Текст книги "Кольцо с бриллиантом"

Автор книги: Карен Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

7

Юлиана, не веря своим ушам и раскрыв рот, в изумлении смотрела на мужа.

– Судя по твоему молчанию, ты согласна со мной, – после некоторой паузы, растягивая слова, сказал он. – Ведь как бы там ни было, у тебя нет желания менять свою фамилию, так?

А так ли?

– Что ж, будем считать инцидент исчерпанным, – ледяным голосом подытожил он и, резко повернувшись, быстро вышел из комнаты, даже не позаботившись закрыть за собой дверь.

Несколько секунд Юлиана сидела в оцепенении, глядя ему вслед, потом в сердцах отшвырнула подушку и, забыв о своей наготе, бросилась вдогонку за мужем.

Его спальня оказалась пустой. Где же он? Она услышала плеск воды в его ванной и, наплевав на все рамки приличий, обуреваемая только страстным порывом отстоять себя, рванула туда и бесцеремонно толкнула стеклянную дверь. Блейк стоял под душем спиной к ней с закрытыми глазами. Он явно услышал, как открылась дверь и кто-то вошел, но никак не отреагировал.

– Что ты себе позволяешь? – с порога накинулась на него Юлиана. – Как ты посмел? За все время своего замужества я ни разу не взглянула в сторону другого мужчины, не то чтобы переспать с кем-то. А ты намекаешь… нет, ты не намекаешь, а обвиняешь меня в неверности! Почему я… я… Чего стоит наш брак, если ты так думаешь обо мне?

Ей не хватало воздуха. Она дрожала и никак не могла справиться с собой. Осторожно, думай, что говоришь, предостерег ее внутренний голос, не зарывайся. Но она больше не желала его слушать.

– А почему бы тебе не задуматься, что мне, мягко сказать, слегка поднадоели наши сексуальные отношения? Любой скажет, что иначе и быть не могло. И ты не можешь не понимать этого, Блейк. Наша сексуальная жизнь настолько расписана как по нотам, настолько разложена по полочкам, что, придерживаясь ее, поневоле станешь занудой. Тебе никогда не приходило в голову, что, может быть, мне иногда хочется, чтобы ты обнял меня не только в постели? Какой же жене не приятно, когда ее муж как бы невзначай, случайно, выказывает ей какие-то знаки внимания?

Блейк, не веря своим ушам, с вытаращенными глазами уставился на нее. Юлиана стояла, уперевшись руками в бока.

– У меня нет любовника ни на работе, ни где-либо еще. И я не собираюсь увольняться в понедельник! Если ты хочешь развестись со мной – пожалуйста! Ничто в мире – ни мой брак с тобой, никакие деньги – не заставит меня поступиться своим Я, потерять себя. Если честно, меня до сих пор удивляет, что толкнуло меня тогда принять предложение выйти за тебя замуж, Блейк Престон. Ты уже тогда был самым эгоистичным и бесчувственным чудовищем, каких только видывал свет!

Юлиана не успела охнуть, как оказалась вместе с ним под душем, прижатой к стене. Блейк словно спеленал жену в своих объятиях, а ногу втиснул ей между бедер.

– Значит так, да? Отлично. Ну так вот, я не верю ни единому твоему слову. Ты просто бессовестная. И у тебя больное воображение. Говоришь, надоело? Не удовлетворена мной? Так что же заставляло тебя молчать столько времени? Ты же умная, интеллигентная женщина и должна понимать, что мне, здоровому мужику, нужно намного больше.

Глядя в упор с циничной ухмылкой, он принялся тереться бедром у нее между ног. Она знала, что ей сейчас просто необходимо продержаться, заставить себя не реагировать на его провокацию.

Юлиана, только не возбуждайся! Юлиана! Боже… я не могу…

– В тебе вдруг ни с того, ни с сего проснулась сексуальность, – тяжело дыша, издевался он. – Притом, заметь, как раз в мое отсутствие. Вот в этом-то все и дело, моя драгоценная маленькая женушка. Но я из тех, кто из всего извлекает для себя пользу. Если это то, чего тебе не хватает, пожалуйста, я постараюсь удовлетворить твой аппетит.

