Текст книги "Доброе утро, Мэвис!"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– А дырка во лбу?

– Мастерски нарисована неизвестным художником. А остальное дорисовало ваше воображение.

– Но какой смысл? Сначала меня заманивают в Новый Орлеан, потом выпихивают из него. Зачем?

– Возможно, что-то поменялось в их раскладе, и они решили отыграть все назад. Подсылают «зомби», тот требует, чтобы вы возвращались в Нью-Йорк и держали язык за зубами. Ставка была на то, что вы испугаетесь живого мертвеца, завизжите и броситесь домой. А вы вместо этого послали мне дурацкую телеграмму. Почему вы не заняли место в самолете?

– Во-первых, я пыталась это сделать, но рыжая Джейн стала на моем пути. Она вернула меня из аэропорта. Во-вторых, моя телеграмма оказалась не такой уж дурацкой, раз вы примчались и помогли мне.

– Представляю, как они там всполошились, когда узнали, что Мэвис Зейдлиц никуда не уехала, а продолжает расследование, – сказал Джонни. – И вновь послали Рауля.

Я рассмеялась так звонко, что мистер Рио закрыл уши. Этот смех под утро покажется кому-то признаком легкого помешательства, но на самом деле я смеялась легко, от души, как человек, освободившийся от тяжелого груза. Просто-напросто я увидела эту комнату такой, какой она была полтора часа назад, – но с той стороны двери. Вот «мертвец» Рауль дергает за ручку, открывает дверь и вместо дрожащей от страха мисс Зейдлиц видит нашу милую компанию с валяющимся Редом на полу!

«Мертвец» убежал, как будто на кладбище в его отсутствие украли надгробие!

Отсмеявшись, я повернулась к Джонни:

– Но, согласитесь, я неплохо поработала в Новом Орлеане. Чего только стоит мой классический приемчик – удар ребром ладони!

– Да уж...

Джонни потер затылок и зачем-то потрогал челюсть.

– Вам, Мэвис, самое место в банде. Уж вы бы прогремели на всю округу как Мэвис Твердая Рука.

– А вы, Джонни, оставайтесь сыщиком. Я приду к вам за помощью, и вы отвезете меня в деревушку, в тот домик, на ту кровать...

Интересно, отчего Джонни стал так задумчив и рассеян?

– Джонни, о чем вы думаете?

– Куда все-таки делась Джоузи Мейборд?

– Джоузи? – удивилась я.

– Так звали ту девицу. Какая была роскошная белокурая курочка... Бюст... ноги... шея...

Посмотрите на него! Он забыл, что находится в моем номере!

– Эй, Джонни, вы на работе! Очнитесь!

– У меня никогда не было клиентки, подобной Джоузи Мейборд.

И он мечтательно потянулся всем телом. Говорить такие вещи при мне, еще живой!.. Я едва удержалась от своего классического удара номер два.

– Не ревнуйте, мисс Зейдлиц. Вы – чертовски хорошенькая женщина, но та была патологически сексуальна и сексапильна. До умопомрачения! Ее низкий голос обволакивал, а глаза, даже если они и были полны страхов, все равно завлекали мужчину... На ее грудь хотелось положить голову...

– ...отрезанную гильотиной! Джонни, я никогда вас ни к кому не ревновала, тем более к бандитским шлюхам. Ревновать вас? С вашим все увеличивающимся лбом. Вы, очевидно, плохо рассмотрели де Шена. Вот это мужчина, вот это тело. А взгляд! Только от одного его взгляда хочется принять горизонтальное положение и вести дела именно в этой плоскости.

– Горизонтальное положение? Это хорошая мысль!

Джонни начал наступать на меня, шутливо вращая кистями рук и причмокивая губами.

– Мой дорогой, – я уперлась руками в его грудь, – воспоминания о Джоузи возбудили вас. Идите в ванную и примите холодный душ.

