Текст книги "Дикое море(ЛП)"

Автор книги: К. Уэбстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

О переводе

Оригинальное название: Mad sea, K.Webster

«Дикое море» К. Уэбстер

Переводчики: Виктория Салосина, Вера Тактарова

Редактор: Виктория Салосина, Вера Тактарова

Количество глав: 8

ПЕРЕВЕДЕНО В РАМКАХ ПРОЕКТА HTTPS://VK.COM/BOOKISH_ADDICTED

ДЛЯ БЕСПЛАТНОГО ДОМАШНЕГО ОЗНАКОМЛЕНИЯ

РЕЛИЗ НЕ ДЛЯ ПРОДАЖИ

«Действуй и поцелуй девушку»

Себастьян, мультфильм «Русалочка»

К читателю

Дикое море – история, созданная специально для сборника, жесткие рамки объясняют небольшой размер произведения. Рассказ сладок до приторности и повествует о родственных душах, любви с первого взгляда и до гробовой доски, и прочей романтике.

Если вы ищите легкую, симпатичную историю о любви и нормально относитесь к любовным романам, то вам сюда.

Мне до смерти хотелось написать историю о русалках, и я, наконец-то, смогла утолить эту жажду. Тут каждый найдет для себя что-нибудь интересное: байкерские банды, сквернословящие альфа-самцы, сексуальные русалки, дельфины-вуайеристы и море сладкой ванильной любви. Надеюсь, вам понравится читать так же, как мне писать эту историю.

Искренне ваша, К.Уэбстер

Моему мужу.

Ты знаешь, любовь к тебе глубже, чем самое глубокое синее море.

Херувим, ангел морской, приди и поиграй со мной,

Приди и поиграй со мной, милый ангелочек мой.

Пожалуйста, прошу тебя, приди же ко мне,

Мы поиграем на дикой волне.

Глава первая

Мэдден

Большая часть членов нашей незаконной байкерской банды – гребанные отморозки. Кожа, татуировки, ношение оружия – парни настоящие адские выродки. Они толкают наркоту, напиваются и трахаются. Они дерутся чаще, чем едят. У байкеров репутация грубых и примитивных парней. Беззаконие – их излюбленная игра, а бунт – их второе имя. Они правят улицей тем, что у них между ног, кровавый отблеск сияет на их суровых лицах. Они преступники.

И я возглавляю эту банду. Я чертов главарь, мистер Задира собственной персоной.

Мы гоняем каждый день. По вторникам я инспектирую верфи, контролирую импорт оружия. По четвергам пробую новую партию кокаина, чтобы решить, где мы будем ее толкать. По субботам – день должника – я собираю долги. Но в воскресенье… Воскресенье – мой день, мой чертов выходной.

– Как обычно, сэр?

Я резко вскидываю голову, отрываясь от созерцания носков моих кожаных сапог, и встречаюсь взглядом с бледно-зелеными глазами Хэли Морган. Ее волосы цвета клубничный блонд стянуты в конский хвост, впрочем, как и всегда, а губы – блестящие и розовые. Мне хочется отведать ее, вместо того, что она там предлагает, но девушка даже не знает моего имени.

– Да, спасибо, Хэли, – ворчу я.

Она ослепительно улыбается мне, сверкая жемчужно-белыми зубками, и что-то записывает в журнал.

– Это будет… пять-девять, сэр.

Вот в чем дело. Ради нее я приезжаю каждое воскресенье в течение трех месяцев. Мной командует кассирша, которая даже не знает, как меня зовут. Я, блин, чертов щенок.

Я знаю всё, что может поведать интернет про Хэли Илэйн Морган. На странице фейсбука у нее не много информации, но она регулярно постит всякое дерьмо в Инстаграм. Это не эгоцентричные себяшки, только не у моей Хэли. Она предпочитает пейзажи и закаты, ракушки и пальмовые листья, мощные автомобили и пушистые облака. Я знаю все это, потому что моя тупая задница додумалась создать фэйковый аккаунт, чтобы незаметно следить за ее обновлениями. Я стараюсь не лайкать каждый пост, чтобы не пугать её, но есть у меня парочка любимых картинок. Я сталкер, мать твою, и задрот. Мать моя женщина! Если бы парни в моем клубе узнали об этом, то перерезали бы мне глотку в два счета, а во главе стола посадили бы моего кореша Джаггера или этого говнюка Кассия, еще до того, как остыл бы мой труп.

