Текст книги "Батяня. Комбату лишнего не надо"

Автор книги: Карл Гейкинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Мулатка бросила взгляд на монитор и с осуждением покачала головой. Парнишка покосился на нее и вернулся к сражению. Обмахиваясь свежим номером газеты как веером, Бриджес облокотилась на круговую стойку.

– Свободные места есть? – спросила мулатка, чтобы вывести из оцепенения задремавшего на рабочем месте системного администратора. – И как вы умудряетесь спать при таком шуме?

Худощавый парень поднял голову.

– Что вы сказали? – близоруко прищурился он, пытаясь разглядеть лицо посетительницы.

– Мне нужен компьютер для выхода в Интернет, – раздраженно произнесла Уитни, – или у вас только игры в почете?

Системный администратор нашарил на столе роговые очки и водрузил на переносицу. Как только он это сделал, его губы сложились в приветливую улыбку – увидеть столь привлекательную и стильно одетую мулатку в заведении, посещаемом в основном школьниками-прогульщиками, было равносильно обнаружению в пустыне цветущей розы.

– Сейчас, одну минутку, – засуетился парень, – я включу вам машину.

Бриджес улыбнулась, понимая, что привела молодого человека в замешательство.

– Кажется, вон тот компьютер уже работает, – подсказала она.

– Да... да. Ближайший к окну ваш.

– Я бы хотела сразу расплатиться.

– Вам надолго?

– Проверить почту.

Системный администратор размышлял над ответом не долго. За еще одну обворожительную улыбку он был готов предоставить мулатке хоть все интернет-кафе.

– Для вас бесплатно.

– Мило.

Несмотря на предложение парня, Уитни все-таки положила на стойку купюру и поспешила к компьютеру.

– Слушай, парень, может, на дверях вывеску повесим и крупными буквами напишем: «Бесплатное интернет-кафе». Как тебе такая идея? А? – продолжая игру, проговорил темнокожий мальчишка. – Я бы тоже не отказался приходить сюда даром.

– Ты подслушивал? – возмутился очкарик.

– У меня слух хороший. Видно, тебе эта красотка все мозги отшибла.

Очкарик не стал возражать:

– Это точно.

Сев за компьютер, Бриджес сосредоточилась, шум и голоса вокруг уже не отвлекали ее. Пробежавшись пальцами обеих рук по клавиатуре, она выжидающе посмотрела на экран, где уже шла загрузка нужной ей интернет-странички.

«Арендую бунгало во Флориде», – далее она впечатала телефонный номер, по которому никуда нельзя было дозвониться, поскольку в нем не хватало одной цифры.

Щелкнув левой кнопкой мышки, Уитни дождалась, когда ее сообщение появится на виртуальной доске бесплатных объявлений.

* * *

Еще час тому назад затянутое тучами небо искрилось разрядами молний. Удары грома эхом прокатывались по всей округе. Сильный ветер гнул на своем пути стволы деревьев, выворачивал с корнями сухостой. Но теперь только сильный дождь напоминал о грозе.

Попивая горячий чай и пожевывая изюм, лейтенант Магвайер наблюдал за капризами погоды из уютного кабинета американской военной базы в Нарвике. В углу приятно гудел обогреватель. Сквозь чуть запотевшее стекло, по которому, словно наперегонки, сбегали ручейки воды, виднелись огни вертолетной площадки и расплывчатые силуэты людей в камуфляжной форме. Сигнальщик и пара морпехов мокли на улице в ожидании вертолета. Несмотря на буйство стихии, полет не отменили, благо синоптики предсказывали относительное затишье на несколько часов. Этой «форточкой» и воспользовались. Пред военными была поставлена задача – встретить и всеми возможными силами содействовать агенту ЦРУ, прилетевшему для выполнения задания, затрагивающего безопасность Соединенных Штатов.

Лейтенант допил остатки чая и закурил. За окном вновь сверкнула молния. Но на этот раз зигзагообразная линия ударила в землю где-то далеко, раскат грома пришел с сильным опозданием. Лампочка под потолком заморгала. Кабинет погрузился в темноту, мигнула и тускло засветилась лампа аварийного освещения. Однако осветительные огни вертолетной площадки, питающиеся от автономного электрогенератора, по-прежнему продолжали гореть ровно.

