Текст книги "Галактика без человечества"

Автор книги: Карл Шеер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Фискус взглянул на него, в ничего не выражающие глаза человека, который, казалось, всегда нервничал.

– Сэр, вы не должны так волноваться.

– Вы считаете себя дураком, Боулдер?

Когда Фискус отрицательно покачал головой, Киленио улыбнулся.

– Другие думают так же. Однако они относятся к моим и вашим психическим возможностям совершенно по-иному. Если вы хотите, можете относиться ко мне таким же образом. Я не против. Какая разница? Вам нужна запальная искра, чтобы проявились ваши естественные способности. Вы получаете такую искру, попадая в чрезвычайные обстоятельства, которые связаны с опасностью или затрагивают ваше чувство долга. Если такого запального импульса нет, вы опять впадаете в сумеречное состояние вашего комплекса вины, который заставляет всех окружающих считать вас дураком. Вы хорошо понимаете меня?

Фискус рассмеялся. Он смеялся с хорошо обоснованным юмором человека, который давно уже проанализировал все свои слабости.

– Приступим к делу, Боулдер. Я не хочу долго задерживать вас. Экипаж «Алголя» состоит из жадных цо денег глупцов, выдающихся специалистов и капитана, который давно уже должен был уйти на покой по старости. Кестер не совсем нормален, даже если и хорошо знает свое дело. Однако на борту «Алголя» есть два великолепно обученных астронавигатора, которые могут довести «Алголь» в любую часть Галактики. Я считаю также, что и Кестер способен на это. Но при последних расчетах он допустил ошибку, которую я скорректировал, не сообщив ему об этом. Он даже не подозревает об этом. Вы понимаете, что я хочу этим сказать?

– Я возражаю против этого,– тихо сказал Фискус.

– Итак, теперь вы это знаете. Если со мной или с Батчером что-либо произойдет, «Алголю» конец. Судите об этом сами, но имейте в виду, что на Толимане также могут быть потери и катастрофические ситуации. Если вам покажется, что вы должны что-то сделать для спасения корабля и его экипажа, поступайте, как подсказывает зам разум. Хотя вас вновь сочтут за сумасшедшего, однако в случае успеха победителей не судят. Это все, что я вам хотел сказать.

– Но это все так туманно, сэр.

Киленио невесело усмехнулся.

– Это только так кажется. Согласитесь, у меня есть определенные предчувствия, которые я сам не могу идентифицировать. Эта луна кажется мне такой жуткой, хотя для этого и нет никаких оснований. Мне кажется, что там нам придет конец, вы понимаете это? Одно это предчувствие, судя по моему опыту, подсказывает мне, что будет лучше, если я посвящу в это кого-нибудь из экипажа. Вы единственный пригодный для этого член команды, потому что вы тоже сумасшедший.

Киленио усмехнулся с тонкой иронией. Фискус все понял. Он задумчиво выпил свой напиток.

Навигатор с удовлетворением заметил, что юноша полностью расслабился и опустился на табурет.

– Как вы думаете, сэр, что это? Опасность при посадке?

Киленио пожал плечами.

– Я не знаю этого. Скопление пусто, чуждо и неисследовано. Чем ближе мы подлетаем к цели, тем сильнее у меня ощущение опасности. Какова эта опасность или что она из себя представляет, я не знаю, для меня это полная загадка. Однако я не пессимист, это не так. Ближайший опорный пункт человечества находится на Дзете-3. Радиоволнам необходимо целых четыре тысячи лет, чтобы достичь планеты. Самое быстрое средство связи, чтобы передать сообщение,– это быстроходный корабль. Если на Толимане что-то случилось, или с нами там что-нибудь произойдет, мы будем полностью отрезаны от всего человечества. Поэтому я и говорю о чужой Галактике, хотя мы все еще находимся в Млечном Пути. Итак, будьте внимательны, Боулдер. К вам уже привыкли, и потому вы можете позволить себе такие вещи, как например, сейчас же взять в оборот нашего корабельного психолога. Вы меня понимаете, не так ли?

