Текст книги "Дневник попаданца (СИ)"

Автор книги: Иван Киселев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Первым кого я встретил – Красный. Он пытался выкупить орден за мужество, используя в качестве оплаты гильзы. Торговец оспаривал эту цену аргументируя свою позицию непонятными жестами. Красный их не понимал, а потому пытался объясниться уже своими жестами. Оба ничерта не понимали, но очень упорно делали вид, что приходят к согласию. В конечном итоге торговец сдался и продал орден за пять гильз. Красный слегка улыбнулся и убрал орден в открывшийся на его костюме кармашек. Когда я подошёл, он без лишних движений последовал за мной.

Вместе мы нашли и второго члена нашей группы – Соседа. Он рассматривал товары интимного характера, выполненные судя по всему из железа. На его лице, как на холсте известного художника, крайняя степень недоумения. Когда мы подошли к нему, Сосед попытался откреститься, сделав пару шагов назад и разводя руками. Однако было уже поздно бегать. Лицо Красного расплылось в широчайшей улыбке от который, не сдержавшись, улыбнулся и я.

Положив руку на плечо Соседа, я большим пальцем одобрил его выбор. Красный же несколько раз понимающее квинул. Оба мы не сдерживали улыбок и иронии. Конечно, наша с Красным выходка не особо понравилась Соседу. Он пренебрежительно скинул мою руку. Посмотрел на нас, как на идиотов, махнул рукой, и пошёл в сторону лодки.

Пожав плечами мы пошли за ним. По пути нам встретились группа тех теней, стоящих напротив выложенных из камней цифр двести-сорок. Они так стояли некоторое время, после чего начали тянуть лодку в воду, размещая её напротив цифр.

По пути мы заметили ещё одну группу теней – охранников. Они делали обход по клеткам, где сидели Светляки. Таскали за собой вёдра, где была непонятная светящееся жидкость, которой они обливали тухнущих Светляков. Полагаю, это может быть их кровь или что-то подобное. Когда она попадала на Светляка, тот начинал её лакать, от чего его свет набирал мощность.

Мы подошли к каменную пирсу. Вытащили лодку в воду и погрузились. Красный взялся за весла и начал отплывать. В этот момент, мне вспомнился тот свет, что я видел когда-то. Он был очень ярким. Слишком ярким для этого города. И он был где-то за этим островом. Потянул Красного за рукав, я встал, показывая пальцем в приблизительное направление, где я наблюдал источник света. Он вряд ли знал причину, по которой я просил его туда плыть, но просьбу мою он выполнил. Оплыв остров, мы продолжили маршрут.

Я уже достал свой дневник. Открыв его, начала образовываться новая глава. В этот момент, я задумался.

Может мы там ничего и не найдем. Может я просто перепутал и на самом деле источник света и был этот город. Однако в мире, где нет путей и ориентиров, остается лишь плыть в никуда в надежде на что-то...

Надо было купить компас, а не зеркало.

Появилась новая глава " Своей дорогой "

Своей дорогой

Глаза начали потихоньку открываться. Лучи солнца, проходящие через прорезь тента, согревали мои ноги. Ничего почти не болело, за исключением глаза, а всё тело ощущало прилив сил. Однако покидать одеяло совершенно не хотелось. Лень как бы говорила мне – Выспался? Отличный повод поспать подольше." Однако дела так не делаются. И как бы не отговаривали меня голова с глазами, я всё же начал вставать. Растянув руки в стороны и сделав глубокий вздох, я вновь просыпаюсь. И ведь не вспомнить даже, когда последний раз мне удавалось так хорошо выспаться.

Создавалось такое ощущение, что я заново родился. Всё плохое ушло во вчерашний день, как и остальные восемь дней через которые я прошёл. И с каждым новым вздохом проходящего через повозку сквозного ветра я ощущал, как легкие наполняет воздух. Как глаза стремительно привыкают к свету. Как нос не может надышаться. Как отлежавшиеся за время сна мышцы ноют от бездействия. И как хочет есть желудок.

