Текст книги "Леди чародейка (СИ)"

Автор книги: Кармаль Герцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Идти в новеньких ботиночках было куда комфортнее и легче. Правда, расстаться с нежно любимыми босоножками было выше моих сил, и вместо того, чтобы продать их, я положила их в сумку. А сейчас корила себя за глупость – лучше бы купила на них еще еды. Я ведь понятия не имела, насколько затянется мое путешествие.

Передо мной маячила еще одна весомая проблема – ночевка. Судя по карте, до ближайшей деревни до ночи добраться я не успею, а уже начало смеркаться. Я шла по холмистой местности среди высоких деревьев. Могла бы забраться на одно из них и переночевать там (подсмотрела в одном фильме), но у меня не было с собой веревки. Вздохнув, я приняла решение – идти всю ночь.

На черном бархате неба рассыпались звезды, а я все шла, прислушиваясь к каждому шороху и изо всех сил борясь со сном и усталостью. Хотелось лечь прямо на голую землю и проспать несколько часов. Но кто знает, какие опасности таили в себе эти места, которые в дневном свете казались такими живописными и невинными, а в ночном – загадочными и внушающими подспудную тревогу.

Наконец эта бесконечно длинная ночь закончилась – небо посветлело, встало робкое солнце. Рассвет словно вдохнул в меня новые силы – позабыв о том, что не спала уже больше суток, я с удвоенной энергией шла вперед. Еще больше меня воодушевило увиденное с высоты холма – недалеко от меня внизу раскинулась деревушка. Сверилась с картой – так и есть, Алслая. Спустившись на плоскую зеленую равнину, я поспешила туда, где меня ждал горячий чай и мягкая постель.

Когда я услышала за спиной незнакомый голос, то в первую секунду почувствовала досаду, что меня задерживают, и такой зримый образ уютной комнатушки рассеялся. Только потом пришла тревога – а вдруг это колдунья Ламьель нашла меня?

– Беатрис!

Я остановилась как вкопанная. Мое сердце тоже. Медленно обернулась и тревожно воззрилась на незнакомку, которая уверенным шагом направлялась ко мне. Она вполне могла оказаться колдуньей – а иначе как объяснить такую невероятную, неземную красоту?

Длинные, доходящие до бедер белые волосы незнакомки театрально развеивались на ветру, изумрудные глаза смотрели на меня со странным выражением – смеси облегчения и легкой насмешки, а короткое платье из белого меха открывало плечи и едва прикрывало ягодицы, выставляя на всеобщее обозрение длинные ноги совершенной формы. Рядом с такой девушкой любая другая покажется лишь серой мышкой.

– Я еле тебя нашла! – Голос у незнакомки был мелодичным и глубоким.

Я только хотела спросить, откуда она знает меня, как увидела на лебединой шее кожаный ошейник с изумрудами. Перевела взгляд на глаза, волосы, меховое платье…

– Ари?! – Моему изумлению не было предела.

Бывшая кошка меланхолично пожала плечами. Я смотрела на нее во все глаза, не слишком прилично приоткрыв рот.

– Ты – оборотень?

Ари сморщила изящный носик.

– Метаморф.

– Ясно, – глубокомысленно изрекла я.

На этом все мое красноречие себя исчерпало. А мысль, пришедшая следом, побила все рекорды абсурдности ситуации. Я вдруг подумала – а знает ли Алистер Морэ, какая умопомрачительная красавица живет в его доме? Видел ли ее истинный облик – точнее, один из них?

Поразительно, но кажется, я ревновала своего нанимателя к кошке. Ах, извините, метаморфу.

– Сердце у тебя? – с тревогой спросила Ари.

У меня внутри все обмерло. Бросило в жар – от стыда. Я думаю о каких-то несуществующих отношениях, когда Дайана пожертвовала своим телом, чтобы спасти отца и уничтожить колдунью. Я закусила губу, мысленно обозвав себя бесчувственной идиоткой, и поспешила успокоить кошку:

– У меня. Я даже знаю, кто может выковать из него клинок. – Я не слишком удивилась тому, что Ари знает о сердце – была уверена, что у них с Дайаной существует некая ментальная связь. – Тебе Хрусталинка сказала, где я?

