Текст книги "Клан быка"

Автор книги: Иван Тропов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– Нашел?!

– Нет еще.

– Не нашел… А чего застыл тогда?!

– Я еще раз прикинул…

– Опять про следы? – насторожился сатир.

– Да. Они ведь и потом, когда гнались за мной, уже когда я сбежал с плато, а они объехали его… Потом, уже с другой стороны…

– И что? – нетерпеливо перебил сатир. – Что они тогда?

– Я вилял, а немцы…

Леха замялся. Как бы ему лучше объяснить. Если бы можно было водить пальцем по карте, чтобы он видел, – это было бы легко. А без пальца, на одних словах…

– Ну говори, не тяни кота за яйца!

– Они как-то странно шли, словно не по следам…

– То есть?

– Здесь дюны, из-за них далеко не видно. Я петлял, когда уходил с плато…

– Нет, чтоб сразу бежать, куда я сказал! До последнего дотянул!

– …А они, кажется, не петляли. Шли на меня кратчайшим путем. Словно знали, где я.

– Хм? Ну не через дюны же они видели?

Леха вздохнул. Осторожно предположил:

– Может быть, их кто-то наводит?

– Хммм…

И сатир надолго замолчал. Всерьез задумался. Наконец ожил:

– Да нет, Крошечка-Хаврошечка. Вряд ли…

– Но ты же каперам помогаешь?

– Думаешь, – задумчиво пробормотал сатир, – кто-то из наших урок-монстриков немцам вот так же помогает?… Если так, паскудненький вариантик выходит. Если у них все так серьезно и тот монстрик, который их водит, соображает, что к чему… Хм-хм-хм. Слушай, а ты уверен? Ошибки быть не может?

– Нет.

– Вот ведь вариантик свалился, откуда не ждали…

– А что?

– А то! – рявкнул сатир. – Сам-то как думаешь?! Если еще кто-то из модеров решил скрысятничать и поэтому помогает немцам, неужели, думаешь, он пройдет мимо большой гонки?! И если они просекут, что мы тут с тобой химичим… Как бы схрончик делить не пришлось. Но самое-то паршивое будет даже не это. Схрончик-то распилить можно. Модеры еще могут между собой договориться, поделить откат игроков пополам. А вот нам с тобой… – Сатир тяжело вздохнул. – Тут уже пора расстановку считать, и всерьез, чтобы при любом раскладе в заднице не оказаться…

– Ты думаешь, тот монстр, который помогает немцам… – начал Леха и замолчал.

Поежился, на миг забыв про жару.

– Ну да. Сам модер водить немцев не будет. И бывает он тут не всегда – когда еще его дежурства дождешься? – да и просто не сможет, других модерских дел у него полно… А значит, что? А значит, у него должен быть помощник. Из наших, в звериных шкурках. Сечешь?… Кто-то из наших. Достаточно сообразительный, чтобы водить немцев и чтобы потребовать за это достойную коврижку! Что, думаешь, такой мог потребовать за помощь со схроном, а?

– Те места, смертников… – пробормотал Леха.

– Вот-вот! А мест всего два. И нас уже двое! И тут еще тот, кто тому модеру и немцам помогает. А мест всего два. А желающих уже три получается. Это как минимум… Сечешь, какой это сюрпризик к нам незаметно подкрался, если немцев кто-то водит?… Если, конечно, их кто-то водит. Молись своему парнокопытному богу, чтобы тебе все это показалось.

Да уж, лучше бы показалось. Но… Леха выдохнул и от души врезал копытом в камень.

– Не показалось.

– Н-да… Впору козыри добывать и по рукавам распихивать, чтобы при любом раскладе в заднице не остаться… – пробормотал сатир. – Ладно! Я подумаю. Ищи давай.

– Подожди! А как мне с тобой…

Леха осекся, оскалившись.

Опять этот однорогий оборвал связь раньше, чем успел расспросить его про связь!

Валуны в лабиринте шли все плотнее. И находить проходы – а точнее, пролазы – между ними все сложнее. Вот еще одно узкое горлышко… Голову уже давно пришлось вывернуть, чтобы рога смотрели не в стороны, а вверх и вниз. А вот теперь камни уперлись в спину и в бока, не пуская. Леха изо всех сил уперся ногами, пропихивая себя сквозь камни. Броневые наросты с хрустом выдирали каменную крошку.

Еще шаг, навалившись вперед всем весом, всей силой мышц…

По спине посыпались мелкие обломки, но, кажется, втиснулся. Дальше проход пошире, можно идти.

Только если так и дальше пойдет, то до конца этого прохода можно и не добраться…

А можно и застрять. Намертво, как обожравшийся халявным медом Винни-Пух. Передние ноги в одну сторону торчат, задние в другую. А подтолкнуть некому. Да еще и голова вывернута, чтобы рога смотрели вверх и вниз… И самому не выползти. И придется лежать так, пока… А что, кстати, будет? Через несколько часов начнется жажда. Еще через пару часов это будет уже не жажда, а пытка… Но кончится ли она когда-нибудь?… Помрет ли аватара без крови или так и будет валяться зажатой в камнях – и жажда будет все сильнее и сильнее?… К черту, к черту такие мысли! А впереди еще одно горлышко, дьявол его побери…

– Слушай, рогатенький…

О господи! И еще этот опять! И как не надоест!

– Не нашел!

– Ты не рычи, не рычи. Здесь тебе не тут, – сказал сатир. Впрочем, довольно миролюбиво. Помрачнел: – Я не про нашел… Тут какое дело. С тевтончиками твоими…

Опять они?!

Леха шагнул вперед, да так и замер с поднятой ногой – вместо того чтобы поставить ногу на камни, врезал копытом по браслету. Опять тевтонцы?! И с облегчением выдохнул. Уф… Нет. Никого поблизости от плато. Ближе всех скопление из трех зеленых точек – родные каперы, да и те довольно далеко на северо-востоке.

– Я тут подумал… – все бормотал сатир, погруженный в свои мысли. – Про эти походы с севера и прозрачные дюны на юге… Слушай, ты ничего не путаешь? Ошибки быть не может? Ты проверил?

– Как, интересно?

– Молча! – вмиг завелся сатир. – По следам пройтись, к примеру, тугодумное! Пробовал? Выйти на север плато, пройти по краю, пока в их следы не уткнешься, и дальше пробежаться по этим следам пару верст! Что, так трудно сообразить?!

– Да заметает здесь следы за день.

– В смысле?…

– Ветер заметает. Песком.

– Ч-черт… Еще и заметает… Во программеры прошли, с-суки… – зашипел сатир. – Дорвались до зарплат, нищета подзаборная, так реализм из всех щелей полез… Что, совсем никак нельзя проверить?

– Следы заметает, – повторил Леха.

– Но ты думаешь, что именно с севера пришли к тебе?

– Уверен.

– Прямо с севера… – пробормотал сатир. – О-хо-хо, бога маму в душу…

– Все-таки им кто-то помогает? Еще что-то случилось?

– Ну вот тебя еще забыли спросить! Ты схрон нашел? Нет? А тогда вперед на мины, и с песней!

И отключился.

На миг до ужаса захотелось бросить все, прибежать в долину, зажать этого шибздика однорогого в угол, чтобы не убежал, и…

Леха вздохнул. Мечты! Всего лишь сладкие мечты…

А впереди узкий, как горлышко, проход, через который опять продираться.

Сумрак расступился неожиданно. Свернул за камень – и в глаза шибануло солнце. Снова вышел из лабиринта. И опять на южном краю… Леха щелкнул по карте.

Черт возьми! Уже, наверно, почти три четверти этого лабиринта из валунов облазил – а где схрон?…

Спокойно, спокойно. Мандражом делу не поможешь. Лучше поглядеть, что вокруг плато творится. Чисто вроде…

Все-таки отвалились тевтонцы? Хватило им двух выносов, похоже… И остальным, жаждущим завалить бычка, на немцев глядя, тоже охоты поубавило? Что ж, это не самое грустное событие в жизни!

Леха потянулся щелкнуть по браслету, чтобы отключить карту, но так и не щелкнул. Нахмурился и внимательнее вгляделся в то, за что зацепился взгляд.

В Кремневой долине, где обычно чернела одна точка – сатир, – теперь было пусто. Сатира там не было. А был он по другую сторону стены, там, где начиналась пустыня. Хм… Это еще что такое? Что-то случилось у него? Какие-то проблемы? И ведь не связывается же! Не говорит, что у него там стряслось! И сам с ним никак не свяжешься…

Что он, решил встретить каких-нибудь собирателей не у озерец, а еще на подходах, чтобы напасть неожиданно? Но игроков и близко нет…

Или только что кого-то добил, потому и не видно зеленых огоньков?