Магвайер нервно щелкнул бензиновой зажигалкой. Пламя заплясало на фитиле, как стриптизерша вокруг шеста. Негромкая музыка, лившаяся из радиоприемника, резко оборвалась. Диктор зачитал сообщение о штормовом предупреждении и готовящейся эвакуации жителей из наиболее опасных районов. Среди озвученных был назван и тот, в котором находилась американская военная база.

За окном раздался еле слышный в шуме ненастья стрекот лопастей. Офицер, застегнув куртку, вышел на улицу. На площадку опускался вертолет. В свете его прожектора серебряными искорками вспыхивали капли дождя. Пилот с трудом удерживал машину, постоянно выравнивая ее. Казалось, что стоит ветру чуть усилиться, и вертолет просто сдует к лесу. Но приземление прошло гладко.

– Доброй ночи. Добро пожаловать на территорию базы, – с долей пафоса произнес лейтенант Магвайер.

Бриджес, набросив капюшон, заспешила к зданию. Опершись о спинку стула, она с отвращением посмотрела за окно.

– В этой части Европы всегда такая погода?

– Подобное случается не так уж и часто, – военный деланно безразличным взглядом пробежался по продрогшей от холода мулатке, – может, горячего чая?

Бриджес отрицательно покачала головой. Сбросила мокрый плащ и подошла к раскаленной решетке отопителя. Вскоре покрытая пупырышками кожа щек разгладилась, посиневшие губы налились красным.

– Неужели было так сложно захватить проникшего на территорию базы пакистанца живым? Теперь нам только остается гадать, один он прибыл или... – Бриджес коротко махнула рукой: мол, претензии оставим на потом. – Есть ли какое-нибудь продвижение в поисках беглеца?

– Пока нет и в ближайшее время, боюсь, не предвидится.

Ответ удивил Уитни.

– Откуда такая уверенность?

– Около часа тому назад мне сообщили, что машину, на которой он ехал, унесло в море. Я уверен, что он погиб.

– Сколько людей задействовано в поисках?

– Было задействовано! – бросил лейтенант. – Это уже не имеет значения. Из-за штормового предупреждения они прекращают поиски и возвращаются на базу. Ураганом даже повредило передатчики гражданской мобильной связи. Весь Нарвик и окрестности в панике.

Бриджес была возмущена до глубины души таким ответом. Она поняла, что пора брать инициативу в свои руки – благо полномочия, которыми наделило ее ЦРУ, позволяли ей это сделать. Нахмурившись, она недружелюбно посмотрела в глаза офицеру.

– Поиски продолжить.

– Но... штормовое предупреждение. Круг посвященных в суть происходящего ограничен. К тому же нам не нужны конфликты с норвежскими властями. В споре с ними я не имею права ссылаться на ЦРУ. Мы не можем вести масштабные поиски на чужой территории. И мне об этом напомнили прямым текстом.

– Под мою ответственность, – тоном, не терпящим возражений, ответила мулатка, – а для норвежцев озвучьте, что мы разыскиваем офицера, совершившего сексуальные домогательства по отношению к одной из наших женщин.

– Не знаю, как вы к этому отнесетесь, но я распорядился сохранять видимость того, что в гостевом доме по-прежнему удерживается пленник.

Агент пожала плечами:

– Что ж, это разумно.

* * *

Временное затишье – промежуток между ударами урагана – использовали не только американские военные. Майор Лавров и капитан Збруев, оставив все лишнее в кемпинге, уже подходили к военной базе. Именно подходили, а не подбирались. Пока российские десантники не достигли ее границ, беспокоиться было не о чем – документы у них имелись надежные, но последние сто метров от дороги до сетчатого ограждения, поверху которого спиралью змеилась оцинкованная колючая проволока, десантники преодолели уже ползком.

– Первая линия, – Лавров осмотрелся, – здесь тебе ни камер, ни датчиков давления на почву. Всего-то и делов: как в чужой огород забраться.

