Текст книги "Сезон охоты на блондинок"
Автор книги: Карен Робардс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 17
– Я хотела вас спросить кое о чем, – сказала Алекс. Уэлч тащил на плече трехпудовый мешок с фуражом так легко, словно это была буханка хлеба. Неудивительно, что он носил Алекс на руках без всякого труда. Должно быть, с такими тяжестями он имел дело каждый день.
Джо вопросительно поднял брови.
– Где вы это раздобыли? – Алекс потеребила его за рукав.
– Мою куртку? Она вам не нравится?
– Очень необычный оттенок. – О том, что парка делала его соблазнительно мускулистое туловище еще мощнее, Алекс промолчала.
В конюшне сильно пахло сеном и лошадьми. Лампы дневного света были включены, и в дальнем конце Алекс увидела Кари Уэлча, выводившего лошадь из стойла.
– Это голубой цвет университета штата Кентукки. Точнее, его команды «Дикие коты». Я надеваю ее на счастье. – Глаза Джо смеялись. Он открыл дверь комнатки рядом со своим кабинетом и громко крикнул: – А вот отец болеет за городской университет Луисвилла!
Кари Уэлч оглянулся и недовольно махнул им рукой:
– Подождем игры и посмотрим, чья возьмет!
Джо засмеялся, вошел в комнату (которая, как поняла Алекс, служила складом для фуража) и поставил мешок на пол.
– Догадываюсь, что вы говорите о баскетболе, – иронически сказала Алекс.
– Университет Кентукки против университета Луисвилла. Классическое баскетбольное дерби. Ближайшая игра состоится в эту субботу. – Джо вышел со склада, тщательно запер дверь на засов и посмотрел на Алекс сверху вниз. – Я бы посоветовал вам посмотреть ее по телевизору, но к тому времени вы вернетесь домой, а в Филадельфии едва ли удастся поймать трансляцию.
– Угу. – Мысль о возвращении огорчила Алекс, и она знала, почему. Причина заключалась в Джо. Их странные отношения закончатся ничем. Завтра она сядет в самолет, и, скорее всего, они больше никогда не увидятся.
– Эй, Джо, подойди на минутку! Взгляни на копыто Вики! – окликнул Кари.
Джо пошел к отцу, и Алекс – за ним. Большинство стойл пустовало; наверно, лошадей выгнали пастись. Каблуки тонули в мелких опилках. Алекс зашаталась и инстинктивно ухватилась за руку Джо. Тот посмотрел на нее и слегка улыбнулся:
– Высокие каблуки и конюшни плохо сочетаются друг с другом.
– И не говорите.
Они подошли к Кари. Большая рыжая чистокровка оказалась тем самым высоким изможденным жеребцом, за которого Алекс заступалась вчера. Сегодня бедняга выглядел ничуть не лучше. Его влажные карие глаза остановили взгляд на Алекс, и она была готова поклясться, что конь ее узнал. Он негромко фыркнул и ткнул ее мордой в руку. Алекс погладила его.
– Угостите лошадку, – сказал Джо и дал ей завернутый в целлофан мятный леденец. Алекс развернула лакомство, положила на ладонь и протянула коню. Тот взял леденец бархатными губами и начал с удовольствием жевать. Пока мужчины занимались своими делами, Алекс гладила жеребца по голове и бормотала ему что-то ласковое. Джо и Кари со всех сторон осматривали правое переднее копыто Виктори Данса, ощупывали его и обсуждали различные методы лечения.
– Алекс, что вы о нем думаете? – спросил Кари, когда дискуссия закончилась и жеребец вновь встал на все четыре копыта.
– Думаю, что ему не помешала бы хорошая кормежка и курс витаминов, – сказала Алекс. – Или, по крайней мере, две дюжины мятных леденцов.
Джо засмеялся, а Кари покачал головой.
– Юная леди, это будущий чемпион. Попомните мое слово. Не смейся, сын. Если я ошибусь, то до конца своих дней не сделаю ни одного прогноза.
– Самое забавное, что он хорошо знает лошадей и редко ошибается, – сказал Джо, когда Кари увел Виктори Данса. – Вот почему я купил его, несмотря на внешний вид. Кстати, он принадлежит мне, а не ферме.
