Нитка поняла поступок Тихого Голоса. Она смогла увидеть, что Тихий Голос планировала поставить в глупое положение женщину, которая скоро выйдет замуж за их вождя!
Взяв в руки все необходимые принадлежности для рукоделия и само одеяло, Мэгги, улыбаясь, подошла к Женщине Нитке и села рядом с ней.
– Малышка хорошо спит, – сказала Женщина Нитка, жестом показав на Небесные Глаза. Она тихонько засмеялась, глядя на пухленькие щечки девочки. – Кормится она тоже хорошо.
– Да, и то и другое хорошо, – сказала Мэгги с радостью в глазах, чувствуя, что, наконец, она нашла друга. Она бы предпочла иметь подругу своего возраста, но сейчас ей было вполне достаточно того, что рядом с ней была Женщина Нитка.
– Я сегодня пришла к тебе не только для того, чтобы познакомиться, но и для того, чтобы сообщить о плохом самочувствии деда Соколиного Охотника. – Она взглянула на котелок, в котором на тихом огне тушилось мясо. – Может быть, попозже мы с тобой отнесем ему горячую пищу?
Улыбка Мэгги померкла, сердце на мгновение перестало биться. Она боялась идти в дом к деду Соколиного Охотника. Он ни разу не приблизился к ней, чтобы заговорить. Всегда, когда его взгляд был на нее обращен, ей казалось, что смотрит он сквозь нее, как если бы ее здесь не было, или как будто он ее презирал.
Это ее очень сильно задевало. Она понимала, что так относятся только к человеку, которого ненавидят. Однако у нее не было выбора, как только проявить доброту и заботу по отношению к этому человеку. Сегодня рядом с ней не будет Соколиного Охотника.
Мэгги взглянула на Женщину Нитку. Ей подумалось, что, возможно, эта пожилая женщина облегчит ее положение, когда она пойдет предложить деду Соколиного Охотника миску тушеной лосятины.
– Да, я пойду с тобой, чтобы отнести еду деду Соколиного Охотника, – прошептала Мэгги. – Мне очень печально услышать, что он плохо себя чувствует.
– Его пожирает болезнь, – сообщила Женщина Нитка, забирая одеяло из рук Мэгги. – Один день кажется, что он чувствует себя хорошо, на следующий день такое впечатление, что он не доживет и до вечера. – Она замолчала и посмотрела на огонь. – Странно, всего четыре ночи назад он будто вернулся к жизни, был похож на мужчину во цвете лет. В глазах его было нечто, что можно было принять за влюбленность.
Женщина Нитка пожала плечами и вновь вернулась к испорченному одеялу.
– В прошлом я очень часто мечтала о том, чтобы Длинные Волосы выделил меня среди других женщин, но эта пожилая женщина прекрасно понимает, что она слишком стара для любовной связи, – сказала она, улыбаясь. – И Длинные Волосы также стар для подобных мыслей и желаний. Я просто уверена: то, что я увидела в его глазах, было всего лишь результатом каких-то приятных воспоминаний из далекой прошлой жизни.
Женщина Нитка замолчала и начала заниматься одеялом, отчего Мэгги почувствовала явное облегчение. Ей было не совсем удобно слушать о поведении деда Соколиного Охотника.
– Мы должны переделать все, что ты сделала, – сказала Женщина Нитка, и ее быстрые и ловкие пальцы начали проворно удалять вышивку с одеяла Мэгги. – Ты не закончишь одеяло до возвращения Соколиного Охотника, но сможешь ему показать хорошее начало работы. Он будет доволен. Стыд, стыд Тихому Голосу! Надо все рассказать Соколиному Охотнику, и эта старая женщина это сделает. Что еще может натворить она, желая добиться расположения Соколиного Охотника? Ее надо остановить сейчас, пока дело не зашло слишком далеко. Ведь Соколиный Охотник вынужден будет ее изгнать из деревни…
– Ты имеешь в виду – навсегда? – осмелилась спросить Мэгги.
– Изгнанный однажды изгоняется навсегда, – сказала Женщина Нитка. – Теперь давай начнем. – Она вытащила из кармана кость для разглаживания игл дикобраза, на которой было вырезано тридцать меток. – Эта пожилая женщина за свою жизнь сделала тридцать платьев. И это еще не конец. Она еще много будет шить, прежде чем испустит последний вздох.
Мэгги внимательно слушала и смотрела, восхищаясь не только мастерством в рукоделии Женщины Нитки, но и ее талантом рассказчицы.
– Когда эта пожилая женщина делает для кого-нибудь платье, за него она получает лошадь, – сказала Женщина Нитка. – Лошади затем продаются за дорогие нитки, ткани и бисер. Вот так и живет эта пожилая женщина.
Мэгги слушала и, когда это было необходимо, кивала головой. Она узнала, что платье с белой отделкой из игл дикобраза символизирует преклонный возраст, и что пятьдесят маленьких ложных копыт бизона подвешиваются в виде висюлек или погремушек вдоль нижнего края так называемого двадцатилинейного платья.
Она хорошо запомнит, что бизоновое платье обычно имеет двадцать линий вышивки из игл дикобраза и называется «Нинса-уксти». Вышивается семнадцать линий, а затем еще три, но только на более близком расстоянии друг от друга вдоль низа платья. Эти линии обычно желтого цвета.
Мэгги и Женщина Нитка работали до тех пор, пока не сделали четвертую часть вышивки одеяла, затем Женщина Нитка внезапно встала с пола.
– Время отнести еду деду Соколиного Охотника, – сказали она, – положим немного тушеной лосятины в деревянную миску. Она взглянула на ребенка, а затем на Мэгги. —Давай быстренько сходим, чтобы надолго не оставлять девочку одну…
Мэгги отложила рукоделие в сторону и последовала за Женщиной Ниткой. Когда они подошли к вигваму, принадлежащему Длинным Волосам, Женщина Нитка отдала миску с тушеным мясом в руки Мэгги.
– Возьми и предложи еду сама, – тихо подбодрила ее Женщина Нитка. – Важно, чтобы Длинные Волосы увидел твою доброту. Он никогда не любил белых.
В знак благодарности Мэгги улыбнулась почтенной женщине. Женщина Нитка отвела в сторону входную створку, и Мэгги вошла внутрь вигвама. Она ощущала неуверенность, увидев Длинные Волосы сидящим возле огня. Ей показалось, что выглядит он как обычно, и в голову к ней закралось подозрение, не старается ли он вызвать к себе сочувствие, играя чувствами других людей.
– Длинные Волосы, я принесла вам немного еды, – сказала Мэгги, протянув старику миску. – Тушеная лосятина. Я надеюсь, вам придется по вкусу.
Длинные Волосы помахал своим веером из перьев возле обнаженной груди и искоса взглянул на Мэгги. Все внутри у нее похолодело в ожидании ответа. Она задавала себе вопрос: сможет ли он когда-нибудь ее полюбить?
Она снова протянула ему миску.
– Пожалуйста, возьмите, – прошептала она.
Длинные Волосы посмотрел на миску с тушеным мясом, затем на Женщину Нитку, а затем снова на Мэгги. Он кивнул головой и протянул руку за миской. Облегченно вздохнув, Мэгги улыбнулась и передала миску ему. Но ее улыбка померкла: он не сказал ни слова, а только взглянул так, что ей захотелось умереть! Он должен был сказать ей хоть слово! Ей было очень больно, она сознавала, что он должен ее сильно ненавидеть, раз ведет себя так холодно.
