Текст книги "Его Муза. Часть 2 (ЛП)"

Автор книги: К. С. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Сними штаны, – шепчу я.

Он улыбается моему требованию.

– Ты сама сделаешь это.

Он откидывается на спинку дивана и приподнимает бедра, чтобы помочь мне. Стоит слегка стянуть его джинсы и боксеры, как эрегированный член подпрыгивает, твердый и пульсирующий.

– Когда ты не получаешь то, что хочешь, – говорит он, – ты перестаешь чего-то ожидать, и никто ничего от тебя не ждет. В этом и есть свобода.

И печаль. Я проскальзываю между его ног, собираясь дать ему то, что он хочет, чего мы оба хотим.

Я начинаю лизать его длину.

– Ты хочешь этого? Вот так?

Он вздыхает от удовольствия.

– Да.

– А это? – Мой язык облизывает его яйца.

– Да.

– И это? – Я беру головку его члена в рот и аккуратно начинаю ее сосать.

Логан стонет в знак согласия.

Моя рука скользит вверх и вниз по члену.

– Несправедливо, что у меня было так много всего, а у тебя так мало.

– У меня есть больше, чем я когда-либо хотел сейчас, – говорит он и запускает пальцы в мои волосы. – Больше, чем я когда-либо ожидал. Особенно это.

Он проводит пальцем по моему подбородку и поднимает мой лицо к себе.

– Особенно ты. – Его темно-зеленые глаза, прикрытые веками и блестящие от удовольствия, смотрят в мои. Я выдерживаю его взгляд, и снова беру головку в рот. Я сосу его член, словно он самый сладкий леденец, который я когда-либо ела. Словно я избалованный ребенок с бесконечным запасом конфет. Логан не отводит взгляда, но его глаза темнеют.

– Иди сюда, – говорит он, указывая на диван рядом с собой. И снова я повинуюсь. – Ты избалованная богачка, которая едва ли страдала хоть один день в своей жизни. – Он скользит рукой по моей спине и изгибу спины.

Он тянет меня и ставит над собой, так что я стою на четвереньках, а он подо мной. Я не могу взять его в рот или он мою киску, но он может использовать пальцы, что Логан и делает. Я выгибаю спину, как кошка, и вздыхаю. Он засовывает палец другой руки мне в рот. Я жадно посасываю их. Его пальцы одновременно в моей киске и в моем рту. Я возбуждена. Я выгибаюсь от удовольствия. Он покусывает мою талию, и это щекотно. Я ставлю руки так, чтобы можно было держаться одной рукой. Тянусь к его члену, идеально расположенному под моим животом. Это тепло мягкое и жесткое одновременно.

Я слышу, что он скрипит зубами. Его пальцы выскальзывают из моей киски, и я чувствую шлепок по ягодице. Вздрагиваю, втягиваю воздух и чуть не кусаю его пальцы. Моя рука на его члене застывает. Он не хочет, чтобы я прикасалась к нему? Этого не может быть.

Он скользит пальцами обратно в меня. Я стону от удовольствия. Мой язык снова танцует вокруг его пальцев. И... я вновь сжимаю его член.

Шлепок. Я качаюсь вперед, улыбаясь. Это игра.

Сжимаю руку и гляжу всю его длину. Логан сильнее шлепает меня по заднице, и на этот раз его пальцы касаются складок между моих ног. Я так возбуждена, что практически не чувствую боль. Этот вид боли отличается от знакомого мне. Он граничит с удовольствием и дает новое ощущение.

Я хочу больше. Откидываюсь назад и практически сажусь на пятки, чтобы взять в рот его красивый, опасный член. Я втягиваю его так глубоко, как могу, пока Логан не стонет от удовольствия, но через мгновение он снова шлепает меня. А потом вылезает из-под меня и опрокидывает на диван. Я краснею и тяжело дышу. Улыбаюсь ему, наслаждаясь нашей игрой.

– Перевернись, – требует он.

Я встаю на четвереньки, давая ему полный доступ к моей заднице. Он опускается на колени рядом с диваном, целует мое бедро, а затем погружает пальцы глубоко в меня. Он загибает их, задевая тайное место, а потом его пальцы скользят туда-сюда несколько раз. Я уверена, что вот-вот кончу, но потом его рука тяжело опускается на изгиб между моей ягодицей и бедром. Я наклоняюсь вперед, и у меня перехватывает дыхание. Мое равновесие смещается на локти, грудью я упираюсь в подушки дивана и стою с выпяченной задницей. Я не знаю, что произойдет дальше, но жажду освобождения.

– Тебе это нравится, Ава? – В его голосе резкость. Не то чтобы мне не нравилось... но... последний шлепок причинил боль.

Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, но не знаю почему. Я не чувствую страха, но мое тело реагирует по-своему. Я не уверена в своих чувствах.

– Думаю, да, – шепчу.

Жду, что Логан снова ударит меня, но он не делает этого. Чувствую, как он движется. Слышу, как он разрывает презерватив. Этот звук возбуждает меня еще больше. Но это возбуждение такое другое, такое глубокое. Кожа на моих ягодицах пульсирует и кажется горячей, поэтому руки мужчины охлаждают меня. Логан тянет меня к себе, направляет мое отверстие к своему кончику, стремящегося в ножны. Я задерживаю дыхание. Будет он груб или нежен?

– Я хочу тебя, – шепчу я. – Хочу, чувствовать тебя во мне. – Я хочу этого так, как никогда ничего не хотела. Чувствую легкое давление на киске. Тянусь назад, чтобы принять его, но он, кажется, отодвигается на такое же расстояние, поэтому у меня ничего не получается.

– Ты хочешь, чтобы я вошел в тебя, Ава?

– Да.

– И ты всегда получаешь то, что хочешь?

О чем он?

– Ты избалована. Тебе всегда дают, что ты хочешь?

– Нет... только если ты…

– Теперь моя очередь получить то, что я хочу?

– Да. Теперь твоя очередь. – Но Логан все равно не входит в меня. После всех наших прелюдий, как он может сохранять столько самообладания? Я испытываю искушение слезть с дивана, а затем развернуться и толкнуть его, сесть на него и просто получить удовольствие, в котором он мне сейчас отказывает. Я стону от разочарования.

– А если я захочу отшлепать тебя сто раз, я смогу это сделать?

Сто раз? О нет. Он массирует мои ягодицы, что делает их еще более чувствительными.

– Если ты этого хочешь, – шепчу, пытаясь взять себя в руки. Я позволю ему делать то, что он хочет. Ведь это я предложила шлепки. Я не позволю этому сломить меня.

Или позволю? Если это то, что он хочет…

Он шлепает обеими руками мои полушария. Мне требуется усилие, чтобы удержаться на ногах, но желаемое сладко, а боль – всего лишь воспоминание. Тянусь назад, ожидая еще одного удара, но желая держать киску на одном уровне с его членом, отчаянно желая, чтобы он погрузился в меня. Я хнычу от этого предвкушения.

Оглядываюсь через плечо, и вижу, что Логан смотрит на меня. Его член твердый, как камень, и пульсирует, но вне моей досягаемости.

Я чувствую, как слеза скатывается с моей щеки. Даже не заметила их, но Логан видит слезу.

– Я делаю тебе больно. – Его взгляд смягчаются.

– Нет, я в порядке. Продолжай. Пожалуйста.

Я жажду освобождения, но он не понимает, насколько сильно. Слезы не имеют значения.

Он снова садится на пятки.

– Я не хочу причинять тебе боль, Ава.

Все, что я чувствую – расстояние между нами, которое я хочу убрать.

– Все в порядке. Я доверяю тебе.

Наклоняюсь к нему, пока не оказываюсь как бы сидящей на его коленях. Его эрекция упирается мне в поясницу, когда он обнимает меня. Руки обхватывают мои груди, а затем скользят ниже.

– Ты уверена?

Я киваю, мое дыхание прерывается, когда его пальцы раздвигают мои бедра.

– Конечно.