– Сэр?

Я отмер и засунул руку в карман черных джинсов, выудил десятидолларовую банкноту и шлепнул на прилавок.

– Сдачи не надо, сладкая.

Её бледные щечки в веснушках слегка зарумяниваются, когда она бросает на меня беглый взгляд. Затем она подпрыгивает, чтобы достать мой заказ, а я в отчаянии взъерошиваю пальцами свои черные волосы. В клубе мне достаточно удостоить бабу взглядом, и любая в три секунды будет стоять на коленях и отсасывать. Но Хэли… С ней я чувствую себя четырнадцатилетним ботаном и задротом. Это сбивает с толку и бесит, нет большего наказания, но я продолжаю возвращаться сюда каждое воскресенье. Мой взгляд путешествует по телу Хэли. Она покачивает головой в такт музыке, доносящейся из динамиков – какая-то хрень вроде Джастина Тимберлейка. Податливые розовые губы шевелятся, подпевая, когда она вынимает чашу из дозатора. Затем она отскакивает к автомату с фройо [1]и тянет за рычаг. Замороженный йогурт со вкусом жвачки наполняет чашу, но я сосредоточенно наблюдаю, как приятно колышется ее зад в крошечных белых шортах, подчеркивающих каждое движение. Это лучшая часть моей чертовой недели. Я б взял своей тесак и настругал из ее лакомого тела сочных ломтиков.

Она искоса глядит на меня через плечо, водружая на вершину йогурта розовый топпинг. Розовых мармеладных червячков. Розовую коксовую стружку. Дааа, я тот неудачник, что это дерьмо заказывает.

Наконец, она пихает в йогурт лаймово-зеленую ложку, оборачивает эту дрянь зеленой салфеткой и подскакивает ко мне. Твою мать, да я бы все отдал, чтобы она так скакала на моем члене.

– Розовый пеликан, – щебечет девушка, подмигивая мне. – Любимец Френни Фройо.

Старушка за мной в очереди хихикает и меня передергивает.

– Спасибо.

Она протягивает мне стаканчик, и я касаюсь ее маленьких ручек и слава богу, что прилавок между нами скрывает мой фантастический стояк.

– Пригласи уже девушку на свидание, сынок, – ворчит старуха за мной. – Твоя челюсть на полу валяется. Кажется, только она может ее вернуть на место.

Я стискиваю зубы и гляжу на Хэли извиняющимся взглядом.

– Я… эм…

– Тогда уж представься, что ли. – Настойчивая попалась бабка. Хэли хихикает, и этот звук легче и прекраснее музыки ветра, висевшей в коридоре в доме моей приемной матери Констанс. Я хочу слушать этот звук постоянно. Снова. И снова. Повторите!

– Меня зовут Мэдден Финн, друзья зовут Чокнутый [4].

– Приятно наконец-то познакомиться, – ухмыляется Хэли. – Еще увидимся.

Под хихиканье старушенции я отхожу к окну, сажусь на мой любимый зеленый пластиковый стул у окна. Отсюда открывается прекрасный вид на две мои самые любимые вещи. Море – мою любовь, и Фройо Хэли – мою одержимость.

Поедание этого десерта дает мне больше, чем может дать любая женщина мужчине. Я ловлю свое отражение в зеркале на дальней стене. Я дьявольски чужд этому месту. Все шесть футов и пять дюймов мускулов, обтянутых кожей, слишком жаркой для Майами, выделяют меня из толпы, как большой палец среди остальных. Мои черные волосы в жутком беспорядке, что вполне отражает смятение в моей башке, а радужка такая черная, что белки отливают синевой.

Злобный.

Неприступный.

Самодовольный.

Чертовски пугающий.

Я удивляюсь, как полгорода не свалило в ужасе, от одного взгляда на меня. Правда в том, что люди так и делают всю неделю, кроме воскресенья. В воскресенье я жру на пляже замороженный йогурт, превращаюсь в статую, и мои яйца звенят как дверные колокольчики. Такой вот я смешной дебил. Я доедаю десерт, выбрасываю стаканчик и гордо удаляюсь на своем байке, ни разу не обернувшись на свою прекрасную одержимость. До следующей недели разочарований.

– Все, что надо сделать, этот попросить, – сладкий голосок раздается у меня за спиной. – Я не кусаюсь, знаешь ли. Ну, или почти не кусаюсь.

Я резко поворачиваюсь. Прекрасное видение посмеивается за моей спиной.

– Попросить что? – туплю я. Она бесстрашно вторгается в мое личное пространство, ничуть не испуганная моей грубостью. Я буквально в трех секундах от того, чтобы похитить ее, закинуть на мой байк и умчать в закат.

– Через пять секунд ответ будет «нет».

Вне её чертова фройо-магазинчика в стиле яппи [3], я был самим собой гораздо больше. Ослепительно улыбаясь, я спросил:

– Выйдешь за меня?

Её зеленые глаза расширяются от удивления, она хихикает.

– А ты хитрец, Мэдден Финн. Я-то думала, ты застенчивый, а ты, оказывается, все рассчитал.

Не могу ничего с собой поделать, смеюсь с ней в унисон.

– Дашь ответ на этот вопрос позже, – говорю я. – Могу я пригласить тебя на ужин сегодня?

– Ну, думаю, девочкам тоже надо есть, – она протягивает мне зеленую салфетку со своим номером телефона. – Напиши мне: когда и где.

Она плавно разворачивается и уходит, но я успеваю поймать ее запястье. Она хрупкая и тоненькая, мне не составляет труда развернуть ее к себе. Я ничего не говорю, просто запечатлеваю легкий поцелуй на ее ладони, пахнущей начинками для десертов.

– Я ждал двенадцать воскресений, чтобы сделать это.

Я отпустил ее и смотрел, как она возвращается к работе, покачивая красивым задом. Совсем скоро эта девушка станет моей.

Двигатель с ревом оживает, и я возвращаюсь на дорогу, теплый ветер хлещет меня, а я раздумываю, на что похожи отношения с девушкой вроде Хэли. На самом деле, ни на что они не похожи. Я – очерствевший грубиян, а она – сладость и совершенство. Один шаг внутрь клуба, и все мои говнюки начнут истекать слюной. Нахер надо! Так, спокуха, я найду способ совмещать обе части моей жизни. Я же мастер по разделению жизни на части. Например, я все еще навещаю свою приемную мать и ее кошек, живущих в бунгало на пляже. Только Джаггер знает об этих визитах. Мои воскресенья с Хэли – еще одна часть меня, о которой никто не в курсе. Большая часть настоящего меня остается скрытой в недрах только моих мозгов.

Я въехал в гараж своего кондо [2]на пляже. Клуб может и место, в котором я постоянно обитаю, но я там не живу. Я владею скромным домом с двумя спальнями на честных условиях, прямо на берегу и вдали от любителей пляжного отдыха. Выключив зажигание, я отправляюсь прямиком к морю, на ходу избавляясь от кожи и денима, как ящерица сбрасывает кожу. Я отпинываю ботинки, оружие летит в песок и, стоя абсолютно голым перед моим настоящим домом, я наконец-то улыбаюсь и жадно вдыхаю солоноватый бриз. Могу ли я разделить эту часть своей жизни с кем-то? Возможно, с кем-то вроде Хэли? Что она подумает обо мне? Рычание клокочет в горле, едва я представляю ужас на ее прекрасном личике, когда она узнает, кто я такой. Нет уж. Она не узнает. Это останется тайной.

Я с разбегу бросаюсь в воду, когда она доходит мне до пояса, ныряю. Волна омывает меня с ног до головы, скользит по моей обнаженной коже, даруя покой как ничто другое. Я закрываю глаза и позволяю трансформации случиться. За столько лет я научился контролировать превращение. Мои ноги срастаются, это больно, но не беспокоит меня, потому что это первый шаг к настоящей свободе. Давление усиливается, словно чья-то невидимая, божественная рука сшивает мои мощные ноги против моей воли. Я борюсь с желание вдохнуть воздух и вырваться на поверхность, вместо этого всасываю соленую воду в легкие. Вода мутная, но я знаю, что вскоре смогу разглядеть все что угодно в море с кристальной ясностью. На краткий миг все вокруг чернеет, затем, краски подводного мира ослепляют меня. Красочные рыбы шныряют вокруг меня, а мирные звуки океана успокаивают душу. Я свободен. Всплеснув мощным хвостом, я ухожу в глубь океана. В своей истинной ипостаси я силен и практически неуязвим. Я свободен и могу прочесать каждый дюйм океана в поисках подобных мне. Я делаю это каждый вечер – ищу семью, которую никогда не знал. Поиски всегда действуют на меня двояко. Это возбуждающе и вместе с тем, я чувствую одиночество, словно я последний представитель вымершей расы. Одиночка.

После часа исследований, я нахожу красную раковину в зеленоватых крапинках. Она напоминает мне о Хэли. Может, однажды я смогу разделить с кем-то свою истинную природу. Прекрасная девушка, вроде Хали, станет единственной, кто сможет понять и принять меня. Сжав зубы, отправляюсь в обратный путь к дому. Конечно, я не могу сказать ей правду. Если я хочу понравится, я нахрен должен держать язык за зубами. Всегда. Как смешно и жалко это будет выглядеть?

– Привет, меня зовут Мэдден Финн. Президент Южного Пляжа Грешников, яппи, поедающий фройо Розовый Пеликан, оооо, – я испускаю стон и с силой сжимаю в руке раковину, пока не показывается кровь. – И я долбанная, блин, русалка!

Глава вторая

Хэли

– Твой новый парень в курсе, что ты шлюха? – интересуется Стеффан, сидя на диване в облаке дыма.

Его комментарий немедленно выводит меня из себя, и я замираю на полпути.

Когда я переехала в Майами, то за душой у меня не было ни гроша. Я была растеряна. Мне пришлось бежать подальше от того, дерьма, о котором и вспоминать-то тяжко. Начав искать работу, и одновременно место, где можно было бы обосноваться, я наткнулась на Стеффана. На автобусной остановке. Он просто стоял там и ждал автобус, когда наши взгляды встретились. Его глаза цвета неба в самый ясный из ясных дней, просто встретились с моим взглядом, и он покорил меня. Вот так просто. Следующее, что я помню, так это как мои ноги идут к нему, в то время как он закуривает. Он задал пару вопросов о моих намерениях относительно этого города, рассказал о своих, и уже некоторое время спустя я оказалась в его квартире.

У нас не было секса.

Не то чтобы он не пытался по пьяни.

Но между нами возникла необъяснимая связь. Он стал моим единственным другом. Моим опекуном. Тем, кто дал мне крышу над головой и угол, где можно было преклонить голову. Для меня он скорее надоедливый любопытный старший брат. Навязчивый ухажер или преследователь больше подходящие определения, но здесь я выступаю с позиции презумпции невиновности. Всегда. Потому что даже когда он оценивающе холодно меня разглядывает, я все равно вижу мерцание тепла за его мраморным фасадом. Он может возненавидеть все и вся, но со мной в нем всегда загорается огонек любви. И пусть он не больше искры, но он есть. И я благодарна ему за эту искру. Я защищаю его от суровых порывов ветреного мира вокруг нас, и это греет меня.

– Да пошел ты! – Я свирепею и подлетаю к нему. – Ты похоже вообще не сечешь, смысл слов «личная жизнь».

Он пожимает плечами, будто говоря – подумаешь. Он вечно вторгается в мою личную жизнь – шарится в телефоне, пока я сплю или в душе. Не люби я его как брата, давно бы уже ушла куда глаза глядят.

– Ты психуешь из-за того, что я читаю твои сообщения, но тебе нечего возразить на то, что я тебя назвал долбанной проституткой. По-моему, мои подозрения небеспочвенны, – говорит он резко, с отвращением, и поднимается. Он запускает пальцы в заросли своих темно-русых волос и корчит злобную гримасу, в упор глядя на меня.

Терпеть не могу, когда он такой. Когда он начинает выдумывать нереальные сценарии – все дебильные и извращенные. И во всех них предполагается, что меня затянет на самое дно.

– Я знаю, что ты не это имел в виду, – парирую я спокойным голосом и предпринимаю попытку встретиться глазами с его гневным взглядом. – Мэдден просто парень, с которым я познакомилась во Фрэнни. Он пригласил меня на ужин, и кажется славным парнем. Ты же знаешь, я вечно голодна, – поддразниваю я его.

Он хмурится, и буквально на долю секунды на его лице появляется выражение печали, а потом оно вновь ожесточается.

– Я тебя кормлю. Именно я забочусь о тебе.

– Ты всегда заботился обо мне, с тех самых пор как мы встретились два года назад. Стефф, словами не передать, как я тебе благодарна. – Я приближаюсь к нему, словно к раненному зверю. Как только мне удается подойти достаточно близко, я и глазом моргнуть не успеваю, как попадаю ему в руки. Он сжимает меня в объятьях. – Ты мой лучший друг. Но ты должен позволить мне расправить крылья. Хотя бы чуть-чуть.

Из его груди раздается рык.

– Мир – ужасное место. Они сделают тебе больно. Все они.

Я улыбаюсь ему в грудь.

– Я буду в порядке. Всего одно свидание.

– Если он тебя обидит – я всажу в него пулю.

– А я всажу пулю в тебя, если ты не дашь мне нормально собраться на свидание. Это всего лишь ужин, и ты оглянуться не успеешь, как я уже буду дома. Если он окажется засранцем, то я разрешу надрать ему зад. По рукам?

Он рычит. Похоже не по рукам.

– О, а если ты продолжишь совать нос в мой телефон, то я завтра сама надеру тебе зад. Понял, дружище? – И смеюсь как Мефистофель.

Я отстранилась и направилась в свою спальню. Мне нужно наскоро принять душ перед выходом. Не успеваю я стянуть с себя топ и бросить его на пол, как чувствую его присутствие за спиной.

– Да что с тобой сегодня? – шиплю я и хватаюсь за полотенце, чтобы прикрыть обнаженную грудь.

Он прислоняется к дверному косяку и пожирает меня взглядом своих голубых глаз.

– Откуда ты?

Все время одна и та же заезженная пластинка. Ему нужны ответы. Ответы, которые я не хочу давать. Порой девушке нужно немного личного пространства. А со Стеффаном чертовски трудно оставить личное пространство только своим.

– Сходила на пирс за покупками. Искала что одеть на свидание.

Он сощурился и сжал челюсть, И стоило мне подумать, что сейчас Стеффан пристанет с расспросами, как его ветром сдувает.

Как только скоплю немного денег, нужно будет найти себе жилье. Стеффан последние дни пугает. И мой переезд определенно спасет нашу дружбу, если я раньше его не прикончу.

В ожидании Мэддена, я листаю телефон. Он предложил забрать меня из дома, но мне не показалось это хорошей идеей. Незачем Стеффану с ним встречаться. Поэтому я предложила ему встретиться возле Приморского Стейкхауса. В это оживленное место нескончаемым потоком стекаются шикарно одетые мужчины и женщины. Я хмурюсь, соображая, подобающе ли одета для вечера.

Для свидания я выбрала белое платье с открытой спиной, длиной по колено и белые сандалии. И я потратила слишком много времени, чтобы уложить кудри в подобие прически. Но в конце концов, смирилась и оставила свои светлые локоны струиться волнами как им заблагорассудиться. Чертова влажность!

И только я собралась посмотреть время на своем сотовом, как ощутила его присутствие. Ровно так же как это происходит со мной на работе, я точно знаю, что это он входит и мне для этого даже не нужно поднимать голову. Мэдден излучает мощную ауру. Его аромат – опьяняющий мужественный запах – восхитительная смесь океанской воды и кожи. И я всегда чувствую его взгляд на себе, подобно языку, лениво ползущему по моему телу. Я вздрагиваю, а кожа покрывается мурашками.

– Долго меня прождала? – раздается его грохочущий голос у меня из-за спины.

Я встаю со скамейки и поворачиваюсь, чтобы увидеть, как он прислонился к одному из столбов перед зданием. Сегодня он одет иначе, не как обычно. Кожанка и джинсы исчезли. Теперь на нем серые брюки, которые прекрасно подчеркивают его мускулистую фигуру и черная рубашка, несколько верхних пуговиц расстегнуты, рукава закатаны до локтя, демонстрируя мощные предплечья. Темные волосы представляют собой живописный беспорядок. Этот мужчина возвел сексуальность в абсолют.

– Нет, вовсе нет, – отвечаю я, улыбаясь красивому мужчине.

Наши сообщения друг к другу были предельно просты, два человека приняли решение о времени и месте. У меня так и чесались руки пощупать его. Задать ему миллион вопросов, чтобы он рассказал о себе, но я решила придержать их до самого свидания.

Он подходит ко мне, чуть ли не пожирая взглядом, и вот уже спустя мгновение он нависает надо мной. И я вновь вздрагиваю, когда он опускает голову и втягивает носом аромат моего тела. Да, да, он меня нюхает. При любых других обстоятельствах, меня бы это оскорбило, но в этот раз я просто ничего не могла с собой поделать, только надеялась, что достаточно хорошо пахну, чтобы у него возникло желание меня съесть.

– Ты чертовски изумительно выглядишь, – рычит он, продолжая находиться в моем личном пространстве. – Я не очень хорош в свиданиях. Прямо сейчас, все мои мысли связаны с тобой, и ни в одной из них нет места целомудрию.

Я поднимаю подбородок и встречаюсь с его потемневшими глазами. И в ответ на его вопросительно поднятую бровь, улыбаюсь.

– Честно говоря, я тоже плохо разбираюсь во всей это байде. Так может мы просто будем вести друг друга. И я совсем не против придумать наши собственные правила.

Он улыбается, сверкая жемчужно-белыми зубами, и мне становится интересно, каково это чувствовать, как он прикусывает мою кожу. Когда я вновь вздрагиваю, он опускает ладони на мои обнаженные руки и проводит по ним, чтобы согреть меня.

– Хочешь уйти из этой снобской дыры и найти другое место? – спрашивает он, кивая в сторону ресторана.

Я смеюсь.

– Ты будто читаешь мои мысли. У причала есть передвижная закусочная. Может перехватим что-нибудь там?

Он берет меня за руку, твердо, но нежно, и ведет прочь от ресторана. Прогулка до закусочных составляет около мили, но мы не торопимся.

– Итак, – говорю я с усмешкой, – как такой парень, как ты, приходит к замороженному йогурту. Тебе правда он нравится, или ты приходишь, чтобы увидеть меня?

Его рука сжимает мою, и я клянусь – он рычит! И этот грудной рокот будоражит меня.

– Я как-то увидел тебя, ты куда-то шла… И мне захотелось с тобой познакомиться. Ты не похожа на женщин, что меня окружают. Ты как глоток свежего воздуха. Я должен был с тобой познакомиться.

Я поворачиваю голову и вижу, что он смотрит прямо перед собой. Его откровенная честность заставляет мое сердце трепетать.

– Я рада, что ты решился. Ты определенно отличаешься от всех мужчин, с которыми мне приходилось столкнуться в жизни, – говорю я.

Он останавливается и протягивает руку.

Неожиданно он ставит меня перед собой и смотрит прямо в глаза.

– Ты себе даже не представляешь, Хэли насколько я другой. И я скорее всего худший из тех, на кого ты могла бы наткнуться. И это должно было бы остановить меня. Мне следовало уйти и притвориться, что я с тобой не знаком, – его слова заставляют меня нервничать, – но я не могу. Есть в тебе, что-то такое… что манит меня. Рядом с тобой я чувствую себя другим. Видели бы меня сейчас друзья, они решили бы, что я слабак. Не буду лгать тебе, красотка. Я – плохой человек.

Он хмуриться, досадуя на себя и свою откровенность. И мне в ответ очень хочется его обнять. Так я и делаю. И стоит мне протянуть руки, чтобы обнять его за пояс, как что-то происходит. Взаимодействие наших тел ошеломляет меня. Он прижимает меня теснее к себе и целует в макушку, и вновь вдыхает мой запах и это дурманит меня еще сильнее.

– Почему ты обнимаешь меня? – спрашивает он раздраженно, будто злиться на себя, что спрашивает об этом.

– Потому что ты выглядел так, будто тебе это нужно.

– А теперь я не хочу тебя отпускать.

Я улыбаюсь в его широкую грудь.

– Так не отпускай.

Он пропускает пальцы сквозь мои волосы и стонет.

– Ты же слышала ту часть, в которой я упоминал, что я – плохой человек, и все же чертовски хочу быть с тобой, потому что просто не могу держаться подальше? Это хреновые новости, да?