Фискус медленно поднялся. Когда он протянул руку Первому Навигатору, он уже вновь был полностью уверен в себе и уравновешен. Стоя снаружи, в кольцевом коридоре, он увидел внезапно появившегося кока и тут его снова захлестнули комплексы. И виновата в этом была только вызывающая усмешка этого человека.

– Эй, лейтенант, я вас ищу,– начал он.– Было плохо?

Он указал большим пальцем руки на закрытую дверь. Этот жест показывал, что он считал само собой разумеющимся, что Фискус получил выговор.

– Ну да,– смущенно улыбнулся Третий.– Это так. Извините, но почему вы меня ищете?

– Наши пассажиры приглашают вас отобедать с ними. Миссис Хьюбер считает вас «восхитительным молодым человеком с манерами образцового джентльмена».

КиссЛинг прямо скорчился от смеха. Фискус беспомощно стоял перед коком, который, в конце концов, взял его под руку.

– Старик разрешил, и даже отдал распоряжение лейтенант. Вы должны настроить миссис Хьюбер на дружеский лад и спасти честь вольных торговцев. Старик хочет показать, что на «Алголе» тоже есть офицеры с прекрасными манерами, вы понимаете это? Ведите себя так, словно находитесь в ресторане люкс. Образцовая выправка, употребляйте вежливые слова и умело обращайтесь со столовыми приборами. Да, таким вот образом, лейтенант.

– Нет, нет! – в ужасе застонал Фискус, однако, почувствовал, как его целенаправленно задвигают в центральный лифт, который быстро вознес его на пятую палубу.

Кисслинг провел его через бронированный люк в маленький грузовой трюм, который Ипстал приспособил под обеденный зал.

Фискус вдруг почувствовал себя очень благодушно и непринужденно занял место между двумя очень полными дамами. Миссис Хьюбер приветствовала его:

– Ну, наконец-то! Мы слышали, что командующий Флотом лично назначил вас офицером сопровождения. И мы впервые за все время пребывания здесь встретили по-настоящему образованного человека.

Она бросила вглубь помещения уничтожающий взгляд, жертвой которого стал Джосс Ипстал, который на другом конце стола самозабвенно трудился над синтетическим бифштексом.

Мучимый ужасными предчувствиями, он с усердием заклинателя змей уставился на Фискуса, который, тут же покраснев, неподвижно застыл между двумя дамами.

– О, большое спасибо, мадам,– ответил он.– Но не буду ли я слишком настойчив, если попрошу вас объяснить мне все… Я…

Ипстал громко и сильно откашлялся.

– Что-нибудь не так, мистер Боулдер? – прозвучал звучный голос миссис Хьюбер.

Шестнадцать поселенцев мужчин, как и прежде, молчали. Это были довольно пожилые люди, которые, казалось, смирились со своей судьбой. С одной стороны,

у них были ложь и козни ОГП, а с другой – миссис Хьюбер, которая, несомненно, претендовала на ведущую роль.

– О, мадам, я должен быть рад, что меня взяли на «Алголь»,– объяснял Фискус с обезоруживающей честностью.

– Как, вы даже не являетесь офицером связи Флота? Вы не поддерживаете связь с тремя боевыми кораблями, которые стартовали для нашей защиты?

Прежде чем Фискус успел что-либо понять, Джосс Ипстал был конченным человеком. Позади него появилась рослая худая женщина, которая крепко взяла его за плечи.

– Держи его, Элспет! – повелительно приказала миссис Хьюбер.– Я уже тоже подумала об этом. Итак, здесь

тоже обманывают честных людей. Что вы говорили, Ипстал, что?

Фискус отчаянно огляделся вокруг, однако глаза его не обнаружили офицера-суперкарго. В хаосе громких голосов его призывы к справедливости были совершенно безнадежны. Прошло больше минуты, прежде чем Ипсталу удалось освободиться.

– Спасибо, мистер Боулдер,-сказал он любезно,– большое спасибо.

Миссис Хьюбер вернулась обратно в свое кресло. Фискус терпеливо перенес поток слов, низвергавшихся на него. Затем точным движением откусил кусок синтепирога. Это привлекло к его персоне пристальное внимание.

