Текст книги "Круги Магистра"

Автор книги: Иван Тяглов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Список оказался увесистой тетрадью. По алфавиту расписаны фамилии. Короткие справки по каждому мальчишке, каждой девчонке. И не школьная липа, специалисты поработали.

– Приведите Кен Грамма из пятого барака и Нэль Катто – от девочек! Мне хотелось бы с ними побеседовать. Наедине.

"Странно, что в списках нет Инэ..."

Отключиться на несколько минут Вадиму не дали. Он удивился еще, как четко сработали. А Даня уже вошел и сел перед ним на скрипнувший стул. Потускнела его рыжая шевелюра, и глаза присыпал злой пепел, мальчишка глянул тяжело и ненавидяще. Потом узнал, но только на мгновение вспыхнули в его зрачках прежние лихие отблески.

– Охране покинуть комнату! Я буду беседовать наедине...

Магистр подождал, пока последний стражник аккуратно и вежливо прикрыл за собой дырявую, подгнившую дверь. "Досок пожалели".

Даня вопросительно смотрел в лицо Магистру, но не очень-то хотел, судя по всему, разговаривать наедине или в присутствии. Не верил.

– Начну издалека, – сказал Магистр, и все съежилось у него внутри. "До чего ненатурально и глупо".

Скрипнула дверь.

– Что угодно? – холодно глянул Магистр.

– Нэль Катто от девочек. – Давайте и выметайтесь скорее. – Вся дипломатия повылетала из головы.

Дверь захлопнулась, пропустив Маришку.

– Так, ребята, у нас нет времени на просьбы и переживания... – "Что я, идиот, говорю?" – Поэтому поверьте сразу... Пожалуйста... Через пару часов во дворце будет взорван Арсенал с одной хитрой магической пакостью.

–

–

Следят... Я гость не короля, а Кен Виталя, и внутренние посты только что не раскланиваются, но человек его следит почти открыто... Как здорово, что выучил я план наизусть. Вот этот тяжелый бордовый бархат прячет зеркало, которое не зеркало вовсе. Голову на отсечение: не знают агенты Виталя, в чем там фокус. Помотать соглядатая еще по верхним покоям? Хватит, времени не осталось.

Вадим взглянул на часы, перевел на всеобщее время и охнул: час у него, не больше. Глянул еще вдоль бесконечных комнат, залов – прощально и тускло блеснули тяжелые золотые витушки, промерцали тайные знаки в глубине янтарных пластин. Магистр отодвинул занавес. "В Грифоне по всей городской линии пожар. Город изувечен снарядами, а вы гуляете здесь и жрете, и храпите по ночам довольным скотским сытым храпом, и отдаете приказы, бросающие детей под пули и снаряды..."

Магистр оскалился, выбросил на пальцах Знак Пути по Троичной магии и шагнул сквозь зеркало...

В темноте плавал полудохлый волосок электролампочки. Магистр жмурился и тер глаза, наконец они начали привыкать: все так, вентиляционный люк Арсенала. Снизу поблескивает содержимое отсека: огромные шары морских мин, ощетиненные рогульками. Туда, прямо на мины, спустил он свой заряд – аккуратно по ниточке, прикинув поначалу, как пойдет волна и не снесет ли она казармы Юнггвардии вблизи пляжа Палатина. Снизу пришел короткий писк: отсчет времени оставил ему полсотни минут. Магистр бросился к проходу, С этой стороны зеркал не было. Кирпичная стена. Магистр нырнул в нее, как в податливую воду...

...Зал приемов. Магистр ловко увернулся от чести составить компанию престарелому сморчку во фраке. Нет, Виталя здесь не было...

"А если Бассас ошибся, или звездная ось за века стала иначе?" Ледяной ужас прошел сквозь Магистра навылет. Нет, так не может быть... Бассас знать должен...

А зал продолжал бормотать: "Ваши броненосцы... Ах... Мятежники... Смута..."

Ненависть ударила в поддых. Магистр остановился уже около своей машины, замер на мгновение, пока продышался. Четкий шаг пробился из глубины гаража. "Черт, смена караулов. Дворцовая стража и Юнггвардия". Магистр озлился на себя: "Дурак самоуверенный!"

Он метнулся в глубину переходов за мальчишками, обреченными погибнуть вместе с дворцом, если теперь, сейчас же, не вывести их из Тайных Галерей, пробитых в скалах под Цитаделью, под Арсеналом, под Большим Палатином. В гараже – один пост: вход в галереи. Каменная дикая арка и броневая, блестящая свежим металлом дверь с электрическим звонком и мигалкой. Перед дверью на посту стоял мальчишка – смуглый, тощий и маленький, из Юнггвардии. Незнакомый, но вдруг он сказал шепотом:

– Господин Нэль Ведэн... Го... Вадик!

Винтика взяли из карцера прямо на пост, а он ничего не соображал, не понимал, Илька помогал ему идти. А потом потребовал воспитателя и очень злобно объявил Кен Домену, что на пост они встают вместе или вместе отправляются в карцер. "Ладно, – пожал плечами Аксэ, – будем считать, господин Нэль Ретто, что вы обучаете господина Нэль Норра стоять на посту. Первый ваш пост – у карцера... впрочем, опустевшего".

Винтик выслушал про пулемет на крыльце Ратуши, про гибель отца, но слова прошли где-то очень далеко, а когда отпустило наконец страшное варево из тоски и сбивающего с ног горя, когда язык снова зашевелился под пересохшим нёбом, он погладил по плечу Ильку, который стоял рядом, положив руку на эфес узкого меча. Потом он сам рассказывал, запинаясь, вспоминая мучительно каждую секунду прежней счастливой жизни. Наверное, никто не удивился бы, сойди он с ума, Илька этого и испугался, когда Винтик вдруг прищурился и сказал:

– Я убью Виталя.

– Да с чего ты взял, что он в том виноват?!

– Он командует всеми "черными шляпами" в Грифоне. Я знаю, как он отдает приказы... Илька, Вадик приедет сюда, это точно. Если увидишь его, скажи... а лучше покажи дорогу. Ты говорил об Арсенале, так вот, его надо взорвать...

– У нас был мальчик, который хотел это сделать, его убили, как государственного преступника, – сердито сказал Илька.

– Вам опять врали! Аль ранен, но жив!

И толкнулась надежда в груди: а если папа только ранен, просто этой дряни хочется, чтобы он погиб...

– Господин Виннэт Нэль пришел в себя? Тогда прошу вас остаться на посту в одиночестве, а Иллэ Нэль пройдет на свой пост. – Кен Домен говорил без насмешки, тихо, устало. – Кстати, Виннэт Нэль, вам пора учиться фехтованию, личный клинок возьмете в оружейном складе, сегодня отстоите без оружия.

Винтик поначалу ходил, потом сел прямо на каменный пол. В мозгах – гул, как в пустой бочке. Стоять на посту около пустого карцера, конечно, глупо. Но Аксэ, наверное, отлично понимал, что любой арестант, оставленный под охраной Винтика, немедленно оказался бы на свободе.

Шаги, знакомые шаги в этих проклятых коридорах были, как гром! И еще одни – легкие, вприпрыжку. И кинулся Винтик на эти шаги, ткнулся Вадиму в живот, заревел взахлеб, прижимался к нафталиненному парадному мундиру, спасаясь от горя и одиночества. И тот стоял, не в силах пошевелиться, и щелкали на руке Магистра часы прямо Винтику в ухо...

Они остановились перед дверью в караулку.

– Вадим, ты, если можно, Аксэ вытащи, – попросил Илька.

– Посмотрим...

Вадим резко шагнул вперед: человек восемь ребят и взрослый дядя со стеком в штатском костюме. – Чем... – холодно спросил человек и не закончил. Магистр разрубил телефонный кабель и решительно вдавил кнопку сигнала "Срочно собраться в казармы".

– Я... – заикнулся Аксэ, но Вадим перебил:

– Через полчаса будет такой фейерверк, что большая часть дворца исчезнет. Есть возможность продублировать сигнал?

Сзади вдруг загромыхали сапоги.

– Скорее! – Вадим закрыл дверь.

– Куда детям идти? – спросил Аксэ.

"Он что, нарочно время тянет?!"

– Подальше от Арсенала.

Аксэ, чем-то похожий на рыбу, недовольную, что попалась на крючок, шагнул к шкафу – большому, металлическому. На секунду отвлекся Магистр, а он уже стоял с самозарядкой. От выстрела заложило уши. Магистр ощутил свирепый ожог, теплое ползло по руке, но боли еще не было. И, пользуясь этими недолгими мгновениями, он шевельнул рукой, автомат скользнул под пальцы, маленький, не больше здешних револьверов. Очередь наискось перерезала Кен Домена, и не успел еще он упасть, а в уши хлестнул отчаянный Илькин крик.

– Инэ! Запоминай, как пальцы сложены, – Магистр показывал Знак Пути, а сзади ломали дверь. – Направишь на стену или зеркало с таким же рисунком и тогда – скорей, пока не закрылась. А я буду выводить людей.

– Вадик, мы в Круге Тревоги, – Винтик показывал на отчаянно завывающий динамик. – Сейчас стража со всего дворца бежит сюда.

"Это даже к лучшему, меньше погибнет при взрыве".

– Уходи, Инэ, в сторону пляжей, там почти все из Грифона...

– Виталь был здесь...

– Плевать мне на эту мразь, выживет – пусть живет. А ты – бегом! Я комнату поворачиваю...

Винтик сделал Знак и ушел сквозь стену. Магистр вытянул меч, начертил веер в воздухе, звездой обозначил Обращение. Неуловимо поменялись местами дверь и глухая стена, умолкли вопли. Магистр повернулся к оставшимся ребятам, на Ильку старался не глядеть. Тишина легла в караулке тяжелой пустотой, а Магистру чудился смутный звук. Мальчишки, такие же, как в его Ордене, смотрели сквозь него на убитого Аксэ. Ну и ладно...

"Господи, что я буду делать, если они не пойдут!"

– Всем собраться! – хрипло прорычал Магистр, поводя стволом автомата. Построиться у западной стены, впереди меня пойдете через Тайные Галереи!

"Даня, только ты выведи своих ребят... Ну, да мы с тобой столько говорили об этом, ты ведь помнишь..."

– Бе-гом, – выдохнул Магистр.

"Сколько идут? Раз... два, все..." Он подумал о Галереях, где темно и нельзя проверить каждого. "Хорошо хоть, что Инэ уже далеко..."

–

–

В Круге Тревоги не заблудишься. Лампочки на стенах, вставленные прямо в грубые швы каменной кладки, показывают дорогу разноцветными огнями; стражники видят, что Юнггвардия выполняет инструкцию: бегом из Круга. Винтик вдруг вспомнил счастливое папино лицо, радужные фейерверки Дня Грифона, всхлипнул и наддал, чтобы не осталось дыхания на слезы и воспоминания. Кожаные подметки башмаков скользили по булыжникам внутренней мостовой, раза два больно втыкался Винтик в чьи-то животы и пролетал дальше, оставляя позади возмущение стражника и крики насчет нахальной мальчишечьей породы. А потом сразу исчез за поворотом дрожащий блеск последней мигалки, навалилась тьма Тайных Галерей.

Винтик сделал шаг в сторону стены, оперся обеими руками, перевел дыхание. Стук сердца отдался в ушах... Нет, стук где-то рядом, может, за стеной. Пальцы нащупали кругляк. На нем что-то выдавлено. Да не что-то: знак – почти как Вадик показывал. Попробовать...

"Что это?" – Огромное пространство ощущалось в гулкой кромешной тьме. Нет, не кромешной, вон наверху большой глаз-контур, и сквозь него видно небо, почти ночное. Всего одна звезда, горит таким свирепым зеленым пламенем, что кажется пускает по небу лучи-щупальца. "Грозовая звезда", – понял Винтик, будто ледяной водой облили.

Рядом вдруг раздались голоса, и он притаился.

– Вы все-таки упустили Магистра, Виталь!

– Признаюсь, он сейчас куда свободнее работает с Магией, а я этого не учел.

"Так тебе и надо!"

– Но вы не беспокойтесь, ваше величество, даже после взрыва мины Черное Оружие не пострадает, мина не сможет сломать ось звездного света.

– Мы сейчас под сводами, недалеко от Арсенала...

– Неважно, ваше величество. Игла несокрушима, такие делал всего один Мастер из Древних... Звезда встает в Зенит, – голос Виталя дрогнул.

"Значит, все зря, значит, вот сейчас поднимется черный ураган – хлестнет, и на Земле от всех хороших людей останутся только маленькие огни во мраке! А потом пойдет в другие миры..."

