Текст книги "Необычное путешествие (СИ)"

Автор книги: Карин Андреас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Я девушка.

– Но тебе двадцать два года, в твоем возрасте наши женщины рожают третьего ребенка. Кстати, почему ты не замужем? Замужество не принято в вашем веке?

– У нас выходят замуж и в двадцать пять, и в тридцать лет.

– Старухи, – невольно вырвалось у Леонардо, – так поздно вступать в брак не нормально, организм стареет, а рожать кто будет? Или рожать тоже не принято?

Сона смутилась и растерялась еще больше.

– Мне до сих пор никто не нравился, и замуж меня никто не звал, – она будто оправдывалась.

– Сейчас тебе хорошо со мной? – настойчиво спросил Леонардо.

– Хорошо, но дай мне время привыкнуть к тебе, пожалуйста, – ее голос прозвучал просяще.

– Сколько времени тебе нужно, – усмехнулся Леонардо, – час или ночь? Или ты хочешь сбежать от меня?

– Теперь понятно, – немного помолчав, произнес Леонардо, – почему у тебя такой чистый детский взгляд – неиспорченный, наивный.

Леонардо прислонил ее к груди:

– Отдохни немного, ты устала, так много впечатлений сразу за день. Я понимаю.

– С замечательной личностью устать невозможно. Рядом с тобой я отдыхаю.

– Тогда расскажи что-нибудь о вашем городе. Интересно, у вас на улицах такие же отвратительные запахи и мусор? По Флоренции ходить не всегда приятно.

– Нет, наши города чище ваших, но есть неприятные запахи, возникающие при горении топлива в машинах. По вашим улицам можно ходить ночью?

– Если светит луна или с факелом в руке.

– Наши улицы освещаются фонарями.

– В них заливают масло и вечером поджигают.

– Нет, фонари электрические. Я в физике плохо разбираюсь. Знаю только, что электричество течет по проводам – нажимаешь на выключатель и ток побежит по проводу, дойдет до лампы и вспыхнет свет. Наш учитель физики не был строгим, он говорил: «Запомните главное правило – не протягивай руки, а то протянешь ноги». Что значит: не бери в руки голый провод – может убить, как молния.

– Любопытно, – протянул задумчиво Леонардо. – Что еще нового?

– И в домах тоже ночью можно включить свет. У нас много разной техники, использующей электричество, например, холодильник, где можно в холоде держать продукты, чтобы не испортились.

– Что еще можешь рассказать?

– Что тебя интересует?

– У вас бывают праздники, шествия? Опиши их.

– Военный парад, например: идут воины, едут танки, летят воздушные судна – армия демонстрирует силу оружия своим гражданам для спокойствия, врагам на устрашение.

– Танки? Какие они?

– Я не разбираюсь в таких вопросах, там вроде кабина, где сидит четыре человека, сверху башня, откуда воины выходят и выглядывают, чтобы осмотреться на местности. Вся конструкция на железных колесах, на них железная широкая цепь, с двух сторон. Колеса крутятся, цепь перемещается и танк движется. Из башни выходит ствол орудия, оттуда вылетает снаряд, – Сона показала руками.

– Круглый?

– Нет, кажется, снаряд длинный.

– Воздушное судно, какое оно?

– В воздухе похоже на птицу: раскрытые крылья, нос и хвост. Когда садится, выпускает лапы. В боевом воздушном судне сидят два человека. Под крыльями висят большие длинные снаряды, которые сбрасывают на врага. Честно говоря, по мне так пусть не будет войн и никакого оружия.

– Чисто женский взгляд, – улыбнулся Леонардо.

– Кровопролитие всегда плохо – молодые и красивые мужчины убивают друг друга на потеху двум идиотам, которым мало власти и золота. От войны страдает население воюющих стран.

– Говоришь так, будто видела войну.

– Моя страна настрадалась, историю читать страшно.

– Ладно, успокойся, поспи, – Леонардо погладил ее волосы.

– У тебя богатое воображение. Всё, о чём рассказываешь, звучит как фантазии, как некие гениальные выдумки. Может, ты необыкновенная фантазерка, – Леонардо нежно обнял Сону.