Ипстал, как побитый, сидел за столом. Казалось, даже мысль об еде была ему ненавистна. Собственно, в этом не было ничего удивительного.

Наконец беседа вошла в обычную колею. Стали обсуждаться проблемы поселенцев. При этом миссис Хьюбер жаловалась на хроническую нехватку времени, которая была так ощутима при ее тяжелой работе. Жаловалась она также и на нехватку воздуха для дыхания.

Ипстал все еще оставался погруженным в свои мысли, когда Фискус произнес с перехлестывающей через край любезностью:

– О, мадам, я знаю одно чудесное средство. Видите ли, быстрые движения для вас затруднительны из-за чрезмерного веса вашего тела, поэтому я вам…

Фискус замолк, услышав крик ужаса.

– Вы хотите сказать, что считаете меня жирной! – вскричала миссис Хьюбер. Губы ее мелко дрожали.

– Но, мадам, я только хотел вам помочь. Конечно, вы…

Ипстал моментально среагировал, чтобы вывести Третьего Инженера из обеденного зала живым и здоровым. Один из широко улыбающихся поселенцев произнес:

– Верно, юноша, это пойдет на пользу нашей мини-диктаторше. Скорее возвращайтесь сюда.

В то время как обеденный зал был заполнен истерическими причитаниями миссис Хьюбер, Ипстал, тяжело дыша, глядел на жалко потупившегося Фискуса, который непонимающим взглядом смотрел на запертую дверь шлюза.

– Что это с ней такое, мистер Ипстал? – простонал он. – Я же не лгу, не так ли? Или вы думаете…

– Перестаньте,– устало произнес офицер-суперкарго.– Вы очень любезный юноша. Как удачно вы поддели эту кастрюлю с жиром. Как хорошо вы меня там подставили! Вы дурак! Дружище, знаете ли вы, кто вы есть?

Фискус действительно осведомился об этом. Этот вопрос переполнил чашу терпения Ипстала. Покраснев, Фискус слушал довольно нескромные замечания. Потом Ипстал замолчал, в то время как давно уже поднятый по тревоге экипаж умирал от душившего людей гомерического смеха.

Капитан Кестер поклялся всеми святыми никогда больше не поручать этому странному человеку никаких заданий подобного рода.

Наконец, Лефло вызвал Фискуса в свою каюту.

– В три часа начинается ваша вахта,– прохрипел он.– Если вы не заступите на нее секунда в секунду, ваша жизнь превратится в ад.

Фискус бросился прочь. Он спросил себя, почему это люди так не любят правду. Он был сильно удручен и решил послать миссис Хьюбер письмо с извинениями.

Он работал над сорок третьим вариантом письма, когда наступило время его вахты. Он уныло вошел в машинное отделение, где тотчас же доложил о своем прибытии вахтенному офицеру.

Пайперс со смешанным чувством направил его на обычный контроль реактора, который Фискус проделал с величайшей тщательностью. «Алголь» на половине скорости света летел сквозь плотную массу звездного скопления 885 Персея. Желтая звезда, обозначенная на звездных картах как «Сорам», становилась все больше.

У звезды была только одна планета с массой, в двадцать пять раз превышающей массу Юпитера. В ней, казалось, сосредоточилось все, что выбросила в пространство эта звезда в ранней стадии своего формирования.

У Сорама-1, одной из самых больших известных планет, были две луны; одна из них, под номером два, носящая название «Толиман», обладала пригодной для дыхания кислородной атмосферой и вполне приемлемыми климатическими условиями.

На экранах бортовой автоматики он пока еще не был виден, однако, его орбита была настолько хорошо известна, что не могло быть практически даже малейшей ошибки.

Глава 9

Погасли последние колонны огня, вырывающиеся из носовых дюз. Фискус произвел переключение, гремящий рев реактора смолк, и нейтрализаторы ускорения прекратили свою работу.

После окончательного торможения, погасившего скорость «Алголя», корабль в свободном полете мчался по расчетному курсу между орбитами второго и третьего спутников громадной планеты.

