Текст книги "Бремя вины"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 4

– Я рассказал вам все, что знал, лейтенант. – Кингсли засунул руки поглубже в карман брюк и бросил на меня сердитый взгляд, каким, наверное, Калигула смотрел на провинившихся слуг. – Не вижу смысла начинать все заново.

– У вас, наверное, был провал в памяти, – многозначительно сказал я. – И вы забыли сообщить мне, что Ванда Блэр здесь, в Пайн-Сити, поскольку Кордиан привез ее и Ширли Лукас с собой.

– Учитывая, что я находился в растерянных чувствах, думаю, это можно понять, – коротко сказал он.

– Кордиан говорил, что привез девицу Лукас в качестве сюрприза для вас, несмотря на то, что знал о том, что вы здесь с женой.

– Хэл был уверен, что они не встретятся. Они с Адель друг друга терпеть не могут. Так что Адель никогда бы не пошла со мной в дом, где остановился Кордиан. Вас устраивает это объяснение, лейтенант?

– Никак не могу понять, – небрежно бросил я. – Почему он так нуждается в вас, дисквалифицированном адвокате?

Кингсли зажал свою толстую нижнюю губу между указательным и большим пальцем и резко потянул вниз.

– Он знает, что я могу дать ему очень полезные советы при заключении контракта со Стрэченом, – напряженно сказал он. – Чтобы потом никто не смог подкопаться.

– А какова во всем этом роль Тайлера? – спросил я.

– Я же вам уже говорил, он мой личный помощник! – с раздражением ответил Кингсли.

– Интересно, для чего дисквалифицированному юристу личный помощник?

– Я не буду отвечать на этот дурацкий вопрос, – тонким голосом возмутился Кингсли. – И вообще, ваши бессмысленные вопросы мне уже успели порядком надоесть, лейтенант.

– Ну хорошо, – пожал я плечами. – А ваша жена дома?

– Она в бассейне. Тайлер рассказал мне, что она подслушала наш утренний разговор. Надеюсь, вы понимаете, лейтенант: она наплела вам всякой чуши о том, что я, мол, вернулся домой позже, из чистой ревности.

– Ну что ж, – мягко сказал я, – теперь хочу задать все те же бессмысленные вопросы ей, мистер Кингсли.

– Как пожелаете. – Он сверился со своими тонкими пластиковыми наручными часами. – У меня через полчаса встреча с Хэлом. Вы не возражаете, если я вас покину, лейтенант?

– Ни в коем случае, – учтиво ответил я.

– Спасибо! – Ноздри бывшего адвоката на мгновение раздулись. – Я беру с собой своего личного помощника, если вы и тут не возражаете.

– Нет, не возражаю, мистер Кингсли, – заверил я его. – А вы можете описать мне Джо Дана?

– Зачем?

– Мне просто и интересно, как он выглядит, – уклончиво пояснил я.

– – Ему около сорока; он среднего роста и веса, волосы русые, начали потихоньку редеть, очень яркие голубые глаза. Если вдуматься, Дана – олицетворение среднего мужчины. У этого человека мягкая манера разговаривать, и я не слыхал, чтобы он когда-нибудь выходил из себя. Даже когда Хэл занял кресло Стенсена, столь неожиданно освободившееся.

– А он все еще в Сан-Франциско? – будто между прочим поинтересовался я.

– Что? – В глазах Кингсли с набрякшими веками на секунду вспыхнуло удивление. – Откуда я могу знать, черт возьми?

– Могли бы и проверить, – прорычал я. – Ведь, кроме вас, это – единственный человек, которого можно заподозрить в убийстве Ширли.

– Его нет в Сан-Франциско, – ответил Кингсли.

Судя по его тону, он уже начал уважать меня. – Из того, что я слышал, – продолжал он, – а на мои источники информации можно положиться, – Стенсен исчез из виду три дня назад и никто не знает, где он.

Такое впечатление, что он умеет просто растворяться в воздухе. А с ним и Лу Фишер.

– Хорошо, – бросил я. – А кто такой этот Фишер?

– Один из профсоюзных деятелей. Из тех, что обычно заваривают кашу.

– Член шайки головорезов? – хотел уточнить я.

– Ее главарь! – бросил Жерар Кингсли.

– Вы не звонили вчера Ширли Лукас, покинув квартиру Кордиана?

