355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карла Бланк » Доверься мне » Текст книги (страница 9)
Доверься мне
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 11:00

Текст книги "Доверься мне"


Автор книги: Карла Бланк



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Конни подалась назад. Но сзади раздался еще один приглушенный голос.

– Привет, детка!

Жирная, дебелая тетеха! Маленькие поросячьи глазки теряются в складках кожи. Она помахала похожими на сосиски пальцами и улыбнулась крохотным ротиком. Тем самым ротиком, что некогда лгал полиции, уверяя, что это Конни хранит наркотики, а вовсе не ее собственная, ни в чем не повинная лапочка дочка!

Конни заставила-таки себя идти вперед. Скамья судьи и трибуна свидетелей терялись где-то в тумане.

А вот в этом ряду восседает приемный папочка по прозвищу Святоша: настоящее его имя, понятно, звучало иначе. Когда Конни сбежала из дома, ее поймали и вернули к Святоше, ведь все считали его кристальной души человеком. Каждую ночь он застегивал на девочке наручники и приковывал ее к постели. Если снова сбежит, то отправится в тюрьму. "А мы ведь этого не хотим, верно, Конни? Ты должна научиться покорности. Ради Господа нашего".

Святошу Конни ненавидела больше других. Каждую ночь, защелкивая наручники, он обещал, что в последний раз. Но каждый день находился новый повод для наказания подопечной. "Какая ты сегодня растрепанная, Конни. Просто позор! Ты знаешь, что за это бывает?.."

Ей отчаянно захотелось убежать. Как прежде она убегала от своих мучителей. Спотыкаясь на каждом шагу, Конни переступила за деревянную ограду, разделяющую зал на две половины. Эти мерзавцы из далекого прошлого пришли сюда, чтобы обвинить ее во всех смертных грехах. Вот и сюрприз, обещанный Стэнли Корффом! Адвокат уверял, что, после того как он закончит ее допрашивать, Конни никто не поверит. Корфф был прав…

Расстояние до места свидетелей упорно не желало сокращаться. Ноги словно свинцом налились, плечи поникли, каждый шаг давался с трудом. Если есть на свете милосердный Бог, да поразит он ее сейчас молнией!

Ник потянул ей руку, помогая подняться на возвышение, и Конни отпрянула назад. Во взгляде прокурора светилась неподдельная тревога, лишая ее последних остатков самообладания. Прикосновение его руки, совсем недавно способное пробудить нежность и страсть, вдруг показалось холодным и враждебным.

– Констанс Грант, – возвестил судья на весь зал. – Напоминаю вам, что вы принесли клятву.

Ник перегнулся через деревянные перильца.

– Конни, что с тобой? Что-то не так?

Как ответить ему? Возможно ли пускаться в объяснения на глазах у целого зала? Сколько времени ей осталось? Скоро один из этих людей вскочит на ноги, наставит на нее обвиняющий перст и завизжит: "Лгунья! Мерзавка! Потаскуха!"

Если это и правда произойдет, неужели она вернется в прошлое и снова станет той беззащитной девчушкой, жизнью которой распоряжались другие люди?

– Конни? – снова прошептал Ник. – Тебе нехорошо? Давай попросим ненадолго прервать заседание!

– Нет, я хочу поскорее отделаться.

– Ваша честь! – проговорил Роббинс, обращаясь к судье. – Моей свидетельнице нездоровится. Не могли бы мы устроить небольшой перерыв?

Судья Фултон испепелил ее негодующим взглядом.

– Мисс Грант, вы в силах давать показания?

– Кажется, да…

– Тогда начинайте, мистер Роббинс. Мне надоели ваши вечные отсрочки. Хватит попусту расходовать время суда.

– Мисс Грант, – начал Ник, – вчера вы сообщили суду, что работали официанткой в…

Она заставляла себя не смотреть в зал, пока Роббинс вкратце суммировал ее вчерашние показания. Ничего дурного с ней здесь не произойдет, никто ее пальцем не тронет. Она – в зале суда, а Ник – рядом. Он не даст ее в обиду, она в безопасности!

– Будьте добры еще раз указать на человека, который на ваших глазах вошел в двери "Афродиты", извлек пистолет и спустил курок.

Стараясь ненароком не встретиться взглядом с бывшими приемными родителями, Конни махнула рукой в сторону обвиняемого.

– Это был он. Макс Саверо.

Судья подался вперед.

– Попрошу вас смотреть прямо на обвиняемого мисс Грант. В целях идентификации.

