Текст книги "Его Муза. Часть 2 (ЛП)"
Автор книги: К. С. Мартин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
К.С. Мартин
Его Муза. Часть 1
Серия: Его Муза – 2
Внимание!
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!
Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.
Эта книга способствует профессиональному росту читателей.
Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено.
Перевод: Юлия Цветкова
Редактор: Леся Мельник
Вычитка: Julia
Оформитель : Kseny
Обложка: Natali Rogachenko
Переведено специально для группы: https://vk.com/romantic_books_translate
Любое копирование без ссылки на переводчика ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
** Содержит сексуальные сцены 18+ **
Глава 1
Я не перестаю дрожать с тех пор, как покинула офис Логана О'Шейна. Весь день, вечер, во время жарких снов, и даже сегодня утром, когда я просто сижу на скамейке и рисую. Мое тело вибрирует от страха и возбуждения, от вызова и опасности, от того, что рискую не только я, но и кто-то еще.
Что он сделал со мной?
Пока ничего.
И кое-что... Он попросил стать его Музой.
Вчера в кабинете, после того как он взял мое запястье, он поцеловал его внутреннюю часть. Больше он ко мне не прикасался, не целовал, хотя я сгорала от желания. Как и в то утро в студии. Кажется, он знает, как довести меня до грани, а затем заставить ждать.
Это сводит меня с ума и обостряет желание до предела, чего я никогда раньше не чувствовала.
Он пообещал, что мы скоро встретимся. Чтобы начать вдохновлять друг друга.
Он сказал, что научит меня искусству, сексу и жизни.
Сказал, что хочет, чтобы я была его Музой.
Что это значит?
А еще он сказал, что сломает меня.
А это что значит?...
Но он не искал меня. Я знаю, что прошел всего день (день, который кажется неделей), но что, если он передумал? А вдруг он решил, что я изменила решение? Поскольку я не дала прямого ответа на его необычное предложение.
Я всегда думала, что музы вдохновляли издалека, хотя, и это очевидно, Логан хочет получить «непосредственный» опыт вдохновения. И, честно говоря, я не могу удержаться от желания оказаться в его пытливых, творческих руках. Но я понимаю риск, на который пойду, сказав «да».
Я не могу притворяться.
Он профессор, а я студентка. С новой политикой Совета колледжа я рискую вылететь до окончания учебы, а Логана будет ждать увольнение.
Я все еще могу сказать «нет». И, наверное, так и должна поступить. Но хватит ли у меня сил отказать? Примет ли он «нет» в качестве ответа?
Жаль, что мы не обменялись номерами телефонов, и я не могу связаться с ним. Хотя есть вероятность, что я встречу его сегодня на вечеринке художественного факультета, но это будет вечером, а сейчас еще даже не полдень.
Я вздыхаю и откладываю альбом.
Рисование немного успокоило меня, но я все еще смущена и не уверена в своем решении. Чтобы хоть как-то отвлечься, иду в студию и подготавливаю с полдюжины полотен. Потом спортзал и пять километров на беговой дорожке. После душа, я слышу телефонный звонок. Бросаюсь к телефону, надеясь, что это Логан. Вдруг он воспользовался преподавательским доступом к студенческой базе данных и разыскал меня? Но нет, это всего лишь Руби.
– Ты ведь придешь сегодня? – раздается в телефоне ее голос.
– Да. Я обещала доктору Ти.
Именно мой любимый преподаватель, доктор Тенненбаум, организовал это мероприятие. Он пригласил старших магистров изобразительного искусства. Руби тоже приглашена в качестве смотрителя с факультета литературы.
– Похоже, там будет весь наш факультет, – говорит она. – По крайней мере, все старшекурсники и преподаватели. Ты же понимаешь, что это значит... О'Шейн будет там. – Последняя фраза соблазнительно распета, наводя на некоторые размышления.
Меня так и подмывает рассказать Руби о предложении Логана и я знаю, что эта новость взволновала бы ее сверх всякой меры, но внезапно мне становится ясно, насколько это нелепо. Руби было бы слишком сложно сохранить такую тайну, а я могу слишком много потерять, если она раскроется. Даже сейчас мне трудно сдерживаться, а ведь еще ничего не случилось.