– Нет, Мэвис, лучше я усну вместе со своими воспоминаниями.

– Только не у меня и не в моей постели!

– Да, разумеется! Вам надо хорошенько выспаться перед новой встречей с зомби.

– Вы правы, сэр. Мне давно пора выспаться. Спокойной ночи!

– Я последую вашему примеру. Встретимся завтра, за обедом.

– Значит, в ресторане в час дня.

– В час дня.

– Джонни, вы забыли снотворное!

– Что я забыл?

Пришлось помахать бутылкой виски, в которой еще плескалась жидкость в немалом количестве.

– О, Мэвис, – простонал мой компаньон, – вы самая чудесная девушка на этом карнавале жизни!

Глава 7

Обычно, когда при мне рекламируют новые косметические средства, я фыркаю и говорю, что лучшая косметика – это спокойный сон на свежем воздухе. Красота – это сон, питание и отсутствие жизненных проблем.

Конечно, на самом деле красота не исчерпывается банальным набором того, что я здесь привела, но если девушка не спит несколько ночей подряд, то, простите, красоте просто держаться не на чем.

Я проснулась в полдень свежей, бодрой и даже немного счастливой. Наверное, такие же чувства были у Спящей красавицы, проспавшей сто лет и разбуженной поцелуем принца.

Роль принца сыграл официант, доставивший мне кофе в постель.

После кофе я любовалась собой в зеркалах ванной комнаты, растиралась пушистым полотенцем и прогибала спину, как кошечка.

Без пяти минут час я уже входила в ресторан – красивая, уверенная в себе женщина, готовая ко всем превратностям судьбы.

Мужчины провожали меня взглядами. Они завидовали Джонни, за столик которого я села.

– Привет! Отличный вид! Мэвис, вы выглядите потрясающе! – мистер Рио булькал, как закипающий чайник.

– Лучше, чем блондинка из ваших вчерашних воспоминаний?

– Заметьте, не я первый заговорил о ней.

– Вы хорошо выспались, Джонни? Или мысли о блондинке и о ее груди, на которую вы клали свою голову, сбрасывали ваше одеяло на пол?

– Спасибо, все обошлось. Может, поедим?

Мы ели молча. Я поняла: волшебное утро ушло в прошлое, наступил рабочий день со всеми его передрягами, неожиданностями, неудачами и редкой улыбкой фортуны.

За десертом Джонни начал составлять программу.

– Итак, мы должны отыскать здесь, в Новом Орлеане, следы Джоузи Мейборд. Мне кажется, я знаю, где находится кончик той веревочки, потянув за который...

– Так тяните, Джонни! И я вам помогу.

– Нет, Мэвис, там очень опасное место. Я не могу подвергать вас опасности.

– И это говорит мой компаньон! Я столько раз подвергалась опасности, что просто стыдно скрывать что-либо от меня. Вы ведете себя по-свински.

– Мэвис, я считаю, что вы должны остаться в отеле.

Джонни искал повод сбежать от меня.

– Ну и кого я должна здесь караулить? Зомби? Реда? Ваши тапочки?

– Леопольда! Он наш клиент, вы ведь взяли задаток.

– Леопольд подождет до вечера. А вечером мы вдвоем с вами проведем встречу с Лео в моем номере.

Джонни сдался. Он расплатился по счету и пошел к выходу. Я – за ним.

Когда до двери оставалось два шага, Джонни резко свернул влево, прошел по маленькому коридору и скрылся за какой-то дверью. Я чуть не влетела следом в помещение, в которое... Ну, в общем, э, черт... Вы сами понимаете.

«Кретин!» – обругала я Джонни и стала в коридоре ждать его возвращения из комнаты, куда входили и выходили только мужчины.

Прошло полчаса. Джонни не появлялся. Наверное, он улизнул через окно или другую дверь. Уж он нашел способ избавиться от Мэвис Зейдлиц!

Разъяренная, я влетела в свой номер и швырнула туфли что есть силы в разные углы комнаты.

