Текст книги "Рыжая-бесстыжая"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Точно, все объяснили, наш гений! – замурлыкала Дженни, как будто успокаивала ребенка. – Вам совершенно не о чем беспокоиться, я могу одна со всем справиться!

Я уныло подмигнул ей:

– Ты действительно справилась со мной великолепно сегодня днем, Дженни! Ведь я-то воображал, что был очень близок к тому, чтобы переманить тебя на мою сторону. Не понимаю, как только ты удержалась от того, чтобы не расхохотаться мне в лицо?

– Пусть это тебя не огорчает, коп! – холодно произнесла она. – Ты мне вовсе не показался смешным, всего лишь жалким.

Ничто не ранит так больно, как правда: самолюбие Уилера робко вздохнуло за секунду до того, как рассыпаться прахом.

Мне больше не хотелось смотреть на насмешливую физиономию Дженни, вместо этого я взглянул на Беркли.

– Удовлетворите мое любопытство, – попросил я. – Как вы планируете поделить доходы в дальнейшем? Вы получаете бесплатно половину партнерства. А что в отношении состояния Миллера, этих двухсот тысяч?

– Мне необходимо выпить! – неожиданно громко выкрикнула Гейл и нетвердой походкой отправилась к бару.

– Поровну, – ответил Беркли. – Точно на две половины, как говорят: одна мне, вторая Джонни. Он позаботится о Дженни из своей половины, хотя… – Он почти растерянно посмотрел на платиновую блондинку. – Она заслуживает поощрения, и я намерен проследить за тем, чтобы она получила премию. Такое редкое сочетание красоты и деловых качеств, как у нее, встречается нечасто!

– Дорогой маленький человечек! – заворковала Дженни, не заметив того, как болезненно исказилась его физиономия. – Я думаю, что вы очень щедры!

– Эй! – раздался из дальнего угла комнаты голос Гейл. – А что в отношении меня?

– О тебе, естественно, тоже позаботятся, – бросил Беркли. – Ну, ты еще не покончила со своей выпивкой?

– Мне нужно отыскать содовую, – пробормотала Гейл. – Знаю, что она где-то здесь.

Ее голова исчезла за стойкой, потом раздалось позвякивание бутылок одна о другую.

Беркли раздраженно пожал плечами:

– Никогда не предполагал, что она вот так развалится на части! Впрочем, теперь это уже не имеет значения.

– Черт побери, а чего мы еще ждем? – внезапно обозлился Джонни. – Давайте заканчивать и убираться отсюда!

– Ты прав, Джонни! Абсолютно прав, – произнес Беркли.

– Что заставляет вас думать, что вам удастся куда-то скрыться? – спросил я.

– Уж не воображаете ли вы, что нас может что-то остановить? – вежливо осведомился адвокат. – С половины восьмого вечера Джонни и Элмер проверили все вокруг дома и убедились, что за ними не следят.

– Убей копа, и ты мертв, – сказал я. – К этому времени вам следовало бы это уразуметь, Беркли.

– Согласен. Именно по этой причине мы и решили сначала убить копа, а потом убийцу копа. Тогда все будет выглядеть вполне убедительно и ясно, так сказать, загадка будет разрешена еще до того, как шериф появится здесь.

– О чем, черт побери, вы тут бормочете? – обозлился я.

– Являясь сообразительным и отважным копом, – он подмигнул мне, – вы наконец-то напали на след убийцы в ее собственном доме, но потом все пошло кувырком. Может быть, вы были излишне самоуверенны, может быть, позабыли о том, что требуется всего лишь небольшая царапина кураре, чтобы практически сразу же убить человека. Они найдут вас мертвым на кушетке с царапиной на лице и мертвого убийцу – женщину, погибшую, как это будет выглядеть, от нечаянно нанесенной себе раны. Аккуратно, как вы считаете? Убедительно и правдоподобно. Дело закрыто.