Я смеюсь над многозначительным тоном подруги, и именно в этот самый момент решаю отказаться от предложения Логана. По крайней мере, от «практического» аспекта. Мое сердце замирает, но я слышу слова Руби о том, что она придет пораньше с другими студентами. Мы договариваемся встретиться на месте, и я вешаю трубку.
Несмотря на то, что я приняла решение, и знаю, что оно правильное, все равно тщательно подбираю наряд. При встрече с Логаном я должна выглядеть хорошо. Надеваю облегающую юбку до колен, приталенный свитер с v-образным вырезом и ботильоны. Осенний воздух уже довольно прохладен, но моя юбка достаточно длинная, и решаю обойтись без колготок или чулок.
Когда выхожу на улицу, то понимаю, что с одеждой я немного погорячилась. Я жалею о голых ногах, но бежать переодеваться меня останавливает лишь то, что до факультета искусств идти не очень далеко.
По дороге я встречаю Ронни Ларкина, идущего от студенческой парковки. Я машу ему, он машет в ответ и подбегает ко мне. Ронни скульптор и застенчивый гей. И он уже выбрал улицу, на которой хочет жить в Ист-Виллидже в Нью-Йорке. Я надеюсь, что в недалеком будущем мы посетим Нью-Йоркские художественные выставки и вспомним наши студенческие годы за чашечкой кофе.
Ронни одет в черную куртку из сэконда, черные скини и ботинки Доктор Мартинс и еще чуть подвел глаза.
Он смотрит на мои сапоги на каблуках и длинную куртку.
– О нет. Кажись, мне следовало принарядиться.
– Ты отлично выглядишь. – Я обнимаю его и улавливаю приятный запах. – Новый гель для волос?
Он кивает.
– Стоило надеть спортивную куртку и туфли, вместо этого?
– Ты студент художественного, можешь носить все, что захочешь.
Он снова рассматривает меня с ног до головы.
– Ты тоже, но в таком можно легко попасть и в загородный клуб.
Его комментарий говорит мне, что я выгляжу более консервативно, чем хотела.
– Если мы оба не собираемся идти переодеваться, давай забудем о том, что на нас, окей?
К этому времени мы уже в нескольких метрах от дверей корпуса. Я делаю глубокий вдох. Я осознаю, что Логан там, внутри, и моя решимость отказать ему начинает ослабевать.
– Третий этаж? – говорит Ронни, ведя нас к лифту.
– Вроде. – Меня охватывает нервная дрожь. Не знаю, как я отреагирую, когда увижу Его. Я хочу оставаться хладнокровной, спокойной и собранной.
Когда двери лифта открываются, нас окутываем классическая музыка, доносящаяся из комнаты в конце коридора. За открытой дверью с табличкой «Преподавательская» находится целая толпа. Люди расхаживают с бокалами вина и закусками, или оживленно беседуют, разместившись на слегка устаревшей мебели.
Я делаю глубокий вдох и пытаюсь расслабиться. Мой инстинкт говорит мне развернуться и уйти, или найти тихий уголок, где я смогу наблюдать за всеми. Я никогда не перестаю быть художником, даже когда общаюсь с людьми, поэтому мне нужно прикладывать дополнительные усилия. В душе я интроверт, и мне нравится наблюдать, поскольку это процесс составления и изучения цвета, света и тени.
Ассистентка преподавателя, кажется, ее зовут Гвен, забирает у двери верхнюю одежду и складывает ее на диван, придвинутый к стене. Ронни отдает ей свою куртку и берет мою.
– Ох, Барберри. Мило, – говорит он, лаская мягкую шерсть.
Я чувствую неловкость, потому что Ронни живет на стипендию и у него кредит на обучение, в то время как я здесь благодаря щедрости своего отца.
– Подарок родителей. Это чтобы попасть в их загородный клуб. – В моем голосе сарказм, и Ронни поддевает меня.
– Грех жаловаться, Ава. Не порть себе жизнь. Ты вытащила счастливые карты. Внешность, талант и ресурсы. – Он берет со стола два бокала красного вина и протягивает мне.
– Мне не нужна помощь родителей. Я хочу всего добиться сама.
– Говоришь, как девушка, которой много помогали.
– Хочешь сказать, я избалована?