Навигаторы сравнили полученные результаты с данными исследовательского корабля ОГП. Лефло подготовился к посадочному маневру и мог в любое время произвести его.

Фискус проверил управление обоими реакторами, затем сообщил об их готовности. Мгновением позже поступило указание Главного Инженера:

– Боулдер, немедленно поднимитесь в централь связи. Помехи на втором видеоэкране. В случае необходимости замените его. Вы займетесь этим?

– Конечно, сэр,– заверил его Фискус.– А как насчет моей вахты?

– Передайте ее Мак-Ильстеру. Однако, если вы там, наверху, сваляете какую-нибудь глупость, ваша могила будет на Толимане. Я должен оставаться здесь. Пайперс тоже. Идите же!

Его лицо исчезло с экрана. К Фискусу немедленно подошел младший офицер Мак-Ильстер.

– Все в порядке, лейтенант, я вас сменю. Но во время посадки постарайтесь вернуться сюда.

Боулдер миновал аварийный шлюз реакторного отсека и вошел в узкий лифт, который быстро доставил его в централь связи, находящуюся в обновленном носу корабля. Правда, ему пришлось миновать централь управления, где на него не преминул накинуться Кестер, спрашивая, в честь чего это он без дела шатается по кораблю.

Запинаясь, Фискус повторил полученные им указания. И получил дополнительный приказ после выполнения задания подойти к капитану. Когда он проходил мимо Киленио, навигатор прошептал ему:

– Боулдер, данные об обратном пути находятся в блоке памяти моего вычислителя. Это на всякий случай.

– Что-то случилось, сэр? – тихо спросил Фискус.

– Пока ничего особенного,– последовал деловитый ответ.– Но кое-чего не хватает, хотя это и должно было иметься в наличии. Мне кажется, что у планеты только десять спутников, хотя по картографической съемке их было одиннадцать. Номера первого нигде не видно.

Фискус посмотрел на экран, где во всем своем величии сиял Сорам-1. Они летели по орбите на расстоянии около полутора миллионов километров от него, однако, несмотря на это, гигантская планета заполняла почти весь передний экран. Она была видна во всем своем великолепии, так как желтое солнце находилось сейчас позади «Алголя».

– Как так не видно? – удивился Фискус.– Я не понимаю, сэр. Как может исчезнуть один из спутников планеты? Он, наверное, находится по ту сторону этого гиганта.

– Нет, мы уже проверили. Все другие спутники видны. Мы внутри орбиты Толимана. С нашей огромной скоростью мы должны догнать этот спутник через два часа. Но мы не можем столкнуться с ним, гравитация этого гиганта достойна всяческого уважения.

Вскоре после этого пришло сообщение от Батчера. В электронный телескоп он заметил обломки камней, которые вращались по той же орбите, где еще недавно был первый спутник.

Больше Фискус не услышал ничего, так как он засек угрожающий взгляд возбужденного капитана и исчез в находящейся рядом централи связи.

Орцельт, радист, сидел за пультом управления своего интеркома, на экране которого было усеянное звездами пространство. Управляемые киберсистемой радары метеоритного обнаружения бросали дрожащий отсвет на другие плоские поверхности. Приемник рации был поставлен на автоматическое включение.

Орцельт скинул наушники с ушей. Взгляд его был устремлен вдаль. Это был еще молодой человек с веснушчатым лицом и ярко-рыжими волосами.

– Ну так что? – спросил он, потеряв самообладание.– Вам удастся отремонтировать экран?

Фискус неуверенно улыбнулся и засунул поглубже руки в карманы своего комбинезона.

– Да, да, именно этот,– застонал радист, не дожидаясь ответа.– Лейтенант, он, вероятно, вышел из строя. Вы должны немедленно заменить его. Скорее всего, на него подействовала, предпоследняя посадка на Луну, которая была довольно грубой. Ах, да, я и позабыл, вас ведь тогда еще не было на борту! Ну так что?

– Орцельт, на экране радара что-нибудь видно? Где находится Толиман? По расчетам он уже должен быть виден,– неожиданно прозвучал голос Кестера.

