Текст книги "Ради неё и тебя (СИ)"

Автор книги: Ивето Витко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава 15

Чай пили, сидя друг напротив друга, за круглым столом. Печенье и кофе отыскать не удалось, но неожиданно нашлись сухари, что очень обрадовало Макара.

– Радушный я хозяин? – шутливо спросил он, указывая на сухари.

– Очень! – улыбнулась Настя.

– Ешь и спать ложись, – велел ей Карпов. – Замки в квартире надёжные. Севера не бойся. Если он и приедет, то будет нас на улице караулить. В квартиру не сунется.

Настя окинула Макара придирчивым взглядом. Он, мощный и абсолютно спокойный, производил впечатление человека, способного защитить от неадеквата Северина. Анастасия несколько секунд поколебалась, а потом заговорила:

– Я хотела тебя спросить: зачем ты в ЧВК завербовался? Война – это зло, смерть. Мы живём в двадцать первом веке. Зачем нам война?

– Мир, Настёна, далёк от идеала. Люди воевали, воюют и будут воевать, – философски изрёк Карпов.

– Не надо мне про людей. Тебе это зачем? – взорвалась Настя.

Макар насупился и не ответил на вопрос.

– Понятно. Убивать нравится. Северин садист, и ты такой же, – Анастасия, резко встав из-за стола, подошла к окну.

За окном кипела обычная вечерняя городская жизнь. Двор многоэтажки, куда выходило окно квартиры Карпова, был красиво подсвечен огнями фонарей. Несмотря на вечер и холод люди торопились куда-то по своим делам, а машины одна за одной въезжали во двор, чтобы занять парковочные места.

– Не садист я, – вдруг громко сказал Карпов.

– Мне всё равно, кто ты. Только не отдавай меня, пожалуйста, Северу. Хочешь – сам развлекись со мной, но не отдавай ему, – проводя рукой по стеклу, с безразличием произнесла Настя.

Карпов встал, в три шага пересёк кухню, стал за Настей и сжал руками её плечи:

– Что ты такое говоришь? Я тебя не трону и в обиду не дам. Своих не бросаю. Прорвёмся!

– С чего вдруг я "своя"? – удивилась Настя.

– Я – Макар, а ты – Макарова, – пояснил Карпов. – Стало быть – моя. Понимаешь? Я об этом сразу подумал, когда Инга тебя нам у Алантика представила. Мы даже похожи: у тебя глаза, как у меня, карие.

– Глаза много у кого карие, а "Макар-Макарова" – это просто игра слов, – вздохнула Настя. – Хотя, ты прав: интересно получилось. Знаешь, мне всегда лингвистика нравилась.

– Лингвистика нравилась, а работаешь нянькой. Молодец! – с насмешкой произнёс Карпов.

– Так уж вышло, – ответила Анастасия и неожиданно для самой себя начала рассказывать. – Я родом из маленькой деревни Гудки. С детства очень любила читать, сочинения хорошо в школе писала, даже Олимпиаду районную по русскому языку в десятом классе выиграла. Представляешь? У нас вся деревня на ушах стояла от этой новости. Директор школы после этого стала просить меня разные бумаги её вычитывать на предмет ошибок. Она говорила, что у меня врождённая стопроцентная грамотность. Я хотела после одиннадцатого класса поступать в институт на филологический факультет.

– Что остановило? – тихо спросил Карпов.

– Нищета остановила, – вздохнула Настя. – Денег у нас не было от слова совсем. Я старшая у мамы. У меня ещё младший брат есть. Мать работает уборщицей на кирпичном заводе. Может слышал: есть такой маленький заводик в шестидесяти километрах от нашего города?

– Никогда не слышал, – признался Карпов, ещё крепче сжимая руками плечи Насти.