Она ойкнула, когда он втиснул и другую ногу промеж ее бедер и, еще сильнее прижав ее к стене, вошел в нее. Ее плоть предательски затрепетала в наслаждении, вопреки ее желанию. И она отвернулась в отчаянии, что не в силах скрыть бешеного восторга, когда он задвигался в ней в яростном, страстном ритме. Вода падала ей на голову, заливалась в открытый рот, струилась по груди и набухшим соскам.

– Ну как, нравится? – злорадно прорычал он.

Ей хотелось закричать в бешенстве, но вместо слов у нее вырвался сладострастный стон. Вдруг колени ее подогнулись, и она заскользила вниз по кафельной стене. Блейк подхватил жену и понес к себе в спальню. Бросив ее поперек кровати, он все с тем же неистовством продолжил половой акт, пока не содрогнулся и не замер в изнеможении.

Но не прошло и секунды, как он вскочил и злобно посмотрел на нее. Его глаза горели дьявольским огнем.

– Черт с тобой, оставайся на своей работе. Но смотри, если я узнаю, что у тебя кто-то есть!…

Он повернулся и ушел в ванную, на этот раз заперев за собой дверь.

Если бы сейчас Юлиана была в своей спальне, она свернулась бы калачиком на постели и дала волю слезам. Но она знала, что миссис Доусон в любой момент может подняться сюда для утренней уборки, и ей совсем не хотелось, чтобы та застала ее в спальне мужа в таком плачевном состоянии. Она быстро скользнула в свою ванную комнату, заперла дверь, забралась в воду и там разревелась.

Неизвестно, сколько она пролежала в воде в тяжелых раздумьях. Да, брак обречен. Это конец… Но разве можно вот так, без борьбы, отступиться от любимого человека, особенно сейчас, когда в их жизни произошли невероятные перемены?

С ума сойти, она без всяких проблем, наоборот, с бешеным кайфом кончила даже под душем! И что же – теперь, узнав наконец, что такое настоящий секс, лишиться его? Видно, придется, ведь в жизни существуют не только постельные утехи. Так же как и в браке…

Когда наконец она вышла из ванной, постель уже была застелена новыми простынями, а комната убрана и проветрена. Юлиана стыдливо покраснела при мысли, что могла подумать Сюзанна, увидев ее измятую постель. Она надела майку и джинсы и задумалась, встав перед зеркалом. Ее скачущие мысли были прерваны стуком в дверь.

– Юлиана… Это Блейк…

– В-входи, – заикаясь, пролепетала она и тут же решила, что его появление очень кстати – пока не остыл ее пыл и обида еще так велика, у нее хватит сил действовать решительно и поставить все точки над i. Необходимо именно сейчас дать ему понять, что, если он действительно сомневается в ее верности и намерен и дальше с таким же презрением издеваться над ней, для них обоих будет лучше прервать их отношения.

Но увидев его в костюме, который обычно он надевает на работу, Юлиана растерялась, от удивления не зная, что сказать. Он же не собирался никуда уходить!

– Решил не откладывать и лететь в Сидней сегодня вечером, – сказал он прямо с порога. – Вернусь в среду к обеду, чтобы в четверг вместе с тобой поехать на бега. Да, я приношу извинения, но не за свои действия, так как, уверен, ты довольна мной, как мужчиной, – не преминул злорадно вставить он, – но за то, что посмел унизить тебя, обвинив в измене. И… и за то, что сделал нашу жизнь столь тусклой и безликой. Только сейчас до меня дошло, какой я был глупец в своих опасениях, что ты не хочешь от секса больше, чем то, что сложилось между нами. Прости, но мне казалось, постель – не твоя стихия. Очевидно, я проглядел что-то. А может быть, сказались мои частые отсутствия – этого больше не повторится. – Он вздохнул. – Мне страшно потерять тебя, Юлиана. Я очень дорожу нашими отношениями и не хочу, чтобы вот так, в один миг, все распалось. Как ты думаешь… не пора ли нам подумать о ребенке? – неожиданно закончил он, как-то робко глядя на нее.

О ребенке? Ребенок, конечно, свяжет их. И… бесповоротно. Но то, что только что произошло… Хоть после исповеди Блейка у нее стало намного легче на душе и горечь обиды уже не так саднила, она все же не поручилась бы сейчас, что их семья не развалится.

– Я… мне кажется, нам лучше подождать с этим, Блейк, – с нерешительностью в голосе отозвалась она. – По крайней мере, до Нового года, как мы планировали.

Он пристально посмотрел ей в глаза. Что он пытается там разглядеть?

– Хорошо, – равнодушно и как-то очень поспешно согласился он. – Ну ладно, тогда пока. До среды. Предупреди миссис Доусон, что я приеду к обеду.

С этими словами он удалился.

Юлиана тяжело вздохнула. Ну и что изменилось? Даже не поцеловал на прощание. Не попросил проводить его до аэропорта. И естественно, он ни разу не позвонит ей – ведь по мнению Блейка, три дня не такой уж большой срок, чтобы забивать голову ненужной телефонной болтовней.

Но на сей раз интуиция подвела Юлиану. Он позвонил… И причем не однажды – теперь они общались каждую ночь. Сначала это заинтриговало ее, а потом вошло в привычку. В разговоре с ней Блейк был очень немногословен и даже несколько грубоват. Да он просто проверяет меня, дома я или нет по вечерам, наконец с обидой догадалась она. И когда Блейк позвонил ей утром в среду на работу лишь только для того, чтобы сообщить, что заказал столик в ресторане и в связи с этим передать миссис Доусон, чтобы та не беспокоилась об ужине, она ответила так резко, что удивилась сама. Она сорвалась чуть ли не на крик, возмутившись, что он отрывает ее от дела по пустякам. А потом, положив трубку, Юлиана ужасно переживала из-за своей несдержанности…

На беду, в тот день неотложные дела вынудили ее задержаться на работе. Подъезжая к дому, она заметила свет в окне его спальни – значит, он уже вернулся.

Юлиана заволновалась.

Все ночи, проведенные без Блейка, были для нее пыткой. Каждый раз, ложась в постель, она вспоминала его, и чем больше грезила им, тем сильней возбуждалась. И это необузданное плотское желание порабощало ее. Оно мучило, терзало, раздирало бедняжку на части. Со временем ей стало казаться, что та безумная ночь и утреннее еще более безумное продолжение случились не с ними, а с кем-то другим. В какой-то момент Юлиана испугалась, что по возвращении Блейк снова станет прежним и ей больше никогда не испытать того блаженства.

Войдя из гаража в дом со стороны кухни, Юлиана не увидела там экономки и вспомнила, что сама предложила ей уехать куда-нибудь на ночь, а та безумно обрадовалась, сказав, что наконец-то сможет навестить свою сестру в Данденонг-Хиллс, и пообещала вернуться не позднее завтрашнего полудня.

Мы одни с Блейком во всем этом огромном доме, ликовала Юлиана. Одни… как здорово!

Но оказалось, что ее муж был настроен несколько иначе. Она застала Блейка в гардеробной в тот момент, когда он вставлял золотые запонки в манжеты шелковой рубашки цвета слоновой кости. Он не успел до конца еще застегнуть ее, и из расстегнутого ворота выглядывала загорелая грудь. Почувствовав, как на нее накатывает волна возбуждения, Юлиана оперлась о дверной косяк. Блейк поднял глаза и радостно заулыбался.

– А наконец-то, Юлиана! – В его словах не слышалось и намека на обиду или неудовольствие, что она пришла так поздно. – Я заказал столик на полвосьмого. У тебя тридцать минут, чтобы привести себя в порядок. Слушай, может, ты оставишь волосы, как есть, быстро примешь душ и наденешь свое зеленое бархатное платье? Ну, то, в котором ты ходила в театр. Мне так оно понравилось, и тем более его не надо гладить.

Он покончил с запонками и принялся застегивать рубашку. А она, все так же завороженно глядела на него и не могла сдвинуться с места.

– Что-то не так? – поинтересовался он, недоуменно подняв бровь.

Его вопрос вывел ее из оцепенения. Смутившись, она покраснела и опустила глаза.

– Нет, просто хотела спросить… как дела в Сиднее. Ну да ладно, подождет.

Выскочив от него, Юлиана влетела к себе в комнату и захлопнув дверь, закрыла глаза, чувствуя себя страшно неловко со своей заполнившей все ее существо страстью к собственному мужу.

Двадцать пять минут спустя, когда она боролась с длинной молнией, неожиданно за ее спиной вырос Блейк.

– Позволь мне…

Она посмотрела в зеркало, и их взгляды встретились. Он улыбнулся ей и застегнул платье. Блейк задержал руки у нее на плечах, восхищенными глазами пожирая ее отражение. Сердце Юлианы бешено забилось.

В наряде Юлианы не было ничего необычного. Строгое, сильно облегающее платье длиной немного повыше колен. Узкие рукава в три четверти, подчеркивающие изящность тонких рук. Но главное заключалось в большом вырезе очень красивой формы, открывающем верхнюю часть высокой груди.

Впервые Юлиана поняла, что ей идет декольте, когда надела выпускное платье Барбары, и с тех пор она часто покупала себе открытую одежду. Единственная сложность заключалась в том, что при большом вырезе, как ни крути, а лямки бюстгальтера все-таки выглядывают, то есть такие наряды требуют соответствующего нижнего белья. Юлиана нашла выход, надевая под платье корсет из черного атласа, который держал и, приподнимая, несколько увеличивал небольшую грудь, а заодно подтягивал фигуру, подчеркивая ее стройность. За годы работы моделью она отлично научилась преподносить себя.

Однако в присутствии Блейка даже мысли о нижнем белье оказались не на шутку волнующими. Она вновь почувствовала мучительную, сладостную истому внизу живота.

– У меня есть маленький подарок для тебя, – сказал он, несказанно удивив ее.

Юлиана хотела обернуться, но Блейк остановил ее.

– Нет, постой…

Достав из кармана пиджака длинный футляр из зеленого бархата, он открыл его и положил перед ней на туалетный столик. В нем лежало прелестное золотое колье с изумрудами.

– Ой, Блейк! Оно изумительное! – воскликнула она и, едва касаясь, погладила его пальцами. Теперь ясно, почему он попросил ее надеть зеленое платье. – Но… но по какому случаю? – Она взглянула на него в зеркало. – Мой день рождения только через месяц.

Он лишь улыбнулся в ответ и надел колье ей на шею. Потрясающе, как маленький аксессуар украшает женщину! Но у Юлианы вдруг появилось сомнение: а что если Блейк своим подарком лишь расплачивается с ней?

– А разве обязательно нужен повод? – мягко возразил он. – Могу я просто подарить что-то своей красавице-жене?

– Да, но…

Она замерла, когда он наклонился и поцеловал ее в шею.

– Пожалуйста, Юлиана, не надо лишних слов. Ну разве тебе не приятно? И потом, не ты ли говорила, что я не оказываю тебе должных знаков внимания? Теперь все будет по-другому. Считай это одним из моих капризов, причуд, как хочешь, но я закидаю тебя подарками. Ты только не отталкивай их…

Он снова нежно поцеловал ее. Юлиана содрогнулась от желания.

– Может, поедем? – ласково предложил он.

Обед в ресторане неожиданно стал для нее не отдыхом, а мукой. Блейк привел ее в одно из тех злачных мест, куда в основном приходят не поесть, а показать себя. Их окружали знаменитости и миллионеры. Большинство мужчин были не с женами, а с любовницами и подружками, обвешанными бриллиантами и дорогими украшениями.

В свете неоновых огней новое изумрудное колье Юлианы словно вспыхнуло у нее на шее. И одна очень неприятная особа не преминула отпустить едкое замечание по этому поводу, дав понять, что она выглядит содержанкой. Содержанка! Глупость какая! Блейк не кто иной, как ее муж. И даже если бы это было не так, она не находится у него на содержании.

И все же они неплохо посидели, и уходя из ресторана, Юлиана казалась здорово опьяневшей.

– Мне здесь совсем не понравилось, Блейк, – сказала она и, поморщившись, недовольно повела плечами. – Никогда больше сюда не приду.

– Да? Но почему?

– Еда отвратительная, так же как все вокруг, включая публику.

Он засмеялся.

– Значит, тебе больше не нравятся богатые и знаменитые?

– Ты же прекрасно знаешь, я никогда их и не любила. Просто завидовала, что им все можно.