*** «bocca della verita» – ‘Рот истины’

Во Флоренции в палаццо делла Раджоне и дворце Синьории (ныне Палаццо Веккио) на наружной стене были проделаны отверстия, а на внутренней стороне прикреплены ящики. Отверстие называлось ‘дыра’ или ‘барабан’. Нередко отверстие из эстетических соображений проделывали в смеющемся либо усмехающемся рте фигурки барельефа и тогда его называли ‘ртом истины’. В этот ‘рот’ попадали доносы, вызванные обидой, жаждой мести, ревностью. Чиновники вынимали их и рассортировывали, чтобы дать ход правосудию. Этим занимались ‘Ночные судьи’ – организация, которая блюла нравы монастырей и граждан Флоренции, боролась с проституцией и однополой любовью.

Глава 8. Любовный жар

Ночь опустилась на город. Луна появилась из-за холма, прикрываясь облаками. Звезды исчезли на небосводе. В домах погасли огни, улицы погрузились в сон.

Хозяйка дома, где жил Леонардо, не находила себе место. Муж напился на радостях, что угодил чиновнику, и уверенный в том, что дела пойдут в гору, храпел, раскинувшись на всю ширину постели. В огромной спальне жена могла лишь сидеть на пуфике в ногах кровати.

«Вот его благодарность за достойный прием важного чиновника. Когда они поглощали изысканные блюда, я их развлекала пением».

Сердитая женщина в белой шелковой длинной рубашке встала и пошла в гостиную. Благородной даме не давали покоя мысли о рыжебородом красавце и юной натурщице.

Задумав проверить с кем сейчас спит постоялец, решительная брюнетка, взяв свечу, направилась в другую половину дома. Откинув тяжелые черные локоны за спину, стараясь не стучать каблуками, поднялась по лестнице и вошла в комнату художника.

Было далеко за полночь, луна плохо освещала помещение, легкие облака время от времени загораживали светило. Хозяйка стояла в дверях и смогла разглядеть две головы на подушке. Девушка удобно покоилась на мужчине. Сильные руки гладили округлые бедра. Ее длинные кудри упали на его лицо, скрывая все что ниже глаз. Оба лежали без одежды. Занятые собой, блаженно вздыхая, голубки не заметили госпожу.

«Волосы девки темные. Новая натурщица? Он тискает крестьянок, а мной пренебрегает».

Чужие счастливые вздохи вывели госпожу из равновесия. Оставив свечу на столике, разгневанная синьора бросилась к кровати и вцепилась руками в обе головы – правой, как она вообразила, держит соперницу.

Девушка завизжала, мужик жалобно застонал. Их голоса хозяйке дома показались подозрительно знакомы. Он приподнялся и повернулся к ней лицом.

– Ах, ты плут! Что делаешь в постели господина? И где он сам? – гневно выкрикнула госпожа, узнав слугу Леонардо.

– А.а. а, – застонал юноша, – он сам просил дождаться его в комнате до утра.

Рассерженная женщина все еще держала парнишку за волосы.

– Врешь! Пошел прочь, негодник!

Хозяйка с силой вытащила слугу из постели. Юноша кубарем выкатился, встал на ноги, сгрёб в охапку штаны и рубаху, лежавшие на сундуке, и выбежал из комнаты, обхватив голову рукой, будто боялся лишиться волос.

– Ты кто такая? – зашипела хозяйка, пытаясь разглядеть лицо девушки.

– Отпустите меня, синьора, это я, – заикаясь от страха, бормотала служанка.

– Иди прочь, – узнав ее, устало махнула рукой госпожа.

Служанка схватила свою рубашку, брошенную на табурет, выбежала из комнаты и понеслась вниз по лестнице. В прихожей столкнулась со слугой в штанах, с рубахой в руке.

– Вот лютует, вся извелась от ревности, – прошептал юноша.

– Несомненно, госпожа видела твоего господина с той натурщицей, – испуганно прошептала подружка, натягивая рубашку, постукивая зубами от пережитого волнения.

– Пошли ко мне, – юноша потянул ее за собой.

Хозяйка села на край кровати, ей было непонятно куда делся постоялец. Озадаченная женщина не знала, что и думать. Ей представлялось, что живописец всегда ночует дома, а не таскается, как другие, по злачным местам. Ложиться в постель, где только что кувыркались слуги, ей не хотелось. Забрав свечу, госпожа медленно вышла из комнаты, спустилась вниз, и ушла на свою половину дома, решив, что лучше всего ей расположиться на тахте в гостиной.