– Что? – рассеянно спросила она, глядя на очертания деревушки. – Это, должно быть, птица? Сказочник сказал мне, что ты меня ищешь, что послала птицу за мной – кстати сказать, довольно умный ход. Ты быстро свыклась с обстановкой.

– Выбора не было, – пробормотала я. Вскинула голову. – Сказочник? Это тот самый, что умеет превращаться в ветер?

Ари кивнула.

– Пойдем, не будем терять времени. Нам нужно как можно скорее превратить сердце в клинок – на тот случай, если вездесущие слуги Ламьель нас обнаружат.

– Подожди, а как же Али… мистер Морэ?

– Я не могу его найти, – покаялась она. Казалось, такое признание далось ей нелегко – Ари явно была из тех, кто ненавидит проигрывать.

Я сняла с запястья его часы и протянула ей. В голове крутились тысячи мыслей, сотни вопросов, но куда важнее сейчас было найти Алистера.

При виде часов изумрудные глаза Ари возбужденно сверкнули. Она взяла их за цепочку, сжала в ладонях и закрыла глаза. Удивительное дело – на какой-то краткий миг, когда опускались и поднимались мои ресницы, я вдруг увидела светящуюся ауру, окружившую тело метаморфа. Но стоило мне только моргнуть, и она рассеялась, словно дымка.

– И что? – взволнованно спросила я и поняла, что мой тон сейчас один в один с тоном Ари, когда она спрашивала, не потеряла ли я сердце Дайаны.

Кошка-метаморф тяжело вздохнула. Когда она заговорила, голос ее звучал глухо, почти обреченно.

– Он в большой беде, Беатрис. Теперь я понимаю, почему не могла его найти. Он в Пустоте.

Я понятия не имела, о чем она говорит, но одно это слово внушало и тревогу, и ужас, и что-то еще – зыбкое, темное, как болотная вода.

– Ты… сможешь вызволить его оттуда? – напряженно спросила я.

Ари молчала, и я мрачнела все больше.

– Разумеется, я сделаю все возможное. А теперь идем. Хорошо бы попасть в Ильмарат до заката. Идти в Пустоту безоружными – смертельно опасно. И если я смогу выкарабкаться, то у тебя, уж прости за прямоту, нет ни единого шанса.

Я вздохнула, с тоской глядя на деревушку, но настаивать на отдыхе не стала – высплюсь, когда все закончится. Мы обогнули дома и направились по натоптанной тропинке к небольшому леску, виднеющемуся вдали.

– Короткий путь до Ильмарата, – объяснила Ари.

– А почему вместо него на карте озеро? – недоуменно спросила я.

– Потому что Ильмарат находится под водой.

– Там что, живут амфибии? – Я округлила глаза.

Ари смерила меня жалостливым взглядом.

– Что за глупые сказки? С чего ты это взяла?

Я промолчала. Как объяснить, что от Ордалона я уже ждала чего угодно?

Мы шли уже около часа, погрузившись в собственные мысли – каждый – в свои. Я решилась все-таки задать Ари давно мучивший меня вопрос:

– Ари… что вообще произошло в особняке, пока… меня не было. – Последние слова дались тяжело. Я чувствовала себя едва ли не предательницей, хотя и понимала, что терзаюсь зря – я искренне хотела помочь семье Морэ, когда отправилась на встречу с ведьмой Найрой. Да и что толку, если бы я осталась? Просто стала бы такой же кучкой пыли, как миссис Одли или Митси.

– Темное Отражение разбило зеркало изнутри, – глухо сказала Ари. – Алистер бросился к нему, но оно уже спряталось где-то в доме. А я… увидела лишь, как он входит в зеркало. Взгляд его был пустым, безучастным – я сразу поняла, что его заманили. Бросилась следом – хотела вернуть его, развеять чары. И только оказавшись снаружи и увидев, что зеркало исчезло, поняла, что Ламьель именно на это и рассчитывала. Она хотела, чтобы я и Алистер покинули дом, позволив Темному Отражению добраться до Дайаны. Кто-то – она или ее слуги – установил снаружи ловушку-портал. Нас разбросало по разным сторонам. Меня пытались убить, но мне удалось вырваться… Алистера Ламьель не убьет – не сразу, во всяком случае. Сам процесс убийства для нее слишком груб и прямолинеен… не интересен. Куда больше этой стерве нравится играть человеческими судьбами, ломать их, разрушать. Она не убьет Алистера, потому что считает, что для него это слишком легкий выход. Вместо этого она заставит его мучиться всю его жизнь.

