Текст книги "Тайный фарватер"

Автор книги: Иван Стрельцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 8

Остромордая яхта «Аграба» легко рассекала темно-зеленые воды штормящего Средиземного моря.

– Подтяни фок, – стараясь перекричать порывы ветра, орал Виктору стоящий на руле Али. Едва Савченко успевал натянуть один парус, как следовал другой приказ: – А теперь разворачивай грот.

И снова Виктор, облаченный в прорезиненный комбинезон с остроконечным глубоким капюшоном, упираясь всем телом, разворачивал нижнюю балку, к которой крепился большой остроконечный парус, носивший звучное название «грот».

Яхта уже не рыскала под порывами ветра и стремительно рассекала носом пенистые гребешки волн.

– Отлично, – донеслось до Виктора, едва он перевел дух и смахнул с лица капли соленых брызг. – Теперь давай иди сюда, – позвал его ливиец.

Савченко понимающе кивнул и, держась за фальшборт, направился к капитанскому мостику. Али, в таком же прорезиненном комбинезоне, стоял, широко расставив ноги и крепко держась обеими руками за блестящее рулевое колесо.

– Молодец, – сдержанно похвалил араб Савченко. – Из тебя может получиться отличный яхтсмен.

Услышав похвалу, Виктор только хмыкнул.

– Становись к штурвалу. – Али отпустил рулевое колесо и сделал шаг назад, уступая свое место молодому человеку.

Виктор крепко обхватил пальцами штурвал, бросив взгляд на выпуклое стекло корабельного компаса.

– Держи курс строго на «ост» и смотри, чтобы судно не рыскало. А я пойду выпью кофе.

Оставшись один, Савченко наконец смог перевести дух, стеклянный экран, прикрывающий рулевого от порывов ветра, позволял это сделать.

Всего четыре дня ливиец Али потратил на обучение мореходному искусству случайного попутчика. Виктору пришлась по нраву эта учеба, он с удовольствием натягивал паруса, травил концы и стоял на штурвале. После изнурительных тренировок в закрытом учебном центре ФСБ сильному парню эти наставления напоминали детскую игру.

Сквозь прозрачный защитный экран виднелась серая полоска горизонта, где сливались воедино две бесконечности, морская и небесная. Глядя в сторону горизонта, Виктор вспомнил, как в детстве летом родители возили его в Крым. Лежа на горячем песке пляжа, он мог долгими часами вглядываться в голубую даль Черного моря. В те далекие годы он мечтал когда-нибудь ступить на палубу настоящего парусника, который повезет его навстречу приключениям книжных героев, таких же, как славный корсар капитан Блад, юный романтик Дик Сенд или отважный доктор из «Острова сокровищ». Кто мог тогда подумать, что юное чадушко из приличной интеллигентной семьи попадет в такие переплеты, что книжным суперменам даже привидеться не могли в самом кошмарном сне. Постепенно мысли Виктора заняли теперешние события.

«Аграба» уходила все дальше и дальше от Стамбула, все дальше и дальше от полковника Христофорова, офицера ФСБ, который дал Виктору знать, что он не один. Госбезопасность о нем помнит и сделает все, чтобы его выручить.

Виктор Савченко крепче сжал колесо штурвала и, щурясь, вглядывался в темнеющее на глазах море. Потянуло холодом, но бывший морской пехотинец ничего не замечал, погруженный в свои мысли. Память упорно возвращала его в недавнее военное прошлое.

* * *

Вершины гор скрывали пушистые белоснежные облака. Под порывами ветра они медленно плыли на север, похожие на отару гигантских овец. Ветер играл с облаками. Он то сгонял их в огромное плотное стадо, то растаскивал в разные стороны.

Виктор приложился к холодному наглазнику оптического прицела. Разведчики Федорова вторые сутки сидели в засаде, плотно оседлав тропу. Эту тропу случайно обнаружила другая разведгруппа морпехов, возвращавшаяся из рейда. Командование предполагало, что это новый канал поступления боевикам подкрепления и боеприпасов. Решено было перекрыть этот канал. Если будет караван с оружием – уничтожить его и взять «языка».