Обманщик! Прохвост! Щеки мои пылали.

Но что-то надо делать. Я умру от безделья. Перегорю, как лампочка. Истаю, как свеча. Нет, не так. Я выдохнусь, как незакупоренная бутылка. Опять не то! Ну, Джонни, ну, паршивый мерин, я тебе докажу, чего стоит Мэвис!

Неожиданно я вспомнила девушек-кипиджей, их костюмы и маски. И тот дом с мозаичными полами... Там определенно что-то происходит. Нет, не карнавальные страсти кипят под этой крышей.

Я проникну туда в маске и увижу такое, что совсем не предназначалось для моих глаз.

Джонни вернется вечером не солоно хлебавши, а я выложу ему информацию, как на блюдечке, и посмотрю своими честными глазами в его гляделки. Предатель и врун будет посрамлен!

Я упивалась будущей победой над компаньоном. Обесчещенная Мэвис не только восстанавливает справедливость в своем собственном агентстве, но и ставит на колени этот вшивый городишко.

Настроение мое взмыло вверх, я лихорадочно отыскала туфли и выскочила из отеля навстречу новым приключениям.

Без труда я нашла магазинчик, где купила все, необходимое для маскарада. Вернувшись в отель, переоделась, прошлась перед зеркалом грациозной походкой девушки из компании кипиджей и осталась собой довольна.

Трико телесного цвета мне не досталось, но то, что сейчас плотно облегало мое тело, было просто восхитительно. Прочный синтетический трикотаж с голубоватым отливом. Открытая спина и ключицы. Высокий вырез на бедрах, отчего ноги кажутся еще длиннее, чем есть на самом деле.

Я почувствовала себя голливудской дивой. Моя линия плеч была безукоризненна, на груди сияло золотое сердце.

Костюм преобразил меня так, что я сама не узнавала себя в зеркале. Единственный недостаток: серебристая маска закрыла мое прелестное личико.

Что еще я могу изменить в себе? Цвет волос? Но разве мало в Новом Орлеане блондинок? Тысячи. Разве вот эта, в голубом трико и серебристой маске, Мэвис? Нет. Мэвис сидит в отеле. А блондинка в трико пойдет гулять и целоваться с усатыми незнакомцами на бульварах Нового Орлеана.

Подойдя к лифту, я решила испытать свои новые качества на молоденьком лифтере.

Едва я вошла в кабинку, как мальчик от растерянности нажал не на ту кнопку, и мы взмыли вверх.

– Вы ошиблись, молодой человек, – растягивая гласные, я произнесла это тоном стареющей жрицы любви. – Мне нужно на первый этаж.

– Мы сейчас спустимся, мадам. Хотя могли бы лететь и дальше... к звездам, например.

– Отложим это на вечер, мой звереныш.

– О да, мадам.

Лифт плавно опустился, и я послала мальчику воздушный поцелуй.

Я попросила швейцара найти мне такси и поехала в тот дом, где со мной всегда что-то случается.

Мне нужно было время, чтобы привыкнуть к новой «коже» и к мысли, что я – не я, а некая леди, утонченная до вульгарности, с той степенью внутренней свободы, которая позволяет ей подчинять обстоятельства и обращать в свою пользу чужие ошибки и промахи. У этой куколки остался голос Мэвис, но даже он изменился. Роль, которую я сейчас играла, мне нравилась, но я еще претендовала и на роль режиссера!

В доме кипиджей гуляние продолжалось. Белые колонны были захватаны сотнями рук, а мозаичный пол засыпан конфетти. Играла музыка, но ее перекрывал стоязыкий рев толпы.

– А! Вот и она!

Кто-то закричал прямо над ухом и схватил меня за руку.

Я не успела ни удивиться, ни испугаться. Но, обернувшись, едва не обомлела: как клещ, в меня впился сам сатана. Его страшное лицо горело от нетерпения, выпученные глаза блестели, как у полоумного. На голове сатаны красовались маленькие крепенькие рожки, а позади был виден упругий длинный хвост с кисточкой на конце.