Последние слова Джо прозвучали немного вызывающе, и Алекс вспомнила, что над Уистлдауном по-прежнему висят тучи.
– Извините меня за вчерашнее, – сказала Алекс. Они шли к пикапу, и Алекс снова вцепилась в руку Джо. Везде здесь если не опилки, так гравий. – Поверьте, мне не легче вашего.
Губы Джо тронула слабая улыбка:
– Не сомневаюсь.
Алекс влезла в пикап. Джо хлопнул дверью, обошел капот и сел рядом.
– Расскажите о себе, – сказал он, включая двигатель и разворачиваясь. Машина накренилась, и Алекс схватилась за дверь.
– Каково это – расти в сказочно богатой семье?
– Не так весело, как вам кажется. – Алекс откинула голову на спинку сиденья. – Когда я была маленькой, у меня была куча игрушек, а когда подросла – куча одежды и дополнительных уроков. Теннис, гольф, горные лыжи, фортепиано, танцы –всего и не перечтешь. Можно иметь множество вещей и ездить куда угодно, но со временем это перестает иметь значение. По крайней мере, для меня. Я всегда была богатой. Не думаю, что это плохо, но…
– Вы привыкли к этому.
Когда пикап вырулил на дорогу, Джо слегка хмыкнул:
– Вы ходили в школу?
– Конечно, ходила. Школы были закрытые. Шипли, Пансионат де ла Шассо в Швейцарии и «Ле Рози». Богатые дети всегда учатся в закрытых школах. Это отличает их от всех прочих.
Джо смерил ее пристальным взглядом.
– Где ваша мать? Она жива?
– Да. Она перещеголяла отца: замужем в седьмой раз. Теперь она живет в Австралии. Мы видимся нечасто, иногда она звонит. Во-первых, она не может смириться с тем, что у нее взрослая дочь. Это заставляет ее чувствовать себя старой. Во-вторых, она не выносит Нили. Точнее, не самое Нили, потому что она ее никогда не видела. Ее возмущает мысль о Нили.
– Как это?
– Моя мать была второй женой отца, а мать Нили – третьей. Мать до сих пор считает, что та украла у нее мужа. Похоже, до нее не доходит, что на месте матери Нили могла оказаться любая другая. Мой отец любил молодых и красивых женщин. Когда они переставали быть молодыми и красивыми, он от них избавлялся.
Джо смотрел на нее с любопытством.
– А с кем вы проводили лето, Рождество и другие каникулы? С отцом или с матерью?
– То с одним, то с другим. А чаще ни с кем. Иногда жила у подруг, иногда в одном из наших домов, но без родителей. Они были заняты своими делами, а я своими; конечно, всегда были слуги, которые присматривали за мной.
– Похоже, вам было одиноко.
– Мне нравилось одиночество. А когда появилась Нили, я проводила каникулы с ней. Ее мать погибла, когда Нили было шесть лет, и я осталась единственным близким ей человеком. Никто из сменявших друг друга мачех не желал брать на себя эту обузу. У некоторых были свои дети, а те, у кого их не было, не пылали материнскими чувствами.
– Понимаю. Я видел вашу последнюю мачеху. Должен признаться, я не могу представить ее в роли матери Нили или кого бы то ни было.
Алекс слегка улыбнулась:
– Да, боюсь, материнство не в стиле Мерседес. Не могу сказать, что она мне не нравится. Наоборот. Мы хорошо ладили, когда оказывались вместе. В отличие от Нили. Эту девочку стоит только задеть, как она задевает вас вдвое сильнее. А у Мерседес это просто не укладывается в голове. Они с Нили друг друга терпеть не могут.
– А чем вы занимались? Когда выросли и закончили школу? Или богатые девушки вообще ничем не занимаются?
Алекс удивленно посмотрела на него:
– Вы хотите меня обидеть?
Джо засмеялся.
– Прошу прощения. Мне не часто доводится общаться с дочерьми миллиардеров.
Алекс прищурилась.
– Я фотограф. И очень неплохой, кстати говоря. Вы знаете альбомы с пейзажами, какими украшают кофейные столики? Так вот, я снимаю эти пейзажи. Конечно, платят за них негусто, но до сих пор меня это не интересовало.
– А ваш бывший жених тоже катался как сыр в масле? – Они добрались до проселка на Уистлдаун, и Джо свернул к ферме.
