Текст книги "И с безумием приходит свет (ЛП)"

Автор книги: Карина Хэлли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Нет. Но я оценил ложь.

Я быстро улыбнулся и повернулся к меню. Я отвлекал мысли начинкой, и тут зазвонил мой телефон.

Я виновато посмотрел на Ребекку, подозревая, что это был Джимми. Я поговорил с ним недавно, мы обсудили мое поведение. Он настаивал, чтобы я продолжал шоу, сказал, что у него есть пара козырей в рукаве, что бы он ни задумывал под этим. Он хотел найти мне напарницу, и она изображала бы, что видит призраков, если бы не видела их на самом деле. Но без Перри я не видел смысла продолжать. Без нее я хотел делать что-то другое.

Я выудил телефон из кармана и быстро посмотрел на экран. Это был не Джимми. Другой номер.

Мое сердце перестало биться. Я посмотрел на Ребекку.

– Где код 503? – быстро спросил я.

– А?

– Код 503! – в панике повторил я.

Она побледнела.

– Портлэнд.

Я не мог двигаться. Не мог дышать. Ребекка, к счастью, выхватила телефон из моей руки и ответила, пока вызов не прекратился.

– Алло? – ответила она и нахмурилась, слушая. – Да. Могу узнать, кто звонит?

Я прикусил губу, грудь сдавило без кислорода. Она смотрела на меня большими глазами, ее рот приоткрылся.

– Привет, Ада. Это Ребекка, – сказала она. – Что происходит? Ты в порядке?

Я тут же протянул руку к телефону. Я все еще не дышал, но уже двигался.

Она посмотрела на меня и кивнула.

– Хорошо, спокойно. Я уже передаю Дексу.

Она вложила телефон мне в руку и кивнула в сторону дверей. Похоже, мне требовалось уединенное место для разговора.

Я быстро улыбнулся ей, прижал телефон к уху и пошел прочь.

– Ада? – спросил я, обходя людные столики.

– Декс? – я услышал ее юный голосок на другом конце.

– Привет. Что такое? Перри в порядке? – я не хотел спрашивать, не имел права, но не видел другой причины для звонка Ады. Мы давно расстались, время укоров прошло. И где-то во тьме сердца я, спросив, понял, что Перри не в порядке.

Повезло, что я успел выйти на холодную улицу, когда Ада сказала:

– Нет, не в порядке. С ней что-то случилось.

Я чуть не выронил телефон. Но что-то должно было упасть, и это оказался я. Я прижался к кирпичной стене и съехал, пока не уселся на землю.

– Декс? – крикнула она. – Ты там?

Я закрыл глаза и сглотнул страх.

– Да. Тут. Что случилось?

– Не знаю.

– Она ранена? – мой голос дрогнул. Я сглотнул, молясь в паузе между ответами.

– Не совсем.

– Ада…

– Я не знаю, Декс. Я не должна звонить тебе. Но я не знаю, что делать. Я думаю, что она одержима. Она… сама не своя. И я видела, что пыталось добраться до нее. Сейчас ее пристегнули к кровати.

– Кто?

– Мои родители. Максимус.

– Максимус?! – проревел я. Люди на улице смотрели на меня и ускоряли шаги, проходя мимо. Мне было все равно. Гнев был почти неуправляемым. – Что он там забыл?

– Они с Перри… не знаю. Он козел, это важно. Декс, она ушла. Уходит. Я не знаю, что делать. Мы провели очищение дома, а потом Максимус отвернулся от нас и сделал вид, что Перри безумна. Я боюсь, что они ее увезут. В психушку. Но это убивает ее, Декс. Что-то убивает ее.

Я едва замечал, как открылась дверь ресторана, и вышла Ребекка. Она встала рядом со мной, но я не смотрел. Я не мог двигаться. Я не понимал, что происходил. Что-то захватило Перри и убивало ее. Что-то такое плохое, что Аде пришлось позвонить именно мне и просить моей помощи.

– Я сделаю все, что смогу, – сказал я, пытаясь придать решительности голосу. – Обещай, что убережешь ее до того, как я доберусь туда.

– А если я не смогу? Они меня не слушают. Они обращаются с ней как со зверем… а она сейчас прямо как зверь! – Ада замолчала, всхлипывая. Ада была крепкой. Всего Пятнадцать. Она плакала за Перри, и это было последним кинжалом в мое сердце.

– Ада, послушай. Я разберусь с этим, ясно? Я ничему не позволю произойти с ней, понимаешь? Я сделаю все, что нужно, чтобы она пришла в себя. Дай мне день, пару часов, и я прибуду и спасу ее. Понимаешь, Всего Пятнадцать?

Я услышал всхлип и тишину. А потом она сказала:

– Хорошо. Но поспеши.

– Я напишу, когда буду в пути, – сказал я.

– Спасибо. Спасибо, Декс, – ответила она. – Я знала, что ты не такой плохой, как все говорят.

Ох, спасибо.

– Да, ну, посмотрим. Держись, хорошо.

– Хорошо, пока.

Я не успел попрощаться, повисла тишина. Я посмотрел на Ребекку, а она в ужасе глядела на меня. Я дрожал.

– Мне нужно к Перри, – сказал я с дрожью в голосе. – Она в беде.

Ее глаза расширились, она помогла мне встать, пока прохожие не начали считать меня уличным придурком.

– Что я могу сделать? – спросила она. Я видел страх на ее лице, понял, как сложно было беспокоиться о нас.

Я не мог ощущать себя еще хуже. Еще ужаснее. Я был хуже всех. Свинья, как и сказала Ребекка. Но я не мог думать об этом. У меня были месяцы этого за поясом. Я хотел быть лучше. Это был шанс доказать себя. Это не исправит ошибки… но я не смогу жить, если ничего не сделаю. Хоть мне порой это не нравилось, Перри все еще была для меня важнее всех в мире. Было уже больно, что она не рядом. Но понимание, что она может погибнуть… я не мог с этим жить.

Я покачал головой и поцеловал ладонь Ребекки.

– Спасибо, что была со мной во всем этом. Я сделаю пару звонков и уеду.

– Ты вернешь ее, – сказала она, хоть и не знала, в какой беде Перри. – А потом будешь жить с ней здесь, и мы съедим пиццу вместе.

Я пообещал ей и побежал по улице в сумерках.

* * *

Просьба Ады была размытой, но я не собирался рисковать. Она сказала, что что-то захватило Перри, убивало ее, и Максимус – ЭТОТ КОЗЛИЩЕ – был там, проводил очистку дома, и мне приходилось поверить, что Перри одержима. Это звучало как что-то из фильма, чего не бывает в реальности, но я понимал, что бывает всякое.

Проблемой было то, что я не знал, что делать, хоть и был охотником на призраков. Я еще никогда не ощущал себя таким беспомощным. Мне хотелось просто отправиться к Перри и понять ситуацию на месте. Но это сделал бы старый Декс. Я не хотел заявляться неподготовленным, не способным ни на что. Я хотел план. Я хотел спасти ее.

– Думай, идиот, – сказал я вслух, врываясь в квартиру. Жирный кролик спрыгнул с дивана и побежал ко мне, но от вида моего лица решил отойти на место.

Я пробежал в логово и прошел в Интернет, хотя знал, что поиски экзорциста будут непростыми. Несколько страшных страниц, истории случаев, от которых хотелось обернуться и увидеть, не было ли с тобой в комнате кого-то еще. Было жутко знать, что такое происходит, но никто в это не верит. Вы подумаете, что было приятно знать, что мы с Перри были не одни в мире, но это не так.

Но римская католическая церковь была не так открыла экзорзциму, несколько священников проводило ритуалы. Я не мог выбирать кого-то из них, мне нужен был кто-то сейчас. Может, я перегибал, хотя сомневался в этом. Я вспоминал, что Ада сравнивала Перри со зверем, и мне было не по себе.

И тут я кое-что заметил. Не только священники расправлялись с одержимостью демонами и призраками. Коренные американцы с таким разбирались, и я немного знал об этом. Я знал кое-кого оттуда.

Я вытащил телефон и начал рыться в списке номеров. Вот. Берд.

Последний раз я говорил с ним в Рэд Фоксе, Нью-Мексико. Я ему доверял, он знал больше, чем показывал. Мудрый старик, если хотите. Он поймет, что делать, может, даже поможет нам. Или хотя бы Перри. У них были отношения деда и внучки, но в духовном плане.

Надеясь на лучшее, я нажал «вызов» и прижал телефон к уху. Несколько гудков, и я начал задумываться, не поздно ли звоню, когда на звонок ответили.

– Алло? – раздался голос Берда.

– Привет, Берд. Это Декс Форей, мы встречались в Рэд Фоксе в прошлом октябре…

– Декс, – он медленно произнес мое имя. – Я знал, что это ты.

– О, – сказал я, опешив. Может, он бы старше, чем я думал. – Вы смогли меня ощутить?

– Нет, увидел, кто звонит, – просто ответил он. – Что за проблема, Декс? Уже поздно, и ты не стал бы звонить, чтобы поболтать о жизни на ранчо. Хотя после того, как Сару и Шана раскрыли, стало спокойнее.

Оборотни. Часть меня хотела услышать, что случилось, отвлечься на историю, во время которой мы с Перри чуть не погибли, но времени не было.

– Это хорошо, Берд, – сказал я. – Боюсь, у меня другая проблема. Больше. О Перри.

– Перри? – его голос стал тревожнее. – Что с ней?

Я потер лоб, ощущая себя идиотом из-за того, что ответа не было.

– Не знаю… я давно ее не видел. Но ее сестра позвонила мне. Она сказала, что… это как одержимость. Что ее привязали к кровати, как зверя… – мой голос оборвался. – Думаю, они попытаются упечь ее в психушку. Но Перри не безумна, мы это знаем.

Пауза, и с ней мои надежды угасали. А потом он сказал:

– Скажи, что именно говорила ее сестра. И почему ты долго ее не видел.

Я вздохнул, не желая возвращаться к этой истории. Каждый раз, когда я объяснял случившееся между нами, я был на шаг ближе к тьме, к безумию. Мне нужно было миновать это, наши ошибки.

Я глубоко вдохнул и объяснил, как Перри жила со мной неделю, как мы исследовали психбольницу и увидели Эбби, как она подменила мои лекарства, как мы страстно занимались любовью, а потом разорвали любовь на части. Я рассказал ему о своем падении по наклонной, как я теперь выбирался из дыры. Я рассказал, что она была светом в моем безумии, и я был готов на все, чтобы она продолжала сиять.

И в конце я ощущал не вину и стыд, как обычно, а ощущал себя живым и решительным. Может, я подрос. Возможно.

– Хорошо, – сказал Берд. – Нам нужно помочь ей. Думаю, я знаю, кто может. Есть один в Лапваи, Айдахо, он такое уже делал. Его зовут Роман. Велик риск, что что-то пойдет не так, понимаешь, Декс? Я не могу поручиться за него полностью, и если я почувствую, что ситуация непоправима, мы можем отступить. Но мне кажется, что подойдет только он. Я слышу тревогу в твоем голосе и ощущаю, что нужно спешить.

Риск или нет, но нам нужно было делать это.

– Понимаю. Сделаем это. Он – экзорцист?

– Он целитель. Не переживай, он хороший, из племени Не-персе. Он был вовлечен в дело об одержимости демоном мальчика.

– И что случилось? Сработало?

Тишина.

– Мальчик умер, – сказал Берд.

– Как насчет плана Б?

– Его нет. Это все, что я могу сейчас сделать. Я не звонил ему, он может не согласиться. Но мне кажется, что нужно выбрать этот вариант. Если будет плохо, можно отступить. Но Перри не маленький мальчик. Она старше, у нее боевой дух и опыт. Если кто и может справится, так это она.

Он был прав в этом, хотя риск был больше, чем я думал.

– Декс, мы сделаем все, что сможем, – продолжил он. – Я позвоню тебе после того, как свяжусь с ним.

Он закончил вызов, и я сидел на стуле, тянул за волосы. Я был так близко к срыву. Я посмотрел на книгу с таблетками, подумывая, что пара пилюль Валиума мне поможет. Но мне нужно было думать. Нужно быть наготове. Я не мог справиться с этим выпивкой. Перри нуждалась во мне сильнее, чем я в облегчении.

Я написал Аде, спрашивая о новостях. Ничего не изменилось, что радовало, но, похоже, ее собирались увезти утром. Она подслушала разговор родителей, они были уверены, что у Перри срыв, и ей нужна помощь. Она сказала, что ей не верили, как бы она ни старалась.

Я написал ей, что буду через несколько часов, что я кое-что жду. Я не хотел упоминать экзорцизм, потому что, хотя Ада сказала об одержимости, это не означало, что она рада идее, что целитель будет колдовать над ее сестрой. У людей были пределы в восприятии, я это знал.

Я расхаживал по квартире, Жирный кролик смотрел на меня с тревогой. Зазвонил телефон.

– Берд! – воскликнул я, ответив, грудь сдавило.

– Роман сказал, что сделает это, – сказал Берд. – У меня есть адрес. Я вылечу ночью в Айдахо и помогу ему подготовиться.

– О, вы не обязаны делать это, – сказал я, тронутый его щедростью. Берд был из бедной резервации в Нью-Мексико. У него не было денег на внезапные перелеты.

– Это не проблема, – сказал он, и я поверил. – Я уже все заказал. Я должен спешить в Альбукерке, а ты забери Перри. Будь осторожен.

– Я у вас в долгу, – сказал я.

– Уже не в первый раз, – пошутил он. А потом дал мне адрес и смутные указания, что звучали просто, а потом попрощался. Берд. Я должен был заказать ему что-нибудь крутое на день рождения. Отблагодарить.

Я выдохнул, беря себя в руки, и написал Ребекке. Я попросил ее позаботиться о Жирном кролике, пока меня не будет, и пообещал сообщать о новостях.

Я пошел к двери, не беря ничего. У меня был кошелек и ключи от машины, этого мне хватит. Я остановился у зеркала в коридоре, я едва узнал себя с первого взгляда. Я впервые видел разницу в теле. Мое лицо стало худее, его покрывала щетина, которую я сбривал не каждый день. Мои руки и плечи стали шире. Я надел пальто и понял, что оно сидело на мне не так, как раньше.

Это означало, что я был новым? Я не знал. Может, нет. Может, это был не быстрый процесс, нужно было работать над собой, есть правильно и принимать свои странности. Я решил убрать кольцо из брови, спрятал его в карман. Теперь я выглядел иначе. Я надеялся, что буду другим так, что Перри сможет мне довериться. Я не хотел быть тем, кто ранил ее. Я хотел быть собой. Может, таким, каким она видела меня внутри все это время.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Я гнал на джипе по шоссе как демон в ночи. Не лучшее сравнение, но я ощущал себя почти сверхъестественным, умудрялся избегать проблем на большой скорости. Я был Бэтменом, время было на моей стороне. Я надеялся, что и у Перри так.

Я написал Аде по пути, чтобы она знала, что я еду, попросил ее скрывать это. Я был уверен, что их родители не обрадуются мне в своем доме, может, даже вышвырнут, особенно если я спрошу у них о дорогой Пиппе. И Макс мне не нравился. Я не понимал, что этот рыжий великан делал в Портлэнде, в их доме, почему он лез в мои дела. После всего, через что мы прошли, это попахивало саботажем.

Постоянно шел дождь, было темно, когда я повернул машину на улицу Перри. Я пытался сказать себе, что все будет хорошо, что план сработает, но нервничал. Я не только боялся того, что случилось с Перри, что я не смогу спасти ее, но и боялся ее в общем. Не того, что захватило ее, а ее самой. Того, что она думает обо мне. Того, как она будет смотреть на меня.

Я был не в себе, был влюблен. Любовь постоянно дула мне в спину. Я оставил машину на парковке в нескольких домах от нее, пожалел, что у меня не было пачки «Никоретте», чтобы запихать целиком в рот.

Я этого не сделал. Я взял одну подушечку, жевал, а потом написал Аде и ждал пять мучительных минут, пока не увидел ее худую фигурку, бегущую по улице под дождем. Она забралась на пассажирское место и захлопнула дверь, с ее белых волос на нее лилась вода.

– Эй, – сказал я, повернувшись, чтобы лучше ее разглядеть. Может, стоило бояться Аду, а не Перри. Ей было всего пятнадцать, но Ада выглядела старше в этот миг из-за темных кругов под глазами, а огромные глаза вспыхивали, как синие сигнальные огни. Она была взволнованна, зла и испуганна одновременно. – Спасибо за…

Бац.

Удар был не таким сильным, как у Ребекки, и, судя по удивлению на лице Ады, она впервые ударяла кого-то так решительно. У Паломино были проблемы с вымещением гнева. Из-за Декса Форея. Вот так.

Я размял челюсть и с опаской посмотрел на нее.

– Пожалуй, я это заслужил.

– Я подумала и решила, что ты все еще козел, – прорычала она, а потом вежливо улыбнулась. – Но спасибо, что приехал.

Ох, во что я ввязался? Не важно. Я пройду по раскаленным углям под ударами миллиона подростков, если это спасет Перри.

– От отца ты получишь хуже, – продолжила она. Хорошо, к миллиону подростков добавим удар от разозленного итальянца.

– Постараемся не дать этому произойти. Ты можешь провести меня в ее комнату.

Она покачала головой.

– Там Максимус. Он думает, что заботится о ней. Он такой идиот.

Я стиснул зубы, мне не нравилась картинка в голове, как Перри пристегнута к кровати, и Макс «заботится» о ней.

– Что ж, этот похититель во фланелевой рубашке больше о ней заботится, не будет, – сказал я, отстегивая ремень безопасности. Она посмотрела на меня пустым взглядом. Может, не очень понравился мой выбор слов. Я кашлянул. – Я про рыжего придурка.

Она опустила голову и сухо сказала:

– Зови его засранцем.

Она открыла дверь, и мы выбежали на улицу под дождь. Большой дом Паломино возвышался в конце улицы, огни из окон напоминали глаза рептилии. Теплый и уютный? Неа. Мне уже ощущалось что-то ужасное, я чувствовал это каждой клеточкой тела. Зло? Да, зло в этом доме жило точно.

Движение в окне Перри привлекло мое внимание, силуэт того-кого-не-стоило-называть-кроме-оскорблений. Мои кулаки сжались, я выдохнул носом. Многое бурлило во мне, опасные чувства, конечно, Ада выглядела сломленной. Мои голова и сердце уже пострадали, а я еще в дом не вошел.

Мы замерли на крыльце, Ада прижала палец к губам, словно мне нужно было не шуметь.

Может, я громко дышал носом.

– Иди за мной, – прошептала она. – Думаю, родители в своей комнате.

Я кивнул, она открыла дверь. Я тут же ощутил… тьму. Злоба была инфекцией в воздухе, она охватила меня, и мне стало не по себе.

Ада бросила на меня взгляд, словно понимала, что я ощущал, и я пошел за ней, шагая как можно тише. Я сбросил мокрое пальто, капли воды текли по моей шее.

Внутри было удивительно неподвижно, словно незримая сила замерла, когда я вошел. Это было сложно объяснить, но я воспринимал невозможное, и казалось, что злая энергия дома притаилась за углом, готовая к броску.

– Ты тоже это ощущаешь? – тихо спросила она, мы поднялись по лестнице, я разглядывал коридор, что вел к темным комнатам.

Я кивнул.

– Всегда так?

Она покачала головой.

– Я все время это ощущаю. Но так спокойно еще не было. Это меня пугает.

– Будто оно знает, что я здесь.

Мы с тревогой переглянулись и пошли дальше, кровь громко гремела в моей голове, чем ближе я поднимался.

Я увидел в конце коридора комнату Перри, дверь была приоткрыта. Я слышал его глупый голос, но не мог разобрать слова. Мы подошли к двери, и Ада медленно открыла ее, бросила на меня при этом взгляд. Словно она пыталась подготовить меня.

Максимус стоял перед Перри, смотрел на нее свысока. Я не видел ее тело, но понимал, что она неподвижно лежит на кровати. Веревка обвивала одну руку и была привязана к столбику кровати. Я смотрел на ее ногу, ее пальчики, воспринимал факт, что ее связали. Я не мог двигаться, я мог только слушать, а он продолжал, не замечая нас с Адой на пороге.

– Только протерпи ночь, – сказал он приторным тоном. – Завтра все изменится.

– И что ты сделаешь, когда люди в белых халатах заберут меня? – ответила Перри. Я не слышал ее голос так долго. Я чуть не рухнул, ее присутствие накрыло меня волной, и я чуть не упал на колени. – Что ты тогда скажешь? Все еще будешь спрашивать, боюсь ли я?

Она звучала так слабо и испуганно. Это пронзало меня.

– Как бы там ни было, Перри, это будет к лучшему, – сказал Максимус. Я не мог поверить его словам. – Они сделают тебя новой. Доктора помогут тебе. Они позаботятся о тебе. Тебе дадут лекарства, и это тебя исправит. У психбольниц плохая репутация, ты это знаешь. Но они больше помогают, чем вредят, особенно таким, как ты. Сначала будет страшно, но тебя исправят. Ты будешь как новенькая.

Я не мог этого допустить. Он был кошмарен. Что он знал о психбольнице? Ничего. Ничего.

А я знал.

Я кашлянул, гнев кипел во мне.

– Уверен, Макс?

Максимус вздрогнул, испугавшись, и повернул голову ко мне. Его челюсть упала, лицо побледнело от потрясения. Да, рыжий придурок. Угадай, кто здесь? Твой худший кошмар.

Ада прошла мимо меня к кровати, смотрела на Перри, пыталась сообщить ей о моем появлении.

– Что ты тут забыл? – воскликнул он, моргая, словно я был привидением. Ему повезло. Призрак не смог бы его избить так, как мог я.

Но я не мог сосредотачиваться на нем. Он был лишь частью проблемы. Я был тут из-за Перри, он выпрямился, чтобы посмотреть на меня, и открыл Перри на кровати за собой.

И весь мой мир остановился.

Это было едва похоже на нее. Это была она. Ее красивое хрупкое лицо было так просто обхватить ладонями, ее длинные черные волосы закрывали ее щитом. Ее грудь наполняла ее свитер, казалась больше, чем раньше. Но взгляд ее глаз был другим, выражение лица было потрясенным, как и у меня, но что-то не вязалось.

Не важно. Сейчас было важно лишь то, что любовь всей моей жизни страдала эмоционально и физически, что она была прикована к кровати, как зверь, как и говорила Ада. Миллион вещей пролетел между нами – любовь, гнев, сожаление, печаль. Они летели быстрее, чем можно было увидеть, на своем языке, между нашими темными глазами. Нет. Ее глаза. Это были не ее глаза. Они принадлежали кому-то другому. Что тут происходит? Что с ней произошло?

Я сорвался. Я набросился на первого из тех, кого мог обвинить.

– Что это такое? – завопил я в лицо Максимусу, вскинув руки. – Что ты с ней сделал?

– А это что за фигня? Что ты тут делаешь? Тебя не должно здесь быть! – вопил в ответ придурок, не пятясь, словно он, а не я имел право злиться.

– Радуйся, что я здесь, – процедил я, подходя ближе. Он думал, что я боюсь его, но я собирался показать ему, как вел себя опасный психически человек.

– Эй! – завопила Ада. Она нервно посмотрела на Перри. – Все хорошо, я его пригласила.

– Зачем ты так с ней? – сказал ей Максимус. О, как же я хотел скормить ему его же член.

– Как? – завопила Ада, ее волосы взметнулись. – Я не собираюсь сидеть тут и позволять привязывать сестру к ее же кровати, притворяясь, что ты знаешь, что с ней происходит, а потом отдать ее в психушку завтра, откуда она может и не вернуться!

Было приятно видеть, что Всего Пятнадцать так поддерживала сестру, особенно когда я знал, как натянуты порой были их отношения, но она меня не тревожила. Перри смотрела на нас, а потом ее глаза закатились, она обмякла на подушке. Она начала дергаться. О боже.

Я подошел на пару шагов, желая коснуться ее, обнять ее. Это не могла быть одержимость. Это было что-то еще.

– Что с ней? – спросил я.

– Я бы на твоем месте стоял в стороне, сынок, – сказал Максимус, выставив руку, чтобы остановить меня.

Сынок? Я прикусил губу, чтобы не сказать то, что хотел, убрал его руку. Я подошел к ней, присел, чтобы быть на ее уровне. Ее голова моталась вперед-назад, словно она спорила с собой внутри.

– Она не в порядке, – глупо сказал я. Она вообще знала, что я здесь?

– Понятно, Шерлок, – сказал Максимус.

Ее глаза открылись на миг, посмотрели на меня пустым взглядом. Они не были ее. Они были карими.

– Ты заметил, что у нее глаза другого цвета? – спросил я у Максимуса, кипя от его неведения.

Он фыркнул

– О чем ты? Нет, просто зрачки расширены.

Я покачал головой, отгоняя гнев.

– Да, но цвет их карий. Глаза Перри всегда были голубыми. Как океан в пасмурный день.

Ада охнула.

– Декс прав.

Конечно, я был прав. И я не собирался просто стоять и гордиться этим. Я потянулся к веревкам, начал развязывать их, кривясь от вида ее покрасневшей нежной кожи. Я сглотнул, чтобы сохранять спокойствие, чтобы держать эмоции под контролем. Я должен разобраться с этим ради нас.

– Декс, не делай этого, – предупредил Максимус. – Она связана не просто так.

– Она не животное, – процедил я, не слушая его.

Вдруг Перри подняла голову.

– Я бы этого не делала на твоем месте, – тихо сказала она.

Я посмотрел на нее, развязав последний узел, наши взгляды пересеклись. Я смотрел глубоко в ее незнакомую новую душу. Она должна была знать, что я тут, чтобы помочь ей, а не навредить. Я пытался спасти ее.

– Это я Перри. Это Декс.

Она улыбнулась, и это было пугающе.

– Вот именно, – искаженный жуткий голос сорвался с ее потрескавшихся губ. Не ее голос. Даже не человеческий.

Я не успел осознать, что происходит, она бросилась вперед и схватилась за мою рубашку. Ее ладони почти прожгли меня, я тут же ощутил запах серы. Она бросила меня в другой конец комнаты. В один миг я был возле кровати, а в другой упал на пол с болью в плече.

Ада оказалась рядом со мной, но это было не важно, ведь Перри, то, что было в ней, рвала остальные веревки, как Брюс Беннер. Она вскочила в воздух и прижала меня к полу. Я видел, что ногти летят к моим глазам, и зажмурился раньше, чем она попала по ним. Она все равно царапалась, кожа стала влажной от крови, а потом она впилась пылающими пальцами в мое горло.

Я не мог дышать. Кто бы это ни был, она была сильнее меня. Намного сильнее. Мое сердце бешено билось, я пытался вдохнуть, конечности немели, а ее хватка крепчала. Ее красивое и убийственное лицо становилось тусклым, я не мог держать глаза открытыми.

Но этого не могло быть. Она должна была знать, даже если так сильно ненавидела, она должна была знать, что это я. Что я имел для нее значение. Что она значила для меня все.

Я попытался открыть глаза, сосредоточиться на ней, чтобы она увидела меня.

Не знаю, сработало или нет, но я увидел вспышку ее в той тьме. Она замешкалась на миг, хватка ослабевала, и в этот миг ее схватил Максимус и оттащил от меня.

Она закричала страшным голосом, ее ноги летали над полом, пытались попасть по нему. Несмотря на творящееся безумие, я был немного оскорблен тем, что он легко удерживал ее жуткую силу.

– Ада, веревка, – приказал он.

Ада склонялась надо мной, пытаясь понять, жив ли я. Это было мило с ее стороны.

– Оставь его. Возьми веревку, – прогудел он. – Живо!

Ада вскочила и схватила веревки с кровати.

И тут Перри обмякла в его руках, Ада с неохотой принялась обвивать ее веревкой.

– Нет, к кровати, – сказал он. Они перенесли Перри на кровать и принялись привязывать. Я все еще не мог в это поверить, несмотря на произошедшее.

Я, пошатываясь, встал на ноги, ощупал горло. Было больно трогать, как и вдыхать. Как она могла такое сделать? Я ожидал пощечину, как все мне давали. Может, удар по яйцам. Но это… что я говорил о любви по уши? С ней что-то происходило, а я понятия не имел, что делать. Как я доставлю ее в Лапваи на экзорцизм, когда она явно хотела убить меня?

Ада подошла ко мне.

– Принести лед? – тихо спросила она.

Я покачал головой, не мог отвести взгляд от уставшего вида Перри, боясь, что, если отвернусь, больше никогда не увижу настоящую ее. Я даже не знал, на кого смотрю.

Максимус скрестил руки, словно он был тут главным, и появился в поле моего зрения.

– Я же говорил. Теперь у тебя будет метка на лице.

Я посмотрел на него с подозрением. Тут до меня дошло, что у него похожие царапины на лице, словно Перри и его ударила когтями.

Я кашлянул, пытаясь прочистить легкие.

– Так ты получил свои?

– Она энергичная.

Мне не понравился этот тон. Я прищурился.

– Мы даже похожи.

Максимус посмеялся под нос. Я знал, что означает этот смех. Это было снисходительное «о, Декс, ты понятия не имеешь, да?».

– Не совсем, – он подмигнул мне.

Теперь я точно не понимал, и, что беспокоило больше, он хотел, чтобы я понял. И, хотя это было глупо, я решил выяснить, в чем дело.

– И что это должно означать? – осторожно спросил я.

Максимус пожал плечами и провел рукой по своим морковным волосам.