– Нет. Нисколько. Хаять или осуждать можно только, если сам что-то представляешь, но если у тебя за душой ни гроша, то ты берёшь все, что дают и не задаёшь вопросов.
– Прости, Ронни. Я не хотела задеть тебя. Просто не хочу быть зависимой.
– И какая здесь связь?
– Например, «бросай это глупое малевание и поступай на юридический».
– Ого. А как же Нью-Йорк?
– Родители еще не знают. Связь исчезнет, когда они услышат о моих планах. Тогда мне придется делать все самой.
– У тебе все получится, детка. Я в тебя верю. – Ронни улыбается, и мы чокаемся бокалами. – И когда ты будешь на высоте, то поможешь мне подняться.
– Жизнь непредсказуема, Ронни. И я не удивлюсь, если это ты поможешь мне.
– Если такое и случится, можешь на это рассчитывать. Но не волнуйся, родители тебя не бросят. Они любят тебя. В конце концов, они купили тебе Барберри. – Он подмигивает и улыбается мне.
– Посмотрим. Думаю, я узнаю это после Дня Благодарения.
Мы оба потягиваем вино и оглядываем комнату.
Логана нигде не видно. Даже учитывая то, что комната переполнена, я уверена, что он будет выделяться. Он как маяк. Уже несколько дней меня тянет к нему, и сегодня это чувствуется сильнее. Я должна быть сильной и сопротивляться этому.
Замечаю декана факультета искусств Уилсона Эскотта. Он кивает мне. Он хороший друг моего отца, который, помимо того, что он бывший выпускник, еще и главный благотворитель колледжа. Не думаю, что декан Эскотт смотрит на меня, не видя чековой книжки моего отца, а это значит, что на самом деле он меня не видит. Мне не терпится вырваться из-под отцовской тени и уйти от его ожиданий, но этого не случится до тех пор, пока я не закончу колледж. К счастью, осталось меньше года.
Симпатичный парень на другом конце комнаты машет нам. На самом деле, не на «нам», а Ронни.
– Это Оуэн, – говорит парень. Клянусь, я вижу легкий румянец на его бледной коже. Оуэн такой же бледный и тощий, как Ронни, но я его не узнаю.
– Он на художественном?
– Нет. Архитектурный.
Интересно, знает ли он Джонатана? Бедный Джей. Он был так зол на Руби, что решил не приходить, чтобы не находиться с ней в одной комнате и видеть, как она флиртует с другими.
– Не возражаешь, если я отойду поговорить с ним?
– Мы ни о чем не договаривались. Так что, иди.
Я снова осматриваю комнату в надежде увидеть Руби. И тут я слышу голос Логана. Тягучий, томный, мечтательный голос. Кажется, он доносится от диванов. Все мое тело отзывается на него...
Что ему сказать? Что-то вроде «Нет, я не могу...?» Но все доводы вылетают из моей головы...
Как раз, когда я собираюсь идти на чарующий голос, как мотылек на пламя, ко мне подходит Мадлен Хэйр, преподающая Религиозное искусство и символы. В прошлом году я посещала ее лекции, а с тех пор, как я написала работу о Босхе, она питает ко мне особую привязанность. Я смотрю мимо нее, все мои чувства сосредоточены на Логане, но я не могу быть грубой, когда она начинает говорить со мной, поэтому отвожу взгляд и сосредотачиваюсь на ее миниатюрной фигуре, пепельно-каштановых волосах и черной оправе очков.
– Твой последний год, Ава. Должно быть, ты взволнована. – В данный момент мое сердце трепещет от волнения при виде Логана, но я вежливо киваю и пытаюсь поддержать беседу.
– В этом году Вы преподаете в тех же классах?
Она качает головой.
– Только в нескольких. В этом году у меня меньше нагрузки из-за стечения жизненных обстоятельств.
Я смотрю на ее атлетичную фигуру, ожидая, что она объявит, что беременна, но вместо этого она вздыхает и говорит:
– Мы с мужем развелись прошлым летом.
Не знаю, что сказать. Не слишком ли это личная информация от профессора студенту? Ироничная мысль, учитывая, насколько меня сейчас интересует Логан. Я умираю от желания пересечь комнату и увидеть его. Это определенно его голос, и я только что услышала громкий смех Руби, летящий оттуда же. Однако я не могу бросить профессора Хэйр. Не тогда, когда она только что сказала мне что-то настолько ошеломительное. Ясно, что ей грустно. Крошечные искорки в уголках ее глаз говорят, что она готова расплакаться.
– Мне очень жаль, профессор. – И я не шучу, даже если не хочу торчать здесь и говорить об этом прямо сейчас.
Возможно, она чувствует это, потому что фальшиво улыбается в ответ.
– Нужно продолжать жить, не так ли? Когда дерьмо попадет в вентилятор, будь готова отскрести его от себя. – Я смеюсь. Никогда раньше не слышала, чтобы она ругалась. И теперь вспоминаю, какой веселой она может быть.
– И еще, Ава, в прошлом году я просила называть меня Мадлена. Теперь, когда ты на выпускном курсе, я настаиваю на этом.
Она смотрит как я переминаюсь с ноги на ногу, и говорит:
– Иди и наслаждайся вечеринкой. Но не стесняйся. Зайди как-нибудь ко мне поболтать.
– Конечно. С радостью. – Я улыбаюсь, заполучив возможность сбежать, но в то же время тронутая ее словами.
Она поворачивается и направляется к группе профессоров, толпящихся вокруг декана Эскотта.
Я делаю несколько шагов в сторону дивана и, наконец, вижу его. Логан О'Шейн. Он сидит в окружении старшекурсников, в основном девушек. И тут я замечаю Руби. Увидев меня, она машет рукой. Логан прослеживает за тем, кому она машет. Когда он замечает меня, то замолкает на полуслове. Его зеленый взгляд скользит по моей фигуре. Я чувствую себя так, словно по мне прошлись огненным мечом. Быстро отворачиваюсь и надеюсь, что он последует моему примеру. Здесь не место для искр. День вдали от него заставил меня усомниться в нашей химии. Но сейчас, когда я стою в шести метрах от него, я задыхаюсь от простого взгляда. А мы еще ничего не сделали.
Я напоминаю себе, что решила пресечь это влечение в зародыше, что пришла сюда сказать ему «нет», но я забываю об этом. Чувствую себя так, будто невероятным усилием воли сдерживаю каждую клеточку своего тела от непреодолимого желания пойти и сесть к нему на колени.
Мне не следовало приходить. Я не доверяю себе рядом с ним. Надо было сказать доктору Ти, что я занята.
Оглядываюсь и с облегчением вижу, что доктор Ти направляется ко мне. Переводя дыхание, я слышу, как Логан продолжает с того места, на котором остановился, словно сделал паузу, чтобы позволить какой-то глубокой, умной мысли подняться на поверхность. Он очень убедителен. Но я больше не рискну посмотреть на него. Доктор Ти широко улыбается:
– Ава, ты пришла. Отлично. Я видел Ронни. Деррик и Кейси сказали, что они тоже будут.
ДиК, как ласково называют эту пару. Они говорят, что создают лучшие работы после секса и в обнаженном виде. Достаточно сказать, что они никогда не соревнуются за студийное время. Они арендуют лофт вне кампуса и делают большую часть студийной работы там. Я их плохо знаю, потому что они держатся обособленно.
– Похоже, здесь довольно много народу, – говорю я. Доктор Ти – организатор вечера, и я знаю, что он хочет, чтобы все прошло хорошо.
– По крайней мере, по одному старшекурснику с каждого факультета, и три четверти профессоров, – говорит он. – Ты знакома с новым профессором?
Горло начинает першить, и я боюсь выплюнуть вино.
– Э, нет. Не совсем. Только заочно. До того…
– До того, как он получил должность? Счастливчик. Это произошло так быстро. Ирландская удача, наверное. С уверенностью могу сказать, что он вызвал настоящий ажиотаж среди студенток.
– Готова поспорить, что и среди студентов тоже.
Доктор Ти поднимает бровь, но вскоре нас прерывают, и я слышу пронзительный вариант произношения своего имени. Дженни появляется около доктора Ти, хватает его под руку и пьет вино.
– Люблю бесплатное вино, Рич, – говорит она. – Супер.
Доктор Ти пытается высвободиться:
– Сколько ты выпила?
Дженни смотрит на пустой стакан.
– Считая этот?
– Этот предназначен для дробления льда, а не потопления «Титаника».
– О, зовите меня Ариэль, пожааааалуйста... Это намного сексуальнее, чем просто Дженни. – Она кривляется и высовывает язык, чтобы подчеркнуть свое отвращение к скучному имени.
Доктор Ти смеется и смотрит на меня:
– Она всегда такая? – Он высвобождается из ее объятий и нервно оглядывает комнату. – Давай не будем никого обманывать, Дженни. Мы всегда будем просто преподавателем и студенткой, независимо от того, сколько ты выпьешь.
– Фи, – говорит Дженни, когда доктор Ти уходит, чтобы поговорить с другими людьми. – Все профессора в этом году такие зашуганные. Эта новая политика всех пугает.
– Их работа зависит от их профессионализма. Лучше не усложнять им задачу.
– Но у нас есть еще и новичок. – Дженни указывает на диван с Логаном и облизывает губы. – Он так горяч.
Я рискую и оборачиваюсь. К счастью, Логан не смотрит в мою сторону, что, безусловно, хорошо, но также и плохо, потому что одна из студенток-писательниц практически сидит у него на коленях и что-то показывает ему в книге на кофейном столике перед ними. Я чувствую ревность и заставляю себя отвести взгляд, но замечаю, что Руби уже не там.
– Сделаю глоток, – говорит Дженни и берет мой бокал. – Эй, Руби.
Я поворачиваюсь и вижу за собой подругу. Она обнимает меня, а я кровожадно бросаю взгляд на диваны.
– У кого там самые большие сиськи?
– Что? Ревнуешь? – Руби смеется.
Я вдруг беспокоюсь, не догадалась ли она обо мне и Логане, но, когда Дженни спрашивает:
– «Разве не у всех?» – Я понимаю, что это общее мнение женского населения кампуса. Присутствие Логана усилило напряжение.
Руби, качает головой:
– На этот раз у кого-то сиськи больше, чем у Авы, поэтому она обижается.
– Дело не в этом, – смущенно говорю я. – Она заискивает перед Логаном. Я имею в виду, мистером О'Шейном. Новым профессором, – добавляю, чтобы не было похоже, что мы с ним знакомы.
Руби выгибает бровь и бросает взгляд в сторону Логана.
– Если хочешь знать, это Шерриэнн. Она только что перевелась. Думаю, она предпочла бы, чтобы о ней писали, а не она писала. Но не волнуйся. Она разочарована, как и все мы. Главная новость сегодняшнего вечера в том, что у мистера О'Шейна в Нью-Йорке есть невеста.
Глава 2
Мои ноги холодеют, а пальцы немеют. У меня кружится голова, и я чувствую, как меня начинает бить дрожь. Я собираюсь схватить Руби за руку, чтобы не упасть, но в этот момент Дженни возвращает мне бокал вина. Я беру его, пытаюсь поднести к губам, но рука слишком дрожит. Я прижимаю его к губам, чтобы не выдавать себя. Залпом осушиваю бокал, и это немного успокаивает меня.
Дженни разочаровано вздыхает после заявления Руби, но потом пожимает плечами и произносит:
– Ну, в море полно рыбы.
А вот у меня такое чувство, будто море превратилось в пустыню.
– Воздух. Мне нужен воздух, – говорю я и начинаю медленно идти по направлению к коридору. Руби следует за мной, болтая без умолку, а Дженни снова исчезает в толпе.
– Это разочаровывает, хотя оно и к лучшему. То есть, ты в любом случае не собиралась нарушать никаких правил, но понимание того, что и он не собирается их нарушать, упрощает ситуацию, не так ли? Теперь он под запретом. Честно говоря, мне даже стало легче. Не то чтобы это кого-то остановит от флирта, но...
Слова Руби не помогают. В коридоре я говорю ей:
– Я в порядке, Руби. Там было слишком душно. Возвращайся и повеселись.
– Уверена? Ты вернешься на вечеринку или пойдешь в общагу?
Я стою у дверей лифта.
– Я вернусь. Обещаю. – Конечно, мое пальто все еще там.
– Хорошо. Кажется, в кабинете декана есть балкон. Это комната в конце коридора.
Лифт, кажется, застрял на каком-то этаже. Я смотрю в коридор.
– Я проверю.
– Мне пойти с тобой?
Отрицательно качаю головой:
– Я вернусь минут через десять.
– Если не вернешься через пятнадцать минут, я пошлю поисковую команду.
Руби уходит, а я делаю маленькие осторожные шаги по коридору, поскольку чувствую себя все еще неуверенно.
Очевидно, Логан О'Шейн может заставить мои колени ослабеть от желания и шока. Почему я вообще поверила ему? Он писатель. Он лжет, чтобы заработать на жизнь. Как я могла быть такой дурой?
Открываю дверь в кабинет декана Эскотта. Перед витражными окнами, закрытыми темными шторами, стоит широкий деревянный стол. Направляюсь к окнам и мне открывается вид на узкий балкон. Начинаю искать задвижку на двери.
У меня перехватывает дыхание. Чувствую, что на меня накатывают слезы. Прижимаю руки к щекам и закрываю глаза. Я не буду плакать. Я не дам ему власть надо мной. Пытаюсь успокоить дыхание: глубоко вдыхаю через нос и медленно выдыхаю через рот.
Когда открываю раздвижную дверь, прохладный воздух врывается и окутывает меня своей свежей чувственной реальностью. Мои мышцы напрягаются. Тело выпрямляются. Я делаю два шага к перилам и опираюсь руками на холодную сталь. Воздух проникает в легкие и насыщает кислородом мозг. У меня больше не кружится голова, я больше не задыхаюсь, но меня охватывает печаль, не соответствующая ситуации. Я чувствую себя униженной. Почему?
Мы не давали друг другу обещаний, не заключали соглашений, только предложение. И я планировала отказать.
Качаю головой, понимая, что обманываю сама себя. Это не то решение, которое принимают разумом. Где-то между первым и вторым взглядом Логана, мое тело уже знало. Между его визитом в студию и моим визитом в его офис, мое сердце уже знало...
Ударяю рукой по холодной стали и сразу же сожалею об этом, прижимаю ее к животу и крепко сжимаю левой рукой. Потом обхватываю себя обеими руками, чтобы отогнать прохладу и собственные опасения по поводу Логана О'Шейна.
Я не наивна. Знаю, что он хотел музу для секса, а не любви. Для взаимного вдохновения и ничего более. Чтобы разрушить и собрать заново. И тот факт, что все закончилось так и не начавшись, не должен меня удивлять. Логан сложный человек, а я не готова к его сложностям. Слышу шум позади и поворачиваюсь.
Сквозь шторы смотрю на дверь. Кто-то вошел. Меня охватывает паника, что у меня могут возникнуть проблемы, если меня застукают здесь. Когда я отступаю, чтобы спрятаться, вижу, как Логан осматривает кабинет. Мое движение привлекает его внимание, и он шагает к стеклянной двери. Я вспоминаю, как он «шагал» через двор ко мне. Смеюсь собственной глупости. Но это не настоящий смех. Это мучительно и самоуничижительно. Злой жар поднимается от моих пальцев.
Заметив меня, Логан говорит:
– Ава, с тобой все в порядке?
Сжимаю зубы. Конечно, я не в порядке. Тянусь к двери и захлопываю ее перед его носом. Мы смотрим друг на друга через стекло. Он ухмыляется и открывает дверь.
– Ава?
Я захлопываю ее снова, скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь. Защелка на его стороне, поэтому мне все равно не остановить его.
– И что все это значит?
Я опускаю руки и поворачиваюсь к нему лицом.
– Ты лжец. Лжец и обманщик!
– Я?
– Невеста? – Мой голос дрожит от отвращения. – Она знает о твоей склонности к музам?
Он понимающе закатывает глаза.
– О, слухи здесь распространяются очень быстро. Собственно, я на это и рассчитывал.
Я качаю головой и снова тянусь к двери, намереваясь на этот раз придержать ее. Я буду сидеть здесь весь вечер, если это поможет мне держаться от него подальше. Дверь не закрывается, поскольку Логан сунул ногу в щель.
– А тебя не интересует моя версия?
– Это твоя версия. Руби сказала, у тебя есть невеста. Хочешь рассказать, как сделал предложение? Не интересно.
Я борюсь с дверью. Он начинает смеяться. Затем с силой распахивает дверь и выходит на балкон. Он слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Я поднимаю кулаки, готовая оттолкнуть его, но он крепко сжимает их.
– Ты права лишь насчет одного. Я – лжец.
Я краснею от гнева и обиды. Тошно быть правой в том, в чем не хочешь. Я бы ударила его прямо сейчас, если бы он не держал меня так крепко. Мы слишком близко, и я снова дышу прерывисто, почти задыхаясь.
– Я солгал насчет помолвки.
На секунду у меня перехватывает дыхание.
– Я придумал эту историю, чтобы ослабить нежелательное внимание, которое усилилось в последнее время.
Я смотрю в его зеленые глаза, пытаясь прочесть в них правду.
– Я хочу, чтобы все поверили в это, Ава. Все, кроме тебя.
Я глубоко вздыхаю:
– Это неправда?
– Я не помолвлен. Это правда.
– Тогда зачем лгать?
– Несмотря на четкие правила в колледже, я уже получил несколько весьма провокационных предложений.
На ум приходит Дженни. И та девушка на диване. Ее намерения были очевидны.
Он добавляет:
– Похоже, они рассчитывают, что профессора будут соблюдать здешние правила.
– Теперь тебя интересуют правила?
– Их ввели не просто так.
Значит ли это, что его предложение отменяется? Придя сюда сегодня, я была полна решимости сказать ему «нет», но, когда увидела его, поняла, что не смогу. Я разволновалась и стала думать, когда мы сможем остаться наедине, чтобы сказать ему «да». Но шок от признания в том, что у него есть невеста, довел меня до того, что я была готова столкнуть его с балкона. А теперь... Теперь я снова хочу его, хочу, чтобы мы были одни. И вот, прямо сейчас, он говорит мне, что решил следовать правилам? Я чувствую себя словно на бесконечных американских горках.
Захват Логана ослабевает. Он мягко отпускает мои руки. Мы продолжаем стоять рядом. Я не хочу уходить. Чувствую тепло его тела. Хочу прижаться к нему, но не двигаюсь.
– Это может быть слишком рискованно, – говорит он.
– Поэтому ты пошел за мной? Чтобы все закончить, не начав?
– Чтобы дать тебе возможность уйти, а еще узнать правду. Я хочу только тебя, Ава. Вот почему я придумал историю с помолвкой. Хочу, чтобы все думали, что я недоступен. Лишь ты знаешь правду.
Я отхожу на несколько шагов и кладу руки на перила:
– И какова эта правда?
– Я хочу тебя... – он встает позади меня. Достаточно близко, чтобы я чувствовала его тепло, но не прикасается ко мне. – Я хочу, чтобы ты была моей Музой.
От его слов у меня по спине бегут мурашки.
Я делаю глубокий вдох.
– Это риск. Я не хочу, чтобы меня отчислили. А если я скажу «нет»? – Мои слова звучат так, будто я действительно рассматриваю варианты.
Я не вижу лица Логана, но знаю, что он хмурится. Он вздыхает и говорит:
– Мне это не понравится, но я приму любое твое решение.
Я делаю шаг назад, чувствуя, как тепло сменяет прохладный воздух.
– А тебе нужна Муза?
– Муза выбирает художника, а не наоборот.
Сейчас этот мужчина совсем не такой, как в своем кабинете, где я чувствовала его давление, его желание, когда у меня не было выбора, кроме как упасть в его объятия и стать той, кем он хотел меня видеть. Но теперь он дает мне выход. Выбор. Думаю, я должна согласиться. Но что такое мысли по сравнению с чувствами, которые бегут по моей коже, воплощаются в каждом ударе сердца? В глубине души я уже знаю, что есть только одна дверь, через которую я войду, дверь, которую он открыл во мне.
– А как насчет твоего обещания? – Говорю я. – Чтобы открыть меня искусству и... всему остальному.
Он проводит пальцем по моему правому бедру.
– Ты должна сделать выбор для себя. Не для меня. – Его палец слегка надавливает, приглашая развернуться, посмотреть ему в лицо, взглянуть на эту возможность, этот выбор, который лежит между нами.
Я поддаюсь. Смотрю в его зеленые глаза, напряженные, ждущие моего решения. Оно уже принято, но я не тороплюсь его озвучивать.
– Позволь поцеловать тебя, – говорит он, касаясь моего подбородка.
– Зачем?
– Потому что ты умираешь от желания знать, как это делает тот, кто пишет о поцелуях.
Не могу сдержаться от улыбки. Отчасти он прав.
– Не знаю, так уж умираю ли я.
– О, поверь, это именно так. Понемногу каждый день. Как и все мы. Это еще одна причина, почему ты должна позволить мне поцеловать тебя.
– Потому что мы все умираем?
– Да. И поцелуй – искра жизни перед лицом неизбежной смерти.
– Мысли о смерти заставляет меня грустить.
– Но мой поцелуй – нет. Он заставит тебя почувствовать себя живой.
– Даже если ты говоришь, что я умираю? Что мы все умираем?
– Да. Поцелуй – этот вкус божественного – прямо здесь, в человеческом рту. – Его палец касается моей нижней губы. – Магия жизни взрывается между двумя людьми, когда они целуются. А когда они делают кое-что другое...
Я закрываю глаза.
Вот почему я не могу сказать «нет». Вот почему я должна рискнуть. Потому что, какой бы невинной и неопытно я ни была, я чувствую, что наша жизнь коротка и полна бессмысленных моментов, в то время как важные моменты, неожиданно возникающие на протяжении всей человеческой жизни, появляются и исчезают так же внезапно, как падающие звезды. И когда мы оказывается на пороге смерти, то помним лишь эти звезды. Одно я знаю точно: перед смертью я хочу увидеть их.
Логан убирает палец. Хочу, чтобы он снова прикоснулся ко мне. Мы стоим близко, но все же так далеко.
– Мне не нравится мысль о смерти и угасании.
– Тогда позволь поцеловать себя, и тебе не придется ни о чем думать.
Его губы в сантиметре от моих губ. Мы дышим вместе, но мягкая плоть наших ртов не соприкасается. У меня кружится голова, словно я на краю пропасти. Малейшее дуновение ветра может толкнуть меня вперед, а малейший рывок – назад. Кожа, кажется, наэлектризованной, а кровь бурлит внутри. Мы могли бы вот так стоять и дышать этим всю ночь, чувствуя этот край, эту пропасть желания. Или могли бы прислониться друг к другу... и упасть ...
– Скажи «да», Ава, – шепчет он.
Я делаю вдох. И выдох.
– Открой глаза и скажи «да», Ава.
Я открываю глаза и вижу его напряженный взгляд, направленный на меня. Я могу увидеть каждую ресницу его невероятных зеленых глаз, и каждый волосок его бровей, делающих его еще более сексуальным.
– Скажи «да», чтобы встретить жизнь и смерть с широко открытыми глазами, – говорит он. – Это призвание художника. Скажи «да» и позволь себе упасть...
В бездну.
Его слова, словно магнит, тянут меня к краю. Я склоняюсь к его словам, к своим страхам, к нашим желаниям. Чувствую, как с моих губ срывается «да». Они открываются, и мой язык мягко изгибается, когда я выдыхаю крошечное, но такое многозначительное слово. Логан мягко вбирает его и его губы преодолевают маленькое пространство между нами. Затем, когда его голодный рот завладевает моим, оно исчезает.
Глава 3
Я теряю себя в поцелуе Логана. На мгновение прерываясь и вдыхая воздух, я чувствую себя словно ныряльщик, обнаруживший сокровище на дне моря. Я хочу обратно, как только легкие наполнятся воздухом, чтобы заполучить таинственные драгоценности, скрытые в этом темном океане ощущений. Понимаю, что сжимаю его в объятиях.
– Да, – шепчу я. – Да, да, да. – Я закрываю глаза, забывая, где мы находимся, забывая обо всем, кроме вкуса его губ.
И тогда я слышу:
– Ава?
Это не Логан.
– Где ты?
Руби. Мои глаза испугано распахиваются. Логан отрывается от меня.
Мы стоим за шторами, так что нас не видно, но балконная дверь приоткрыта, и шторы отодвинуты в сторону.
– Ава, ты здесь? – Голос ближе. Я прохожу мимо Логана, толкаю его вглубь балкона, подальше от посторонних глаз, и вхожу в кабинет прежде, чем Руби успевает выйти и обнаружить меня.