Потихоньку я начал вставать. В этот момент я заметил, что повозка стоит. Конечно, я и до этого понимал это, однако не придавал значения отсутствию стука колес и вечной тряски. Первый делом я решил размяться. Провертел головой, руками, ступнями. Почти начал отжиматься, но услышал голоса за повозкой. Кто-то радостно рассказывал что-то, словно делился какой-то историей. Кто-то истерично ржал. Третьи голоса постоянно кричали, чем вызывали раздражение. Перебивал их всех какой-то басистый мужской голос. А потом цикл начинается заново.

Я полез на место Кучера, что-бы проверить обстановку. Самого Кучера не было, как и коней с поводьями. Это смутило меня, а потому я поторопился осмотреться. Мы стояли у обочины дороги, в поле. Далеко сзади был лес. В лагере было пять палаток. Скорее всего в одной из них был Кучер. Осталось коней найти.

Вдруг я учуял запах еды. Что-то мясное. Я быстренько оглядел лагерь и первым же делом заметил стоящего у костра Лысого. Он стоял и методично веткой помешивал что-то в котле, который подвесили на двух палках над огнем. Я немного побаивался Зиргета. Видом он похож на стереотипного добряка амбала, но что-то в нем неизвестное пугает меня. Однако голос живота потребовал идти к нему и я его послушал. Спрыгнув в повозки, я начал свой голодный поход до костра.

По пути я смотрел за бытом работников каравана, которых могу от части назвать своими коллегами. Одна группа кидала ножи в сухое бревно, закрепленное веревкой на ветку одиноко стоящего в поле дерева. Они, кажется, играли на деньги и были самыми шумными в лагере. Каждый бросок сопровождался свистом, а каждый проигрыш криками. Один из повозчиков, что был ближе всего к ним, регулярно кричал на них, что-бы они утихли. Сам же этот повозчик, кажется, страдал похмельем.

Вторая потихоньку сворачивали лагерь под руководством одного из повозчиков. Третья группа сидела около повозок и доедала похлебку из деревянных мисок. А четвертая, последняя, состоящая из трёх ребят подросткового возраста, следила за лошадьми в поле.

Когда я подошёл ближе костру, заметил двух повозчиков ,что сидя на скамье, играли в какую-то настольную игру на доске. Фигуры были похожи на шашки, однако на каждой были какие-то вырезы из символов. Я ненадолго остановился, что-бы посмотреть за игрой. Каждая фигура ходила особым образом, однако на доске не было клеточных разметок. Было десять линий. На них напротив друг друга фигуры игроков. Также на доске есть и фигуры с вырезанными рисунками деревьев, камней и реками. Эти фигуры не трогали, но кажется учитывали при ходе. Удивительно было то, что некоторые фигуры могли появляться из фигуры с лесом, а другие могли убирать этот лес.

Тут голод дал о себе знать. Живот протяжно прогудел, побуждая своего носителя расставить приоритеты. Я прекратил наблюдать за игрой и отправился к Лысому. Его лицо снова казалось отчужденным от мира сего. Наверное снова размышляет о чем-то. Раньше мне казалось, что это разовое явление, однако похоже он всегда так себя ведет.

Зиргет почему-то всегда казался мне простаком с тяжелой судьбой. Он предпочитал проводить свободное время в раздумьях, вместо того, что-бы общаться в компании. Но в то же время, он не был одиночкой. Нет. Он слишком общительный для этого. Слишком часто улыбается и слишком хорошо знает правила окружающего его коллектива

Я сел возле него. Рядом была грязная деревянная миска и кусок ткани. Подобрав кусок ткани, я принялся протирать миску. В этот момент на меня обратил внимание Зиргет, что до этого продолжал смотреть на котёл изредка помешивая его. Именно сейчас, поймав его взгляд на себе, я кое что начал понимать.

Его выражение лица. Чуть напряженное, но в то же время старающееся держать спокойствие. Глаза, говорящие о опыте, но в то же время показывающие сожаление. Это определенно были глаза солдата. Мне они прекрасно знакомы. До исчезновения отец смотрел также. В те недолгие недели, когда у него был отпуск.