– Вдове отводится почетная роль умереть рядом со мною? – громко спросил я.

– Что? – Голова Гейл внезапно снова появилась над баром.

– Мне крайне не хочется это делать. – Беркли повернулся к ней и беспомощно развел руками. – Но, Гейл, беби, ты нам нужна!

Она прижала пальцы ко рту и сильно прикусила руку, при этом ее голова неудержимо затряслась.

– Вы не посмеете, – прошептала она.

– Ты должна поспешить со своим коктейлем, беби! – благодушно произнес он. – У тебя не будет времени.

Джонни подошел к кушетке и прижал дуло пистолета к моему виску.

– Мы не хотим тебя застрелить, панк, – прошипел он, – но, если ты попытаешься выкинуть какой-то фокус, нам придется это сделать.

– Где ты прячешь кураре? – спросил я ворчливо Дженни. – В своем бюстгальтере?

Она остановилась прямо передо мной, и я заметил какое-то дикое возбуждение в ее глазах и только тут понял, что она была ненормальной, как говорят врачи.

– Он у меня вот тут, – захихикала она. Потом очень медленно и осторожно подняла обе руки и отвинтила один кинжальчик-сережку от крючка, держа его двумя пальцами. – Здорово, правда?

Она снова закатилась истеричным смехом, наклонившись надо мной и медленно приближая сережку к моему лицу. Я следил за острым кончиком миниатюрного кинжальчика и почувствовал, что по моему лицу заструились капли пота.

– Всего лишь одна малюсенькая царапина, совсем не будет больно! – засюсюкала она. – Потом – прощай, коп!

– Стой! – закричала Гейл надтреснутым голосом. – Или я буду стрелять!

Уголком глаза я увидел ее. Она все еще стояла за баром, но теперь у нее в руке был пистолет, который подпрыгивал каждый раз, когда она вздрагивала всем телом.

– Брось пистолет, ты, дуреха! – резко приказал Беркли. – В таком состоянии, как сейчас, ты не сумеешь попасть даже в городской автобус в трех футах от себя!

– Я не шучу! – Ее глаза казались черными провалами на белом как мел лице. – Прекрати, или я стреляю!

Давление дула пистолета на мой висок неожиданно ослабло, я сообразил, что Джонни медленно поворачивает его, чтобы выстрелить в Гейл. Потом я снова глянул на Дженни и убедился, что ядовитый кончик сережки находился уже в каком-то футе от моей головы. Ее лицо исказилось в зверином оскале, она дышала с шумом, хватая воздух широко раскрытым ртом. Глаза ее остекленели, и мне было ясно, что теперь ее не остановит ни Гейл, ни целый отряд военных моряков. Она была невменяемой!

– Я сказала, не двигайся, Джонни! – истерично выкрикнула Гейл. – Брось пистолет!

– Успокойся, детка! – ласково забубнил Джонни. – Никто не собирается причинить тебе неприятности. Если ты опустишь…

Что было совершенно необходимо в этот момент, так это какое-то молниеносное действие, через пару секунд было бы уже слишком поздно. Я ударил коленом в живот Дженни и увидел, как ее лицо исказилось от острой боли за долю секунды до того, как она сложилась вдвое, уронив голову себе на руку. Мгновенно голова снова дернулась вверх, и выражение дикого ужаса начисто стерло с лица болезненную гримасу – на нем появилась красная царапина через всю скулу. Тут же Дженни безвольно упала на пол, а над моей головой просвистела пуля, потом раздались еще два выстрела.

Я прыгнул на обмякшее тело Дженни и быстро-быстро покатился по полу, на ходу выхватывая свой тридцать восьмой из кобуры. Больно ударившись головой о ножку стула, я застыл. Этот рывок я закончил лежа на левом боку с пистолетом, крепко зажатым в правой руке.

Пуля впилась в обивку стула в двух дюймах от моей головы; этого было достаточно, чтобы я отошел от шока. И моим глазам вернулось нормальное зрение. Вид пистолета Джонни, нацеленного на меня, оказался чудотворным средством против растерянности, я сосредоточил свое внимание на нем одном. Не задумываясь, я обхватил правое запястье левой рукой, чтобы укрепить его, и трижды спустил курок. Возможно, даже четыре раза. Мне было видно его разъяренное лицо с мельчайшими подробностями, а в следующую секунду его уже не оказалось на месте, оно исчезло, лишь на стене появились кровавые брызги.

Я поднялся на ноги, мельком заметив, что Гейл безвольно свесилась через стойку бара, ее голова болталась в воздухе. Беркли сидел на полу, издавая пронзительные крики, как обжегшийся ребенок, прижимая одну руку к плечу. В этот момент я вспомнил про Элмера и принялся его разыскивать, но он куда-то исчез.

У меня по спине побежали ручейки холодного пота, пока я медленно обшаривал комнату, разыскивая гориллу с пальцем на спусковом крючке.

Я нашел его, как мне показалось, лишь через два часа, в действительности же секунд через десять. Он мирно лежал на ковре за тяжелым креслом, я в панике не сразу обнаружил его, потому что искал человека, стоявшего на ногах. Внешне с Элмером все было в порядке, если не считать, что у него был полностью разнесен выстрелом затылок.

Я приподнял голову Гейл, ожидая увидеть минимум парочку пулевых отверстий на ее лице, но обнаружил лишь запекшийся рубец от пули, пролетевшей вдоль края волос на лбу, который даже нельзя было назвать раной в полном смысле слова, но от испуга она потеряла сознание. В остальном с ней все было в порядке. Я поднял ее и отнес на кушетку.

На то, чтобы объяснить Лейверсу по телефону, что же произошло, ушло черт знает сколько времени. Вместо того чтобы прислать того же Полника, он продолжал засыпать меня совершенно идиотскими вопросами. Отделался я его проверенным способом, притворившись, будто прервалась связь, пока мы с ним объяснялись. Счастье, что никто бы не предположил, что я по доброй воле прервал доклад начальству.

– Каким образом у Элмера снесено полголовы? – спросил я Беркли.

– Гейл. Полагаю, она целилась в Джонни, а…

– По всей вероятности. Ну а вы?

– Джонни болван! – На мгновение справедливый гнев заставил его позабыть про боль. – Он увидел, что Элмер убит, и, как думаю, у него сдали нервы в тот момент, когда он спустил курок.

– Может быть, это доказывает, что даже главарь не в состоянии подумать решительно обо всем! – произнес я избитую фразу.

Гейл тихонечко застонала, я поднес бокал к ее губам в тот момент, когда она раскрыла глаза и взглянула на меня.

– Это была всего лишь царапина, – сказал я ей. – Вас не застрелили, даже не ранили, вы потеряли сознание, только и всего.

Она медленно присела, я подал бокал ей в руки.

– После этого вы почувствуете себя гораздо лучше.

– Квирк? – тихо осведомилась она.

– Мертв. Также Дженни и горилла. Беркли ранен в плечо.

– Я на словах героиня, – жалобно улыбнулась она, – но, когда дело доходит до драки, я выхожу из строя.

– Вы действовали великолепно этим пистолетом, – сказал я. – Где вы его раздобыли?

– Он принадлежал Уолли, довольно забавно, если хорошенько подумать… Он у него всегда хранился на самой нижней полке за баром. Я вдруг об этом вспомнила и пошла за ним под предлогом, что хочу выпить.

– Вы спасли мне жизнь, – сказал я серьезно.

– Но ведь от этого ничего не изменится?

– Вас, конечно, будут судить вместе с Беркли, – не стал обманывать я. – Обещаю сделать все, что от меня зависит.

– Благодарю. – Ее губы изогнулись в жалком подобии улыбки. – Может быть, из-за этого я получу всего тридцать лет тюрьмы вместо сорока?

У меня было скверное предчувствие, что она, возможно, совершенно права. Поэтому я поспешил изменить тему разговора:

– Одна вещь продолжает не давать мне покоя: почему мне позвонил Миллер и договорился о встрече в том баре в ту ночь, когда он умер?

– Полагаю, он подслушал мой телефонный разговор с Беркли, – уныло ответила она. – Мы с ним обсуждали ситуацию Киркленд – Рита Кейли в связи с планом убийства Уолли. Мне думается, он уже какое-то время подозревал, что вокруг него что-то творится, на этот раз он услышал достаточно, чтобы переполошиться по-настоящему.

– Чья была идея использовать кураре?

– Беркли. Все идеи исходили от него, он был настоящим мозговым центром всего происходящего.

Я глянул на кресло, в котором он сидел, крепко держа в одной руке бокал, другая рука оставалась неподвижной. Тихие стоны время от времени срывались у него с губ, а неудержимый поток слез подсаливал напиток.

Вдруг он поднял голову и поймал мой взгляд.

– Лейтенант, как вы считаете, они приговорят меня к газовой камере? – Он почти подавился на двух последних словах.

– Откуда мне знать? Вы же главарь, вы мозг всей организации, так что сами решайте.

Мона поправила верхушку своего пончо и с гордостью посмотрела на меня.

– Могу поспорить, они дадут тебе медаль.

– Нет, если судить, как со мной говорил шериф, когда я уходил из офиса, – осторожно возразил я.

– Я считаю, что ты действовал необычайно умно и проявил чудеса храбрости! – упрямо повторила она. – Даже если бы мне не нужно было идти утром на работу…

– Спасибо, что напомнила… – Я глянул на часы: – Уже половина третьего, я должен идти…

– Я хочу узнать еще кое-что, – решительно заявила Мона. – Как ты себя чувствовал, когда отправился в дом миссис Миллер, прекрасно понимая, что это была ловушка и что, как только ты войдешь, они попытаются разделаться с тобой? Ведь ты мог взять себе кого-либо в помощники, но предпочел действовать один! – Она восхищенно вздохнула. – Вот что не дает мне покоя, Эл, дорогой! Откуда у тебя такая хладнокровная смелость?

– Все предельно просто, – горько вздохнул я. – Для этого просто надо быть безрассудным, как я. Хотя нет, это не так уж и просто. Чтобы быть таким безрассудным, как я, нужно долго над собой работать.

– О чем это ты?

– Конечно, я сообразил, что Гейл Миллер убила своего мужа, но я и мысли не допускал, что все остальные тоже нарисуются. Поэтому мне казалось, что с ней-то я сумею справиться. Во-первых, она весит всего килограммов шестьдесят, а потом, она женщина. Из-за моей недальновидности задача оказалась куда более сложной…

Я поднялся с кушетки.

– Нет, меня действительно надо бить в полном смысле слова за мой авантюризм, как выразился мой шеф, – пробормотал я. – Увидимся завтра, дорогая.

Она была потрясена:

– Уж не уходишь ли ты?

– Я… понимаешь, в жизни каждого парня бывают такие моменты, когда он должен просто лечь спать, – твердо заявил я.

Я протянул руку к двери, когда услышал за спиной звук бегущих босых ног, затем что-то задело мои плечи и свалилось на пол. В полном недоумении я взглянул вниз. Ну конечно же пижама цвета розового фламинго, перевернутое «V», вышитая отделка, в живописном беспорядке лежала у моих ног. Пока я глазел на эти вещи, мимо моей физиономии проплыли штанишки и медленно опустились рядом с основной кучкой.

Откуда-то из-за моей спины раздался смех.

Я отдернул руку от задвижки двери с мальчишеской уверенностью, что в жизни мужчины наступает такое время, когда он понимает, что на самом деле он на целых десять лет моложе, чем до сих пор считал!