– Вот она! Моя добыча! Будешь кипеть в смоле!

И сатана потащил меня к столу в дальнем конце холла.

Большой широкий стол давно уже был превращен в подиум, на котором лихо отплясывала цыганка. За столом сидели и стояли женщины и мужчины в костюмах самых разных эпох. Мужчины пытались заглядывать цыганке под юбку, точнее, сорок юбок, которые она на себя напялила.

– Посмотрите, кого я привел! – рычал сатана. – Одинокая грешница!

Один из парней, глянув на меня, присвистнул. Я уже освоилась и победно оглядывала нестройные карнавальные ряды, веселые, хмельные, раскованные, кричащие, пьющие...

– У тебя в аду жарко, – сказала я сатане. – Нет ли чего выпить?

– Сейчас принесу!

Прирученный парень из преисподней, как ни странно, очень быстро передвигался в этом муравейнике среди разгоряченных тел и распаренных лиц и выпивку принес мигом.

– Пей, моя крошка, моя грешница, моя добыча. Сегодня мы с тобой составим замечательную пару и повеселимся! Тебе будет хорошо. И мне тоже.

Он крепко держал меня за талию и щекотал бородкой шею и грудь.

Я обдумывала ситуацию. С одной стороны, конечно, лучше оказаться в компании, чем бродить в толпе. С другой стороны, сатана излишне назойлив – как будто он в своем аду не общался с женщинами целый век.

Я решила избавиться от сатаны. Все обращали внимание на него, а значит, и на меня. Это ни к чему.

К счастью, маска не выдавала моих мыслей.

Я рассматривала людей, но не видела ничего особенного.

Цыганка слетела со стола, как пушинка, выпила огромный бокал вина и снова взобралась на подиум. Она сбросила одну из юбок и закружилась еще стремительнее.

– Сука!

Кто-то закричал. За моей спиной, оказывается, шла потасовка. Две женщины дрались из-за красивого мужчины в костюме Пьеро. Он едва держался на ногах, краснота проступала сквозь его выбеленное лицо, а язык вывалился изо рта. Пока его поклонницы выясняли, кто из них более достоин внимания, кавалер упал за колонну и захрапел.

Сатана вновь наполнил мой стакан:

– Пей!

Это не входило в мои планы, и, улучив момент, когда властелин ада увлекся дракой женщин, я вылила содержимое стакана на Пьеро. Он зачмокал губами от удовольствия. Но не проснулся.

Из двоих женщин победила та, что была моложе. Высокая, грудастая, она подхватила Пьеро подмышки и потащила на улицу. Ее соперница облизала разбитые губы и, пошатываясь, бормоча под нос проклятия, пошла в бар.

Сатана обнаружил, что стакан пуст, обрадовался и, вырвав его из моей руки, помчался наполнять. Наверное, он надеялся, что пьяная грешница лучше, чем трезвая.

Внезапно я увидела того, кто только что вошел в зал. Изумительный фрак, синяя бабочка. Черные волосы разделены пробором. И совершенно гладкий и чистый лоб.

Рауль де Шен собственной персоной.

Холодным взглядом окинув происходящее, Рауль направился к лестнице. Я бросилась сквозь толпу к нему.

Пробившись, я намеренно задела его плечом и даже толкнула.

– О! Извините! Я не хотела!.. Я не видела!..

Я растягивала гласные и говорила нараспев.

Рауль внимательно оглядел меня с ног до головы.

– На карнавале никто не извиняется, моя дорогая. Вы одна?

– Я была одна до того, как пришла сюда. А теперь я добыча самого сатаны, и мне плохо в аду.

– Я помогу вам сбежать даже от дюжины дьяволов всех мастей, – он улыбнулся своей ослепительной улыбкой.

