Текст книги "Темный баффер. Клановые войны (СИ)"

Автор книги: Иван Лагунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 2

Когда-то, несомненно, здесь процветала весьма развитая цивилизация. По крайней мере, ничуть не менее развитая, чем Земля 2020-х годов. Высокие небоскребы, остатки машин… и едкий химический запах, перетекающий из одного «аромата» в другой. Казалось, несмотря на то, что город был уже мертв десятки, если не сотни лет, где-то на его окраинах продолжали чадить заводы.

Я шел куда глаза глядят. Во рту уже давно поселился табун лошадей, вылакавших слюну до дна, а живот ощутимо урчал, намекая, что неплохо было бы подкрепиться. При мысли о том, что в Инвентаре у меня находился двухмесячный запас копченостей и несколько ящиков разнообразных напитков, живот начинал урчать так, что я всерьез опасался, как бы меня не услыхали местные супостаты.

Мне, кстати, довольно быстро пришла в голову мысль  – а не объяснялось ли отсутствие магии на Геоманте тем, что это был реальный мир? Но немного пораскинув мозгом, пришел к выводу, что все-таки нет. Мастера от отсутствия магии явно не страдали. Значит, тут есть некая «фишка», которую знают они, но не знают заточенные в этом странном мире акари.

И с этими акари был очень важный момент. Одного такого я уже повстречал, и эта встреча отнюдь не внушала оптимизм. Не знаю уж, был ли он местным или таким же заточенцем как я, но коли тут все бросаются на первого встречного, следующие два года моей жизни обещали быть наполненными знатным «весельем».

Впрочем, через некоторое время мне представилась возможность это проверить.

Я топал уже часов пять кряду, но смеркаться и не думало. Рассеянный свет, едва пробивающийся сквозь тяжелые тучи, светил все также на одном уровне, не тускнея и не усиливаясь, будто за тучами было не солнце, а здоровенная лампа.

Город казался бесконечным, и я уже всерьез задумался о том, чтобы вернуться к месту «выброски». Благо, найти его не составит никакого труда, ибо все это время я шел по одной и той же неимоверно длинной улице. Она была прямой, как стрела, лишь изредка перемежаясь просторными площадями.

Миновав очередную проплешину в городской застройке, я вдруг ощутил на себе чужое внимание. Ощущение было столь острым, что на мгновения даже показалось, что способность чувствовать магию вернулась! Но, то была лишь иллюзия.

А вот чужой взгляд был отнюдь не иллюзорен.

Я замер на полушаге.

Рядом высилась железобетонная этажерка недостроенного небоскреба. С другой стороны улицы располагалась обширная парковка для диковинных местных авто – пару десятков массивных, но почти полностью изъеденных ржавчиной туш сиротливо разлеглись на ней, смахивая на пасущихся слонов.

С минуту я стоял на месте, не двигая даже пальцем, вслушиваясь в легкий шепоток ветра, пытаясь уловить хотя бы один выбивающийся из фона звук… Но невидимый наблюдатель тоже замер как статуя…

Впрочем. То же чувство, что подсказало о его существовании, довольно скоро обратило мое внимание на недалекий остов машины. При взгляде на нее зудящее чувство создавало ощущение Непустоты.

– Выходи! – резко бросил я.

Было ли страшно? А то ж! Я так привык полагаться на магию и Черный Меч, что без оных чувствовал себя натурально голым. Благо, перемещался на Якс я не в шелковом камзоле, а в добротной одежде из кожи. (Кстати, факт того, что я портанулся сюда не голым, а в одежде – было еще одним свидетельством того, что Геомант был Синколом!) Тяжелая двухслойна куртка с простеганной спиной, гномьи портки, прошитые металлической нитью, крокодиловые сапоги на невысоком каблуке – ладный походный костюм. Единственное, чего он был лишен, так это карманов. Совершенно бесполезная в Дар-Огаре вещь.

Еще с минуту ничего не происходило, а потом от бугрящегося различными трубками и цилиндрами двигателя, который здесь предпочитали не прикрывать капотом, отделился тонкий силуэт… а затем еще один, и еще.

Черт подери! Трое!