Страстную брюнетку мучила жгучая ревность к светловолосой красавице. Конечно, она слышала, что художники не пропускают ни одной юбки. Не исключено, что порисовав натурщицу, у мужчины возникало желание погладить юное тело – такое дело допустимо, но он отвергал ее любовь ради какой-то крестьянки. В том, что соперница крестьянка, оскорбленная благородная дама не сомневалась – постоялец сам так сказал. У рыжей девицы нет приличного платья. Мысли вихрем проносились в голове возмущенной синьоры, надежды рухнули, раздражение росло, превращаясь в ненависть. Мстить – все, что ей оставалось.

Словно насмешка перед мысленным взором снова возник ‘рот истины’ – каменный барельеф смеялся над ней.

«Поступить как все, значит написать анонимку и бросить в ‘рот истины’. Что написать? Да, хотя бы то, что живописец и рыжеволосая блудница бежали прочь с площади, зная о позорной казни. Нисколько не сомневаюсь, что натурщица блудница – у нее нет приличного платья и она кокетливо смеялась, закатывая глаза. Куда они бежали – торопились, зачем? Или можно еще в чем-нибудь обвинить постояльца, например, что его интересуют мальчики. Пусть будут две анонимки, как бы от разных людей. Завтра же займусь важным вопросом».

Приняв решение, благородная дама успокоилась. Захватив из спальни подушку и простыню, она устроилась на тахте.

Слуга слышал, как госпожа ушла к себе, и решил выйти в коридор. Он вспомнил, что обещал господину открыть входную дверь, чтобы впустить в дом.

«Ждать утра не обязательно, отворю сейчас и пойду спать», – юноша отодвинул щеколду и вернулся в постель, где мирно спала его подружка.

*

Часы пролетели быстро, почти незаметно.

– Время так скоротечно, – сонно пробормотала Сона.

– Светает, нам пора. Пошли ко мне, – отозвался Леонардо.

Пересадив девушку с коленей на сено, художник встал и вышел из грота, стряхнул с себя сухую траву и помог путешественнице выйти из убежища. Оба потоптались на месте, чтобы размять отекшие ноги, он поднял ее в воздух и закружил. Сона, смущаясь, обвила руками его шею и почувствовала, что Леонардо возбужден. Он опустил зеленоглазую красавицу на землю и парочка, держась за руки, побежала к городу. Взволнованность мужчины передалась гостье, понимающей, что они не просто так возвращаются в комнату Мастера.

Город спал, улицы пустовали. Сона не замечала домов и собственно улиц, она словно летела, не чувствуя ног, потому что была счастлива – ее за руку держал сам Леонардо. Парочка без помех добежала до особняка.

Дверь оказалась открытой, постоялец вошел в дом, ведя гостью за руку. Внутри царила тишина, только из хозяйской половины раздавался громкий храп хозяина. Леонардо задвинул щеколду, стараясь не шуметь, парочка тихо поднялась по лестнице.

Войдя в комнату, Леонардо обнаружил, что постель вся измята. Усмехаясь, снял плащ и верхнее одеяние.

– Юный плут опять кувыркался с плутовкой на моем ложе, – покачал головой и стал поправлять простыни.

– Иди ко мне, – тихо позвал девушку и шепнул, – сними платье.

Сона развязала пояс, расслабила шнуровку и сняла наряд, встряхнула и положила на табурет. Леонардо взял гостью на руки, уложил в постель и расположился рядом.

– Мне пора возвращаться, – неуверенно прошептала путешественница, заметив, что мужчина обнажен.

– Не торопись, побудь со мной еще немного. Ты замерзла, я тебя согрею. Трудно лишь в первый раз, потом будет только приятно. Надеюсь, девочка ко мне уже или почти привыкла, – прошептал Леонардо.