– Конечно же нет. – Кингсли нетерпеливо замотал головой. – Увидев ее у Кордиана, я был раздосадован.

Мне вовсе не хотелось общаться с Ширли в момент, когда здесь, в этом доме, меня ожидала жена.

– А когда вы пришли домой, ваша жена уже спала?

– Не знаю. Я не заходил в ее спальню.

– Вы спите отдельно?

– Да черт возьми ваше… – Кингсли вовремя спохватился и сменил тон:

– Адель вовсе не считает, что половая жизнь входит в обязанности жены. Она рассматривает секс как награду мужу за хорошее поведение. А если же он ведет себя, с ее точки зрения, плохо, то его в наказание лишают секса. Адель очень не понравилось, что меня дисквалифицировали. И я пока еще не заслужил прощения. – Жерар Кингсли снова посмотрел на часы. – Прошу простить меня, лейтенант, но я должен идти. Иначе опоздаю на встречу.

– Разумеется, идите, – согласился я.

Подождав, пока он уйдет, я не спеша двинулся в сад.

На улице по-прежнему была духота, в воздухе – ни дуновения. Я услыхал, как хлопнули двери автомобиля, потом взревел мотор, и Кингсли уехал. Тайлер, должно быть, сидел в ожидании за рулем, держа руку на ключе зажигания.

На цементном полу у бассейна на банном полотенце растянулась русоволосая тигрица. Она лежала на животе, и трусики желто-зеленого бикини едва прикрывали ее бронзовые, смазанные маслом для загара ягодицы. На шее тигрицы я заметил легкий золотистый пушок. Глаза женщины скрывали темные очки, в которых отражались блики воды. Увидев меня, тигрица села и сняла очки. И я снова поразился, сколько холода в ее глазах.

– Вы пришли, чтобы арестовать моего мужа, лейтенант? – с вызовом спросила она.

– Пока еще нет, – спокойно ответил я. – Сначала я хочу создать и укрепить в нем ложное чувство безопасности. Он расслабится, сделает неверный шаг и этим выдаст себя. Убийцы всегда так делают, по крайней мере в кино.

– У вас мрачный юмор, лейтенант. Но я думаю, что это лучше, чем ничего. Я раньше считала, что офицерам непозволительно иметь чувство юмора.

– У нас в Пайн-Сити начальство придерживается прогрессивных взглядов, – в том же тоне сказал я. – Нам разрешают смеяться не меньше трех раз в день.

– Надеюсь, что вам было не до смеха, лейтенант, – ведь мы должны были выяснить, где Жерар провел ночь.

– Тайлер сообщил мне, что вы подслушивали наш разговор. Поэтому он присел под окном и тоже все слышал, – проговорил я. – Вас взбесил тот факт, что пока вы были в Палле-Спрингс, ваш муж развлекался здесь с девочкой по вызову. Поэтому вы решили ему отомстить и плели мне заведомую ложь. Тайлер сказал, что если вас задеть, то вы не успокоитесь, пока не проучите обидчика.

– Ну погоди же, гнусный стукач, я тебе устрою, – злобно прошептала Адель, и от этой угрозы в адрес Тайдера мне стало не по себе. – Хорошо, может быть, я и наврала вам, а может, и нет!

– Хотите попробовать снова обмануть меня – надеетесь, что на этот раз я вам поверю, да?

– Тайлер вчера лег спать очень рано, – не сдавалась тигрица. – Я легла через час после него и тут же уснула. Никто не знает, в какое время Жерар вернулся домой – мы ведь спим отдельно!

– Ваши слова – палка о двух концах, – заметил я. – У вашего мужа нет алиби на время убийства, но его нет и у вас!

– У меня? – Адель так и покатилась со смеху. – Вы что, серьезно?

– Может быть, вчера вы уже знали о связи вашего мужа с Ширли Лукас. Знали, что она приехала сюда вместе с Кордианом и что ваш муж ее видел у него. Вы могли под каким-нибудь предлогом вызвать ее сюда.

А потом убили. Тело бросили в саду, чтобы утром сделать вид, что нашли его. Вы думали, что вашего мужа сначала заподозрят, а потом и обвинят в убийстве.