Я молчала, чувствуя себя совершенно бессильной и бесполезной. Я ввязалась в игру, в которой даже не знала правил. Как я, обычная современная девочка без капли магии, могу противостоять могущественной колдунье?

Вздохнув, я предпочла сменить тему.

– Кажется, за пределами города не так опасно, как меня предупреждали, – заметила я.

– Вот именно, кажется, – хмыкнула Ари. – Тебе просто повезло, и ты даже представить себе не можешь, насколько. Люди здесь живут в своих мирках, ограниченных городскими стенами. Власть осуществляется только в городах, а все, что находится за его пределами, можно охарактеризовать одним словом – беспредел. Что творится там, никого не интересуют, потому люди и не торопятся покидать дома. Те, кто могут, предпочитают использовать магию перемещения, но она высасывает столько энергии, что потом можно два дня просто проспать. Тут бы возвести порталы, но кому охота этим заниматься? Люди эгоисты – что в нашем мире, что в твоем. Их заботят только собственные нужды, – презрительно заключила она. Помолчав, неожиданно сменила тему: – Ты, наверное, кажешься себе безумно смелой – ринулась в другой мир, в самую гущу событий… Но давай будем откровенны – ты всего лишь…

– Иномирянка, знаю, – хмуро заключила я. Надменный голос красавицы-метаморфа и ее жалящие слова совсем не пришлись мне по душе. – Не обладаю магией и все такое.

– Славно, что ты это понимаешь, – небрежно обронила Ари, даже не повернув голову в мою сторону. – Пойми меня правильно – я просто не хочу брать на себя ответственность за чью-то жизнь. Я преданна лишь одной Хрустальной принцессе. Алистера я ищу только потому, что он – отец Дайаны. Разлуки с ним она не переживет. А сейчас, вместо того, чтобы спасать собственную шкуру, мне придется постоянно тревожиться о том, чтобы спасти твою. Поэтому, думаю, будет лучше, если после превращения сердца в клинок ты отведешь меня к зеркалу, а потом вернешься в свой мир. И уедешь из особняка туда, где ты окажешься в безопасности.

Стиснув зубы, я выдавила:

– Но Дайана говорила мне, что в истории противостояния между ней и Ламьель мне тоже уготована некая роль.

– И ты исполнила ее, – невозмутимо ответила Ари. – Ты принесла мне сердце, в котором заключен Истинный Дар. Можешь собой гордиться – если бы ты этого не сделала, Темные Отражения уничтожили бы сердце, стерли его в пыль. И тогда наше поражение было бы неминуемо.

Несмотря на похвалу в мой адрес, в голосе беловолосой красавицы явственно звучала снисходительность. Вдруг накатила злость, вызванная мерзким ощущением, что меня просто выкидывали на обочину – чтобы не путалась под ногами. Значит, вот в чем заключается моя великая миссия? Передать хрустальное сердце Ари и показать ей местонахождения зеркала-врат? И навсегда раствориться в нем, чтобы больше не возвращаться?

Странное дело – еще четыре дня назад, столкнувшись с призраками, вампирами, сумасшедшим художником, я мечтала о том, чтобы скорее выполнить свой долг перед Дайаной и вернуться домой. Но теперь… Конечно, сыграло роль и то, что я не желала возвращаться, пребывая в полнейшем неведении, что будет дальше с Дайаной и ее отцом. Но была и другая причина.

Моя серая, невыразимо скучная жизнь вдруг окрасилась в яркие краски магии и волшебства. И даже несмотря на опасность, которая здесь подстерегала за каждым поворотом, я не хотела в одночасье этого лишиться.