Алекс насмешливо фыркнула. Как ни странно, воспоминание о Поле больше не причиняло ей боли. Она забыла его куда быстрее, чем надеялась, и знала, почему. Сексуальная притягательность другого мужчины оказалась сильнее.
– Достаточно сказать, что его свежеиспеченная жена – дочь очень богатого человека. Он делает успешную карьеру, однако больших денег у него нет. Вернее, не было. Но сейчас, когда он женился на Таре Гоулд, будут. Что ж, все к лучшему. Я бы не хотела, чтобы на мне женились ради денег.
Джо натянуто улыбнулся.
– Спасибо. Постараюсь учесть.
Перед ними высился Уистлдаун. Когда Джо остановил машину, Алекс невольно посмотрела на галерею второго этажа и вздрогнула. Именно там она видела человека. Справа, между двумя высокими окнами. Сегодня там было пусто. Сквозь переплет решетки виднелась белая каменная стена.
– Готовы? – Джо уже вышел из фургончика. Алекс поспешно выбралась наружу, не желая, чтобы он открывал ей дверь. Перед тем как ступить на дорожку, она немного помедлила. Забыть ужас прошедшей ночи было не так легко.
– Я прочесал весь дом сначала один, а потом вместе с вашей сестрой и ничего не обнаружил. Все стоит на месте, – прервал ее раздумья голос Джо. Он уже открыл дверь и ждал, чтобы она вошла первой.
Алекс попятилась; страх был таким же непреодолимым препятствием, как каменная стена. И тут она посмотрела на Джо. Он был большим, сильным и абсолютно надежным. Алекс безоговорочно верила в его способность справиться с кем угодно. По крайней мере, с Джо Уэлчем она в безопасности. Помня об этом, она храбро прошла мимо него и вошла в дом.
Без электричества он казался темным и слегка зловещим даже днем. «Конечно, в этом виноваты шторы, оставшиеся задернутыми с ночи», – решительно сказала себе Алекс. Она почувствовала слабый цветочный аромат сухих духов. Было слишком тихо. Дом словно кого-то ждал. Ее? Эта мысль пришла нежданно-негаданно, и Алекс вздрогнула. Когда Джо закрыл за ними дверь, она закусила губу и едва удержалась, чтобы не попросить его этого не делать.
На мгновение Алекс показалось, что ловушка захлопнулась. В углах таились тени, полные молчаливой вражды.
– Давайте-ка впустим сюда свет. – Джо снял злые чары, шагнув в гостиную и раздернув шторы. Алекс, пошедшая за ним следом (ни за что на свете она не осталась бы здесь одна), облегченно вздохнула. В солнечном свете все чудесным образом изменилось. Дом как дом, и никаких привидений. Они шли по комнатам первого этажа, и Джо всюду открывал шторы.
Когда они добрались до кухни, Алекс немного постояла и огляделась. После покупки дома здесь ничего не изменилось. Кухня была обставлена мебелью с облицовкой из зеленого гранита и расписанными от руки буфетами «Смоллбоун», что придавало ей несколько старомодный вид. На полу – надраенная до блеска плитка, стены обиты светло-зелеными панелями. Кухня была такой же красивой, как и все остальные комнаты Уистлдауна. «Во всяком случае, снаружи», – подумала Алекс. Ей все еще казалось, что за этой красотой таится что-то отталкивающее.
– Поднимемся наверх? – Джо остановился у маленькой двери, за которой скрывалась узкая задняя лестница. При этих словах страх Алекс усилился. Но она снова напомнила себе, что с Джо ей бояться нечего.
– Думаю, да. – Ее неуверенность заставила Уэлча улыбнуться. Он ждал у двери. Алекс неохотно прошла мимо него и первой начала подниматься по лестнице.
– Знаете, мне кажется, что сегодня ночью вы совершили не самый благоразумный поступок в жизни. Если вы действительно думали, что ночью в дом проник посторонний, вылезать из кровати и бежать за ним не следовало. – В этой ленивой фразе был легкий намек на насмешку.