Его горячие губы целовали ее сухие от волнения уста, лицо и шею, а сильные руки осторожно снимали рубашку, дрожь нетерпения прошла по его телу. Сона подчинялась робко, понимая, что он не причинит зла. Леонардо действовал настойчиво, но нежно – поцеловал грудь и заглянул в глаза. Пытаясь понять приятно ли ей, остался доволен реакцией и стал неторопливо ласкать, покрывая поцелуями изящную фигуру, опускаясь все ниже.

До сих пор Сона не осознавала действительно ли она всем телом в эпохе Возрождения или только душою. Однако сейчас, от его горячих поцелуев, жар пробегал по коже, так что у нее не было никаких сомнений в том, что всецело присутствует тут, в крепких объятиях сильных, уверенных рук Леонардо. Нетерпеливый рот нашел ее трепетные уста и в долгом поцелуе слились не только эти губы. Взволнованная девушка получала удовольствие от момента, чувствуя себя счастливой.

Лежа на боку, Леонардо провел рукой по нежному телу красавицы – груди, талии, бедрам.

– Природа совершенна, повторить такое трудно, – вздохнул Мастер, повернулся на спину и заснул.

«Удивительно, мечта увидеть гения завела меня к нему в постель. Кажется, мне было хорошо, больно самую малость. Он обещал, что потом будет только приятно. С ним, конечно, не сомневаюсь, он ласковый, – Сона с нежностью смотрела на спящего Леонардо. – Я, бесспорно, привыкла к нему: лежу рядом с мужчиной обнаженная и нисколько не смущаюсь. Очевидно, потеряла стыд и невинность.

Она изучала его лицо.

– Какого цвета волосы гения – светлые или каштановые? Под ярким солнцем кудри напоминают темное золото. Как он с его ростом помещается на кровати? Может быть, ноги свисают?».

Сона приподнялась, чтобы посмотреть и увидела свою рубашку на краю постели, потянула на себя и осторожно, чтобы не мешать спящему, оделась.

Леонардо, не поднимая век, вдруг обнял крепко:

– Не торопись, останься со мной хотя бы на день.

«Пожалуй, мне пора вернуться в свою эпоху, свой мир, свой город», – подумала путешественница.

– Нет, – решительно произнес Леонардо, – я читаю твои мысли. Ты останешься со мной еще на один день.

Лежа на боку, он откуда-то достал ее трусики.

– Что это? Для чего? – глядя в глаза, спросил серьезно.

– Атрибут женской одежды для тепла и гигиены, – смущаясь, ответила Сона.

– Тонкая ткань может согреть? Невесомые кружева задержат тепло? Ты шутишь? – Леонардо смотрел пытливым взглядом.

– Кружева для красоты.

– Чтобы соблазнить мужчину, – уточнил живописец и строго заметил: – Значит ты появилась в моей комнате, чтобы меня соблазнить, и застенчивой только притворялась.

Сона совсем растерялась и готова была заплакать.

– Я не виновата, у нас такое нижнее белье, – пробормотала испуганно.

– Что еще нового в вашем нижнем белье?

– Для поддержания груди есть бюстгальтер.

Он рассмеялся, она растерянно захлопала ресницами.

– Scusa (извини – итал.), я тебя напугал, – Леонардо нежно поцеловал уголки ее губ. – Ты на самом деле еще наивное дитя, не умеешь увиливать и приспосабливаться к ситуации.

– Много нового в одежде мужской и женской в сравнении с нашей? – уже серьезно спросил художник.

– Да, у нас жизнь теперь другая, есть всякие механизмы и одежда стала более удобной, прежде всего для работы, – почти успокоившись, начала Сона.

Но он не слушал – его губы нашли ее уста и…

– Что ж, я тебе верю, – Леонардо лег на спину и уверенно добавил. – Ты теперь моя женщина, а я у тебя первый мужчина. Главное качество женщины какое?

– Покорность человеку, которого любишь, – выдержав строгий взгляд, ответила Сона.

– Ты хорошая ученица, первый урок усвоила верно, надевай платье, мы пойдем к нашему гроту, там нам никто не помешает.

Гостья быстро натянула сиреневое платье. Живописец надел коричневую верхнюю одежду, набросил на плечи плащ, свернул одеяло, взял под мышку и они тихо пошли вниз.

