Текст книги "Я родом из страны Советов"
Автор книги: Иван Кулаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Долго тогда шли по снегам, миномет везли на лыжах, а не на спине несли. Очень уставали – 50-55 минут пройдем, отдыхаем…
Фронт уже недалеко был, и нам сказали, что к вечеру мы должны занять позиции, окопы. Солдаты, которые раньше это место держали, уже ушли, и тогда мы начали там приспосабливаться. Наш окоп – это передовая была, значит впереди нас уже никого нет. А в километре от нас уже немецкие траншеи были. Нам сказали, что пойдем в атаку – значит надо стоять и ждать. Сказали, сначала будет артподготовка – минут 30 все наши пушки-минометы стрелять будут по немцам, выбивать живую силу и технику. А потом – три красных ракеты – начало выступления. Тогда «Идти в бой» говорили только офицеры, солдаты говорили «Идти в атаку». Разные термины были. Рано утром нас собрали всех, дали сухой паек, горячим накормили… Многие весь поек съедали за раз – все равно в бою убьют или ранят… Когда уже стало рассветать – офицеры стали подходить, вокруг меня писарь все время ходил. Настроение было паршивое… Поступила команда – минометы зарыть в снег, и мы, минометчики, были как рядовые солдаты. Так нужно было. Ну мы минометы зарыли и стали рядовыми пехотинцами. Сидим в окопах ждем, все в себя ушли – убьют, наверно… В атаках очень многих убивали, редко когда человек два раза ходит в атаку. У всех солдат тогда винтовки были большие, а нам, минометчикам, дали карабины – они поменьше, с ними двигаться удобнее. Карабин у меня был новенький, черненький – даже смотреть на него приятно было! Сидим, тихо, офицер ходит, где-то стреляют… И все надеются, что их не убьют, любого другого могут убить, а меня – нет… И команда – идти и смотреть на командира, что он делает – то и ты делай. А пока сидим, ждем, солдаты и говорят друг другу: «Вот адрес запиши. Если убьют меня, а ты жив будешь, бате моему расскажи… Не забудь только». И я так просил. И меня просили. Но я почему-то никогда никому не писал потом – при ранении все потерял. Но был случай, когда я встретил сына погибшего товарища, рассказал ему об отце, а он даже не знал, как тот погиб…
Раздали гранаты, патроны – тогда словно все еще было далеко от сражения. А вот когда сказали «Примкнуть штыки» – так неприятно стало, значит начало уже, сейчас убивать надо будет или тебя убьют… Страшно стало. Артиллерия стреляет уже, а ты ждешь, когда они закончат, потому что тогда уже нам надо идти. А потом – три ракеты.
И нужно вставать уже, а никто не хочет… Тогда медали даже давали тем, кто первыми вставали из окопов… Я вижу, что кто-то уже побежал, а сам я почему-то затормозил, тут подбегает этот писарь, начинает меня подталкивать, смотрю – я уже вроде как последний. Испугался – отставать нельзя, обратно уже тоже не побежишь, надо только вперед, ну и – бегом… Смотрю по сторонам: слева – разрыв, справа – разрыв… Что делать?.. Вижу, товарищ упал. Что случилось? Почему упал? А рядом солдат уже кричит мне: «Беги давай! Чего смотришь?» Потом командира убили… Сперва как будто он лег – значит все должны ложиться, потом уже командование передали, ну и снова вперед. Сначала мы бежали быстро, потом устали, а уже к немецким окопам подбегать надо, там не видно ничего из-за взрывов, вся земля черная… А нам сказали, что в окопах немецких задерживаться нельзя, надо их перепрыгнуть и идти дальше – взять там деревню в полутора километрах от окопов… А если там немцы еще остались, так их добьют солдаты, которые за нами идут… Я к окопам подбежал, надо уже перепрыгивать, а они-то широкие, их еще и снаряды разбили, разровняли… И внизу два солдата-немца лежат – то ли ранены, то ли убиты… И что делать? Перелезать страшно… Тут смотрю – рядом справа