Растворенный в мирном времени, обездоленный логичным финалом. Осознавший мир лишь тогда, когда перестал сражаться. Такие люди и рады рассказать о прошлом, но не могут. Не могут пересилить те воспоминания, предпочитая отвечать односложными предложениями.

Однако это не плохие люди. Нет. Они помогут тебе, даже попав ты в ад. Достаточно просто не трогать их демонов, пока они их сами не выпустят. Однако как бы Зиргет не старался казаться дружелюбным и отзывчивым, он явно не чувствует себя частью этого каравана. Прошлое тянет его вниз, а всплывать нет сил. Пусть так.

Я протянул ему миску, держась за живот и сдерживая слюни. Улыбнувшись, тот взял её и с помощью небольшого железного ковшика начал заполнять содержимым котла. Наполнив миску до краёв, он протянул её обратно ко мне вместе с ковшиком. Быстренько выхватив миску, я принялся хлебать бульон. Он был горячим, но голод был сильнее. Обжигая рот, продолжал хлебать до того момента, как в рот не начали попадать большие куски овощей. Отцепившись губами от края миски, я глубоко вздохнул, охлаждая внутренности.

Зиргет, всё еще улыбаясь, вдруг поменялся в лице. Хотя нет. Скорее иначе. Он всё еще что-то вспоминал. Но это "что-то" уже было приятным воспоминанием, которое вызывал мой вид. Может я кого-то напомнил ему? Какого-то мальца из его прошлого, что ровно также сидя рядом с ним, с голодухи уплетал миску с супом.

Хотя, дело это конечно не моё. В конце концов, мы просто два человека в мире, что встретились в одном месте по воле случая. И скорее всего, вскоре мы разойдемся. Предпоследним городом был Исорес. Наше торговое путешествие близится к концу. Мне ещё предстоит сделать выбор. А пока, можно спокойно поесть.

Я потихоньку доедал остатки на дне миски. Овощи да кусочки мяса одним за другим отправлялись через руки в мой живот. Ложки или вилки рядом не было, так что выбирать не приходилось. Благо перчатки у меня не особо грязные. Когда я немного уважил живот, почувствовал странных запах от миски. Какая-то помесь рыбы и сгоревшего масла. Не самый приятный запах. Что-бы отвлечься от него, я начал наблюдать за жизнью лагеря.

Группа, что собирала вещи, почти закончили со своей половиной. Они спешно погрузили всё на повозки и присели на траву. Закончив свою партию, сидевшие рядом повозчики отправились подгонять тех, кто кидал ножи в подвешенное бревно. А к громко обсуждающим работником подошёл Кучер. Он толком с ним не говорил. Лишь сказал слово и взмахнул рукой в сторону колонны. Мужики без вопросов отправились к последней группе. Те, передав мужикам лошадей, поспешили в одну из повозок.

И вот так у них каждый день. Дорога. Торговля. Лагерь. Сон. Так то у них есть и еда, кров и хоть какая-то зарплата. В перспективе это не так уж и плохо, как может показаться. Своё место в мире на дороге. В какой-то мере мне даже нравится такая работа. У меня будет все необходимое, что-бы учиться. Потихоньку, но учиться. Однако. Если всё же мы пойдем обратно, мне придется расстаться с ними.

Почти во всех городах, где мы побывали, я уже оставил свой след. В отправной точке мне лишь чудом удалось сбежать, благодаря той бойне. В другом городе я перешёл дорогу работорговцам. Лишь в деревне я нигде не напортачил. Лишь вписался в сельскую драку. Да и даже если-бы все прошло как по маслу и меня бы не вспомнили. Двигаться по одному и тому же маршруту? Нет. Надо идти дальше. Новые люди. Новые города.

Сейчас у меня есть деньги: три золотых и пять серебряных. Этого вполне достаточно, что-бы продолжить свой путь дальше. Осталось лишь понять – как его продолжить? Можно было бы также прибиться к какому-нибудь каравану в том городе. Или найти группу таких же путешественников. На крайний случай, я могу купить карту и дойти сам, либо попросить сопроводить меня за монетку. Много вариантов.