Да нет, черная точка очень медленно, но ползет от стены прочь. Бредет все дальше в пустыню…

Нет, уже не бредет. Угольно-черная точка замерла возле складочки дюны, недалеко от северного прохода в стене. Чуть севернее него.

Леха разглядывал карту, прищурившись…

И оскалился. Да он прогуливается, гад! Отдыхает! Долина ему надоела, озерца приелись. Променад для разнообразия решил себе устроить!

А ты тут паши, как угорь на сковороде. Пока он там прохлаждается, пока на пустыню вот решил полюбоваться…

А ты паши… И ведь никуда не денешься! Леха пнул ни в чем не виновный камень, потом щелкнул по браслету, отключая карту. Стиснул зубы – и снова полез в лабиринт раскаленных валунов.

В конце концов, это уже не смешно. Если схрон на плато, то, скорее всего, в этом лабиринте. Но от лабиринта не осмотренной осталась едва ли четверть!

Черт возьми! Этот схрон вообще здесь?!

Леха вышел из-за валунов, по глазам сразу же врезал ослепительный шар солнца, но Леха лишь едва прикрыл глаза…

Не замечая солнца, не замечая жара. Привалился боком к валуну, помотал головой, пытаясь сосредоточиться. Ну и где этот чертов схрон? Все внутри мелко-мелко дрожало. Где этот чертов гребаный схрон?!! Неужели и этот шанс срывается?… У них же тут все на бартере. Баш на баш. Иначе никак. И если схрона не будет…

Леху передернуло, хотя солнце палило немилосердно и черные камни вокруг – как мангал великана. Нет, нет! Должен быть здесь этот чертов схрон. Должен! Может быть, просто ошибся, запутался в этом лабиринте? Наверняка ошибся! А схрон где-то здесь. Надо только внимательнее еще раз обыскать. Аккуратно…

Леха встал, глубоко вздохнул. Раз, другой, третий. Ну-ка, взяли себя в руки! Успевает тот, кто не торопится. Так что еще вдох… Еще… Медленнее… Вот так.

А вот теперь можно и еще раз попытаться. Спокойно, внимательно. Без спешки и без ошибок.

Наверняка все дело в том, что в лабиринте есть отгороженные куски, вроде дворов-колодцев в старых домах. Прохода по земле туда нет, вот и кажется, что там сплошное нагромождение камней. Но если вскарабкаться на какой-нибудь валун, то через верх пролезть можно… Наверняка есть!

Подчеркнуто контролируя каждое движение, Леха отлип от валуна и выпрямился. Медленно поднял переднюю ногу, аккуратно щелкнул копытом по браслету, удерживая внутри спокойствие и холодную сосредоточенность…

Сердце бухнуло в груди и куда-то провалилось.

На северо-востоке, где были каперы, – пусто. Простыл и след.

А с севера от плато – два скопления зеленых точек. В том, что чуть ближе, две точки, в другом четыре. Обе группы двигаются быстро – явно на машинах, – и обе идут…

Сюда. Прямо сюда! Леха невольно попятился.

А может быть, это и не две отдельные группы, а одна большая.

Тевтонцы… Тогда их было четверо, но кто сказал, что их всего четверо? И вот теперь они идут все вместе, на двух машинах. Разделившись, чтобы взять в клещи. Чтобы уж с гарантией. Чтобы уж без единого шанса уйти от них…

Где каперы?! Где сатир, почему не предупредил?!!

Взгляд заметался по кнопочкам вокруг карты – черт возьми, должна же быть среди них та, что выводит на связь! – но поди разберись, какая… И ведь просили же его сказать, как связываться! Просили! Вот ведь козел однорогий, чтоб его… И почему сам молчит?! Он же должен следить за картой!

А зеленые точки все ближе. Обе группы быстро скользят к плато. Та, в которой двое, уже совсем близко…

Леха щелкнул по браслету, убирая карту. Она уже и не нужна. Над дюнами, на вылинявшем белесом небе – темный шлейф пыли.

В шум ветра вплелся рев двигателя, и из-за ближайшей дюны вылетела машина – черный силуэт на ослепительной синеве.

Леха шарахнулся назад, в узенький проход между валунами.

Заметили?!

Или пронесло?…

Черт возьми, проход-то! Тот, из которого вылез. Узкий, даже не развернуться!

Леха так и пятился задом в глубину лабиринта, а из-за валунов выл мотор. Машина уже у самого края плато…

Заметили, когда вылетели из-за дюны? Или не различили среди валунов?…

И где сатир-то?! Надо каперов вызывать, и быстрее!

Ладно, спокойно… Сколько-то времени протянем. Пока объедут плато, отыскивая все входящие и выходящие следы. Пока сообразят, что на этот раз бычок остался на плато. Пока оглядят плато и обыщут этот лабиринт…

Звук мотора менялся – машина то приближалась, то катилась прочь, – но не стихал. И все время с одной стороны.

Леха щелкнул по браслету.

Парочка зеленых точек двигалась вдоль края плато. На миг замерла – и пошла в другую сторону. Снова замерла – и пошла обратно. Машина каталась туда-сюда вдоль самого края плато.

Какого черта они еще задумали?…

Может быть, остаться здесь было не самой умной мыслью?…

Ту-ру, ту-ру! – взвыл за валунами клаксон.

Звук почти как у охотничьего рога. Еще и издеваются, сволочи?…

Ту-ру, ту-ру-у-у! – громче позвало из-за валунов. Две зеленые точки больше не двигаются. Застыли у края плато, прямо напротив этой кучи валунов.

Знают, что здесь?…

Но как?!

Все-таки есть у них помощник, выходит…

Ту-ру, ту-ру-у-у!!!

Леха попятился дальше, стало свободнее, можно даже повернуть голову нормально, – и тут круп уперся в камень. Копыта вроде могут сдвинуться еще дальше назад – а вот круп уперся.

А, ну да… Здесь же пролезал под нависающим камнем. Вроде грота. Если пригнуться, можно отползти еще дальше в лабиринт…

Леха щелкнул по карте, чтобы не мешала. Пригнулся, двинулся назад, под камень…

И встал. Ну, заползем. А что дальше? Если начнут обыскивать, то все равно не спрятаться. А вот быстро выбраться оттуда, когда заметят…

Нет, не получится. Десять раз успеют копыта отстрелить, пока выползешь отсюда. И отстрелят, можно не сомневаться. Чтобы не мог бегать… Но отстрелят аккуратно – так, чтобы не до смерти. А потом выволокут на песок и…

…Голубые глаза – холодные и равнодушные, как балтийская вода под корочкой льда…

Леху передернуло.

Нет, ребятки! Не возьмете. По крайней мере, просто так – не возьмете.

Леха шагнул вперед, где проход посвободнее, и замер, прислушиваясь.

Охотничий рог больше не зовет. И мотор не шумит. Вообще вырубили его, кажется…

Леха поднял ногу, чтобы клацнуть по браслету и взглянуть на карту…

Замер, так и не клацнув. Что-то шоркнуло по камню. Совсем близко. Негромко звякнуло металлом о металл, еще ближе…

Леха подобрался и чуть пригнулся вперед, вслушиваясь.

Да, это шаги. Все ближе. Прямо за ближним валуном. И значит, через несколько шагов…

Леха пошел вперед, стараясь ставить копыта бесшумно. Набирая инерцию для удара и пригнув голову. Если уж не получится проткнуть острием рога, то хотя бы ударить плашмя и сбить с ног…

Шаги уже за самым краем валуна.

Уже не стараясь ставить копыта тихо, Леха рванулся вперед – на вынырнувший из-за валуна край…

О черт!!! Леха подсел на задние ноги, выпрямив передние и изо всех сил упираясь ими в камни. До боли в суставах и связках, вот-вот готовых лопнуть от напряжения, – но все-таки остановился.

– Опс… Кажется, меня хотели убить…

– Даня?…

Невольно произнес это вслух. Но никаких слов конечно же не получилось, вместо этого бычья аватара взревела. Не очень громко, без угрозы, удивленно так.

Даня замер, подняв руки. Не то инстинктивно вскинул, защищаясь, не то призывал остановиться.

Леха судорожно втянул воздух. Сердце молотилось в груди так, будто пыталось отыскать прореху пошире между ребрами и выбраться наружу.

Левый рог замер как раз напротив его живота. Еще бы чуть-чуть, и…

Леха сглотнул и отступил на шаг. Даня кисло усмехнулся:

– Надеюсь, это от радости…

– Эй! Ну что там у вас! – донесся из-за валунов голос Кэпа.

Даня шагнул к Лехе, схватил за рог и потащил за собой. Снова вперед по проходу, по которому только что пятился.

– Пойдем, быстрее.

Леха автоматически переставлял ноги вслед за Даней.

Черт возьми… Каперы?…

Но почему двое? И почему сатир об этом ничего не сказал?!

Огромные валуны кончились, сверху навалилось солнце, а Даня шел дальше и тащил за собой. К краю плато.

Стоп… Если эти две точки каперы, то кто тогда в той второй машине? И знают ли каперы, что здесь рядом есть еще одна группа игроков?

У них ведь нет карты, на которой видны игроки и монстры. Сказал им сатир?

Леха притормозил. Даня обернулся.

– Что?

Леха мотнул мордой на север – туда, где через несколько дюн машина с четырьмя игроками. И эти четверо несутся прямо сюда!

Даня проследил за Лехиным взглядом, на миг нахмурился, а потом кивнул. Снова дернул за собой:

– Пойдем, пойдем…

Леха перестал упираться, зашагал следом… А по спине, несмотря на палящее солнце, снова забегали зябкие мурашки.

А может быть, они как раз знают про игроков?… Зачем Даня тащит прямо им навстречу?… Где Молчун? И что они с Кэпом задумали?… Слева, на краю плато, примостился «хамми» – без дверей, как и все «хамми» здесь. Песочной окраски, в тон камуфляжу каперов. На боку их эмблема – черный череп, пробитый молниями.

Но Даня тащил не к нему, а чуть правее. Туда же бежал от джипа и Кэп. Автомат болтается на спине, а в руках длинные шесты, верхушки которых обмотаны какой-то тканью.

Ветер на миг затих, и стал слышен далекий гул машины. Вот-вот из-за дюн вылетит и вторая машина с теми четырьмя. А Даня тащит к краю плато, забирая им навстречу, – словно специально…

– Сюда, сюда! – замахал рукой Кэп. – Быстрее! Сам он мотал в воздухе одним из шестов. С каждым рывком ткань на вершине шеста разматывалась, разматывалась… Не шест это, а штандарт, и даже с золотым шитьем. На белоснежном шелке все тот же черный череп, пробитый молниями. А в уголке флага, как символ метрополии на флаге колонии, – стилизованная голова быка со стальными рогами и броневыми наростами на лбу и на скулах. Словно кто-то напялил на морду быка рыцарский шлем.

Кэп воткнул древко в песок, а ветерок подхватил знамя и затрепал его. Веселый Роджер то подмигивал, то ухмылялся. А Кэп уже возился со следующими шестами – с двумя сразу. Это оказались не знамена, а растяжка, натянутая на два древка.

Даня притащил прямо к Кэпу и наконец-то остановился.

Леха оглянулся назад. Джип каперов стоит недалеко, но с этого места не видно, валуны укрыли «хамми». Словно и нет его.

Даня подтолкнул Леху в круп, разворачивая.

– Между знаменами, прошу вас!

Теперь, когда беготня и спешка остались позади, у него прорезалась шутливая вежливость. Леха вздохнул – черт возьми, что они задумали-то?… – но послушно повернулся. Теперь с одной стороны – Даня и штандарт клана. С другой – Кэп и еще два древка, между ними растяжка. Леха задрал морду.

«Property of Privateers. All rights reserved», – значилось черными готическими буквами на белоснежном шелке. Чуть ниже – красный круг, внутри него растопыренная ладонь, перечеркнутая красной же полосой.

Из-за дюн вынырнул джип с трясущимися за ветровым стеклом четырьмя касками. Увидели все это – и водитель дал по тормозам. Джип развернуло боком. Чуть не перевернувшись, машина юзом съехала по склону и встала.

Люди внутри – в одинаковом голубоватом камуфляже. Таком знакомом…

Опять их черт принес! Да еще четверо на этот раз…

– Сейчас нас будут убивать, – уголком рта сказал Даня. Все остальное в нем – и радостное лицо, и поза (поставил ногу на камень и упер приклад «калаша» в бедро) – выглядит так, будто позирует для праздничной фотографии.

– Не пугай зверушку, – так же уголком рта отозвался Кэп. – Посмотри, и так уже дрожит…

Кэп представлял собой точную копию Даньки. Такая же бравурная поза и такая же сияющая физиономия, словно из-за дюны не принесло четырех охотников при полном боекомплекте, а прибежала толпа прелестных поклонниц, парочка из которых и в реале ничего себе.

– Господин Юпитер в камуфляже! – все так же уголком рта позвал Кэп Леху. – Я вполне серьезен. Прошу вас, голову выше! И, если не трудно, скажите «chee-es». Леха фыркнул. Остряки, чтоб их!

Ноги в коленках и в самом деле малость подрагивали…

А Кэп почти лениво сунул руку в нагрудный карман, потом поднял над головой. Ветер развил белоснежный платок.

Даня тоже поднял над головой свободную руку, сжатую в кулак. Разогнул указательный палец. Подержал секунды три, показывая его мужикам в машине. Разжал кулак и пару раз махнул рукой к себе, призывая подойти.

В джипе переглянулись. Заговорили, но сильный ветер уносил слова на восток и шумел в ушах.

Наконец тот, что сидел рядом с водителем, выпрыгнул из машины, бросил автомат на сиденье и медленно пошел навстречу.

Двое с задних сидений выпрыгнули из машины и спрятались за джипом. Только края касок выглядывают да дула автоматов.

Парламентер подошел и остановился. Мрачный и хмурый. Брови вытянулись в одну линию, словно край каски на лбу раздвоился.

– Слушай, Кэп, я не пойму: что происходит?

– А что происходит? – Кэп был сама вежливость.

– Ах, ты не знаешь? Ну, тогда я объясню. Вот тут, – парламентер кивнул на Леху, – стоят штуки полторы «бакинских»… Возобновляемые, – со значением сказал он. – Бери – не хочу. Но вы сами не пользуетесь и другим не даете!

Кэп и Даня словно по команде помрачнели.

– Сударь! – сказал Даня с самым траурным выражением лица. – Когда речь идет о чести клана, торг неуместен!

– Да, я попросил бы вас выбирать выражения, милейший, – подчеркнуто вежливо заметил Кэп. Дернул подбородком на штандарт над своей головой, где в уголке, словно значок метрополии, сверкала серебряным шитьем бычья голова. – Это не «тут стоит», это тотемный знак нашего клана. Наш талисман. Sapienti sat.

Парламентер рассмеялся. Не очень-то весело.

– Слушайте, вы всерьез все это?…

– А что? – помрачнел Даня. Поглядел на Леху, словно в первый раз увидел. Оглядел от кончика носа до кисточки хвоста, и обратно. Увиденным остался доволен и с театральной угрозой поглядел на парламентера: – Наша зверюшка не нравится?

Чужак раздраженно нахмурился, разглядывая каперов… и на всякий случай улыбнулся:

– Нет, зверюшка хорошая, но… А где Молчун?

Кэп вежливо улыбнулся:

– Молчун там, где и должен быть. Сразу за прицелом. Парламентер еще раз окинул взглядом валуны, но, конечно, никакого Молчуна там не нашел.

– Ребят… – еще раз примирительно начал он, будто уговаривал упрямого малыша, но Кэп перебил:

– Миш, ты знаешь, мы своих предпочитаем не отстреливать. Не заставляй нас идти против своих принципов, хорошо? Мы были бы тебе крайне признательны.

Парламентер помрачнел:

– А если я переговорю с остальными?

– На тему? – уточнил Кэп.

– На тему, что один клан стал слишком часто чудить и слишком много воображать. Мешая жить остальным.

– Мм… Боюсь, это будет затруднительно.

– Да ну?

– И все же, боюсь, это будет не самым мудрым поступком. Дело в том, что это сейчас Молчун находится прямо за прицелом, но пару минут назад… – Кэп замолчал, усмехаясь самым краешком губ.

– Что «пару минут назад»? – насторожился Миша.

– Пару минут назад Молчун сидел на форуме и оставил там маленькое объявление и небольшую демку. На которой видно, как мы, каперы, имеем честь заключить мирный договор с благородными варягами: мы не нападаем на варягов и их собственность, варяги не нападают на нас и наш талисман.

– Но… – начал Миша, но Кэп продолжал, не обращая внимания: – И если теперь окажется, что благородные варяги вдруг расстреляли нас в спину, вероломно нарушив свою клятву ради жалких тысячи «вашингтонов»…

Кэп замолчал, по-прежнему улыбаясь самым краешком губ.

Парламентер хмуро его разглядывал. Покачал головой:

– Знаешь, Кэп… Однажды тебя встретит радостно гомонящая толпа. Но это будут не поклонники, и это будет не в виртуале…

Кэп рассмеялся:

– Это хорошо, что ты умеешь принимать свои поражения по-мужски, Миш… Так еще раз повторяю: мир?

Кэп протянул ему руку.

Миша тяжело посмотрел на эту протянутую руку, на самого Кэпа…

Круто развернулся и потопал к джипу, с чувством расшвыривая ботинками песок.

Дошагал до джипа, с чувством вспрыгнул внутрь – если бы была дверца, ох и врезал бы ей сейчас! – и махнул рукой перед водителем: убираемся отсюда!

Джип взревел, разворачиваясь и взбираясь на дюну. Сзади, уже на ходу, запрыгнули двое прикрывавших. Машина перевалила через гребень, звук мотора скачком стал тише.

Даня и Кэп напряженно вслушивались. Звук мотора все тише. Машина, не останавливаясь, шла дальше и дальше. Но…

Леха щелкнул по браслету. Может быть, это только машина удаляется. А те двое как запрыгнули в машину – так за гребнем и спрыгнули. И через минутку, когда про них забудут, высунутся и перестреляют тут всех к черту…

Но за дюной было чисто. Все четыре точки сгрудились вместе и быстро ползли прочь.

– Уф… – выдохнул Кэп.

Вся веселость, тонкость, внимательность пропали из его лица, уступив место усталости и отупению.

Кэп выдернул штандарт и стал крутить древком, наматывая на него полотнище. Движения медленные, сбивчивые, как у пьяного…

Даня тоже на глазах засыпал. Плюхнулся на камень и уронил голову на руки. Наверно, в реальности так же свалился головой на стол, засыпая прямо за компом.

Кэп поглядел на него, вздохнул, но лишь покачал головой. Выдернул из песка древки растяжки и вместе со штандартом потащил к джипу…

Леха вздрогнул и обернулся. Шелестел песок под ботинками Кэпа, шумел ветер в ушах… но, кажется, сквозь это пробился еще какой-то звук.

– Что? – встрепенулся Даня. Леха прислушивался, но то ли ветер стал дуть сильнее, то ли…

Данька огляделся по сторонам, будто только что вынырнул из сна. Помотал головой, и в глазах немного прояснилось. Но немного. От недосыпа и кофеинового похмелья и вправду как пьяный.

– А, Леш… – вспомнил он. – Ты знаешь, что… – Но тут от души зевнул и замолчал, нахмурившись. Опять сбился с мысли. – Мм, да! Что я хотел тебе сказать… Осторожнее с этим сатиром, поглядывай за ним. Ты-то парень надежный. И в аспирантурах не отсиживался, как некоторые, и сюда попал случайно, из-за того урода с помдеповской ксивкой… Мы тоже свое слово держим. А вот сатирчик ваш…

Он замолчал, наклонился и зачерпнул песка.

Леха терпеливо ждал.

– В общем, ты поглядывай за ним, – сказал Даня, выпуская песок струйкой. Ветер сбивал крупинки на восток, размывал пыль в маленький шлейф. – Он тут не случайно, и зону топчет не в первый раз. Понимаешь?

Леха неопределенно пожал плечом и уставился на свои копыта.

Каперы, конечно, ребята хорошие… Но все равно, не дело это, так за глаза о человеке. Пусть и в шкуре сатира. Пусть и топчет зону не в первый раз, может быть…

Да, манеры у него те еще. И эта болезненная страсть обозваться позаковыристее. И вообще… Морда противная, бородка вонючая и глазки хитренькие, да, – но все-таки…

Нет, зря он так о сатире. Не дело это. Особенно за глаза.

Даня устало глядел на Леху, все понял и без слов. Грустно вздохнул.

– Леш, я их здесь вдоволь повидал… Такой народец всегда себе на уме. Конечно, если приходится, то и такие типы командой работают. Но только потому, что приходится. И ровно до тех пор, пока все замечательно. Но если что-то пойдет не так… Или представится шанс получше… Мигом переметнется, и плевал он на всех. Таким людям верить можно, но осторожно. Понимаешь, Леш? Держи с ним ушки на макушке. И если вдруг что-то… – Даня поймал Лехин взгляд, чуть кивнул: – Ага?

– Дань, ну че за бардак!

Даня вздрогнул и вскинул глаза, Леха тоже обернулся. Позади стоял Кэп, уперши руки в бока.

– Совсем мышей не ловишь! Что еще за избу-исповедальню устроили? Поехали. Нам еще полчаса аватаров до Гнусмаса тащить, а я уже не знаю, где тут игра, а где сон… Ну!

Даня зевнул и поднялся. Махнул Лехе рукой и побрел к джипу.

Кэп перевел взгляд на Леху:

– Мы сейчас из игры выходим, передохнуть надо. Но все наши… ну, все русские и из бывших… все наши кланы на тебя охотиться не будут. Англики и прочие тоже, скорее всего, не будут, от греха подальше. Разве что… – Кэп замялся.

Леха внимательно смотрел на него. Наши и англики, может быть, и отвяжутся. А вот те, для кого это стало делом чести и принципа?

– А тевтоны… – Кэп поморщился. – С ними уверенности нет, но… Похоже, они тоже отвалились. Два раза обломались и слиняли по-тихому. По типу, нас здесь вообще не стояло. Кому охота в дураках ходить?

Хм… Хорошо бы, конечно, чтобы немцы ушли по-английски. Только вот не похожи они на ребят, которые уходят по-английски – не намереваясь улучить момент и вернуться обратно по-американски, распахнув дверь пинком!

– А может быть, просто затаились… – сказал Кэп. – Черт их знает… Но тебе ведь, сатир сказал, здесь чуть-чуть осталось? Вы с ним схрон уже почти нашли?

Джип скрылся за горбом дюны, и Леха повернулся к лабиринту валунов.

Почти нашли, значит…

Леха поморщился.

Чуть-чуть осталось…

Леха от души пнул камень. Чуть-чуть!

Ладно, надо что-то делать. Может быть, правда есть среди этого лабиринта что-то вроде колодца, огороженного со всех сторон, и влезть можно только через верх?

Леха поглядел на валуны, растрескавшейся стеной уходящие вправо и влево…

Вздохнул и засеменил вокруг лабиринта. На этот раз присматриваясь не к тому, что между валунами и под ногами, а к самим валунам. К вершинам.

То, что нужно, нашлось на южном краю лабиринта. На самом краю плато. Прямо над обрывом, бок валуна повис в воздухе. Зато большой и с плоской вершиной. И сбоку от него – еще один валун, поменьше. Приткнулся впритык, как ступенька.

Леха встал на дыбы, поставил передние ноги на этот валун. Повозил копытами по камню – скользит или будет держать? – и вспрыгнул на него.

По инерции понесло дальше, копыта заскользили по камню, утаскивая к краю валуна, к обрыву… Леха судорожно развернулся и быстрее вскинул передние ноги на большой валун. Копыта не руки, но все же зацепился. Задние ноги больше не скользили. Теперь осторожно подобраться, толчок…

И всеми четырьмя ногами на плоской вершине огромного валуна.

Да, отсюда видно весь лабиринт. Как полководец, обозревающий поле битвы.

Ну есть? Что-нибудь такое, чего нельзя заметить, пока крутишься на земле.

Колодец между валунами, сомкнувшимися со всех сторон? Или просто дырка в каком-нибудь крупном валуне, проходящая через весь камень до земли и ведущая дальше…

Нет, ни черта.

Ни колодцев, ни дырок в валунах.

И даже ни одной расщелины или прохода, которых не заметил, пока ползал между валунами. Ни одного закутка, где бы не был, куда бы забыл забраться…

Каждый проход знакомый. И там, и там, и там…

Черт возьми! Иногда начинаешь ненавидеть свою безошибочную память, не оставляющую ни шанса на надежду, пусть и ложную!

Нет, схрона в этом лабиринте нет… Интуиция подвела.

Леха развернулся, чтобы слезть обратно, на валун поменьше, а потом на землю…

Но замер, так и не спустившись с вершины.

Валун сам по себе здоровый, да еще на самом обрыве, поднявшемся над пустыней метров на пять. Отсюда видно не только ближайшую дюну, но и вершины следующих дюн.

Леха стоял, глядел – и на душе становилось все паршивее и паршивее.

– Ну?! – возник в голове голос сатира. – Нашел?!

Нашелся, гад… Когда нужен был, днем с огнем не сыщешь!

А тут сам приполз…

– Эй, ты меня слышишь? Ау! Нашел?

Ладно, про обиды потом… Кажется, это куда важнее…

– Ты про следы помнишь?

– Какие, к черту, следы! Ты схрон нашел?!

– Немцев следы. Я…

– Слушай, ты, гаденыш рогатый! Что у тебя за уродская привычка тянуть кота за яйца? Я тебя русским языком спрашиваю: ты схрон нашел?