– И когда поняла, что не в силах превзойти их, ты решила перейти в их лагерь, так? Разреши тебе напомнить, что твой муж – одна из влиятельных фигур страны.

– Не стоит… – Она потрогала колье.

Блейк заметил, как внезапно омрачилось ее лицо, но ничего не сказал. По дороге домой они не произнесли ни слова. Уже выходя из машины, Блейк нарушил молчание, предложив:

– Еще рано, не желаешь окунуться?

– Нет… что-то не хочется, – ответила она, хотя прежде бассейн был ее излюбленным местом, где она полностью расслаблялась и отходила от проблем.

– Тогда, что бы еще такого придумать? – Их взгляды встретились.

Юлиана вдруг поняла, что он намеренно подзадоривает ее, толкает на то, чтобы она сама предложила с ним переспать. Неужели это в наказание за то, что у нее хватило смелости изменить свой статус-кво? За что же такое унижение? Нет уж, у него ничего не выйдет. Ему ни за что не удастся вынудить ее просить секса, даже намекать на это.

– Не знаю, как ты, – стараясь быть как можно равнодушней, сказала она. – А мне попалась интересная книжка. Хочу почитать.

– Да? Что-то новенькое или я уже видел?

Юлиана отвернулась, чтобы он не заметил по ее глазам, что она лжет.

– Не знаю, – коротко ответила она, судорожно соображая, где бы найти подходящее чтиво.

– Не выпьешь чего-нибудь перед сном?

– Ну… можно немного… портвейна.

Будет смешно, если он решит, что она боится остаться с ним наедине, рассудила она.

– Тебя не интересует, как прошла моя поездка? Что-то ты молчишь, – как бы между прочим спросил он, разливая вино.

Юлиана села в кресло, обитое золотой парчой, которое было составляющим их гостиного гарнитура из трех кресел и огромной софы. Натянуто улыбнувшись, она приняла бокал.

– Извини, я просто уверена, что ты с блеском, не хуже фокусника, решаешь все свои проблемы.

– Фокусника? Ну-ка, ну-ка! Что значит фокусника? – Он развалился в кресле, вытянул ноги и расслабил галстук. – Мне пришлось дать такой разгон всем этим идиотам, бездельникам, что, наверное, было слышно даже в Мельбурне. Сомневаюсь, чтобы они рассказывали своим женам обо мне, как о фокуснике.

– Видимо, у тебя было плохое настроение?

– Да, не из лучших. – Он стрельнул в нее глазами. – Может быть, на то была причина.

– Не поняла…

– Тебе еще надо что-то объяснять? После того, что случилось перед моим отъездом? Неужели ты полагаешь, я мог думать о чем-то, кроме тебя, моей невинной доселе женушки, в которой так невзначай открылись неистовое желание и любовь к сексу?

Юлиана дрожащей рукой поднесла бокал к губам, отпила немного и сквозь стекло посмотрела на мужа. Его глаза горели каким-то дьявольским огнем. От страха у нее засосало под ложечкой.

– Раздевайся, – вдруг приказал он.

Она вздрогнула, и от резкого движения несколько капель портвейна выплеснулось ей на подол.

– Боже, мое красивое платье! – расстроилась она. – Это все ты, со своей «трогательной» нежностью.

Блейк засмеялся и встал.

– Не стоит сваливать с больной головы на здоровую. – Он подошел к ней и, достав из кармана носовой платок, промокнул пятно, а после, поцеловав ее в губы, заглянул ей в глаза. – Ты же с ума сходишь от желания переспать со мной. Разве я не прав? Ну и что же? Вместо того, чтобы подойти и прямо сказать, что хочешь меня, ты начинаешь юлить, извиваться, врать. Ну почему бы тебе не снять это чертово платье? Или ты не хочешь? Может, и в самом деле мечтаешь залечь в постель с книжкой? – Блейк злобно сверкнул на нее глазами и отошел к бару. – К черту этот портвейн! Надо бы чего-нибудь покрепче. – Он зазвенел графином о бокал, наливая себе виски. – Ну, за возврат к притворству! – насмешливо провозгласил он. Но с ухмылкой обернувшись, видимо желая продолжить свою обличительную речь, Блейк замер…

Перед ним стояла его жена – само олицетворение порока – в черном атласном корсете и черных чулках с резинками. Ее платье лежало на полу. Изумрудное колье на ее шее выглядело несколько экзотически и даже вызывающе. Он был поражен ее тяжелым дыханием и бешеным блеском в глазах. Она никогда не была еще так одурманивающе соблазнительна и безумно красива.