Как опытный боец и разведчик, Дядя Федор место для засады выбрал наиболее подходящее: тропа спускалась в низину и проходила между двумя холмами, поросшими густыми кустарниками. На этих холмах и разместил сержант бойцов. Разведчики быстро оборудовали в глубоком снегу лежки. У каждого разведчика была своя, конкретная задача, каждый знал, что ему делать в той или иной ситуации. Начались долгие часы ожидания.

Автоматы, обернутые бинтом, выглядят непривычно, но иначе нельзя, вороненая сталь демаскирует разведчика.

Савченко посмотрел на противоположный холм, где-то там залегли бойцы их группы во главе с ефрейтором Заборским. В отличие от Виктора, Владислав был штатным снайпером группы и имел новенькую СВД, но на боевые ходил редко. Потому как нештатно числился ординарцем у командира взвода. Они с Кудеяром были земляками, оба из Питера, даже жили в одном районе. Отчисленный с третьего курса филологического, Заборский по духу был близок взводному, ценителю поэзии Серебряного века. Они подолгу могли обсуждать того или иного поэта, его судьбу и все такое. В разведку Заборский ходил редко, только когда обстановка требовала полного комплекта.

Краем глаза Савченко заметил какое-то шевеление в стороне, не делая резких движений, он развернул туда ствол автомата. Прицел оптики выхватил небольшую поляну и склон горы, поросшей лесом. Деревья на белом фоне снега таращились в небо уродливыми иероглифами. По поляне важно расхаживали три ворона. Птицы были упитанными (война, самое раздолье для падальщиков), с огромными крючковатыми клювами, которые они с проворством саперов то и дело вонзали в снег. Их черное оперение блестело, как тужурки первых чекистов. Вальяжные птицы почему-то у Виктора ассоциировались со строками песни:

А в комнатах наших сидят комиссары,

И девочек наших ведут в кабинет.

Неожиданно птицы, сорвавшись с места, улетели. Не нужно быть разведчиком, чтобы понять: их кто-то спугнул. Виктор перевел взгляд на лес, медленно, сквозь оптику рассматривая каждое дерево, каждый куст. Через минуту он заметил неясную тень, мелькнувшую за деревьями. И в следующее мгновение на поляну выскочила косуля. Грациозное животное ударило копытцем по снегу, большие ноздри задвигались, ловя чужие запахи, запахи опасности.

Савченко поймал в перекрестие прицела голову животного. Удлиненный череп, уши торчком, большие темные глаза поблескивают агатом. Но сейчас красота и грациозность животного его не волновали. Сейчас Виктор почему-то думал о безвкусном хлебе в вакуумной упаковке, тушенке, которая входила в «сухой паек» разведчиков. Здесь, в засаде, разжигать костер нельзя, приходилось есть замерзшую тушенку, скрипевшую, как стекло, на зубах. А тут перед тобой полцентнера свежей дичи.

«Метров триста, – прикинул про себя Виктор, – был бы ПБС, снял бы, как в тире». Размышления были сродни болезненному бреду: даже если бы был прибор бесшумной стрельбы, проще говоря, глушитель, и даже если он и подстрелит косулю, ее никто не разрешит забрать. Они сидят в засаде. Дичь досталась бы воронам-падальщикам.

Косуля как будто услышала размышления Стрелка, развернулась и направилась обратно к лесу, на прощание махнув разведчику куцым хвостиком.

Снова наступили долгие часы ожидания. «Разведчик должен стрелять, как ковбой, и бегать, как его лошадь», – учили морских пехотинцев в центре подготовки разведчиков. Кроме того, он должен все видеть, все замечать. Но главное – разведчик должен уметь ждать. Ждать сколько потребуется.

Савченко время от времени прикладывался к оптике, оглядывая окрестности, но до самого вечера никто не появился. Горы, поросшие густым лесом, хранили безмолвие.

В горах темнеет быстро, едва солнце стало заходить, пушистые облака из белых стали сперва свинцовыми, затем еще больше потемнели, пока не стали совсем черными, ночь вступила в свои права.