Отчаянно хватая ртом воздух, сдерживая готовый вырваться крик, Конни посмотрела в сторону человека, застрелившего собственных родителей.

– Вот он! Максимилиан Саверо.

Рядом со своим подзащитным восседал Стэнли Коррф – холеный, невозмутимый. Позади – Святоша. Он и в самом деле здесь. Этот жестокий и злобный мучитель из прошлого ей не привиделся, нет!

– Мисс Грант, – продолжал Ник. – Расскажите своими словами, что произошло после того, как Макс Саверо выстрелил из пистолета?

– Я уронила поднос. – Она пыталась сосредоточиться, но мысли путались, воспоминания наплывали одно на другое. – Бокалы разбились.

И сейчас ее накажут, обреченно подумала она, мысленно переносясь в детство. Конни разбила стакан! Конни – скверная девчонка!

Усилием воли она заставила себя вернуться в настоящее.

– Я побежала остановить его, но он уже спустил курок… Я просто глазам своим не поверила. Макс Саверо появлялся в ресторане и прежде и всегда производил впечатление истинного джентльмена. Как он мог пойти на такое?

– Протестую! – Это снова встрял Стэнли.

– Протест принят. Мисс Грант, описывайте только то, что видели.

– Я посмотрела ему в лицо. – О да, она помнила эти глаза! Бездушный взгляд хладнокровного убийцы. – Нас разделяло несколько дюймов. Он вроде как толкнул меня в сторону и побежал к двери.

Роббинс вернулся на свое место к столу обвинения.

– Ваша очередь, мистер Корфф.

Конни не глядела в сторону Стэнли, но чувствовала: он уже рядом. В воздухе разливался запах дорогого одеколона – и холодная враждебность.

– Вы называете себя порядочной женщиной, мисс Грант?

– Протестую! – воскликнул Роббинс.

– Ваша честь, – возразил Корфф, – эту тему мы обсуждали в ходе предварительной дискуссии. Мистер Роббинс знает, что я намерен проверить репутацию его свидетельницы. Репутация имеет прямое отношение к истине, особенно если допустить возможность подкупа.

Судья Фултон задержался с ответом.

– Протест отклонен. Продолжайте, мистер Корфф.

– Ну-с, мисс Грант? Вы порядочная женщина?

– Да.

– Вы бывали под арестом?

– После совершеннолетия – ни разу.

– Зато на несовершеннолетнюю Конни Грант существует весьма внушительное судебное досье. – Стэнли сверился с блокнотом. – Что у нас тут такое? Вы дважды убегали из дому. И даже обвинялись в хранении наркотиков.

– Все это было до того, как мне исполнилось пятнадцать, сэр!

Но Стэнли Корфф продолжал:

– В школе ваши оценки оставляли желать много лучшего. Несколько учителей занесли в свои учетные карточки пометку "неисправима". Вы дрались со сверстниками. В старших классах вообще бросили школу. Это соответствует истине?

– Да, но… – Конни так хотелось объяснить судье, что у нее были и успехи, что многие учителя относились к ней по-дружески, называли умницей, поощряли.

– В возрасте между восемью и четырнадцатью годами вы сменили в общей сложности девять приемных семей, – неумолимо продолжал Стэнли. – Верно?

– Не помню, – выдохнула Конни. – Возможно…

– Может, вы вспомните кого-то из своих приемных родителей? – предложил Корфф. – Оглянитесь вокруг. Вы никого не узнаете?

Во взглядах ненавистных ей людей читалось осуждение. Искаженные презрением лица… Конни знала, что за яд источают их языки. Знала, как впиваются в кожу их острые когти, помнила звук пощечин. Помнила ремень, со свистом полосующий спину…

– Мисс Грант? Вы узнаете этих людей?

– Да…

Голос ее дрогнул, но плакать она не собиралась. Из последних сил Конни сдерживала слезы, давно накопившиеся внутри. Она не позволит мучителям победить, после стольких-то лет!

Тем временем Стэнли передал присяжным увеличенную фотографию Конни. Платиновые волосы в беспорядке падают на плечи, вызывающе яркий макияж смазан, низкий вырез блузки открывает грудь. Даже на взгляд самой Конни этот портрет ей чести не делал. Девица низкого пошиба…

– Ваша фотография, мисс Грант?

– Да.

– Внешне вы очень изменились, – заметил Стэнли. – Эта фотография сделана во времена "Афродиты"?