Постоялец повел подружку на кухню. В просторном помещении Сона рассмотрела печь в глубине и несколько кастрюль разных размеров с крышками на них, другую утварь, длинный стол с табуретками. На стенах висели полки с разнообразными коробочками и посудой, лук и чеснок, нанизанные на нить, и сушенная зелень. Его не интересовало содержимое кастрюль. Он нашел бумагу, развернул на столе, переложил на нее яблоки и персики, три лепешки и два куска сыра, лежавшие на блюде. Завернул продукты и дал ей. Парочка тихо вышла из дома. Их путь лежал в сторону грота.

Город уже проснулся, на улицах появились прохожие и повозки. Леонардо все время держал девушку за руку, не отпускал, будто боялся, что она исчезнет.

Завтрак на траве, вода из родника, прогулка по окрестностям – художник сделал много набросков в записной книжке, хотел запомнить ее во всевозможных позах, в различном настроении. Утро стояло теплое, солнечное, безветренное. Изумительные пейзажи вызывали восторг у путешественницы, живописец старался запечатлеть бурные эмоции на бумаге. Кажется, Сона истоптала туфли, когда они вернулись к гроту.

Вокруг ни души, казалось они одни на природе. Леонардо снова проверил нет ли кого-нибудь внутри их убежища – встряхнул сено, разложил по всей ширине тайного места, расстелил на нем одеяло и позвал подружку внутрь. Влюбленные сели на мягком ложе, углубление в пригорке выглядело не таким уж и маленьким.

– Снимай платье и ложись, – велел ей Леонардо и стал раздеваться.

Сона послушно сняла средневековый наряд и положила рядом с собой, скинула туфли и легла. Все вещи Леонардо сложил в стороне и устроился рядом с ней.

– Значит мужская одежда тоже изменилась? У мужчин тоже есть такие предметы, – он снял ее трусики, она смутилась.

– Да, считается, что сначала появились мужские, длиной почти до колена, потом такие же женские трусы. Постепенно они становились короче, поднимаясь к паху, – краснея объясняла Сона.

– Верхняя одежда какая?

– Мужчины в нижней части тела носят широкие брюки из плотной ткани, закрывающие щиколотку. Женщины тоже носят брюки.

– Платья уже не носят? – он нахмурился.

– Носят, но платья теперь могут быть разной длины – вытирающие пол и едва прикрывающие ягодицы, – Леонардо поднял вверх ее рубашку, чтобы Сона показала длину, – выше, еще выше.

Леонардо поднял рубашку выше колена и насупил брови.

– Что же получается, – его голос прозвучал сердито, – на мою женщину может глазеть любой мужчина?

– Я не ношу такие короткие платья и часто хожу в брюках, – оправдывалась Сона.

– Странно, что в такой одежде, ты до сих пор не знала мужчин, – недоверчиво заметил Леонардо.

– А мое желание значения не имеет? – вдруг осмелела Сона.

– В данный момент нет! – Леонардо решительно привлек ее к себе, снимая с нее рубашку.

*

Вне сомнения, там – в гроте, она поспала, потому что вспомнила, как проснулась, потянулась и увидела, что снаружи достаточно светло. Леонардо спал рядом, лежа на спине. Сона села, надела рубашку, обняла колени и подумала, что ей пора вернуться в свой мир, в свой город, в свой дом, на свою кровать.

Глава 9. Вновь с Леонардо

Солнечные лучи проникали сквозь узкие щели между половинками занавесок и падали на правую стену спальни. Девушке, спящей безмятежным сном, они не мешали. Свернувшись калачиком, она лежала отвернувшись к противоположной стороне.

Сона проснулась от телефонного звонка, повернулась на спину и потянулась к мобильнику, лежащему в кресле.

Звонил Вова:

– Я тебя разбудил?

– Обычно я рано встаю, но сегодня мне некуда торопиться, – сонным голосом ответила девушка.

– Извини, что позвонил чуть свет. Если приеду к полудню, тебе удобно?

– Какой сегодня день? Ты не на работе?

– Сегодня пятница, но у меня не нормированный рабочий день, зависит лишь от заказов. Очень прошу не делай пока уборку, приеду и мы вместе наведем чистоту. Обещаешь?

– Да, хорошо, можно и в полдень.

Вова пришел, как обещал, с антресолей достал пылесос и принялся тщательно убирать в квартире.

