Текст книги "Девушка, которой не было"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Так или иначе, было почти разочарованием прочесть под фотографией написанные размашистым женским почерком слова: “Нику, и пусть экстаз длится вечно – Дикси!”

Глава 5

– В чем дело, мистер Холмам? – Из-за стекол очков в тяжелой черной оправе смотрели лукавые глаза. – Что с вашим лицом?

– Вчера вечером я забыл его на дороге и какой-то садист проехал по нему грузовиком, – пробурчал я. – Брюс Милфорд здесь?

– Нет. – В голосе “женщины-компьютера” послышалось злорадство.

– Тогда я подожду.

– Как хотите, мистер Холман. – Она откинулась на спинку кресла и одарила меня снисходительной улыбкой. – Но утром он вылетел в Нью-Йорк и пробудет там несколько дней. Послать за кофе?

– Вы остроумны! – Я криво улыбнулся. – И сексуальны вдобавок! Как новая коробка стирального порошка.

– Сегодня мне надо разобрать целую гору корреспонденции, – промурлыкала она.

– Хилда Джонс, – вслух прочитал я надпись на бронзовой табличке на столе. – Милочка, у вас ничем не примечательное имя, и это явно наложило отпечаток на ваш характер!

– От вас, наверное, отказалась мать? – поинтересовалась она без особого интереса.

– Сегодня среда, – сказал я, с огромным трудом сохраняя самообладание, – значит, Милфорд вернется в пятницу, правильно?

– Я ожидаю его здесь, в офисе, к полудню, – доверительно сообщила она. – В три часа у него очень важное совещание.

– У него срочное совещание в двенадцать ноль-три, – усмехнулся я. – Как раз когда я собираюсь выбить ему зубы!

– О, правда? – Она и бровью не повела. – Тогда, может, оставите для меня его золотые коронки, мистер Холман?

Как всегда, Хилда Джонс меня обставила, так что пришло время уматывать из офиса. Но в глубине моей души теплилась надежда. Если компьютер, то всегда компьютер? Может, я добьюсь успеха, нажав правильную кнопку? Может, она выдаст правильный ответ чисто автоматически? Стоит попытаться.

– Где найти Бетти Уонг? – как бы между прочим, спросил я.

– Кого? – Увеличенные линзами глаза уставились на дверь кабинета Милфорда. Затем снова взглянули на меня. – Не знаю никакой Бетти Уонг, мистер Холман.

Однако я уже направился к кабинету. Когда я распахнул дверь настежь, за моей спиной послышались слабые протесты, но я не обратил на них ни малейшего внимания – меня занимало зрелище, открывшееся передо мной.

Брюс Милфорд и Бетти Уонг замерли на своих местах, уставившись на меня с широко раскрытыми ртами. Я захлопнул за собой дверь, сделал несколько шагов и усмехнулся.

– Ты слишком долго живешь в Голливуде, Брюс, – сочувственно произнес я. – У тебя возник шизик, “никто не нарушает табу, предписанное моим, статусом”, да? Когда твоя секретарша утверждает, что ты в Манхэттене, так оно и есть? – Я перевел взгляд на ошеломленную мисс Уонг. – Что за прием, милочка? Всего восемь часов назад мы страстно любили друг друга в квартире Дикси, а теперь ты смотришь так, словно мы даже не знакомы!

Гладкая розовая маска сделалась ярко-багровой: Брюс Милфорд утратил сходство с херувимом. С края пепельницы на письменный стол упала дымящаяся сигара; он несколько секунд с недоумением ее разглядывал, прежде чем неловко подобрать.

Попытка Брюса вернуть своим глазам праздничный блеск оказалась безнадежной, но он очень постарался придать лицу дружелюбное выражение. Пародия на улыбку, в которой наконец растянулись его губы, определенно могла вызвать только ужас.

– Знаешь, как бывает, Рик? – пробормотал Брюс. – У меня сегодня слишком напряженный день, так что самый простой выход – мнимый визит в Нью-Йорк.

– Как ты вчера сказал мне, дружище, – холодно отозвался я, – не пытайся быть остроумным сукиным сыном, потому что они – самые худшие!

Я приблизился к столу, и он невольно отпрянул.