– А вы, оказывается, порядочный сукин сын, лейтенант. Но вы мне начинаете нравиться, – с теплотой в голосе заявила Адель. – Могу побиться об заклад, что, запершись где-нибудь в задней комнате полицейского управления, вы избиваете тех, кто попал к вам в руки, и делаете это просто из удовольствия.

– Если честно, то предпочитаю хлестать их бичом, – ответил я. – А вы?

– Кусок железной цепи, вот что я… – Лицо Адель вдруг напряглось. – Я видела следы на теле девушки!

Чем ее били? Кожаным бичом!

– Или чем-то похожим. – Я взглянул через бассейн на куст, усыпанный безобидными цветами. – Сегодня утром я разговаривал с Кордианом, миссис Кингсли, и он упомянул вас.

– Наверное, облил меня грязью с ног до головы, – напряженно произнесла Адель. – Называйте меня по имени, а я перестану называть вас лейтенантом, – добавила она.

– Мое имя Эл, – подсказал я. – Кордиан утверждает, что вы всегда были против связи вашего мужа с профсоюзами и лично с ним.

– Я всегда была убеждена, что Жерар вполне мог обеспечить нам достойную жизнь честным трудом, – отрезала Адель, – не марая свое имя связями с рэкетирами и жуликами! Я всегда отказывалась общаться с ними. Стенсен был достаточно умен, чтобы оставить нас в покое. Зато Кордиан нам проходу не давал. Мне кажется, он всегда видел во мне нечто вроде вызова.

Хэл ненавидит меня из-за своего происхождения, поскольку в моем присутствии чувствует свою неполноценность. – Одним движением Адель встала на ноги. – Даже от разговора о Кордиане у меня во рту появляется неприятный привкус. Пойдемте в дом и выпьем чего-нибудь.

Когда мы вошли в гостиную, Адель встала за стойку бара и поставила на нее два стакана.

– Что вы пьете, Эл?

– Виски со льдом и чуть-чуть соды, – ответил я.

– Чуть-чуть соды? – Адель пожала плечами. – Вы, наверное, мазохист.

– Скорее любитель подглядывать, – небрежно бросил я. – Ваш муж рассказал мне, что вы регулируете его сексуальную жизнь по системе поощрений-наказаний.

Адель пододвинула мне стакан, а потом поднесла свой бурбон со льдом ко рту и отпила глоток.

– Вы, верно, на него крепко надавили, – прошептала она. – Обычно Жерар избегает обсуждать подобные вопросы.

– Ваша женская логика меня поражает, – сказал я. – Вы отказываете мужу в сексе за то, что его дисквалифицировали. А потом приходите в ярость, узнав, что он искал утешения на стороне! Что-то здесь не стыкуется.

– Для начала нужно попытаться понять нас обоих. – Адель медленно провела кончиком языка по полной верхней губе. – Жерар любит подчиняться, и, отказав ему в сексе, я сделала ему одолжение. Он нарушил правила игры, связавшись с этой маленькой шлюшкой! Я бы непременно простила его, попроси он меня еще пару раз!

– А зачем Кингсли нужен Тайлер теперь, когда его дисквалифицировали? – поинтересовался я.

– За ходом вашей мысли трудно уследить, Эл! – Адель слегка пожала плечами. – Думаю, Тайлер остался у нас просто потому, что муж к нему привык. Он служит у него уже много лет. Я думаю, что Тайлер помогает Жерару восстановить потерянное самоуважение, после того как я его отвергла!

– Должно быть, Кордиан хорошо оплачивает услуги вашего мужа, раз он может позволить себе держать Тайлера и тому подобные вещи.

– Я предпочитаю об этом не думать, – резко ответила Адель. – Когда мы поженились, Жерар получил благодаря мне положение в обществе и знакомства. С их помощью можно было бы завести себе приличную клиентуру и жить припеваючи. Так нет, он связался со Стенсеном и лишился положения в обществе и богатых клиентов!

– А давно вы женаты?

– Три года.

– Но ведь Кингсли значительно старше вас, Адель.

– Я у него вторая жена. – Адель поднесла ко рту стакан и не спеша выпила свой бурбон. – Он прожил с первой женой пятнадцать лет, а потом она неожиданно умерла. Эта смерть сильно потрясла его. Но потом в его жизни появилась я, и он утешился.

– Я думаю, это произошло в то время, когда у вас были свои собственные проблемы, – предположил я.

– Тебе не удастся унизить меня, самодовольный ублюдок! – возмутилась Адель.

– Я и не собирался вас унижать, – не менее возмущенно ответил я.

Из глаз женщины исчезла ярость.

– Прошу прощения, Эл. Это, наверное, Кордиан рассказал вам, что случилось с моим отцом.

– Забудьте об этом, – миролюбиво сказал я.

– Если бы я могла об этом позабыть! – с грустью произнесла Адель. – Слишком хорошо я знаю, почему Кордиан взял себе Жерара в советники и платит ему большие деньги. У меня мурашки бегут по коже, когда я представляю себе, что он не спит ночами, злорадствуя по поводу крушения карьеры Жерара! Без него Жерару был только один путь – на дно. И скоро наступит момент, когда Кордиан поставит меня перед выбором – либо я начну относиться к нему благосклонно, либо мой муж лишится его поддержки!

– И что вы выберете, когда этот момент наступит? – поинтересовался я.

– Не знаю. – Адель налила себе еще стакан. – Я обдумала все варианты – от убийства Кордиана до выполнения его требования. Но так и не пришла к окончательному решению. – Она рассмеялась, но в ее смехе не было радости. – А может, я к тому времени разведусь с Жераром и выйду замуж за Тайлера!

– Не думаю, что у него хватит сил быть вашим мужем, – искренне признался я.

– Кто знает? Может, он такой нервный потому, что его половой темперамент не находит удовлетворения. – Адель посмотрела на меня поверх стакана, и в глазах ее заплясали лукавые искорки. – Внешность обманчива, разве вы об этом не знаете? Вот вы, Эл, выглядите очень мужественным, но, может, это только так кажется…

– Если хотите, я вам докажу, – решительным тоном произнес я. – Дайте мне кочергу, и я ее сломаю голыми руками!

– Есть более интересные способы доказать, что ты мужчина, – хрипло произнесла Адель. – Почему бы нам не подняться в мою комнату, когда мы допьем свои стаканы?

Я с сожалением покачал головой:

– Мне нельзя заниматься любовью с человеком, подозреваемым в убийстве. Это закон.

– А если мне удастся снять с себя подозрение?

– Тогда у меня будет свобода выбора, – осторожно заметил я.

– Я это запомню, Эл. У меня теперь есть стимул. – Неожиданно ее губы искривила презрительная усмешка. – Есть у вас еще какие-нибудь личные вопросы?

– Я думал о вас, Адель, – медленно произнес я. – Прошло уже полгода с тех пор, как дисквалифицировали вашего мужа. И все это время вы не подпускали его к себе, правда?

– Он это заслужил! – холодно сказала она.

– Однако для танца нужно два партнера. Думаю, что вы слишком темпераментны, чтобы наказывать и себя долгим воздержанием. Но вы очень тщательно подбираете себе партнера. И конечно же наказание пойдет насмарку, если Жерар обнаружит, что вы ему изменяете. Поэтому вам нужен такой человек, на которого ваш муж подумает в самую последнюю очередь. Какой-нибудь невзрачный мужичонка, которого не видно и не слышно. Вы правильно заметили, что внешность обманчива. И Тайлер может нервничать не только из-за своего ненасытного темперамента, но и потому, что его снедает чувство вины!

– Что б вы сдохли со своей проницательностью! – прошептала Адель.

– А что толкнуло вас в объятия помощника вашего мужа? Известие о том, что ваш муж и Ширли Лукас развлекались вдвоем, пока вы были в Палле-Спрингс?

Об этом вам тоже рассказал Тайлер? И вы решили отомстить мужу, затащив к себе в кровать преданного ему личного помощника, который никогда даже взгляда не посмел бросить в вашу сторону и которого Жерар никогда не заподозрит!

– Вы опасный человек, Эл, поскольку умеете читать в душах людей! – Адель улыбнулась беззащитной улыбкой. – А бедный Уолтер Тайлер на самом деле не такой уж и темпераментный. Но он прилежный ученик!

– Прошлой ночью у него был урок? – не удержался я от вопроса.

Адель покачала головой:

– Нет, я очень устала – мы оба устали, – и Уолтер лег спать раньше меня.

Я допил свой стакан и поставил его на стойку бара.

