Текст книги "Арифурэта (том 3)(СИ)"

Автор книги: Jager Eberhart

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

-...Верить в то, во что я хочу верить.

Айко смаковала слова Фосса. Сейчас, ее разум был полон сожаления и вины, ставшим клубком сомнений насчет Хадзиме, когда ненависть стала постепенно виться вокруг. Хадзиме действительно был важным ей учеником, но Шимидзу, кто стоял по важности на том же месте, был убит. В тот миг, она осознала, что он был тем существом, кто, согласно ситуации, лишал жизни других учеников. Тогда-то она узрела в Хадзиме исходящую угрозу, кто станет отнимать жизни значимых для нее людей. Несмотря на это, Хадзиме все еще являлся одним из ее учеников, она не могла просто его отбросить. По этой же причине она не могла оставить Шимидзу, собиравшийся устроить массовую резню. Поэтому она впала в смятение, не зная, что делать дальше. Хоть она и верила в то, что у нее сложный характер, что-то с этим поделать Айко не могла. Айко Хатаяма все-таки была учителем.

Фосс не знал, что, в каком-то смысле, она слишком настойчиво верила в то, во что хотела верить. Но и без этого, он мог видеть, что это вызвало крупное замешательство, ведь она не могла двигаться после того, как все, во что она верила, пошатнулось и треснуло.

Запутавшись в своих мыслях, руки Айко прекратили принимать участие в процессе еды, а сама она стала погружаться в глубину своих мыслей.

(Верить в то, во что я хочу верить. Задаюсь вопросом... А во что я хочу верить? Одной из тех вещей это то, что я хочу, чтобы все ученики вернулись в Японию. Но это то, что уже более не исполнится. Теперь то, во что я хочу верить, это возможность возвращения домой с как можно меньшими потерями...)

Его рассказ. Его рассказ о том, что одноклассник пытался его убить. Я не хочу в это верить... Он даже говорил, что убьет всех нас, стань мы ему препятствием. Человеку, спокойно убивающего такого же человека... Врагу, представляющему угрозу ученикам...

И все же, мне не хочется ему верить. Как ни посмотри, он на самом деле его убил. Убил Шимидзу-куна, даже ни на миг не помедлив. Поэтому он уже... Нет, надо верить в то, во что я хочу верить.)

Айко сомкнула глаза, пытаясь побороть всплывшие наружу темные эмоции. Окружающие люди все так же с беспокойством взирали на нее, она чуть сдвинулась, размышляя о чем-то.

(«Так как он враг» – так он сказал, и «Времени для этого просто нет». Он также боялся, что Шимидзу вновь нападет на него и ему важных людей, оставь он его в живых. Так бы подумал любой.

На самом деле, Ю-сан и Шия-сан не доверяли бы ему так непоколебимо, будь он черствым человеком. Он лишь хотел отрезать источник беспокойства ради будущего тех детей... Потому-то он не мог оставить его в живых. Иными словами, он верил, что я ничем не смогу помочь Шимидзу-куну...

Будь он при жизни, меньшее, что ей пришлось бы продемонстрировать, это то, что она способна изменить Шимидзу-куна, которого я... В итоге, я была бессильна... Шимидзу-кун... Но даже если так, быть убитым таким образом... Это значит, Шимидзу-кун уже был ослабле... Кх.)

Имелась ясная причина, по которой Хадзиме прикончил Шимидзу. Он не был павшим человеком, видящим в убийстве лишь что-то само собой разумеющиеся. Он не был монстром, неспособным понять. Он не был врагом, слепо наносящий вред ученикам. Айко решила поверить ему, так как он являлся «учеником», а ее слова все еще могли достучаться до него. В середине этого мыслительного процесса, она вызвала из памяти ту шокирующую сцену, где ученик застреливает ученика, она попыталась искать причину за этим шагом.

(Верно. До этого момента, я забыла. Прежде всего, именно я попросила помочь умирающему Шимидзу-куну и вот так все обернулось. Шимидзу-кун отошел бы на тот свет, даже не предприми Хадзиме каких-либо действий. Было излишним для него застреливать его еще! Так почему?! Почему же он пошел этим путем?! Чтобы быть полностью уверенным, что он умрет? Нет. Не было необходимости для него такое вытворять. Этому дитяти оставалось лишь несколько минут жизни, поэтому я и попросила его о помощи, но было уже поздно... Ведь я все равно ничего не смогла предпринять... Шимидзу-куна застрелили из-за меня – кх?!)

Айко распахнула широко глаза. Ее объял ужас от внезапной правды, открывшейся ей.

(... Все так. Шимидзу-куну была нанесена атака, нацеленная на меня. Если бы в тот момент ничего не случилось, я бы точно погибла! Но все были убеждены, что умер он от его руки! Он был тем, кто убедил нас в этом!)

Это была ее ошибка, это она убила своего ученика. Как Хадзиме и страшился, Айко наконец узнала правду, в мгновение ока белея. Существование ее учеников были ее поддерживающими колоннами. Факт того, что она стала причиной смерти своего ученика, расколол сознание Айко. Давление этого факта обратило ее сознание в защитный механизм, перекрывая голос ее разума. С взором, обращенным во тьму, она подумала о том, чтобы отдаться тьме. Но слова, оброненные Хадзиме тогда, оживили ее сознание.

-Если возможно, пожалуйста, не сдавайтесь.

В это время, ее осознание не могло полностью внять им из-за поочередных ударов судьбы. Даже если было хлопотно поднимать мысли о значении этих слов, это были лишь слова, как бы кропотливо она не размышляла.

(Если он произнес эти слова, потому что предсказал мою ситуацию... Не волновался ли он обо мне?.. Я, он заметил, что я тресну, когда узнаю, что являюсь причиной смерти Шимидзу. Такова причина...почему он ненужным образом застрелил его... убеждая нас в том, что это он его застрелил... чтобы меня не сломила вина... чтобы продолжила быть учителем...)

Айко могла осмыслить моральные критерии Хадзиме. Поэтому она могла домыслить и то, что это все было не только ради ее блага. Но как ни посмотри, Хадзиме бросился к скоропалительным действиям, так как думал об Айко. Захлопывающаяся дверь в уме Айко мгновенно замерла перед тем, как полностью закрыться, вновь медленно отворяясь. Ее узкий кругозор снова расширился. Хоть еще и было промозглое чувство внутри нее, словно во время одного из самых холодных сезонов, но в тот же миг, там определенно тлело небольшое пламя.

(Кажется, он меня защитил... Нет, не только он, многие люди меня защищали. Дети подле меня защищают даже сейчас. Я лишь думала о его защите, не видя, что и меня защищают... Какой незрелый подход с моей стороны. Не подходящее ли сейчас время стать независимой...)

Айко смотрела перед собой со всей решимостью. Но ее мысли о вовлечении Шимидзу-куна и факт того, что это она убила его, останется с ней до конца жизни. Но и после этого, она не могла сидеть сложа руки, ведь есть ученики, восхищающиеся ею и доверяющие ей как учителю. Она не хотела. Она еще раз вспомнила свою клятву делать все возможное как «учитель», даже при смене мира. Вдобавок ко всему, она отпечатала в своей голове, во что бы то ни стало, не изменять своим идеалам. Без сомнений, даже сейчас обида и страх, по отношению к Хадзиме, все больше нарастали.

(Какой он неуклюжий... Понимая, что я могу держать на него обиду или даже стать его врагом... Теперь, когда я задумываюсь над этим, он принял мои слова и выглядело все так, будто он серьезно над ними раздумывал... Могло ли это быть его способом возврата долга?

Когда я возвращаюсь в мыслях в прошлое – я была спасена им. Он поведал мне правду и в итоге, спас город. Более этого, во время битвы, он исполнил свое обещание и вернул Шимидзу-куна. Если я пересмотрю эти вещи, я была лишь неблагоразумной. Я лишь говорила о своих идеях... И я давила на него ими... Как же незрело с моей стороны. И после всего этого, он нас спас... Пусть мыслит он и хладнокровно... Кажется, часть его прошлого "я" еще живет в нем... Нет, он как минимум возвратил эти части, так? Возможно ли, что из-за этих девушек?)

И снова Айко исказилась в усмешке при мысли, что должна ему. Хоть ее незрелость была позорна для учителя, она вспоминала вялое состояние Хадзиме в начале, принимая чудесную метаморфозу в по-настоящему надежного мужчину. И пусть он и изменился, Айко чувствовала счастье на душе, когда проблеск его прошлого образа показывался наружу.

Но в тот момент, главными причинами она видела Ю и Шию, девушки, всегда находившиеся вблизи Хадзиме. Сердце Айко почему-то защемила боль. Она повернула шейку, но тут же отогнала эти мысли, видя в них лишь результат своего бурного воображения.

(Как-то так получилось, что я до сих пор не поблагодарила Шию-сан, защитившую меня. И хоть я ей обязана жизнью... В следующий раз, я прослежу за тем, чтобы принести ей свои благодарности... К тому же, своей жизнью я обязана и ему...)

Она высказывалась сейчас о яде и неистовому развитию событий. Она не отблагодарила Шию и другого благодетеля своей жизни – Хадзиме. Только сейчас она вызвала некое воспоминание из дальнего уголка своей памяти, сразу залившись красным, словно по ее лицу пронеслось пламя.

(Это было лишь искусственное дыхание, лишь искусственное дыхание! Спасательная операция! Не более того! Нельзя сказать, что такое сильное чувство было моим первым разом. Да и никогда бы я не подумала о нем как о чем-то приятном! Да, в этом направлении я об этом и не задумывалась!)

Вспомнив о причине своего красного лица, Айко вдруг стала бить по столу. Свои оправдания никому она, в частности, не изрекала.

Тем более, что хоть и Айко была взрослым человеком, какой-либо опыт на любовном фронте у нее отсутствовал. Правда и то, что ее подвергшиеся переменам теперь романтические взгляды, речь и поведение ясно демонстрировали, что она была действительно влюблена. Как ни крути, а только «джентльмены» (П.П. имеется в виду дружественные отношения) в Японии относились к ней всерьез, сказывается ее подростковая внешность. Айко знала, что многие мужчины видели в ней довольно привлекательную особу, но с большинством из них завязывались отношения «хороших друзей», так как никто из них не хотел очернять свою репутацию, будучи заклеймённым словом, начинающимся на «Ло-».

А потому как вполне естественно для людей этого мира было справлять свадьбу в ранние годы, никого не беспокоило ни короткий рост Айко, ни детское лицо. Так называемое лицо маленькой девочки. И хотя Давид и остальные были серьезны как никогда... Тот небольшой багаж ее опыта в любви доказывал ей, что ни один мужчина не покажет интерес к ней, ведь она даже в упор не замечала любовные зовы мужчин из мира иного.

От того спасательная операция рот в рот оказала неизгладимое впечатление на Айко. Она успокоила свой разбушевавшийся разум, вновь вспоминая моменты, так и не вышедшие из головы.

(Начнем с того, у него уже и так есть девушки по имени Ю и Шия... Их уже было двое, так что это погоды не сделает, если число увеличится на одну. Что я несу?! Я же учитель! А он ученик! Постойте, не это же корень всех зол! Да и не думает он обо мне в такой степени! И более того, ему как-то удалось сцапать сразу двух! Тайные сексуальные связи строго-настрого запрещены! Это так неискренне! Любовь должна быть однолюбой... А две за раз... Кх, как бесчувственно! Никогда, никогда я не разрешу такие распутные отношения! Хмф, не разрешу!)

Звук ее ударов по столешнице нарастал.

(Но его чувства к Ю – нечто особенное. Хоть ее стиль не шибко отличается от моего... Может ли быть, что ему нравятся инфантильные девушки? К-к примеру, как я? Не, не, не, о чем я только думаю! Ну и что с того, если я узнаю его предпочтения! Да и он на 8 лет моложе... А, раз уж я вспомнила, а разве люди из расы Вампиров вроде Ю-сан не имеют долгую продолжительность жизни? То есть, ему нравятся инфантильные девушки постарше? Стоп, ну и что, что я это разведала! Приди в чувство, Айко Хатаяма! Ты учитель! Он ученик! Ты не предназначена быть учителем, если уже маленький поцелуй тебя смущает!)

Возможно потому, что она прекратила бить по столу, она придержала лицо обеими руками, начав трясти свою голову с последующими «Нет, нет-!!!», начав биться об стол уже лбом.

Ожидаемо то, что ученики и рыцари-телохранители, группы, души в ней не чающие, опешили от ее своенравного поведения. Заметив Айко, Фосс забился в монологе: «Ох, боже правый, видимо ты взбодрилась», со своей неизменной, спокойной улыбкой. Что за великодушный человек.

После этого, Айко смогла прийти к пониманию своих чувств по отношению к Хадзиме о том и об этом, заключая, что это быль лишь временный спуск пара в связи с нестабильностью ее эмоций. Так что, все оставалось неизменным – Хадзиме являлся ее учеником. И хоть было необходимо доложить информацию о Хадзиме верховному правительству, ей также было нужно защитить Хадзиме от них при случае экстренной ситуации, ведь она собиралась вернуться в Королевство.

Айко не заметила одного. Эти материи о Хадзиме, они не были заключены в рамочку, а лишь отложены в долгий ящик. И пока она в уме называла учеников «это дитя», один лишь Хадзиме получил незыблемое «он».

Чувства от этого только начали зарождаться. То время, когда Айко наконец это приметит, лежит немного дальше в будущем...

И снова в Фхьюрене

В Нейтральном Торговом Городе Фхьюрене жизнь все так же била ключом. Со стороны широкой, гигантской стены, на приличной дистанции разносилась городская шумиха, доходя вплоть до краев города. Шеренги у ворот все так же стояли там же. От туриста до купца, разнообразные люди заходившие сюда по вопросам бизнеса безучастно маялись в ожидании своей очереди.

Где-то там был и мужчина, кричаще одетый и стоявший в конце очереди у входа, где проходила проверка. Сопровождали его две бросающиеся в глаза женщины, окружая его с обеих сторон, одеты также богато, ждущие недовольно своей очереди, потея в то же время. Но пока, не лучше ли будет спросить их, что случилось или просто продолжать глазеть? – такое настроение от них исходило. После чего, они заговорили на скудоумные темы вроде «как улучшить условия в ожидании, дабы очередь наступала быстрее», как вдруг, до ушей броско наряженного мужика донесся незнакомый ему звук.

ВИИИИЗГ!!!

Сначала роскошно разнаряженный мужик пропустил его мимо ушей, пытаясь приподнять настроение двух женщин по обе стороны от него. Однако когда у торговца и двух женщин позади него, посматривающих куда-то назад, чуть не выскочили глаза из орбит, одновременно с все нарастающим звуком, он повернулся в сторону тракта, брякнув, «Ну что!» Тут и у него глаза из орбит чуть не вылезли, когда он заметил черную коробку, чуть ли не летящую по главному тракту, создавая бушующий ураган пыли. Люди тут же начинали галдеть. Хоть и были такие, кто пытался удрать на своих двоих, вопя «Демоны-ы-ы!», скорость коробкоподобной штуки превышала любые пределы их воображения, моментально настигая их до того, как они это замечали.

Одетый в роскошь мужик остолбенел. Пронесшиеся мысли жителей в очереди: «Надежды нет!» – в глазах читалось отчаяние.

В то же время, когда оно почти в них врезалось, смоленого цвета объект, скрип, скрип, скрип, полувращаясь и трясясь своим передом, мгновенно остановился, поднимая немаленькие комья пыли.

Люди пялились на неподвижный объект – работающий от магии четырехколесник. Когда смятение всех не улеглось, дверцы четырехколесника распахнулись. Вышедшими из него, одновременно с этим игнорируя и не думая об окружающем ошалевшем народе, были, разумеется, Хадзимэ и его отряд. Ю, Шия и даже Тио пропускали взгляды всех мимо себя. Один Вилл проговаривал, «Простите за все эту суматоху!», кланяясь.

Но люди не могли вникнуть в извинения Вилла. Можно сказать, их даже не волновал сам факт того, что из невиданного доселе черного объекта выходили люди. Все их взгляды приклеились на красивых девушках и женщине, потягивающейся, «У~н», перед ними. Когда Ю, Шия и Тио сделали шажок вперед, по очарованной ими толпе разнесся возглас восхищения «Хоо».

Хадзимэ, сидящий на капоте четырехколесника, молвил, что отсюда до входа им понадобиться ждать около часа, ха~, в то же время щурясь.

Его мускулы затекли из-за долгого пребывания внутри машины, так что он беззаботно вышел наружу, тогда-то они дошли до ворот. Так как заряжающийся от магии четырехколесный транспорт Хадзимэ контролировался с помощью прямого управления его магии, было возможно передвигать его и не сидя на водительском кресле, хотя сложность управления возрастала.

Хадзимэ выпустил то скованное чувство в плечах, шея его при этом приятно потрескивала. Ю забралась на капот как и Хадзимэ, подошла позади него и стала тереть ему плечи. Видимо, ей хотелось сделать ему массаж. Хадзимэ расслабил тело, улыбаясь.

Может потому что Шии было одиноко, она тоже уселась там же, пододвигаясь поближе к Хадзимэ.

Приметив их, Тио произнесла, «Эта тоже хочет влиться в компанию!», подчеркивая свои огромные груди и пытаясь прильнуть к руке Хадзимэ, но... получила оплеуху от Хадзиме и упала. Но и это не вызывало каких-то стеснений, так как она радостно подстроилась в ногах Хадзимэ.

-Хадзимэ-сан. А нам точно разрешается разъезжать на четырехколеснике досюда? Мы, по крайней мере, могли бы его припрятать...

-Мм? Честно отвечу, а не поздно ли ты спохватилась? Мы так буйно сюда въехали. Через неделю, новость разнесется и до отдаленных регионов. Да и была у меня мыслишка, что этот день когда-нибудь настанет... Получилось лишь раньше моих ожиданий.

-Нн, Больше нет смысла быть столь осторожными.

Ответил Хадзимэ Шии, пожимая плечами. Хоть он и планировал вложить совсем чуточку усилий, чтобы они могли избежать неприятностей на свою голову, весть о сражении в Уле должна была разлететься быстро. Так что, каков бы не был его план, сейчас это уже было бесполезно. Поэтому, как Ю и заметила, он прекратил скрывать свои артефакты настолько, насколько это было возможно, решив не проявлять предусмотрительность там, где не нужно.

-У~н, вот как. Ну, так как можно предвидеть дальнейшие действия со стороны Церкви и Королевства, уже и правда, поздно, ха. Хотя будет лучше, если мы заручимся поддержкой Айко-сан или Ильвы-сан...

-Ну, в конце концов, это лишь предосторожности. Сейчас все на таком градусе, что все пойдет положительно, повлияй они положительно на исход. Перво-наперво, я принял решение сражаться с любой угрозой, возникающей перед нами, вне зависимости от того, кем они являются. Невзирая на то, что произойдет, я сокрушу их и пойду дальше вперед. Так что, Шия, все будет в порядке, если ты прекратишь вести себя как рабыня, понятно? Хочешь, сниму с тебя ошейник?

Ему подумалось, что хлопотные приготовления, организованные против Церкви и Королевства, относящиеся к Ильве или Айко скажутся положительно, возымей они действие в самом конце.

Хадзимэ особо об этом не размышлял. Когда тема подходила к своему завершению, он ответил Шии, что ничего страшного, если они перестанет играть роль раба, указывая на ее ошейник. Протягивая руку, он тем самым подразумевал, что можно более не сдерживаться во избежание лишних проблем.

Но Шия, тихо погладив поводок, коснувшись его, покачала головой в отказе, с некоторой степенью покраснения своих щек.

-Нет, все в порядке, если так все и останется. Все-таки, это первая вещь, полученная мной от Хадзимэ-сана... К тому же, это доказательство того, что я принадлежу Хадзимэ-сану... И с недавних пор мне это начало нравится... Так что все хорошо, если так все и будет.

Высказалась Шия, шевеля своими заячьими ушками от смущения. Ее внешность, в паре с тем, что она смотрела вниз, выглядела очень мило. Мужики на боковом зрении Хадзимэ держали носы, сдерживая капающую кровь.

Пока Шия все так же смотрела вниз, Хадзимэ взял ее за подбородок, выровняв взор до уровня глаз. Из-за этого движения, лицо Шии приняла ярко-красный оттенок. Этому последовала земля, окрасившая в красный под ногами у мужиков. Хадзимэ достал кристалл с восхитительным цветовым тоном из хранилища ценностей и поместил его на ошейник Шии. Говоря конкретно, использовал трансмутацию на кристалле.

Ошейник Шии был показателем того, что она являлась рабыней Хадзимэ, что смотрелось весьма грубовато со стороны. Камень телепатии и прочие камни были помещены в него без всяких изысков в дизайне, так, чтобы выглядело все ненавязчиво. Можно сказать, это были временные меры предосторожности, чтобы не привлекать внимание в городе, так что к дизайну он отнесся довольно пренебрежительно.

Шия стала более послушной. Поэтому Хадзимэ пришла мысль подогнать ошейник по образу и подобию Шии.

Вследствие чего, белые и красные узоры геометрически правильно пересекали черный материал, а фрагмент божественного кристалла был переработан в небольшой крестик, отсвечивающий голубоватым сиянием спереди, что придавало поводку таинственности... Колье, по изысканности за версту обгоняющий те же на Земле. Уже давно улетучилось то впечатление псиного поводка, использующегося для украшения.

Хадзимэ с довольным видом рассматривал изделие ручной работы. Шия, одурманенная от ощущения пальцев Хадзимэ, изредка задевающих ее шейку, обомлела, когда он передал ей зеркало. Далее она принялась любоваться ожерельем на ее шее с помощью этого зеркала. Это было определенно ожерелье, с загадочными, чудесными узорами. Крест, созданный из Божественного Кристалла, смотрелся отрадно и хорошо подходил под глаза Шии.

Шия дергала крест своими пальцами и ее рот растянулся в широкой улыбке.

Затем она обняла руку Хадзимэ, на ее лице тогда же всплыла счастливая улыбка, а она сама стала тереться лбом о его руку, продолжая выражать свои благодарности. Случайным образом, ее ушки так же устроились на Хадзимэ.

Пока Шия на его плече изображала сплошной восторг, края рта Ю, за его спиной, приподнялись в улыбке, а она стала поглаживать ушки Шии, расположенные на нем. Тио, опять же внезапно покравшись, получила пощечину.

Из-за неожиданно всплывшего розового пространства, возникшего из ниоткуда, люди, приходившие в себя после вида черного объекта и внешности неотразимых девушек, сейчас со смешанными чувствами наблюдали за Хадзимэ и его компанией. Большинство женщин даже не пытались завидовать Ю и другим красавицам, по теплому вздыхая. С другой стороны, партия мужиков разделилась на тех, кто был увлечен Ю и остальными, посматривая на Хадзимэ с неприкрытой завистью и испуская жажду убийства, и еще тех, кто жадно облизывал губы, косясь на ценность добра, нанесенных на артефакты Хадзимэ и девушек.

Однако, даже сейчас никто не смел поглядывать на Хадзимэ и его отряд напрямую. Торгаши чуть ли не держали друг дружку за невидимые уздечки, выискивая подходящий момент для завязывания беседы. Среди них и был тот пресловутый мужичок, одетый в яркие наряды. Кожа его лица, казалось, омертвела, когда он стал сравнивать женщин подле него с Ю и остальными, прицокивая языком. И так, он беспечно приблизился к Хадзимэ и его группе.

-Йоу, девоньки. А ниче, если я-

-Кого, как ты думаешь, ты пытаешься полапать без разрешения? А?

-Приветики!

Роскошный мужлан небрежно позвал Ю и прочих, забивая болт на Хадзимэ. Если бы он только воззвал к ним, давление Хадзимэ не прекратилось бы, вплоть до беспамятства. Но из всех возможных вещей, пока что стильный мужик дерзнул коснуться щеки Шии.

На первый взгляд, мужик в роскоши смотрелся вполне солидно. Видимо поэтому, ему казалось, что любая женщина будет у его ног, если он дотронется и соблазнит ее. Но лик Шии был ледяным, и хоть она уже предварительно замыслила разобраться с ним прежде, чем он коснется, рука Хадзимэ схватила мужика за голову еще до этого. Не только это, но еще и то, что повсюду распространилась жажда крови.

Роскошный мужчина тут же присел, издавая истошный вопль. Хадзимэ, не обращая внимания на его внешность, кинул его в сторону главного тракта. Состоятельный мужчина на высокой скорости достиг земли уже через 30 метров поодаль. С лицом, вспахивающим землю, в конце концов, он очутился в позе Шачихоко Нагоии (см. инет). И после отскакивания от земли одной лишь головой оставшиеся 10 метров, он наконец упал, остановившись, бездвижным кулем распластавшись на поверхности.

В пределах клубов песка, состоятельный человек лежал на земле, не показывая даже признаков легкого подёргивания. Люди, наблюдавшие за сим зрелищем, зависли, они лишь могли разглядеть, как человек полетел по нереальной траектории, поворачивая взоры на Хадзимэ, создавшему такое представление. Две женщины, сопровождающие роскошного, робко смотрели на Хадзимэ, который взирал на окружение абсолютно опустевшими глазами, что заставило их встрепенуться и припустить куда-то, визжа без умолку.

Торговцы, пытающиеся удержать конкурента в узде, приговаривая, «ребятушки, а вот фига с два я пропущу вас вперед» совсем недавно, сейчас выдавали «прошу, вперед и только вперед, дорогуша», взаимно идя на уступки с другими. Хадзимэ четко произнес, «Следующий?», обозревая всех. Так как никто так и не вышел, Хадзимэ удовлетворенно улыбнулся, отводя взгляд от окружающих и мгновенно теряя интерес в происходящем.

-Воа, Хадзимэ разозлился из-за меня~ Вот как он выражает намерение завоевать меня? Еще один шаг, прежде чем случится это, вот так!

-...Шия, постарайся уж.

-Ю-саан~ Хорошо, я не подведу и выложусь на полную.

-Хмпф, не так уж и важны отношения, ты ценна в его глазах~ Хозяин, а не будет ли приятно и эту оценить, как подобает? Пожалуйста, подбросьте эту как того мужичка, умоляю?

Так как Хадзимэ озверел на того, кто посмел коснуться Шии, по всему ее телу распространилась волна счастья. Вообще-то, говоря начистоту, он не мог простить его за прикосновение к ней, ибо она была его собственностью. Не было никакого желания завоевать или монополизировать ее, но было уже поздно ее поправлять, хотя правда то, что его действия основывались на том, что он принимал Шию за нечто, очень важное ему.

Тио, ненароком поглядывая на роскошно улетевшего далеко-далеко мужика, завистливо попыталась пристроиться поближе к нему, Хадзимэ отвечал все так же неизменно: пощечиной. «Аан!» – бухнулась в порыве счастья Тио, произнося все таким же соблазнительным голоском, каким был оледенелый взор Хадзимэ.

Но она пуще прежнего восторгалась, еще больше «Хаа, хаа», заводясь. Хадзимэ испустил глубокий вздох, проговорив, «это существо неисправимо», сдавшись и перестав мыслить о ее состоянии.

Пока Хадзимэ и компания флиртовали подобным образом, Вилл, находившейся вне зоны их отношений, смотрел вдаль, пытаясь разобраться со своими чувствами. Очередь зашумела вновь. Хадзимэ повернул свои взгляд туда, кажется, стражники бежали сюда. Видать заметили перебранку ранее. Вероятнее всего, им надо было убедиться, что стряслось, так как мужчина, вросший в землю, все так же не двигался. Три мужчины на лошадях, облаченные в простую кольчугу, приблизились к Хадзимэ и его отряду после выяснения общего положения дел от купцов вблизи. Один из них тыкнул пальцем на Хадзиме и его свиту, потом на состоятельного мужчину. Один из стражников приказал одному из своих подойти к одетому с ниточки мужчине. Оставшиеся два подходили к компании Хадзимэ, которая расслабленно чирикала между собой, попутно флиртуя, сидя на капоте четырехколесного друга. Взоры этих двоих несколько заострились. Не потому что служба призывала... А потому, что они завидовали ему.

-Эй, ты! Что за неразбериха тут! И что еще это за черная коробка? Объяснитесь!

Пусть мужчины заговорили с ним весьма агрессивно, эффекта особого это не вызвало, так как он украдкой поглядывал на Ю и остальных девушек. Хадзимэ ожидал такого развития событий, посмотрев на стражей порядка и лаконично ответив.

-Это мой артефакт. Я подкинул этого мужика, потому как он пытался положить свои ручищи на нее. Вы только подумайте. Как, он вдруг ни с того ни с сего мог ее просто взять и обнять? Вы только посмотрите, она же испугана его действиями... Господа стражники, только не говорите мне, что собираетесь объединиться с этим насильником? Ну коли так, то больше и ноги нашей в Фхьюрене не будет... Как ко мне могут относиться как к преступнику, тем более, когда вы покрываете зачинщика... Правильно я говорю?

Тру-ля-ля, и так далее, и тому подобное, Хадзимэ в такой манере говорил об этих вещах, словно они являлись неоспоримым фактом. Шия к нему прилипла, потому что хотела ласк, а не потому, что испытывала страх, если объективно посмотреть на нее со стороны. Какая трагедия! Хадзимэ скорчил физиономию так, чтобы казаться настолько искренним, насколько возможно. Вилл на фургоне издал, «Как складно выкладывает», выпучившись на него, но был удостоен пренебрежительным взглядом. Окружающие их торговцы, по-простецки ответили, «Вместо того чтобы обнять ее, он полетел прежде, чем закончил фразу» или «Вы далеки от испуга, скорее, заигрываете друг с другом», тихим шепотом, но и это подверглось пренебрежению.

Однако, излишне будет упоминать их ответы, очевидно было кому верить, словам какого-то расфуфыренного мужика или тому, кто стоял с прелестными девами и женщиной.

«Этот парень тот еще мусор» – поверили они ему легко и без дальнейших выяснений.

Тогда в этот момент, один из стражей склонил голову, посматривая на отряд Хадзимэ и произнося «Ах», словно вспоминая что-то и шепча другим стражникам, дабы убедиться в этом.

Незнамо что тот сказал, другой страж изрек похожим образом, «Раз уж речь зашла об этом», пристально рассматривая группу Хадзимэ.

-...Вы, вы Хадзимэ, Ю и Шия?

-Нн? А, действительно так и есть...

-Понятно. Выходит, вы вернулись с миссии, данной вам главой ветви?

-А, хоть это и так... Неужели от главы ветви пришла какая весть?

Стражник согласно кивнул, как и предполагал Хадзимэ. Страж мгновенно распорядился дать им свободную дорогу, не ожидая своей очереди. Они сели в четырехколесник и последовали за стражами. Люди в очереди сгорали от любопытства от того, что же произошло, щурясь и смотря им вслед, отряд же Хадзимэ снова вступил на землю Фхьюрена.

***

В данный момент отряд Хадзимэ был внутри комнаты регистрации гильдии приключенцев. Им подавали чай высокого качества, вместе с пирожными, и они, не отказывая себе в удовольствии, пили его, ожидая еще пять минут. Внезапно, как с пинка распахнулась дверь, и показался Ильва Чанг, попросивший их отряд об услуге спасения Вилла.

-Вилл! Ты цел?! Где-нибудь ранен?!

Стирая прочь ту спокойную атмосферу, которая царила в их прошлой встрече, он даже не здороваясь с ними, спрашивал Вилла о его самочувствии. Вероятно, он очень о нем волновался.

-Ильва-сан... Прошу прощения. Все потому, что я говорил такие нелепые вещи, отчего вы попали в неприятности...

-...О чем таком ты говоришь... Это я спровадил тебя на опасный поход... Ты правда в целости и сохранности... Я не смогу посмотреть в глаза Греиллу и Саррии, если что-то случится с Виллом. Они тоже о тебе беспокоились. Лучшим решением будет показаться им, чтобы они успокоились. Я доложил им о твоей безопасности. Эти сведения дошли до Фхьюрена несколько дней назад...