– Сука, – прорычал он сквозь зубы, поставив бокал и весь дрожа, подошел к ней.

8

Юлиана гордо подняла подбородок.

– Если я сука, то кто же ты? – прерывающимся шепотом парировала она, чувствуя, что он провоцирует ее. Но приняв вызов Блейка, она должна была играть свою роль до конца.

– Я? Я отъявленный подонок, – согласился ее муж и с жестокой ухмылкой потрогал колье на шее. – Но, заметь, очень богатый подонок, – добавил он и, схватившись за колье, рывком притянул ее к себе.

Юлиана, разъяренная, рванулась назад. Застежка не выдержала и… вместо жены в руках Блейка осталось порванное колье.

– Не стоит упрекать меня своими деньгами! – прошипела она. – И больше никогда не выставляй меня перед людьми как дешевую, продажную шлюху! – Вырвав у него колье, она швырнула его в другой конец комнаты. – Зря ты думаешь, что можешь купить меня!

Юлиана слишком поздно поняла, что добилась наконец того, к чему так долго стремилась, – вывела его из себя. Но на беду, она даже не представляла, какого зверя разбудила в нем. Казалось, еще одно слово, и он убьет ее.

– А мне и не надо покупать тебя, – беспощадно бросил он в ответ. – Ты моя жена, и я могу иметь тебя столько, сколько захочу.

С багровым от ярости лицом он рванул ее к себе, бросил на софу и прижал коленом. А сам стал срывать с себя одежду – сначала галстук, потом пиджак и рубашку. Оставшись по пояс голым, Блейк, тяжело дыша, посмотрел на жену и, расшнуровав, сдернул с нее корсет. Прижимая Юлиану за плечи к дивану и не давая ей пошевельнуться, он бросился на нее и поцеловал в грудь. Юлиана вырвалась и с кулаками набросилась на мужа.

– Нет, черта с два у тебя получится, – заорала она. – Мы будем заниматься любовью только тогда, когда я дам на это согласие.

Он поймал ее руки и сжал так, что она едва не взвизгнула от боли.

– А куда ты денешься? Конечно, согласишься! А как же иначе? Согласишься… – И крепко схватив одной рукой ее за оба запястья, другой провел ей по животу и скользнул под черные кружевные трусики.

– Нет, – простонала она, чувствуя, что его слова очень близки к правде.

– Да, – яростно возразил Блейк, не прерывая своей жестокой пытки.

– Ты подонок… ублюдок.

– Это не новость…

– Я… я все равно не сдамся, – простонала она, но ее голос был предательски слаб, а сердце билось как бешеное.

Сжав зубы, она попыталась не обращать внимания на те ощущения, которые ему удавалось возбудить в ней, изо всех сил старалась сжимать бедра, чтобы не дать ему войти в нее.

И тут на нее как бы снизошло вдохновение. Она поняла, что должна делать. Проиграв, она победит!

Поймав его тяжелый взгляд, полный страстного желания, она улыбнулась. В тот момент в ней было столько порочного, что он от неожиданности вытаращил глаза и замер.

– Не останавливайся, – томно потребовала она и чувственно изогнулась, делая вид, что капитулирует.

Блейк отдернул руку и, тяжело дыша, вскочил.

– Ну уж нет! – язвительно проговорил он. – Так просто тебе не получить того, чего хочется. Ты сначала заработай это, женушка.

– А с чего ты решил, что мне не хочется поработать? – дерзко ответила она и, выгнувшись, ухватилась за пряжку его ремня.

Он схватил ее руку и с силой сжал. Пряжка больно врезалась ей в ладонь, но она не издала ни звука, а лишь взглянула ему в глаза. Он засмеялся и, рывком подняв ее, поставил перед собой и снял трусы, оставив на ней только чулки и придерживавшие их пояс с резинками.

Какое– то мгновение он просто не мог оторвать от нее глаз. Полуоткрытый рот, набухшие соски, чувственный треугольник влажных завитков -все выдавало ее страстное желание. Грудь ее вздымалась, и когда Блейк прикоснулся к ней, она глубоко вздохнула и замерла…

– Юлиана, – прохрипел он и, застонав от охватившего его пламени страсти, привлек жену к себе и, заплетаясь пальцами в ее волосах, стал неистово осыпать жаркими поцелуями. Затем, ртом поймав ее губы, он сжал ее так сильно, что будто бы слился с ней, как бы став ее частью… Она обмякла и уступила.

– Ну что ж, моя лучезарная женушка, – наконец пробормотал он, с трудом переводя дыхание. – Посмотрим, что ты способна позволить своему ублюдку-мужу…

– Просыпайся, соня.

Юлиана зевнула, потянулась и, перевернувшись, уткнулась лицом в подушку.

– Не хочу, – сонно буркнула она. – Я устала.

– Никто не сомневается, – засмеялся Блейк. – Но что поделаешь. Если мы не попадем до одиннадцати во Флемингтон, нам не найти места для машины даже на площадке участников состязаний. А сейчас уже девять утра.

– Девять! – Юлиана вскочила, откинув с лица волосы. – Боже! – воскликнула она, озираясь вокруг. – Я в твоей комнате. Когда мы?… – Ничего не понимая, она нахмурилась, пытаясь сообразить, что к чему. В ее памяти осталось лишь, как она уснула на руках Блейка в гостиной.

– Я перенес тебя сюда, – признался он и усмехнулся. – Да, в следующий раз меня уж ничто не подвигнет на такое безумство… Или ты чересчур тяжела, или я слишком ослаб… э-э-э… к тому моменту.

Она хихикнула. Временами, в течение всей ночи бушующих страстей, физическое влечение их сменялось поочередно то гневом, то обидой друг на друга. Их обоюдным насмешкам, издевательствам, оскорблениям не было конца. В какой-то момент у них чуть не дошло до драки. Юлиана едва не расхохоталась, вспомнив, как укусила Блейка, а тот в отместку отшлепал ее.

И только оргазм, одновременно вознесший на вершину наслаждения, внес мир и спокойствие в их души. А позже, когда они обессилевшие лежали на софе, Блейк внезапно порывисто обнял Юлиану и сказал, что он обожает ее и ни одна женщина не сравнится с ней. Никогда!

Конечно, ей трудно было поверить, что Блейк может потерять рассудок от любви, но эти его слова говорят о многом, решила Юлиана и, счастливая, забылась глубоким сном.

Она проснулась с легким сердцем.

– Ах, бедненький, ты, оказывается, перетрудился! – насмешливо откликнулась она на его последние слова. – И тебе не стыдно говорить такое человеку, когда-то спасшему тебе жизнь? А? – кокетничала она.

Блейк улыбнулся и, схватив ее за руки, воскликнул:

– Какие были времена, а, Юлиана?!

– Потрясающие!

– Как жаль, что мы выросли и окунулись в этот безобразный, порочный мир. – Он помрачнел.

У Юлианы защемило в груди при воспоминании о прекрасных днях юности. Как ей хотелось, чтобы Блейк всегда был таким, как в прошлую ночь, – безумным, страстным, с целым потоком ласковых слов.

– Да, ты прав, – согласилась она. – Но надо смириться и найти свой дорогой нам уголок и в нем. Как ты думаешь, у нас получится?

Он посмотрел на нее, и на его сумрачном лице засветилась легкая улыбка.

– Любимая, родная… ты кого угодно можешь заразить своей верой в лучшее.

– Нет, просто только там мы сможем полностью отдаться своему чувству, ведь это такое счастье быть любимым. А свое счастье надо добыть и сберечь, – прошептала Юлиана и поцеловала его в щеку. – Правда, Блейк, для меня действительно счастье быть твоей женой. Я люблю все, что связано с нами обоими.

Блейк явно колебался; он не знал, как принять это открытое и трогательное признание в любви. Наконец, понимая, что должен хоть как-то отреагировать, он решил просто отшутиться:

– У, теперь-то я знаю, как вы любите, миссис Престон. Но я не в претензии. Это меня вполне устраивает. А потому мне придется проглотить не меньше пачки витамина Е на завтрак и дюжину устриц за ланчем. Ладно, вставай, лентяйка. Вперед, время не ждет!