– Еще одна цитата из Брюса Милфорда: “потехе – конец”, – продолжал я. – Ты в ответе за то, что случилось прошедшей ночью с моим лицом. Фесслер и Робат накрыли меня как последнего болвана. Может, объяснишь почему, Брюс, и мы вместе от души посмеемся, а?

– Рик, детка! Ты же не веришь, что я способен на такую подлость по отношению к другу? – Он сбил пепел с горящего кончика сигары в почти полную пепельницу. – Бетти как раз рассказывает, в какой передряге ты побывал вчера вечером, и только... Черт! Мне жаль, Рик, как перед Богом клянусь, но я не знал, что Марти уже три месяца, как продал домик Нику Фесслеру.

Я думал...

Я взял со стола пепельницу и опрокинул ее содержимое на его безупречный трехсотдолларовый костюм.

– Не надо! – в испуге закричала китаянка.

– Успокойся, милочка, – сказал я ей. – Когда я действительно начну его обрабатывать, ты тоже получишь свою порцию оплеух. Это будет забавнее, чем разборки китайских банд.

– За такое и убить можно! – дрожащим от ярости голосом воскликнул Милфорд, стряхивая с костюма пепел и почерневшие Окурки.

– Очнись, мечтатель! – усмехнулся я. – Фесслер и его ожиревший бык застали меня врасплох, но с тобой я справлюсь одним мизинцем! – Я перегнулся через стол и заметил страх в его глазах. – Ты подставил меня, – медленно проговорил я. – Сказал, где найти домик Марти Дженнингса, хотя знал, что он принадлежит Нику Фесслеру. Потом сообщил Фесслеру, что я отправился осматривать его домик. Зачем, дружище? – Я снова усмехнулся. – У тебя ровно пять секунд, чтобы дать правдивый ответ, прежде чем я выбью тебе зубы!

– Ладно! – пробормотал агент, когда я мысленно досчитал до четырех. – Скажу правду, Рик. Возможно, я перемудрил, но я не знал, как выйти из положения. – Его ладонь машинально стряхивала с костюма пепел. – У меня множество обязанностей перед множеством людей. Иногда возникает, как выражаются адвокаты, конфликт интересов. Бобби Джайлс поведал мне дикую историю о блондинке и пляжном домике. Потом сказал, что все участники приема уверяют, будто он напился до потери сознания и все это ему привиделось. Но я уже знал две вещи: во-первых, три месяца назад Марти Дженнингс продал домик Нику Фесслеру; во-вторых, у Ника есть подружка-блондинка по имени Дикси.

– И эти детали заставили тебя поверить Джайлсу? – спросил я.

Он пожал плечами – классический жест делового человека, который заключает миллион сделок, создавая миллион “конфликтов интересов” для заинтересованных сторон, но никогда для себя. При этом каждая сделка делает его немного богаче и немного влиятельнее.

– Бобби мой клиент и друг, – сказал Брюс таким тоном, будто придавал какое-то значение слову “друг”, – и я подумал, что для его же пользы важно выяснить истину. Но Марти Дженнингс – крупная фигура в мире кино, и если я назову его лжецом, то могу лишиться работы, так? Затем Ник Фесслер. – Он опять пожал плечами. – Мы знаем, на что способен Фесслер, так? Вот я и рассудил, что единственный выход – ввести в игру кого-нибудь, кто мог бы справиться с этим делом, то есть профи вроде тебя, Рик, так? И скорейший способ выяснить, насколько правдива история Бобби, – свести тебя и Фесслера там, где все и выяснится.

– Поэтому ты объяснил мне, как найти домик, а потом показал себя верным дружком Фесслера, сообщив ему о моем визите?

– Я рассчитывал, что все будет просто, Рик, – ответил агент. – Если твое появление не встревожит Фесслера и он не попытается помешать осмотру домика, значит, у Бобби был алкогольный кошмар, и только. Но если Ник тебя остановит, то в истории Бобби есть рациональное зерно.

– Он действительно постарался остановить меня, – напомнил я. – Бомбой!

Милфорд криво улыбнулся:

– Этого я не ожидал!

– Тогда почему мисс Таинственная Уонг следила за домиком и тотчас же примчалась на помощь? – спросил я. – Ты говорил, что она была подругой Фесслера, помнишь?

– Я решил, что будет правильно, если кто-то там присмотрит за тобой на случай появления Фесслера.