Развязав рюкзак, майор достал небольшие кусачки. Капитан Збруев точно помнил, что такого инструмента у них не было. Все наличное они осмотрели еще в беседке. На вопросительный взгляд Збруева, Лавров ответил:

– У немцев в кемпинге позаимствовал.

Кусачки легко перерезали мягкую сталь. Батяня вывернул из сетки проволочный зигзаг. Метрах в двадцати от ограждения тянулась засыпанная привозным песком, приглаженная бороной полоса. Следили за ней не так уж рьяно. Сквозь бороздки в песке успели прорости сорняки, дожди сгладили рельеф. Немного осторожности, и десантники перебрались через нее, практически не оставив следов.

– Первый раз у меня так начинается задание, – прошептал майор Лавров, когда они с капитаном залегли на возвышение, – из всего оружия – саперная лопатка да стропорез. Хорошо, хоть бинокль есть. А освещение у них, как в парке культуры и отдыха по большим праздникам.

Лавров припал к окулярам бинокля. За все время осмотра он не проронил ни слова. Затем передал прибор Збруеву.

– А теперь и ты посмотри.

Майор не подгонял, он просто терпеливо ждал, когда Збруев повернется к нему.

– Доложи обстановку и свои соображения.

Капитан не хотел ошибиться, а потому формулировал осторожно.

– Почти наверняка Гусовского удерживают в так называемом гостевом доме.

– Основания?

– На подходах к нему наиболее плотная охрана.

– Согласен. Далее.

– Пытаться прорваться туда бессмысленно, даже если бы у нас было серьезное оружие.

– Тоже согласен. Вывод?

Збруев несколько секунд молчал.

– Единственный возможный вариант – попытаться захватить Гусовского, когда американцы будут его вывозить. Устроить засаду на пути следования.

Лавров погладил бинокль.

– Ты еще предложи сбросить сюда десант и прислать вертолеты для огневой поддержки. Тут тебе не страна третьего мира с устаревшим вооружением. Уничтожат еще на подлете. Но это лирика, а теперь о том, чего ты не заметил, или на что не обратил внимания, но это, впрочем, для десантника одно и то же.

Батяня предложил капитану бинокль.

– Смотри и находи то, о чем я говорю. Гостевой дом и участок возле него усиленно охраняются. Это правда. Но подходы к нему практически открыты, хотя, согласно вводной, так не должно быть. Теперь смотри на дорогу. КПП, вернее то, что должно быть КПП – груда обломков, а дежурному морпеху деться некуда. Так что на новое строительство не похоже, скорее, ЧП. Что-то у них случилось и, как понимаю, наши соседи кришнаиты к этому не успели приложить руку. Так что придется думать, и не спеши с выводами.

Збруев протер окуляры бинокля от покрывших их капель. По дороге от вертолетной площадки быстро мчался войсковой «Хаммер».

– Любое передвижение противника может дать информацию. – Батяня тоже следил за машиной.

«Хаммер» миновал разрушенный КПП и исчез за пригорком. Лавров, прикидывая в уме скорость машины, боялся ошибиться, спутав вновь появившийся на дороге свет фар с другим автомобилем. Но, нет. «Хаммер» они не упустили, проследили его до самой конечной точки маршрута.

– Как ты думаешь, кого они могут усиленно искать возле маяка?

* * *

Гусовский всегда умел выжидать. Целый день он просидел в укрытии – углублении под скалой в густых зарослях дикого шиповника, понимая, что высунуть нос наружу, значит, выдать себя. О ходе поисков он мог лишь догадываться, вслушиваясь в долетавшие до него переговоры военных. Несмотря на сильную боль в ноге и оцарапанные об острые скалы ладони, он вновь радовался жизни. В нем проснулся азарт.

«С каждым часом они ищут менее усердно. Если не нашли до сих пор, есть шанс, что не найдут».

На землю вновь опускались сумерки. Гусовский видел в узкой расщелине рваную тучу, в недрах которой глухо перекатывался гром. Она походила на громадную грязную тряпку, которую выжимали чьи-то невидимые руки. Внизу уже стемнело, лишь край тучи еще светился внутренним еле заметным тревожным сиянием. Низко пронеслись взволнованные чайки. Что-то в их полете было мистически отталкивающее и пугающее.

