Текст книги "Сын Зоны"

Автор книги: Иван Стальной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

«Кстати, а почему никого нет»? – я с подозрением смотрел в сторону отряда. Все стояли, как ни в чём не бывало. Только стояли все лицом в другую сторону. Автоматы были опущены.

Заподозрив неладное, я прижался к стене и как можно тише стал подкрадываться к бойцам. И вдруг…я увидел её. Она была в красивом голубом платье. Кудряшки волос лежали на её открытых плечиках,… Иришка… Я видел свою девушку. Теплота её глаз маняще звали к себе. За её спиной горел свет. Я чувствовал тепло и уют этого неземного свечения. Иришка повернулась и медленно пошла к свету. Я опустил автомат и блаженно направился за ней. Обернувшись ко мне, её глазки хитро поманили за собой. «Стой. Куда ты? Вернись», – я мысленно звал Иришку и пытался догнать её. Я хотел прижаться к ней. Почувствовать тепло её нежных объятий… Запах её любимых духов вскружил мне голову. Иришка снова обернулась и её губы беззвучно прошептали: «Иди…». И я шёл. Я готов был идти за ней хоть на край света. И никакая сила не смогла бы меня остановить.… И тут, я споткнулся и упал. Голова будто взорвалась от нестерпимого запаха аммиака. Сознание мгновенно вернуло меня в действительность. В носу горело. Перед лицом, белым пятнышком на чёрной земле, лежал ватный тампон пропитанный нашатырём. Тот самый, который вернул меня к жизни после падения. Видение моей любимой исчезло. Зато появилось понимание всего происходящего. Бойцы «Долга» медленно и тупо брели по туннелю. Ни фонариков, ни взведённых автоматов. Словно зомби. Отряд шёл «под колпаком». Только контролёр был способен на это. Ещё одно чудо Зоны. Этот монстр обладал воздействием на психику всех живых существ. Контролёр был способен удерживать в подчинении около тридцати особей, как людей, так и монстров. Он управлял ими как игрушками в целях добычи пропитания и развлечения. Я тоже не был исключением и попал под пси-атаку, но меня спас этот кусочек ватки.

«Надо найти эту тварь и убить», – я был полон решимости. Очень не хотелось бродить по Зоне с зомбированным сознанием. Я взял ватку и сунул под нос. «Господи, ну и запах», – нашатырь словно проедал мозг. На глазах навернулись слезы. Подражая бойцам, я медленно побрёл следом. Периодически возникал образ Иришки, но уже не такой реальный как раньше. Я контролировал свои видения. Я знал, что её нет. Я знал, что я в Зоне именно по этой причине.

Нужно было найти контролера. Во что бы то ни стало. Монстр где-то недалеко. Наверняка шёл впереди и куда-то заманивал нас. Раздался писк детектора аномалий, пристёгнутого ремнями к руке Змея. Никто не обратил на писк, предвещающий опасность. Все тупо и неуклонно шли вперёд. На их лицах красовалось полное счастья выражение. Воронин улыбался и с глаз текли слёзы. Даже у невозмутимого Гризли были глаза полные умиротворенного счастья. «Сука, скоро я убью тебя»! – Я послал ментальный привет контролеру. И получил ответ от него. Он не мог достучаться до моего сознания, он сделал проще. Он дал приказ своим подчинённым. Сталкеры в раз остановились и их лица повернулись в мою сторону. К моему сожалению, счастья в их глазах, я уже не увидел. В них виделось только желание уничтожить меня. В одну секунду они стали врагами. Оттолкнув Лихого в сторону, я со всей силы бросился в образовавшуюся брешь, оставляя зомбированных товарищей сзади. Впереди стояла Иришка. Она мило улыбалась. Не хотелось верить, что её нет. Но её нет. Она погибла. Она умерла больше года назад. Свет за её спиной исчез, сменившись на тьму туннеля. На железнодорожном полотне стоял человек с нереально большой головой, вмещавшей в себя гипертрофированный мозг, способный силой мысли заставить тебя застрелиться. Это был контролёр. Гигантская голова вдруг расплавилась, растеклась по телу человекоподобного монстра и приняла образ моего врага. Передо мной в стойке боксёра стоял Тайсон. Его рука внезапно нанесла мне удар чудовищной силы. Словно молот врезался в челюсть, и я увидел удаляющуюся фигуру Тайсона. Пол ощетинился металлическими ножами, копирующими мой. Я упал на них и почувствовал, как лезвия проходят через тело, разрывая лёгкие и мышцы. Два зеркальных клинка торчали из груди. Кровь стекала по отточенным лезвиям. Я умирал с каждой стекающей каплей. Не хватало воздуха. Мой вдох захлебнулся в кашле, и я почувствовал вкус крови. Взгляд блуждал по сырым стенам туннеля, пока не наткнулся на смерч. Движение пыли и мелких камешков в спирали. «Воронка» у стены. Тайсон исчез. Появился контролёр. Его большие и бездонные глаза буравили мой мозг. Глаза увеличивались и становились больше и больше, пока не превратились в бескрайнюю, чёрную как нефть, топь. Я тонул в ней, не в силах сделать глоток воздуха и выбраться на поверхность. Грудь сжимала тугая пелена нефти. Меня неумолимо засасывало. С каждой секундой моё тело становилось тяжелее, и я понимал, что ухожу на дно смертельной топи. Я пытался кричать, но нефть забивалась в рот, нос, уши. Я выдернул руку из плена тугой и обволакивающей жижи и в последнем рывке что-то схватил и бросил. Мой крик утонул в глубине чёрной и вязкой массы. Сквозь толщу нефти я услышал приглушённый хлопок. Тьма стала моим домом и ласково окутала покрывалом.

9 глава

Я проснулся. Утреннее солнце, проглядывающее в окно, обещало жаркий день. Не хотелось вставать из мягкой и тёплой постели. Я потянулся и повернул голову. Заманчивые кудряшки торчали под одеялом, и моя рука легла на горячее бедро Иришки. Я повернулся к ней и поцеловал в ушко.

– Доброе утро, – моя рука скользнула по её бедру к животу и замерла у препятствия в виде шёлка плавочек. Она потянулась, словно кошечка и повернулась ко мне. Её большие неестественно чёрные глаза посмотрели на меня и вдруг лопнули. Из них хлынула чёрная жижа, мгновенно заполнив всю комнату своей массой. Я закричал. Мне было страшно. Но мой крик был беззвучным. В нос шибанул резкий и едкий запах. Такой знакомый и ненавистный. Я закричал.

– Тихо, тихо, сталкер. Хорош кричать.

Я открыл глаза. Сквозь серые облака проглядывало голубое небо. Резкий запах исчез, сменившись на свежий запах леса после дождя.

– Ну, как ты?

Я повернул голову на голос Воронина. «Кажется, я скоро привыкну приходить в себя в этой компании».

– Только не говори, что я в отключке неделю был, – пробормотал я.

Воронин улыбнулся:

– Нет. Не неделю. Сутки.

– Ну, как спаситель наш, возвернулся? – Лихой выглянул из-за командира и его кучерявый чуб задрался вверх.

Я с трудом присел и оглядел местность. Мы находились на заброшенной ферме. Бетонный забор, местами поваленный, окружал заросшую территорию фермы. Два кирпичных приземистых здания с выбитыми окнами и дырявой крышей наводили тоску.

– Я жутко хочу есть, – чувство голода проснулось со мной одновременно.

– Ха! Жить будет! – Лихой протянул чашку с горячими макаронами и щедрыми кусками тушёнки, – Мы уже упредили твоё желание.

Я набросился на еду, словно не ел неделю. Запил крепко заваренным чаем и смачно срыгнул.

– Не за что, – прокомментировал мой рык Лихой.

– Тигр, – Воронин сидел рядом с кружкой чая и посмотрел на меня, – что ты помнишь?

– Последнее, что я помню, это нефтяную лужу, в которой я тонул, – я брезгливо поморщился.

– Контролер нанёс тебе ментальный удар. Он на это мастак. Ты, когда побежал на кровососа, оказался за пределами его пси-волн. А нас он накрыл, – командир сглотнул, и костяшки на его пальцах побелели от напряжения. Казалось, что кружка с чаем сейчас вот-вот лопнет.

– Меня ведь тоже потом накрыло, только я споткнулся и упал носом в твой тампон с нашатырём.

Воронин и Лихой с удивлением посмотрели на меня.

– Нашатырь чистит сознание. И мне прочистило сразу. Я рванул к контролёру, и тут началось… Дальше не помню.

– Рядом с контролером была аномалия. «Воронка». Ты что-то бросил в неё, и она сработала. Его засосало и разорвало на молекулы.

– Ты спас всех нас, – Воронин прямо посмотрел на меня, – и мы в долгу у тебя.

– Каждый из вас сделал бы то же самое, – я снова чувствовал себя не в своей тарелке.

– Если тебе что-то понадобиться, обращайся, сталкер, – Воронин с благодарностью взглянул на меня. И я понял, что теперь эти люди, не задумываясь, отдадут за меня свои жизни.

– Если тебе вдруг понадобиться женщина для интимных утех, – Лихой подражал Воронину, – то мы поймаем симпатичного кровососа, отрежем ему щупальца, накрасим, оденем в платье и подарим тебе классного членососа, – довольный своей шуткой, Лихой заржал. Всё-таки он умел разрядить обстановку. Лица у всех растянулись в улыбке.

– Юморист. Да, вот ещё, – командир достал из рюкзака контейнер, – «Воронка» дала артефакт. «Золотая рыбка». Он твой по праву.

Воронин отщелкнул пластиковые зажимы и одна из ячеек отсоединилась.

– Этот артефакт укрепляет кожные покровы, как бы имитируя слой кевлара. Защита только от порезов и разрывов. Взамен снижает сопротивляемость радиации. Использовать рекомендую, когда знаешь, что можешь впоследствии нейтрализовать действие радиации. Лучше убери в рюкзак его. По крайне мере, он дорого стоит. Сидоровичу можешь спихнуть не меньше, чем за пять штук.

Я взял контейнер, подержал в руках и убрал в рюкзак, стоящий рядом.

– Спасибо, – сказал я, затягивая лямки клапана рюкзака.

– И это…. То, что осталось от деда, – в голосе командира послышались нотки сочувствия, мы захоронили у входа в туннель.

– И за это спасибо, – я вспомнил Тихоню, и на душе стало тяжело, – пойду, прогуляюсь, – хотелось вволю надышаться чистым воздухом, да и осмотреться надо было.

– Давай. Через час выходим, так что не загуливайся, – заварка из кружки Воронина плюхнулась на землю. Он обтёр её изнутри листом лопуха и спрятал в рюкзак.

Я взял свой автомат, проверил рожки и удовлетворённый проверкой закинул «калаш» за плечо. Следующим моему критическому взору предстал ПМ. Я извлёк магазин и, убедившись в наличии всех патронов, вернул его обратно. Теперь меня интересовал нож. Я вынул его из ножен, и его идеальная зеркальная поверхность отразила хмурое небо.

– Ты его сегодня, что ли в магазине купил? – Воронин с интересом смотрел на клинок.

– Да нет. Вчера. В туннеле, на распродаже. Помнишь ту аномалию на рельсах? – Я вертел нож в руках и мне нравилось наблюдать игру света на его лезвии.

– Конечно, помню.

– Когда с кровососом в ножички играл, он у меня выпал в ту аномалию. Теперь он такой.

– Что-то мы не подумали. Надо было автомат в неё закинуть и посмотреть, что из этого выйдет, – командир хитро посмотрел в сторону туннеля, – кстати, а как с кровососом разделался? Мы ведь этот момент прозевали, находясь под колпаком контролёра.

– Повезло мне просто. «Выкрутас» разрядился, и кровосос оказался подо мной, чем я и воспользовался.

– Ты его отымел, что-ли? – юморист отряда снова заржал, – А-я-й, Тигр. Не хорошо супротив воли, тварь земную, невинности лишать.

– Лихой, ну и похабник ты. – Я встал и, не убирая нож, направился к зданию. Появилась мысль проверить клинок. Бойцы гоготали, слушая пошлые анекдоты Лихого. «Прорвало парня».

Полуразрушенное одноэтажное здание с выбитыми окнами напоминало побитого щенка. Как будто он трусливо вжимался в высокую траву и печально смотрел большими глазами. Подойдя к дому, я провёл рукой по стене, представив, что глажу этого пугливого щенка. Выбитые кирпичи, смытая дождями извёстка на стенах, ассоциировались с мокрой и встопорщенной шкурой животного. Я зашёл внутрь. Разбитые перегородки стен дополняли сходство с живым организмом, будто сломанные рёбра они торчали то тут, то там. Сквозняк гулял по нутру здания, пользуясь всеми дырами в этом здании, и разнося запах сырости. Влажная земля скрывала звуки шагов. Было тихо и холодно. Только смех приглушённо доносился из-за стен. Я развернулся и побрёл к выходу с мыслью о том, что не стоит портить шкурку и без того запуганного щенка. На улице появилось чувство, что дом повилял мне хвостиком, впечатление было такое сильное, что невольно я зажмурился. «Да нет. Глюк», – успокоил я себя и пошел к ограждению. Не доходя метров восьми до бетонного забора, я остановился. Взял нож за лезвие, прицелился, и метнул его. Он не отскочил от бетонной плиты, как это обычно бывает, а наоборот. Нож воткнулся, как в сосновую доску. Я, не веря своим глазам, подошёл к плите. Острие ножа было погружено в бетон на пару сантиметров. Взявшись за нож и, предполагая нелёгкость его изъятия из плиты, я приложил усилие, но нож вышел как из свежего куска мяса. Только скрип метала о поверхность бетона, резанул слух. Я с восхищением и с долей удивления разглядывал зеркальное лезвие. Ни царапины. Я бережно убрал его в ножны и посмотрел на след в плите. Небольшие выбоины и трещинки по краям идеального разреза. Словно хирургическим скальпелем. Довольный своим открытием я пошёл к бойцам.

– Короче, повадилась жена сталкера с кровососом встречаться, – Лихой не мог остановиться и «сыпал» анекдоты, – Сталкер смекнул, что жена изменяет ему. И как-то раз, сделал вид, что ушёл за артефактами. А сам спрятался и ждёт. Стало темнеть. Через некоторое время, его жена выходит из избушки и маячит фонариком. Сигналы подаёт. Глядит, тень какая-то из леса вышла и шмыг в избушку. Сталкер обождал маленько, и значит домой пошёл. Открывает пинком дверь, залетает и кричит во всё горло:

– Где он?! Я всё знаю!

А жена мирненько так на кровати сидит и удивлённо из под одеяла на него смотрит.

– Где он?! – в ярости повторяет сталкер, – Я видел, как он зашёл. Щас я его найду, – и сталкер неугомонно начинает искать любовника. Заглядывает под кровать. Нету. Мечется по комнатам. Нету. Остался шкаф. Сталкер злорадно подходит к нему и резко открывает. В шкафу стоит кровосос. Щупальца в разные стороны и тихо так спрашивает:

– Ну что? Нашёл?

Сталкер медленно закрывает шкаф и, заикаясь, говорит:

– Н-н-нет. П-пойду на улице погляжу.

Бродяги Зоны весело засмеялись. Стоял дикий хохот. Все тряслись, словно всех било током, от лихорадочного смеха.

– Лихой, ну это же старьё, – пробубнил сквозь смех Гризли, – просто ты так рассказываешь. Всё. Не могу больше. – Гризли держался за живот. Остальные уже были заражены весельем и не могли остановиться.

– Всё, Лихой, хватит. – Воронин вытер влажные от смеха глаза. – Собираемся. Через десять минут выходим.

Бойцы с неохотой вставали с насиженных мест, разминали затёкшие ноги.

Я отрегулировал лямки рюкзака, убедился, что все плотно подогнано и взглянул на дом, похожий на щенка. Мысленно помахал ему рукой, не хотел, чтоб в отряде думали, что я сошёл с ума. И наш небольшой отряд двинулся на север.

– Тёмная Долина обжита бандитами. Эти подонки хуже монстров. Любят устраивать засады, – Воронин на ходу проводил инструктаж, – поэтому всем ухо востро. Пройдём лес, за ним болото и мы у цели. За болотом проход на Свалку.

Мы зашли в лес. В лес, на деревьях которого не было ни одного листочка. Сплошные голые веники. И ни звука. Мёртвое царство. Было жутковато идти по мёртвому лесу. Казалось, что даже Зона забыла про это забытое богом место.

– Что это? – Змей как всегда шёл впереди и указывал вытянутой рукой в глубину леса.

Впереди облысевшие ветви деревьев терялись в молочном тумане. Будто пушистое облако зацепилось за колючие ветви и теперь болталось между землёй и небом.

– Зона богата на сюрпризы, пойдём поближе, взглянем. Тем более, что облако на нашем пути. – Скомандовал Воронин, и мы продолжили маршрут. Уже на подходе было видно, что это не совсем облако. С ветвей свисали большие гроздья пуха. Пух покрывал остаток леса до самого болота. Было сказочно красиво. Детектор аномалий у Змея жалобно верещал.

– Только этого нам и не хватало, – Пластик пустил харчок в землю.

– А что это? – я не помнил описания такой аномалии в документах.

– «Жгучий пух». При малейшем движении воздуха ведёт себя как настоящий пух, но соприкасаясь с телом, наносит ожог. – Командир задумчиво смотрел на пушистые кроны деревьев.

– В последний раз, когда я встречался с этой подушкой, – Лихой мотнул головой в сторону пуха, – на моих глазах погибли трое. Один из них просто чихнул, проходя через такой лес.

– Каждая пушинка представляет собой тело с множеством стрелочек. Внутри тела – яд. Соприкасаясь с любым препятствием, стрелочка, напичканная ядом, выстреливается. Одна пушинка не страшна, – Воронин читал лекцию, – но когда их много, то в итоге: сильное жжение в месте контакта пушинки с телом, повышение температуры, удушье и смерть.

Я снова взглянул на пушистые гроздья. Теперь лес не казался мне таким сказочным.

Лихой обслюнявил указательный палец и задрал руку вверх.

– Ветра совсем нет. Хреново, – сталкер обтёр палец о штанину и вопросительно посмотрел на командира, – а то можно было бы пару гранат бросить и посмотреть на вальс пушинок.

– В принципе, если очень быстро побежим, то можем успеть, добежать до болота, пока пух будет кружить, – предложил Пластик.

– И угодить всем отрядом в другую аномалию. – Командир с укором посмотрел на Пластика, – обойти мы не можем. Справа мы выйдем к фабрике. Там бандитов, как семечек в арбузе. Слева – топь. Выход только один. Идём очень медленно и тихо. Дистанция – метр. Идём тем же порядком. Змей, твоё внимание всё на детектор и вперёд на тропу. Остальные след в след. Если вдруг срабатывает пух, бежим до болота.

Отряд выстроился в цепочку.

– И не чихнуть и не пёрнуть, – Лихой вытер рукавом пот со лба и поправил удалой чуб.

Змей осторожно прошёл под первым деревом. По-кошачьи передвигаясь, миновал свисавшие гроздья пуха, не забывая поглядывать на прибор и под ноги. Воронин следом проявил чудеса пластики. Впереди меня Лихой грубовато шарахался между деревьев, и я подумал, что если пух и полетит, то только из-за его лихих движений. Впереди меня свисала гроздь в полутора метрах от земли. Я обтёр пот со лба и пригнул голову. Под ногой Гризли раздался хруст. Все замерли. Я вывернул шею и смотрел на свисавшую надо мной гроздь. Одна пушинка отделилась от своих собратьев и медленно проплыла мимо моего лица. Я осторожно дунул на неё, и она послушно убралась восвояси. Гризли виновато взглянул на всех и осторожно убрал ногу со сломанной ветки. Мы пошли дальше. Полчаса таких манёвров и, наконец, среди деревьев, впереди, стала видна зелень болота. Оставалось метров двадцать мучений.

– Опаньки! Гляньте, кто к нам пожаловал! – Несколько теней отделились от последних деревьев. Сталкеры, одетые в чёрные куртки. Вооружены обрезами и пистолетами-пулеметами МП5, «Хеклер унд Кох». 800 выстрелов в минуту – серьёзная заявка на победу. Лица некоторых скрывали маски. Мы напоролись на бандитскую засаду.

– Никак «Долг» под пухом? – на пару шагов приблизился один из бандитов. Видимо старший. Его пистолет-пулемёт демонстративно был направлен на кроны деревьев.

Мы молчали. Воронин зло сплюнул.

– Попали, твою мать. Ни укрыться, ни пострелять, – Лихой медленно поднимал ствол автомата.

– Эй! Хлопчики! У вас очень не выгодная ситуация! – бандит помахал оружием, – будете игнорировать, и ваши тела покроются пухом. Начнёте стрелять – конец тот же самый. Будете делать, как я говорю, и возможно останетесь жить. Что выбираете?

– Что нужно? Давай договоримся, – ответил полушёпотом Воронин.

– Во! Вижу деловой подход. Для начала, волыны свои, скиньте. И ваш первый хлопчик, пусть их нам доставит.

– Тигр, ты хорошо стреляешь? – тихо, не оборачиваясь, спросил командир.

– С «макарыча» попаду.

– Вы сзади, вас плохо видно. Каждый берите по цели. Их пятеро. И рвём к болоту, пока пух кружить будет. Отдаём для видимости пару автоматов. Змей пока тащить их будет, отвлечёт внимание. Я беру на себя старшего.

– Я второго справа, – я отдал автомат Лихому, тот по цепочке передал дальше. Незаметно достал ПМ и соединил прицельную мушку с грудью бандита.

– Справа крайний – мой, – прошептал Гризли.

– Я левого крайнего, – послышался шёпот Пластика.

– Опять выбрать не из чего, – пистолет в руках Лихого поднялся в направлении цели.

– Стреляем по моему сигналу, – Воронин убрал правую руку за спину. Под рюкзаком, за поясом взялся за пистолет, – Эй, он идёт.

Змей собрал автоматы и осторожно двинулся к главарю.

– Только без шуточек, хлопцы. Очень уж не хочется сидеть и ждать ветра, когда он сдует пух с ваших тел.

Змей отклонил свою траекторию движения, чтобы не быть на прицеле у командира.

Я твёрдо держал ПМ в направлении бандита. Он бесцеремонно стоял, уверовав в превосходный план.

– Давай! – шёпотом скомандовал Воронин, и его рука стремительно поднялась вверх. Раздались выстрелы, слившиеся воедино. Мой ПМ выплюнул дуплетом два гостинца. Две пули кучно вошли в левую грудь бандита. И мы рванули. Белое облако пуха детонировало прозвучавшими выстрелами и взорвалось миллионами смертоносных пушинок. Но нас уже не было в эпицентре, мы вылетели на опушку перед болотом, оставив за собой белизну взбесившегося облака. Сзади раздался вопль ещё живого бандита. Его тело, с головы до ног, покрыл слой белоснежного пуха. Тысячи стрелочек вошли в тело, выпуская смертельное вещество. В его безумном крике рот забился пуховой ватой. Крик перешёл в хрип. Белоснежный кокон конвульсивно подёргался ещё минуту и замер. Белый пух вальсировал свой танец смерти между деревьев над своей жертвой. Было сказочно красиво.

– Жуть. – Пластик повернул голову к командиру, – надо сваливать отсюда.

– Да. Выстрелы были слышны далеко отсюда, – Воронин взял свой автомат у Змея, – скоро придет подмога, надо уходить.

Змей протянул мне мой «калаш». Я положил его на левое предплечье, и мы двинулись к болоту.

Покрывало зелёной травы предательски манило прилечь. Ботинки с хлюпаньем погружались под его поверхность, и холодная грязная жижа тут же заглатывала их, чтобы потом с недовольным чавканьем отпустить. Неизвестные науке кусты с бледно-зелеными цветками заполняли все видимое пространство. Помесь камыша с яблоней. Мы шли минут тридцать. Шли не одни. Периодически слышались, какие-то тяжёлые вздохи, душераздирающий вой и ужасный скрежет. Нас сопровождали. К положительному факту можно было отнести лишь отсутствие характерных для болот кровососущих насекомых. Змей поднял руку, и все остановились. Испарения, поднимающиеся с поверхности болота, зелёным облаком преграждало путь. Предупреждающе пищал датчик Гейгера.

– Обойдем справа, – Воронин подтолкнул Змея. Тот оторвал взгляд от удушливого «дыхания болота» и пошлёпал вправо. Мы благополучно обошли опасный участок и продолжили свой путь в нужном нам направлении.

– Стой! – Змей снова поднял руку.

– Ну что там, Змей? Опять зелёный смрад?

– Да нет. Кое-что другое.

Мы подошли к Змею и с любопытством уставились вперёд. Впереди был ровный участок болотной жижи. Но не это вызвало интерес. Зеркальное пятно, около полутора метров в диаметре, проплывало по поверхности и неожиданно неестественно остановилось.

– Быстро вперёд, это «Зеркало»! – Воронин повернулся к отряду, – если оно коснётся вас, останетесь здесь навсегда.

Других слов не потребовалось. Мы рванули, как это можно сделать, когда бежишь по колено в воде, при этом ботинки вязнут в илистом дне. «Зеркало» почувствовав нас, развернулось и направилось к нам. Змей уже вылез на сухой островок и вытягивал за руку командира. Дистанция между нами и зеркальной поверхностью неумолимо сокращалась.

– Быстрее, быстрее, – Воронин кричал Пластику. Тот шёл последним. Змей уже вытянул Лихого, а Воронин протягивал руку мне. Я обернулся, схватил Гризли за шиворот и потянул на себя. «Зеркало» уже качалось на волнах от быстрых движений Пластика, но сосредоточенно плыло к своей цели.

– Чёрт! Пластик! Шевели задницей! – Лихой стоял на самой кромке и вместе с командиром вытягивали тяжёлого Гризли.

Я правой рукой схватил протянутую руку Змея, левую вытянул Пластику и, видя приближающуюся аномалию, закричал ему:

– Быстрей! Пластик! Быстрей!

Его расширенные от ужаса глаза и вздувшиеся вены на лбу говорили о пределе его сил. Он бежал, как мог. Он закричал от напряжения и рванулся вперёд, вкладывая в рывок последние силы. Я поймал его за руку и дёрнул на себя. Гризли уже подхватил его вторую руку, и Пластик буквально вылетел из воды. Меня выхватили, и я тоже последовал за Пластиком, плюхнувшись рядом. Из ботинок извергся водопад болотной жижи. «Зеркало» расстроенно уткнулось в берег и обиженно поплыло обратно, кочевать по болоту, сопровождаемое нашими взглядами.

– Ну и марш-бросок! – Лихой тяжело дышал.

Я перевернулся на спину и сел. В ботинках противно хлюпало.

– Что это?

– Если она коснется тебя, будешь плавать в ней весь остаток жизни, пока не умрёшь от сумасшествия или пока чья-то добрая душа не пустит пулю в твою голову. Как в биологической камере, – Лихой не отрывал взгляда от плавающего островка смерти, – этот пузырь будет снабжать твоё тело всем необходимым для жизнедеятельности.

– Человек существует в ней. Не живёт, – Пластик присел и с ненавистью отправил свой взгляд вслед аномалии, – она парализует его. При этом ты находишься в сознании.

– А вытащить никак? – я обернулся к Воронину, считая его кладезю полезной информации.

– Можно. Если заменить чем-то живым. Только тогда «Зеркало» отдаст пленника.

Я представил, каково это плавать по болоту в пузыре, не имея возможности ни крикнуть, ни застрелиться и какие при этом шансы на то, что кто-то увидит тебя и на него снизойдет просветление обменять, чью-то душу на душу пленника. Мороз пробежал по коже от ужаса.

– А убить? – спросил я, снимая ботинки и вытряхивая остатки воды. Хотя я делал это скорее автоматически. Мы ещё не вышли из болота и шанс, что обувь останется сухой, был катастрофически мал. Точнее его совсем не было.

– Пробовали. И стреляли, и взрывали, и сжигали. Как капля ртути на воде. Всё проходит насквозь и никаких повреждений.

– Перекур пять минут, и двигаемся дальше, – Воронин вытянул ноги вверх и вода с радостным хлюпаньем стекла по мокрым штанам на землю. Не хватало прыгающих и резвившихся лягушат. Я улыбнулся своим мыслям.

Человек, в чёрном плаще с наброшенным капюшоном, скрывающим его лицо, осторожно присел над белым коконом пуха. Рукой, одетой в резиновую перчатку, осторожно смахнул белую смерть там, где по очертаниям угадывалась голова. Распухшее лицо, покрытое вздувшимися волдырями, открылось из белизны пуха.

– Эх, Косой, Косой. Отсутствие мозгов и осторожности, погубило тебя.

Человек встал. Его чёрный силуэт контрастировал с белоснежным покрывалом, укутывающим землю и деревья. Осторожно ступая по пуху, он вышел из аномалии. На опушке стояли ещё люди, одетые в сталкерские чёрные куртки. Человек стянул перчатки и обратился к одному из соратников:

– Ну, что там?

– Их шестеро, Лысый. Пошли через болото. Сто пудов, хотят на Свалку пройти.

Человек задумчиво смотрел на болото. Густой туман опускался на поверхность.

– Если поторопимся, выйдем раньше их к переходу. В болото сейчас соваться не резон, – сказал он и направился вдоль кромки болота. Его пистолет-пулемет, переброшенный через правое плечо, в такт бился о полы плаща. Люди гуськом пошли следом. Цепочка из десяти человек.