– Пока еще нет, сэр. Я… нет, вот тут только что что-то появилось. Секунду, капитан.

Пальцы Орцельта забегали по клавишам. Слабое световое пятнышко на экране локатора превратилось в огромное тело, которое внезапно появилось из-за красного диска планеты.

Орцельт незамедлительно передал результаты пеленгации в централь управления, и их тут же ввели в позитронный мозг. Секундой позже на экране снова появилось лицо капитана. Он был явно растерян.

– Что вы тут поймали? Это же не Толиман. На каком расстоянии от планеты находится это тело? Это, должно быть, внутренняя луна.

Но спустя секунду Фискусу уже было не до улыбки. Он тихо подошел сзади к радисту и прочел данные, бегущие по экрану прибора.

Минутой позже он понял, что это огромное небесное тело и было нужной им луной.

– Однако она находится не на той орбите, которая, ей предписана,– пожаловался радист у экрана радара.

Он и не заметил, как Боулдер с необычной быстротой приступил к работе. Негодный экран тут же был заменен новым. Пока в централи еще шло торопливое обсуждение, электронная аппаратура обнаружения снова заработала.

Фискус подсоединил импульсную антенну к уже подготовленному радару. Мгновением позже он принял отраженные от луны импульсы, которые на экране превратились в цветное объемное изображение. Одновременно он включил дубль-интерком и поймал на себе расстроенный взгляд радиста.

– Ну, все снова о'.кей? Но все это может вновь нарушиться. Не хотите ли вы остаться здесь, лейтенант?

– Да. Если Лефло спросит, передайте, что я не все еще закончил.

– Лейтенант, но я же не могу сделать этого. Шеф сожрет меня с потрохами. А если вы нужны там, внизу?

– Делайте что я вам сказал.

Орцельт удивился. За вежливой улыбкой офицера-инженера скрывалось нечто, что он не мог точно определить. Во всяком случае, странное поведение Фискуса заставило его призадуматься.

Примерно часом позже Толиман заполнил весь экран обзора. Одновременно заработала наружная телекамера. Из предварительных расчетов навигаторов выходило, что луна находится почти на сто тысяч километров ближе к гигантской планете, чем она должна бы быть.

С орбитальной скоростью примерно восемь километров в секунду «Алголь» промчался мимо убегающей луны, и за это время можно было наблюдать все ее фазы. Это было небесное тело размером с Землю. И оно было определенного цвета. Ошибка была исключена.

Боулдер все еще сидел за электронным локатором. Его пальцы работали со скоростью совершенного автомата. На круглом экране появился сильно увеличенный фрагмент континента этой планеты.

Он услышал громкие голоса, прозвучавшие в централи. Через полупрозрачную переборку он случайно увидел Кестера, который торопливо промчался через огромное помещение, что-то выкрикивая тоном приказа.

В конце концов, Киленио был именно тем человеком, который дал математически обоснованное объяснение этому странному феномену. Согласно этому объяснению внутренний спутник планеты хотя и не исчез совсем, но был раздроблен по неизвестным причинам. Гравитационно-механическое равновесие между отдельными спутниками было сильно нарушено, и Киленио предположил, что, по крайней мере, девяносто процентов обломков разрушенного спутника было притянуто гигантской планетой и кануло в ее метановой атмосфере.

Очевидно, Толиман во время этой катастрофы находился на противоположной стороне, и внезапное исчезновение внутренней луны повлекло за собой изменение его орбиты. Во всяком случае, он во время этой борьбы за равновесие в системе был придвинут ближе к планете, что и объясняло его увеличившуюся орбитальную скорость.

Когда были получены эти данные, Кестер отдал давно ожидаемый приказ. Сорианский двигатель «Алголя» загремел, запущенный на полную мощность. Заработала силовая установка, вновь возникло противоускоряющее поле.

Пока продолжался этот привычный маневр, Фискус оставался сидеть перед экраном локатора в централи связи.