Вспыхнувший на другой стороне ложбины яркий свет заставил вице-адмирала втянуть голову в плечи, вжаться в скалу. Но как только он понял, что свет двух пар фар сдвинулся, то облегченно вздохнул. Долетел принесенный ветром гул моторов. Василий Игнатьевич не верил своей удаче, американцы уезжали прочь.

Вице-адмирал, насколько ему позволяла подвернутая нога, поспешил выбраться из укрытия. «Хаммеры» уже растаяли в пелене дождя, впечатление было такое, что он один остался в этом мире. Вице-адмирал, припадая на поврежденную ногу, заковылял к лесу. Лишь когда его руку обожгли зубчатые листья крапивы, Василий Игнатьевич, наконец, поверил, что достиг намеченной цели. Обессиленный, он упал на мох, подставив разгоряченное лицо дождю. Он лежал и беззвучно смеялся, забыв о времени, об усталости и боли. Наконец Гусовский сел, прислушался.

«Кажется, – он потряс головой, но звук лишь усиливался, – неужели?»

Вскоре сквозь дождь уже прорисовались огни. Колонна машин приближалась к ложбине. Американцы возвращались! Кто или что побудило их продолжить поиски? Гусовский не знал на этот вопрос ответа. Зато он хорошо понимал – морпехи, раз уж они вернулись с подкреплением, обязательно прочешут и прилегающие к обрыву лесистые окрестности.

Вице-адмирал поднялся с земли и перед очередным утомительным и почти невозможным для его подвернутой ноги броском глубоко вдохнул. Воздух показался жгучим, словно в мороз. Гусовский сжимал зубы от боли, переходил от дерева к дереву, отдыхал и брел дальше. Дождь сменился мелким градом. Ледяные крупинки, величиной с рисовые зерна, стучали по деревьям и камням, отчего лес наполнился шорохом. Прямо на глазах у вице-адмирала дырявились громадные лопухи.

«Главное, не останавливаться. Дорогу осилит идущий. Под лежачий камень вода не течет», – подбадривал он себя общеизвестными истинами.

Гусовский, выбравшись на поляну, отметил, что скользившая над лесом туча уходит на юг. Терял разрушительную силу ветер. Вскоре в лесу стало спокойно и тихо. Единственным напоминанием о царившей здесь только что буре остались еще не успевшие растаять льдинки и поломанные ветки.

Вице-адмирал остановился у сросшихся стволами сосен, которые образовывали латинскую букву «V», бережно достал из кармана чудом не намокший платок и вытер лицо. Он тяжело дышал, идти дальше почти не оставалось сил. Оптимизм внушало лишь то, что под ногами уже просматривалось какое-то подобие тропинки. Куда она могла вывести? Беглец надеялся, что не к американской военной базе. Краем глаза он отметил какой-то блеск, резко повернул голову. Из-под мха и еловых лапок поблескивало что-то стеклянное. Вице-адмирал разгреб ботинком лесной мусор. На земле, чуть запачканная в грязи, лежала пустая бутылка из-под русской водки. Отпечатанное золотыми буквами название словно только вчера вышло из-под типографской машины. Гусовский понюхал горлышко: опорожнили бутылку совсем недавно, запах был довольно резкий. Рядом, под наломанными еловыми лапками, оказалась и старательно притоптанная горка мусора: одноразовые стаканы и тарелки. Василий Игнатьевич забросал находки лапником и двинулся по тропинке. Вскоре на ней отыскались и вполне свежие следы рифленых подошв.

– Эй, чудило! Сколько тебя ждать можно... – донеслась издалека родная русская речь.

– Я здесь. Ты подожди. Без меня не наливай, – другой голос прозвучал совсем близко, рядом.

И тут же среди деревьев вспыхнул блеклый желтоватый свет ручного фонарика. Понимая, что может навлечь на себя дополнительные неприятности, вице-адмирал тут же сошел с тропинки, затаил дыхание, чтобы лучше слышать. Но человек с фонарем не спешил возвращаться к своему приятелю. Они перекрикивались на расстоянии. Голос одного из них был низкий, немного охрипший. Через слово, как это часто бывает у подвыпивших, звучал мат. Из разговора Гусовский понял немногое, так как мужчины больше препирались и ругали погоду, чем вели осмысленный диалог. Однако кое-что ему удалось узнать.