Небо уже сверкало все, было чужим – небо Песчаного лабиринта. Значит, правда, что Вадик говорил! Лабиринт – полупрозрачный мир, проникающий всюду, где до краев одиночества, горя и боли, и тянущийся через Кольца все дальше, дальше... И в далеком другом городе отец другого мальчишки упадет, пробитый пулей, или исчезнет, как было у Аля.

Сверху, освещая подземелье дрожащим зеленым огнем, протянулся тонкий луч звездного света, уперся в кончик прежде невидимой иглы, будто растущей из каменной чаши. Это было всего в двух шагах от Винтика. Острие иглы горело все сильнее, луч-ось перестал трепетать, а со дна ущелья поднималась лоснящаяся черная пелена, по ее кромке ходили волны.

Все круче вставали черные языки, луч полыхал раскаленной нитью.

"Сейчас ударит".

Земля задрожала, и вот медленно, трудно повернулся черный прибой, клочья его понеслись в воздухе хлопьями сажи.

– Мина Магистра не сработала? – беспокойно спросил Король.

– Неважно, для звездной оси даже время другое... Вихрь уже прошел через границу. Вот мина!..

Камни, прыгнув вверх, больно ударили по ногам, рычание воздуха забило уши, метнулось и погасло багровое, широкое пламя. Но сверкающая зеленью нить не собиралась гаснуть, ни одного камешка, расколотого взрывом дворца, не упало на утес Иглы. И правда, время – другое. В Винтике нарастало злое отчаяние: сломать проклятую Иглу! Короткий высверк – будто клинок в выпаде. Черные хлопья, летевшие под сводом, в мгновение, без перехода, стали сполохами огня, рассыпались искрами.

Величество пищало, съежившись под невысоким каменным козырьком... Черный прибой нещадно сек огнем стонущую землю и поднимался все выше.

Воздух наполнился мутью, будто с сотрясающихся скал поднялись тучи мелкой противной пыли. Вопль сгорающих камней угас, сменившись невнятным бормотанием, крысиным шорохом, странными голосами. В серой мгле медленно опадали маслянисто-черные мягкие холмы. Сверху словно пошел снег. Тусклые хлопья несли влажный холод, и Винтик, застывая от тоскливой безнадежности, проваливался в наползающую череду серых дней без весны, без лета. Наверное, так умирают?..

Гулкий звенящий удар смял пространство над черной дрянью...

– Виталь, что это?! – взвизгнуло Величество голосом оскорбленной кассирши.

– Это Орден! – крикнул Виталь. – Их Весть издалека... – и добавил невнятно: – в Приозерске – застава...

Сверху он казался Винтику огромной растопыренной кляксой, Виталь расставил ноги пошире, словно боролся с сильным, с ног сбивающим ветром. Гнилая вонючая мгла распалась.

И самого подземелья не было больше, ущелье кануло. Винтик и Виталь с Королем оказались на плоском утесе, источенном ветром, уж никак не подземным. Только сверкала ось, и прежним злым огнем кололо глаза острие...

Под утесом темнела располосованная изрытая земля, а дальше – зыбкий песок волнами и замыкающий круг рыжих зарниц.

А чернота не исчезла вовсе, она отпрянула в сторону, подобралась и вскипела острыми быстрыми языками до Грозовой звезды, роняя меркнущие бледные комья.

И еще увидел Винтик: через равнину – до призрачно близкого горизонта стояли шеренгой люди, вроде даже мальчишки. Это было как дурацкий страшный сон, из которого нет выхода. Но снизу от ребят донесся быстрый непонятный говор и чей-то короткий смех... Нет, все взаправду!

Тогда пространство снова зашаталось от дурного трепещущего воя, мелькнуло, будто родившись из тьмы, что-то непонятное, какие-то брызжущие пламенем машины.

Виталь поднял в воспаленное небо кулаки:

– Я не боюсь ваших застав!! – проревел он. – Это моя битва!!!

– Нет... – прошептал Винтик и не услышал себя. – Нет... Виталь! Так не будет! Не будет по-твоему!!! – Он сорвал голос и закашлялся.

Виталь повернулся, по лицу его ходили страшные тени.

– Смотри, – сказал он. – Смотри, ты сам убедишься...

Словно развернувшаяся пружина бросила Винтика вперед... Обеими руками ухватился он за Иглу. Жесткий ледяной ожог пробил все тело неистовой болью, но руки будто прикипели к Игле, и он почувствовал, как поддается несокрушимое острие!

– Не смей! – тоненько, нелепо заорал Виталь, но уже треснул в ладонях неведомый металл, открывая на изломе свирепый белый блеск.

А черный прибой вдруг обернулся лиловым огнем и, сжавшись, ударил в лицо.

–

–

Магистр стоял на самом краю сверкающего над закатным морем утеса, он высоко поднял меч, стараясь, чтобы полированный клинок добросил блик в пылающую даль, где встал над волнами четкий, как росчерк пера, силуэт фрегата. Позади, на обгорелой, разодранной куртке Магистра спал наплакавшийся Илька, чужой навсегда. Даня сидел на краю обрыва (надо гнать). Лениво бросал с жуткой высоты мелкие камешки. От надежды почти ничего не осталось, угли под пеплом. И все же, вдруг еще Винтик придет... Вдруг...

...Большинство расположилось в уцелевших комнатах дворца, и видели они уже десятые сны. Кто-то пока остался в бараках – дерево, теплее. Вот с едой было туго. Но теперь все решалось сразу... Бассас все-таки смог... Иначе не было бы этого корабля. И как дальше? У тебя Аль... И может, жив еще Инэ...

– Вадик, ты куда теперь? – неторопливо поинтересовался Даня.

– В Грифон, куда же еще? – сморщился от боли в уставшем плече Вадим.

– Меня возьмешь?

– Возьму... если сейчас же от пропасти уберешься.

– Чего размахался, – кивнул на меч Даня. – И так рука больная.

– Ну, – растерялся Вадим, – чтоб увидели с моря.

– Увидят, – сказал Даня теперь по-настоящему грустно.

Вадим обернулся: над уцелевшим шпилем Палатина бился и дрожал в сумеречном синем небе огонек.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. ПРИОЗЕРСК

– Вадик, это все? Так и кончилось?..

– А что еще, Тим? Полуразрушенный Грифон был взят войсками Короля. Генералы отыскались... Мы выбили стражников из Форта, а укрепления на Абрикосовке остались за ними...

Вадим оглянулся: палата тихо шелестела ребячьими голосами.

– Спать немедленно, – свирепым шепотом потребовал Вадим.

Сейчас принесет "медицину"... Накаркал. Дежурившие в корпусе Гранька и Марчик проскользнули в палату:

– Дежурная на подходе.

– Всем лишним – в окно, – приказал Вадим.

Аль проскочил к широкой, оправленной в дюраль стеклянной пластине, повернул на оси.

– А на тебе бацилл больше! – И махнул через невысокий подоконник на ухоженный газон.

– Люди, я вечером появлюсь, а пока выздоравливайте! – Вадим шагнул в дверь навстречу медсестре; шел вместе с нею к выходу, слушал рассуждения о нехороших людях, лишающих больных детей сна и нахально злоупотребляющих расположением врачей.

"...Аль стал похож на мальчишку, прежней суровой взрослости словно не бывало. Как теперь Этре Ольхель его в море опять возьмет?" Вадиму становилось жутко при мысли, что из тихого Приозерска Аль снова уйдет за отцом на палубу "Лунного Луча" в завывание снарядов, в десант под пулеметные очереди. Он, Магистр, тоже вернется туда, там Даня и Маришка, там – Илька, непростивший, ненавидящий, но одинокий и несчастный, там – невысокий земляной холмик в парке у Ратуши Вольного Города Грифона... И огонек над развалинами дворца...

Вадим вздрогнул, вспомнив, как звенели подошвы ботинок по песку лабиринта, спекшемуся в блестящую корку. След Битвы...

Этот врач... кажется, у него может получиться, он останется здесь с мальчишками, будут заново строить Город.

Рядом с Алем Магистр шел по больничной аллее, гулкой от прихваченного первым инеем асфальта, в бледном зеленоватом свете "дневных" ламп. Последняя не горела, за больничной оградой легла темнота, вся в красноватых сполохах фар проносившихся автомобилей. Шаги отдавались все громче, сливаясь с урчанием моторов... А может, осенний ветер доносил уже через грань Кольца отзвук боя.