– В общем, детство моё прошло в общежитии кирпичного завода, – продолжила рассказ Макарова. – Только общежитие – это громко сказано. Барак. У меня был один путь: работать на ферме в деревне или на кирпичном заводе, но бабушка, мать отца, умерла, завещав мне свою квартиру. Папу я не помню. Он бросил нас ещё до рождения моего брата. Бабушку эту городскую я видела один раз, лет в семь. Она приезжала в Гудки, чтобы посмотреть на меня и брата, но всё закончилось скандалом, поэтому мы с мамой удивились, когда с нами нотариус связался и объявил о наследстве, оставленном мне. Оказалось, что мой отец скончался за год до смерти своей матери, и она переписала завещание на меня. Помню, что мама моя тогда очень радовалась. Она только начала встречаться с одним мужчиной. Тот мужчина мечтал о машине. Мама планировала квартиру бабушки продать и машину хорошую купить. Говорила, что машину на меня зарегистрирует. Я сразу согласилась, даже в УПК выбрала вождение, как предмет, и на права в одиннадцатом классе сдала. Потом директор нашей школы меня к себе в кабинет вызвала, поругала, просветила, что машину эту мужчина разобьёт, как три свои предыдущие, потому что любитель в нетрезвом состоянии сесть за руль, а квартира – мой шанс уехать из деревни. Я, получив аттестат о среднем образовании, собрала вещи и укатила в город. Мать очень злилась на меня. В институт документы подавать я побоялась. Пошла в швейное училище. Два года училась и работала дворником, так как на стипендию прожить нереально было, а мама даже продукты давать со своего огорода мне не хотела. Она считала, что я её предала. К концу моей учёбы в училище маму немного отпустило, наши отношения более-менее наладились.

– Как ты нянькой в саду стала? – удивился Карпов.

– После училища по распределению работала на швейной фабрике, пока не сократили, – объяснила Настя и печально улыбнулась. – Я пока училась в швейном училище, ещё курс секретаря там взяла. Швеёй мне работать не нравилось. Когда меня сократили, я попыталась устроиться хоть куда-нибудь на должность секретаря. На собеседования ходила, но везде получала отказ из-за того, что опыта нет, поэтому пошла нянькой в логопедический сад.

– А брат твой где? В деревне с мамой?

– Брат после девятого класса никуда поступать не захотел, в школу не вернулся, а болтался в деревне, пока в армию не забрали. Отслужил он в армии и остался там по контракту. Звонил редко. Всегда говорил, что всё хорошо у него, но за три года ни разу не приехал ни к маме, ни ко мне. Вечная отговорка была: занят. Волнуюсь я за брата. Последний раз он звонил поздравить с Новым годом. С тех пор – тишина. Может случилось что? – Настя повернула голову и доверчиво посмотрела Карпову в глаза.

– Сама ему позвони, – предложил Карпов.

– Звонила много раз. Абонент недоступен.

– Может на сборах. Это же армия, – успокоил Настю Макар. – Позвонит. Обязательно позвонит и приедет.

– Дай Бог, – согласилась Анастасия, снова повернув голову к окну.

– Мать так и живёт в деревне? – продолжил расспросы Карпов.

– Да. В доме сожителя. Выпивать с ним стала, – поморщилась Настя.

– Ты ездишь к ней?

– Раз в год на Рождество. Не могу терпеть её сожителя, потому что он большой любитель алкоголя, – пояснила Макарова.

– Молодец, что уехала из деревни, – похвалил её Карпов.

– Это было правильное решение. Если бы я в Гудках осталась жить, то, может, как мать, от безысходности сошлась бы с каким алкоголиком, начала с ним "квасить," – Настя смотрела на отражение Карпова в окне и чувствовала, что он понимает её, отзывается на услышанное.

Как подтверждение этому Карпов провёл рукой по волосам Анастасии и успокоил её:

– Не кисни, Настёна! Когда разберёмся с Севером, помогу секретарём устроиться. Есть у меня одна идея. Всё у тебя наладится.

– А у тебя? Давай вместе дальше? – с надеждой предложила Анастасия.

– Поздно, – с болью отказался Карпов. – Не смогу я на гражданке жить. Грехов на мне много.

– Тебе жалко тех, кого ты убил? – Настя отвернулась от окна и, не мигая, смотрела в карие глаза Карпова.