И с этими словами он бодро направился в душ и, войдя, плотно закрыл за собой дверь. Юлиана обескуражено посмотрела ему вслед. Да уж, Блейк не из тех, кто способен на скорые перемены. Однако некоторые сдвиги уже налицо, и это очевидно. Как еще можно объяснить, что она очутилась не в своей постели, а в его?

– Сегодня здесь просто столпотворение! – воскликнула Юлиана, глядя на огромное количество машин, направляющихся к Флемингтону. – А ведь еще только без двадцати одиннадцать!

Блейк умудрился втиснуть свой спортивный «мерседес» бирюзового цвета в крошечное свободное место у ограды, недалеко от выезда участников состязаний. По давней традиции этот праздник начинался уже на автостоянке – счастливчики, которым повезло припарковаться на стадионе, рассаживались прямо на траве возле своих машин и пили шампанское, закусывая его привезенной из дома снедью. Однако многие так и остались за воротами и, бросив свои авто где попало, толпились у ограды, стремясь хотя бы пешим ходом попасть внутрь и окунуться в дух состязаний.

– Говорят, во вторник было еще хуже, – сказал Блейк, помогая Юлиане выйти из «мерседеса». – В тот день вдоль Мерибернонга скопилось не меньше сотни автобусов, а на Арабском шейхе – вообще несчетное количество лимузинов.

– Откуда такая информированность? – недоуменно спросила она. – Ты же был в Сиднее.

Он усмехнулся:

– Смотрел в мотеле по телевизору. Разве можно пропустить такое? Я же мельбурнец!

– Не удивлюсь, если ты даже делал ставки.

– Конечно. Моих людей было больше половины стадиона.

– Блейк! Так нечестно.

– Юлиана, радость моя…

Она задержала дыхание, когда он обнял ее, чтобы защитить от толпы, через которую они пробирались.

– …Многие приходят сюда не выигрывать, а просто посмотреть и почувствовать азарт состязания, поэтому зачастую роняют или нарочно выбрасывают свои билеты со ставками. Вот в этом-то все и дело. После бегов находится какой-нибудь умник, который тайком подбирает их, делает нужные ставки и сбрасывает в ближайшую урну. Таким образом, он всегда выходит победителем. Гениально, а?

Юлиана засмеялась и помотала головой.

– Никогда теперь не стану выбрасывать. Кто бы знал!

– Да, но… – Он на глазах у всех прижал ее к себе. – Видишь, у меня нет от тебя секретов. Ведь между мужем и женой не должно быть тайн, как ты считаешь?

У Юлианы защемило в груди. На глаза навернулись слезы, но, быстро заморгав, она справилась с ними и ответила ему лучезарной улыбкой.

– Да, Блейк, ты прав. Полная откровенность. Полная!

Он пристально посмотрел на нее, и ей показалось, что в его глазах промелькнуло что-то похожее на горечь. Она встревожилась. Неужели он так и не поверил ей? Ой, нет, конечно, нет: мне уже мерещится.

– Блейк…

– М-м?

– Я…

Она огляделась вокруг. Толпа все сжималась вокруг них. Слова застряли у нее в горле. Да это и к лучшему. Психология человека такова, что чем больше доказываешь свою невиновность, тем меньше тебе верят. Лучше промолчать.

– А… ничего, – отмахнулась она. – Становится жарко, да? Хорошо, что я легко оделась.

На ней был прямой розовый в полоску костюм с короткими рукавами и большими черными пуговицами на жакете, который дополнялся изящной черной шляпкой, оттенявшей пол-лица, и другими черными деталями. Юлиана посчитала, что она оделась строго и со вкусом.

– Наверное, будет гроза, – заметил Блейк, взглянув на небо. – Надеюсь, с твоей шляпкой ничего не случится?

– Продавщица из шляпного отдела не советовала ее мочить. Неужели правда пойдет дождь?

– Вот увидишь, где-то к концу дня.

– Тогда мы можем скрыться где-нибудь и попить шампанского.

– Попить шампанского мы могли бы и дома. Я здесь не для этого, а чтобы поучаствовать в тотализаторе.