– Не знаю. Может, и так.

– Что до ваших взаимоотношений с мужчинами, мисс Грант… У вас было много любовников?

– Нет!

– Разве не правда, что сейчас вы спите с…

– Протестую! – вознегодовал Роббинс. – Ваша честь, под судом находится отнюдь не Конни Грант. Мистер Корфф использует непристойную и подлую тактику, чтобы дискредитировать показания свидетельницы, которая сумела возвыситься над тяжелым детством и стала полезным членом общества. Всю жизнь она проработала…

– Протест отклонен, – прервал судья. – И предупреждаю вас, мистер Роббинс, против подобных вспышек.

Стэнли Корфф снова приступил к делу.

– Мисс Грант, за последнюю неделю вам доводилось спать с мужчиной?

Сердце бешено билось в груди. Впервые в жизни ей не на что и не на кого было надеяться. Золотая мечта любви, что связала ее и Ника, вдруг показалась запятнанной, жалкой, мерзкой…

– Отвечайте на поставленный вопрос, мисс Грант!

– Да…

Она подняла взгляд. Зал суда стремительно вращался вокруг нее гигантским водоворотом, омут былого отчаяния затягивал все глубже, а сил противиться не осталось.

– Этот человек присутствует в зале суда?

– Да…

Роббинс снова изъявил протест, попросил о перерыве, потребовал изменить направление допроса.

Стэнли подался вперед и гулким ораторским голосом спросил:

– Конни Грант, вы спите с государственным обвинителем, Николасом Роббинсом?

Зал суда словно взорвался. К выходу наперегонки устремились репортеры. Здесь ли мать Ника? Как теперь смотреть в глаза этой приветливой элегантной леди? Конни закрыла лицо руками: щеки горели.

Словно издалека послышался удар молоточка, призывающий к порядку. Каждый звук болезненно отзывался в ее сознании – мучительнее ударов, полученных в детстве, сокрушительнее унижений, испытанных прежде. Ей захотелось сдаться. Этой пытки она не вынесет…

– В мой кабинет! – закричал судья. – Мистер Роббинс, мистер Корфф! В мой кабинет, немедленно!

Ник держал ее за руку. Она видела, как двигаются ее губы, а затем услышала слова, произнесенные совсем тихо, только для нее одной:

– Я люблю тебя, Конни! Люблю, невзирая ни на что! И это – самая высшая, самая святая из истин, когда-либо подтвержденных в этом – или в любом другом – зале суда.

В глазах Ника она читала беззаветную нежность, которая придала ей сил. Его любовь – спасение, пришедшее в тот момент, когда показалось, что уже нет сил противиться всесокрушающему смерчу беды.

– Держись, Конни! Я не дам тебя в обиду. Никогда!

– Перерыв! – взывал судья.

Роббинс отошел от места свидетелей. Сильный, уверенный в себе, он возвышался в самом центре разбушевавшегося хаоса.

– Доверься мне, милая. Я люблю тебя!

В следующее мгновение он скрылся в кабинете судьи.

Убито глядя в пол, отчаянно цепляясь за свою надежду, свой последний шанс выжить, Конни позволила увести себя: голоса из прошлого обрушивали на нее град проклятий, былые мучители злобно скалились из толпы. За пределами зала суда толкотня усилилась.

Кто-то настойчиво увлекал ее вперед – на запястье сомкнулась мужская рука. Конни покорно шла следом. Вниз по лестнице. Провожатый закрыл дверь, отгородившись от шума и суеты, вывел ее в следующий коридор, а затем втолкнул в комнату.

– Спасибо, – прошептала Конни, подняла глаза и встретилась взглядом с Джеффом Борном.

– Ты переспала с Роббинсом, – хихикнул тот. – Ха, Конни, если ты так стосковалась по любви, почему не позвала меня?

Конни вырвала руку. Какое безумие – пойти с этим человеком! Верно, в голове у нее все смешалось!

– Где мы? Чего ты от меня хочешь?

– Мы в одном из тихих, уютных уголков этого огромного, похожего на лабиринт здания. Твои сторожевые псы из управления нас не скоро отыщут.

– Я сейчас же ухожу!

Конни направилась было к двери, но Борн рванул ее за руку.

– Ты никуда не пойдешь! Это – моя последняя услуга Стэнли Корффу. С теми деньгами, что он мне обещал, я исчезну, и даже ребята из ФБР меня не найдут.

– Так за всем стоит Корфф?! – Значит, это он подстроил убийство Майкла?