– А что вы знаете о Джо Дана? – поинтересовался я.

– Опять неожиданный поворот! Дана претендовал на кресло Стенсена, когда оно столь неожиданно освободилось. Но Кордиан его переиграл. Тайлер сказал, что Кордиан гораздо умнее Дана, но за Джо нужен глаз да глаз.

– Почему он так считает?

– Ну, Тайлер говорил что-то о том, что Дана опасно сердить. Я не придала особого значения его словам, поскольку Уолтер всегда все преувеличивает. Возьмем, к примеру, этого Стрэчена, с которым сейчас Кордиан заключает тайное соглашение. Если верить Уолтеру, то это была идея Стрэчена создать профсоюзную организацию в первую очередь на его заводе. Слыхали ли вы более бредовую идею?

– Уолтер, должно быть, объяснял, из каких соображений вице-президент корпорации решил на это пойти? – попробовал я вытащить из нее какие-либо подробности.

– Иногда я думаю, что нашему помощнику лучше бы подошла фамилия Митту, а не Тайлер! Он придумал какую-то не правдоподобную историю о том, что у Стрэчена, мол, крупные финансовые неприятности и что ему нужно очень много денег, чтобы из них выпутаться.

– А каким образом сделка с профсоюзом поможет ему в этом?

– Вот здесь-то впервые Тайлеру не изменяет логика, – небрежно бросила Адель. – Уолтер полагает, что в контракте будет указана сумма, скажем, двести тысяч долларов в год. Профсоюзы вполне удовлетворятся суммой в сто пятьдесят тысяч долларов. А остальные пятьдесят пойдут прямо в карман Стрэчену. – Тут она увидела, что стакан у меня опустел. – Я налью вам еще виски.

– Нет, спасибо, – возразил я. – Мне надо идти.

– Может, я смогу что-нибудь сделать, чтобы вы задержались еще ненадолго, Эл? – проворковала Адель.

– Я все равно не смогу задержаться, – твердо сказал я. – Мы с вами славно почесали языками и помыли косточки вашим знакомым, Адель. Но я советую никуда отсюда не уходить, пока вам не удастся снять с себя подозрение в убийстве, слышите?

Адель снова медленно провела кончиком языка по полной губе.

– Я сделаю все, чтобы снять с себя это подозрение, Эл, – заверила она.

Помахав на прощанье рукой, я направился к двери, которая вела в прихожую. Но не успел я пройти и половины пути, как Адель вдруг окликнула меня по имени. Я обернулся и увидел, что она стоит перед баром совершенно голая. У нее была прекрасная, бронзовая от загара фигура, а в глазах застыло хищное, полное вожделения выражение. Женщина медленно и похотливо провела руками по бедрам и ногам. Она стояла, расставив ноги и выпятив лобок. Я как завороженный следил, как ее длинные пальцы с красивыми ногтями, скользнув по бедрам, исчезли в зарослях курчавых русых завитков. Они коснулись щели, а потом вернулись назад, как бы приглашая последовать их примеру. Затем скользнули вверх по бокам и на короткое мгновение легли на ее маленькую, но красиво очерченную грудь, а потом приподняли ее. Не отрывая от нее взгляда, я почувствовал, что во рту у меня пересохло, а в паху нарастает сильное возбуждение.

– Это была безумная идея, – хрипло произнесла Адель. – Мне вдруг стало интересно, смогу ли я что-нибудь сделать, чтобы ты изменил свое решение и остался.

– Ну, – откашлялся я. – Если ты так хочешь…

Мой член твердел с каждой секундой. Искушение было велико, но я все еще колебался.

– Иди ко мне, Эл, – прошептала Адель. – Набросься на меня и изнасилуй. Сейчас мне нужен именно такой мужчина, как ты.

Я сделал неуверенный шаг в ее сторону, но тут же остановился. Нет, нет, не делай этого – застучало у меня в мозгу. Это ловушка. Влажные розовые губы ее киски раздвинулись, и моему взору представился ее клитор. Я тут же представил себе, что мы могли бы с ней делать в постели, и почти физически ощутил, как ногти Адель вонзаются в мою спину. При этой мысли мой член пришел в полную боевую готовность.

– Ну так как же, Эл? – прошептала Адель. – Ты что, передумал?

– Нет, я просто на мгновение потерял голову, – пробормотал я. Потом, прочистив горло и бросив последний взгляд на трепещущее золотистое тело женщины, резко покачал головой. – А теперь я ухожу.

Собрав всю силу своей воли, я повернулся к ней спиной и двинулся к двери. Вслед мне неслись грубые ругательства, пересыпанные самыми страшными оскорблениями, какие может только изобрести женщина, обманутая в своих ожиданиях. Последнее, что я услышал, закрывая за собой входную дверь, был звук разбиваемого стекла.

Глава 5

Всю дорогу к себе домой я думал о том, что потерял, не изнасиловав дамочку, как она того хотела. Конечно же подобные размышления никак не способствовали восстановлению моего душевного равновесия. Мне нужно было выпить, и первое, что я сделал, вернувшись домой, – это пропустил пару стаканчиков виски. Нервы мои немного успокоились, а от недавнего возбуждения осталась только слабая боль в паху. Я налил себе третий стакан и принялся обдумывать дело, которое расследовал.

Шериф прав, вынужден был признать я. Вся эта компания самым беззастенчивым образом врет. И если они будут продолжать в том же духе, то у меня останется два пути – либо сдать значок и найти другую работу, либо свихнуться и закончить свои дни в психушке.

Спустя полчаса я вновь почувствовал себя человеком.

Поджарив себе бифштекс, картофель по-французски и брокколли, я уселся ужинать. Картофель выглядел замечательно – сверху его покрывала золотисто-коричневая хрустящая корочка, а внутри он оставался мягким и мучнистым. Однако хорошо зажаренный бифштекс, обильно политый кетчупом, притупил на время остроту моего вкуса, и только съев почти весь картофель, я понял, что масло было прогорклым.

Я принял несколько таблеток, нейтрализующих кислоту, которые сняли изжогу и боль в животе. После этого я решил выпить еще виски, но не успел я налить стакан, как в дверь позвонили. Ломая себе голову, кто бы это мог быть, я, пошатываясь, вышел в прихожую, широко распахнул дверь и стал ждать, когда мир обрушится на меня.

– Добрый вечер, лейтенант. – Голос был низкий и приятный. – Надеюсь, я вам не помешала.

На этот раз на Мойре Артур было надето простое черное платье, придавшее ей строгий вид. Как ни странно, в таком наряде она выглядела еще интересней.

– Я думаю, бывший помощник федерального прокурора не может мне помешать, – глубокомысленно заметил я. – Кстати, сейчас мне особенно не хватает женского общества.

– Спасибо, лейтенант. – Ее широкий рот расплылся в улыбке. – Можно войти?

Я отступил назад так быстро, что чуть было не споткнулся о свою собственную ногу. Шурша платьем, Мойра прошла в гостиную, и моему взору вновь представилось зрелище ее роскошных форм. Обтянутые черным шелком, ягодицы выглядели еще соблазнительнее, чем когда на ней было бежевое полотняное платье. Я заметил, что, когда Мойра двигалась, черный шелк западал в ложбинку между ними. Вслед за ней я вошел в гостиную и предложил ей сесть. Мойра уселась в кресле – моя огромная кушетка ее не прельстила.

– Вам налить чего-нибудь? – гостеприимно предложил я.

– Виски, пожалуйста, – ответила она, – со льдом и немного соды.

– Вы меня разыгрываете, – с подозрением в голосе воскликнул я.

– Не понимаю, о чем вы. А! – Лицо Мойры прояснилось. – Понимаю. Конечно, это звучит глупо, но я люблю виски именно со льдом и с содой.

– И я тоже! – радостно откликнулся я.

– Теперь мне кажется, вы меня разыгрываете, – сказала она.

– Клянусь вам! – заявил я. – Да пусть я провалюсь на этом месте и стану трезвенником, если лгу!

– Тогда это удивительное совпадение, лейтенант!

– Это судьба! – приглушенно сказал я. – Встреча двух родственных душ!

– А стаканов у вас нет? – скромно спросила Мойра.

Я вышел на кухню и через несколько секунд вернулся с двумя стаканами виски и протянул ей один. Она наклонилась, чтобы взять его, и в глаза мне бросилась ложбинка между грудей в вырезе ее платья.

– Джеймс в панике, – неожиданно сообщила Мойра. – Он не знает, что делать, и поминутно меняет решения. Поэтому я решила навестить вас и рассказать, что произошло.