Глава пятнадцатая. Слепые обитатели Диких Чащ

Нам все же пришлось заночевать в пути. Обратившись кошкой, чтобы не страдать от отсутствия удобства и тепла, Ари растянулась на земле. Перед этим – как она пояснила мне, в животном обличье метаморфы разговаривать не могли, – кошка наказала мне поспать. Мне действительно все тяжелее давалось держать глаза открытыми – веки отяжелели, окружающий мир вдруг подозрительным образом потерял яркость и четкость.

Ари укорила меня, что я не позаботилась об одеяле, но пообещала помочь мне, растянувшейся прямо на траве, сохранить драгоценное тепло. Пока я недоуменно на нее смотрела, обернулась кошкой и легла мне на живот, мягко мурлыча. Неловкость от осознания того, что она – как-никак, наполовину человек, быстро прошла. По телу и впрямь разлилось тепло, ее мурлыканье вело меня в уютный туман сладкой дремы. Я и сама не заметила, как уснула.

Проснулась уже ранним утром. Ари по-прежнему лежала у меня под бочком, но больше не мурлыкала, хотя я все еще ощущала окружающее меня незримое тепло. А я еще долго лежала, не шевелясь, воскресая в памяти свой странный сон-воспоминание. В нем снова был Алистер, и мы снова целовались – так, словно завтра – конец света. Мне так хотелось пережить это наяву... Но если часы – или фотография в них – насылали на меня истинные воспоминания мистера Морэ, то становилось очевидно, как сильно он любил свою жену. Способно ли что-то – смерть или время – уничтожить такую любовь? А я – кто я для него? Просто горничная, которая поступила совершенно предсказуемо и неосмотрительно, когда позволила себе воспылать страстью к неприступному и загадочному хозяину.

Наружу вырвался невольный вздох, и Ари тут же навострила пушистые ушки. Бросила на меня внимательный взгляд изумрудных глаз, потягиваясь, отошла в сторону и обратилась: увеличивалась в размерах и стремительно теряла шерсть, которая словно бы врастала внутрь – кроме участка тела, где мех заменял ей платье.

– Идем, – хмуро бросила метаморф, перевоплотившись.

Она вообще выглядела какой-то нервной, все время нашего пути озиралась по сторонам. Мне совсем это не нравилось…

И, как оказалось, не зря.

Мы вошли в лес, через который вела короткая дорога в Ильмарат. По давно нехоженым тропинкам углубились в чащу. Деревья сомкнулись над нами, едва пропуская солнечные лучи. Мне, не привыкшей к таким прогулкам, приходилось быть постоянно настороже, чтобы не запнуться о ветки, пни или торчащие из земли камни. Но лесок не казался мрачным или опасным, напротив, я наслаждалась буйством зелени, пением птиц, с одобрения Ари отведала синие ягодки с куста – бескостные, с легкой кислинкой.

Мы шли уже около часа, как вдруг кошка замерла. Схватила меня за руку, приложила палец к губам. Я похолодела. Расслабленное настроение тут же растворилось без следа.

Как и Ари, я услышала странный шорох, и теперь судорожно озиралась по сторонам, пытаясь определить его источник. Не успела – прямо на меня из кустов выскочило странное существо. Высокий, двуногий, покрытый короткой светлой шерстью и очертаниями похожий на человека – за исключением того факта, что глаз у него не было вовсе – там, где у людей находились глаза, у существа продолжался лоб. Жуткая помесь человека и животного.

Я успела отскочить прежде, чем шестипалая лапа, оканчивающаяся длинными заостренными когтями, мазнула меня по щеке. Понятия не имею, как это ему удавалось, но он словно бы видел меня и тут же поворачивался в мою сторону. А пока Ари сплетала заклинания, создавая вокруг себя полупрозрачные вихри, из кустов выскочило еще несколько безглазых существ.

– Шааты, – прошипела Ари, вперив в них яростный взгляд. – Кто-то пустил их по нашему следу!

Едва договорив, она резко выбросила руки вперед и шаат, напавший на меня, отлетел в сторону, спиной врезавшись в дерево. Я изумленно наблюдала за его полетом – я впервые воочию наблюдала применение настоящих боевых чар.

– Почему ты так решила? – Я вынула кинжал из ножен, но держала его не слишком уверенно.

– Дикие – шааты и им подобные – всегда охотятся поодиночке. Стадный инстинкт у них не особо развит. – Ари чуть задыхалась, словно чары порядком выпили из нее сил и, не сводя настороженного взгляда с замерших неподалеку шаатов, плела новое заклинание. – Так далеко от Диких Чащ они не забираются. К тому же, ведут себя очень странно. Не нападают, будто выжидают чего-то.

– И что нам делать? – воскликнула я. Нервно прикусила губу, когда один из существ осторожно направился в нашу сторону. – Бежать?

Ари покачала головой, не сводя изумрудных глаз с приближающегося шаата.

– Не выйдет. Благодаря тому, что они слепы от рождения, у них невероятно острый слух – шааты могут слышать через огромные расстояния и дерутся так же умело, как если бы они были зрячими.

Еще один удар пришелся в живот шаату, который осмелился подойти к Ари слишком близко. Его отшвырнуло назад, прямо на сук дерева, насквозь проткнувший его бок. А остальные дикие перестали изображать из себя изваяний и осторожно задвигались, заключая нас в круг.

– Они хотят вымотать меня, – прошептала Ари. Мне показалось, что она сильно побледнела, даже изумрудные глаза устало потускнели. – Знают, что если подберутся ко мне всем скопом, я их быстро поджарю. Нет, Беатрис, они явно кем-то ведомы.

Мне от этого заявления не стало ни хуже, ни лучше. Какая разница – действовали ли они самостоятельно или подчиняясь чьей-то воле? Шааты – они и в Ордалоне шааты.

Подобравшись ближе, один из диких напал на меня. В последний момент мне удалось уклониться, и удар, который мог разорвать мне грудь, пришелся на запястье. Невероятно острые когти пропороли кожу, цепочка, намотанная вокруг руки, порвалась, и часы мистера Морэ отлетели в сторону. Дикий, разъяренно взвыв, вновь замахнулся. Прикусив губу от боли, я инстинктивно выдвинула вперед руку с кинжалом. Клинок прошил его бок, кровь потекла по песочного цвета шерсти. Взвыв, шаат схватился рукой за кинжал. Я резко выдернула его из раны и, тяжело дыша, воткнула снова – туда, где у людей находилось сердце. Шаат захрипел и повалился назад.

Вокруг царил настоящий хаос. Ари пыталась отбиться от напавших на нее диких, но, похоже, слабела все больше. И вдруг… время на миг замерло. Я видела застывшие безглазые морды, поднятые для удара когтистые руки и Ари – мертвенно бледную, с посиневшими губами. Я не знала, что недостаток магии так сказывается на том, кто ею обладает, и впервые за все время, проведенное в Ордалоне, порадовалась тому, что не отношусь к их числу.

– Береги сердце Истинного Дара, – прошептала Ари.

Казалось, она не сделала ни единого движения, но окружающий меня мир разом переменился. Куда-то исчез солнечный свет – подняв голову вверх, я ожидала увидеть тучи, но увидела лишь свинцовое серое небо. На этом метаморфозы не закончились – переменился сам лес, словно перейдя на темную сторону. Прежде зеленый, яркий, живой, он вдруг стал тенью самого себя. Мрачной, зловещей тенью. Кора деревьев почернела и съежилась, листва и вовсе испарилась – деревья нацелились в небо голыми сухими ветками. Почерневшие пни тут и там торчали из земли, напоминая гнилые зубы. Вместо зеленой травы – проплешина с потрескавшейся почвой. Мне вдруг стало тяжело дышать – такой разительной и гнетущей была перемена.

Я обернулась к Ари… и не увидела ее. Ни ее, ни шаатов. Меня словно отбросило куда-то… вот только куда? Сраженная ужасной догадкой, я ринулась к тому месту, куда отлетели часы с моим оберегом. Вместо кустов там была лишь проплешина. Я застонала от отчаяния.

Я осталась одна и, что хуже, лишилась защитных чар – возможно, единственного способа выбраться из этого жуткого леса.

Глава шестнадцатая. Изнанка леса

Я устала и заблудилась. Я шла по этому чертовому лесу уже около часа, преисполненная уверенности, что он водит меня по кругу. Обессилено привалилась к стволу дерева и тут же отскочила прочь с брезгливым вскриком – из-под темной коры наружу высыпались какие-то мерзкие насекомые.

Краем глаза я заметила что-то, выбивающееся из привычной череды деревьев. Порывисто обернулась. В нескольких шагах от меня на свободном пятачке леса стояла хижина – древняя и мрачная, как и все здесь.

Как же мне не хотелось туда идти! И вместе с тем я понимала – без чужой помощи мне никогда не выбраться из этого леса. Поэтому, стиснув зубы и покрепче сжав в руках кинжал, я направилась вперед.

Поднялась по скрипящим ступеням на крыльцо и постучалась. Сердце билось так, что я отчетливо слышала его стук в мертвой тишине леса. Дверь открылась почти сразу. Увидев на пороге седую старуху, я вздрогнула и едва удержалась от того, чтобы не отшатнуться. Сморщенная кожа висела на костях, скулы на худом лице выпирали так сильно, что казалось, могли ее проткнуть. Редкие волосы не могли полностью закрыть череп, и кое-где я видела проплешины, а платье свободно болталось. Как старуха еще держалась на ногах при такой худобе, оставалось для меня загадкой.

Незнакомка настороженно вглядывалась в мое лицо и наконец сказала:

– Неожиданно увидеть здесь человека.

С моих губ чуть было не сорвался вопрос: «А вы тогда кто?», но я благоразумно промолчала. Вместо этого задала другой:

– Здесь – это где? Куда я попала?

– В Изнанку леса, – спокойно проговорила старуха.

Я вздохнула. Час от часу не легче. Но, по крайней мере, на меня, кажется, нападать не собираются. Я убрала кинжал в ножны и хмуро осведомилась:

– И как я могу выйти отсюда?

– Сама – никак, – сказала она, подтверждая мои мысли. – Я могу помочь, но… – Она вздохнула. – На это уйдет не один час – не помню, когда последний раз я разрывала завесу. Должно быть, совсем потеряла сноровку. А вообще, хватит стоять на пороге. Проходи.

Я неуверенно потопталась и шагнула вперед. Похожая на живой скелет женщина закрыла за мной дверь. Она по-прежнему вызывала во мне некий безотчетный страх, но ее слова о том, что она могла выпустить меня с Изнанки леса, придала мне сил. Только и нужно – что смотреть ей в глаза и не акцентировать внимание на ее жутковатой внешности.

Я огляделась по сторонам – обстановка скромная, аскетичная. Деревянный стол, стулья и низкий шкаф, полки которого ломились от всевозможного хлама.

– А почему вы находитесь здесь? – полюбопытствовала я. – Место… не слишком приятное.

Старуха разразилась хриплым смехом.

– Это еще мягко сказано. – Смех ее прекратился так резко, словно его обрубили. На испещренное морщинами лицо с запавшими глазами набежала тень. – Это мое место.

В ее голосе звучала какая-то обреченность, от которой мне стало совсем не по себе.

– Ладно, сиди тут, – буркнула она. – Есть нечего, так что не обессудь. А я пока открою тебе дорогу.

– Я пойду с вами, – вызвалась я.

– Ни в коем случае. Если завеса порвется не в том месте, со мной-то ничего не случится, а вот с тобой…

– И… что может со мной случиться?

– Да много чего. Например, ты можешь застрять между настоящим лесом и его Изнанкой. Станешь призраком, проще говоря. Причем призраком, обреченным на вечное скитание по лесу – он просто тебя не отпустит.

– Я подожду тут, – торопливо проговорила я, усаживаясь на скамью.

Старуха криво ухмыльнулась, продемонстрировав потемневшие остатки зубов. Я едва удержалась от брезгливой гримасы. Жутковатая хозяйка домика в лесу ушла, и я выдохнула с облегчением – лучше остаться в одиночестве, чем в такой странной компании.

Подошла к камину – огонь в нем был настоящим, живым и теплым. Эта хижина словно замерла между двумя ипостасями леса. Заворожено глядя на пламя, я настолько погрузилась в себя, что не сразу услышала далекий голос, взывающий ко мне. Вскочила на ноги и огляделась по сторонам, пытаясь понять, откуда он доносится.

Крик повторился снова – отчаянный, жалобный. Я бросилась в другую комнату – спальню, заглянула всюду, даже под кровать, но очень скоро поняла, что звук идет не отсюда. Вышла и направилась на кухню. Тоже ничего. Оставалась еще одна комната, полупустая, заваленная сломанной мебелью и каким-то хламом. В центре комнаты обнаружился люк, ведущий в подвал.

Стоило мне открыть крышку, как я услышала тот же голос. Ринулась на кухню, схватила со шкафа свечу и зажгла фитилек от огня в камине. Вернулась к люку и, не колеблясь, спустилась по лестнице во мрак.

Помещение оказалось гораздо обширнее, чем сама хижина. Стены тонули в полумраке, с изумлением и ужасом я смотрела на клетки, выстроившиеся вдоль них. Они были пусты – все, кроме одной. На меня смотрели огромные голубые глаза, горящие жаркой надеждой. Милое, но ужасно грязное личико, порванное платье, длинные спутавшиеся волосы… Девочка всхлипывала и грязной рукой размазывала по лицу слезы. На вид ей было не больше девяти.

– Пож… пожалуйста… Помогите… – Из-за беспрестанно вырывающихся наружу рыданий я едва разобрала слова пленницы.

– Что ты здесь делаешь? – воскликнула я. Бросилась к клетке – на ней висел огромный замок. Подергала его и поняла, что силой его не открыть.

– Она заперла меня здесь! Она… ненормальная! Я заблудилась в лесу, и она заманила меня к себе! Накормила супом, а там оказалось сонное зелье. Я очнулась уже здесь. – Девочка подняла на меня умоляющий взгляд. – Пожалуйста, освободите меня. Она – чудовище, ее заперли на Изнанке леса, если ее не остановить, она съест нас обоих!

– Съест? – медленно переспросила я.

– Эти существа с Изнанки леса… Они питаются людьми.

– Ох боже мой, – пробормотала я. Поднялась – мне все равно не под силу открыть этот замок. – Где ключи от него? Ты что-нибудь успела увидеть?

– Связка ключей у нее на поясе, – возбужденно прошептала пленница. – Но как вы сможете ее достать?

– Что-нибудь придумаю, – решительно сказала я. – Она сейчас ушла – сказала, что откроет для меня выход с Изнанки леса…

– Мне она тоже так говорила, – сдавленно отозвалась девочка. – Наверняка она собирает ингредиенты для своего жуткого обряда. Она съест нас обеих и напитается нашей силой!

– Не паникуй! Ладно, мне пора подниматься – чтобы старуха, не дай бог, не догадалась, что я знаю о тебе. А ты сиди тихо как мышка, ладно? Я вернусь. Обещаю.

Она кивнула. Села на пол, обняла руками исцарапанные коленки и притихла. Я поднялась наверх, прислушалась – старухи еще не было в доме, – закрыла люк и, погасив свечу, вернула ее на место. С кровати сдернула простынь и сделала из нее некое подобие веревки. Убрала ее за шкаф, по пути приметив прислоненную к камину кочергу. Конечно, кинжал – куда более удобное оружие. Но я не могла вот так взять и хладнокровно убить старуху, даже зная, что она – чудовище. Как можно убить того, кто так похож на человека?

Я села за стол в ожидании хозяйки дома, нервно теребя ткань платья. Старуха появилась нескоро. Обессиленная – это хорошо. Правда, руки ее были пусты – видимо, припрятала атрибуты для обряда за дверью, чтобы раньше времени не вызывать подозрений. Я молча смотрела на нее – страшную, словно высохшую, нашла взглядом связку ключей и мысленно приготовилась.

– Вход открыт, – устало сказала старуха.

Я вскочила на ноги, метнулась к кочерге и, размахнувшись, ударила наотмашь. Старуха охнула и осела. Я сдернула с ее пояса ключи и крепко стянула веревкой руки, привязав ее к ножкам скамьи – чтобы она не смогла добраться до камина.

– Что ты творишь, – едва слышно пробормотала она.

Не слушая ее, я со свечей кинулась вниз. Бедная пленница едва не зарыдала от счастья.

– Быстрее, быстрее, – поторапливала она меня, пока я вставляла ключ в замок.

Открытый замок упал вниз, дверь клетки распахнулась и одновременно с этим я услышала позади себя шаги. Похолодев, обернулась.

Старуха спускалась по лестнице, с ее рук слетали хлопья обгоревшей ткани – я подозревала, что дело было не в камине, а в магии. Глупая, я хотела справиться с той, против кого у меня изначально не было шансов! Взвизгнув, девочка ринулась на свободу. Я бросилась ей наперерез – защитить от лап мерзкой старухи, – за что и поплатилась. Невидимый удар вышиб из меня дух и опрокинул навзничь. Я успела приподняться… и поняла, что не могу пошевелить ни рукой, ни ногой – скованное чарами тело просто отказывалось мне подчиняться.

Мне оставалось лишь бессильно наблюдать за происходящим. И то, что я увидела, выходило за пределы моего понимания.

С лица юной пленницы исчез страх, хотя чудовище в образе старухи стояло прямо перед ней. Хозяйка хижины подняла руку – видимо, окутывая девочку чарами.

– Не тронь ее! – крикнула я, не узнавая свой голос.

Старуха как-то странно взглянула на меня – в неровном свете свечи трудно было распознать промелькнувшее на ее лице выражение. Кожа девочки – на лице и теле – пошла трещинами, как лишенная влаги земля. Из трещин показалось что-то темное, влажное, а кожа вдруг стала сползать лоскутами.

Я была уверена, что это все чары старухи, пока не услышала ее гневный вскрик. А девочка все продолжала избавляться от кожи, как от ненужных лохмотьев. Под кожей не было ни плоти, ни скелета – только влажная черная масса, вздымающаяся пузырями. Ожившее варево какой-нибудь колдуньи, вдруг вздумавшее выползти из котла и зажить собственной жизнью. От этой массы отделился один отросток и лизнул руку старухи, тут же покрывшуюся темными волдырями. Хозяйка хижины зашипела от боли и выбросила вперед дрожащие ладони. Но не успела она применить свои чары, как ее отбросило в мою сторону, прямо на свечу. И за мгновение до того, как пламя погасло, погрузив подвал в вязкий мрак, я увидела, как нечто, в прошлом бывшее девочкой – или только притворившееся ею – скользнуло по лестнице вверх.

Воцарилась тишина, прерываемая лишь шумным дыханием старухи. Сковывающие мое тело чары спали, и я, с трудом удерживая равновесие, поднялась.

– Хитрая тварюга. Я даже не знала, что они умеют людьми обращаться, – послышался усталый голос.

– Кто она?

– Одна из бесчисленного количества монстров, жаждущих прорваться с Изнанки леса в сам лес – в Ордалон. – Судя по натужному хрипу, старуха, как и я, пыталась подняться на ноги.

А я поняла, какую чудовищную ошибку совершила.

– Это хижина – что-то вроде пограничья? – спросила я.

– Верно, верно. Очень много тварей пытаются попасть в мир живых – для них там целое раздолье.

– И теперь я выпустила одну из них на свободу, – закрыв глаза, прошептала я. – Простите меня… за все.

– Не кори себя, милая. Ты ведь не знала. Да и я хороша – оставила тебя наедине с этой тварью, могла бы и догадаться, что она поспешит этим воспользоваться. Сейчас она наверняка уже прошла сквозь открытую завесу – и тут я уже бессильна.

Я двинулась на голос, чтобы помочь старухе подняться наверх, но этого уже не требовалось. На костлявой руке заплясал огонек, хозяйка хижины довольно споро поднялась по лестнице. Я понуро следовала за ней. Вина за содеянное поедала меня изнутри.

Как только мы оказались снаружи, старуха принялась залечивать нанесенную жутким созданием рану. Закончив со своей рукой, взялась за мою, пораненную в схватке с шаатами.

Никогда я не чувствовала себя ужасней, чем сейчас – из-за собственной глупости и доверчивости я позволила твари с Изнанки леса проникнуть в наш мир, а женщина, которую я ударила кочергой и связала, сейчас залечивала мою рану и даже и не думала меня упрекать. Что же я натворила…

Хозяйка перетянула мою руку лоскутом ткани, смоченном в резко пахнущем отваре. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей и самоедства, я спросила: