Текст книги "Год и один день"
Автор книги: Изабель Брум
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
3
– Привет, это Робин! Либо я сейчас не могу ответить на звонок, либо я увидел ваш номер телефона и предполагаю, что вы звоните по поводу разрешения вашего экрана. Если второе, то привыкайте к таким сообщениям, потому что это – самый простой способ до меня добраться!
Софи положила трубку и улыбнулась, согретая теплом голоса своего жениха в сообщении. Это так похоже на Робина, шутит всегда. В груди поднялась огромная волна любви и нежности. Даже через десять лет она трепетала каждый раз, когда думала о нем.
Однако так не пойдет, ей нужно укладывать вещи. Поезд в Лондон отправляется через несколько часов, а она еще даже не начала. Завтра в это время она будет в Праге. Эта мысль заставляла ее улыбаться раз за разом. Прага была их местом, ее и Робина, местом, где все началось и куда они возвращались много раз. Сейчас было самое лучшее время, чтобы поехать туда. Перед рождеством снег превращает город в картинку из книжки со сказками, острые крыши покрыты белым, булыжники на улицах блестят от инея, а воздух становится хрустящим от мороза. В это время ты перебегаешь из одной теплой таверны в другую, потягиваешь из чашек горячее медовое вино и поглощаешь одну за другой тарелки гуляша и клецок. Именно это было им сейчас нужно, и Софи не могла дождаться момента, когда окажется там.
Подойдя к шкафу за любимым платьем, она увидела потрепанный старый рюкзак, приютившийся в дальнем углу. Он практически развалился уже много лет назад, что неудивительно, учитывая количество миль, которое он проехал, но у Софи не поднималась рука выбросить его. Вся передняя часть была покрыта маленькими флагами тех стран, в которых она побывала. Софи сама пришила их во время долгих поездок на поездах из одного места в другое. Там были Германия, Франция, Италия, Испания, Россия, Чили, Австралия, Канада, Бали, Таиланд и многие другие, каждая из которых оставила прекрасные воспоминания. Они с Робином провели незабываемые три года, путешествуя вокруг света. Они делали все возможное, чтобы купить еды и оплатить крышу над головой. Бывали ночи, когда у них не было ничего, но именно они оказывались самыми лучшими, потому что неизбежно приводили к новым приключениям.
Однажды им пришлось провести три ночи на крыше доброго незнакомца в Марокко, только в пять утра обнаружив, что начался сезон дождей. В другой раз они одолжили палатку и поставили ее, как им показалось, на пустыре на греческом острове Кос, а глубокой ночью их разбудил вооруженный вилами фермер. Определенно, у них были насыщенные несколько лет – у нее и Робина.
Прага стояла на особом месте в этом списке, потому что этот город в Восточной Европе стал единственным местом, куда они возвращались вдвоем каждый год, даже после того, как повесили свои потрепанные рюкзаки на крючок и осели в Девоне. Родители Робина жили в Корнуоле, и после нескольких месяцев поездок вдоль побережья на встречи с ней Робин принял решение и переехал к Софи на ферму ее родителей. Это случилось вскоре после того, как он получил работу своей мечты в местной школе серфинга. Софи понимала, что не совсем правильно продолжать жить с родителями в двадцать восемь лет, но дом был таким просторным, что им никогда не было тесно. Когда они с Робином хотели побыть вдвоем, они просто не выходили из своей половины. В любом случае ее родители полюбили Робина как зятя с той самой секунды, как увидели его, поэтому ни у кого не было ощущения, что кто-то кому-то мешает.
Софи медленно закрыла молнию своего чемодана, с удовольствием прислушиваясь к звуку смыкающихся зубчиков. Этот звук застегивающейся молнии всегда означал путешествие, а значит, приключение, что для Софи было синонимом счастья. Она невероятно много путешествовала и никогда не уставала от впечатлений. Ей нравилось в этом абсолютно все – даже бесконечные очереди в аэропорту и ожидание багажа после прилета.
Наверное, это ужасно – путешествовать по работе, подумала она. Процесс может быстро надоесть и даже станет отвратителен. Бронировать авиабилеты и не чувствовать возбуждения на кончиках пальцев, когда пристегиваешь ремень. Приземляться в каком-нибудь потрясающем городе, например в Нью-Йорке, Шанхае или Москве, и думать только о совещаниях, которые тебе нужно посетить, и о цифрах, которые тебе нужно достичь в продажах. Это ужасно.
Нет уж, возможно, работу в фермерском магазине у родителей нельзя назвать самой гламурной на свете, но она может сорваться и умчаться в очередное путешествие, полное приключений, в любой момент.
Робин был специлистом по сну в перелетах, навык, который он развил за годы, проведенные в дороге. Во время тех потрясающих первых месяцев, когда они только познакомились и начали путешествовать вместе, Софи любила смотреть, как он спал. Ей так нравилось, как его пухлые губы приоткрывались с одной стороны, а длинные светлые ресницы почти доставали до скул. Иногда он резко вздрагивал или издавал громкий вздох, а она смотрела на него с обожанием и гадала, что ему снится и есть ли она в его сне. Она не только хотела знать каждую его мысль, но и то, что творилось в его снах. Вряд ли это было навязчивостью или контролем, просто она так сильно любила его, что времени его бодрствования было ей недостаточно. Ей все время хотелось больше и больше его, и это никогда не менялось.
Софи взяла телефон и открыла прогноз погоды. Надежды оправдались, погода в Праге в ближайшие недели обещала быть морозной, а снег обещали на несколько дней вперед. Жаль, конечно, что Робин не может лететь сейчас вместе с ней, но он присоединится через несколько дней, и они отпразднуют свою годовщину по полной программе.
Пришло время выезжать на вокзал. Софи взглянула на свое отражение в зеркале, надевая пальто. Волосы были такими короткими, что издалека она легко могла сойти за мальчика. «Принц Гарри в молодости», – как говорила мама. Под колючим рыжим ежиком невероятно выразительные широко посаженные ярко-зеленые глаза Софи казались еще больше. Робин обожал их, и, смеясь, все время повторял, как она напоминает ему насекомое. Он придумал ей кличку Жучок всего через несколько дней после того, как они познакомились, и так и не отказался от нее с тех пор. На самом деле Софи не очень возражала, но ей очень хотелось снова спрятать глаза под длинной челкой. Обновить вместе прически им показалось такой гениальной идеей.
Слегка скорчив рожицу и отвернувшись от зеркала, Софи протянула руку, взяла пушистую вязаную шапку, которую связала давным-давно для Робина, и натянула на голову и уши. Она была такой большой на ее крошечной голове, что была похожа больше на чайную бабу, чем на модный зимний аксессуар, но Софи это не беспокоило. Она отправлялась в холодную страну, поэтому ей она была нужна больше, чем Робину. Да он и не был бы против – он всегда говорил, что все, что принадлежит ему, – ее.
Поездка до Лондона прошла как по маслу, и хотя было так непривычно ехать без жениха впервые за целую вечность, Софи гордилась тем, что разобралась в ветках метро, не выйдя из себя. Не то чтобы это было очень сложно, наоборот. Сложнее было не растеряться в огромном количестве людей, которые вели себя так, как будто место принадлежит им. Лондон всегда заставлял ее съеживаться в ужасе – здесь ей никогда не хотелось задержаться. К счастью, Робин чувствовал то же самое. Как и она, он предпочитал простор, а будучи серфингистом, – море. Увезти его от океана означало отобрать у него главную причину вставать по утрам. Ну, море и Софи, конечно.
Приехав в дешевый отель в аэропорте Хитроу и разместившись на жесткой узкой кровати, Софи набрала номер Робина и посмеялась еще раз над его сообщением на автоответчике.
Самолет был рано утром, но уснуть в ту ночь совсем не получалось. Лежа под застиранными простынями с тонкой неудобной подушкой под головой, Софи отпустила свои мысли в путешествие. Она думала об этом сейчас всегда, если не могла уснуть, – о свадьбе.
Они, конечно, проведут церемонию на ферме, это уж точно. Глупо платить огромную аренду за место, когда у них столько простора. Отец позовет свою команду по игре в дротики из паба, и они поставят шатер, а они с мамой вместе с друзьями и родственниками украсят его внутри фонариками, цветами и лентами. Можно было бы повесить их с Робином фотографии, а гости напишут свои пожелания в специальной книге. Это будет мило, красиво и очень душевно.
Вечером они могли бы зажечь свечи по кругу снаружи танцевальной площадки, и они с Робином исполнят свой первый вальс как муж и жена. Гости будут рыдать, а папа будет выглядеть так, как будто вот-вот лопнет от гордости. Потом ее мама будет танцевать с отцом Робина, и они все вместе будут шутить и смеяться, пока солнце не начнет подниматься над холмами.
В какой-то момент они с Робином сбегут на пляж, где он поднимет ее в красивом свадебном платье и закружит в воздухе, покрывая ее поцелуями и повторяя ее новое, замужнее, имя – миссис Палмер. Потом они сядут на песок, не обращая внимания на платье и его костюм, и напишут палочкой свои имена на влажном берегу. Софи добавит сердечки, а Робин пошутит, что он слащавый идиот. Они снова будут целоваться, пока не задохнутся от переполняющей их любви друг к другу.
Когда Софи наконец погрузилась в сон и на губах ее заиграла счастливая улыбка, ее телефон загорелся на столике у кровати. На экране показалась фотография лица, обрамленного светлыми волосами, и трубка тихонько завибрировала на поверхности. Но Софи не пошевелилась – она была в своих грезах о счастливом будущем. Наконец, когда дождь забарабанил по стеклу, свет на экране погас.
4
– Ого! Кровать огромная!
Меган искоса взглянула на Олли.
– Я смотрю, Шерлок Холмс нервно курит в сторонке, когда ты рядом, – протянула она. Однако он был прав, это была очень большая кровать. Кроме того, она была с балдахином, натянутым на четырех столбиках. Занавеси были красные с золотом и сочетались с покрывалом – назвать ее роскошной означало бы ничего не сказать. Меган кляла себя за то, что позволила Олли выбирать отель и даже не проверила номер, когда он прислал ей ссылку на почту. Они, конечно, не раз засыпали рядом на ее диване и на различных домашних вечеринках за шесть месяцев знакомства, но делить кровать в гостиничном номере было чем-то иным. Почему-то это казалось более интимным.
В ногах кровати, как раз напротив того места, где неловко встали бок о бок Меган и Олли, стояла банкетка, обтянутая сатином в кремовых и золотых тонах. Она сочеталась с двумя стульями, которые были аккуратно задвинуты под небольшой деревянный стол в углу под круглым окном. Оно было украшено красно-золотыми шторами. Номер находился на самом верхнем этаже отеля, высокий потолок упирался в старые карнизы, которые оставляли пересекающиеся лучи на белых стенах. Несмотря на некоторую слащавость, это было потрясающе, и Меган почувствовала, как у нее чешутся руки, чтобы взять фотоаппарат.
Олли отправился на разведку в ванную, и вскоре она услышала взрыв смеха.
– Здесь ванная на двоих! – крикнул он. – И золотые краны.
Меган закатила глаза. Он хотя бы видит что-то смешное. Их поездка в аэропорт утром прошла идеально. Единственная неловкость возникла, когда она утром наткнулась на него в коридоре, а на нем были только трусы и сонная улыбка. При этом его, похоже, совсем не смущал собственный обнаженный вид, но Меган метнулась обратно в свою спальню как испуганная лань.
Пройдя все досмотры в аэропорту, Олли настоял на паре кружек пива на завтрак. Тот факт, что было всего семь утра, совершенно ничего не значил. «Мы официально в отпуске, – сказал он, – а значит, все нормальные правила отменяются».
– Эй, Спенсер, – гаркнул он, отвлекая ее от изучения ламинированного меню. Он достал колоду игральных карт из сумки и начал тасовать их на столе.
– Еще целый час до посадки, и я собираюсь обыграть тебя в «дурачка» минимум раз двадцать.
Так он и сделал. Олли был хорош в картах, как и во многом другом, включая неловкое напряжение, которое ворвалось, как строптивый конь, когда они обнаружили себя стоящими перед этой дурацкой кроватью. Сейчас он радостно наливал себе ванну и кричал ей через шум воды, чтобы она исследовала содержимое мини-бара.
«Это просто кровать», – строго сказала она себе, доставая миниатюру водки и разливая ее по пластиковым стаканчикам. – «Все то же самое, как если бы ты была здесь с подругой», – добавила она твердо, смешивая водку с апельсиновым соком.
Олли подошел к двери ванной, чтобы забрать свой стаканчик, снова в одних трусах, и улыбнулся ей.
– Я собираюсь спуститься в бар, – скорее пискнула она, чем сказала, опрокидывая водку с соком и направляясь через комнату, чтобы захватить свою сумку.
Олли рассмеялся:
– Я тебя скоро догоню, никогда не мог устоять перед ванной в отеле. Встретимся внизу и пойдем на разведку, хорошо?
– Идет!
Она захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней на несколько секунд. Это будет даже сложнее, чем она боялась. О чем Олли только думает, разгуливая в своих трусах?
Уже в лифте, направляющемся вниз, Меган поняла с громким стоном, что оставила камеру в комнате. Она совершенно точно не могла вернуться и забрать ее, не сейчас, когда ее друг вполне вероятно расхаживает по номеру голым, как пьяный павлин. Она почти решила сбежать и осмотреться, пока он сидит в ванне, но в этом не было никакого смысла, если невозможно фотографировать. Те улочки Праги, которые она урывками видела из окна такси по дороге из аэропорта, только подняли ее аппетит до невыносимого уровня. Лучше бы Олли поторопился со своим купанием.
Решительно войдя в бар отеля через несколько минут, Меган сразу заметила обнимающуюся парочку за столиком в углу.
Ничего себе, вот кому точно надо было подняться в номер!
Заказав себе кофе – он был точно необходим после утреннего пива, за которым следовала водка, которую она только что проглотила, Меган направилась в противоположный угол зала и выбрала место у окна. Интерьер бара был не таким напыщенным, как их номер, но также был наполнен блестящими золотыми деталями, огромной люстрой и огромным количеством подушек с золотыми кисточками на молнии. В кармане завибрировал мобильный, сообщая о бесплатном подключении Wi-Fi, но у нее совершенно не было времени, чтобы тратить его в сети, особенно с таким видом из окна.
Внутренний двор отеля по ту сторону окна был покрыт толстым слоем инея, но от этого он выглядел еще более волшебным. Земля сверкала, как будто ее посыпали блестками, и Меган рассмотрела аккуратные клумбы с зимними цветами вдоль небольших дорожек. Все было покрыто красным и серым камнем, а в центре сада находился старинный фонтан, выплевывавший слабые струйки воды.
Если бы у нее была камера, она смогла бы поймать этот слабый солнечный свет из-за ближайших деревьев, то, как вода из фонтана рисует свою дорожку по инею, и очаровательный вид пражских знаменитых красных крыш, выглядывающих через забор. Все уже было невероятно красивым, а они еще даже не вышли из отеля.
– Извините, вы здесь одна?
Меган подняла глаза и увидела женщину с другого столика, стоящую перед ней. Ее помада была немного размазана там, где она целовала своего лысого спутника, но глаза светились добротой.
– Нет, я… – Меган замешкалась, внезапно засомневавшись, как лучше описать Олли. – Я здесь с другом. Этот ненормальный принимает сейчас ванну.
Женщина тихонько рассмеялась на этих словах.
– Чарли, мой молодой человек, поднялся в номер принять душ. Мужчины! Я просто хотела выйти на улицу, прогуляться и осмотреться, а вы?
– Да! О господи, еще как хочу! Вы уже видели, что на улице? Это же потрясающе!
Меган сдвинула свой стул в сторону, чтобы женщина могла протиснуться и встать рядом с ней. Прошло не меньше минуты, прежде чем она снова заговорила.
– Это совсем как сказочная пещера, – сказала женщина, от ее теплого дыхания на холодном стекле появился влажный круг.
Вблизи она оказалась очень симпатичной, осознала Меган, взглянув на аккуратно уложенные светлые локоны, красивое черное платье и ухоженные ногти. Она предположила, что женщина, должно быть, одного возраста с ее мамой, но издалека выглядела гораздо моложе. Только тонкая паутинка морщин вокруг глаз и рта выдавала возраст, но она умело скрывала их под тональным кремом.
– Вы раньше были в Праге? – спросила женщина, повернувшись к Меган.
– Ни разу. – Меган жестом пригласила ее сесть. – Мой друг – учитель, и он собирается делать проект по Праге со своими учениками в следующем году, поэтому решил приехать посмотреть все сам. Я просто заодно, чтобы пофотографировать. А вы?
– Я в первый раз, и я не выбирала ее. Чарли сделал мне сюрприз и все организовал сам. Он подобрал очень выгодный рейс, но я не буду говорить, во сколько нам пришлось вылететь сегодня утром из Манчестера.
– Вот она – любовь мужчины, – отметила Меган. – Широкие романтические жесты, а вот с важными деталями уже не так хорошо. Вы давно вместе?
Это был довольно невинный вопрос, но женщина ответила не сразу и заметно напряглась, касаясь пальцем края бокала с вином.
– Нет, не так давно, – она искоса глянула на Меган. – Наверное, мы еще на этапе медового месяца.
– Я заметила, – ответила Меган с улыбкой. – Я видела вас двоих в углу.
– О господи, – женщина вспыхнула, но тоже рассмеялась.
– Меня зовут Хоуп, – добавила она, протягивая Меган руку с идеальным маникюром.
– Меган.
Они немного поболтали. Обсудили отель – Хоуп тоже считала, что интерьер номера был слишком напыщенным, поговорили о фотографии Меган. Хоуп призналась, что не работала, но хотела бы найти какое-нибудь занятие в Манчестера, на неполный день.
– Мне так скучно сидеть дома, в квартире Чарли, – объяснила она. «Интересно, почему она уже живет с ним, если они вместе совсем недавно», – подумала Меган, но благоразумно не стала спрашивать. Олли, похоже, наслаждался своей ванной по полной программе, и она уже начала думать, не стоит ли сходить и проверить, не утонул ли он, когда Хоуп предложила выпить еще по бокалу.
– Мы же на отдыхе, нам можно, – заверила ее женщина, вернувшись из бара, и Меган согласно кивнула. Раньше она никогда не заводила дружбу с незнакомцами в баре, но в Хоуп было что-то милое и одновременно материнское. В ней была настоящая теплота, и это напомнило Меган собственную маму – ну разве что более утонченную версию. Мать Меган была типичной художницей – она использовала кисточку для закрепления гнезда из жестких волос и все время одевалась как сирота викторианской эпохи, но в ее отношении всегда было это теплое материнское чувство. «Наверное, стоит почаще видеться с мамой, да и с папой тоже», – подумала Меган. – Они действительно замечательные, даже когда постоянно уговаривали ее выйти замуж за Олли».
– Он идеально тебе подходит. Такой красивый мальчик и такой высокий, – говорила мама, запуская руку в волосы и всегда застревая там. – Ты же не хочешь остаться в итоге с таким угрюмым хоббитом, как твой отец?
– Я это слышал, – отзывался отец, сердито выглядывая поверх своей воскресной газеты. Однако он не мог бы поспорить с этим, учитывая, что на цыпочках он был всего пять футов шесть дюймов росту. Меган, унаследовавшая его рост и профессиональный сердитый взгляд, показала отцу два пальца вверх, как только мама отвернулась к своему очередному пейзажу.
Хоуп говорила о своей дочери. Судя по всему, она недавно ушла от родителей и переехала к своему новому бойфренду, а ей уже было двадцать пять лет. Меган никогда не жила с парнем и даже не собиралась в ближайшее время, к великому отчаянию своих друзей и родни. Ей было только тридцать, предостаточно времени для всего этого впереди.
Они все еще болтали, когда дверь открылась и вошла девушка. Меган и Хоуп как раз подняли головы, чтобы посмотреть, не идут ли их мужчины, поэтому они обе видели, как крохотная фигурка тихо проскользнула к бару и заказала чай у бармена. Бармен был очень дружелюбным, и он начал разговаривать с ней, задавая обычные вопросы – надолго ли она приехала и была ли в городе раньше. Меган напряглась, чтобы услышать ее ответы, но голос, видимо, был такой же тихий, как она сама, потому что она не могла расслышать ни слова.
Забрав чай, девушка обернулась и коротко улыбнулась Хоуп и Меган, а затем устроилась за один из столиков и достала телефон.
– Может быть, стоит пригласить ее к нам, как ты думаешь? – спросила Хоуп. Второй бокал вина придал ее щекам очаровательный румянец.
– Не уверена, – пробормотала Меган. – Кажется, она ждет звонка.
Это было правдой. Девушка положила телефон на стол, но периодически напряженно поглядывала на него. Через какое-то время она сняла свою огромную пушистую шапку и положила ее рядом с телефоном.
– Очень смелая прическа, – выдохнула Хоуп. – Сейчас так много девушек с короткими волосами. Мои были ровно до пояса, когда я была в ее возрасте.
– Да, очень короткие, – прошептала в ответ Меган, чувствуя небольшую вину за обсуждение девушки. – Я никогда так коротко не стриглась, но она такая хорошенькая, что ей идет.
Пока они обе наблюдали, как девушка сидит, уставившись на свой телефон, у Меган на столе завибрировал ее собственный аппарат. Это было сообщение от Олли.
«Я хотел принести тебе вниз камеру, но тут миллион деталей! Приди, спаси меня! Ц»
Меган прыснула.
– Мне надо идти, – сказала она Хоуп, опуская на стол стакан с остатками пива и поднимая сумку.
Она взбежала на четвертый этаж, перескакивая через две ступеньки, покрытые ковром, наслаждаясь чувством возбуждения, которое бурлило на дне ее живота, как суп в кастрюле. Не беря во внимание неловкость ситуации, она была в одном из самых красивых городов в мире со своим фотоаппаратом и самым любимым другом. Иногда жизнь действительно прекрасна.