– Как?

– Видите, вон там, в конце коридора, дверь? Мы пойдем в ту комнату. Там спокойно и уютно, есть что выпить и чем закусить. И нам найдется о чем поговорить. Ну?

– Украдите меня побыстрее.

Рауль де Шен взял меня за руку, и мы начали пробираться к выходу.

Повернув голову, я наблюдала, как цыганку на столе сменил неожиданно протрезвевший Пьеро. Он так плясал и так пел, что стол дрожал, как взлетная полоса перед стартом какой-нибудь космической штучки.

Сатана метался и рычал: он искал меня, а не найдя, схватил цыганку.

Все, что люди сдерживали в себе и хранили за семью печатями целый год, прорвалось наружу и затопило зал...

Рауль замкнул дверь на ключ.

Я осмотрелась.

В комнату не проникал шум карнавала. Здесь действительно было уютно. Рауль усадил меня на диван, взял мою руку в свои ладони и согрел дыханием каждый пальчик. Наверное, он вел бы себя иначе, если бы заглянул под маску.

Он не знал, кто перед ним. А я знала, кто он. И не верила ни единому жесту неудавшегося покойника.

– Мне очень хорошо с вами, – соврала я и провела пальцем по его щеке.

Рауль подобрался, как охотник, почуявший дичь.

– Хотите выпить? – спросил он.

– Виски... со льдом...

– Я не могу исполнить ваше желание. Есть шампанское, ом, ликеры...

– Тогда выберите что-нибудь сами. Я одобрю ваш выбор.

Мои ноги покоились на диване, голова была откинута... Рауль оглянулся на меня пару раз, пока открывал бар и искал подходящий напиток.

– Прошу, дорогая!

– Ваше здоровье!

У меня в бокале оказалось что-то крепкое. Я глотнула, задохнулась, чуть не закашлялась. Из глаз брызнули слезы. Больше я не стала пить и поставила бокал на столик.

– Это то, что мне надо, – соврала я второй раз. – Спасибо, вы спасли меня.

– Я не мог видеть вас раньше? – спросил Рауль де Шен.

– Вряд ли. Я приехала на карнавал вчера, пришла в этот дом в поисках подруги и попала в лапы сатаны. Может, я перепутала дом? Подруга сказала, что будет там, где собираются кипиджи. Они собираются здесь?

– Да.

– Мою подругу зовут Джоузи Мейборд. Может быть, вы слышали о ней? Джоузи – блондинка, но выше меня ростом. У нее пышный бюст, низкий голос...

– Нет, я не знаю такой девушки, – сказал Рауль без эмоций. – Зачем говорить о ней, когда рядом со мной такое создание. Ну, давайте же!..

Я отпрянула:

– Что?

– Снимите эту маску. Я хочу полюбоваться вашим лицом.

Он протянул обе руки, чтобы сделать то, чего я боялась больше всего.

Я отвела его руки и покачала головой:

– По правилам карнавала мое настоящее лицо – это маска. Только в полночь я могу снять ее, только в полночь.

– Но, дорогая, я не могу так долго ждать.

Он прижимал меня к дивану, я отползала и отпихивала его.

– Вы так несмелы, так строги... Вы не похожи на девушек карнавала. Давайте нарушим все запреты. Снимайте маску!

Дыхание Рауля обжигало меня. Близость мужского тела, выразительные глаза и красивые губы – все это сводило меня с ума. Я едва не сомлела на мягком диване, алкоголь сломал мою волю. Еще немного – и я забыла бы, зачем пришла в этот дом. Если бы Рауль не стремился снять маску!.. Его настойчивость именно в этом направлении подействовала на меня, как ушат холодной воды.

Я бросилась к двери, но она была заперта, а ключ находился в кармане мужчины. Барабанить в дверь бесполезно – карнавал гремит еще сильнее.

– Прошу вас...

Но Рауль не отступался.