Я поднимаю подбородок, чтобы прочесть выражение его лица и встретиться взглядом с его глазами. Он прекрасен. Ну разве Бог мог бы сотворить такое прекрасное создание и обратить в зло? Без вариантов.

– Ну так в чем дело? Выкладывай. Говори уже, что у тебя на уме и во что я ввязываюсь.

Он вздыхает.

– Я – главарь байкерского клуба. И мы совсем не похоже на тех дружелюбных парней из песни, что рассекают по дорогам по воскресеньям [5]. Наркота, оружие, преступления – это, Хэли, норма жизни для нас. Однако я не позволю, чтобы этот мир как-то коснулся тебя. Мне бы очень хотелось тебе показать, что я больше этого.

Я обдумываю его слова.

– Тогда расскажи больше.

– Ну, я заядлый пловец. Океан – это мой второй дом – место, где мне уютнее всего. Я ненавижу морепродукты и даже близко не подойду к этому дерьму. Моя приемная мама сходит с ума по поющему ветру и кошкам. Где-то раз в месяц я выхожу на охоту за новой звякалкой, которой у нее еще нет. Охрененно уникальной фигней и прекрасной как она. Я большой поклонник рок музыки. И по-видимому, по воскресеньям я еще тащусь и от фройо.

Мы оба смеемся. Мне нравится, как в лунном свете озорство танцует в его глазах.

– Такое чувство, что ты живешь двумя разными жизнями, – произношу я задумчиво, понимая его чувства. – И ты хочешь, чтобы я разделила с тобой одну из них.

Его глаза закрываются, но он кивает.

– В общем, да. Не то чтобы я стыдился тебя. Да ну нахрен. Просто ты такая белая и пушистая для того мира.

Пока его глаза все еще закрыты, я встаю на носочки и прижимаюсь губами к уголку его губ.

– Может я не такая уж белая и пушистая.

Он берет меня за волосы и мягко тянет, пока мой рот не приоткрывается. И тогда его полные губы обрушиваются на меня, и с моих губ срывается нетерпеливый стон. Давно я никого не целовала. Слишком давно. Как только наши губы соприкоснулись, его язык принялся искать мой. Мне понравился его вкус: мятный и чистый. Пройдет совсем немного времени, прежде чем, мне отчаянно захочется распробовать всего его. Его губы находят мою нижнюю губу, и он слегка прикусывает ее, прежде чем вновь вернуться к нашему поцелую. Меня ошеломляет, насколько мне необходим его поцелуй. И я уже близка к тому, чтобы взобраться на него, как мальчишка на дерево.

– Пойдем, красотка, – пробормотал он, едва переведя дыхание, после нашего поцелуя. – Возьмем что-нибудь поесть, пока мы не сожрали друг друга прямо здесь.

*

Мы купили шаурмы и колы, а потом уселись на конце пирса, свесив ноги. После того, как мы расправились с едой и Мэдден выбросил мусор, он вновь уселся рядом со мной.

– А теперь ты расскажи о себе. Что у тебя за история? – спрашивает он, обнимая меня за плечи.

Я погружаюсь в его тепло. Душа требует, чтобы я рассказала историю своей жизни. Она требует внутреннего обнажения, чтобы я показала себя настоящую. Но я потратила слишком много сил, чтобы оставить прошлое в прошлом. Я начала жизнь с чистого листа, здесь в Майами, где нет чрезмерно опекающего меня отца и его безумных желаний в отношении меня. Вот она я, Хэли Морган, девушка без правил.

– Работаю в кафе, фотографирую. Заочно учусь. Мечтаю однажды скопить денег, чтобы заняться тем, что люблю. Думаю, это будет как-то связано с фотографией, например, снимать открытки для сувенирных магазинов или вроде того. Я пока точно не знаю, что это будет, но мое сердце, как и твое, принадлежит пляжу и океану. Я чувствую здесь умиротворение.

Он лезет за чем-то в карман.

– Вот, еще до того, как ты согласилась на это свидание, я нашел это. Она напоминает меня тебя. – Когда он открывает ладонь, я непроизвольно ахаю. Это раковина, красный и зеленый перламутр которой переливается в сиянии лунного света.

– Какая прелесть, – бормочу я, забирая ракушку себе. Он наблюдает за мной, как я провожу пальцами по ее бороздкам и вдоль канавок. – Таких ракушки не часто встретишь на пляже. Тебе повезло, Мэдден.