– Прекрасная идея! – воскликнул я. – Вы сразу показались мне очень умной женщиной!

Мойра как-то странно глянула на меня и слегка пожала плечами:

– Сегодня к вечеру ему позвонил Кордиан. Суть разговора такова: обстоятельства переменились и Кордиан может ждать только до завтрашнего утра. Он прибудет в отель в девять тридцать, и если Джеймс тут же не подпишет контракт, сделка не состоится.

– А Дана Стрэчену еще не звонил? – поинтересовался я.

– Именно поэтому-то он и сходит с ума, – продолжала женщина. – Джеймс, естественно, надеется, что слова Дана о том, что ему, возможно, совсем не придется подписывать соглашение с профсоюзом, окажутся не пустым обещанием. Но если Дана не позвонит до девяти тридцати утра, то Стрэчену придется подписать это соглашение. Можете себе представить, какую бучу заварит на заводе Кордиан, если Джеймс откажется подписать контракт! Я подумала, что, может, вы сможете нам как-нибудь помочь, лейтенант.

– Я могу на это только надеяться. – Усевшись на кушетку напротив Мойры, я попытался придать своему лицу сосредоточенное выражение. – Пока я еще не знаю, смогу ли вам помочь, но, может, в процессе разговора что-нибудь и выяснится.

– Спасибо, лейтенант, – вежливо поблагодарила Мойра, без особого, впрочем, энтузиазма. Очевидно, она ожидала от меня гораздо большего.

– Стрэчен – владелец вашей компании? – спросил я.

– Нет. Он ее президент, у него есть немного акций, и это все.

– Значит, если он заключит сделку с Кордианом, то должен будет хранить этот факт в тайне от вкладчиков.

Точно так же и Кордиан заинтересован в том, чтобы рядовые члены профсоюза ничего не узнали о соглашении с администрацией?

– Да, это так, – кивнула Мойра.

– А кем вам приходится Стрэчен? – поинтересовался я.

– Он старый друг нашей семьи и мой клиент. – Голос Мойры был полон холода. – И ничего больше, лейтенант.

– Разумеется, – быстро ответил я. – Просто хочется знать, что это за человек. Он и вправду такой, каким выглядит, – большая шишка, у которой на уме одно – как бы получить побольше прибыли?

– Да, я думаю, он именно такой. – В Родосе Мойры ПОЯВИЛИСЬ НОТКИ СКУКИ.

– А у него нет никаких личных финансовых проблем?

– У Джеймса? – вежливо улыбнулась она. – Он женат уже двадцать лет, у него хорошая семья, а когда его тесть умер, то оставил жене Джеймса приличное состояние. Его единственная финансовая проблема – это какие новые акции купит его жена!

– Отлично! – равнодушным голосом произнес я. Знаете что? Я думаю, что нам ничего другого не остается, как сидеть и ждать звонка Дана.

– Но ведь так можно прождать всю ночь! – выпалила Мойра.

– На это я и надеюсь, – понизив голос до шепота, сказал я.

– Вы так произнесли эти слова, с таким придыханием… – Мойра, поколебавшись мгновение, нарочито бодро закончила:

– Что я подумала, вы хотите соблазнить меня, лейтенант!

– Хотел, – ответил я, – то есть хочу.

– Я не ослышалась, лейтенант? – прошептала Мойра.

– Не ослышались, – подтвердил я. – Так что теперь можете кричать, надавать мне пощечин. Словом, делайте то, что вам больше нравится. Сегодня я наслушался столько вранья, что не хочу добавлять еще и свое!

– Я вас не понимаю! – Мойра глядела на меня не отрываясь. – С чего это вам взбрело в голову соблазнять меня, лейтенант?

– Потому что вы красивая и сексуальная женщина, вот почему! – заорал я. – Когда сегодня утром вы прошлись передо мной, я чуть было не потерял голову.

Мойра одарила меня долгим взглядом.

– Следует ли расценивать ваши слова как комплимент? – наконец спросила она. – Вы меня не разыгрываете?

Я с искренним чувством положил руку на сердце.