– О, ничего, – пошутил он.

Он прошел к концу кровати, встал у столбика напротив меня, копируя мою позу. Он медленно улыбнулся, слишком самоуверенно.

– Я просто не знал, что она такая дикая кошка.

Что?

– О, с тобой было не так? – невинно спросил он.

Ада воскликнула:

– Что? Максимус! – но я едва ее слышал. Я слышал, как кровь шумит в моем теле, наполняет мои кулаки.

Я вскинул бровь, едва сдерживаясь.

– Что, прости?

Улыбка Максимуса стала шире. Он выглядел как рыжеволосый Арчи Эндрюс.

– Ты меня слышал, – протянул он, его глаза пылали, глядя на меня, словно ему принадлежал мир. – Она с причудами. Хорошо, что я люблю, когда грубо.

Дикая кошка. Ему нравилось грубо.

Перри поцарапала его во время секса.

Перри спала с Максимусом.

Он совал в нее член.

Меня стошнит.

Я расплачусь.

О, погодите. Нет, я ВЫБЬЮ ИЗ НЕГО ДУРЬ!

Мне не нужно было полностью заводиться, я взорвался, мой кулак врезался в его челюсть. Костяшки пронзила боль, но это было хорошо. И этот хруст кости, звук, с которым соединились губы и десна, даже звучал хорошо. Он отшатнулся от моего кулака к столу Перри и обрушил его.

Перри и Ада вопили. Но я не обращал внимания. Я собирался уничтожить гада, даже если это будет последним, что я сделаю. Я выбью даже мысли о том, что они были вместе, из его головы.

Он не успел встать, я набросился на него. Я попал по его скуле, а потом по челюсти с другой стороны, нанося апперкот. Я пытался попасть по его носу, чтобы сломать, но ярость во мне почти слепила. Я пылал от гнева, и я наносил удар за ударом.

Еще больше криков, я знал, что близился конец. Я ощутил, как руки схватили меня и оттащили от Максимуса, который перекатился и схватился за лицо.

Ада вдруг оказалась передо мной, прижала ладони к моей груди, отодвигая меня к, как я полагал, отцу Перри.

– Хватит! – закричала она. – Это не помогает Перри! Не поэтому ты здесь. Вспомни.

Она приблизила лицо к моему, заставила посмотреть ей в глаза. Она отчаянно умоляла, пыталась напомнить, зачем я был здесь. Я вспомнил. Я должен был спасти Перри. Я не мог все испортить сейчас, хотя мне хотелось убить Максимуса. Не только за то, что он трогал ее, но и за то, что позволил всему этому произойти. Он должен был защищать ее.

Я прикусил губу и кивнул, а потом закрыл глаза, отец Перри впился в мои руки и потащил по комнате. Ох, я разозлил мистера Мафию.

– Что тут происходит? – вопил ее отец, впиваясь взглядом с Перри и Аду. Он с отвращением посмотрел на меня и толкнул, прогоняя. – Почему он здесь?

– Папа! – закричала Перри, показавшись нормальной. Может, все это было хитростью.

– Я ему позвонила, – быстро объяснила Ада и подошла ко мне. Я надеялся, что это поддержка, потому что я не мог биться один против Тони Сопрано, рыжего Элвиса и Ледяной королевы. – Я думала, что он может помочь.

– Ты вызвала именно его? – ее отец указал на меня большим пальцем. Я расправил плечи, надеясь, что мое новое тело выглядит внушительно. Он не видел, что я сделал с лицом Максимуса?

Он пронзал взглядом, не сдаваясь.

– После всего, что ты сделал с моей дочерью, радуйся, что я собираюсь просто выгнать тебя из дома.

О. Как интересно.

– Как насчет того, что вы сделали? Ваша дочь привязана к ее кровати. Ей плохо, а с каждой минутой становится все хуже.

– Утром она будет в больнице, – я был удивлен, что он не закатил глаза.

Я шагнул к нему. Он не отступил. Ему нужно было понять.

– Если вы отвезете ее туда, – сказал я резко, – вы убьете ее. Вы не знаете, с чем имеете дело.

Ее отец не двигался.

– О, прости, я не знал, что у тебя есть план.

Я посмотрел на всех.

– У меня есть план.

– Жаль, что ты не сможешь остаться и рассказать нам, – едко сказал он. Он опустил ладони на мои плечи и начал подталкивать меня к двери.