Двое русских, на которых он случайно наткнулся в лесу, были партнерами по какому-то бизнесу, после успешной сделки решили отдохнуть на природе и «обмыть» сделку водкой. Запас спиртного, которым они располагали, на теперешний момент составлял половину ящика.

Свет фонарика погас. Мужчины замолчали. Вдалеке замерцал огонек, помигал и исчез. Скорее всего, пытались развести костер. Гусовский растер замерзшие ладони, размышляя над услышанным.

«Свои могут пособить добраться к полицейскому участку. С опухшей ногой по лесу один я далеко не уйду. Наверняка у них есть транспорт».

Он двинулся туда, где только что видел огонь.

– Эй! – негромко позвал вице-адмирал.

Никто ему не ответил. Захрустели ветки, зардела прикуренная сигарета. В лицо ударил свет фонарика. В воздухе отчетливо запахло табачным дымом.

– Ты кто? – прозвучало по-английски.

Обладатель низкого голоса был настроен несколько агрессивно.

– Свой, русский. Не светите, пожалуйста, в глаза.

– Блин! – прозвучало в ответ. – Бывает же.

Луч фонарика медленно опустился. Свет, отразившись от лужи, сделал видимым и говорившего.

Незнакомец оказался накачанным здоровяком в кожанке, из-под которой выглядывала тельняшка. Круглую голову туго облегала кожаная бандана. Толстую, как у тигра, шею украшала золотая цепочка.

– Ты как здесь нарисовался? Я думал, ты лесник или егерь, – не очень трезвый обладатель тельняшки помахивал небольшим топориком.

Василий Игнатьевич приветственно кивнул:

– Топор-то игрушечный, им только щепок нарубить можно. И то к утру не управишься. А со здешними лесниками лучше не спорить. Заблудился я.

Бизнесмен расплылся в улыбке. В одно мгновение суровый с виду мордоворот стал милейшим в мире человеком.

– Хороший ты мужик, видно сразу. Интеллигентный, хоть и в порванной рубашке, – сунув топор за пояс, признался бывший десантник. – Если желаешь, можешь водяры со мной и моим друганом хлебнуть. Я уже месяц в Норвегии торчу, и от их европейских рыл меня уже тошнит. Меня Валерием зовут, а другана Константином.

– Раз такое дело, почему бы и нет... – уклончиво ответил Гусовский, – а я Василий.

– Так не пойдет. Ты старше меня, надо и отчество знать...

– Игнатьевич... – фамилию вице-адмирал уточнять не стал, да от него этого и не требовали.

На небольшом переносном мангале, установленном на плоском камне и прикрытом от дождя пляжным зонтиком, остывали на шампурах куски хорошо прожаренного мяса. Еще исходившее от углей тепло согревало озябшие руки вице-адмирала. Чуть в стороне стоял микроавтобус с эмблемой фирмы, дающей автомобили напрокат. Из-за приспущенного стекла лилась спокойная мелодичная музыка – Валерий только что включил радио, а его компаньон, не долго думая, разжег костер при помощи бензина.

– Как и в бизнесе, так и в жизни, хватка должна быть крепкой. За встречу.

Валерий пьяно подмигнул компаньону и протянул Василию Игнатьевичу стограммовый пластмассовый стаканчик, наполненный водкой.

– Согласен, – ответил вице-адмирал, – в бизнесе хватка – главное. У меня в Питере тоже небольшая фирма.

Чувствовалось, что компаньоны уже изрядно «заложили за воротник» и появление в лесу еще одного русского воспринимается ими как данность, не требующая дополнительных объяснений.

– Мы продолжаем, а вы начинаете. За знакомство. – Константин нетерпеливо чокнулся и скосил глаза на ящик со спиртным.