«Алголь» вышел на новую орбиту Толимана. Мгновение спустя корабль начал вращаться. Во всей Галактике не было ни одного корабля класса Вильсон, располагающего достаточно мощными вспомогательными двигателями для торможения. Поэтому «Алголь» тормозил главным двигателем, повернувшись вокруг оси в противоположном направлении. Весь экран заполнила поверхность луны. Потребовалось еще полчаса, пока, наконец, кораблю не удалось противостоять гравитации планеты и подойти к луне.

Киленио вывел «Алголь» на круговую орбиту на расстоянии три тысячи километров от поверхности луны, и двигатель тут же смолк.

«Алголь» в свободном полете мчался по меридиональной орбите. Начался сбор информации. Это означало, что нужно было сфотографировать всю сушу планеты, форма которой значительно отличалась от земной. Когда эти сложнейшие исследования были закончены, Кестер лично явился в централь связи.

– Ах, так! Лефло уже трижды справлялся о вас,– рассерженно вскричал капитан.– Так что же это такое, мистер Боулдер?

Опять смутившись, Фискус ответил:

– Капитан, прошу прощения, однако, я принимаю импульсы локатора мощной станции.

– Ну и что? В конце концов на Толимане триста поселенцев, и ничего удивительного в том, что у них может быть космический локатор.

– Да, конечно, сэр. Но такой мощный? Даже электронное изображение на экране нарушается. Поэтому я утверждаю, что локатор находится в.открытом пространстве, а не на поверхности луны.

– В пространстве? Вы сошли с ума? Мы – единственный корабль в пространстве радиусом, по крайней мере, четыре тысячи световых лет! У поселенцев нет ни единого бота, способного подняться в космос. Идите лучше на свое место, мистер Боулдер. А вы, Орцельт, вызывайте поселение. На обычной волне. Видеоразговор.

Когда Фискус почувствовал, что на него больше не обращают внимания, он медленно поднялся. В дверях он заметил Киленио, который жестом показал, что он не должен покидать централь связи.

Пока Орцельт переключался на передачу и посылал вызов на полной мощности, загудел один из вспомогательных приборов возле экрана.

Фискус рискнул пересечь помещение за спиной тщательно наблюдающего за действиями радиста капитана и прижал к уху трубку интеркома.

Он услышал звуки многочисленных помех, перекрывающих передачу. Это, должно быть, был слабенький передатчик, импульсы которого с трудом пробивались сквозь ионизированные слои атмосферы.

– Говорит космический корабль «Алголь»,– медленно сказал он.– Кто вызывает нас? Пожалуйста, ответьте.

– …не…айте посадку…гроза от агмстанции…сади…могите… эскадра…лота.– Помехи стали так сильны, что слабый голос полностью утонул в них. Когда Фискус стал вызывать более настойчиво, в ответ он услышал только рев и вой помех. А из динамика связи на полную мощность донесся другой голос, и одновременно вспыхнул экран. В этом громовом голосе окончательно утонул слабый писк, все еще доносящийся из вспомогательной рации.

Пальцы Боулдера с зажатым в них карандашом порхали по бумаге. Он тщательно записывал переданные слова. Потом листки исчезли в его кармане.

– Мы вызываем космический корабль «Алголь»,– доносилось из аппарата.– Говорит станция поселенцев Толиман-Порт. Вы нас слышите?

На экране появилась фигура старика. Кестер с удовлетворением взял микрофон и передал пространное сообщение. Одновременно с этим он запросил разрешение на посадку и пеленг.

Все это он получил незамедлительно. Старик произнес еще несколько слов приветствия, когда Фискус вошел в поле зрения передающей камеры.

– Добрый день, сэр,– приветствовал он со всей своей невинностью.– Мы рады, что наш дальний прыжок завершился так благополучно. Боевой крейсер еще не прибыл? «Супалис» должен был стартовать с Дзеты-3 сразу же после нас.

Кестер, онемев, смотрел на Фискуса. Старик на экране заметно вздрогнул.

– «Супалис»? Когда он стартовал? Что надо здесь Флоту? На Толимане все в порядке.