Алекс, добравшаяся до середины лестницы, обернулась и бросила на Джо сердитый взгляд. Хотя он и стоял на две ступеньки ниже, его черная макушка доставала Алекс до подбородка, а широкие плечи, обтянутые курткой фасона «мишлен», занимали весь проход. Его глаза мерцали в тусклом свете лишенной окон лестничной клетки. Близость Джо была такой успокаивающей, что Алекс решила объяснить ему причину своего безрассудного шага.
– Наверно, вы правы, – призналась она, когда они вышли в коридор. Алекс держалась поближе к Уэлчу. – Но я подумала… – голос Алекс пресекся, и она тревожно оглянулась.
– О чем?
– О том, что это мог быть мой отец.
– Угу. – Теперь Джо был серьезен, и Алекс верила, что он ее понимает.
Все было так же, как сутки назад – кремовые стены, резные белые косяки, окружавшие полированные двери красного дерева, красная ковровая дорожка на темном дощатом полу, красный гобелен за высоким трюмо, по обе стороны которого стояли парные стулья фирмы «Дункан Прайор». Над стульями на высоте глаз висели две позолоченные полочки, а на полочках, как и сказал Джо, стояли бронзовые статуэтки каких-то мифических богинь. Кто-то – не то Джо, не то Нили – вернул упавшую фигурку на место. Алекс мысленно представила себе то, что предшествовало удару. Она споткнулась. Взгляд подтвердил, что это мог быть край дорожки, украшенный нарядной белой бахромой. Дорожка заканчивалась как раз у дверей ее спальни. Потом она упала вперед и схватилась рукой за какую-то ткань. Гобелен? Возможно. Алекс прикоснулась к гобелену, проверяя, соответствует ли это ощущение тому, которое ей запомнилось, и нахмурилась. Кажется, гобелен был более плотным и скользким. Впрочем, ее воспоминания об этих нескольких секундах были довольно туманными. Но можно ли уронить себе на голову статуэтку, дернув за гобелен?
При мысли об этом ударе у нее свело живот, а швы на голове запульсировали. Достаточно было просто оказаться в коридоре, чтобы все вернулось. Она снова слышала звук дыхания. Вдох – выдох. Вдох – выдох…
– Ради бога, не переусердствуйте! – Джо схватил ее за руки и повернул лицом к себе, оборвав неприятные воспоминания. Алекс поняла, что невольно подражала звукам дыхания, которые слышала накануне. «Хвала небесам, что Джо рядом», – подумала она, глядя ему в глаза. В его присутствии воспоминания не казались столь ужасными. Когда их взгляды встретились, глаза Джо потемнели, а руки напряглись.
Внезапно раздавшийся звук заставил их вздрогнуть. Звук был негромкий, напоминавший глухой удар, но в пустом доме – если тот действительно был пуст – неоткуда было взяться этому звуку. Алекс напряглась, словно ее спины коснулся ледяной палец дурного предчувствия, и резко повернулась в ту сторону, откуда донесся шум. Ее пальцы сжались, глубоко вонзившись в дутый нейлон куртки Джо.
– Что это было? – свистящим шепотом спросила она.
– Подождите здесь. – Джо освободился от ее цепких объятий и шагнул в сторону. – Сейчас проверю. Остаться одной в этом коридоре, чтобы стать жертвой бог знает кого?
– Ни за что! – Алекс судорожно ухватилась за его большую теплую руку и пошла следом. Память о той ночи воскресла сама собой. На этот раз не оставалось никаких сомнений. В доме что-то было. Или кто-то. Все-таки она оказалась права.
При этой мысли у Алекс гулко забилось сердце.
Бах! Звук доносился из ее спальни. Пока они приближались к полуоткрытой двери, Алекс, шедшая на шаг позади Джо, все цеплялась за его руку. Дыхание прерывалось, и приходилось напоминать себе, что нужно сделать вдох.
– Может быть, уйдем и вызовем полицию? – прошептала она, не слишком надеясь на согласие.
– Тс-с… – Джо остановился, протянул руку и распахнул дверь спальни настежь. Скрип петель заставил Алекс вздрогнуть. Тот, кто находился в спальне, тоже должен был его услышать… но комната была пуста. Алекс заметила это с первого взгляда. Спрятаться можно было только под кроватью или в закрытом стенном шкафу.
Бах! Алекс широко открыла глаза. Звук действительно доносился из шкафа. Джо рывком освободил руку, бросил на Алекс короткий, но красноречивый взгляд, означавший «стой, где стоишь», и в четыре шага пересек комнату, оставив Алекс обливаться холодным потом. Если в шкафу сидит настоящий человек, из плоти и крови, то у него может оказаться и настоящий пистолет.
Глава 18
Если появится взломщик с пистолетом, она бросится бежать. Закричит. Наберет номер девятьсот одиннадцать.
Но телефон не работает.
Джо распахнул дверь шкафа. Оттуда вышел огромный рыжий кот и начал тереться о ноги Уэлча.
Алекс просто смотрела на него, широко раскрыв глаза. Джо, сначала удивленный не меньше ее, прыснул сосмеху, наклонился и взял пушистого бегемота на руки. Кот был холеный, чрезвычайно упитанный и весил не меньше девяти килограммов.
– Познакомьтесь с Ганнибалом, – сказал Джо, погладил кота и понес его к Алекс. – Не знаю, как кот попал в шкаф, но, кажется, он чрезвычайно рад нашему приходу.
– Ганнибал? – недоверчиво переспросила Алекс. Странная кличка для кота.
– Он мышелов, – объяснил Джо. – Причем хороший. Ганнибал – каннибал. Понятно?
– Да. Смешно.
Кот потянулся и посмотрел на Алекс прищуренными зелеными глазами. Он мурлыкал так громко, что было слышно на первом этаже. Мурлыканье перемежалось шумными, отчетливо слышными вздохами.
– Откуда он взялся? – Алекс тут же вспомнила, что ночью доставала из шкафа свои туфли. А потом закрыла дверь. Она была в этом уверена. Выходит, она закрыла в шкафу этого кота? О господи, неужели действительно дышал он? Значит, она гналась за котом, потом упала, а зверь, воспользовавшись суматохой, вернулся и нашел убежище в шкафу? Как-то все это было путано и туманно, но точно восстановить последовательность событий ей не удавалось.
Джо она вообще ничего об этом не сказала. Кому охота выглядеть набитой дурой?
– Это постоянный обитатель Уистлдауна. Обычно он ночует на конюшне. Но, должно быть, как-то пробрался в дом.
Алекс осторожно погладила Ганнибала по голове (ей никогда не позволяли иметь дома животных, поэтому она им не слишком доверяла) и посмотрела на Джо. Уэлч широко улыбался, явно потешаясь над ней. Оставалось надеяться, что ему не придут в голову те же мысли, что и ей только что.
Увы, надежда не сбылась.
– Немного твердоват для привидения, но зато ворюга отменный. Стоит только отложить в сторону сандвич с тунцом… – задумчиво сказал Джо.
– Ох, помолчите! Ладно, допустим, дышать мог он. Но как быть с человеком на галерее? Кот тут ни при чем.
– Ни при чем, – согласился Джо и отпустил Ганнибала. Но когда Уэлч выпрямился, улыбка все еще пряталась в уголках его рта. Кот ушел, покачивая хвостом. – Давайте проверим галерею.
Галерея второго этажа пустовала. Тут не было ни кресел-качалок, ни подвесных корзин, ни вьющихся растений. Ничего, что могло бы отбросить тень или хотя бы отдаленно напомнить мужскую фигуру. Алекс подошла к перилам, там, где она видела человека, и мгновение постояла, глядя на подъездную аллею, газон и дорогу. Отсюда хорошо виделся дом Джо и даже то, что было за ним.
Она задумчиво обернулась, прислонилась к перилам и начала внимательно изучать участок стены прямо перед собой. Тот ничем не отличался от прочих. Цвет одинаковый, трещин нет. Ничего. Она нахмурилась и принялась рассматривать деревянные половицы, выкрашенные серой краской.
– Ну что, никакой эктоплазмы? – спросил Джо. Он стоял в метре от Алекс, прислонившись плечом к стене, скрестив руки на груди, и смотрел на нее с легкой улыбкой.
– Я что-то видела, – упрямо стояла на своем Алекс. Но честность заставила ее добавить:
– Во всяком случае, мне так кажется.
– О'кей, моя радость, я знаю, чем это вызвано. – Несмотря на легкую усмешку, его голос был полон сочувствия. – Кстати, он часто рассказывал о вас.
Алекс смерила его коротким взглядом.
– Мой отец? Вам?
– Угу. Каждый раз, когда бывал здесь. Мы говорили о лошадях, а потом он всегда переходил на свою дочь. Честно говоря, я немного устал от его рассказов о принцессе Алекс. В конце концов, я и сам начал так называть вас. Он то и дело твердил о том, какая вы красавица и умница, и о том, что в один прекрасный день вы возглавите его компанию. Это мне так надоело, что при одном упоминании вашего имени я затыкал уши.
– Ох, папа… – тихо произнесла Алекс. Ее губ коснулась слабая улыбка. – Знаете, он действительно хотел, чтобы я работала у него. Мы всегда ссорились из-за этого. Мне так стыдно, что я его огорчала… – у нее сорвался голос.
– Не переживайте. Он гордился вашей самостоятельностью. Всегда говорил, что его дочурка – кобылка с норовом.
Это было так похоже на отца, что удивленная Алекс не смогла удержаться от смеха.
– Ох, Джо. – Алекс пошла к нему и остановилась лишь в полуметре. Уэлч выпрямился и протянул руки, чтобы обнять ее. «Похоже, у него выработался рефлекс», – подумала Алекс. Она подошла ближе, положила ладони ему на плечи и подняла потемневшие от боли глаза. Взгляд Уэлча был непроницаемым. – Покажите мне, где вы его нашли. Пожалуйста. Пожалуйста…
После долгих уговоров, продолжавшихся не меньше четверти часа, Джо все-таки привел ее туда, где обнаружил тело ее отца. Они стояли в уистлдаунской конюшне. Алекс дрожала от холода, хотя в конюшне было тепло. Вкусно пахло сеном. В солнечных лучах, пробивавшихся сквозь два стеклянных купола, танцевали глупые мотыльки. Лошадей увели на пастбище, и Алекс с Джо были одни, если не считать шумных воробьев, примостившихся на стропилах. Алекс стояла молча и слушала рассказ Джо, скрестив руки на груди, так ей было теплее. На месте смерти Чарльза Хейвуда не было ни крови, ни отпечатка тела, но, несмотря на очень лаконичное описание, Алекс ясно представляла себе эту сцену и ощущала дурноту.
– Отец не пил, – сказала она, в очередной раз возражая против одного из многих утверждений, казавшихся ей непонятными. – Он был алкоголиком и сумел справиться с этим. Он всегда помнил об этом. Отец не пил больше десяти лет.
– С телеги падают только пьяные, – вновь ответил Джо. Только на этот раз его голос звучал бесстрастно. – Я убедился в этом на собственном опыте. Мой отец тоже алкоголик. Он обещал исправиться столько раз, что я потерял счет. Не думаю, что доживу до этого.
– О боже…
Они посмотрели друг на друга с сочувствием, а потом Алекс выпалила:
– Не верю. Допустим, вы правы, и отец мог снова начать пить из-за свалившихся на него неприятностей, но он бы не стал кончать с собой. Ни за что не стал бы!
Она снова посмотрела на землю, где в тот страшный день лежало тело ее отца, а затем, не успев ни о чем подумать, опустилась на колени прямо в мягкие опилки и положила ладонь на то место, где лежал отец. Он всегда – практически всю ее жизнь – казался Алекс всемогущим, вроде волшебника из страны Оз. Но чужая душа – потемки. Каким он был на самом деле? Знала ли она его так, как думала?
Теперь Алекс понимала, что многие ее поступки объяснялись нежеланием быть просто дочерью миллиардера Чарльза Хейвуда. Выбранный ею колледж, Фордхем, не принадлежал к числу элитных учебных заведений, куда хотел бы послать ее отец. К избранной дочерью профессии фотографа он относился с презрением. На мгновение она подумала, что и Пол был частью этого синдрома. Ее отец не любил Пола.
В той, прежней жизни, когда казалось, что и она, и отец будут жить вечно, Алекс думала, что настанет время и они смогут проводить вместе часы, дни, недели и месяцы. Может быть, состарившись, он перестанет, наконец, так много путешествовать и в его жизни появится место для чего-то большего, чем бизнес и молодые жены. Может быть, думала Алекс, когда у нее появятся дети, он отдаст им то, что недодал ей, и станет любящим дедом. Он, наверно, полюбил бы внука.
При мысли о воображаемом сыне, которого ее отец никогда не увидит, из глаз Алекс брызнули слезы и потекли по щекам. Она стояла на коленях среди опилок, положив руку на то место, куда впиталась кровь ее отца, и оплакивала его. Такого, каким он был, такого, каким она всегда хотела его видеть, и такого, каким он мог стать в один прекрасный день. Какими бы ни были недостатки этого человека, она любила его. Он был ей отцом.
Она оплакивала его, не в состоянии справиться с рыданиями; слезы стекали по щекам и падали на то место, где он умер.
– Хватит. Пойдемте. – Длинная рука обвилась вокруг ее талии. Плохо понимая, кому принадлежит эта рука, молодая женщина подчинилась, позволяя себя поднять. Алекс утешало то, что рядом есть живой человек, которому она не безразлична. Она прислонилась к надежной теплой груди Джо и плакала, пока не кончились слезы.
– О боже… Извините, – продолжая всхлипывать, выдавила Алекс, когда пришла в себя. Она прижималась к Джо, уткнувшись макушкой в его подбородок, и заливала слезами его уродливую куртку, вцепившись обеими руками в шелковистый нейлон. Джо обнимал ее, дышал ей в волосы и приговаривал что-то вроде «ну-ну» и «все в порядке». – Пока это не случилось, я никогда не плакала.
– Можете плакать, сколько хочется, – пробормотал Джо ей на ухо. Внезапно Алекс почувствовала благодарность к нему. Благодарность за сочувствие, доброту, силу и простое физическое присутствие, которое согревало ей душу. Человек, на которого можно опереться в минуту слабости, – вот что требовалось ей больше всего на свете. Она всегда была сильной, но теперь нуждалась в чужой силе. А Джо мог и хотел с ней поделиться. Каждому иногда нужно поплакать.
– Слезы ничего не лечат. И ничему не помогают. Они не вернут мне отца. – Алекс икала, шмыгала носом и, не поднимая глаз, цеплялась за его куртку.
– Не вернут. Но вам станет легче.
«Я не хочу, чтобы мне стало легче». Алекс не сказала этого вслух, но внезапное прозрение было ошеломляющим, как взрыв. Если ей станет легче, она предаст отца. Если ей станет легче, значит, она смирилась с его уходом.
– Ему было всего шестьдесят четыре. Даже если бы он знал, что компания вылетит в трубу, даже если бы знал, что его объявят банкротом, кончать с собой ему не было никакого смысла. Вот чего я не могу понять. Почему? Почему?
– Я не знаю, что вам ответить.
Алекс все еще прижималась к нему. Она вдруг поняла, что его объятия – самая естественная вещь на свете. Она судорожно вздохнула, осознавая тщету вопросов, на которые нет ответа, и посмотрела ему в лицо.
– Спасибо вам, – сказала она, поглаживая куртку, увлажненную ее слезами.
– За что?
Обнимавшие ее руки были сильными и надежными. Снизу его подбородок казался покрытым щетиной, хотя Алекс знала, что утром он брился. Глаза, в которые она смотрела, навевали воспоминания о густой синеве океанских волн. Джо был красив, сексуален, и с ним было удивительно спокойно, потому что он по собственному опыту знал, каково ей приходится.
– За то, что вы были так добры ко мне… к нам с Нили… особенно после того, как… – острое ощущение собственной вины помешало ей закончить фразу.
– После того, как вы меня уволили? – Голос Джо звучал чуть-чуть шутливо, хотя смотревшие на нее глаза были серьезными.
Алекс кивнула.
– Не беспокойтесь об этом. Меня уже увольняли. Ничего, переживу.
– Увольняли? Когда? – после пережитого Алекс клонило в сон. Его тепло окутывало ее, как уютное одеяло. Его протяжное бормотание действовало, как колыбельная. Она знала, что надо найти в себе силы и отстраниться, но отчаянно желала побыть в его объятиях еще минуту-другую. Желала прижиматься к его теплому телу. Желала слышать его негромкий успокаивающий голос.
– Как-нибудь в другой раз, ладно? Пойдемте. Пора вернуться в дом. – В голосе Джо послышалась хрипловатая нотка. Уэлч обнял ее за талию и слегка отстранил.