Макар нервно сглотнул:

– Когда я в первую "командировку" поехал, утешал себя тем, что сражаюсь против военных. Потом мы взяли одно поселение в Сирии. Там было много трупов женщин и детей. Потом Ливия была, другие места. Войну никогда не забудешь. Как там у "Любэ" про войну: "Дурная тётка, стерва она." Вот я и понял, что замарал себя. Назад дороги нет.

– Правда, что женщин насилуют, когда захватывают город или деревню? – не отводят взгляда от лица Карпова, спросила Настя.

– Секс – самый лёгкий способ снять стресс, а стресса, ты же понимаешь, во время активных боевых действий хоть отбавляй, – ушёл от прямого ответа Карпов.

– Тебе было приятно снимать стресс, причиняя кому-то боль? – с горечью спросила Настя.

– Я не испытываю удовольствия от того, что причиняет боль другому человеку. В бордели ходил, врать не буду, а силой женщину взять считаю подлостью, – ответил Карпов.

– Северин считает иначе, – напомнила ему Анастасия.

– Мы все разные, – спокойно отреагировал на напоминание Карпов.

– Значит ты знал, что он убивает девушек! – возмутилась Настя.

– Не знал, да и сейчас не знаю. Юрка умный, креативный, изворотливый. Я слышал от ребят нехорошие вещи о его способах снять стресс, но это же в зоне боевых действий. Там на такие вещи смотришь, как на неизбежное зло. К тому же начальство Юрку ценит, "шалости" его покрывает, даже когда он в отпуске "шалит." Например, год назад Арбитр из следственного изолятора Севера в два счёта вытащил. Юра тогда в пылу эмоций у нас в городе на дискотеке с человечком задиристым схлестнулся и ножичком ему живот слегка "продырявил."

– Что ж у вас за начальство, если оно даже полиции указывать может?! – Настя смотрела на Карпова, широко раскрыв глаза.

– У начальства очень длинные руки и большие связи. Залупаться с начальством – это плохая идея, потому что в отместку отправят в самое пекло, – назидательно пояснил Макар.

– И сейчас начальство на стороне Севера, – пробормотала Настя.

– Прорвёмся, – упрямо повторил Карпов.

– Северин сказал, что он с отцом живёт, – вспомнила Анастасия. – Это правда?

– Правда. С отцом и двумя младшими сёстрами. Мать Юры уже два года как умерла от рака. Она тяжело болела. Север много денег на лечение матери потратил. В Израиль возил. Любил Юрка мать. Он, пока мама жива была, хоть немного себя берёг, потом совсем безбашенным стал.

Настя помолчала, осмысливая услышанное, затем обняла Карпова за пояс:

– Слушай, Макар, ты же меня спасаешь, а значит грехи простятся.

– Не верю я в прощение грехов, – покачал головой Карпов.

– Поцелуй меня, – попросила Настя.

Макар нервно сглотнул:

– Н-не п-п-проси. Н-не м-могу.

Он развернулся и ушёл из кухни в комнату, а Анастасия ещё долго смотрела в окно, пока Карпов не объявил из коридора, что пора спать.

Спать Настю Макар отправил в спальню на большую кровать. Себе разложил диван в соседней комнате.

– Спокойной ночи, – пожелал он, закрывая дверь спальни.

Настя легла на кровать, не раздеваясь, в пуловере и джинсах. Около получаса она лежала, размышляя о своём положении и прислушиваясь к звукам, доносившимся из соседней комнаты, где Карпов сперва, исходя из звуков, ходил туда-сюда, потом лёг на диван и затих.

Настя нерешительно села на кровати, посидела с минуту, так же нерешительно вышла из спальни, прошла по коридору и замерла на пороге комнаты Макара.

– Тебе чего? – поднял голову с подушки Карпов.

Не говоря ни слова, Анастасия приблизилась к дивану и стянула с себя кашемировый пуловер.

– Настёна, иди спать! – гневно потребовал Карпов.

– Я думала – растерянно прошептала Макарова, – что ты этого хочешь.

– Ошиблась, – проворчал Карпов, отворачиваясь к стене. – Спать иди. Завтра будет тяжёлый день.