Мне не терпится увидеть ее при солнечном свете и сделать несколько фото. Как только я надежно прячу ее в своей сумочке, поворачиваюсь к нему. Он очень серьезен, и при этом пожирает меня взглядом.

– Я вновь хочу поцеловать тебя, – заявляет он, и его рот растягивается в полуулыбке. Как же он чертовски хорош.

Я хлопаю ресницами, глядя на него и говорю:

– Так целуй.

Его руки находят мой подбородок и притягивают меня к себе для следующего поцелуя. И спустя всего мгновение его язык проникает ко мне в рот, а я уже готова взять от него еще больше. Вот, именно поэтому мы постоянно ругались с отцом. У него были на меня планы, и в них никак не входили ни интрижка, ни любовь. Только власть и статус. Все то, что мне до лампочки.

– Еще, – постанываю я, скорее обращаясь к себе.

Он тянет меня к себе на колени, и я обнимаю его, пока мы целуемся. Меня заводит понимание того, как я его возбуждаю. Двигаясь и чувствуя его эрекцию, я поражаюсь насколько же он большой и как еще умудряется помещаться в штанах. Как же хорошо, что Мэдден в штанах. Интересно, а он классный любовник? Не то чтобы у меня большой опыт. Как-то раз я переспала с кузеном Стеффа. Он был тогда как раз в городе и пропустил несколько шотов водки. (Мой сосед, хвала небесам, так ничего пока и не прознал.) Это был интересно, но безоргазмно. На этом мой опыт и исчерпывается. Моя подруга из прошлой жизни, Алисия, как-то сказала, что секс ничего особенного из себя не представляет, пока не встретишь того самого. Она была с кучей парней. Но стоило ей встретить Алека, как она запела по-другому. До этого момента у меня не возникало желания заняться с кем-нибудь сексом. Да мне даже и в голову не приходили подобные мысли.

Большие руки Мэддена хватают меня за ягодицы, обтянутые платьем, и притягивают к себе, усиливая силу трения между нами. Не будь на пирсе людей, боюсь, я бы превратилась в шлюху, и умоляла бы его трахнуть меня прямо здесь. И только перед моим мысленным взором возникает этот образ, как на меня совершается покушение.

Мотыльком.

Гребанным мотыльком.

– Сними это с меня! – взвизгиваю я, вытягиваясь в струнку и бью по этой самой здоровой бабочке на свете.

Смех Мэддена греет мне душу, но это чудовище предпринимает очередную попытку и мишенью становиться мое лицо. Моим первым инстинктом – податься назад. И я лечу вниз.

Падение с пирса происходит будто в замедленной съемке. Мой взгляд фиксируется на луне, пока я лечу и гадаю перестал ли мотылек на меня охотиться или нет. Но я не успеваю толком прийти ни к какому выводу, потому что в это время моя спина врезается в воду. Кожу будто обжигает огнем. И прежде чем я успеваю, что-либо предпринять, меня накрывает волной и тянет вниз.

Я до сих пор дезориентирована из-за падения, поэтому не понимаю, что нахожусь под водой, пока две сильные руки на обхватывают меня за талию. Как только его руки соприкасаются с моими телом, меня накрывают ощущения, которых я прежде никогда не испытывала. Словно его душа покинула тело и обволокла мое. Меня пьянит это чувство. Эротическое и экзотичное. И мне это нравится.

– Расслабься, я тебя держу, – бормочет он мне на ухо и тащит нас к берегу.

Я отлично плаваю, но прямо сейчас наслаждаюсь спасением этого богоподобного мужчины. Похоже я испортила наше свидание. Часть меня должна была бы расстроиться при этой мысли. Но все, о чем я могу думать, насколько улучшилось наше свидание, когда его рельефное тело, обтянутое мокрой одеждой, вот так прижимается ко мне.

Как только мы добираемся до берега, он подхватывает меня на руки и несет к песчаной дюне. Он озабоченно осматривает меня. Черная рубашка обтягивает его мускулистую грудь, отзываясь во мне сумасшедшей идеей немедленно сорвать ее с его тела.

– Побудь здесь, я схожу за твоей сумочкой, моим сотовым, бумажником и ботинками, и вернусь. – Он срывает с моих губ быстрый поцелуй и уходит.