– Продолжаем культурно выпивать, и никакие штормовые предупреждения, катаклизмы и недружественно настроенные американцы нам в этом деле не помешают, – пробасил Валерка и опрокинул стакан, – а если что, то снова брезент над головой растянем. Не в машине же пить! А от гостиниц меня уже тошнит.

Гусовский сделал два небольших глотка и поставил ополовиненный стакан на камень, чем сразу вызвал осуждение соотечественников.

– Василий Игнатьевич... – разочарованно произнес Костян, – вы нас догонять должны. С виду здоровый мужик... или врачи запрещают?

Вице-адмирал отправил в рот кусок мяса и вновь взял в руку стакан. Осушил до последней капли, протянул Валерию.

– Можно и повторить. Флотский офицер без умения пить карьеры не сделает.

Гусовский почувствовал, что боль в ноге потихоньку отступает, притупляется.

– Вы служили на флоте?

– Атомной подводной лодкой командовал. Ушел в отставку в звании капитана первого ранга.

Валерка с Костяном уважительно посмотрели на вице-адмирала. Теперь он для них стал не просто земляком, а своим человеком, с которым можно говорить по душам.

– Ты, Василий Игнатьевич, не подумай, у нас бизнес честный. Мы же в десанте служили. – Валерий сбросил куртку и поднял рукав тельняшки по самое плечо.

На пухлом бицепсе красовалась в тусклом свете не желающего разгораться костра татуировка с большими, жирными буквами, выведенными под трафарет: «ВДВ».

– У него такая же, только на кисти. Вместе служили. – Валерка достал новую бутылку и разлил спиртное по стаканам. – Давайте за ВДВ и за Российский флот. Наш Андреевский стяг весь мир знает.

Мужчины выпили.

– Мы тут тоже, как на подводной лодке. Мобильную связь и ту из-за бури вырубило. С ногой-то что? – поинтересовался Валерий, глядя, как вице-адмирал ощупывает голень.

– Ерунда. Оступился, подвернул.

– Щас мы вас вылечим.

Константин исчез в салоне микроавтобуса. Вскоре он умело наложил Гусовскому повязку и налил водки.

– За ваше здоровье! – прочувствованно произнес Валерий и тут же икнул, извинился, посерьезнел. – Водяры можно не жалеть. На сегодня ее хватит, а завтра двинем в город. Да, а как вы в лесу оказались?

– Машину у меня угнали вместе с документами. Вышел на дороге, только за кусты зашел, а тут... – подробности вымышленного угона вице-адмирал не стал придумывать, ему и так верили на слово.

– В полицию вам надо.

– Вот я и хотел через лес дорогу срезать.

– Завтра вечера мудренее, – переиначил поговорку Константин, – да, в этой жизни хорошим людям не везет.

* * *

Лавров и Збруев возвращались с разведки понурые. Им удалось-таки подобраться к американской базе, осмотреть ее издалека. Судя по всему, вице-адмирала по-прежнему удерживали там, о чем свидетельствовала усиленная охрана. Но вместе с тем стало понятно: что-то на базе не заладилось. Американцы вели усиленные поиски вблизи от побережья. Но кого они могли искать? Ответ напрашивался сам собой. Или их – российских десантников, или же пакистанцев. Штормовое предупреждение играло янки на руку, норвежцы на передвижения военных за пределами базы смотрели сквозь пальцы. Пейджер молчал, оно и не удивительно, мобильная связь не работала.

– Есть предложение, – закинув спиннинг на плечо, проговорил Збруев, – предоставим часть нашей работы сделать пакистанцам. А сами будем держаться неподалеку. В нужный момент вмешаемся.

– Отпадает, – майор Лавров шел не спеша, – во-первых, их задание наверняка исключает ликвидацию Гусовского, только захват, а упустить его мы не имеем права. Во-вторых, без оружия мы ничего не сможем сделать. Есть встречное предложение. Воспользоваться оружием пакистанцев. Наверняка в тайниках трейлеров хранится целый арсенал. К тому же, если позволить им совершить неудачное нападение на американцев, то те сразу же перевезут Гусовского в другое место.

– Ликвидировать пакистанцев? – Голос Збруева слегка дрогнул.