Короткий свист был сигналом старшего группы, разведчики бесшумно покидали свои позиции, лишь Заборский не двигался с места, его по общему решению назначили наблюдателем. Услышав условный сигнал, Савченко вытащил из-под себя спальник, скатал его, сунул в ранец. Затем по-рачьи стал пятиться. На обратной стороне холма уже собрались все разведчики, они сидели кружком, в центре которого восседал Дядя Федор, положив на колени автомат.

– Значит, так, – тихо произнес старший группы, – ловить нам здесь больше нечего, будем уходить. Пакуйтесь, Валиулин устанавливает «охотника», Савченко и Морозов прикрывают. Ясно всем?

Трое разведчиков гуськом двинулись за холм. Виктор расположился слева, Сергей Морозов справа, откинув сошки, установил пулемет.

Младший сержант Валиулин извлек из своего рюкзака продолговатый предмет цилиндрической формы, затем дугообразную осколочную мину «МОН-100», «охотник» – миновзрывной комплекс, одна из новинок российского ВПК, осколочная мина действовала, подчиняясь командам автономного пульта управления, оснащенного сейсмодатчиком, реагирующим только на движения человека.

Валиулин быстро и сноровисто орудовал ножом, очистив небольшую площадку от снега, стал долбить мерзлую землю. Точные, хорошо поставленные удары звучали приглушенно, прорезая землю пластами, как дорогой сыр. Он бережно складывал землю на разложенную тут же рукавицу. Когда было выкопано отверстие, Равиль аккуратно установил блок управления, плотно обложил его землей, сверху установил мину так, что выпуклое смертоносное рыло смотрело на тропу через всю ложбину. В случае, если появится караван с оружием, сотня стальных шариков, использованных в мине вместо осколков, наделают дел. Установленную мину младший сержант припорошил снегом, повернулся к бойцам прикрытия и жестом показал – уходим. Разведчики поспешили покинуть место закладки, через минуту-другую мина встанет на боевой взвод, а тогда… электроника ведь не разбирает, кто свой, а кто чужой.

Крик совы был сигналом наблюдателю, группа уходила с места засады несолоно хлебавши.

Первым шел самый маленький – Феофанов, у него как у дозорного был прибор ночного видения. Через десять шагов за ним следовал Морозов с пулеметом на изготовку, в случае необходимости он мог обеспечить кинжальный огонь, что в первую минуту боя наиболее необходимо, так как дает возможность рассредоточиться и приготовиться к бою. Вслед за Морозовым двигался сержант Федоров, за ним Костяников, Волков, радист Климов, на небольшом отдалении шел младший сержант Валиулин. Это была еще одна особенность фронтовой разведки, такое расположение гарантировало в случае гибели старшего группы, что командование принимал на себя его заместитель, который находился в отдалении. Замыкали движение снайперы Савченко и Заборский. Если огонь пулемета должен был ошеломить врага, то задача снайперов – «работать» на результат.

Виктор шел немного в стороне, прикрыв оптический прицел специально приготовленным лоскутом материи. Владислав, наоборот, снайперскую винтовку держал у груди (как заправский киношный рейнджер).

– Показушник, – хмыкнул Виктор. В отличие от штатного снайпера, он знал, как себя вести во время похода, в засаде или бою. Когда в Грозный вошли внутренние войска, двум снайперам «Альфы» был приказ – затаиться, чтобы не попасть под огонь своих. Пересидеть решили на крыше полуразрушенного дома, отсюда было все видно, и главное, это был не подвал, куда каждый норовил бросить взведенную гранату. Разглядывая трофейный автомат, оснащенный оптикой, бойцы «Альфы» неожиданно решили «прочесть» курс лекций по снайперской подготовке несмышленому в этом деле морскому пехотинцу. Невысокий крепыш, капитан Козлов объяснял нюансы снайперской стрельбы, говорил, как вычислять поправки на расстояние, боковой ветер. Гигант Егоров учил тактике, делая особый упор на маскировку (что при его габаритах было вопросом жизни и смерти).

– В походе, на привале прикрывай оптику от посторонних глаз. В случае внезапного нападения займи удобную позицию, потом «работай». Снайпер на войне первый враг, и в бою на него в первую очередь направлен огонь. Понял?

– Понял, – кивнул Виктор. За те сутки он получил больше полезной информации, чем Заборский на трехмесячных курсах.

Разведчики двигались цепочкой, белые маскхалаты, белые чехлы на ранцах, оружие, обернутое бинтами – все это делало их почти невидимыми на фоне снега. Широкие снегоступы, прикрепленные к подошвам сапог, позволяли двигаться бесшумно, почти не оставляя следов.

Савченко снова оглянулся, Владислав уже не держал винтовку в руках, а закинул «весло»[9]9
  Снайперская винтовка Драгунова. Ее называют так за тонкий ствол и широкий лопатообразный приклад.


[Закрыть]за спину. Не привык командирский любимец к подобным мероприятиям.

Через пять часов Дядя Федор подал сигнал к привалу, разведчики, сбросив ранцы, расположились под деревьями. Снайперы, отдалившись от стоянки, залегли. По боевому штату именно им предстояло нести охрану «дневки»[10]10
  Полевой лагерь разведчиков.


[Закрыть]разведчиков и наблюдать подходы.

Лес хранил тишину, Виктор притаился за невысокой и густой елкой, отсутствие прибора ночного видения он компенсировал слухом. В данной ситуации он не мог воспользоваться оптическим прицелом, оснащенным инфракрасной подсветкой, это излучение могли легко засечь пассивные приборы ночного видения, которые имелись на вооружении у боевиков.

Где-то хрустнула ветка, Савченко напрягся, вокруг стояла кромешная темнота, хоть глаз выколи. Виктор бесшумно снял автомат с предохранителя. Оттуда, где несколько секунд назад хрустнула ветка, внезапно раздался вой, звук высокий, холодящий кровь. Что это? Это могло быть что угодно, как волчья песня, так и условный знак сепаратистов.

Теперь все решала выдержка, Виктор опустился на левое колено, поднял автомат. Неожиданно тяжелые снежные тучи расступились, из-за них выплыл месяц. Лес залило холодным лунным светом, большая заснеженная поляна засверкала разноцветными искрами драгоценных камней. И вдруг из-за ближайших кустов метнулась большая черная тень.

* * *

Телефонный звонок застал Владимира Христофорова не в самый подходящий момент, полковник только что вышел из душа.

Завернутый в широкое банное полотенце, он быстрым шагом прошел в гостиную и снял трубку телефона.

– Слушаю, – по-английски произнес Христофоров и услышал голос стамбульского резидента.

– На ваше имя получена бандероль. Зайдите, пожалуйста, и заберите.

– К сожалению, сегодня я занят, – получив информацию о срочном сообщении, Владимир ответил резиденту кодовой фразой.

– А завтра меня не будет, – продолжил «игру» резидент. – Значит, вы сможете забрать ее завтра во второй половине дня.

– Вполне устраивает, – согласился Христофоров. Послезавтра во второй половине дня он на комфортабельном авиалайнере покинет воздушное пространство Турции. Руководитель местной разведсети это знал, весь треп предназначался для чужих ушей, если те «присели» на телефонную линию.

Положив трубку, Владимир направился в спальню, через час ему передадут сообщение из Московского центра, поэтому следовало поторопиться.

Облачившись в костюм, полковник машинально проверил узел галстука, набросил на плечи куртку и покинул гостиничный номер.

Встреча с курьером должна была состояться в небольшом ресторане через дорогу от отеля. Христофоров выдавал себя за российского бизнесмена средней руки, налаживавшего в Турции деловые связи, поэтому следовало строго придерживаться всех нюансов этой «легенды».

Ресторан «Рузана» был небольшим уютным двухэтажным заведением. На первом этаже размещался бар с дискотекой, на втором находился ресторан. Дорогая дубовая мебель, стены обшиты бархатом с золотыми узорами. Сюда совершенно не доносился грохот техномузыки из танцзала дискотеки.

Прежде чем подняться на второй этаж и заказать ужин, Христофоров, опять же следуя «легенде», зашел в бар и для аппетита заказал водку с лимонным соком, получив большой стакан из толстого стекла, на две трети наполненный бледно-желтой жидкостью.

На стенах стакана обильно проступила испарина, обхватив бокал, Владимир Христофоров ощутил приятную прохладу стекла. Одним глотком он выпил водку.

Поставив стакан на стойку, полковник сделал бармену недвусмысленный знак. И в ожидании заказа повернулся к бару спиной, с интересом рассматривая остальных посетителей. В это время суток клиентура была незначительная: небольшая компания молодых людей, занимающая центр зала, да тройка молоденьких проституток, оккупировавших дальний угол. Попивая сок из высоких бокалов, девушки громко, демонстративно смеялись.

«Надо следовать всем пунктам «легенды», – выпивая вторую порцию водки с лимонным соком, решил подполковник. И действительно, какой же «новый русский», находясь вдали от дома, не ищет продажной любви.

Прихватив третью порцию алкоголя, Владимир расслабленной походкой подошел к проституткам.

– Хелло, девочки, – по-русски поздоровался с путанами «новый русский». Он еще издалека услышал родную речь. Ничего удивительного в этом не было. Здесь собрались жрицы любви со всего бывшего Советского Союза.

– Присаживайтесь, мужчина, – предложила бойкая черноглазая дивчина с коротко остриженными иссиня-черными волосами и большой грудью, распирающей цветную блузку.

Присоединившись к путанам, он заказал выпивку на всех, после чего разговор пошел веселее. Вскоре последовал еще один заказ, и еще, и еще…

Непринужденно болтая с проститутками, Владимир, тем не менее, время от времени проверялся, не ведется ли за ним слежка, но ничего подозрительного пока не замечал.

Полковник обратился к приглянувшейся ему черноглазой красавице:

– А не засиделись ли мы? Может, разомнем косточки?

– На дискотеку, что ли, собрался? – прыснула брюнетка в кулачок, обнажив жемчужные зубы.

– Да нет, – усмехнулся кавалер и подмигнул девушке: – Моя гостиница через дорогу.

Проститутка демонстративно потянулась, выпятив прямо перед лицом чекиста свою большую грудь, сверкнула блестящими от возбуждения глазами и тихо предупредила:

– Только я не люблю извращений. Ты случайно не из этих самых, садо-мазо?

– Да ты что, солнышко, я самый что ни на есть нормальный мужик, – клятвенно заверил Владимир и доверительно шепнул на ухо девице: – К тому же очень нежный в постели.

– Очень интересно, – томно произнесла путана и, вынув из пальцев нового кавалера тлеющую сигарету, сделала глубокую затяжку. Жеманно представилась: – Между прочим, меня зовут Алла.

– Очень приятно, – осклабился Христофоров и склонил голову в поклоне: – А я – Вольдемар.

– Ну, раз все формальности соблюдены, можем переходить к десерту.

– С удовольствием. Вот только сперва рассчитаюсь с заведением, – полковник поднял вверх правую руку и несколько раз щелкнул пальцами, рявкнув нарочито пьяным голосом: – Человек, «приговор»!

Через мгновение к столику подошел молодой официант спортивного телосложения с подносом в руке, на котором лежал длинный узкий счет.

Взяв счет, Христофоров мельком взглянул на сумму, сунул бумажку в карман куртки и небрежным жестом бросил на стол несколько крупных банкнот. С грохотом отодвинул стул, подхватил за талию свою новую подругу и покинул бар, что-то нашептывая девушке на ухо.

– Ничего каморка, – оценила достоинства гостиничного номера путана и, вопросительно взглянув на мужчину, спросила: – Я могу принять душ?

– Естественно, душа моя, – тоном радушного хозяина ответил чекист, все-таки выпитого алкоголя хватило, чтобы немного расслабить его и раскрепостить.

Пока Алла освежалась под тугими струями душа, Христофоров достал из бара длинношеюю бутылку французского шампанского «Мадам Клико» и пару бокалов.

Владимир едва успел ослабить удавку галстука, когда Алла вышла из душа, особо не обремененная одеждой. Восхищенным взглядом мужчина окинул стройный стан девушки. У нее действительно оказалась потрясающая грудь, большая, но без силиконовых имплантантов. Нежно-розовые окружности сосков, узкая талия, плавно переходящая в округлые бедра, стройные мускулистые ноги. Не особо плоский живот с темным пятнышком пупка, из которого призывно поблескивала платиновая сережка с искрящимся драгоценным камешком.

Путана предстала перед Владимиром в особо выгодном для нее ракурсе, чтобы клиент мог рассмотреть все ее прелести, даже самые интимные места разглядеть и по достоинству оценить.

– Ты прям как Афродита, рожденная из пены, – ляпнул Владимир первое, что пришло на ум.

– О, да, – наигранно воскликнула проститутка, даря своему клиенту обворожительную улыбку. – Ты рассмотрел меня, теперь моя очередь.

С этими словами Алла подошла к Христофорову, легким движением стащила с него галстук и отбросила в сторону, затем не спеша и не отрывая взгляда от лица мужчины, расстегнула пуговицы на рубашке. Руки Владимира непроизвольно опустились на талию девушки, сползли на бедра, его пальцы впились в упругую мякоть ягодиц. Когда губы путаны слегка коснулись обнаженной груди Христофорова, по его телу пробежала дрожь желания.

Не в силах себя сдерживать, он подхватил девушку на руки и понес в спальню.

Но сразу снять сексуальное напряжение Алла ему не позволила.

– Не торопись, – тихо попросила проститутка, оказавшись на кровати. – Все будет хорошо, а пока ляг на живот.

Владимир послушно выполнил просьбу и тут же почувствовал, как нежные руки девушки стаскивают с него трусы. Он изнывал от желания, чувствуя на своей спине легкие прикосновения губ, груди и пальцев путаны. Алла ласкала его плечи, поясницу, ягодицы…

Почувствовав, что мужчине совсем невмоготу, девушка легко куснула мочку уха и тихо шепнула:

– Повернись.

Едва Христофоров оказался на спине, как Алла его оседлала, погрузив его мужское достоинство в свое горячее влажное лоно.

Сперва путана двигалась медленно, едва-едва, но постепенно ее движения ускорялись, девушка интенсивно вращала тазом, будто исполняя танец живота. Постепенно ее движения становились ритмичнее, переходя в бешеную скачку.

Владимир мертвой хваткой впился руками в бедра Аллы, не в силах сдерживаться, он закрыл глаза и громко застонал…

«Видела бы меня сейчас Дашка», – неожиданно и некстати полковник вспомнил о жене.

– А ты ничего мужичок, стойкий оловянный солдатик, – тяжело дыша, путана опустила голову на грудь Христофорова.

– Шампанского хочешь? – поднимаясь с кровати, спросил Владимир.

– Лучше пива.

– Нет, сегодня мы будем пить благородные напитки. – Христофоров прошел в гостиную, с громким хлопком открыл «Мадам Клико» и разлил бледно-желтую пузырящуюся жидкость по бокалам. Подхватив со стола пачку сигарет, под которой оказалась миниатюрная таблетка размером со спичечную головку, Владимир опустил ее в один из бокалов. Шампанское бурно запузырилось, возмущаясь неожиданным вторжением, но через несколько секунд реакция прекратилась.

– За прекрасно проведенный вечер, – предложила Алла.

Бокалы с легким звоном соприкоснулись. Через минуту путана беззаботно спала…

Забрав пустые фужеры, полковник вернулся в темную гостиную. «Легенда» нового русского была выдержана с учетом всех деталей, теперь следовало заняться делом.

Вытащив из кармана куртки смятый листок чека, полученного от официанта, Владимир разгладил его и включил портативный фонарик с ультрафиолетовой лампой внутри. Перевернув листок обратной стороной, Христофоров направил на него свет фонарика, депеша была написана бесцветными чернилами, видимыми лишь при помощи ультрафиолета.

«Блудному сыну».

В связи с возникшими накладками в операции «Архив» возможна утечка информации, в связи с чем необходимо срочно форсировать проведение операции «Флинт».

В помощь вам прибывает наш сотрудник, а также будет обеспечена помощь местной резидентуры. Помните, время работает против нас.

«Отец».

– Твою мать, – изучив послание из центра, в бессильной ярости выругался полковник. – «Форсировать операцию «Флинт». Ага, сейчас. «Аграба» уже наверняка проходит Суэц, а ты им форсируй…

Уже давно Владимира Николаевича бесила политика руководства при проведении этой операции. Сам же он ее сравнивал со старой еврейской песней «Шаг вперед и два назад».

Разреши ему командование сразу же после встречи со Стрелком проведение активной фазы операции, и финал «Флинта» можно было провести в духе советского кинобоевика «Пираты XX века», тем более что на яхте уже был «засланный казачок».

«Нет, они хотели бескровную экспроприацию, а теперь нате вам, форсируйте проведение у черта на куличках. Потому что у себя дома мы лоханулись».

Настроение у Христофорова стало препаскуднейшим. Свернув чек трубочкой, он сжег его. Чего бы ни требовало руководство, изменить план операции «Флинт» было уже невозможно…

* * *

«Восточный экспресс» прибыл в Стамбул строго по графику. Длинная многовагонная гусеница медленно вползла под дебаркадер вокзала. Состав замер, через мгновение на перрон ринулась толпа пассажиров.

Постепенно поток пассажиров схлынул, и на опустевший перрон шагнул дородный мужчина в темно-коричневом пальто из дорогого кашемира. В его правой руке покачивался узкий кейс-атташе, а левой он тащил за собой большой пластиковый дорожный чемодан на колесиках.

На входе в здание вокзала его ожидал атлетического строения негр, держащий над головой картонную табличку с надписью «Френк Биглер».

– Юноша, я тот, кого вы ждете, – мужчина остановился перед молодым человеком.

– Добрый день, сэр, – заулыбался встречающий, поспешно хватая чемодан, и, указывая дорогу гостю, двинулся первым.

На стоянке перед зданием их ожидал «Крайслер» цвета мокрого асфальта с затемненными стеклами.

Негр открыл багажник и аккуратно положил внутрь чемодан, хлопнул крышкой и услужливо открыл перед Биглером заднюю дверцу. Подождав, пока гость поудобнее усядется, с легким щелчком захлопнул дверь и занял место рядом с водителем.

«Крайслер», ведомый опытной рукой, мягко вырулил со стоянки и влился в дорожный поток. Френк десятки раз бывал в Стамбуле и ничего интересного для себя в этом городе не открыл. Глядя на коротко стриженные затылки сопровождающих, Биглер погрузился в свои мысли.

Тринадцать, несчастливое число. Именно тринадцать лет назад началась бурная карьера агента ЦРУ Френка Биглера. В начале девяностых годов затрещала социалистическая система. Сперва рухнул военный блок Варшавского договора, потом испарился СЭВ (Совет экономической взаимопомощи), и наконец, развалилась сама «империя зла», Советский Союз.

США выиграли «холодную войну», оставшись единственной супердержавой на международной арене. Теперь следовало закрепить завоеванный успех. Специалисты ЦРУ, привыкшие противоборствовать с самыми сильными разведками мира, такими, как советский КГБ и восточногерманская «Штази», уже были не в состоянии работать на новом игровом поле, где следовало мародерствовать на «завоеванных землях», не забывая толкаться с партнерами из английской МИ-6, израильского МОССАДа или французской ДСТ.