Я приподнимаюсь и слегка наклоняюсь вперед. Он соскальзывает немного вниз и оказывается в моей чрезвычайно влажной и опухшей киске. Я выгибаюсь, чтобы позволить всей его длине проникнуть в меня. Он так глубоко, но в этой позе трудно двигаться, чтобы его ствол не выскользнул, поэтому Логан удерживает нас рукой. Кончик большого пальца упирается в мой клитор, а пальцы держат его член глубоко в моей киске. Он слегка покачивает бедрами, и я задыхаюсь, когда он заходит еще глубже. Кожа моих ягодиц покалывает, когда я трусь о него. Это покалывание, волны, посылаемые моим клитором, и головка члена, упирающаяся в мою точку G, заставляют меня дрожать так сильно, что Логан еще крепче сжимает меня и не отпускает…

Я падаю вперед. Он следует за мной, выскальзывает, а затем снова входит сзади. Мои ноги сжаты, так что его член сначала трется о мои бедра, а затем снова оказывается глубоко в киске. Вес Логана на мгновение выдавливает воздух из моих легких, и я задыхаюсь. Я слышу, как он стонет в ответ. Он кусает меня за плечо и все быстрее скользит в моей киске. После моего затянувшегося возбуждения я оказываюсь на пороге оргазма. Логан хватает меня за волосы и грубо тянет, а его зубы вновь впиваются в мое плечо. Но я не против легкой боли. Прижимаюсь к нему и могу только слегка наклонить голову. Я выгибаю шею, прислушиваясь к его неровному дыханию у моего уха.

– Логан... – запинаюсь на выдохе, когда его длина входит и выходит все быстрее и быстрее, заставляя мои внутренности гореть. На следующем вдохе я вскрикиваю. Фейерверк удовольствия взрывается в моем сознании, когда оргазм пронзает тело. Логан стонет. Он толкается еще три раза, а затем тяжким грузом падает и придавливает меня. Я делаю мелкие вдохи, не желая, чтобы кто-то из нас двигался.

– С тобой все в порядке? – наконец шепчет он.

У меня нет слов. Меня разорвало на части и снова собрало воедино, но какая-то маленькая часть меня осталась в опьяненном союзе удовольствия и боли.

Я более чем в порядке. Я весьма живая.

Глава 15

Как же у меня болит попа на следующий день. К тому же, теперь я все четче понимаю, что у меня есть тайна, которая вызывает во мне все больше эмоций. Я не только нарушаю правила, я нарушаю границы своего тела и ума. Чувствую, что меняюсь, открываюсь, рискую больше, чем когда-либо раньше.

В последующие недели мы с Логаном никак не можем насытиться друг другом. Это, как если бы мы были любимым блюдом друг друга. И независимо от того, сколько бы мы ни ели, мы никак не насытимся, но всегда чувствуем себя удовлетворенными. До момента, пока наши аппетиты не дадут снова о себе знать.

Я начинаю понимать, что значит быть музой. Творчество Логана питается нашей страстью. Хотя, и мое, похоже, тоже. Я чувствую невероятный творческий подъем. Я мчусь в студию, чтобы перенести свои эмоции на холст.

И пусть я не высыпаюсь после наших ночных свиданий, но утра я провожу в своей студии. Моя усталость добавляет расслабленности моему стилю рисования. Фигуры и формы буквально вырываются из моей кисти. По мере того, как мои картины выстраиваются по композиции и структуре, я чувствую все большую уверенность в моих выпускных работах.

Доктор Т. встречается со мной все чаще, чтобы проверить мои успехи и убедиться, что я выполняю все требования для завершения его курса.

– Твои картины хороши. – Он присматривается к одному из холстов. – Это Дженни?

– Да. Она была одной из моих моделей.

Он кивает и отворачивается от обнаженной фигуры.

– Ты развиваешь свой стиль и пишешь много работ для своего портфолио. Твои успехи намного лучше, чем у других студентов.

– Что Вы имеете в виду?

– Деррик и Кейси не показывают мне, над чем работают. Они хотят, чтобы это было тайной до выставки.

Я улыбаюсь.

– Думаю, это соответствует их эксцентричности.

– Либо так, либо они ничего не делают и стараются держать это в секрете. – Он качает головой. – Я не знаю, что делать с этими двумя.

– Они, конечно, странные, но хорошие художники. Может, это будет приятным сюрпризом.

– Надеюсь. И я беспокоюсь о Ронни. Он очень отстает со своими скульптурами.

Это меня тоже беспокоит. Интересно, не слишком ли Оуэн отвлекает его? Мое личное отвлечение имеет противоположный эффект: я стала продуктивней, хотя большую часть времени чувствую себя усталой, как собака. Мне даже трудно сдерживать зевоту.

Доктор Т. видит это и хихикает.