Лавров пожал плечами:

– Если придется... Они наши противники и постараются при случае сделать то же самое.

– Но они же выполняют задание, как и мы... – несколько растерянно проговорил капитан.

– Угрызения совести? – абсолютно спокойно сказал Лавров. – А если они нападут первыми?

– Тогда – другое дело.

– Молод ты еще, – без особого сочувствия произнес майор, – надо предвидеть ситуацию наперед. Если ты заставишь противника играть по своим правилам, ты выиграл. Пошел у него на поводу – проиграл.

Кемпинг пустел, временное затишье лишь пугало туристов, синоптики обещали повторение бури. Трейлеры, легковые машины с прицепами спешно покидали территорию лагеря. У выезда на автотрассу возникла пробка.

Майор с капитаном наблюдали за сумятицей из леса.

– А кришнаиты никуда не спешат, – прокомментировал Збруев.

Два оранжевых трейлера стояли на прежнем месте. Над вентиляционной трубой одного из них вился легкий пар.

– Трое из них тоже времени зря не теряли. Так исцарапаться можно, только исползав всю округу на животе. Кстати, по возвращении, о том, как ты потерял карту и средства связи, я вспоминать не буду. В смысле, все останется между нами, вину поделим пополам. Придется же объяснить, почему мы на связь не выходили.

Капитан недоверчиво глянул на Лаврова, ему казалось чуть ли не сумасшествием думать в этот момент о возвращении. Сперва предстояло выполнить задание.

– А рыбу ловить советую научиться, – усмехнулся майор.

Капитан не отрываясь смотрел на оранжевые трейлеры. Около машин суетились «кришнаиты». Они усердно драили тряпками и губками борта и окна автомобилей, очищая их от грязи, принесенной ураганным ветром.

– Их десять человек. Вооружены. Нападать рискованно. Максимум, с ходу уложим четверых, пятерых, но всех не успеем, – делал выводы Збруев.

– Уложить можно и целый взвод. Главное, чтобы было оружие. Пошли, зарисуемся, пока последние туристы не уехали. При посторонних пакистанцы ничего не предпримут, впрочем, как и мы.

Збруев явно колебался, но перечить майору не стал. Вдвоем они и направились к беседке, в которой провели ночь.

– Обрати внимание, как на нас смотрит их главный. Наверняка думает: «Если смотаются, то – настоящие туристы. Если останутся, несмотря на штормовое предупреждение, то их тоже интересует Гусовский».

Десантники оказались в беседке.

– Товарищ майор, вы собираетесь оставаться здесь? – Збруев продолжал наблюдать за пакистанцами.

– Нет, мы уйдем. Пускай противника и дальше мучают сомнения, – расплывчато объяснил Лавров, – я им знак оставил.

– Вы о чем?

– Скоро поймешь...

* * *

Даже человеку не слишком наблюдательному не составит большого труда заметить на вычищенном до блеска полу отпечатки подошвы. Конечно, если они находятся на самом видном месте – посреди комнаты. Вот почему, когда командир пакистанской спецгруппы еще до возвращения в кемпинг российских десантников переступил порог своего трейлера и включил свет, он далеко не сразу заметил отпечаток рифленой подошвы. Открытие произошло позже, след – единственный нестертый след – находился между стенкой и диваном. Батяня не позаботился о том, чтобы его визит остался незамеченным. Приход и уход – да, но не сам визит.

Выступающие скулы пакистанца пришли в движение, пальцы сжались в кулак. Загоревшиеся кровью глаза окинули пристальным взглядом комнату, обследуя сантиметр за сантиметром.

Аль-Джа-Раби был вне себя от ярости, понимая, что во время его отсутствия кто-то посмел пробраться в его жилище. Ко всему прочему вор поленился убрать за собой, словно нарочно хотел разозлить хозяина. Подозрения не могли пасть на «своих». Командир пакистанской спецгруппы не рассматривал подобный вариант, зная, что ни одни из его людей не осмелится переступить порог без специального на то разрешения.