– Пусть я умру, если вас обманываю. Ваша походка полна поэзии, она возбуждает в сексуальном плане и вызывает эстетические чувства. Вы понимаете, о чем я веду речь. А ваше платье!.. Прошу вас, не подавляйте своих порывов и знайте, что я искренне восхищаюсь вашей красотой и готов выполнить любое ваше желание!

Услыхав эти слова, Мойра встала с кресла. «Так тебе и надо, пылкий воздыхатель, – с горечью подумал я. – Сейчас она уйдет, и я никогда не познаю любви помощника прокурора федерального округа». В следующее мгновение я решил, что Мойра, вероятно, получила сильную эмоциональную травму, поскольку потеряла всякую ориентировку и вместо того, чтобы идти к двери, направилась прямо к кушетке. И тут она села рядом со мной и положила свою руку на мою.

– Как ваше имя, лейтенант? – заворковала она.

– Эл, – сконфуженным тоном ответил я.

– А я – Мойра. – Она с силой сжала мою руку. – Говори еще, Эл! Говори!

– О чем? – растерялся я.

– Обо мне. – Ее серо-зеленые глаза излучали теплоту; я заметил, что губы ее приоткрылись и она тяжело дышит. – Расскажи мне, какая я красивая и сексуальная!

Я промычал что-то неопределенное.

– Знаешь, Эл, – сказала она. – Твои слова перевернули всю мою душу, хотя, может, ты говоришь их всем своим женщинам. Они означают, что у тебя в отношении меня совершенно определенные намерения. Ты хочешь затащить меня в постель и знаешь, мне это льстит.

Раньше все мои мысли были заняты одной карьерой и мне было не до мужчин. Я очень практичная женщина, Эл, и не люблю попусту терять время. Я всегда брала то, что мне было нужно. Конечно, у меня есть свои потребности, но я всегда старалась удовлетворить их с минимальной затратой эмоций. В каком-то смысле я современная эмансипированная женщина, делающая карьеру, самодостаточная и самоуверенная. – Мойра снова улыбнулась. – И все-таки как приятно, когда тобой восхищаются. Даже если это делается не без задней мысли.

Как приятно, что мужчина заинтересовался мной – не как специалистом, а как женщиной.

– Я рад этому, – искренне ответил я. – Ты заслуживаешь самого лучшего мужчину, а именно меня!

Мойра обвила мою шею руками и поцеловала меня.

Должен признаться, такого поцелуя я еще ни от кого не получал. Она долго не отрывалась от моих губ, а потом мягко отстранилась и с ожиданием посмотрела на меня:

– Что же дальше, Эл?

– Дальше? – в отчаянии повторил я.

– Неужели не знаешь, что надо делать дальше? И твое мужское естество тебе ничего не подсказывает? – Мойра рассмеялась с довольным видом. – Мне что-то плохо в это верится – ведь у тебя такой опыт! – Она быстро встала, – Это дверь в спальню?

– В спальню, – обреченно кивнул я.

– Не думаешь, что нам будет там удобнее? Или ты предпочитаешь кушетку? – Она с интересом оглядела кушетку. – Мне кажется, здесь нам хватит места.

– Что? Так быстро? – В горле у меня опять пересохло. – Может, это звучит слишком грубо, но ты лишаешь меня возможности потешить мое мужское самолюбие, а заодно и продемонстрировать тебе все те приемы обольщения, которые я отшлифовывал годами. Это нечестно. Где же мягкая музыка, кофе и ликеры при свечах? Неужели ты не хочешь дать мне хотя бы маленький шанс показать тебе, какой я неотразимый ухажер?

– Все это пустая трата времени, – резко бросила Мойра. – Я же сказала, что все эти штучки – не для меня.

– Да, я это понял, – ответил я. – Ты – деловая женщина.

– Так что давай поскорее перейдем к делу, – предложила Мойра и принялась со спокойной уверенностью расстегивать платье.

Я, должно быть, был похож на круглого идиота, когда вылупивши глаза смотрел, как она скинула сначала платье, а потом маленький черный лифчик и трусики, которые скрывали изысканные линии ее тела. Потом она выпрямилась и позволила мне вдоволь насладиться роскошным зрелищем.

Кожа Мойры, напоминавшая алебастр нежного розового оттенка, подчеркивала прелесть ее темно-красных, набухших от возбуждения сосков. Слегка округлый живот и темный треугольник на лобке располагались как раз на уровне моих глаз.