– Ты не доверяешь мне уборку своей бывшей жилплощади? – рассмеялась Сона.

– Переезд произошел неожиданно быстро, я не успел убрать в комнатах и забрать личные вещи. Хочу проверить не забыл ли чего-нибудь в углах спальни, – смутился Вова. – Да, к тому же, не могу забыть твой обморок. Кстати, ты посетила врача?

– Нет. Зачем? Наверное, всё случилось от слабости.

Попутно Вова проверил содержимое тумбочек, нашел какие-то вещи, уложил в пакет.

– Вот видишь, отыскал нужные мелочи, заберу с собой.

– Кофе будешь?

– Можно я поставлю?

– Да, даже интересно. Девушки говорят, что у мужчин кофе получается вкуснее.

Уверенным движением Вова открыл дверцу верхнего шкафа и, смеясь, оттуда достал конфеты:

– Я так и знал, что ты их еще не обнаружила, ты ведь не любопытная.

– Не открывала верхний шкаф, потому не заметила конфет, хотя в нижнем – нашла всякие специи.

Вова быстро приготовил кофе, разлил в красивые чашки и подал девушке, сидящей на табурете в кухне.

– Какой ароматный напиток! – похвалила Сона, едва отпив глоток. – Теперь знаю к кому обратиться, если захочу выпить вкусный кофе. Кем работаешь, если не секрет?

– Не секрет, ремонтирую всякую бытовую технику – работы хватает.

– То-то смотрю в квартире все очень аккуратно сделано – ты мастер своего дела и хозяйственный.

Вова заулыбался, ему стало приятно.

Зазвонил его телефон, он говорил недолго.

– Меня вызвали на работу, – пробормотал недовольным тоном, – в выходные придется выполнить срочный заказ, а я надеялся отдохнуть.

Удрученный парень заторопился. Сона выглянула в окно спальни и увидела, как Вова направился в сторону гаражей, расположенных в конце дома напротив.

Сев на диван, она включила телевизор. Он показывал лучше, чем тот в прежней квартире. Проверила все каналы, но передачи не заинтересовали.

Обедать одной не хотелось, лишь слегка перекусила – съела бутерброды с сыром и виноград.

Неожиданно ее обдало жаром. Она в ванной ополоснула лицо, пришла в себя и вернулась в гостиную. Принялась внимательно изучать книжные полки и пришла к выводу, что Вова забрал только техническую литературу. На сей раз ее внимание привлекла книга с детективными рассказами. Устроившись с ногами на мягком диване, она зачиталась допоздна. Стемнело, буквы сливались перед глазами.

Сумерки за окном навевали сонное настроение. Отложив книгу, прошла на кухню. Ужин готовить не стала, выпила стакан кефира и направилась в спальню.

«Надо вспомнить, чем закончилась история с платьем там – у Леонардо».

Мечтательная девушка легла в кровать и впала в забытье…

*

Кто-то погладил ее волосы:

– Ты вернулась.

Путешественница во времени открыла глаза – она лежала рядом с Леонардо.

– Значит я смог передать тебе мысли сквозь века. Ты отсутствовала пять дней. Почему так долго?

– Интересно, и у нас прошло столько же времени. Словно живем в параллельном мире. Мне нужно было набраться сил.

Полная луна освещала комнату.

– Переход в другую эпоху такой тяжелый труд? – полушутя-полусерьезно спросил Леонардо.

– За время моего отсутствия, мой дом рухнул, меня нашли в развалинах и лечили, потом обживала новое жилье. Я перешла сюда, потому что хотела узнать что стало с платьем.

– Больше тебя ничего не волновало? – Леонардо смотрел на нее удивленно.

– Искала предлог увидеть тебя. Всё ж как-то неловко перед владелицей одежды – я испачкала новый наряд, истоптала туфли. Взятые на несколько часов вещи пришли в негодность. Не сомневаюсь, их хозяйка была сердита на меня, – Сона смутилась.

– Хочешь знать, как она приняла вещи обратно? – гостья кивнула.

– Я их вернул с извинениями и обещанием сюрприза. Она обрадовалась, услышав про подарок.

– Догадываюсь, на что она надеялась, – пробормотала Сона.