– Поэтому ты и послал именно девушку? – Я с нескрываемым восхищением покачал головой. – Какое благородство, Брюс!

Агент побагровел от гнева.

– Я не мог предвидеть, что Фесслер маньяк и решит взорвать домик вместе с тобой!

– Она привезла меня в квартиру Дикси, – сказал я. – Тоже часть твоего плана?

– Нет, – решительно возразила Бетти Уонг. – Это моя идея.

– Какова же твоя роль в этой гнусной истории?

– Брюс не лгал, называя меня подругой Ника, – ответила Бетти. – Я была ею. Пока несколько месяцев назад не появилась Дикси!

– Так он бросил тебя ради блондинки? – проворчал я. – Серьезная причина, чтобы ночью отправиться присматривать за мной.

– У меня были причины, – проговорила она невозмутимо, – но они тебя не касаются, Рик Холман.

– Мне решать, – заметил я. Бетти медленно покачала головой.

– Нет, не тебе. Высыпай на меня пепельницы.., хочешь, бей, но мои причины оставь мне!

Взглянув в лицо девушки, я понял, что она не шутит. И внезапно подумал: “К черту все!” Да и полные пепельницы кончились. Я снова сосредоточился на Милфорде.

– Я собираюсь к Марти Дженнингсу. Если он будет предупрежден о моем появлении, пеняй на себя, шею сверну!

Я вышел из кабинета Милфорда и направился к столу “женщины-компьютера”. Она подняла глаза.

– Мистер Холман, вы не знаете, никому не нужен хороший личный секретарь? – спросила она с печалью в голосе. – Шеф ни за что не поверит, что я не выдавала его.

– Но вы выдали, Хилда Джонс. – Я весело улыбнулся. – Когда я спросил о Бетти Уонт; вы взглянули на дверь кабинета, помните? Линзы увеличивают ваши глаза до величины тарелок!

– Нет, не увеличивают! – воскликнула она и в доказательство сняла очки.

Хилда Джонс оказалась права. На меня смотрели два огромных фиалковых глаза, и они были точно такого же размера, как и те, что обычно смотрели из-за толстых стекол. Только фиолетовый цвет за стеклами каким-то образом исчезал. Я с изумлением уставился на секретаршу.

– Ну? – с вызовом сказала она, снова водружая на нос тяжелую оправу.

– Без очков, Хилда Джонс, у вас удивительно красивые глаза. Без них вы не “женщина-компьютер”.

– А также почти безработная. Благодаря вам, мистер Холман, – добавила она.

– Предлагаю сделку, – сказал я, мгновенно принимая решение. – Поужинайте завтра со мной, и я гарантирую вам сохранение работы.

Она задумалась.

– Ладно, уговор. Но как вы убедите меня, что сдержите слово?

– Брюс думает, что я сразу же прошел в его кабинет. Вы скажете ему то же самое, и он поверит.

– Хорошо, благодарю вас. – Она лукаво улыбнулась. – Теперь я могу не ужинать.

– Да, – кивнул я. – Но будете? Она записала свой адрес в блокноте, вырвала листок и протянула мне.

– Буду, мистер Холман.

– В восемь? – предложил я.

– Прекрасно, – ответила Хилда. – Мне бы чуточку машинного масла, несколько вольт – и хватит, – промурлыкала она, когда я был уже возле двери. – Мы, компьютеры, много не едим...

* * *

Долгая дорога в святая святых – к кабинету Марти Дженнингса – начиналась с секретарши в приемной и пролегала через четыре или пять комнат, и в каждой еще по секретарше. Разумеется, дорога эта с легкостью превращалась в глубоко эшелонированную оборону, если продюсер не желал вас видеть. Я назвался, сообщил, что у меня личное дело к мистеру Дженнингсу, и приготовился ждать. Однако ровно через тридцать секунд я оказался в святилище. Дженнингс предупрежден, подумал я, но кем – трудно сказать.

Где-то – возможно, на холмах Голливуда, – находится поле, скрытое от глаз людских. Кусок глины, послужившей сырьем для изготовления Адама, бросают в его почву, затем извлекают на свет Божий, какое-то время обжигают, и получается Марти Дженнингс, или Брюс Милфорд, или сотни подобных им. Все они рождены, чтобы населять крохотный искусственный мирок; их мозги устроены так, что бедняги искренне полагают, будто живут в реальном мире, а все, что за его пределами, – несущественно и незначительно, даже Сан-Франциско! Подавляющее большинство этих созданий обладают умственными способностями, подлинным талантом и обаянием, поэтому неопытный наблюдатель часто обманывается, принимая их за настоящих людей. Обманывается, ибо не понимает, что искусственным мирком правят назначенные извне статисты.

Я впервые увидел Марти Дженнингса, но знал о нем чертовски много, главным образом потому, что мы вышли из одной закваски. Чуть за сорок, среднего роста, немного худощав, но для интеллектуального образа в самый раз. Слегка вытянутое лицо прекрасно гармонировало с шевелюрой шатена и незажженной трубкой в зубах.

Мне не очень понравились его глаза, спрятанные под тяжелыми веками, – в них ощущалась прирожденная жестокость; но цвет очень подходил к его образу: серовато-зеленый. Дженнингс смотрел прямо на собеседника, но, думаю, не часто видел его. Справедливости ради следует отметить: его великолепный офис создавали как святыню, где Марти Дженнингс мог без помех поклоняться светлому образу Марти Дженнингса и любой посетитель казался ничтожеством.

– Мы ни разу не встречались, но я знаю о вас все, Холмам, – сказал Дженнингс тоном делового человека, тоном с намеком на искренность. – Садитесь – Так вот, – продолжал продюсер, – Эдвина Боллард сообщила мне по телефону, что Бобби Джайлс пустил вас по следу своего кошмара. – Он продул свою ненабитую трубку и усмехнулся. – Полагаю, при тех гонорарах, что вам платят, Холман, вы просто обязаны изображать кипучую деятельность.

– Здорово вы вчера повеселились, – вежливо заметил я. – Джайлс всегда так напивается?

– Только на приемах, – благодушным тоном ответил Дженнингс. – Когда не работает, пьет. Но ведь он – актер.

– Как вы сказали, “обязан изображать”? – Я закурил сигарету и швырнул горелую спичку в девственно чистую пепельницу. – Я пытался связаться с китаянкой Бетти Уонг. Эдвина Боллард обмолвилась, что утром Бетти уехала на отдых. У вас нет никаких соображений...

– Извините. – Он пожал плечами. – Я впервые увидел эту девушку вчера, когда ее привел Ник Фесслер.

– Очень жаль, – сказал я, также пожимая плечами.

– Боюсь, ничем не могу быть вам полезен, – с сожалением в голосе проговорил продюсер. – После полуночи старина Бобби отключился, и я попросил ребят помочь мне погрузить беднягу в автомобиль Сэмми Уэстина, а тот отвез его к Эдвине. Но вы ведь уже знаете эту историю?

– Вы и Ник Фесслер помогли Уэстину погрузить актера в машину?

– Верно. – Несколько секунд Дженнингс посасывал мундштук своей трубки.

– Неплохая шутка, – усмехнулся я. – Фесслер пригласил подругу и экс-подругу одновременно.

– Простите, не понял... – Марти Дженнингс наморщил лоб, словно я предложил ему распутать мудреную, не от мира сего головоломку.

– Бывшая подруга – Бетти Уонг, – пояснил я. – А блондинка Дикси – его нынешняя пассия.

– Не морочьте мне голову, Холман, – поморщился продюсер. – Я очень занят. Не было никакой Дикси!

– Возможно, на вашем приеме ее не было, – согласился я, – но мне доподлинно известно: девушка по имени Дикси существует. Или же существовала. Похоже, она внезапно исчезла.

– В самом деле? – Эта новость так поразила Дженнингса, что он вынул изо рта трубку на целых пять секунд. – Какое интригующее совпадение...

– Говоря о совпадениях, готов спорить: вы довольны, что продали домик Фесслеру. Вы ведь уже знаете о ночном происшествии?

Он с готовностью кивнул.

– Как я сказал всего лишь несколько часов назад, каждый, кто держит в пустом деревянном доме двадцатигаллонную бочку бензина, напрашивается на неприятности. Разумеется, о страховке не может быть и речи.

– Но, возможно. Ник рассчитывал, что избавление от чистого, надраенного до блеска пола в гостиной стоит пожара?

– До блеска?.. – Дженнингс с недоумением взглянул на меня.

– После отмывания пятен крови, – объяснил я. – Знаете, пол в гостиной прямо-таки блестел. Зато все остальное было покрыто толстым слоем пыли.

– Ничего не знаю об этом, – отрезал он.

– Мы сэкономим чертовски много времени, мистер Дженнингс, если вы объясните, кто кого прикрывает и почему, – невозмутимо проговорил я. – Может, перейдем к делу?

– Знаете что? – Продюсер неожиданно улыбнулся, показав крепкие белые клыки, бульдожьей хваткой вонзившиеся в мундштук трубки. – У меня странное чувство, Холман. Кажется, что вы вдруг заговорили на неизвестном мне языке. – Он медленно покачал головой. – Вряд ли я могу оказаться вам полезным в этой ситуации. Извините за откровенность, но вам нужен психотерапевт – и срочно.

– Что ж, не жалуйтесь потом, что я. – не дал вам шанс, мистер Дженнингс.

Продюсер вынул изо рта трубку и злобно уставился на меня.

– Думаю, вы заслуживаете похвалы, Халман, – процедил он. – Очевидно, полагаете, что деньги клиента следует заработать. Но на вашем месте я бы не слишком старался. Откровенно говоря, не думаю, что студия или киноиндустрия в целом согласятся терпеть Бобби Джайлса.

– Я очень высокого мнения о киноиндустрии. Но клиента я уважаю больше.

– Мне будет очень жаль, Холман, если вы допустите ошибку, переоценив свои возможности. – Черенок трубки, которую продюсер держал в руках, с хрустом переломился. – Ошибка может оказаться смертельной, – добавил он.

Глава 6

Офис торговца недвижимостью выглядел почти так же, как офис продюсера, но мир, где пасся и нагуливал вес Сэмми Уэстин, все же мало напоминал первобытные джунгли – место обитания Марти Дженнингса. Уэстин оказался крупным, полнеющим мужчиной в криво сидящем парике. Нервничая, он обильно потел.

– Разумеется, я привез Джайлса к дому Эдвины Боллард около четырех утра, – с нарочитым возмущением ответил Уэстин. – Когда Бобби вышел из машины, он выглядел вполне нормально. Сказал, прогулка пойдет ему на пользу. Поэтому я развернулся и уехал.

– Вы не видели на приеме блондинку по имени Диски?

– Нет! – Уэстин вытащил из кармана платок и вытер пот со лба. – А в чем дело, Холман?

Я бросил на стол фото белокурой дикарки с бесовскими глазами.

– Эта дама не появлялась на приеме? Он выпучил глаза на фотографию, затем энергично покачал головой.

– В жизни ее не видел! – Его дряблый рот тронула нервная ухмылка. – Возможно, я что-то пропустил, да?

– Джайлс ушел с этой блондинкой, – заявил я. – Ушел около двух. Вы видели, как он уходил?

– Нет, сэр. Он был там все время, до самой отключки. – Уэстин многозначительно покачал головой. – Полагаю, через несколько лет парень станет алкоголиком.

– Значит, вы были там до момента, когда он потерял сознание?

– Разумеется. Где же еще? Мы все были там.

– Кроме вас и Вирджинии Стронг, как мне сказали, – заметил я.

– Что? – Уэстин выпучил глаза. – Вы имеете в виду стодолларовую проститутку, которую Марти Дженнингс...

– Так вот как они это подстроили... – Я поморщился. – По словам Стронг, Марти сказал ей, что на нее положил глаз один его приятель и он будет признателен, если Вирджиния бесплатно даст этому парню в спальне. Это произошло около двух, но, как всегда, пришлось платить, а? Вы должны были повторить ту же ложь покрупнее – сказать, что отвезли Джайлса после приема домой, так?

– Я и пальцем не коснулся этой шлюхи... – Он замолк, тяжело дыша, затем снова вытер пот со лба. – От кого именно исходит эта гнусная ложь?

– Либо одно, либо другое, Сэмми, – заметил я. – Или вы пошли в спальню с Вирджинией Стронг и вам пригрозили разоблачением, если откажетесь сотрудничать, или, возможно, вы остались вместе со всеми, но гости и хозяин утверждают, что вы выходили, так?

– Моя жена поехала к родным в Вайоминг, – пробормотал он. – Именно поэтому ее не было на приеме. Мы женаты всего год, и это ее первый брак. Для меня же третий! Но я от нее без ума, Холман, и не прикоснулся бы к другой... – Лицо Уэстина побагровело, он бросил на меня яростный взгляд. – Кто этот лживый ублюдок? Я должен знать!

– Мне рассказали об этом Марти Дженнингс, сама Стронг и Ник Фесслер, – солгал я.

– Шайка мерзавцев! – Он схватил со стола макет изящного дома с гаражом на три автомобиля и швырнул его через весь кабинет. Макет разбился о стену. – Ублюдки! – рявкнул Уэстин.

– Так как же Дикси? – Я деликатно вернул его к теме нашей беседы. – Как насчет Дикси и Роберта Джайлса?

– Она пришла в самом конце, – прошептал он. – На приеме оставались всего лишь несколько человек. Судя по ее глазам, девица вознеслась выше, чем Эмпайр-Стейт[2]2
  Эмпайр-Стейт – известный нью-йоркский небоскреб.


[Закрыть], и это был не алкоголь, скорее марихуана. Не прошло и пяти минут, как она разделась догола и исполнила танец. У Джайлса не осталось ни единого шанса. Она поразила его, как управляемая ракета. Мне показалось, Боллард находилась на грани истерики, потому что после появления Дикси англичанин забыл о ней напрочь. Боллард позеленела от злости и в конце концов ушла. А он с ней даже не попрощался! И вряд ли заметил ее отсутствие, настолько его заворожила блондинка. Где-то через полчаса он удалился, прихватив с собой даму.

– А потом?

Уэстин пожал плечами.

– Не помню, когда уехал Ник, но он точно уезжал, потому что вернулся около пяти со своим быком, с Робатом... Знаете его?

– Разумеется, – сказал я. – Мы встречались.

– Ник и Марти пошептались у двери, затем вернулись и заговорили со мной и с этой дорогостоящей проституткой. Случилась серьезная неприятность, сказал Марти, очень серьезная. Якобы Джайлс привез блондинку в домик Ника, затем избил ее, и сейчас девушка в очень тяжелом состоянии. Ник нашел парня в отключке, и тот, когда очнулся, даже не помнил, что натворил. Поэтому нам лучше заявить, что ничего не было. Марти оставил Джайлса на дорожке у дома Эдвины Боллард. Он потребовал, чтобы я говорил всем, будто отвез англичанина с приема прямо домой. Я ответил: Роберт Джайлс мне никто, какого черта я должен ради него рисковать? Вот тогда-то они и пригрозили довести до сведения жены, что я был в постели со шлюхой.

– Сэмми, сколько лет вашей жене?

– Двадцать три.

Уэстину было не меньше сорока пяти. Я взглянул на него – толстый, потный, немолодой мужчина, съехавший на лоб парик придавал ему немного нелепый вид – и даже пожалел.

– Я верю вам, Сэмми, – сказал я. – Если решите, что это как-нибудь поможет, готов повторить то же самое вашей жене.

– Спасибо. – Он криво усмехнулся. – Но если она мне не поверит, всему конец!

– Можно воспользоваться вашим телефоном?

– Разумеется.

Я набрал номер Милфорда. В трубке послышался деловитый голос “женщины-компьютера”.

– Это Рик Холман, – сообщил я. – Дайте мне Брюса, милочка.

– Подождите, – ответила она. – Он говорит с Нью-Йорком.

– Китайская дама еще с ним?

– Вы имеете в виду Бетти Уонг? Она ушла минут через десять после вас.

– Жаль, – проворчал я.

Раздался щелчок, а через несколько секунд голос Милфорда, голос недружелюбный, но спокойный:

– Что теперь, Холман?

– Где найти Бетти Уонг?

– Зачем она тебе?

– Это важно для твоего лучшего друга, для актера. Брюс долго молчал.

– Она убьет меня, если я дам тебе адрес, – сказал он наконец.

– Или я, если не дашь.

– А.., к черту все! Я дам тебе номер телефона – пусть сама решает, давать или не давать свой адрес. – Агент продиктовал номер и повесил, трубку.

Я тотчас же позвонил китаянке.

– Бетти, говорит Рик Холман. Надо увидеться.

– Зачем? – Она явно не горела желанием меня видеть.

– Это очень важно, поверь на слово.

– Вы шутите, мистер Холман?

– Если не хочешь, чтобы я узнал, где ты живешь, можем встретиться в другом месте.

– Это действительно важно?

– Да. – Я прикрыл глаза и мысленно произнес несколько коротких слов.

– Ладно, у вас, – сказала она наконец. – Где это? Я назвал свой адрес.

– Через час?

– Идет, – ответила она.

В общем, мило побеседовали.

Вероятно, потому, что мы с Марти Дженнингсом одной закваски, мы и живем рядом – в Беверли-Хиллз. Только мой дом стоит около пятидесяти тысяч, а его – штук на сто больше. Но ведь я не продюсер, а всего лишь консультант. Тем не менее мысль об этой разнице бередила душу.

Час спустя прозвенел звонок и я впустил Бетти Уонг в мое скромное жилище.

Черный шелковый чеонгсам китаянки обтягивал ее маленькие груди, а ниже в разрезе при каждом движении мелькали стройные ноги. Сапфировые глаза смотрели на меня с выражением, которого можно ожидать от строгой тетушки. Я попытался вспомнить страстную искусительницу прошлой ночи – и не смог.

Мы прошли в гостиную; китаянка примостилась на краешке кресла, словно готовилась убежать при первых признаках опасности. Судя по ее виду, она меня боялась.

– Выпьешь чего-нибудь? – спросил я. Она покачала головой.

– Нет. Перейдем лучше к делу. У меня мало времени.

– Мы потолковали с Сэмми Уэстином – я звонил из его офиса, – сказал я. – Сэмми рассказал мне правду о том, что происходило на приеме у Марти Дженнингса.

– Неужели?

– Вы сговорились, – продолжал я ровным голосом. – Все затеял Ник Фесслер, потому что увидел в этом выгоду. Мартин Дженнингс согласился, потому что хотел защитить звезду своего нового боевика. Вирджиния Стронг согласилась, потому что принадлежит Марти и делает все, что он прикажет. Уэстина шантажировали угрозой рассказать жене, как он изменил ей со Стронг. – Я заглянул в непроницаемые глаза Бетти. – Полагаю, у тебя тоже нашлась серьезная причина?

Она пожала плечами.

– Это важно?

– Думаю, да, – кивнул я. – Я сообщу своему клиенту, что ничего ему не приснилось, не привиделось.

– Зачем же вы мне это рассказываете?

– Потому что ты спасла мне жизнь, – проворчал я. – Может, это ничего не значит для тебя, милочка, но для меня важно!

– Не стоит беспокоиться, – холодно ответила она. – Делайте свое дело.

– Ты вступила в заговор, – бесстрастно продолжал я. – Но позже, в тот день, когда Брюс Милфорд отправил меня к домику и предупредил Фесслера, ты согласилась следить за мной. Ты спасла меня, затем специально привезла на квартиру блондинки, и я получил доказательство существования девушки по имени Дикси. Чтобы избежать вопросов, ты отправилась со мной в постель. Каковы бы ни были твои причины, они чертовски важны, так?

Длинные темные ресницы дрогнули. Затем Бетти неожиданно улыбнулась.

– Знаешь что, Рик Холман? Ты все-таки хороший парень.

– Прошлой ночью было весело, – сказал я. – Но, полагаю, только мне. Ты же просто уклонялась от неприятных вопросов, правильно?

Чувственные губы китаянки кривились в улыбке.

– Ты все еще хочешь, чтобы я ответила на неприятные вопросы? Бесполезно предлагать постель?

– Почему же? Прекрасная мысль! – с энтузиазмом воскликнул я. – А на вопросы ответишь потом.

– Я сказала – хороший парень? – бесстрастно спросила она.

– Ты уже ответила на вопросы? – откликнулся я. Улыбка исчезла с лица девушки; сапфировые глаза потемнели.