Он быстро пролистал в памяти события последних суток, вспоминая, кто из посторонних находился у его трейлера. Ответ не заставил себя долго ждать. Этим человеком был молодой мужчина, представившийся новозеландским рыбаком и попросивший у его людей соли. Еще тогда, у костра, пакистанец почувствовал что-то фальшивое, ненастоящее в его поведении и манере разговора. Так бывает, когда актер на сцене играет роль. А за полтора десятка лет, проведенных в спецслужбах, Аль-Джа-Раби научился отличать ложь от правды. Только у костра он не придал этому должного значения, отнеся фальшь к застенчивости гостя, пытавшегося показать себя перед незнакомыми людьми с лучшей стороны.

Командир пакистанской спецгруппы склонился над отпечатком подошвы, пристально всмотрелся в него. Среди крупинок земли и спрессованных травинок чернели обломки панцирей озерных улиток. Аль-Джа-Раби вспомнил, где видел такой же узор протектора. Перед глазами вновь ожила сцена у костра – новозеландец присаживается на бревно и вытягивает к костру ноги. Огонь освещает подошвы его ботинок.

«Он просто отвлекал наше внимание, пока его друг из беседки шарил у меня в трейлере».

Командир пакистанской спецгруппы бросился к раскладному дивану, открыл второе дно. Но вопреки его ожиданиям, арбалет и комплект стрел не пропали. Даже фотография российского вице-адмирала находилась на прежнем месте.

«И сюда добрался, – прикусил он губу, всматриваясь в поверхность пластиковой папки, – но все оставил на месте. Думал, я не замечу».

Приехав в кемпинг, пакистанец первым делом положил на папку в тайнике неприметную крупинку табака, а теперь эта крупинка лежала на дне тайника. Старая уловка, а сработала безотказно. Командир спецгруппы выругался, поняв, что в его дом забрались не с целью воровства, а для того, чтобы разведать ситуацию.

Аль-Джа-Раби нервно забарабанил пальцами по подлокотнику дивана, включил небольшой портативный компьютер. Дрожь в его пальцах тут же унялась, и они пустились в пляс по маленькой выдвижной клавиатуре. Оставалось только удивляться, как толстые мужские пальцы попадают по миниатюрным клавишам, не делая при этом ошибок.

Как только послание было набрано, командир пакистанской спецгруппы закодировал его специальной программой. Вместо букв на экране появились цифры, отделенные друг от друга символами. Загорелась табличка с нарисованным письмом, которое, кувыркаясь, летело в примитивно нарисованный компьютер.

Отправив сообщение, Аль-Джа-Раби подошел к холодильнику и, наполнив стакан апельсиновым соком, осушил его залпом. Когда он наливал себе второй стакан, портативный компьютер несколько раз пискнул, сообщая хозяину, что на электронный ящик только что упало письмо.

«Захвати их и выпытай всю подноготную, после чего уничтожь. Это, скорее всего, русские», – расшифровал короткую запись пакистанец.

Отставив грязный стакан на краю подоконника, он отдернул занавеску.

«Новозеландские» рыбаки, вопреки его ожиданиям, все же вернулись в кемпинг. Подобной наглости пакистанец не ожидал и даже немного засомневался, правильно ли просчитал ситуацию. Расправиться с противником прямо сейчас не представлялось возможным, туристы покидали кемпинг, но пока еще две машины не уехали. Однако и Лавров со Збруевым спешно собирали вещи.

– Не спускай с них глаз, – стоя на сходнях трейлера, приказал пакистанец одному из своих подручных, – проследи, куда они направятся.

На побережье лютовал ураган, но под прикрытием леса он не так сильно чувствовался. Глава пакистанской группы дождался, когда посланный им разведчик выйдет на связь по рации:

– Они разбили стоянку в лесу.

– Продолжай наблюдение. Мы придем.

Тут же командир пакистанской спецгруппы собрал своих людей в трейлере. Преданно глядя в глаза Аль-Джа-Раби, они слушали вводную. Каждый из них боялся даже пошевелиться или чихнуть, чтобы не выделиться из общей массы.

– ...если кто-то из вас убьет одного из них до того, как я его допрошу, я тому самолично отрежу голову. Ваша задача – взять их в плен. Никаких трупов раньше времени. Вам понятно?