– Мне слуга рассказал, что платье и туфли госпожа отдала служанке, правильнее сказать, швырнула в лицо. Наверно, узнала про смятые простыни на моей постели или застукала наших слуг на моей кровати, что более вероятно.

– Обычно, богачи так поступают – поношенную одежду отдают беднякам.

– Я сделал серьги из серебра, утром подарил хозяйке со словами: «Это мои слёзы по вашим безнадежно испорченным вещам». Брюнетка была счастлива, но недолго. Вечером она похвасталась подарком перед супругом. Он устроил скандал, хотел узнать от кого и за какие заслуги жена получила столь дорогие украшения. Торговец оказался ревнивым и допросил всех. Даже меня вызвал. При мне внимательно рассмотрел побрякушки и вынес решение: «Я потерпел убытки, должен их возместить. Продам подношение, – подавленная супруга пыталась возразить, – жёнушке в утешение дам сумму на новое платье». Ты бы видела их лица – она испуганная и растерянная, он доволен, что заработает денег, – Леонардо рассмеялся.

– Значит твоя хозяйка осталась недовольна, ее следует опасаться.

– Забудь о ней. Как думаешь, ты полностью перешла в нашу эпоху или там тоже присутствуешь?

– Не знаю, судя по рассказу моей подруги, меня нашли в развалинах в воскресенье днем. Когда проснулась в гроте, было очень светло, солнце поднялось высоко. В субботу спасатели плохо искали или я всё еще находилась у тебя – не поняла.

– Кто такие спасатели?

– Специальная служба, чьи сотрудники вызволяют людей, попавших в трудное положение: под развалины дома, в глубокий колодец или бурные воды.

– Я проснулся в полдень, ты только что исчезла, сено еще хранило твое тепло.

– Меня нашли без сознания. Точно не знаю – я головой ударилась о камень или камень упал на голову. Доктор сказал: отделалась легким сотрясением мозга. Если учесть разницу во времени из-за расстояния, насколько могу судить, оттуда исчезаю полностью, хотя, возможно, меня не искали. Жильцы думали, что все успели покинуть дом до обрушения. Разрушение длилось несколько часов. Через сутки подруга попросила возобновить поиски. С помощью собак обнаружили мое бессознательное тело.

– Знаешь, – она добавила смущенно, – когда ты меня любил, я чувствовала, что рядом с тобой вся, полностью – душой и телом.

Леонардо задумался будто взвешивал, стоит ли говорить и решительно заявил:

– Раз ты смогла выполнить один приказ, сможешь выполнить и другой. Сейчас же забираешь меня с собой в свою эпоху!

– Как ты себе это представляешь? – растерялась путешественница.

– В моей комнате ты появляешься в рубашке. Считай, что взяла мое тело с собой, как вещь. Обними меня и всё. Да, кстати, о чем ты думаешь в ту минуту?

– Я в ответе перед человечеством за судьбу гения. Как мне решиться на такой опыт?

– Гений станет еще гениальнее, если узнает и увидит будущее.

– Вдруг кто-то спохватится и заметит твое отсутствие, – гостья перешла на шепот, – станут искать: одежда лежит на постели, а тебя нет?

– Я часто исчезаю на несколько дней и никого не волнует, где пропадаю. А бездельник – слуга обрадуется свободе.

– В нашей эпохе много необычного для вас, много опасностей.

– Не пытайся меня отговорить. Наш век тоже таит в себе не меньше угроз и неприятностей, – он перешел на шепот, – инквизиция например.

– И ревность твоей хозяйки, – в тон ему добавила Сона.

– Придется тебя ублажить, чтобы ты подчинилась мне вся.

Леонардо снял свою одежду и стал ее целовать, поднял рубашку, но решил не снимать:

– Не будем оставлять улик, – на ухо шепнул Леонардо. – Говори, что мне делать, о чем думать.

Леонардо обнял ее сильными руками. Девушка понимала, что вся во власти его обаяния, потеряла волю и такое состояние ей приятно. Единственным ее желанием в тот миг было сделать счастливым гения, потому что рядом с ним она чувствовала себя окрыленной. Быть возле него, все равно где – всё, к чему Сона стремилась в тот момент. Самое главное, ей не терпелось, как можно скорее попасть домой, чтобы не столкнуться с ревнивой хозяйкой особняка.