– Верно, детка! Он использовал "Комби" в качестве приманки, а миссис Конрад оплатила Майклу дорогу до Хьюстона. Джейн кое-чем обязана Стэнли, и настало время платить старые долги. Вот Стива мне жаль: мальчик мне всегда нравился.

В мыслях у Конни прояснилось. Вернулась врожденная сообразительность, помогавшая выжить на протяжении стольких мучительных лет. Оглядевшись вокруг, она обнаружила, что находится в пустой подвальной комнате с решетками на окнах. Деревянный стол и пара стульев составляли всю меблировку. Она подошла к стулу и села.

Поскольку физически с Борном ей не справиться, надо его переубедить.

– Вот смотрю я на тебя, Джефф, и думаю: не похож ты на убийцу. Ты, конечно, можешь делать пакости, но убить?..

– Я-то? Черт, конечно нет! Ни за что! Вообще-то, если бы время повернуть вспять, я бы не стал повторять очень многого из того, что натворил по глупости. Не такой уж я гад!

– Понимаю, солнышко. Пошли наверх, отыщем Роббинса. Он сможет тебе помочь.

– Слишком поздно! Лучшее, что я могу сделать, – это прихватить денежки и дать деру!

– Тебя поймают, Джефф. Нельзя жить в постоянном страхе.

– Все лучше, чем эта поганая программа защиты свидетелей.

– Но ты ввязался в махинации с "Комби" еще до отъезда из Хьюстона.

– Играл по мелочи. Тоже мне, преступление! Вот когда Аделина Нильсен ко мне подступилась, я тут же понял, как сделать большие деньги.

– Аделина передавала сведения… – предположила Конни.

– Не только! Финансировал предприятие Стэнли Корфф, но все детали убийства Джордана и нападения на тебя – это уже от мисс Нильсен. Все ради того, чтобы устранить свидетелей и позволить Саверо выйти сухим из воды. – Борн нервно хихикнул и поглядел на дверь. – Из мисс Нильсен выйдет шикарный прокурор. Не пройдет и года, как Стэнли возьмет ее в свой штат.

– Значит, от "Комби" тебе шла немалая прибыль. А Майклу?

– А то как же! Но возникла непредвиденная проблема: Майкл что-то заподозрил и остановился у Стива, вместо того чтобы поехать в забронированный в отеле номер.

– Но он известил Джейн…

– Точно! А она – тех, других. – Борн не сводил глаз с двери, словно кого-то дожидался.

– Джефф, если ты обнародуешь эти сведения, прокурор Федерального судебного округа возьмет тебя под защиту. Давай вернемся и…

Дверь распахнулась – и на пороге возник человек в полицейской форме.

– Извини, приятель, что запоздал. Там, наверху, творится что-то несусветное!

– Нет проблем, Джеймс. Ты принес мне денежки?

Джеймс Мэтсон потянулся к кобуре, не обращая внимания на вопрос Борна.

– С каким же удовольствием я убью тебя, стерва! Сколько хлопот ты мне доставила, узнав вчера! Мне пришлось скрыться. – Он потер бляху на форме. – По счастью, в полиции у меня есть друзья.

– Деньги давай! – напомнил Борн. – Заплати и считай, что меня уже нет.

– Это точно, тебя уже считай что нет! – Лжеполицейский усмехнулся. – Джефф, старина, неужели убийство Майкла тебя ничему не научило? Убрать свидетеля куда дешевле и куда надежнее, чем платить ему!

Мэтсон взвел курок и выстрелил прямо в грудь Джеффу Борну. Он выпустил три пули, прежде чем Борн тяжело рухнул на пол. Затем перевел дуло на Конни.

– Я тебя предупреждал!

– Нет! – Нырнув под стол, она опрокинула его, превратив в заслон.

Позади нее дверь разлетелась в щепки.

– Стоять! – загремел голос.

Господи, что происходит? Это Ник? Раздался резкий звук выстрела. Потом еще. Целая канонада.

Ей следовало оставаться в укрытии, но любовь оказалась сильнее здравого смысла. Не раздумывая, Конни метнулась к высокому человеку с пистолетом в руке.

– Ник! Ты не ранен?

В глазах молодого прокурора застыл ужас.

– Я… я убил его…

Конни замерла на месте, дрожа, словно лист на ветру.

– Он заслуживал смерти.