– Вы в порядке? – спросил Джо. Алекс кивнула и исподтишка вытерла все еще мокрые глаза рукавом куртки.
Они выбрались из конюшни на яркое солнце и бок о бок пошли к дому. Джо держал руки в карманах. Земля была усыпана оставленными бурей ветками, листьями и круглыми желто-зелеными плодами, которые Джо называл земляными яблоками. Ноздри щекотал дымок. Где-то горел костер. Над головой летело шумное стадо диких гусей, построившееся классическим клином. В отдалении два приземистых красных вездехода на гусеничном ходу неслись к видневшимся на горизонте деревьям. Алекс догадалась, что это Нили катается с Али; возможно, к ним присоединились Джош и Дженни. Похоже, Нили все-таки хватит времени…
Потом они увидели Кари. Он стоял, облокотившись о забор, и следил за Виктори Дансом, который одиноко пасся в маленьком огороженном паддоке.
– Когда вы с сестрой улетаете? – спросил Джо у дверей дома.
Алекс нахмурилась. Улетать ей не хотелось. И она знала причину. Уехать – значит расстаться с ним. И никогда не узнать, каков он в постели.
– Завтра. Вскоре после полудня. Конечно, Нили летит со мной. Нужно будет как-то заказать ей билет, но я уверена, это будет нетрудно. – С этими словами Алекс поднялась на узкое заднее крыльцо.
– Я отвезу вас в аэропорт, – сказал Джо.
– Спасибо. – Она обернулась. На груди его куртки еще красовалось влажное пятно размером с блюдце от ее слез.
– Пожалуйста. – Его тон был бесстрастным, выражение лица – непроницаемым.
Алекс открыла заднюю дверь и через маленький тамбур прошла на кухню. Джо прошел следом и закрыл за собой дверь. Дом был тихим, гулким и темным, но больше не страшным. Хотя, может быть, ее отвлекает от ужасных мыслей близость Джо.
Подошвы Уэлча стучали по мозаичным плиткам. Он остановился в дверях кухни.
– Присаживайтесь. – Она показала на пару табуреток, стоявших у стола. – Выпьете что-нибудь? – Алекс подошла к холодильнику, открыла его и заглянула внутрь. Без электричества там было темно и сыро. – Молоко, наверно, испортилось, но есть диетическая кола и апельсиновый сок.
– Достаточно и простой воды. – Он расстегнул нейлоновую куртку и сел на табурет.
– Как вы думаете, скоро включат электричество? – спросила Алекс, неторопливо вынимая из буфета стакан и подставляя его под кран.
Джо пожал плечами:
– Кто знает? Этой линией электропередачи пользуются немногие, так что нас обычно оставляют напоследок. Одно из неудобств сельской жизни. Если не починят до темноты, вы с сестрой можете переночевать у нас.
– Очень любезно с вашей стороны. – Алекс протянула ему стакан.
– Пустяки.
Неужели в его голосе прозвучал сарказм? Он держал стакан в руке, но не пил. Наконец Джо криво улыбнулся и сделал глоток, продолжая смотреть на нее поверх стакана. В его потемневших глазах чувствовался скрытый жар такой силы, что у Алекс участился пульс.
«Его тянет ко мне не меньше, чем меня к нему, – подумала Алекс. – Однако он не собирается давать себе волю».
И тут Алекс приняла решение. Сделать это было непросто, но она где-то читала, что сильнее всего люди жалеют о тех поступках, которых не совершили.
Увидев, что она идет к нему вдоль стола, Джо слегка повернулся, чтобы оказаться к ней лицом. Алекс остановилась только тогда, когда едва не уперлась бедрами в его согнутые колени. Их глаза были почти на одном уровне, и пламя страсти, плескавшееся в глазах Джо, больше нельзя было скрыть. Забытый стакан стоял на столе рядом с его вытянутой рукой.
– Джо, – хрипло сказала она, положив руки на его широкие плечи. Его губы были нежными, чувственными и очень красивыми. Она не могла отвести от них взгляда. Мускулистая рука, лежавшая на столе, сжалась в кулак.
Мгновение они просто смотрели друг на друга, пока воздух между ними не зашипел. А потом Алекс наклонилась и поцеловала эти красивые губы.