солдат наш бежит, мой товарищ Бывалый, кричит что-то, мне рукой машет налево… Я посмотрел налево. А там эти окопы досками перекрыты – можно перебежать. Я туда и побежал. И тут смотрю – из окопа бежит офицер немецкий с пистолетом в вытянутой руке, бежит к своим солдатам по траншеи… Он не посмотрел наверх, и я его первым заметил. И сразу пульнул в него. Я тогда все наставления забыл – как винтовку держать нужно, как стрелять правильно, про отдачу от винтовки забыл… Прямо как держал – так сразу и пульнул. Офицер упал, а я побежал дальше. А за офицером еще бежали его солдаты, я их и не заметил. Тогда мой товарищ туда гранату кинул… Окопы мы перебежали, и дальше… И вдруг слева пулемет заговорил. Мы все без команды залегли, лежим – куда деваться?.. А я вижу метрах в пяти немец убитый лежит, я к нему подбежал и за него от пуль спрятался. Он на животе лежал, а я его на бок перевернул, чтоб повыше было – тело-то быстро повернулось, а голова медленнее… Я тогда так испугался – думал, он живой еще – и как прыгну от него назад. Винтовку тогда потерял… А как же солдат без оружия?.. Я обратно подбежал, винтовку схватил и опять назад… Смотрю – а там воронка от снаряда, я туда и прыгнул. Мы потом там лежали, пока тот пулемет ни уничтожили. Потом опять вперед, мы даже уже не бежали, а почти что шли по снегу… Там же еще воронки везде, говорили, мины есть, но я ни одной не видел. Как попадается воронка – в нее сразу прыгаешь, там прячешься от разрывов… А деревню тогда без боя взяли – немцы-то убежали все. Надо заметить, что воронок от разрывов снарядов, в которых можно спрятаться как следует, было очень мало. В основном были мелкие воронки – от разрыва маленьких снарядов.
Прибежали наконец, устали. Всех построили, и оказалось, что нас совсем мало… Мы тогда все сидели у дома на дровах, уставшие, надломленные. А потом у нас свой «Теркин» местный нашелся, шутил, и все начали смеяться – напряжение снимать. Потом приехал старшина, привез кухню, начали нас кормить, водкой поили. Никакой нормы не соблюдали. Убили многих – старшина заплакал, он добрый был у нас, все говорил: «Как же вас мало… Ешьте сколько хотите, водки сколько хотите пейте». Поставили бидоны с водкой – мы ее прямо кружками пили. И потом так получилось, что все солдаты стали очень хорошо друг к другу относиться, называть друг друга стали не по фамилии, а по имени – «Мишка», «Ванька»… Все добрые стали, довольны, что выжили.
Вообще наш полк не очень здорово пострадал, вот только нашей роте досталось… Много у нас погибло. Вот так я первый раз ходил в атаку. Неприятно, конечно. И надо идти, и все идут. Сначала боялись все, а уж там когда выскочил из окопа – то только вперед. Назад никак нельзя.
Потом наш полк переформировали, и уже в конце февраля 1942 года мы второй раз пошли в наступление.
После того, как мы взяли эту деревню без боя, нас скомпоновали и повезли в те же леса. Военную подготовку мы проходили там такую же, как и прежде, только я был уже не минометчиком, а рядовым в пехоте. Вскоре нас снова направили на передовую.
К утру мы пришли на местность, где недалеко находились немцы. Было наступление, и наши войска продвигались вперед. Естественно, были потери – войска сменялись, одни уходили из боя, другие продолжали наступать. А нас привели в какие-то болота и сказали там окапаться. А что там окапываться? Болота есть болота – там земля вся промерзла да еще с водой смешалась, и все в снегу. Мы снег откопали и залегли. Сначала никакой стрельбы не было, а под утро ни с того ни с сего началась сильная стрельба… А мы все лежали и ждали команды продолжать наступление. А немцы, видимо, здорово сопротивлялись, и наши долго не могли набраться достаточно сил.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