Это, определенно были люди. Жилистые, обветренные и очень худые. Пегие бороды, сальные волосы, пыльная одежда. Но в руках у них были самодельные мечи и копья. Заточенное листовое железо вместо лезвий и клинков выглядело донельзя убого по сравнению с оружием, кое я держал в Дар-Огаре, но здесь мои руки были пусты. Взгляд красных слезящихся глаз аборигенов был напряжен и… жаден?

– Новенький? – спросил тот из них, что вышел первым, походу, вожак.

– Ага.

– Есть че пожрать? – спросил другой, самый тощий из всех.

– А ты видишь у меня жратву? – жестко ответил я.

Несмотря на то, что они были заметно истощены, до схватки дело я бы предпочел не доводить. Все-таки их было трое и у них было какое-никакое оружие. Вот только «не доводить», в моем случае, означало не обходить углы и острые моменты, а быть наглым и уверенным в себе, не допуская ни единой мысли, о том, что эта компания хиляков может мне навредить.

– Не вижу, – грустно покачал головой мелкий, а вожак вдруг спросил:

– Пойдешь в нашу банду, Новенький?

Ха. Вот так сразу? Но это предложение определенно было лучше нападения, кое совершил на меня предыдущий встреченный абориген.

– Может и пойду, коли объяснишь, что к чему.

Вожак как-то странно переглянулся со своей братвой и улыбнулся практически полностью беззубым ртом.

– Объясню, чего ж не объяснить-то…

Твою же мать!

Размер п*здеца в который я попал, возрастал с каждым следующим словом Кендала.

– Давно, когда у меня еще были силы, я ходил на север. Отшагал километров сорок… но Город все не заканчивался. Единственное отличие от этих мест, что там еще что-то можно найти. Шайки часто уходят в Поиск, в надежде отыскать снаряжение или воду…

– Но шансы на это невелики, – перебил вожака тощий геомант, носивший имя Геной. Он не расставался с измусоленной резинкой, которую жевал, бесконечно перекатывая ее с одной стороны рта на другую. Удивительно, в отличие от других, у него сохранились, хотя и желтоватые, но крепкие зубы.

– Да, невелики, – продолжил Кендал, словно и не заметив нарушения субординации. – Все уже давно истлело и заржавело, а то, что не истлело, было найдено и подобрано за десятилетия до нас.

– Сколько здесь заключенных?

– Тех, кто сохранил разум – сотни, тех, кто его утерял – тысячи. Кто же нас считает? Сколько-то еще чалится в Обелиске.

Геомант был образцовой тюрьмой. Без входа, без выхода, без стен, без охраны и без запретов. Иди куда хочешь, делай, что хочешь… Бесконечная свобода, почти как в Дар-Огаре. Столетиями Мастера заточали сюда людей и нелюдей. Как выяснилось, машина правосудия Мастеров хотя и не быстра, но рано или поздно она до тебя добирается. И все бы ничего, но…

Вы не задумывались, почему о Геоманте ничего не известно в остальном «Дар-Огаре»? Ответ прост – отсюда никто не выбирается, а если и выбирается, он уже не в состоянии мыслить.

Два года заключения? Наличие Обелиска Возрождения? Ха! Ублюдки просто издеваются! Шансы продержаться здесь два года и остаться в здравом сознании – близки к нулю. А все потому, что у Геоманта есть парочка совсем малюсеньких нюансов.

На Геоманте нет еды. Совсем. И практически нет воды.

– Как? Вы же живы! Что-то же вы едите! – сказал я, когда услышал об этом, а мои новые товарищи лишь горько усмехнулись.

– На Геоманте нет ни растений, ни животных… Заключенные акари – единственные живые существа в этом мире.

Мне потребовалось с полминуты, чтобы понять смысл сказанного Кендалом.

Твою ж мать!

Суки! Какие же кошаки суки!

Жри себе подобных или умри… И кажется, что в Дар-Огаре второй вариант был не столь уж плох, если бы не еще один маленький нюанс. Смерть на Геоманте не обходится без последствий. После каждого перерождения акари теряет частичку разума. А вслед за разумом и внешность разумного. Теряет, теряет и теряет, пока…

– Десять-пятнадцать смертей – и ты превращаешься в Зверя, – закончил Кендал свой рассказ.

Бл*дь. Со Зверем я уже сталкивался. Разум услужливо подсовывал картину того, что в такого же Зверя обращаюсь и я…

Выслушав вождя шайки, я поглядел на свинцовое небо. Паника бурлящей волной душила горло. Хотелось куда-то бежать, что-то кричать, проклинать сраных Мастеров…

Черт подери, в этот момент я был готов рвать кошаков голыми руками!

Глубоко вздохнув, растер лицо руками и вдруг наткнулся на взгляд третьего члена шайки Кендала. За все наше знакомство он не проронил и слова, а в его глазах… В них уже было мало человеческого. Лишь голод. Жуткий голод.

Кендал проследил за моим взглядом.

– Еще два-три перерождения и Эскапа уйдет за Грань Разума. Но сейчас не беспокойся. Он держит себя в руках.

Сплюнув, я задал вожаку шайки вопрос на миллион:

– Так почему же вы не рветесь меня убить? Девяносто килограмм мяса на дороге в Геоманте, насколько я понял, не валяются.

Все трое вдруг синхронно сглотнули. Черт подери, это выглядело предельно ужасно!

– Ты Новенький. Ты бодр и силен. Шансы тебя убить у нас не велики. Присоединяйся к нам. Вместе мы добудем много еды.

То есть убьем каких-нибудь костлявых доходяг.

После услышанного грязно-сизое небо мне стало казаться обшарпанным потолком тюремной камеры.

Ложиться спать в небольшом лагере геомантов, в котором они со мной вели светские беседы, я не решился и отправился дрыхнуть в ближайшее здание, где облюбовал себе комнатку на пятом этаже, вход в которую загородил трухлявой дверью. Защитить, если кто-нибудь захочет в комнатку вломиться, она, конечно, не могла, но своим падением могла хотя бы разбудить.

Кстати, ночь, это еще одно явление – начисто отсутствующее в этом мире. Вечный рассеянный свет от невидимого за тучами солнца заставлял щуриться и постоянно тереть глаза.

Просить что-то у тех, у кого почти ничего нет, казалось кощунством, но за последние десять часов я не сделал ни единого глотка живительной влаги.

– У вас есть вода? – спросил я Кендала, перед тем, как отправиться на боковую.

– Очень мало. Держи, – он протянул мне небольшую фляжку. – Мы собираем конденсат ветряными ловушками.

Вода была теплой и с противным химическим привкусом… Но я приник к фляжке с ощущением полного кайфа… и еле-еле заставил себя от нее оторваться, сделав три больших глотка.

– Спасибо, – сказал, возвращая тару.

Простые вещи в этом мире имели ценность золота. После такого жеста трудно было все-таки уйти от этих доходяг спать отдельно, но я решил не рисковать. Голодный взгляд Эскапы просто не даст мне рядом с ними заснуть.

Только я прилег на прохладный пол, как сознание отключилось в единый миг.

Утро принесло чувство сильной жажды и не менее сильного голода.

С кряхтеньем поднявшись, я выглянул в окно. Мои новые знакомые все еще дрыхли, скрючившись в брезентовых спальниках. Лагерь геомантов представлял из себя неприметный с улицы темный закуток. Огороженный с трех сторон пятиэтажными домами он имел основной и резервный входы-выходы. В этих местах трудно было встретить Зверя, зато подобную этой шайку – проще простого. Люди были много опаснее зверей.

Да уж, положеньице…

Вчерашняя паника несколько отступила. Все-таки я уже давно не тот вьюноша с горящими глазами, что ступил в Онлайн, рассчитывая найти здесь прекраснолицых эльфов на срущих радугой единорогах. Единорогов я еще не видал, а вот эльфы в Дар-Огаре были в изобилии. Правда, они ничем не отличались от людей: кто-то благородный интеллигент, кто-то бесстрашный вояка, а кто-то циничная сволочь, что не разотрет в порошок всех на своем пути. Соседи Гексагона не дадут соврать.

Но сейчас не об этом.

Отсюда надо валить и валить как можно скорее. Пока у меня есть силы и мозги и я не похож на того упыря, что напал на меня сразу после встречи с Мастерами. Да, Кендал говорил, что с Геоманта сбежать нельзя, но… здесь я готов был с ним поспорить. Если уж есть у кого шансы, так это у меня. Я сбегал даже от Рельяра. А это, господа, такая была сволочь… Впрочем, почему «была»? Слыхал, заделался верным последователем Зога, ха-ха! Смеяться тут надо на слове «верным». Но я отвлекся.

Не уверен, бывали ли среди заключенных на Геоманте те, кто видит магию. И даже больше – те, кто сам мог создавать Чары. Ибо, как я уже говорил, магия здесь была. А то, что я ее не вижу, означает лишь, что мои способности перекрыты или чудовищно мощными чарами или не менее могущественными артефактами. Но даже сквозь них я чувствовал отголоски движения потоков. Вдруг вспыхнувшая интуиция была ничем иным, как их ощущением. Когда на меня пристально глядели чужаки – своим вниманием они нарушили фоновое истечение силы, что я и чуял.

А значит, господа, мы еще повоюем.

– Так как, ты с нами? – спросил Кендал, когда я спустился вниз.

– Услуга за услугу, – ответил я. – Мне нужен кто-то в этой дыре, у кого есть информация и мозги.

Вожак геомантов задумчиво почесал заскорузлые патлы.

– Зачем тебе такой человек?

Я не стал юлить:

– Хочу свалить отсюда как можно быстрее.

С минуту все трое задохликов пялились на меня как на идиота, а потом вдруг синхронно расхохотались. Даже молчаливый Эскапа чуть ли не катался по земле от содрогающего худое тело смеха.

Вытерев слезы, Кендал вздохнул и сказал тоном, коим добрая учительница наставляет нерадивого ученика:

– Ты еще не понял, Новенький? Геомант – это навечно. Выйти отсюда можно лишь во тьму.

– Имел я эту «тьму», – я почти не покривил душой. Планы Зога я все-таки обломал знатно, ха-ха. – По рукам?

Кендал оглянулся на своих подопечных и протянул руку.

– Что ж. Если вдруг богам понравится твоя шутка и тебе удастся твоя затея, возьмешь нас собой.

Я помедлил, прежде чем пожимать протянутую руку. Была у меня одна проблемная заковыка еще с прошлой жизни: к своим обещаниям я до сих пор относился серьезно.

– По мере возможности, – наконец ответил я Кендалу и крепко пожал худую ладонь.

– На том и порешим.

Путешествие по мертвому городу с его практически коренными обитателями сильно отличалось от прошлого. Вместо широкой улицы, мы шли узкими проулками, перебирались через какие-то ямы, проходили насквозь торговые центры, миновали разрушенный завод с продуваемыми непонятно откуда взявшимся ветром цехами.

Геоманты были, мягко говоря, неразговорчивы, катили по очереди тележку с нехитрыми пожитками и хмуро на меня поглядывали. Я с трудом вытягивал из Кендала крупицы информации.

Как выяснилось, большую часть времени находящиеся здесь люди и нелюди предпочитали шкериться по дальним углам, боясь выйти на белый свет и стать объектом Охоты. Лишь некоторые сбивались в шайки и предпринимали дальние Поиски, пытаясь найти что-то полезное на развалинах неведомой цивилизации или выходя на эту самую Охоту.

Больше всего я опасался, что Геомант пуст в социальном планет. Что все его население только и шляется по мертвому городу, в поисках более слабых себе подобных, но… люди не были бы людьми, если бы даже в таком ужасном месте не соорудили некое подобие цивилизации. Было здесь одно некое подобие поселения, в которое мы как раз и держали путь.

Спустя пару часов хода, остановились на привал. За годы, проведенные в Дар-Огаре, я не раз был в составе различных отрядов, но ни один из них не был таким жалким. Последние сотни метров бедолаги едва волочили ноги.

– Тут отдохнем, – сказал Кендал, когда мы забурились во двор небольшого особнячка с еще крепкой калиткой из чугунного литья.

Напрягшись, я закрыл калитку, а мои новоявленные товарищи приткнули тележку к забору и, тяжело дыша, уселись на поваленный столб.

Кендал протянул нам фляжку, куда «утром» была собрана вода с ветряной ловушки в лагере геомантов, а потом, покопавшись в тележке, вытащил большой сверток, завернутый в дряхлую тряпицу. Геной и Эскапа тут же подобрались, звучно сглотнув, и буквально на четвереньках приблизились к вождю. Положив сверток на землю, Кендал осторожно развернул тряпицу, с таким видом, будто распаковывал стопку новых айфонов…

Твою мать, меня чуть не стошнило!

Внутри находилась закопченное предплечье.

Вооружившись остро заточенным ножом, вожак срезал с него три длинные, но тонкие полосы. Одну оставил себе, а другие, двумя руками, как великую драгоценность, передал своим сотоварищам. Затем отхватил приличный кусок мяса и протянул его мне.

– Держи, Новенький, тебе понадобятся силы.

Только сейчас я ощутил, как голоден. Живот скрутило колючим спазмом, а к горлу подкатил тугой комок, но… я решительно отодвинул от себя драгоценное угощенье. Это было чрезвычайно глупо, тем более что в Дар-Огаре смерть давно потеряла треклятую неизбежность, но жрать себе подобных…

– Спасибо… пока обойдусь.

Все трое геомантов смерили меня злыми и завистливыми взглядами, а затем вождь убрал сверток в тележку и только после этого они с жадностью вгрызлись в свои доли мяса.

Б-р-р…

В этот момент бедолаги совсем мало походили на людей.

ГЛАВА 3

Поселение под названием Рынок находилось в огромном полуразрушенном торговом центре. Большая парковка пред ним была уставлена множеством автобусообразных местных авто, находившихся, как ни странно, во вполне приличном состоянии. Не в том смысле, что они были на ходу, а в том, что их металлические корпуса еще не проржавели насквозь. Удивительно, кстати, что при таком сухом воздухе ржа все равно ела эти древние агрегаты.

По словам Кендала лишь здесь я мог получить хоть какие-то ответы на хоть какие-то вопросы. А их у меня было немало. И больше всего меня интересовали аномальные зоны. Места, где нарушается привычный порядок вещей. Места, где могут быть укрыты глушащие магию артефакты или опорные Чары. Увы, никто из моих спутников таковых не находил, но если не находили они, это не значит, что не находили другие.

– Есть один старик, Новичок. Это самый старый акари на Геоманте, которого я видел. Если кто и может что-то знать, то только он, – сказал Кендал, когда устал от моих бесчисленных вопросов.

На территории Рынка действовало, как его называли на Земле, «водное перемирие». Здесь нельзя было друг на друга нападать и тем более жрать собрата. Но можно было выменять какие-то вещи, еду и даже, гм… воспользоваться услугами женщин.

У входа на стоянку нас встретила целая группа оборванцев. Как ни странно, несмотря на грязные лохмотья, выглядели они не так истощенно, как мои товарищи.

– Новенький! Глядите, Новенький!

– Такой упитанный!..

– Такой гладенький!..

Противно подвывая, запричитали они на все лады.

– Кто-то желает в Обелиск? – спросил я оборванцев, встав перед ними и схватившись за кинжал, коий мне подогнал Кендал. Я заметил, как вздрогнули мои спутники.

Оборванцы вдруг разом вскинулись в громком сумасшедшем смехе, а Кендал, схватив меня за локоть, потащил за собой.

– Это Стервятники, не зли их…

– Что за ублюдки?

– На Рынке действует перемирие… но на тех, кто вышел с него, нет.

Понятно. Оставалось удивляться, что кто-то вообще сюда забредает при таких раскладах.

Мы пролавировали меж автомобилей, превращенных, как оказалось, в жилища, и зашли в здание.

Черт подери. Жуткий трахан немытых тел чуть не свалил меня с ног. Внутри было слегка затемнено, ажурная крыша, коей раньше был накрыт торговый центр, нынче вся зияла прорехами. То здесь, то там сидели и стояли люди. Кто-то торговал всякой всячиной, разложенной прямо на полу, кто-то тихонько беседовал, за огороженным тряпкой углом слышались надрывные охи-вздохи, а рядом, дожидаясь своей очереди, топталась еще парочка доходяг.

Я тут же привлек к себе взгляды. Жадные и липкие, они, кажется, готовы были меня переварить даже удаленно.

И кстати, здесь были не только люди. Изможденные гномы с выпавшими бородами, полупрозрачные эльфы, едва передвигающие конечности шалты и прочие.

– Он тут? – спросил я Кендала, когда мы прошли сквозь торговые ряды и приблизились к бывшему административному сектору.

У занавешенного прохода стояло два рослых орка с дубинами у ног… и, знаете что, несмотря на худобу, они, в отличие от почти всех здесь находящихся существ, не выглядели доходягами.

Вместо ответа Кендал лишь помотал головой и шагнул к проему. Странно, но орки лишь смерили нас ленивыми взглядами, но так и не сменили позы. Впрочем, когда к ним приблизился я, ленивая меланхолия в их глазах обратилась в жадность. Они липко ощупали мою фигуру и я, кажется, понял, что их заинтересовало. Мой походный костюм выгодно отличался от того засаленного шмотья, в кои были выряжены они.

Внутри оказалось сумрачно и довольно шумно. Большое помещение было заставлено потрепанной мебелью, на стенах висели криво намалеванные картины в металлических рамках, на полу лежал донельзя грязный и вытертый ковер. Несколько существ, среди которых я опознал пару женщин, лежали вповалку на огромной, размером с космодром, кровати. Еще несколько отчаянно резались в самодельные карты за большим круглым столом из отполированного металла, а на все это, из угла, потягивая мутную жидкость из граненого стакана, сидящий в кресле рез, без единого признака истощения.

Едва мы вошли, присутствующие оторвались от своих дел, но уже через десяток секунд потеряли к нам интерес.

Кендал взглядом приказал мне молчать, и, вжав голову в плечи, посеменил к резу.

– Здрав буде, Жагор! – сказал он со всем заискиванием вселенной в голосе.

Хозяин этого места ответил на приветствие, но ограничился лишь кивком. После этого вожак нашей шайки вынул из сумы небольшой сверток и протянул резу.

– Во исполнение договора!

Жагор неторопливо отставил стакан и, протянув руку, дождался, когда Кендал вложит в нее сверток. Тщательно обнюхал и только после этого, развернул.

Черт подери. Я сразу узнал этот кусок мяса!

Мои сотоварищи замерли. Похоже, фраза про «договор» имела какое-то ритуальное значение. Примет ли рез «налог»? А если не примет, то, что с нами будет?

Жагор внимательно осмотрел подношение, будто опытный ювелир дорогой алмаз, смерил рассеянным взглядом блеклых глаз Кендала, затем меня, затем откусил едва ли не половину куска и медленно задвигал челюстями…

Вот сволочь! Вся эта нарочитая медлительность тут же вызвала во мне настоящую бурю гнева. Все более терзающие меня голод и жажда густо замешались в стойкое желание вскипятить эту клоаку, начав с перерезания глоту местному царьку.

Ублюдок явно наслаждался каждым мгновением своей власти над бедными геомантами. Он буквально кожей поглощал их дрожь, их страх, их согбенные позы… А вот со мной у него вышла промашка. Я твердо выдержал его взгляд, да и еще и встал, засунув руки за пояс, с вызовом глядя в бесцветные глаза реза. Это было, конечно, предельно глупо, но нервное напряжение последних полутора суток вбросило в кровь просто литры адреналина и застлало разум желанием убивать!

И только сейчас я заметил, что в комнате разлита тишина.

– Подтверждаю договор! – вдруг хрипло сказал Жагор и, подбросив мясо на ладони, запустил его в валяющихся на кровати существ.

Е-мое! Что тут началось… В тот же миг все бывшие в комнате геоманты ринулись вслед за куском! И тут же Кендал цепанул меня за локоть и вытащил из «дворца» владетеля Рынка.

– Пойдем, пойдем скорее… Договор заключен! Идем, идем же… Ну пойдем, Новичок! – приговаривал он, словно опасался, что рез переменит свое решение.

Пока Кендал что-то тихонько выспрашивал у одного из стоящих на охране орков, я отошел в сторонку, потирая грудь. Внезапно местная серая унылость надвинулась подобно стенкам гроба, превратив серый мир в маленький темный ящик. Мне почти физически стало больно от наполненного эманациями страданий воздуха.

Неаккуратно вздохнув полной грудью, я закашлялся. Химическая вонь скребла горло словно наждак.

Фух. По-моему, отпустило.

Кому из Мастеров пришла мысль создать такое отвратное место? Что ублюдки о себе возомнили, если карают таким ужасным способом?

Если вначале, будучи наивным чукотским юношей, я представлял Мастеров древней и мудрой расой, затем, познакомившись с ними поближе, счет алчными и продажными торгашами, то теперь я их возненавидел всем сердцем. Но кто же они на самом деле? Кто-то говорил, что они были подручными Творителей, кто-то – что их привлекли себе в помощь боги, кто-то, что они лишь воспользовались удачным моментом, оказавшись в нужном месте в нужное время…

Я вздрогнул, когда Кендал тронул меня за руку и поманил за собой.

– Пойдем. Тот, о ком я говорил, Чадерок, нынче живет там, – он махнул рукой в дальнюю часть залы, где виднелся целый городок, из сварганенных из чего попало хижин.

Я кивнул и потопал за своим временным вожаком.

После разговора с орком Кендал явно был чем-то раздосадован. Постоянно оглядывался и крепко сжимал рукоять притороченного к поясу меча. Впрочем, мои руки тоже то и дело проверяли наличие кинжала на поясе. В ином месте я лишь за один взгляд, подобный тем, что бросали на меня встречные геоманты, вскрыл бы им горло. Но как бы там себя не вел с гостями Жагор, а закон он здесь держал крепко. Кроме кровожадных взглядов, никто не решился сделать в мою сторону даже намек на угрожающее движение.

Что ж. Пришла посмотреть на этого их мудреца.

Но с мудрецом вышла незадача.

– А ты что, Новенький, думал, я буду балакать с тобой бесплатно? Гони жратву, если хочешь что-нибудь от меня узнать! Нет жратвы – проваливай вон! Я занят, у меня полно дел!

Сука! Я чуть было вот не врезал по его наглой морде прямо сейчас! Сдержаться удалось только благодаря чудовищному напряжению воли. Старикан выпятил подбородок, словно сам напрашивался на хорошие такие п*здюли. Уж не потому ли, что после нападения от меня отрежут мясца ему на прокорм?

Честно говоря, при взгляде на этого «мудреца», слабо верилось, что он хоть что-то сможет мне рассказать. В одном Кендал не обманул – он был и в самом деле был неимоверно дряхл. Покрытая пигментными пятнами кожа туго обтягивала лишенное даже малейшей жиринки тело. Впалые щеки были покрыты старческими бородавками, а левой руки у него и вовсе не было. Думаю, вес старика вряд ли был более тридцати килограммов.

Я обернулся к стоящему неподалеку Кендалу, но одного взгляда хватило, чтобы понять, что ни грамма своего мяса он мне не даст.

Черт.

Я зло сплюнул, и старик тут же потерял ко мне интерес, вернувшись к сумрачному созерцанию потолка поселения. Именно от этого важного дела я его и оторвал.

Что ж. Похоже, прежде чем вести какие-то расспросы, для начала нужно раздобыть немного местной «валюты». Здесь никто и пальцем не пошевелит без куска мяса. Эх, жаль, когда я завалил Зверя, еще не знал, что на Геоманте является мерилом богатства. Кстати, может вернуться к трупу? Он всего-то лежит не более полутора суток. В местном сухом воздухе вполне может быть еще съедобен…

Раздумывая об этом, я шагал вслед за Кендалом, который после моего фиаско, вознамерился как можно скорее убраться из поселения, но проходя мимо ряда сооруженных из всякого хлама хижин, вдруг услышал хриплый шепот:

– Новичок…

Резко обернувшись, я увидел во тьме туго обтянутый пигментированной старческой кожей череп и лихорадочно блестевшие слезящиеся глаза. Сейчас в них не было ни грамма недавней склочной злобы.

– Тебя продали, Новичок, беги…

Я замер в растерянности. Идущий впереди Кендал что-то почувствовав, обернулся ко мне и стрельнул настороженным взглядом, а затем непроизвольно перевел его мне за спину.

В мгновение я обернулся и увидел следующих за нами орков. Выглядели они так, будто вышли на вечерний променад, но не надо было обладать умом Эйнштейна, чтобы понять, по чью они здесь душу.

Вот же суки!

«Заберешь нас с собой», «держи кусок, тебе понадобятся силы»… Твою мать, лживые ублюдки!

На Геоманте все было просто. Сожри, прежде чем сожрут тебя.

Похоже, существовал какой-то закон… или договор, по которому приведшие наивного Новичка (несколько десятков килограммов вкуснейшего мяса!) к Жагору получали некий гешефт! Не знаю только, почему рез не захотел убивать меня сразу, зачем позволил сводить к старику? Не хотел расправляться со мной на глазах всего поселения?

Хотя, какая сейчас разница?

Я быстро бежал по кривой улочке, что обнаружилась у левой стены торгового центра. Не стоило надеяться, что гондоны надолго потеряют меня из виду. Поселение было очень мало и уж кто-кто, а они знали его как свои пять пальцев.

И точно, уже через полминуты преследователи объявились. Вот только совсем не там, откуда я их ждал!

– Щарга! Держи сволочь! – раздалось над самым ухом и на меня вдруг накинулось что-то липкое.

Спотыкнувшись, я кубарем покатился по мостовой.

Что за хрень? Сеть?

Да они меня спеленать, что ли захотели⁈

Убью ур-р-родов!

Если еще недавно, глядя на местных бедолаг, я их жалел, то теперь гнев смыл эту жалость, как прибой смывает следы на песке. Даже те из них, кто выглядит человеком, внутри давно человеком не является. Жажда жить, жажда протянуть еще хотя бы немного, выела их мозги, превратив в Зверей еще до того, как в звериное обличье облачится тело.

Выхватив кинжал, я полоснул по измазанной в какой-то липкой дряни сетке, но успел выпутать лишь руки, когда на меня обрушился один из давешних орков. С размаху он попытался впечатать сапог мне в лицо, но я, рухнув на асфальт, уберегся от этой незавидной участи, коя могла бы и закончить все мои приключения в сраном Геоманте.

Мне повезло. Должно быть, урод привык иметь дело с доходягами и потому оказался совершенно не готов к моей скорости и… к моей злобе.

Зарычав, я дорезал сетку, выпутав из нее правую ногу и, не вставая, с колен, врезал ублюдку по опорной ноге. Он охнул, упал и я тут же набросился на него, не давая опомнится.

– Думал я барашек, урод? Я здесь охотник! – выдохнув я в клыкастую морду, всаживая кинжал ему в сердце.

И едва успел увернуться от дубины второго гаденыша. Башку я уберег, но вот по плечу он мне заехал знатно. Рука повисла плетью, кинжал отлетел в сторону, я отпрыгнул, прижался к стене и смог обозреть всю преследующую меня компанию геомантов.

Кроме второго орка здесь был еще жилистый здоровяк незнакомой расы и тощий, но отнюдь не похожий на других доходяжнх собратьев эльф. А за ними… кто бы вы думали? А за ними бежали мои недавние спутники! Кендал, сверкая полным злобы взглядом, помахивая мечом, встал за орком, а Геной с Эскапой, нацелив на меня копья, рядом.

– Попался, гаденышь… – проворковал эльф, бросив голодный взгляд на убитого мной орка. Из раны в сердце сильными толчками бежала кровь, а глаза орка быстро стекленели. Думаю, не будь здесь меня, вся эта братия уже бы драла убитого на куски.

– Зачем сопротивляешься, Новичок? – выкрикнул из-за спин людей Жагора, Геной. – Первая смерть ничем тебе не грозит! А мы разок хоть пожрем от души!

– Думаешь, эти ребята вам что-то оставят? – насмешливо спросил я, сплевывая кровь из разбитой губы.

– Таков закон, – веско сказал орк. – Они получат треть твоего мяса. Треть заберет Жагор, а треть останется тебе. Все по-честному.

От этой арифметики захотелось блевать. Но что-то здесь не сходилось.