Старые мастера «плаща и кинжала» безнадежно устарели, как кареты в векгоночных автомобилей. Сейчас требовались специалисты новой формации, одним из таких был молодой аспирант Гарвардского университета Френк Биглер, специализирующийся на истории России XVII – XX вв. (конкретно молодой историк изучал тактику спецслужб от жандармского управления до КГБ). После короткого собеседования аспиранта зачислили в постоянный состав Центрального разведывательного управления.

После полугодового курса обучения оперативной работе последовали выезды в Старый Свет. Работать было несложно, бывшие соцстраны стояли, как цирковые пудели, на задних лапках в надежде, что их примут в Евросоюз и зачислят на службу в НАТО.

А «незалежные» республики канувшего в Лету СССР и вовсе, как последние шлюхи, готовы были за зеленые денежки дяди Сэма принять любую позу и согласиться на любые извращения.

Работать там шпионом было одно удовольствие, за десять лет действия в странах Балтии, в Белоруссии, на Украине и в Молдавии Френк Биглер превратился в матерого разведчика. Агент первого класса уже нет-нет да и подумывал о переходе на сидячую работу в управлении. Но подобное еще следовало заслужить.

И вскоре такая возможность представилась, оперативный отдел разработал операцию «Страна Оз», это была настоящая изюминка. Достаточно было съездить в Россию и прокомментировать, как отставной агент Джон Гэб купит у русских мафиози формулу микропроцессорного кристалла.

Это поистине был сказочно волшебный кристалл. Россия в начале девяностых годов, закупая электронные системы, постепенно вползала в ярмо зависимости от западных технологий. Приобретая западные электронные технологии, Россия становилась зависимой: от обычного банкомата до пульта управления пуска баллистических ракет – все было чужое.

И главная проблема была в ключе доступа как к банковскому автомату, так и к хранилищу ядерных боеприпасов.

В конце девяностых годов это начали понимать многие. Не только правительство, госбезопасность, ученые, военные, но даже чиновники. К концу второго тысячелетия эту проблему решили российские ученые.

Обнищавшая российская наука не стала бороться с американскими технологиями, а доступ к самим системам просто заменили своим замком.

И как в любом замке, главная его часть была – ключ.

Заполучить формулу микропроцессорного кристалла, основу электронного ключа, означало получить доступ не только к банкоматам, но также к ракетным шахтам и пультам ядерных стартов.

Украсть такой секрет у новой, отряхивающейся от многолетней спячки России было большой удачей, но на самом деле все происходящее оказалось колоссальным миражом.

Многоходовая операция «Страна Оз» провалилась в тот момент, как только Джон Гэб взял в свои руки дискеты с якобы формулой микропроцессорных кристаллов…[11]11
  Подробнее об этой операции рассказано в романе «Наезд по полной программе».


[Закрыть]

В конце концов Гэба, получившего по суду двадцать лет за шпионаж, помиловал Президент России. А вот Френка Биглера никто миловать не собирался, он как руководитель операции оказался крайним.

И если освобожденного Джона Гэба отправили домой на заброшенное ранчо в бескрайних прериях Техаса, то к Френку Биглеру было совсем другое отношение. После провала операции его сделали «мальчиком на побегушках». Управление гоняло его по всем странам мира, где у ЦРУ возникали какие-либо проблемы. В случае провала появлялся повод уволить штрафника.

Война Америки против Ирака всколыхнула совсем, казалось бы, неподвижные слои мировой политики. Европейские гиганты Франция и Германия отказались поддерживать США, а это уже обозначало конфронтацию. Джона направили в Берлин тайно проанализировать действия агентурной сети в Германии.

Несмотря на внешнеполитические трения, немецкая контрразведка не вела активной борьбы против американских коллег. Обо всем этом Френк Биглер составил подробный доклад в штаб-квартиру ЦРУ и уже в мыслях представлял себя на рождественских праздниках в Майами-Бич. Но желания рядового клерка редко совпадают с планами начальников.

Приказ отправиться в Стамбул для агента первого класса не стал неожиданностью. Война США против Ирака сделала Стамбул тем городом, каким в Первую мировую войну был Париж и во Вторую – Лиссабон, где вовсю шла борьба разведок. И от этой борьбы в будущем зависел передел мира…