– Само собой разумеется,– вскричал Кестер взбешенно и вырвал микрофон из рук Третьего Инженера.– Вы должны… ага, до некоторой степени сообразить, что юноша что-то напутал. Он воображает себе вещи, которых на самом деле не существует. «Супалис», который в самом деле совершил посадку на Дзете-3, ни в коем случае не стартовал вслед нам.

– Ах, так? Что, симптомы космического сумасшествия? – рассмеялся поселенец с Толимана.

Фискус пробормотал несколько слов извинения, потом исчез из поля зрения объектива.

Странно улыбаясь, он ожидал, пока закончится разговор. Он терпеливо переносил слова, заставившие наморщить лоб внезапно появившегося офицера-суперкарго.

– Сэр, я принял сообщение еще одной станции,– сказал Фискус, когда капитан наконец закончил передачу.– На Толимане что-то не в порядке. Кто-то передал нам предупреждение. Хотя передача и прервалась, но по моим расчетам…

– По вашим, что? – вскричал Кестер.– Не рассказывайте мне сказок и отправляйтесь на свой пост. Я достаточно наслышан о ваших так называемых оценках и расчетах. Ни слова больше, Боулдер, вы поняли? Вы, наверное, сошли с ума!

– Сэр, я прошу вас. Посмотрите на записи. Кто-то просит о помощи и требует вызвать соединение Флота. Я понял это так.

– Мистер Ипстал,– приказал капитан,– немедленно отведите юношу к врачу! Вы отвечаете за него. Исчезните, Боулдер, или могут произойти крупные неприятности. Или вы считаете, что мы не получим тут никакой руды?

Фискус, бледный как покойник, стоял перед бушующим капитаном. Он больше не издал ни звука, когда офицер-суперкарго мягко взял его за руку и прошептал:

– Не делайте глупостей. Идемте. Вы напрасно спорите с капитаном. Если бы вы не были Боулдером, вам, может быть, и поверили бы.– Он провел его через централь к главному лифту.

Фрейцер Киленио молча смотрел им вслед. Его лицо скривилось в усмешке, когда он заметил мрачный взгляд инженера.

– Спокойствие, мой друг, спокойствие,– с нажимом проговорил он.– В конце концов, все решает капитан.

Фискус обдумывал его слова до тех пор, пока лифт не остановился на пятой палубе.

– Выходите,– грубо сказал Ипстал.– Сейчас начнется посадочный маневр. Проглотите лротивоперегрузочную таблетку и отрапортуйте Главному Инженеру.

– Спасибо, мистер Ипстал,– рассеянно сказал Фискус.– Вы тоже считаете меня сумасшедшим?

Черноволосый мужчина опустил глаза и попытался найти ответ. Он не хотел причинять Фискусу боль.

– Нет, не то. Однако вы, кажется, немного ослабели. После того приключения с дьявольским парастимулином это и не удивительно. Возможно, у вас начались галлюцинации. Несколько минут назад они у вас определенно были. Старик знает об этом: док Бильзер предупредил нас.

– О!

– Идемте же, Боулдер, мы все не в порядке. Идемте к врачу, и он даст вам чего-нибудь. Это был обман чувств. В действительности же, вы не приняли ничего. Никаких сигналов и никакого предупреждения. Это сумасшествие.

– И эти записи тоже?

Он вынул из кармана листки и поднес их к глазам Ипстала.

– Дружище, вот несчастье! С этого и надо было начинать,– выдохнул офицер-суперкарго.– Вы все четко описали. Если вы действительно что-то слышали и полностью уверены в этом, надо же было что-то предпринять. А теперь уже поздно. Уничтожьте эти записи, иначе у Старика может случиться припадок. Вы ничего не слышали, ясно?

Фискус подавленно сунул листки в карман. Потом с поникшими плечами он повернулся и побрел по госпитальному отсеку.

Перед дверью он еще раз остановился. Ипстал вздрогнул, встретив его взгляд, полный боли. Когда Фискус заговорил, голос его был словно дуновение ветерка:

– Мистер Ипстал, могу я вам еще кое-что сказать?

– Конечно, юноша,– ответил тот.– Что именно?