Однако сейчас выбирать бесполезно. Сначала добраться до города, а потом по ситуации. Благо, лагерь уже почти полностью свернули. Кучер, уже сидел в повозке, готовясь отбывать. Лысый раздал оставшиеся миски недоевшим, а остатки на дне принялся уплетать ковшиком.

Протерев миску, я оставил её под собой и двинулся к своей повозке. Кучер кричал моё имя – Лёща, ратада Лёща! – кричал он, подзывая рукой.

Но стоило мне запрыгнуть к нему, как он сразу же дал по газам, чем чуть не скинул меня. Под его смех я выровнялся и присел возле него. В шутку, я пригрозил ему кулаком, на что тот вытащил монету, и с ехидным взглядом игриво перебирал её меж пальцев. Отмахнувшись, я посмотрел вперед.

Мы спускались с холма. Впереди было поле зеленое поле. В его центре, окруженный частоколом и деревянными башням город. За стенами, с высоты мы видели каменные дома, а еще дальше, вглубь города, небольшой замок, окруженный каменными стенами. Его размер, в сравнении с тем, что я видел в других городах, вызывал лишь непродолжительную улыбку. Однако если рассматривать этот замок как убежище, то постройка свою задачу определенно выполнит. Малые размеры позволят эффективно отражать удары врага. Конечно, при должном обращении со стражей Только вот стражников там поместиться от силы сотня.

Вокруг деревни было три дороги. По одной приближались мы. Вторая была за деревней и пролегала напротив огромного хвойного леса и зеленого поля напротив его. На пару минут я застыл, когда рассматривал его. Деревня было подобны небоскребам. Я задумался: это если с нашего расстояния она выглядят так величаво, то что будет, когда я буду прямо перед ними? Было очень сложно заставить себя перестать смотреть на это чудо природы.

Третья дорога проходила через реку, что была справа от деревни. Два берега соединял небольшой деревянный мост. У моста стояло две фигуры в доспехах. А у жёлтого поля люди, с расстояния выглядевшие как муравьи. Они собирали урожай с поля, складывая его в телеги. Эта дорога также соединялась с нашей прямо у ворот.

Мы всё ближе и ближе подъезжали к деревне. Заметившие нас с башен стражники затрубили. Через минуту ворота в город открылись, выпуская небольшой отряд бойцов, после чего вновь закрылись. Стражники встали в два ряда, но оружие против нас не выставляли. Это скорее было похоже на команду "смирно". Они ждали, когда мы приблизимся.

Каждый из стражников носил частично открытый сферический шлем, походящий немного на шапочку, только немного заостренной верхушкой. От носа, до подбородка шла небольшая пластина. По бокам шлема и на пластине, в районе переносицы, были защёлки к которым крепили кольчугу. Таким образом большая часть лица покрывалась кольчугой.

Одеты стражники были в красные рубахи с белыми линиями, поверх которых простые, уже потерявшие блеск доспехи, в виде нагрудника и кольчуги, покрывающей всё тело. Но на снаряжении нет символики, которую я привык ранее видеть. Да и доспехи не такие.

В этот момент, я обратил внимание на веющее над частоколом знамя. Кусок ткани, на красном фоне которого на белом коне восседала женщина в столь же ярко белом платье. В одной руке она держала хлеб, а в другой меч. Женщина смотрела на что-то бело-синее над своей головой, чем-то напоминающее звезду.

Как только мы приблизились к воротам, к нам вышел один из стражников. Он отличался тем, что не носил шлем. На вид ему было около сорока лет. На лице морщины и шрамы от порезов: один около правой щеки, второй от нижней губы до подбородка. Взгляд у него суровый и проницательный. Можно сказать, что он ветеран среди стражников.

Жестом он приказал остановиться. Кучер сразу же отдёрнул упряжку и с фырканьем лошади встали. Он медленно подходил к нам, пока Кучер копался в сумку, ища документы. Приблизившись к нам достаточно близко, первым делом, вместо того, что-бы поторопить Кучера, Ветеран погладил лошадей. Медленно, улыбаясь, и что-то говоря про себя. Это немного смутило меня, в какой-то мере я подумал, что ошибся в нём. Однако, в тоже время, Кучер при виде этого очень занервничал.