Настя, прижимая пуловер к груди, вернулась в спальню. Там она снова надела пуловер и легла на кровать. Перед тем, как уснуть, Анастасия думала о Макаре, войне, о своём брате, об отношениях с матерью. Мысли путались в её голове, но одно Макарова понимала очень чётко: замкнутый, холодный Карпов вызывал в её душе огромную бурю разных чувств, среди которых доминировало безграничное доверие.

Глава 16

Утром Настя проснулась около восьми и, приведя себя в порядок, сразу заглянула на кухню, где нашла Макара, сидящим за столом и грызущим семечки.

– Доброе утро, – Анастасия подсела к столу.

Карпов кивнул и указал на столешницу:

– Печенье нашлось и кофе. Выпей кофе с печеньем. Чайник ещё тёплый. Я кофе десять минут назад пил.

Настя послушно сделала себе кофе и стала пить его вприкуску с печеньем, присев на стул напротив Макара.

– "Тридцать три коровы," – усмехнулась она, указывая на название, которое большими буквами было отпечатано на красочной бумажной упаковке. – К этому печенью нужен не кофе, а стакан парного молока!

– Тридцать три коровы, – повторил Карпов, барабаня рукой по столу. – Природу любишь?

– Природу? – переспросила Настя и пожала плечами. – Смотря какую.

– А какая нравится? – заинтересовался Макар.

– Заграничная, с запахом морской соли, – шутливо заявила Настя и пояснила. – Я на Родос мечтаю съездить.

– Неслабые у тебя мечты, – рассматривая упаковку печенья, констатировал Карпов.

Настя улыбнулась:

– У нас на швейной фабрике одна девочка прошлым летом замуж вышла. Пышных свадебных торжеств она не захотела: просто пригласила самых близких родственников в ресторан. Через день после росписи новоиспечённые супруги поехали в свадебное путешествие в Грецию на остров Родос, а когда вернулась, девочка фотографии на работу приносила и всем показывала. На Родосе такая красота! Мне больше всего запомнилось место, где Средиземное море встречается с Эгейским. Это место называется "Поцелуй двух морей." Красиво. Правда?

– Правда, – кивнул Карпов. – Только сейчас нам не до Прасониси.

– Точно! – воскликнула Настя. – Прасониси. Ты был там?

– Сам не был, но у меня сестра по образованию историк. Она просто помешана на Греции, поэтому я ей в прошлом году на День рождения путёвку на Родос подарил. Сестра весь остров объездила. Была на экскурсии на этом перешейке, где два моря встречаются. Очень впечатлилась. Фотографию мне прислала с комментарием, что я обязательно должен туда съездить.

– Ты не хочешь? – удивилась Настя.

– Если только в свадебное путешествие, а жениться я не планирую. Так что давай забудем про Грецию и прогуляемся на природу в деревню, – предложил Карпов.

– Ты что-то придумал, – догадалась Настя.

– Я, пораскинув мозгами, решил, что в городе Север нас быстро найдёт, – начал объяснять Карпов. – Есть у меня знакомый, Пахом Соловьёв, а точнее – Хомяк. Он в деревне живёт. Давай его навестим.

– Смысл? Мы не можем прятаться в деревне вечно, – высказала своё мнение Настя.

– Почему вечно? Две недели. Северу, как и мне, надо явиться через две недели в Потянино. Оттуда в "командировку" поедем. Выходит, что через две недели ты для Юрки станешь недосягаемой, а там ещё не известно, как жизнь сложится. Поживём две недели на свежем воздухе. Согласна? – Карпов догрыз семечки и встал со стула.

– Вдруг Северин догадается, что мы у твоего знакомого, – сомневалась Настя.

– Знакомый больше не работает с нами. Уволился, – Карпов выбросил в мусорное ведро шелуху от семечек, подошёл к окну, осмотрел двор и, повернувшись к Насте, сказал. – Если всё же Юрка найдёт нас у Пахома, тогда выхода, Настёна, не будет. Придётся играть очень грязную игру. Никогда не думал, что до этого дойдёт, но других путей я не вижу, как остановить происходящее.

Настя снова поблагодарила Карпова:

– Спасибо тебе.