– Вы же слышали, как я солгал человеку с планетной станции связи. Мне очень жаль, но я сделал это в наших интересах. Если это необходимо, то можно и солгать, не так ли?

– Ясно, дружище! Я сам лгу при необходимости. Может быть, вы имеете в виду упоминание о боевом корабле?

– Да, мистер Ипстал. Мужчина был, по меньшей мере, шокирован, когда я упомянул о гигантском «Супалисе». Он, как ни странно, слышал о нем.

– Конечно, на меня это тоже произвело впечатление. Однако и у этих поселенцев, возможно, есть что-нибудь противозаконное: запрещенная охота, обман туземцев и еще какие-нибудь делишки. Они не слишком рады были бы визиту Флота. Кроме того, любой побледнеет, когда услышит упоминание о таком корабле. Но из этого вы не должны делать никаких выводов. Старик немедленно даст объяснения по самой лучшей форме.

– Так, так, однако, вы ничего не ответили, мистер Ипстал,– насмешливо произнес Фискус, и суперкарго был озадачен.

– Странность состоит в том, что поселенцы были заброшены на Толиман еще восемь лет назад. С тех пор здесь не производил посадку ни один корабль. Радиоволны, переданные восемь лет назад, не могли достичь даже окраин этого звездного скопления. Люди, находящиеся здесь, полностью отрезаны от всего мира. Поэтому нас так убеждали взять с собой срочный груз. Так почему заволновался радист?

– Я не понимаю, дорогой мой дружище. Что вы, собственно, хотите сказать этими давно известными фактами?

Фискус медленно повернулся к офицеру-суперкарго.

– О, не многое. Собственно, я хочу вам напомнить, что радист на Толимане не мог никогда ничего слышать о боевом корабле под названием «Супалис», потому что этот корабль сошел со стапелей всего девять месяцев назад. До свидания, мистер Ипстал.

Фискус исчез за дверью, а офицер-суперкарго, словно окаменев, застыл в лифте.

– Девять месяцев! – пробормотал он растерянно.– Конечно, девять месяцев. Но они здесь уже восемь лет. Каким же образом…– Джосс Ипстал не успел закончить этот монолог с самим собой. Услышав звук колокола, он побежал. Члены экипажа бросились занимать свои места согласно расписания. Прежде чем Ипстал достиг ближайшего интеркома, «Алголь» уже пошел на посадку.

Это была знаменитая посадка Кестера, которой он сорок лет назад вызвал чудовищный перерасход топлива. Она заключалась в том, что корабль опускался на поверхность небесного тела вертикально. Он поддерживался только столбом пламени из дюз. Сопротивление атмосферы при такой посадке не играло практически никакой роли, оно было эффективно только при планирующем спуске.

Кестер мог позволить себе такую шутку, потому что старенький «Алголь» был снабжен четырьмя плазменными двигателями с общей тягой в восемьдесят тысяч тонн.

Кроме того, в случае необходимости антигравитационное поле делало корабль невесомым.

«Алголь» погружался кормой вперед в плотную атмосферу Толимана с такой скоростью, что космонавтов прошлого просто расплющило бы при этом. Ревущие реакторы обеспечивали экран антигравитатора энергией. Примерно в сорока километрах над поверхностью четыре плазменных двигателя начали изрыгать фиолетовое пламя. Несколькими минутами позже корабль опустился на свои посадочные опоры, словно никогда и не пронизывал стокилометровую толщу воздушного океана.

Лефло вытер со лба пот, выступивший от страха, когда «Алголь» замер наконец на ровном каменистом плато. Сверхмощные реакторы прекратили свою работу.

– Ну, вольные торговцы и путешественники всегда славились удалью,– прозвучал из динамиков самодовольный голос капитана.– Я считаю, что это была великолепная посадка. Да, Ипстал, что вы все время вызываете меня? Оставьте меня в покое! Я больше не хочу слышать о Боулдере. Во имя всех чертей, спокойнее! – Последние слова он буквально проревел.

Ипстал пал духом и сдался. Капитан ничего не хотел слышать ни о «Супалисе», ни о Фискусе Боулдере.