Я рассердилась: из-за его наглости рушился весь мой гениальный план.

– Эй, кавалер, немедленно выпусти меня!

Он только рассмеялся и, обхватив меня, протянул руки, чтобы снять маску.

– Ладно, мой красавчик, смотри, – тихо произнесла я. – Только вряд ли ты получишь удовольствие.

Рауль сорвал бесполезную деталь карнавального костюма, и я резко подняла голову.

А дальше... Дальше была немая сцена.

Надо отдать должное моему клиенту – он быстро пришел в себя и достал пистолет из кобуры. Нынешние мужчины не ходят без «пушки» даже на любовные свидания.

– Значит, Мэвис Зейдлиц! А я никак не мог понять, где слышал этот голос. Мэвис Зейдлиц! И почему вам не сиделось в отеле? А еще лучше – в кресле самолета?

Тут впервые за весь вечер я сказала правду, хотя, разумеется, Рауль не знал, какие стремления и желания скрываются за моими словами. Я сказала:

– Мне хотелось увидеть вас, Рауль.

Клиент никак не отреагировал, хотя я старалась говорить с интонациями влюбленной девушки. Понятно: он на работе.

Де Шен открыл дверь и, крепко вцепившись мне в плечо, провел в комнату рядом.

Оказалось, я попала в самую середку осиного гнезда.

В мягком кресле расплылся Барон, возле него стоял Питер. Люди немногословные, они рассматривали мой костюм, точнее, мое тело, переглядывались. Наконец Барон спросил:

– Зачем ты ее привел?

Он обращался к Раулю, а глядел на меня. Поэтому я и ответила вместо красавчика:

– Соскучилась и пришла сама. Вы мне понравились. Вы, – кивок Барону, – вы, – улыбка Питеру, – и особенно он, – кивок на Рауля.

– Мэвис, вы забыли, как мы расстались в прошлый раз?

Я раздражала Барона. Импотент никак не реагировал на мое кокетство и видел во мне только безмозглую «пташку».

– Помню. У меня долго болели запястья и щиколотки.

– А сегодня мы поступим иначе. Питер не будет вас связывать. Он вырежет ваши инициалы на всех открытых участках тела, чтобы Мэвис Зейдлиц можно было узнать сразу и издалека.

Обрадовавшийся Питер подошел и, как фокусник, взмахнул рукой. Мгновенно в его руке оказался нож с длиннющим лезвием.

– У вас серьезная игра, – выдавила я из себя.

– Серьезная.

Ну и дела... Эти сукины дети не шутили – они действовали так, как привыкли. И если Барон прикажет, Питер разрежет меня на мелкие куски. Питер – профессиональный убийца, это я поняла весьма отчетливо.

– Но вы сами втянули меня в эту игру, – попробовала я защищаться. – Рауль де Шен пришел в агентство и попросил заняться его делом.

– Это так. Но вас, между прочим, предупредили: игры закончены, убирайтесь в свой Нью-Йорк. Почему вы остались? Зачем приперлись сюда?

– Джоузи Мейборд.

– Что?

– Я ищу Джоузи Мейборд. Она была с вами, потом улизнула в Нью-Йорк. Вы выследили ее. Где она теперь?

Барон развел пухлыми руками и сделал брови домиком.

– Я не знаю, где Джоузи Мейборд.

– Вы убили ее, так? Джонни спрятал Джоузи, а вы ее выследили. Но берегитесь, Джонни – отличный сыщик, он установит все обстоятельства этого дела и передаст сведения в полицию! И тогда!..

– Эта полуголая дурища грозит нам, – Барон развеселился. – Интересно, кто стоит за ней?

– Я видел прошлой ночью троих, – сказал Рауль. – Мэвис должна рассказать, кого она принимает по ночам.

Питер, Рауль и Барон взяли меня в кольцо и начали тройной допрос.

– У меня в номере были только мои друзья. Скоро они придут сюда, тогда берегитесь! Они распорют твое толстое брюхо! – крикнула я Барону.

Питер отреагировал, не дожидаясь приказа шефа: я от его удара согнулась пополам.

– Назовите их имена! Ну! – требовал Барон.

– Одного я узнал, – сказал Рауль. – Это мистер Рио. Кто остальные?

– Кролик Роджер и Микки Маус.

Питер взмахнул ножом, и я схватилась за щеку. К счастью, он только слегка оцарапал кожу.

– Если ответа не будет, Питер, приготовься! – Барон устал, ему надоела эта канитель.

– Да! Я скажу! Там были Джонни, Леопольд и Ред.

– Кто такой Леопольд?

– Леопольд и все. Он так представился.

– А Ред?

– Ред Жордан. Мы познакомились в баре.

– Что вы такой компанией делали ночью? Проводили военный совет? О чем договорились?

– Ничего не было... А!..

Питер схватил меня за волосы и приставил нож к горлу. Я захрипела:

– Все не так, как вы думаете. Они пришли порознь... Никто не сговаривался...

– Кто такой Леопольд?

– Возможно, он ваш конкурент. Леопольд хочет, чтобы я работала на него. Он думает, что я работаю на вас, и потому хочет, чтобы одновременно... Он давал мне деньги...

Наверное, я ляпнула лишнее и прикусила язык. Потом опять завела свою песенку:

– Я ничего не знаю... Уберите нож... Вы же видите, я отвечаю на все ваши вопросы.

– Говорите про того, другого.

– Про Реда? Он приводил меня сюда и грозил пистолетом. Он тоже думает, что я работаю на вас.

– Почему он лежал на полу?

– Это Леопольд его вырубил... А до этого я стукнула его как следует. А до этого мы с ним ездили к предсказательнице будущего, и она...

Барон выругался: я окончательно перестала ему нравиться.

– Эта дамочка кого угодно доведет до сумасшедшего дома. Где вы ее только откопали? – простонал шеф.

Питер пробормотал:

– С ней надо быть начеку. Дура, а бьет больно.

Рауль выражался без эмоций:

– Хуже всего то, что Мэвис влезла в наши дела. И тем самым она путает карты. Мэвис опасна.

– Да... Ты прав...

Барон что-то обдумывал. Он рассеянно повторил:

– Ты, несомненно, прав. Хотя началась эта свистопляска не с этой красотки, а с другой дурочки... с Джоузи...

– Ага, значит, вы признаете, что знали Джоузи Мейборд!

– Знал? – Барон затрясся от смеха, его толстые щеки заколебались.

Гангстеры потеряли ко мне всяческий интерес. Питер держал меня в дальнем конце комнаты, а Рауль и Барон что-то втихаря обсуждали.

Я прислушалась, но слова, которые долетали ко мне, были вполне невинны: «воздух», «вода»...

Я все еще хорохорилась. Из своего угла я продолжала нести галиматью о том, что меня сию секунду придут и спасут. На самом деле я понимала, что дела плохи. Джонни понятия не имеет, где я. Леопольд тоже.

Вдруг Барон сказал довольно громко:

– Решено: вода. Когда полиция выловит труп, то подумает, что это убийство или самоубийство на любовной почве. На карнавале кипят страсти... Красотка утопилась... Или ее убила соперница из ревности... Что-то в этом роде.

Внезапно я поняла, что он говорит обо мне! Это мой труп найдет полиция. А так как я в карнавальном костюме, без документов, то...

– Эй, вы, бандюги! Я не собираюсь купаться! У меня нет с собой купальника.

– Это нам не помешает, – скривился Питер. – Мы будем купаться в темноте.

– Я знаю, как вывести Мэвис наружу, не вызывая подозрений, – жестко сказал Рауль. – Карнавал – удобная штука.

Барон посмотрел на нас, и его рожа разъехалась в обе стороны, обнажив гнилые зубы. Это была улыбка самой смерти.