– Пожалуйста, – с безразличием ответил Макар, вставая со стула. – Допила кофе? Пойдём. Здесь во дворе магазинчик шаговой доступности есть. Заглянем туда.

– Зачем? – Настя подошла к мойке и быстро сполоснула свою кружку и стоящую в мойке кружку Карпова.

– У Пахома дети. Нехорошо с пустыми руками приехать. Купим конфет, – Карпов уже надел куртку, висевшую со вчерашнего вечера на спинке стула, и вышел в прихожую.

– Отличная идея! – одобрила Настя, покидая кухню.

В прихожей она быстро обулась, под пристальным взглядом Карпова повязала шею шарфом и надела своё демисезонное пальто.

– Надо тебе новую верхнюю одежду справить, – задумчиво сказал Макар.

– Нормальное пальто. Оно тёплое. Я в этом пальто три зимы отходила. Меня всё устраивает, – ответила Настя, выходя вслед за Карповым из квартиры.

– Нет, Настёна, ты дамочка эффектная, – вызывая лифт, объяснял Макар. – У тебя всё должно быть по высшему разряду. Тебе надо на следующую зиму шубку купить. Обязательно чёрную. Шикарно будешь выглядеть.

– Карпов, я даже не собираюсь прислушиваться к советам по поводу гардероба, полученным от человека, который носит жуткий свитер с Микки Маусом, – Настя зашла лифт и нажала кнопку "1."

– Дался тебе мой свитер, – пожал плечами Макар. – Я же не дамочка, чтобы наряжать.

– Можешь не наряжаться. Просто свитер выброси и другой купи, – не отступала Настя.

Карпов не ответил. Он молча вышел из лифта на первом этаже, так же молча прошёл мимо консьержки, которая увлечённо читала книгу. Макарова, не отставая, шагала за ним.

– Ладно, если выпутаемся удачно из этого переплёта, куплю тебе в подарок пальтишко и шубку, а себе свитер новый, – пообещал Макар, открывая перед Настей подъездную дверь. – Пошли за конфетами. Магазин прямо перед тобой. За детской площадкой.

Зайдя в магазин, Карпов растерянно остановился перед витриной с конфетами:

– Настёна, каких лучше взять?

– Шоколадных, конечно, – не задумываясь, ответила Макарова. – "Красная шапочка" вкусные, "Балет," "Мишка." Мне "Южная ночь" нравится: там внутри мармелад. Ты какие любишь?

– Не ем конфеты, – смутился Карпов.

– Предпочитаешь алкоголь? – иронично уточнила Настя.

– По молодости много пил. Сейчас в компании с мужиками люблю вискаря хорошего выпить, но меру знаю, – честно ответил Карпов и попросил. – Помоги с конфетами, раз ты в них разбираешься.

– Давай разных на развес возьмём, – предложила Анастасия.

– Согласен, – кивнул Макар. – Ты конфетами займись, а я бутылку водки прихвачу. Пахом большой любитель "беленькой." Встречаемся на кассе.

Настя позвала молоденькую продавщицу, которая отвесила ей по двести граммов разных видов шоколадных конфет. Получив увесистый мешок с конфетами, Анастасия заторопилась на кассу, желая сама оплатить покупку. Она даже успела достать из сумки кошелёк, но услышала позади себя грозный голос Карпова:

– Даже не думай! Я за всё заплачу.

Настя обиженно надула губки, положила кошелёк назад в сумку и отошла к окну в ожидании Макара.

Анастасия рассматривала пустую детскую площадку, когда заметила вошедшего во двор мужчину в серой куртке. Мужчина привлёк внимание Насти своим поведением: он не пошёл к подъездам, а остановился под большим деревом напротив подъезда, в котором находилась квартира Карпова.

– Северин, – прошептала Настя, узнав в мужчине своего мучителя.

Глава 17

Настя, скованная страхом, не отрывая взгляда, следила за Севериным, который вытащил из кармана куртки пачку сигарет, затем из того же кармана извлёк зажигалку и закурил.

– Настёна, конфеты и водка к себе в сумку влезут? – спросил подошедший Макар.

– Влезут, – Настя указала рукой на большое дерево. – Смотри, кто там.

– Север, – ухмыльнулся Карпов. – Один. Значит Димку не рискнул с собой взять. Понимает, что тот его "шалость" не поддержит.

– Как вообще Алантьев может верить этому чудовищу? – недоумевала Настя.

– В нашем деле без доверия никак, – пояснил Карпов и с удовлетворением отметил. – Как мы вовремя вышли из подъезда!

– Он додумается с консьержкой побеседовать? – заволновалась Настя.

– Додумается, конечно, – наблюдая за затушившим о землю окурок Севериным, ответил Макар, – а если бабка нас не запомнила, то камеры наблюдения выпросит посмотреть. Так что сматываемся.

Карпов положил Насте в сумку конфеты и бутылку водки, потом взял её за руку. Они дождались, когда Северин скрылся в подъезде, и покинули магазин.

– Быстро на остановку. Прыгаем в первый попавшийся автобус, – скомандовал Карпов.

Двор пересекли почти бегом, а оказавшись за пределами дворовой территории, побежали на остановку, к которой подъезжал автобус.

– Порядок, – шепнул Макар Насте в автобусе. – Теперь на вокзал.

На вокзале Карпов купил в пригородных кассах два билета на ближайшую электричку до Крупок.

– Нам в Крупки? Ты же сказал, что мы в деревню едем, – удивилась Настя.

– Не задавай лишних вопросов, – нахмурился Карпов, вытаскивая из кармана джинсов вибрирующий телефон и сбрасывая звонок. – Юрка барабанит.

Буквально через минуту, едва Макар и Настя отошли от пригородных касс, телефон Карпова снова завибрировал.

– Теперь Алантик, – посмотрев на экран телефона, объявил Макар и снова сбросил звонок.

– Может надо было с Димой поговорить, – неуверенно подала голос Настя.

– Здесь шум специфический. Если отвечу, наше местоположение легко вычислят, а нам этого не хотелось бы, – пояснил свои действия Карпов.

Ожидать электричку, до которой был почти час, решили на втором этаже вокзала. Макар купил в буфете сок и сметанник для Насти, потом нашёл два места возле окна, и Анастасия, жуя мягкий, сочный сметанник, с удовольствием смотрела на суетливый субботний город, затянутое серыми облаками небо и медленно ползущие по рельсам поезда.

– Ой, – спохватилась она, съев половину сметанника. – Я же с тобой не поделилась. Хочешь?

– Не хочу, – отказался Карпов. – Пока не доберёмся до Хомяка, мне еда в горло не полезет.

– Нервничаешь? – удивилась Настя. – По тебе совсем не скажешь. Выглядишь совершенно спокойным.

– Я привык держать эмоции под контролиролем. Ещё в школе начал это практиковать, когда понял, что так меньше заикаюсь.

– Ты молодец! – похвалила его Анастасия.

Карпов бросил хмурый взгляд на Настю:

– Мне не нужна твоя похвала. Пойдём на посадку.

Настя встала с кресла и заторопилась за Карповым.

– Уже слова не скажи! – пробормотала она себе поднос.

Карпов обернулся и иронично объявил:

– Я передумал на счёт "провести с тобой пару вечеров." Пожалуй, можно и больше.

– Вечера можно вместе коротать. Главное: ночи проводить в разных комнатах! – фыркнула Настя.

– Н-настёна, – заволновался Карпов, но тут же взял себя в руки. – Всё номально?

Макарова с издёвкой улыбнулась:

– У меня – нет. А у тебя?

Макар ухмыльнулся в ответ.

Перед тем, как зайти в электричку, Карпов шепнул Анастасии:

– Мы в Слободе выходим. Это недалеко. Минут тридцать в пути.

– Твой друг в Слободе живёт? – предположила Настя.

– Нет. Дальше пешком пойдём. Нам в деревню Капище.

В электричке было многолюдно и шумно. Два свободных места, расположенных рядом, найти удалось не сразу. После продолжительных поисков Карпов стал соседом неряшливой тётки, развалившейся на сиденье у окна и жевавшей беляш, а Настю посадил рядом с собой на третье сиденье, возле прохода. Макарова положила на колени сумку и прижалась плечом к плечу Карпова.

– Всего тидцать минут ехать. Потерпи, – шепнул Макар Насте.

Через полчаса электричка в очередной раз затормозила и Анастасия с большим облегчением вслед за Карповым вышла в тамбур, чтобы сойти на перрон.

– Покатались, теперь прогуляемся, – подмигнул ей Макар, когда они покидали небольшую станцию с красивым названием "Слобода."

Следующие сорок минут Настя покорно шла по обочине грунтовой дороги, рассматривая бесконечные поля, раскинувшиеся вокруг, а потом устало спросила:

– Долго ещё?

– Долго. Примерно столько же, – расслабленно шагая, ответил Карпов и остановился. – Звонят.

Он достал из куртки Motorola Razr, на экране которого светилась надпись "Тоша."

– Слушаю тебя, Антон, – бодро ответил Карпов, и Настя подошла поближе, чтобы тоже слышать Седого.

– У нас беда, – насмешливо выдал голос Антона Антонова из телефона. – Тебя все потеряли: и Север, и Алантик. Даже Арбитр волнуется.

– Значит всё по плану идёт, – отозвался Карпов.

– Ума хватило из столичной квартиры свалить? – уже серьёзно спросил Антон.

– Во время ушли, – признался Макар.

– Видно удар по голове был сильным: Юрка только сегодня утром допёр тебя в столице искать. Вчера он сестру твою дважды навестил, к матери твоей в деревню метнулся с Алантиком.

– Знаю. Мама и сестра смс-ки прислали. Пишут, что друзья с ног сбились, разыскивая меня, – улыбнулся Карпов.

– Метко сказано, – согласился Антон. – Они действительно умаялись: Дима Юру полночи по нашему городу катал на машине. Ребята все отели обошли, все злачные места посетили.

– Развлеклись парни, – сыронизировал Макар.

– Будь осторожен. Арбитр хочет Деда к делу привлечь. У Деда, сам знаешь, большие связи в нашем городе и за его пределами, – предупредил Антон.

– Понял. Спасибо за информацию, – поблагодарил Карпов Седого и нахмурился.

– Надеюсь эта девушка стоит того кипиша, который из-за неё поднялся, – в голосе Антонова снова звучала насмешка.

– Стоит, Тоша. Она же Макарова, – с нажимом на последнее слово ответил Карпов.

– Ладно. Всё тогда. Позвоню, когда новости будут. Бывай! – попрощался Антон.

Макар засунул телефон в карман джинсов и подмигнул Насте:

– Видишь, Антон держит нас в курсе событий.

– Ты ему доверяешь? Вдруг он на стороне Севера? – волновалась Настя.

– Тоша не станет Юрке помогать. Не тот он человек, чтобы гнилому потворствовать, – заверил её Карпов.

– Хорошо, если ты не ошибаешься, – Настя вдохнула свежий воздух и порадовалась отсутствию дождя.

– Не ошибаюсь. Я Антону доверяю, как себе, – бодро шагая по обочине дороги, говорил Карпов. – Вот Пахом Соловьёв, к которому мы в гости идём, – этот совсем другой. С ним надо ухо держать востро.

– Этот Пахом может нас прогнать? – волновалась Анастасия.

– Хомяк жизнью мне обязан, так что прогнать не прогонит и не сдаст. Там другие заморочки. Сама увидишь, – Макар посмотрел на унылую Настю, шагающую рядом, и протянул ей руку. – Хватайся. Возьму тебя на буксир.

– Почему Пахом Соловьёв вдруг "Хомяк," а не "Соловей"? – удивилась Настя, с благодарностью протягивая руку Марку. – Вот понятно: Карпов – "Карп," Северин – "Север," Алантьев – "Алантик." Я даже понимаю, что Антон Антонов "Седой" из-за цвета своих волос, а вот с Соловьёвым логики не прослеживается.

– Пахом Соловьёв не может быть "Соловьём," ибо он "Хомяк" со всеми вытекающими из этого последствиями, – важно изрёк Карпов. – Наши ребята никогда не ошибаются в выборе "погоняла." Скоро все поймёшь.