– Не волнуйся, в конце туннеля есть свет, Ава. Твое четырехлетнее обучение почти закончилось. – Он снова просматривает мои картины. – Ты уже много сделала, а мы только на середине года. Я вижу твое светлое будущее.

Он улыбается, когда говорит это. Он гордится мной, и это греет меня, потому что мой собственный отец не гордится мной.

На мгновение он выглядит обеспокоенным.

– Это правда, что после выпуска ты хочешь в Нью-Йорк?

Я смотрю себе под ноги.

– Да, но мои родители не поддерживают эту идею.

– Я знаю. Твой отец намекнул, что надеется, что дальше ты будешь изучать что-то более «серьезное». Но послушай, Ава. Искусство – это серьезно. Иногда это игра, но это серьезная игра. Настолько серьезная, что влияет на формирование культуры.

– Скажите это моему отцу.

– Когда у меня будет такая возможность, то так и сделаю. А сейчас сосредоточьтесь на том, чтобы сделать свои картины еще лучше. У меня есть несколько знакомых в Нью-Йорке. Я попрошу своего друга, у него есть галерея, прийти на выставку. Возможно, если твой отец увидит, что тебя ждет успешная карьера, то изменит мнение.

– Сделаю все, что смогу.

Мы прощаемся, и доктор Т. отправляется на собрание кафедры.

Я благодарна за веру в меня, но он не понимает, как сильно родители давят на меня, чтобы я поступила на юридический. Но я не собираюсь сдаваться. Они не обрадуются, услышав, что я перееду в Нью-Йорк, и, возможно, останусь там навсегда.

Иногда я представляю, как живу там с Логаном, но останавливаю себя. Он никогда не говорит о совместном будущем, но мне сложно сдерживать свои фантазии. Я никогда не испытывала таких сильных чувств к мужчине.

Я не одинока в своем восхищении им. Он стал еще популярнее среди студенток, если это вообще возможно. Его сексуальность, в сочетании с недостижимостью, сделали его чрезвычайно интригующим. Иногда моя ревность вспыхивает, когда я вижу, как другие флиртуют с ним, но в основном я чувствую сладкое чувство вины, поскольку знаю каждый сексуальный сантиметр его тела, и это намного перевешивает ревность. Это даже приглушает мой страх быть пойманной.

Мне нравятся мои восхитительные ночи с Логаном. И он настаивает, что я нужна ему. Он пишет главу за главой, и воздает мне должное за поток вдохновения и силу. Он не дает мне ничего прочесть, но однажды ночью, когда мы лежали голые под простынями и пили вино, Логан произнес:

– Мои страницы полны тобой, Ава. Косвенно, каждая частица тебя воплощена в фразе, образе, мотивации. И это хорошо. Обычно я не говорю этого, но на этот раз я чувствую это. Это так по-другому... – у него смущенная улыбка, когда он смотрит на меня, а затем я вижу страх в его глазах, который быстро исчезает.

Я сворачиваюсь калачиком у него на плече и шепчу:

– Твоя книга полна непристойного секса? – Я покусываю и целую его шею, выцеловываю дорожку к соскам.

– Да, есть немного, но это... Я не знаю.…

Когда мой язык скользит по его животу, обводит пупок и спускается ниже, я чувствую, как его член наполняется волшебной кровью, которая заставляет мягкую кожу твердеть. Логан замолчал, возможно, в предвкушении удовольствия или, не зная, что сказать.

Я облизываю головку.

– Это хороший секс? – Я беру член в рот и слышу, как у Логана перехватывает дыхание.

– Это больше, чем секс, – хрипло говорит он, а затем его руки оказываются в моих волосах, и он направляет мой рот вдоль своей длины. – Это больше…

И нам не нужно слов, пока мы скользим, толкаемся и прижимаемся друг к другу.

Когда я ухожу той ночью, то снова слышу плач. Если это Мадлен, то она довольно стойко держалась всю неделю, хотя ее ночные страдания звучат трагично. Я останавливаюсь в коридоре, а затем напоминаю себе, что пора двигаться дальше. Внезапно я роняю сумку. Плач обрывается. Я слышу шаги. Вытягиваюсь по стойке смирно и бросаюсь к двери как раз перед тем, как открывается другая дверь.

– Эй? – Слышу я. Это определенно Мадлен. Не шевелюсь, пока не слышу, как закрывается дверь, а затем на цыпочках спускаюсь к выходу из гаража.