– У нас с Ником все было прекрасно, пока несколько месяцев назад он не купил долю в бурлеске на Стрип. И там работала стриптизершей здоровенная блондинка по имени Дикси. Она загипнотизировала Ника с первой встречи. Дошло до того, что, когда я попыталась выяснить отношения, он рассмеялся мне в лицо и сказал, что я могу убираться к черту. – Губы Бетти искривила злобная усмешка. – У меня есть гордость, но нет денег. Он продолжал с ней встречаться, даже снял для нее квартиру и приходил ко мне раз в неделю. А два дня назад сказал, что порвал с Дикси, и предложил начать все заново, словно ничего не произошло. Я с радостью согласилась – не спрашивай почему, но я люблю Ника Фесслера. Еще он сказал, что Марти Дженнингс пригласил нас на прием и нам надо пойти оттянуться и отпраздновать примирение.

– Но вдруг появляется Дикси, так?

– К тому же разделась догола! – продолжала Бетти. – Правда, она не обращала внимания на Ника, словно его там не было, и нацелилась на Роберта Джайлса. Когда они ушли вместе, я обрадовалась.., решила, что ее последняя попытка вернуть Ника провалилась и она переключилась на актера. Но через час я снова насторожилась, когда Ник вдруг сказал, что у него срочное дело, но не стоит беспокоиться – оно займет не больше часа. Я подумала, что, может, Дикси использовала актера как прикрытие, понимаете?

– Понимаю, – кивнул я.

– Но когда я услышала рассказ Ника о происшествии в домике, я перестала тревожиться. – Она пожала плечами. – Не буду обманывать, мне не жаль стриптизершу. Поэтому я охотно вошла в.., заговор, как ты сказал. Но потом Ник настоял на моем отъезде из города на случай возможных осложнений. Предложил немедленно взять отпуск и отдохнуть недельку на озере Тахо. Он не поедет, так как должен убедиться, что с актером все пройдет гладко. Я спросила о девушке, а он пожал плечами и сказал, что она сильно избита, лежит в частной клинике, но с ней все будет в порядке, только потребуется время. И тут меня охватили сомнения, – продолжала Бетти. – Все шло слишком гладко. Поэтому я решила перестраховаться. Согласилась отдохнуть на Тахо, но не поехала, а отправилась к Брюсу Милфорду. Он единственный, кому я доверяю, к тому же он друг Джайлса и его агент. Естественно, мой рассказ встревожил Брюса, потому что Джайлс уже позвонил ему. Поэтому мы решили, что лучший способ узнать правду – нанять частного детектива. Но нам был нужен человек, которому можно доверять, тот, кто не испугается Ника Фесслера. Брюс упомянул твое имя и обещал убедить Джайлса стать твоим нанимателем.

– Кому пришло в голову послать меня в домик на побережье и предупредить Ника?

– Брюсу. Он думал, что это немного ускорит события.

– Обожаю старину Брюса! – буркнул я.

– Итак, теперь вы все знаете. – Она поднялась. – Мне пора, Рик.

– То есть ты хочешь узнать, действительно ли Джайлс избил блондинку? – спросил я.

– Да, разумеется.

– Насколько помнит Джайлс, девушка умерла, – сказал я. – А значит, Ник Фесслер покрывает убийцу.

– Джайлс мог ошибиться, – поспешно возразила китаянка, – Он был ужасно пьян, не так ли?

– Вчера вечером Фесслер был готов убить меня, чтобы остановить, – заметил я. – Или уже забыла?

– Уверена, Ник не виноват! Держу пари: он ничего не знал о бомбе. Наверняка все затеял Робат. Этот толстяк – безумное животное!

Бетти направилась к выходу. Я, последовал за ней. Когда мы дошли до двери, она обернулась и отрешенно взглянула на меня.

– Прощай, Рик.

– Скажи на прощанье еще кое-что, – попросил я. – Поднимался Сэмми Уэстин в спальню с Вирджинией Стронг или его просто поймали на крючок, чтобы заставить присоединиться к заговору?

Губы китаянки тронула улыбка.

– Думаю, что поднимался. Они оба пропали перед приходом Дикси, а появились после того, как вернулся Ник и рассказал Марти Дженнингсу о том, что произошло в пляжном домике.

Я открыл дверь. Она вышла на крыльцо.

– Знаешь, по-моему, если красивая девушка вроде тебя беспокоится о таком гаде, как Ник Фесслер, она просто дура, – заметил я.

Китаянка потупилась.

– Но я вынуждена беспокоиться о таком.., гаде, как Ник Фесслер, – прошептала она. – Он мой муж!

Бетти побежала по дорожке к своей машине, стоявшей у обочины. Я смотрел ей вслед.