Текст книги "Испанские тетради"

Автор книги: Иван Майский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Ну, а что же комитет по «невмешательству»? Как он вел себя на протяжении этих девяти месяцев, завершивших трагедию испанской войны?

Перечислю важнейшие факты.

После 5 июля 1938 года фактически функционировали только председатель его лорд Плимут и секретариат во главе с Фрэнсисом Хеммингом. Этот обломок комитета, используя посредничество английского правительства, послал принятый на последнем пленуме план контроля республиканскому правительству, а также Франко и погрузился в ожидание, 26 июля поступил ответ от республиканского правительства. Он был положительным. Иначе обстояло дело с Франко.

Вернувшись в конце июля из отпуска в Лондон, я несколько раз пытался выяснить у лорда Плимута, что же происходит с планом комитета по ту сторону фронта, но никак не мог добиться толку. Почтенный лорд становился все больше похожим на дельфийского оракула, славившегося, как известно, двусмысленностью и туманностью своих ответов. Одно для меня было ясно: с планом неблагополучно.

Теперь из дипломатических документов, захваченных Советской Армией в Германии, мы знаем во всех деталях, как отнеслись к этому многострадальному документу и сам Франко, и его германские и итальянские покровители.

Телеграммой от 15 июля 1938 года германский посол при Франко Шторер сообщал в Берлин, что имел разговор по поводу плана комитета с франкистским министром иностранных дел Хордана и убеждал его «найти пути, чтобы, изъявив принципиальное согласие на этот план, укрепить положение Чемберлена»[114]114
  Документы министерства иностранных дел Германии. Изд. МИД СССР, 1946, вып. 3, стр. 52–54S


[Закрыть]

Как трогательна эта забота фашистов о благополучии британского премьера!

Днем позже, 16 июля, германский посол в Риме Макензен в своем донесении Риббентропу писал:

«Итальянское правительство придерживается того мнения, что по политическим соображениям было бы очень желательно посоветовать Франко немедленно сообщить лондонскому комитету, что в принципе он принимает лондонский план. В ноте, которую Франко должен будет послать в комитет, он мог бы заявить, что тщательно изучает этот план и вскоре последуют его замечания к каждому пункту плана в отдельности. Позже (с этим спешить не следует) Франко пошлет комитету вторую ноту, в которой будут содержаться детальные замечания и подходящие к случаю контрвопросы… Лондонский план предоставляет широкие возможности для возражений и контрвопросов»[115]115
  Там же, стр. 56.


[Закрыть]

В конечном счете метод, предложенный итальянским правительством, был принят.

Со стороны фашистских держав началась длительная игра в оттяжку. Это им было крайне необходимо, поскольку как раз в то время готовилось наступление на Каталонию и германо-итальянские интервенты спешно подбрасывали Франко новые подкрепления, новые партии вооружения.

Только 12 августа Франко удосужился наконец послать комитету первую ноту, в которой заверял, будто бы его ответ «задержался исключительно из-за сложности этого плана», 20 августа от Франко последовала вторая нота, содержавшая ряд вопросов по отдельным пунктам плана, а также его контрпредложения.

Плимут тоже не торопился. Он затратил немало времени на «изучение» каждой ноты Франко, а затем счел за благо отправить секретаря комитета Фрэнсиса Хемминга в Бургос и Барселону для «уяснения и уточнения» ответов, полученных от Франко и республиканского правительства.

Таким образом, осенью 1938 года, когда происходили бои на Эбро и фашисты подготовляли наступление на Каталонию, между Франко и Плимутом шла неторопливая переброска дипломатическими мячами, что полностью соответствовало интересам агрессоров. Британское правительство в данном случае еще раз выступило в роли прямого пособника германо-итальянской интервенции в Испании.

В эту игру между открытыми и скрытыми покровителями Франко некоторый диссонанс внес смелый акт испанского правительства.

23 сентября 1938 года на сессии совета Лиги Наций в Женеве Негрин объявил, что его кабинет, не дожидаясь введения в действие плана комитета по «невмешательству», в одностороннем порядке решил эвакуировать с территории республики все интернациональные бригады в полном составе (численность их в тот момент достигала 10 тысяч человек), и просил Лигу Наций прислать комиссию для проверки выполнения данного решения..

Этот акт республиканского правительства поставил фашистов и их «умиротворителей» в трудное положение. По логике вещей после стопроцентной эвакуации иностранных комбатантов с республиканской стороны то же самое должен был сделать и Франко. Но куда там! Накануне битвы за Каталонию Франко требовал от своих германо-итальянских хозяев все новых и новых подкреплений. И отказа ему не было. Фашистские державы никак не реагировали на решение республиканского правительства в отношении интернациональных бригад.

Сложнее было положение «демократических» держав, особенно Англии. Как я уже упоминал, ратификация англо-итальянского договора о дружбе и сотрудничестве от 16 апреля 1938 года ставилась в прямую зависимость от вывода из Испании итальянских «добровольцев», Но Муссолини об этом и думать не хотел. Что же было делать?.. Тогда мудрецы из английского министерства иностранных дел придумали выход: 9 октября 1938 года Франко объявил, что он тоже добровольно, односторонним решением, эвакуирует 10 тысяч иностранных комбатантов, сражавшихся на его стороне свыше 18 месяцев (фактически все это были больные и раненые). За вычетом их у Франко оставалось еще около 150 тысяч германо-итальянских войск!

Это был явно жульнический трюк, но Чемберлен предпочел закрыть глаза на столь явное надувательство. Он сделал вид, будто бы Муссолини выполнил свое обязательство по эвакуации итальянских «добровольцев» из Испании, и 16 ноября 1938 года ратифицировал англо-итальянский договор. А два месяца спустя, в самый разгар битвы за Каталонию, британский премьер вместе с лордом Галифаксом нанесли Муссолини «дружеский визит»! Это было равносильно предоставлению фашистскому диктатору полной индульгенции за все его деяния в Испании.

Больше того, когда Чемберлен возвратился в Англию и ему предстояло выступить с отчетом о своем визите в Рим перед палатой общин, он послал текст своей речи на предварительный просмотр Муссолини. Факт небывалый в политических анналах Англии. Вот до каких пределов дошла близость между главарем итальянского фашизма и премьер-министром «демократической» Великобритании!..

Теперь лондонский план контроля был окончательно мертв. Окончательно мертв был и комитет по «невмешательству». Советское правительство сделало отсюда единственный правильный вывод, и 4 марта 1939 года ТАСС опубликовало следующее сообщение:

«В связи с тем, что лондонский Комитет по невмешательству уже давно перестал функционировать и потерял смысл своего существования, Совнарком СССР 1-го марта с.г. постановил отозвать своего представителя из состава Комитета по невмешательству»[116]116
  Журнал «Мировое хозяйство и мировая политика», 1939, № 3, стр. 172.


[Закрыть].

А 20 апреля 1939 года и весь комитет в целом официально прекратил свое существование.

В заключение мне остается только привести очень выразительную оценку всей эпопеи «невмешательства», сделанную бывшим министром иностранных дел Испанской республики Альваресом дель Вайо в его книге «Битва за свободу»:

«То был блестящий образец искусства поднести на блюде жертву агрессии государствам-агрессорам, сохраняя изысканные манеры джентльмена и в то же время создавая впечатление, будто бы единственной целью при этом является сохранение мира»[117]117
  J. Alvarez del Vayo. «Freedom's battle», London, 1940, стр. 252.


[Закрыть].

К этому нечего прибавить.