Глава 16

Когда меня чуть не раскрыли, я поняла, что слишком часто искушала судьбу, посещая Логана. Нам нужны другие варианты. Я оставляю еще одно сообщение для Деррика и Кейси. Надеюсь, они завтра придут на лекцию доктора Т.

Идя на пару, я вижу, как Мадлен Хэйр разговаривает с Дином Аскоттом, и замираю. Она знает, что вчера вечером это была я? Она сейчас об этом говорит декану? Она выглядит очень серьезной.

Мадлен видит меня и машет рукой. Сбежать не получится. Надо поздороваться.

Дин Аскотт поворачивается ко мне. Кажется, он оценивает меня и хмурится.

– Профессор Хэйр только что сказала, что я должен присмотреть за тобой.

Я тяжело сглатываю, готовясь к худшему.

– Она говорит, что ты выдвигаешься на премию Многообещающего художника.

Я моргаю, а потом вздыхаю с облегчением. Мадлен внимательно наблюдает за мной. Но если она и знает что-то о прошлой ночи, то не хочет говорить об этом декану сейчас. А может, я просто параноик. Декан Аскотт еще что-то говорит, и я заставляю себя слушать.

– К победе прилагается довольно щедрый приз. Сумма, достаточная, чтобы снять скромную студию на год.

Я знаю про приз. Все старшекурсники знают об этом, хотя мы и не любим конкурировать друг с другом. Втайне мы все хотим получить этот приз. А для этого необходимо произвести впечатление на независимых галеристов, из которых состоит жюри. Работы победителей будут представлены в известных галереях. Это награда, которая помогает запустить карьеру. И если бы у меня были деньги, мне было бы все равно, что мои родители думают о моих планах на будущее. С ними я смогу делать, что захочу.

– Спасибо за поддержку, – говорю им обоим, умирая от желания исчезнуть в аудитории.

Словно читая мои мысли, декан Аскотт произносит:

– Продолжай в том же духе, Ава. И имей в виду, что призовые деньги ты можешь использовать по собственному усмотрению. Они могут определить твой следующий шаг в жизни. – Я пытаюсь не хмуриться. Декан знает, что отец не хочет, чтобы я занималась искусством после выпуска. – Хорошего дня, профессор Хэйр. – Он кивает мне и уходит в свой кабинет на факультете.

– Ты так и не зашла поболтать, – говорит Мадлен, как только он уходит. – Если хочешь, можешь зайти ко мне. У меня такое чувство, что ты знаешь, где я живу. – Она странно смотрит на меня, словно намекает на что-то большее. Это наталкивает меня на мысль, что она знает, где я была прошлой ночью. И мой неконтролируемый румянец предает меня.

– Я так и сделаю. Скоро.

Я залетаю в аудиторию и падаю на стул рядом с Ронни, который выглядит так, будто задремал. У меня в голове гудит. Я шепчу:

– Парочка здесь?

– Не видел их уже несколько недель, – бормочет он.

Доктор Т. приглушает свет и начинает обсуждать первый слайд. Мне трудно сосредоточиться на лекции, но я заставляю себя делать конспект. Я продолжаю думать о Мадлен. Она знает? Если да, то она сдаст нас? А если я затаюсь, она забудет об этом? Сказать Логану? Или я слишком волнуюсь?

Одно я знаю точно – я больше не могу приходить в квартиру Логана. Пишу ему об этом. Через минуту приходит ответ.

Постараюсь что-нибудь придумать.

Надеюсь, он это сделает, потому что, если ребята не перезвонят, у меня не будет вариантов.

Когда загорается свет, я бужу Ронни.

– Я перепишу твои конспекты, ладно? – говорит он, зевая.

– Конечно. Но чего ты дрыхнешь? Доктор Ти беспокоится о твоем проекте.

– Если хочешь знать, я допоздна работал.

– Над скульптурой для выставки?

– Если бы. – Ронни хмурится. – Мне пришлось поменять работу.

– И чем теперь занимаешься? Где?

– Мою посуду в пабе. – Он кривится. – Я думал, что закончил с такой работой еще в школе.

– Я же говорила, что могу одолжить тебе денег.

– Я слишком горд, чтобы просить, детка. – Он качает головой.

– Это не попрошайничество, Ронни, а подарок.

– Твои конспекты уже подарок.

– Разреши помочь тебе.

– Знаешь, что могло бы мне помочь? Купишь мне пиво у Мика.

Ронни берет меня под руку, и мы идем через кампус.

Позже вечером, по дороге домой, я получаю сообщение от Логана:

Встретимся в следующее воскресенье возле SteadyDrip.

Глава 17

Я стою под тентом и терпеливо жду Логана. Мне пришлось отменить тренировку по теннису с Руби, но она понимает, что я задумала, и мы договорились продолжать притворяться, что играем по воскресеньям.

– Мне это тоже подходит, – сказала она, подмигнув. – Я смогу навестить Дейла, и Джонатану не придется нервничать. Но будь осторожна, Ава. Ты же не хочешь, чтобы это отразилось на тебе.

Я перебираю все возможные варианты, когда начинается небольшой дождь. Внезапно к тротуару подъезжает маленький белый спорткар, за рулем которого Логан. У меня от удивления открывается рот. Мужчина жестом приглашает меня внутрь. Быстро сажусь, пока мы не привлекли лишнего внимания.

– Доктор Т. одолжил тебе свой драгоценный Астон? Как?

– Якобы мне нужно поехать за город и поискать источники вдохновения. Так что я забираю свой источник вдохновения, и отправляюсь в деревню.

Странно находиться в машине доктора Т. – его гордости и отраде. Я чувствую себя немного виноватой.

– Наверное, он действительно доверяет тебе. – Я провожу руками по кожаному сиденью.

– А почему бы и нет?

– Может, потому что ты солгал?

– Разве утаивание всей правды равносильно лжи?

– В большинстве случаев.

– Но не в этом. – Логан сжимает мое колено. Его прикосновение стирает все мои опасения, о том, что нас раскроют. Теперь все, что меня волнует – его прикосновения.

– Куда мы едем?

– Куда приведет дорога. – Логан улыбается и перестраивается в левую полосу. Я улыбаюсь, когда мы ускоряемся.

Мы с ревом мчимся в соседний город, где нас никто не узнает. Это такое облегчение – покинуть кампус. Сейчас мы можем забыть, что мы студентка и профессор. Мы находимся за пределами нарушенных правил.

Интересно, отвезет ли меня Логан в мотель, где послеобеденная регистрация станет квинтэссенцией незаконного романа. Но мы едем за город вдоль полей и лесов. Паркуемся на краю поля и целуемся, словно старшеклассники, пока окна не превращаются в непрозрачный щит, который отсекает нас из повседневного мира.

Между поцелуями и ласками Логан говорит:

– Я всегда фантазировал об этом.

– О чем? – бормочу я.

– Целоваться со студенткой в машине на краю поля. Пацаном я никогда не делал таких вещей. Знаешь, я даже школу не закончил.

– Среднюю школу?

– Я был в банде. На школу не хватало времени. Я закончил ее позже. – Он целует меня в шею и скользит рукой по юбке. – Я скучал по таким сладким моментам. И в городе не было полей. Только пустыри за сетчатыми заборами.

– Что за банда?

– Мы не были связаны с наркотиками. Там я научился драться. Чтобы противостоять отцу. Не давал ему избивать меня.

Мое сердце болит при мысли о том, что Логану было больно, что ему приходилось биться, чтобы его оставили в покое.

– А что делала твоя мама?

– Она не могла сопротивляться.

– Она что...?

– Жива ли она? Да. Живет во Флориде.

– А твой отец?

Он стискивает зубы.

– Пропал.

По его тону, каким это было произнесено, могу сказать, что больше я ничего не услышу. Я нежно целую Логана, но страсть берет верх. Поглаживая растущую выпуклость в его брюках, я расстегиваю верхнюю пуговичку.

– А такое было в твоей фантазии?

Вынимаю его эрегированный член и наклоняюсь, чтобы взять его в рот. Откинувшись назад и закрыв глаза, Логан стонет от удовольствия. Спустя несколько минут он говорит:

– Давай поменяемся местами.

Он садится на пассажирское сиденье, а затем притягивает меня к себе и задирает мне юбку. Здесь очень тесно, и неудобно, но это словно вызов нам.

Мы сидим друг против друга и двигаемся. Грудь к груди, глаза в глаза.

– Моя милая, невинная Ава.

Я не чувствую себя невинной. Нисколько. Но мне нравится, что он называет меня «своей».

Намного позже мы находим кафе, где сидим, пьем кофе с молоком и разговариваем об искусстве, жизни и смерти, и о том, как нам не терпится снова оказаться голыми.

***

В следующее воскресенье мы находим деревенскую гостиницу. Ожидание конца недели накалило наше сексуальное напряжение до предела, и наш голод стал менее контролируемым. Как только мы входим в номер, Логан закрывает дверь на ключ и прижимает меня к стене.

– Неделя – это слишком долго, – моя одежда летит на пол. Он одет и берет меня у стены, только штаны стянуты с бедер. Я опьянена его желанием. Мои ноги крепко обхватывают его талию. Он быстро кончает, а затем матерится в мою шею.

– Все в порядке, – говорю, чувствуя себя возбужденной, но не удовлетворенной.

– Я не мог ждать. Ты слишком восхитительна. Но это только начало.

Мы вместе принимаем ванну. Логан моет мне спину. Мыльными руками массирует мне грудь. Я чувствую, его вновь растущую эрекцию. Мы вытираемся и идем к кровати, где он укладывает меня и целует от ключицы до лобка.

– На этот раз ты первая, – говорит он, облизывая мягкую складочку, а затем его язык оказывается в центре, и я теряюсь в блаженном приливе ощущений.

После того, как я кончаю ему в рот, он берет меня в миссионерской позе, и смотрит мне в глаза.

– Ты прекрасна. Моя прекрасная муза.

Его зеленые глаза светятся чем-то, чего я раньше в них не видела. Нежность. Счастье. Я вижу красоту в его глазах. Чувствую себя целой. И я чувствую, что еще больше влюбляюсь в этого сложного, израненного и талантливого мужчину.

Глава 18

Всю неделю Логан пишет мне сексуальные строки из классики эротической литературы таких писателей, как Колетт, Анаис Нин, Генри Миллер и Маркиз де Сад. Я отвечаю ему эротическими ню. Но не часто, поскольку, как всем известно, картинка стоит тысячи слов, о чем я часто напоминаю ему, когда мы подшучиваем над различиями и сходством между письмом и живописью.

– Все это, конечно, происходит из одного источника, – говорит он, когда мы проезжаем по сельским дорогам. Безграничный творческий источник бурлит, и его надо направить в дело. Я воплощаю его в словах, а ты в картинах.

– Мы можем поменяться местами? Я начну писать, а ты – рисовать?

– Теоретически – да. Но затем мы сталкиваемся со спецификой ремесла. Чтобы овладеть формой, требуется много времени – тысячи часов, лет, целая жизнь. У большинства из нас есть только одна, возможно, две формы, которым мы можем уделить – время и внимание. В конце концов, у нас только одна жизнь.

– И, в конце концов, мы умираем, – печально говорю я, вспоминая разговор на балконе и последовавший за ним поцелуй, который изменил меня.

– Знать, что смерть неизбежна – это и бремя, и драгоценный дар. Начать понимать смерть – значит начать понимать жить.

– Мне все еще грустно.

– Это печаль сердца сочетается с тайной истины в уме. Мы бессильны перед жизнью и смертью. Разве что, можем творить. – Он отрывает взгляд от дороги, выгибает бровь и смотрит на меня. – И любить.

Мое сердце замирает. Он говорит о любви? Настоящей любви? Не просто о сексе, увлечении и похоти?

Логан возвращается к дороге и заканчивает мысль:

– Я не могу придумать лучшего способа жить, чем искусство и любовь.

Нет, он говорит просто о сексе. Сердце колет. Но он прав. Это хороший способ жить. Я живу сейчас, и я никогда не была счастливее. Хотя иногда я ловлю себя на мысли о настоящей любви. Истинной. Не уверена, что Логан думает так же.

Мы подъезжаем к стоянке позади гостиницы-паба «Ньюширской булыжник», и Логан глушит двигатель Астона.

– А Доктор Т. не удивляется, почему ты так часто одалживаешь его машину?

Логан хмурится.

– Первые пару раз я говорил, что хочу отвлечься от... всякого. Поискать вдохновение на проселочных дорогах. В конце концов, мне пришлось признаться, что я кое с кем встречаюсь. Он это подозревал, но я заверил его, что это не студентка.

– Значит, ты солгал?

– Это казалось лучшей альтернативой, чем правда. К тому же я обещал тебе, что никогда не скажу ему.

– И с кем же ты встречаешься? – Я чувствую, как змея зависти сворачивается у меня внутри, стоит представить его с другой.

– Я сказал, что это официантка.

– Из этого паба?

– А почему бы и нет?

Я смеюсь.

– Если я правильно помню, здесь одна официантка – лесбиянка, а вторая – бабулька.

Логан смеется вместе со мной.

– Тогда это заставит его поломать голову.

Прежде чем снять номер, мы обедаем. Мы чувствуем себя расслаблено, находясь далеко от кампуса. Мы больше смеемся. Говорим более открыто, и Логан не прибегает к своим чарам. Его черновик пишется, как и мои картины. Мы оба очень продуктивны между нашими воскресеньями.

В конце трапезы Логан лезет в карман.

– Я выйду покурю.

Я делаю капризное выражение лица.

– Когда ты бросишь эту ужасную привычку?

– Я стараюсь. Я уже сократил вполовину обычную норму. Дай мне время. – Он подмигивает и выскальзывает за дверь. Я подъедаю чипсы на его тарелке, пока официантка не подходит, чтобы убрать со стола. Мгновение спустя я слышу грохот, с которым ее поднос падает на пол. Раздается одно-два ругательства и возня, из кухни появляются помощники.

Я жую кубик льда, когда слышу:

– Ава? Что ты здесь делаешь?

Оборачиваюсь и вижу Ронни в фартуке и с метлой.

– Ронни? Ты здесь работаешь?

Я украдкой бросаю взгляд на дверь.

– С кем ты? – Говорит Ронни, глядя на два пустых пивных бокала.

– Ни с кем, – быстро отвечаю, но открывается дверь, и заходит Логан. Он идет оплатить счет, но Ронни замечает его.

– Это один из профессоров, не так ли? Ты же не...? Ава, ты здесь с ним?

– Ронни, уходи. Я позже объясню. – Он переводит взгляд с меня на Логана, и я сомневаюсь, что ему понадобятся объяснения. Он возвращается к уборке, а Логан подходит и берет меня за руку.

– Пойдем наверх? – говорит он с дьявольской улыбкой.

– Дай мне минутку. Я хочу в туалет.

– У нас в номере отдельная ванна. – Он многозначительно выгибает бровь.

– Это все пиво. Мне очень надо. Встретимся там.

Логан целует меня и уходит. Я смотрю в сторону кухни. Ронни все видел. В конце коридора есть туалет, напротив кухни. Ронни появляется, когда я прохожу мимо.

– Ты ведь ничего не расскажешь, правда? – Шепчу я ему.

– Конечно, нет. Делай, что хочешь. Но должен предупредить, что декан Аскотт часто здесь появляется. И на сегодня у него заказан столик. – Ронни смотрит на часы. – На час.

По мне пробегает волна паники.

– Спасибо, что предупредил. – Я сжимаю руку Ронни. – Увидимся в понедельник.

Наверху я говорю Логану, что меня тошнит и прошу его отвезти меня в кампус. Я не хочу, чтобы Дин Аскотт заметил Астон, припаркованный перед зданием.

Логан, естественно, разочарован, но нежно обнимает меня.

– Я подожду.

На обратном пути я продолжаю притворяться больной, но мне не нравится это. Хотя меня и тошнит от ощущения, что стены смыкаются вокруг нас и нашего романа. Теперь и Ронни знает. По крайней мере, он предупредил меня об Аскотте. Но мы не сможем вернуться сюда снова. Мы не можем так рисковать. Придется найти другое место.

Я бы хотела, чтобы все было проще. Я бы хотела, чтобы все это не было тайной! Трудно хранить в секрете переполняющие меня чувства. Если бы мы встретились иначе. Если бы мы могли подождать, пока я закончу колледж. Тогда мы могли бы открыто говорить об этом, и никто не указывал бы нам, что делать. Я бы хотела, чтобы мы были вместе, и не ошиблись.

Глава 19

У нас не получиться встретиться в следующее воскресенье, поскольку это День Благодарения, и я должна ехать домой. Логан не слишком рад этой новости, когда я захожу к нему и говорю это.