Ветеран глубоко вздохнув, что-то сказал Кучеру. Тот, улыбаясь, то-ли отшутился, то-ли оправдался. Однако вне зависимости от того, что сказал Кучер – улыбка спала с Ветерана, а смотрел он на нас теперь куда серьёзнее. В какой-то момент даже я напрягся, не выдерживая его взгляда. Но вот Кучер наконец нашёл документы. Передав их Ветерану, тот немного хмурясь, но в целом сохраняя спокойное лицо, начал читать вслух. Когда он закончил, вернул документы обратно, после чего подозвал своих людей.

Они начали окружать повозки, осматривая товары. Несмотря на размеры поселения, они очень трепетно относятся к безопасности. Ну, с учетом размеров города – это справедливо. Лишь одна ошибка и всем конец. Наверняка они осознали это ценой кровью.

Проверяли нас около часа. Всё это время Ветеран не спускал с нас взгляду. Лишь иногда он заводил разговор с Кучером в ходе которого упоминалось моё имя. Однако в контексте чего мне было неизвестно. Однако Ветеран не пытался со мной говорить.

В какой-то момент стражники притащили ящик с амулетами, что были у нас. Ветеран долго рассматривал их. Ещё дольше он задавал вопросы Кучеру. Тот, скрывая пальцы за боком, постоянно повторял одно и тоже движение – тёр большим пальцем о указательный. Да так, что скоро пойдет первый дымок от силы трения.

Впрочем, Ветеран не выдавал своих эмоций. Он внимательно смотрел на лицо Кучера. В конечном итоге, Ветеран, что-то проговорив, унёс со своими людьми эти амулеты. А вот мы остались снаружи, разбивая лавку у ворот под внимательным взором стражников на башнях. Похоже переговоры прошли частично успешно. Лицо Кучера было полно досады и злости, которую он пытался скрыть за улыбкой. Но я то его видел. Видел и слышал, как он что-то ворчал под себя.

Не знаю, что конкретно делали эти амулеты. Могу предположить, что они с островов. Может быть обладают какой-то силой. Или может, они оскорбляют чью-то религию и тому подобное. Точно можно сказать, что это контрабанда. Не слишком опасная, что-бы сесть. Но достаточно видная, что-бы изъять.

По уже привычному сценарию, мы начали возведение лавок. Занимались мы этим всё утро, а когда закончили, открылись ворота. У наших лавок потихоньку скапливались местные жители. Люди здесь не особо богатые. В основном всякие земледельцы. Мужики осторожно осматривали инструменты и склянки, однако основными покупателями были женщины примеряющее украшения и проверяющие бельё. На этот раз нам крупно повезло. В предыдущем городе мы выменяли достаточно качественных вещей, что-бы удовлетворить спрос сельских дам.

Неожиданно для меня, среди толпы местных появились высокие мужчины с чуть заострёнными ушами. Их было четверо. У всех длинные прямые волосы чёрного цвета. Их лица были женственными. На себе они носили сшитые из тряпок лохмотья. Однако несмотря на качество материалов, одежда очень хорошо на них смотрелась. Из-за их ушей, я дал им просто, но самое близкое прозвище – Остроухие.

На моём лице появилась едва видная улыбка.

Уже даю прозвища на основе расовой принадлежности. Низко же я пал.

Остроухие закупали всякие травы и спиртное. Сельские мужики широко улыбались каждый раз, когда один из них покупал спиртное. Однако улыбка эта была без ненависти. Скорее они предвкушали что-то. То подтверждал и их задорный голос, с которым они обращались к ним при каждой купленной бутылке. Те же слегка улыбаясь, лишь отмахивались.

Торговля шла обычным ходом. Единственные, кто меня интересовал – Остроухие. Однако те не покупали что-то из ряда вон выходящее. В конечном итоге мне надоело смотреть за ними. Настало время выбирать свои действия. Но сначала нужно удостовериться, что мы действительно поедем обратно.

Пробираясь меж лавок и работников каравана, я искал Кучера. Его нигде не было видно. Мешала ещё суматоха среди наших ребят, которые не успевали перетаскивать украшения. То и дело я натыкался на них, встречая язвительные комментарии.

Но наконец, я нашёл Кучера. Он как раз пытался продать одному Остроухому то самое зеркало. Я бы посмотрел, как он пытается его втюхать ему, однако время у меня ограничено. Скорее всего ближе к вечеру мы уже прикроем лавку.

– Усаг! – крикнул я, подбегая к Кучеру. Тот лишь отмахнулся, продолжая говорить с Остроухим. – Усаг. – снова сказал я, рисуя в воздухе квадрат. Кучер нахмурившись повернулся ко мне. Я повторил движения, но он лишь развёл руками с недоумевающим взглядом. Тогда пришлось вновь поэтапно показывать на вещи, говорящие о моем вопросе. Устало вздохнув, я указал на повозку, коней и дорогу назад. Кучер некоторое время думал, а после, показал на солнце и как-бы схватил его, после чего направил за горизонт. Последним движением он показал на дорогу, откуда мы прибыли.

Значит мы поедем обратно.

Я хотел кивнуть ему, однако тот к тому времени вернулся к разговору с Остроухим.

Что-ж, остается идти в деревню и следовать плану. Сначала карта.

Обходя толпу стороной, я продвигался к воротам, где меня встречали выстроившиеся стражники. Они пристально смотрели за мной. На их лицах читалось недоверие, однако останавливать они меня не собирались. По крайней мере, пока я не выкину чего-нибудь. Так я попал внутрь.

Людей на улицах почти не было. Большая часть из них сейчас на ярмарке. Изредка лишь дети попадались, что играли с палками и бегали друг за другом под присмотром стариков. Однако сколько бы я не скитался здесь, я не смог обнаружить ни одной лавки или вывески. Как-будто тут и нет торговцев. Хотя город небольшой. Возможно им и не надо как-то рекламировать себя. Все тут уже знают друг друга. Но вот что-же тогда делать мне?

Дойдя до вторых ворот, я присел на скамью, пытаясь придумать план. Сначала я хотел найти трактир. Там можно было бы найти тех, кто собирается покидать город. Потом оставался вариант караулить около ворот, ожидая тех, кто будет выходить. Я бы так и сидел, обдумывая варианты, но на мою удачу, я заметил группу из троих человек. Точнее из двоих.

Двое относительно молодых парней в нагрудниках и кольчуге, скрытой под тканью, но всё еще видной из-за разрезов на ней. Один был Русый, а второй Рыжий. У Русого был двуручный меч в ножнах, а у Рыжего небольшой квадратный щит и одноручный меч. Что удивительно – оба не носили шлема. С ними также был один из остроухих. Одетый в сшитую из кожи куртку. Его лицо скрывала тканевая маска и капюшон.

Русый и Рыжий о чем-то переговаривались с Остроухим. Я же, внимательно следил за разговором, подгадывая момент, что-бы встрять в него. Остроухий, судя по всему, что-то предлагал, или пытался продать. В ходе разговора, он показывал два пальца. Увидев их Русый состроил недовольную мину и показал один палец, что-то проворчав. Рыжий же в диалоге почти не участвовал, встревая лишь когда Русый повышал тон. Остроухий же продолжал настаивать на двух пальцах.

Когда стало ясно, что эти двое не договорятся, вступил Рыжий. Его спокойный, но в тоже время настойчивый голос настраивал под себя. Рыжий что-то объяснял Остроухому, тогда как Русый с недовольной миной ушёл на второй план. Не знаю о чем они говорили, но в конце Остроухий кивнул, соглашаясь с доводами Рыжего. На этот раз он показывал лишь один палец.

Тогда Рыжий достал из подсумка кошель. Наигранно улыбаясь, он вытащил из него золотой, вручив его Остроухому. Русый лишь глубоко вздохнул. Остроухий пару секунд рассматривал монету, после чего кивнул и полез в карман плечевой сумки. Вытащив оттуда карту, он вручил её Рыжему. Раскрыв её, Рыжий и Русый кивнули. На их лицах помимо появилось удивление. Пожав руку Остроухому, Рыжий с улыбкой что-то проговорил, после чего, ткнув пальцем в лоб Русому, позвал того за собой. Уходя, они кого-то подозвали. Из переулка к ним выбежали две девушки. Одна была в белой мантии, а другая в чёрном плаще странной формы.

Странной она была из-за двух небольших карманов на капюшоне. Из-за игры теней не было видно её лица, но под капюшоном было видно два оранжевых глаза с кошачьими зрачками. Я бы так и продолжил рассматривать её, однако пока те уходили ко вторым воротам, в голову, словно с стрела, впилась внеочередная мысль – "Карта! Они ведь купили карту!"

Вскочив, я подбежал к Остроухому. Он удивленно глазел на меня. На моё полное растерянности от внезапного выхода из раздумий лицо. Я остановил его жестом. Он что-то мне говорил, однако по привычной схеме, я сразу же указал на свои уши. И пока было время, одной рукой я быстренько достал кошель, а второй указал на уходящую за ворота группу.

Остроухий немного нахмурил брови. Он вновь что-то сказал, однако не слушая его, я достал один золотой. Завидев монету, тот сразу понял в чём дело. Понял, и показал два пальца.

Вот наглец. Сначала одной группе впаривал – не вышло. Теперь мне пытается. Ну ничего.

Ехидно улыбаясь, я провёл золотой монетой перед его глазами, мотая головой из стороны в сторону в знак несогласия. Я прекрасно знал, что тот продал карту за один золотой, а потому вновь показал ему на уходящую группу. Простояв десять секунд, смотря то на меня, то на уже пустые ворота. Он, разочарованно выдыхая всё из лёгких, взял мою монету. Потянув руку во всю ту же сумку, он вытащил небольшой клочок пергамента и протянул мне. Взяв его, я, также как и Русый с Рыжим, сразу же раскрыл её.

Внизу был нарисован город. По расположению дорог – наш. На западе от него растет огромный лес, если судить по карте. Если идти по ней только на Север, то там, одна за другой идут десять деревень, а в их конце большущий город.

На востоке же, где жёлтое поле, другая дорога, что также граничит с лесом, но ведет к скоплению небольших городов. Если же идти на юг, то вернусь в Исорес. Однако дальше Исореса карта назад не продолжается. Ровным счетом, как не продолжается и вперед после большого города на севере.

Из двух вариантов, мне больше приглянулся тот, что вёл в большой город. Деревни на пути будут снабжать меня едой. Да и дорога эта скорее всего самая безопасная. Наверняка местные часто ходят друг к другу в гости. Однако помимо этого, концов маршрута будет большой город. Уже там можно либо найти работу, либо очередной торговый караван.

Я посмотрел на небо. Солнце еще не встало до конца. Значит сейчас утро. Времени, что-бы добраться до ближайшей деревни достаточно. Максимум – доберусь до вечера. Значит пора закупать провизию и выступать.

Определив свои дальнейшие действия, я обратил внимание на внезапно стоящего справа от меня Остроухого. Он внимательно наблюдал за моими глазами. На то, как я бегло изучал маршруты. На то, как планировал свой дальнейший поход. Однако когда он успел оказаться за моей спиной? Либо я был так увлечен картой, либо он настолько проворный, насколько говорящий у него наряд.

Он ждал. Всё это время, пока я изучал и планировал, он ждал оплаты. В этот момент я почувствовал себя мягко говоря "мудаком". Я кивнул ему, после чего наконец передал золотую монету. Тот закинул её в довольно большую сумку привязанную на пояс, после чего протянул мне руку в знак окончания сделки. Пожав её, я заметил кое-что необычное в его выражении лица. Точнее, я видел этот взгляд и ранее, когда он смотрел со мной на карту, но только сейчас вижу его четко. Некое сочувствие и безмолвным пожеланием удачи. Так смотрели бы смотрели на человека, которого ждут трудности. Это насторожило меня, однако возможно я просто неправильно считал его мимику. На прощание кивнув ему, я ушёл.

План у меня был. Маршрут построен. Однако осталось незавершенное дело здесь. То, без чего было бы горько уходить. Усак, Зиргет, караван. Пусть я не пробыл с ними и месяца, всё же за это время произошло не мало событий. Усак конечно тот еще тип. Явно многое скрывает и мало задумывается о чужих чувствах. Для него у всего есть цена. Однако я не забуду, как он давал мне воду и еду. А вот Зиргет. Мы с ним почти не контактировали, кроме тех случаев, когда дрались против тех тварей и сидели вместе на привале. Но мне хватит и того, что мы вместе сражались. Это немного, но роднит нас.

В конце-концов, я был один в этом мире, а они стали теми, кого я мог считать за своего. Пусть даже только я так считаю. Так что... было бы кощунством не попрощаться.

Я развернулся в сторону первых ворот. Мысленно, я моделировал предстоящее прощание: Как мне это показать? Как они отреагируют? Усак, наверное бы взял с меня плату за кров и еду. А Зиргет даже не поймет почему я решил с ним попрощаться. Я на этот счет даже не удивлюсь. А что, если попытаются остановить? Или же им будет всё равно. К черту. Разберемся на месте.

Выйдя через ворота, меня встретила облепившая лавки толпа. Торговля всё также оживленная. Люди скупают и продают. Я попытался протиснуться через толпу попутно высматривая Кучера. Однако на месте, где была его лавка, сидел Зиргет.

Своим угрюмо-задумчивым лицом он пугал потенциальных покупателей. Я то уже привык к его роже, а вот они – нет. Впрочем, среди толпы иногда находились люди, готовые что-то купить у Лысого. Сначала они подолгу изучали товары, не решаясь говорить, а потом всё же начинали расспрашивать про ценник. И вот тогда Лысый показывает своё дружелюбие, заставляя человека говорить с ним по-дружески спустя каких-то пару предложений.

Немного грустно прощаться с ним. Наверное он мог бы многому меня научить. Однако решение я уже принял. Обратный путь всё равно опаснее.

Подгадав момент, когда покупателя не было, я подошёл к нему за лавку. Похлопал по его плечу. Он лениво развернулся ко мне. К тому времени я уже раскрыл карту. Почесывая лысину и щурясь, он смотрел на меня с непонимающим сути выражением лица. В свою очередь, я показал указательным пальцем на большой город, а большим на себя. Тогда то до него дошло.

Он удивленно посмотрел на меня. Потом его удивление сменилось на задумчивость. Он долго рассматривал карту, а точнее большой город. Кажется тот был ему знаком и судя по тому, что лицо его посуровело – очень хорошо. Однако опережая его дальнейшие эмоции, я протянул ему руку. Не знал, как еще попрощаться. Глубоко вздохнув, тот положил свою тяжелую левую руку на моё плечо. Его лицо одновременно и поддерживало меня, и предупреждало о чем-то. Он знал, что я глух, а потому лишь кивнул, пожимая мою руку. К этому моменту подошёл новый клиент. Я спешно отстранился и пошёл вдоль стоящих повозок.

Хорошее прощание. Дай бог свидимся.

Я невольно улыбнулся. Да уж – "дай бог".

Наконец я нашёл Кучера, сидевшего на повозке. Он был занят пересчетом монет. Сидел с довольным лицом и кропотливо, с неподдельным интересом и азартом в глазах, раскладывал монеты на золотые, серебренные и бронзовые.

Я подошёл к нему – Усаг. – сказал я, привлекая его внимание. Однако тот лишь отмахнулся от меня, продолжая пересчитывать монеты. Я подошёл ещё ближе на этот раз раскрывая карту. Звук с которой бумага растянулась привлёк внимание Кучера. Он обратил на меня внимание. Сначала сердито смотря на меня, за то, что отвлёк его от самого важного в его жизни дела, он резко переменился в лице. Он недоуменно нахмурился, смотря на карту, а потом на меня.