– Ни о чем не думай. Тебе лучше ни о чем не рассуждать, чтобы не мешать моей мысли. Просто закрой глаза, – гостья не могла ему отказать, подчинилась его требованию и желанию.

– Понял, – согласился Леонардо, закрывая глаза.

*

За окном включилась автомобильная сигнализация и умолкла.

«Я у себя. Он действительно очень тяжелый», – путешественница открыла глаза и попыталась выбраться из-под крупной фигуры мужчины.

Леонардо разомкнул веки, приподнялся, огляделся – обстановка другая, лег на спину и довольным тоном произнёс:

– Получилось, тебе удалось перенести меня. Были какие-то резкие звуки. Какой инструмент или машина их издает?

– Да, ты услышал сигналы, потом объясню.

Большую часть комнаты освещала полная луна.

Сона потянулась, как кошка:

– Процесс проще, чем казался прежде, или переход стал для меня привычным делом.

– У нас расположение комнат одинаковое – луна на том же месте небосвода, может быть, поэтому тебе легко удается переход.

На кресле лежал ее телефон, Сона посмотрела на время, сладко зевнула и сонно пробормотала:

– Еще глубокая ночь, всего три часа, можем поспать.

– Поспать еще успеем, – Леонардо решительно и быстро снял ее рубашку. – Ты сможешь заснуть? У тебя нет других желаний?

Обнаженная Сона, освещенная лунным светом, казалась мраморной статуей. Леонардо нежно провел рукой по трепетной фигуре девушки.

– Создать такое, значит бросить вызов богу, – вздохнул и поцеловал грудь. – Никогда не сдерживай желаний, иначе решу, что я тебе безразличен. Мне любопытно, есть ли отличие в ощущениях в нашей и в вашей эпохах.

Его руки действовали властно, а губы опускались все ниже.

Леонардо посмотрел в глаза затянутые поволокой и потребовал:

– Скажи, что хочешь меня, сейчас и очень!

– Хочу, – прошептала Сона, – ты разбудил во мне желание…

Дневной свет пробудил ото сна, Сона открыла глаза, повернулась и рядом увидела улыбающегося Леонардо:

– Какое удовольствие смотреть, как сладко ты спишь, тихо как ребенок. Глядя на тебя не скажешь, что имеешь такие необычные способности – свободно перемещаешься в пространстве и во времени, понимаешь чужой язык. Ты изучала итальянский?

– Нет, к сожалению, не изучала, хотя мне очень нравится итальянский язык – такой приятный, певучий. Ты говоришь словно поёшь. У тебя необычный, красивый голос. Он околдовывает.

– Ты не далека от истины – слушатели утверждают, что я неплохо пою. Многие считают меня музыкантом.

– Для меня твой голос словно музыка, а речь – песня.

– Ты меня понимаешь, значит умеешь читать чужие мысли. Я к этому шел долгие годы – изучал мимику лица, часами следил за его выражением, сменой эмоций, чтобы догадаться, о чем думает человек, сидящий напротив. Можешь мне что-то приказать?

Сона смутилась и подумала: ‘поцелуй меня’.

– Придумай что-нибудь посложней, – Леонардо поцеловал ее в губы. – Ты просто чудо.

– Чудо всё, что сейчас происходит со мной: я оказалась в другой эпохе, познакомилась с самим Леонардо, провела во Флоренции два волшебных дня, вернулась к себе, мой дом разрушился, но меня нашли, теперь цела и невредима.

Девушка запнулась, опустила глаза:

– Мне дали квартиру, в ней всё есть. Я вернулась к Леонардо и вот он со мной в моей эпохе.

– У тебя мелькнула мысль о бывшем владельце, – строго вставил Леонардо, – договаривай!

– Я осталась без работы, он принес продукты.

Радостная хозяйка квартиры привычным движением вскочила с постели и быстро надела халат. Леонардо лежал на кровати в чем мать родила. При дневном свете она внимательно рассмотрела его – правильные черты лица, зеленые глубоко посаженные глаза, вьющиеся светло каштановые волосы и аккуратная, короткая борода, высокий, крепкого телосложения.

Сона засмотрелась, Леонардо потянулся к ней – обнял за талию, она попыталась отстраниться: