Текст книги "Предсмертный крик (СИ)"

Автор книги: Изабелла Тонкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Честно, я, кажется, никогда ещё не была рада видеть её также, как сейчас. Я хотела улыбнуться Холли, но вдруг почувствовала, насколько тяжелыми были все мышцы в моем теле. В какой-то момент я подумала, что сейчас упаду в обморок, потому что ноги предательски подкосились подо мной. Холли и Локвуд это заметили и быстро среагировали, подхватив меня. Я благодарно кивнула им обоим.

Комментарий к Две крови

*Люс – прозвище, данное Люси Локвудом в оригинале. К сожалению, в переводе оно не сохранилось, поэтому я решила исправить сию несправедливость.

Итак, примерно 70% пути пройдено) Следующая глава будет куда короче, но, я надеюсь, станет правильным завершением для этой истории) Большая её часть почти готова, надеюсь скоро выложить, если не произойдет никаких сюрпризов. А пока я бы хотела попросить оставить внизу небольшой отзыв о своих впечатлениях. Какими бы они ни были, мне очень важно их получать) До скорого;Р

P. S. Вчера закончила «Кольцо Соломона»… Читайте Бартимеуса, детки, и плачьте:”’)

========== Нетронутый чай ==========

Когда мы втроем добрались до кухни (Холли и Локвуду постоянно приходилось поддерживать меня, чтобы я ненароком не упала), Локвуд усадил меня в удобное кресло в гостиной, а Холли тут же побежала ставить чайник. Вернулась она с подносом с четырьмя кружками в компании Джорджа. Его соломенные волосы были щедро припорошены пылью и приправлены паутиной, но в отличие от Холли, которая умудрялась оставаться более-менее чистой и опрятной практически в любой ситуации, он выглядел куда хуже. На его лице кое-где виднелись какие-то грязные пятна, одежда была порвана в нескольких местах. Словом, видок Джорджа оставлял желать лучшего, но в целом они оба были целы и невредимы.

Холли поставила поднос на стол и молча передала мне мою кружку, предварительно насыпав туда две чайные ложки сахара, как я и любила. От пахучего пара горячего чая мне вмиг похорошело, и я улыбнулась ей. Холли улыбнулась в ответ и села в кресло напротив меня. Локвуд умостился на диване, к нему присоединился Джордж. Все мы взяли свои кружки, отпили немного чая и лишь когда почувствовали, что атмосфера в доме понемногу разряжается, заговорили.

Впрочем, то, что было сначала, разговором не назвать. Стоило нам обрести дар речи, как мы четверо устроили настоящий балаган. Все подряд наперебой интересовались друг у друга, где остальные пропадали всё то время, что им была нужна помощь. Локвуд взял на себя право объясниться первым. Он рассказал Холли с Джорджем о наших приключениях на втором этаже, включая нашу догадку о том, откуда в доме взялся второй Гость. Локвуд в подробностях описал все видения, которые нам удалось лицезреть, поведал о нашей схватке с призраком парня (хоть и отозвался чересчур мягко о моем глупейшем проколе в разговоре с ним), рассказал о том, как мы находчиво соорудили защитный круг, используя лишь подручные материалы из чулана. Единственным, о чем он умолчал, был наш последний диалог перед тем, как Холли ворвалась в комнату. Я была ему очень благодарна за упущение такой незначительной детали.

Когда рассказ Локвуда подошел к концу, Джордж без лишних комментариев (вот тут я, пожалуй, погорячилась. Скорее, он просто упрекнул нас в том, что мы сразу не спустились вниз, как только почувствовали что-то странное, меньше, чем мог бы) принялся описывать события, произошедшие во время нашего отсутствия. Как оказалось, они с Холли все это время не били баклуши внизу, как мы думали. Почти сразу же после того, как мы с Локвудом ушли наверх, у них начались неприятности. Сперва они немного поблуждали по дому, после чего заглянули в коридор, чтобы проверить и его тоже, но дверь внезапно захлопнулась, заперев их внутри. Они решили не отчаиваться, и пошли дальше. В конце коридора Холли обнаружила вход в подвал, который мы во время первого обхода не заметили. Вход оказался старым и на то, чтобы его открыть, понадобилось немало времени. Когда им всё-таки это удалось, они тут же почувствовали отвратительный запах, идущий снизу, и уже тогда поняли, что на правильном пути. Пока мы с Локвудом успешно отвлекали призрака, всецело завладев его вниманием, Джордж и Холли искали Источник. Вскоре они обнаружили среди кучи хлама лежащее там тело, завернутое в старый плед. Когда Джордж запечатал его железной сетью, проход в коридор тут же открылся. Джордж остался, чтобы изучить труп, а Холли побежала к нам на второй этаж.

Выслушав весь рассказ, Локвуд залпом выпил остатки своего чая и вскочил на ноги, после чего принялся раздавать указания. Джорджа он попросил вызвать нам такси. Холли пошла складывать наши вещи. Сам Локвуд побежал звонить инспектору Барнсу с просьбой прислать сюда нескольких полицейских из ДЕПИК. От меня он потребовал, чтобы я оставалась на месте и отдыхала. Хотелось немного попрепираться с ним и заявить, что я в полном порядке, но, увы, я все ещё чувствовала себя, как выжатый лимон, хоть и куда лучше, чем в том чулане. Так что мне ничего не оставалось, кроме как поудобней усесться в своем кресле и с мрачным видом допивать свой чай.

Полицейские прибыли довольно быстро, даже такси еще не успело приехать. Барнс по прибытию на место немедленно отправил нескольких своих людей, чтобы те забрали тело из подвала, еще пару сотрудников отослали в соседний дом, где, как они предполагали, и должен был жить покойный Генри. Там они встретили пожилую даму по имени Мэгги Ортон, которая рассказала им о том, что примерно двадцать лет назад её юный сын Генри Ортон исчез без следа. Когда она услышала о том, что его застрелила сошедшая с ума дочь её старого соседа, госпожа Ортон едва не схватилась за сердце – ей и в голову не могло прийти, что та милая девочка Аделаида, которую она когда-то знала, могла пойти на подобное. Миссис Ортон лично изъявила желание поблагодарить нас за то, что мы нашли её сына. Она долго со слезами на глазах жала Локвуду руку, после чего не выдержала и вовсе разрыдалась.

Инспектор Барнс немедленно потребовал от нашего начальника детального отчета о всем произошедшем, но Локвуд увильнул, сославшись на моё плохое самочувствие (учитывая то, что к тому моменту я чувствовала себя куда лучше, могу поспорить, что это был лишь предлог для того, чтобы не распинаться перед Барнсом лишний час), и до того, как инспектор успел что-то возразить, вместе с нами запрыгнул в ожидающее нас ночное такси, скороговоркой сообщив водителю наш адрес.

Когда мы ввалились за порог нашего дома, стрелки на моих часах со светящимся циферблатом показывали час ночи. Холли даже не вышла из такси, сразу решив поехать домой, поэтому теперь нас в доме было только трое: Локвуд, Джордж и я. Стоило Локвуду закрыть за нами дверь, как Джордж громко заявил, что использует душ первым. Как выяснилось, он зря сказал об этом вслух, ибо Локвуд в один миг сбросил с себя пальто и, опередив Джорджа, побежал по винтовой лестнице первым. Его можно было понять: никто не захочет использовать ванную в ближайшие несколько часов, если там уже побывал Джордж. Каббинсу оставалось лишь раздраженно вздохнуть и, бормоча себе под нос что-то невразумительное (я отчетливо услышала слова «пойду спать так»), тяжело подняться наверх вслед за Локвудом.

Ну а я отчетливо понимала, что сил добраться до своей любимой мансарды у меня уже нет, так что я забросила свою рапиру в подставку для зонтов, швырнула рюкзак куда-то в сторону и устало побрела в гостиную, дверь которой была ближе всех к прихожей. Войдя в комнату, я еле-еле дошла до стола, включила стоящую на нем лампу, а после мешком плюхнулась на близстоящий диван. Запрокинув голову на спинку, я прикрыла глаза, наконец-то чувствуя, что могу расслабиться и спокойно отдохнуть. Но не тут-то было.

Болтая с ребятами после задания, разговаривая с полицейскими из ДЕПИК и даже едя в такси, зажатая посередине на задних сидениях между Холли и Джорджем (Локвуд как обычно сел спереди), я не испытывала практически ничего, помимо зверской усталости и ноющей боли во всем теле. Но сейчас, когда мои мечты о тишине и мягком матрасе наконец сбылись, на меня тяжелым грузом навалилось осознание произошедшего, а после этого и обжигающий стыд.

Я провалилась по всем фронтам. Пошла с Локвудом на второй этаж без нужного оборудования, потерпела поражение в общении с Гостем, поддалась призрачному захвату, распустила нюни и, в конце концов, наверняка упала в глазах Локвуда. Последнее было худшим из всего вышеперечисленного. Я мало того, что повела себя совершенно неподобающе агенту, так еще и наговорила ему всякого… Впрочем, стыдно мне было не столько за то, что я ему сказала, сколько за то, как я при этом выглядела. Я, кажется, еще никогда не чувствовала себя столь жалкой и разбитой, тем более, перед ним. Прокрутив в голове все мои слова и действия за эту ночь, мне по-настоящему сильно захотелось сейчас же провалиться под землю или хотя бы выброситься из окна, чтобы больше не смотреть Локвуду в глаза.

Но, похоже, моим желаниям было не суждено сбыться. Во-первых, потому, что земля не разверзается прямо у человека под ногами по щелчку пальцев, а я слишком устала, чтобы встать с дивана и добраться до окна гостиной. А во-вторых, потому, что Локвуд уже стоял в дверном проеме и размеренным шагом направлялся в мою сторону.

Судя по его виду, он уже успел посетить душ: его волосы были слегка влажными и причудливо блестели в теплых лучах стоящей на столе лампы. Локвуд как раз протирал их полотенцем, после чего бросил его на спинку своего кресла. Он был одет в чистую белую рубашку с закатанными до локтей рукавами. Она, как и все его вещи, была идеально выглажена и выглядела примерно на размер меньше, чем должна была. Рубашку Локвуд не потрудился заправить в черные штаны. В общем, выглядел она как всегда – бесподобно. Единственным, что выбивалось из его типичного образа небрежной элегантности, были голые ступни. Похоже, Локвуд не пожелал вновь залезать в свои прожженные эктоплазмой ботинки.

Но важно было другое: Локвуд уже преодолел расстояние от двери до дивана и сейчас смерял меня спокойным взглядом с легкой улыбкой на губах. Мои попытки не смотреть ему в глаза с треском провалились, когда он заговорил:

– Позволишь? – дружелюбно спросил он, кивая на диван.

Я, не совсем понимая, почему он вдруг спрашивает у меня разрешения сесть на собственный диван, придвинулась к краю и растерянно кивнула. Но вместо того, чтобы присесть рядом, Локвуд предпочел положить голову мне на колени, бесцеремонно перекинув свои длинные тощие ноги через подлокотник. Он спокойно сложил руки в замок на груди, словно в том, что он делает не было совершенно ничего необычного, и умиротворенно прикрыл глаза. Я же сидела в абсолютном ступоре, боясь лишний раз пошевелиться или даже вдохнуть.

Сам Локвуд, похоже, совершенно не замечал моего напряжения или просто слишком хорошо делал вид, что все в порядке. Видя его таким раскрепощенным, я и сама через какое-то время успокоилась, позволив себе закрыть глаза и снова откинуться на спинку дивана. Когда я для удобства положила руки на свои колени, то наткнулась на рассыпавшиеся по ним все еще влажные волосы. Не особо отдавая себе отчет в том, что я делаю, я стала методично перебирать в руках чужие пряди. Мягкий запах шампуня и эти незамысловатые действия позволили мне полностью расслабиться, и вскоре я уже почувствовала, что впервые за несколько часов отдыхаю. Мое сознание улетело куда-то ввысь и я позволила себе предаться размышлениям.

Иногда я задумывалась над тем, почему мы зовем Локвуда «Локвудом». Ну, то есть, очевидно, что это прозвище чертовски ему подходит и все такое, но оно ведь не являлось его именем. Его имя – Энтони. И тем не менее, все мы упорно зовем его по фамилии, хоть звать его по имени Локвуд никому не запрещал (запреты распространялись лишь на прозвища Тони и Большой Э. Я думаю, все мы помним причины… ). Я отчетливо помню, что после нашего первого совместного задания Локвуд сказал мне, что я могу звать его так, как мне нравится (опять-таки, кроме Тони и Большого Э). И я стала звать его Локвудом. Потому что так называл его Джордж, Барнс и вообще все. Эта кличка приелась, стала для нас такой же привычной, как и все остальное в нем: от его блестящей улыбки до полов длинного черного пальто. А Локвуд был и не против. Его вполне устраивало то, что его истинное имя никогда не произносилось вслух. И я знала, почему так было, причину Локвуд не от кого не утаивал, и тем не менее… Когда я смотрела на него, я видела только Локвуда, а «Энтони» проскальзывало лишь где-то глубоко в подсознании, было словно тихим шепотом листьев на ветру, или легкой лимонной ноткой в творожной запеканке. Глядишь, даже этот привкус и тот скоро исчезнет. А Локвуд словно бы только этого и ждал. Мне казалось, что это как-то неправильно – испытывать страх перед собственным именем. Иногда я думала, что если я хотя бы раз назову его «Энтони», то все изменится, Локвуд наконец-то примет себя целиком и полностью, избавившись от тяжелой ноши на своих плечах. Или нет. Сказать было сложно. И тем не менее, я решила, что когда-нибудь попробую.

Но не сегодня.

Когда я отчего-то решила открыть глаза, то совершенно неожиданно для себя заметила, что все еще лежащий на моих коленях Локвуд неотрывно смотрит на меня с нечитаемым выражением. Я тут же одернула руку.

– П-прости, – неловко извинилась я. – Я могу прекратить, если тебе не нравится.

Его улыбка обдала меня жаром, словно я заглянула лицом в раскаленную печь.

– Мне нравится, – ответил он, возвращая мою ладонь на свою макушку. – Продолжай.

Я, не зная, зачем, кивнула, а парень снова закрыл глаза, чуть повернувшись ко мне лицом. Я продолжила перебирать его волосы, но теперь, когда наваждение исчезло, я заметно занервничала. Пальцы плохо слушались и оттого я несколько раз цеплялась ими за пряди, дергая за них. Локвуд, похоже, пытался не обращать на это внимание и сохранять безмятежный вид, но когда я в очередной раз дернула его за волосы он не смог сдержать болезненный вздох.

– Извини, – тут же спохватилась я.

– Не извиняйся, Люси, – спокойно ответил мне он. – Все в порядке.

Его снисходительный взгляд почему-то снова напомнил мне о той глупой сцене в чулане. Вспоминая об этом перед Локвудом, я вновь почувствовала себя плохо. Я опустила глаза и отрешенно отвернулась в сторону. Руки с коленей я убрала – мне вдруг показалась неправильной наша с Локвудом близость в данный момент. Я почувствовала на себе озабоченный взгляд темных глаз.

– За кое-что мне все-таки стоит извиниться, – напряженно произнесла я, после чего вновь обратилась к Локвуду, усилием воли заставив себя взглянуть ему в глаза. В них было больше недоумения, чем чего-то другого. – Прости меня за ту сцену. Я не знаю, что на меня нашло…

– Ничего, Люси, так бывает. Мелейз – сильная штука. Кому, как не нам, этого не знать.

Я прикусила губу.

– Да…

На какое-то время воцарилась тишина и весьма напряженная. Я видела, что даже Локвуду было в ней некомфортно. Он лежал и делал вид, что его очень заинтересовала наша настольная лампа. Когда ему надоело смотреть на неё, Локвуд перевел взгляд на полку с древними артефактами с таким видом, будто в первый раз их заметил. Короче, он делал все, лишь бы не смотреть в мою сторону. Меня это напрягало, но я и сама была не лучше – уже минуты три буравила взглядом противоположную стену, лишь изредка поглядывая на Локвуда.

У меня на душе скребли кошки. Я надеялась, что когда извинюсь перед Локвудом, он спокойно взглянет на меня, беззаботно улыбнется, скажет, что это сущий пустяк и все вернется на круги своя. И, стоит признать, все примерно так и получилось, но Локвуд выглядел каким-то отстраненным, а мне после своих «откровений» легче не стало. Я тупо пялилась в стену и ждала, пока Локвуд скажет что-нибудь, но, похоже, он ожидал того же от меня. В конце концов, я как можно более беззвучно втянула носом воздух и постаралась взять себя в руки.

– Локвуд…

Мой голос прозвучал очень хрипло и настолько тихо, словно я произносила это слово на последнем издыхании. Я откашлялась.

Локвуд же моментально повернулся ко мне со все еще вполне спокойным, но уже куда более сосредоточенным выражением лица.

– Да, Люси?

Я сжала в кулаке ткань своей прожженной эктоплазмой юбки. Сейчас я очень пожалела о том, что не сходила в душ, как Локвуд или хотя бы не переоделась. Выглядела я сейчас, должно быть, не лучше старого огородного чучела. Возможно, этот разговор дался бы мне чуть легче, если бы я выглядела чутка опрятней и не чувствовала стыда не только за свой нелепый поступок, но и за свой внешний вид. Впрочем, Локвуд видел меня и в худшем состоянии – ему не привыкать.

– Ты сказал, что мы поговорим об этом дома. – Мне пришлось приложить огромное количество усилий для того, чтобы мой голос звучал естественно. Мне казалось, что еще немного и он станет похож на писк старой мыши.

Парень несколько секунд смотрел на меня своим серьезным, изучающим взглядом. Не знаю, как снаружи, но внутри я содрогнулась под ним.

– Сказал, – согласился Локвуд, после чего поднял голову с моих колен и сел на диване рядом со мной. – Что ж, давай поговорим.

Я смотрела на него в нерешительности. Локвуд глядел на меня с некой заинтересованностью, но в тоже время с какой-то твердой настойчивостью во взгляде. Похоже, он был серьёзно настроен на разговор. Парень сел с прямой спиной, облокотившись локтями на свои колени. Видимо, заметив, что я нервничаю, он слегка улыбнулся мне краешком губ. Это не то, чтобы сильно приободрило меня, но заставило первой открыть рот.

– Просто… – протянула я, не зная, что должно следовать после этого «просто». Точнее, я знала, но никак не могла подобрать слова для того, чтобы озвучить свою мысль наиболее правильно. Я вздохнула и медленно продолжила: – Я знаю, что вся ситуация была жутко глупой, и что говорила я под воздействием мелейза, но… В какой-то момент я подумала, что если мы с тобой вдруг умрем и я не скажу тебе этого – я буду жалеть об этом даже на Другой стороне. Я знаю, что слишком легко поддалась влиянию Гостя и что мое поведение было недостойно агента, но рано или поздно я все равно сказала бы это так или иначе. – Я глубоко выдохнула, немного запыхавшись после такой тирады, которую я частично мямлила, растягивая слова и запинаясь, и частично тараторила так, что ни слова не разобрать.

Локвуд в ответ лишь понимающе кивнул.

– Ясно.

Я не знала, что это должно означать и что конкретно ему было ясно, но спрашивать не стала, ожидая, что за этим последует еще что-нибудь. Но этого не случилось. Локвуд продолжал испытывающе-спокойно глядеть на меня. Это начинало раздражать. Он же пообещал, что мы поговорим об этом, но почему-то говорю здесь только одна я. Подавив в себе свое неуместное раздражение, я все-таки решила продолжить разговор:

– Ты сказал, что знал обо всем, – произнесла я с такой интонацией, словно напоминала ему выходя из дома взять с собой ключи. Я закусила изнутри губу, решив, что переборщила с бодростью.

– Знал, – подтвердил Локвуд. И не дожидаясь, пока я начну расспрашивать каким образом и как долго, он с легкой улыбкой поспешил продолжить: – Люси, я обладаю, возможно, самым лучшим Зрением в Лондоне. Если я могу разглядеть даже самое блеклое посмертное свечение, уж это я смог бы заметить.

Теперь настал мой черёд быть красноречивой.

– Понятно…

Мне правда было жутко неловко перед ним за это. Я вспомнила все свои длинные, наверняка очень заметные взгляды, скользящие по его лицу, постоянные порывы схватить его за руку по поводу и без. Я должна была быть наивной дурочкой, чтобы полагать, что он будет любезно закрывать глаза на все это.

Но видя, что Локвуд не сидит, как на иголках, а ведет себя весьма раскрепощенно, я удивилась, но все же немного успокоилась. Похоже, он не считает произошедшее большой проблемой. От этого хоть немного, но стало легче, и мне хватило смелости на то, чтобы задать ему еще один весьма волнующий меня вопрос.

– А ты… То есть, я тебе… – замямлила я. Видимо, того прилива смелости хватило лишь на первые пару букв.

И прежде, чем я успела закончить, Локвуд справился с этой задачей за меня:

– Нравишься ли ты мне?

Я коротко кивнула, мысленно поблагодарив его за догадливость. Наверняка мое лицо сейчас горело ярче уличного фонаря. Судить было трудно, ибо жарко мне было с того самого момента, как Локвуд вошёл в комнату.

Парень отчего-то вместо ответа решил перевести взгляд на потолок. Какое-то время он вглядывался в никуда, словно бы пытался там что-то отыскать, а потом неловко улыбнулся, прикрыв глаза. С его губ сорвался короткий смешок, будто он только что вспомнил какую-то старую шутку. Локвуд склонил голову вниз и с глубоким вздохом провел рукой по своим волосам. Он часто делал так, пытаясь собраться с мыслями. Я же наблюдала за этим спектаклем с трепетом в скрутившихся в узел внутренностях, и при том боялась лишний раз пошевелиться, дабы не сбить его с мысли. Если он, конечно, раздумывал над ответом. Я вдруг подумала о том, что если бы Череп был здесь, он бы заметил, что все это – чистой воды показушничество. Если хочет сказать «нет», то можно обойтись и простыми словами, мне длинных извинительных тирад не нужно, а если «да» – почему просто сразу не сказать?

Видимо, Локвуд в тот момент сошелся со мной во мнениях, и одарив меня одной из самых очаровательных своих улыбок, произнес:

– Да, Люси. Конечно, нравишься.

В тот момент я поняла, что была не готова к этому ответу. То время, которое Локвуд молчал, я потратила на то, чтобы подготовить себя к отказу и наперед продумывала как можно более убедительные фразы, доказывающие то, что я не расстроена. Подумать о том, как реагировать на положительный ответ, я не успела. А потому сейчас просто сидела и тупо пялилась на него, как баран на новые ворота. Локвуд продолжал спокойно улыбаться, глядя на меня.

Нет, дело было вовсе не в том, что я не знала, что чувствую по этому поводу. В моей груди постепенно от осознания услышанного разливалось какое-то наивное, неловкое счастье, словно я только что хлебнула отменного горячего чая. Но при этом на меня вдруг навалилось и понимание того, что я просто не представляла, как теперь себя вести. Мне казалось, что от моих следующих действий зависит буквально вся моя жизнь, а потому не торопилась ничего предпринимать. Да, внутри у меня торопливо крутились шестерки, а вот снаружи я наверняка выглядела так, словно меня только что огрели по голове чем-то тяжелым. Я попыталась как-то сменить свое выражение лица и из оторопелого оно стало просто растерянным. Невелик прогресс.

Локвуд успокаивающе улыбнулся мне. Я же просто продолжала пялиться на него. Наверное, мой рот был широко раскрыт, но мне было как-то не до того. С плеч словно гора сошла, но мне все еще было неловко. Я хотела сказать ему что-то, но все никак не могла решить, что именно. Почему-то хотелось ещё раз извиниться, хотя, казалось бы, не за что.

Пока я находилась в замешательстве, Локвуд придвинулся чуть ближе, так, что наши колени теперь соприкасались. Продолжая оставаться абсолютно спокойным, он взял меня за руку. Мои пальцы казались мне одубевшими и совершенно не слушались, но это не составило Локвуду труда крепко переплести их со своими. Ладони у Локвуда были теплые и слегка грубоватые от упражнений с рапирой – кожей я могла чувствовать старые мозоли от оружия. Его пальцы, длинные и элегантные, как у пианиста, крепко сжимали мои. Странное, согревающее чувство наполнило меня до самых кончиков пальцев, как было каждый раз, когда мы держались за руки. Часто это происходило неумышленно, прямо посреди борьбы, и тогда я могла даже не заметить произошедшего, но в те редкостные тихие моменты, когда мы позволяли себе подобное, я внезапно ощущала прилив легкости и необычайного спокойствия.

Мой взгляд с наших переплетенных пальцев медленно поднялся на его лицо. Смотреть Локвуду в глаза все еще было страшно, поэтому теперь я глядела на его тонкие губы, расплывшиеся в теплой, умиротворенной улыбке. Черт, это еще хуже!

Но отводить взгляд было уже поздно, ибо Локвуд наклонился еще ближе, смотря мне прямо в лицо. Какого он такой спокойный? Меня всегда восхищала его способность держать себя в руках даже в самых патовых ситуациях, но неужели только у меня в груди сейчас так неистово бьется сердце?

Свободной рукой Локвуд заботливо заправил прядь моих волос за моё ухо. На это я лишь судорожно вздохнула, внимательно следя за каждым его действием.

– Ты не против? – спросил он наконец, тем самым нарушив сковывающую каждую клетку моего тела тишину.

Я незамедлительно кивнула, толком не понимая, чего я должна быть против и на что конкретно соглашаюсь. Ответ последовал также быстро и внезапно, как и сам вопрос.

Локвуд лишь на мгновение коснулся моих губ своими с такой завидной аккуратностью, словно я была хрупкой, как замок из песка, и от любого резкого движения тут же рассыплюсь в пыль. За секунду меня словно бы прошибло молнией. Я боялась шевельнуться, а потому так и продолжала сидеть с широко распахнутыми глазами, позволяя крохотным разрядам проходить сквозь меня.

То-ли чтобы не причинять мне неудобств, то-ли потому, что он сам занервничал, но Локвуд быстро отстранился, снова сидя рядом со мной, как ни в чем мне бывало. Впрочем, хоть его лицо и казалось абсолютно спокойным, его выдавали слегка подрагивающие брови и кончики пальцев, все еще сжимавшие мои собственные.

Я не знаю, что нашло на меня в тот момент, но я просто рассмеялась смехом, скорее напоминающим плач. Я без раздумий потянулась к Локвуду и уткнулась лбом в его грудь, продолжая издавать какие-то нечленораздельные звуки. Он слегка опешил, скорее всего, не зная, как реагировать, но затем я почувствовала, как его рука немного неуверенно опустилась на мои едва заметно подрагивающие плечи. От этого я немного успокоилась.

– Прости, – немного осипшим голосом выдал он. – Неужели это было настолько нелепо?

– Нет, – сквозь улыбку ответила я. – Просто неожиданно.

– Прости, – еще раз для чего-то извинился Локвуд. Его голос снова звучал ровно, но в нем ярко читалась усмешка. – В следующий раз спрошу конкретнее.

Я не знала, когда будет этот «следующий раз», но хоть его наличие очень радовало меня, этого раза мне пока что хватило сполна. А ещё на меня наконец навалилась долгожданная дрема.

Локвуд, похоже, заметив, как я расслабилась в его руках и каким глубоким стало мое дыхание, тоже понял это.

– Что ж, как насчет вечерней чашки чая? – в своем привычном энергичном тоне поинтересовался он.

Я откликнулась не сразу. Мною уже практически полностью завладела дикая усталость и идти на кухню даже за моим любимым чаем не было никакого желания.

– Хорошо, – пробормотала я, – сейчас пойдем.

И вопреки собственным словам я лишь сильнее прижалась к Локвуду. Над собой я услышала тихий смешок, после чего кто-то заботливо погладил меня по голове.

Комментарий к Нетронутый чай

Вот и сказочке конец, а кто читал внимательно пусть пишет отзыв))

Вау, не думала, что закончу так быстро. Грустно как-то, даже помучаться хорошенько не успела. Что ж, это и была она, последняя глава. Хотите забавную историю? Изначально, весь фанфик и должен был состоять из этого маленького флаффа, а история с призраком была лишь небольшим флэшбеком, объясняющим происходящее. Но потом я так увлеклась его написанием, что решила немного удлинить работу, добавив в неё немного страудского колорита👌

Уж не знаю, получилось ли у меня следовать характерами героев в этой главе так же, как и в прошлой, но я постаралась выбить из этой клишированной ситуации максимум верности первоисточнику. Справилась ли я, решать уже вам. А пока спасибо всем за то, что были со мной) Это было воистину офигенно)