– Не мне решать… – Пистолет выпал из руки прокурора. – Я не палач. И не судья…

– Ты поступил так, как должно! Или ты предпочел бы, чтобы меня застрелили? Это, по-твоему, законно?

– Нет, Конни. Ты очень нужна мне! Ты и твое врожденное чувство справедливости, объясняющее мне, бестолковому, что правильно, а что нет.

– Ты мне веришь? Несмотря на всех этих… свидетелей?

– Ты моя святая правда! – Он протянул руки. – Я никому тебя не отдам!

Спотыкаясь, Конни шагнула вперед. И, оказавшись в его объятиях, поняла, что наконец-то обрела дом.

12

Ник поднял бокал шампанского, отменного шампанского из винного погребка «Пикник», и провозгласил тост за каждого из шестерых сотрапезников, чинно восседающих вокруг богато сервированного стола.

– За здоровье Чарлза Мортона, что с честью носит полицейскую форму!

– Правильно, Ник! – подхватили остальные, со звоном сдвигая бокалы.

– И за здоровье Дана Корбетта и Эммы Броуди, что ведут процесс над Саверо на "отлично" – даже без моей помощи.

Чуть робея, Эмма поднялась на ноги.

– Спасибо, Ник. Мы бы ни за что не справились, но, по счастью, с Карло Андриани прямо на свидетельской трибуне случился приступ амнезии. Похоже, мы начнем Новый год так, как должно! С приговора Максу Саверо!

– Верно, – подхватил молодой прокурор. – А теперь поднимем бокалы за Стива Клуни, который угодил в тюрьму за убийство, которого не совершал.

– За Стива!

– Ты уж прости, парень, – добавил Дан.

– Доверь мне размещение своих капиталов, и я все тебе прощу, – мило улыбнулся Стив.

– А главное, – продолжал Ник, – за Конни Грант!

И он с удовольствием оглядел молодую женщину, вставшую на противоположном конце стола. Бокал в поднятой руке, нежные губы изогнуты в улыбке – просто картинка!

– Ур-ра-а! Конни!

– Мне кажется, что стоило бы провозгласить тост за Аделину и Стэнли, они так облегчили нам задачу! – зазвенел голосочек Эммы. – Но, наверное, с нашей стороны это было бы гадко, нет? У бедняжек сейчас столько проблем…

– Чтоб им сгнить в тюрьме! – выругался Дан.

– Не будь наивным, – возразила Эмма. – Эти ловкачи, надо думать, отсидят пару лет, не больше. Но, по крайней мере, обоим путь в юриспруденцию отныне закрыт.

– Ник, – напомнила Конни, – ты еще не поднял бокала за миссис Роббинс.

– Самое лучшее я оставил напоследок! – Ник обнял мать за плечи, не сводя взгляда с Конни. – За долготерпение моей матушки, Айрин Кристин Роббинс. Сколько лет ждала она этого момента!

Молодой человек перемигнулся с Конни. Эта особа понимает его, как никто другой! Ее смелость и правдолюбие вдохновляют его.

– Боже мой, Ник, что еще такое? – встревожилась мать.

– За твое здоровье, мам. Я женюсь!

Он чмокнул матушку в щеку, обошел стол и встал рядом с Конни.

– Я сделал предложение этой юной леди, и она согласилась. Пользуюсь случаем, чтобы во всеуслышание объявить о своей помолвке с милой, родной, любимой Конни, самой храброй и самой упрямой девушкой на свете!

Конни обратилась к собравшимся.

– Разумеется, обет послушания и принимать не стану!

– Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы возлагать надежды на свой супружеский авторитет.

– Здесь ты прав, красавчик. Гарантирую тебе полное неповиновение…

Не дослушав фразу, Ник прильнул к ее губам долгим поцелуем под восторженные возгласы собравшихся. Откуда им было знать, что это излюбленный… и единственный способ заставить Конни умолкнуть. Лишь один человек за столом, казалось, не разделял всеобщего ликования. Утонченная элегантная Айрин Кристин Роббинс чувствовала себя в столь непривычной для себя компании несколько неловко. К тому же разве о такой судьбе для единственного сына и наследника мечтали они с мужем?

Но Ник, судя по всему, был по-настоящему счастлив. И это заставляло миссис Роббинс смотреть на происходящее со слезами умиления на глазах. Она была готова с радостью принять будущую невестку, ибо, прожив долгую и безоблачную жизнь в браке, понимала: любящее сердце и тонко чувствующая душа ценнее благородного происхождения и фамильного состояния.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю