Текст книги "Поступь Империи. Право выбора."

Автор книги: Иван Кузмичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

–Етить! Святая матерь Богородица! Во те на! – понеслось со всех концов, увидавшей золото толпы.

–Кхе, неплохой сундучок, зелоно не плохой… и что все таковы?– погладив подбородок, спросил Прохора государь.

–Так точно Ваше Величество, весь десяток сундуков полон золота,– четко ответил полковник Митюха.

–Ну, коли так, то давай пройдем в шатер, там и продолжим разговор… наедине,– нахмурился государь, глядя на гневно раздувающего ноздри Меншикова, собирающегося что-то сказать, но тут же захлопнувшего свой рот, увидев, что государь не шутит.

Толпа собралась порядочная, но после пары десятков зуботычин, вставших в караул преображенцев желающих поглазеть на уносимые в шатер государя сундуки стало много меньше. Между тем витязи сложили десять сундуков в один угол, тут же вышли из шатра, по настоянию охраны государя уйдя за невидимую линию.

–Садись, полковник,– закинув ногу на ногу, государь стал забивать в длинную трубку рассыпчатый табак.

–Спасибо Ваше Величество.

Мягкий стул с высокой спинкой чуть скрипнул, врываясь в зеленый дерн и замер.

–Рассказывай, я тебя слушаю, ничего не утаивай,– милостиво разрешил Петр, прикуривая угольком вонючие табачные листья.

Пару секунд Прохор помолчал, собираясь с мыслями и четко, как на уроке тактики, глядя чуть выше головы государя начал:

–Ваше Величество, когда наш полк отбыл для помощи Полтаве…

–Оставь, полковник,– поморщился Петр.– То что ты со своими солдатами, «вынырнул» из Яковецкого леса, аки заяц под копыта коня, бог с тобой. Хорошую службу заслужил, и тебе с твоими витязями все зачтется, я уже сказал. Ты мне про золото лучше расскажи, зелоно интересно мне сие, откуда оно, кто добыл. Все расскажи.

–Как прикажите государь. Перед тем как вступить в бой, прошлым утром я отдал приказ двум взводам полка, разведчикам по дуге обойти лагерь шведом и до того момента покуда их командир, сержант, не решит вмешаться, они должны будут наблюдать за ходом сражения издали. При этом я приказал наблюдать им за штабом короля шведов и при случае захватить кого-нибудь.

–А откуда ты знал, что мы победим?– прищурился Петр.

–Русская армия сильней шведской, … то, что было шведской армией,– поправился Прохор.– Это еще ваш сын нам говорил, государь!

–Ишь как!– крякнул царь.– Продолжай дальше.

–Так вот, когда ближе к обеду войска Карла побежали, разведчики смогли выследить одного из сановников шведского короля. Некоего графа Пипера, дождавшись когда момент для захвата будет самым удачным, два взвода витязей вошли в покинутый лагерь шведов и скрутили этого графа. А как потом выяснилось, он хотел уничтожить важные государственные бумаги и переписку своего короля, оставленные им в старом штабе, чуть ближе к Полтаве, чем тот который он поставил во время вчерашнего сражения,– говоря это, Прохор передал Петру плотную кожаную папку, перевязанную парой кожаных ремешков, удерживающих бумаги от выпадения.

–Вон даже как, отрадно,– задумчиво выпуская облако дыма, царь взял бумаги, сорвал ремешки и углубился в чтение.

В течение десяти минут, государь просто выпал из жизни, то и дело, хмыкая, он постоянно потягивал трубку и листал чуть пожелтевшие страницы государственных бумаг, на которых голубым оттиском стояла королевская печать. Определенно бумаги действительно оказались важными.

–Читал?– с все тем же прищуром спросил царь Прохора, убирая бумаги в стол, задумчиво теребя левую мочку уха.

–Никак нет, Ваше Величество! Мои подчиненные дисциплине обучены, и никто не решился бы на ее нарушение в угоду личному желанию и интересу!– приподняв голову, ответил полковник Митюха.

–Отрадно, коли так, отрадно. А что же на счет золото, откуда оно? Признаюсь нужно оно ой как нужно государству нашему, но узнать, как попало в руки к твоим орлам, просто обязан,– довольно спросил Петр.

–Так вместе с графом Пипером, разведчики и казну шведского монарха нашли, государь.

–Ха!– хлопнув по коленкам, царь захохотал, после чего, встав, вытер выступившие слезы, весело проговорил.– Теперь у Карлушки ни армии нет, ни денег на новую… Молодцы, орлы! Всех к награде представлю! А где же сам граф, неужто помер?

–Нет, государь жив, здоров, хоть и помят немного.

–Тогда веди его ко мне сейчас же, хотя нет, вечером приводи, вместе с орлами захватившими его, уяснил?– улыбка правителя Русского царства напоминала улыбку ребенка наконец-то получившего долгожданный гостинец.

–Так точно, Ваше Величество!

–Тогда ступай.

Встав, Прохор поклонился царю, коротко по военному, развернулся и со счастливой улыбкой вышел из шатра, на встречу обеспокоено ожидающим своего командира разведчикам.

–Награда!– громко сказал полковник, только одно слово, но и его хватило, чтобы молодые солдаты радостно закричали в предвкушении того, чего добивался Старший брат – признания корпуса царем!

Глава 7.
29 июня 1709 года от Р.Х.
Мессина.

Полномочный посол Русского царства светлейший князь Алексей Романов.

«Санта-Лючия» медленно, словно нехотя выплывала из порта, на корме мельтешил капитан, щедро одаривая зуботычинами провинившихся матросов. Два месяца бездействия сильно сказались на дисциплине команды шнявы. Мутные глаза с опухшими после похмелья лицами тому подтверждение, но, увы, выбирать не приходиться, еще повезло, что вообще кто-то в порту стоял.

Кроме нанятого корабля у причалов замер красавец – фрегат, в бортах у которого зияли шестнадцать бойниц, открытых после недавнего мытья палубы. Как сказал мне капитан этот сорока пушечный корабль стоял на дрейфе, готовясь выйти в море, латая дыры, появившиеся во время последнего боя с каперами английской короны, нахально заплывшими в исконные испанские воды.

Рядом со мной на палубе стоит капитан Гомез, отправленный вместе со мной ко двору испанского монарха. Так уж получилось, но прием в нашу честь, данный комендантом затянулся до полуночи, по большей мере это был даже не прием, а фуршет, когда люди стоят по компаниям с кубком вина в руке и беседуют на различные темы. Вот именно так сие действо и было вчера.

Граф Кантилья оказался добродушным подтянутым ветераном, седоусым с неизменной бородкой, в которой половина волос была полностью седая, а другая черная. Несомненно, годы берут свое, но глядя на этого человека хочется думать, что годы берут не все… далеко не все.

Беседа получившаяся с комендантом в целом носила чисто ознакомительный характер, в большей мере мы с графом разговаривали о нейтральных темах и только ближе к концу приема, смогли поговорить на действительно важные темы, оставшись наедине в кабинете коменданта.

Основной вопрос, мучавший испанца, был, несомненно, причина появления Московии на землях центральной Европы, чего она хочет, для чего наше посольство. Мой же ответ был всегда лаконичен и краток: «Для расширения представительств посольств и заключения различных договоров, а быть может и союзов». Как не изощрялся комендант в лести, но больше он выбить из меня не смог ничего стоящего. Разве что я сам намекнул ему, вполне может случиться так, что Россия сможет помочь Испании в войне с Англией и ее союзниками, не важно как, главное что помочь, правда имеется ряд условий, без которых помочь Русское царство Филиппу Испанскому не сможет.

Вот тут то граф заинтересовался по-настоящему, видимо дела империи Филиппа Испанского идут действительно не важно, раз возникает такой интерес к обычным словам, не подтвержденным никакими вескими доводами. Ведь, по сути, у Руси даже войск свободных нет. Чтобы их можно было послать как экспедиционный корпус в подчинение к испанцам.

В общем, интересный разговор получился, в довершение которого комендант обещал помочь нашему посольству в меру своих возможностей. И сразу же, в знак «дружбы» отрядил с посольством капитана Гомеза, благо, что такой провожатый до столицы действительно будет очень кстати, много вопросов и ненужной волокиты попросту отпадут и нас не коснутся.

Где-то за городской стеной, со стороны южных ворот глухо ухнуло, часть домов слегка покачнулась, но все тут же стихло. Не понимая, что происходит, беру притороченную к портупее подзорную трубу, благо, что привычка носить ремень нового образца быстро прижилась не только у меня. Одно крепление ножен чего стоит, не надо постоянно поправлять сползающую на живот гарду или в раздражении придерживать болтающийся возле детородного органа клинок.

–Смотрите, там кажется пожар!– кричит один из слуг, указывая рукой на юг города.

Перевожу трубу в указанную сторону, действительно медленно разгорается один из крайних домов. Но не это оказалось интересным, по стене, окружающей саму Мессину бегали испанские солдаты, постоянно припадая к ней и тут же прячась обратно за каменные зубцы.

В слабом просвете между нагромождения домов и стены замечаю, что кусок серого камня попросту лежит на земле, открывая вид марширующих колонн австрийских мушкетеров, чуть в стороне от них идут знаменосцы, на вытянутых руках удерживая древко с развевающимся полотном. Глухие удары повторились вновь, причем не так как до этого, а будто капель, бьющая по крыше… канонада! Стараюсь рассмотреть, что происходит в самом городе, вот только ничего не видно за портовыми трущобами, переулок, через который столь удобно было смотреть за атакой врага, остался позади, наш шлюп, набирая скорость, выходил из бухты.

Алехандро с беспокойством смотрит на город, непонятно что, высматривая за стеной припортовых домов. Между тем, наш корабль, сделал небольшой поворот и перед моим взором, предстала картина штурма Мессины. Уже и капитана Гомез смог увидеть, что происходит под стенами его города.

–Обратно! Давай обратно!– кричит он на капитана шлюпа.

–Нет, обратно нам уже нельзя… мне жаль,– жестко говорю ему.

Глаза испанца опасно заблестели, ладонь чуть сместилась к гарде клинка, тут же рядом со мной встал лейтенант гвардейцев, а в паре метров от Алехандро замерли Егор с Русланом, готовые по первому приказу броситься на несдержанного испанского офицера. Я едва заметно махнул им рукой, мол, успокойтесь, сам же отвернулся от Алехандро, продолжая глядеть в трубу за движением колонн австрийцев.

Пришвартованный фрегат снялся с якоря, проплыл пару сот метров и замер на месте, встав аккурат напротив пролома в стене. Видимо капитан решил помочь осажденным, правда, как он это будет делать, я не представляю. Кругом дома, и нет открытого пространства для огневой поддержки. Но вопрос разрешился сам собой, не мудрствуя, капитан просто-напросто приказал открыть огонь по ближайшему дому, закрывающему обзор и пролом в стене, стоящему прямо на прямой наводке пушек фрегата.

Трех этажный дом сложился как карточный домик, после первых пяти попаданий, остальные же ядра полетели дальше, не изменив своей траектории, напрямик в пролом, к которому приближались штурмующие войска австрийцев. Пара снарядов пролетела далеко от колонн врага, но вот остальные задели крайний ряд мушкетеров под черно-желтым флагом, оставляя после себя сломанные куклы, еще недавно бывшие живыми людьми. Тут же фрегату вторила канонада крепостных орудий, буквально выкашивая марширующих солдат, первые шеренги пали, так и не дойдя до заветной стены, под которой жидкой грязью текли остатки воды, в пересохшем рву.

Сбоку от меня радостно закричал Алехандро, тряся кулаками в чистое небо, неотрывно глядя в подзорную трубу, взятую у капитана «Санта-Лючии». Проследив за взглядом испанского офицера, я озадаченно погладил подбородок: к порту Мессины приближается пара корветов с полосатым желто-красным флагом. Странно, но, кажется, вчера граф говорил о том, что в городе не хватает войск, тех пяти сотен солдат, что расквартированы в казармах города, попросту не хватает даже на поддержание порядка в ближайших землях, не говоря уже о полноценном контроле всей подвластной территории. А что говорить о кораблях? Комендант вообще только горестно вздохнул, стоило мне только упомянуть о них. Фрегат чисто случайно здесь оказался, а тут получается в Мессину шли сразу два корвета, пускай эти корабли предназначены в большей мере для крейсерской деятельности против противника и вы слеживания оного, но ведь и их 32 пушки в решающий момент могут сыграть важную роль в сражении. Даже в таком, когда каждый бортовой залп уменьшает количество нападающих на десятки человек. Все-таки странно, право слово видеть в захолустном городе на отшибе империи, нуждающейся во всех наличествующих сил как никогда ранее сразу два военных корабля.

–Что они делают?! Они…они, о нет, Святая Мария!– Алехандро ухватился за борт шнявы, до бела сжимая дрожащими пальцами ни в чем не повинное дерево.

Вновь перевожу взгляд на пару корветов, вижу, что команда обоих кораблей суетится сверх меры, не понимая в чем дело, гляжу на капитана Гомеза, вновь перевожу взгляд на корветы и только теперь замечаю, причину иступленного состояния Алехандро. Испанский флаг на обоих кораблях пропал, вместо него на мачтах корветов трепыхался на ветру его английский собрат. Каперы!

–Полный вперед, капитан, нам надо уходить как можно скорее!!– ору что есть мочи на замершего у штурвала капитана Кастанедо.

Однако он и без моего приказа прекрасно разобрался в ситуации, тут же начал раздавать приказы суетящимся на палубе матросам. Между тем я продолжал глядеть за разворачивающимся действом на берегу. Австрийцы, неся большие потери под ливнем пуль и картечи, сумели пробиться к образовавшемуся пролому, теперь ожесточено бились с испанским заслоном, держащимся из последних сил, против многократно превосходящего врага. Испанцы таяли, словно снег под лучами весеннего солнца, но и с собой забирали не мало врагов на тот свет, вот только слишком мало их было, подданных Филиппа Испанского. Даже ополченцы и те на смерть стояли за каждую пять земли города, то и дела вскидывая руки падая на каменную брусчатку городских улиц.

Легкая дымка развеялась над проломом в стене, открывая печальное зрелище героической защиты горстки солдат против многократно превосходящих сил противника. Давно замолкли крепостные орудия, артиллерийская обслуга спустилась вниз, сражаясь плечом к плечу со своими собратьями, зубами вгрызаясь в родную землю. Новый залп подошедших мушкетеров и целая шеренга испанцев падет лицом вниз, на серые камни мостовой, орошая ее своей кровью. Минута и сражение становится обычным избиением, выстрелы доносились даже до нас, отплывших уже на порядочное расстояние от порта-города.

–Мессина пала,– с болью в голосе сказал Алехандро, поворачиваясь спиной к чадящему дымом городу, из которого то и дело слышались животные крики боли и слитные залпы десятков мушкетов.

Капитан фрегата не мог помочь своим собратьям, подвергшись атаке английских каперов, испанец, подняв паруса, двинулся им на встречу, готовя к бою собственные орудия, пока еще оставшиеся пустыми после последнего залпа. Но корветы, действуя на удивление слаженно и четко, не желая вступать в открытое противостояние с более сильным противником, аккуратно разошлись в стороны, разворачиваясь бортами к плывущему на них фрегату. Секунда и первые дымные облачка взвились над палубами англичан, посылая в испанца оставляющие за собой дымный хвост бомбы. Все бы ничего, но капитаны корветов, действуя слаженно, допустили небольшую ошибку в наводке из-за чего из пары десятков бомб фрегат задела только десятая часть, да и то в скользь, срикошетив в воду.

Между тем англичане спешно разворачивались другими бортами, стараясь выжать из своего положения всю выгоду, но им не хватило каких-то пары минут. Фрегат, подплыл к ним в плотную, минута и уже над бортами фрегата взмыли маленькие облачка белесого дыма, тут же развеянные налетевшим ветром. Борта одного из корветов неожиданно вздулись горбом и лопнули, выпуская наружу красные языки пламени, сразу же охватившего всю палубу англичанина. На втором же корвете разрушений как я успел заметить, почти не было, большая часть снарядов с левого борта испанца оказалась картечью. Вся палуба второго корвета оказалась пустой, попавшая под обстрел обслуга осталась лежать недвижимыми телами рядом со своими орудиями. Однако как оказалось у англичанина еще есть порох в пороховницах, треть пушек таки выплюнула горящие снаряды в сторону фрегата. Чуть погодя уже на испанском корабле стал, заметен поднимающийся над кормой черный дым, где до этого громыхнуло пара взрывов.

Словно мелкий раненый шакал, английский корвет, подняв паруса, лег по ветру, уходя от фрегата в открытое море. Спасать же тонущих моряков с взорвавшегося английского корабля никто не собирался, испанец на всех парусах мчался обратно в порт, чадя в лазурное небо черным дымом. Остатки защитников города дожимали австрийские солдаты, планомерно как механические часы, отстреливая облаченных в кирасы поверх алых пышных рубах воинов.

Ополчение, чуть больше трех сотен человек, вместе с сотней выживших солдат из последних сил отбивались от наседающих австрийцев, упорно идущих вперед. Длинные пики с легкостью пропарывают беззащитную плоть людей, буквально насаживая их на четырех метровые оглобли. Испанцы до последнего не сдавались, держались на последнем издыхании. Но вот, наконец, в порт заходит фрегат, недолгое мельтешение и левый борт корабля поворачивается в сторону основной массы австрийцев…

Что было дальше, я не мог увидеть, шнява «Санта-Лучия» сменила курс и теперь Мессина осталась за небольшим перелеском, надежно скрывающим от наблюдателя все происходящие там события, одни только темные клубы дыма по-прежнему уносились ввысь, никакие звуки городского боя или выстрелов пушек фрегата больше не были слышны.

–Мне жаль, Алехандро, но мы не могли ничего сделать,– искренне говорю графу, надеясь, что боль все же не сильно затуманила его разум.

–Я знаю, светлейший князь, но видеть, как гибнет твой город от рук врага… это мерзко, унизительно, особенно когда ты сам уплываешь… словно трус!– покрасневшие глаза испанца с холодной отрешенностью наблюдали за суетящейся командой шнявы.

–Нет, ты не прав, уважаемый граф, далеко не прав. Ты не трус, вот скажи мне. Если бы на поле боя тебе был отдан приказ стоять в засаде с твоей ротой, ожидая команды для благоприятной атаки, ты стал бы ждать, видя, как погибают твои соотечественники?– с легким прищуром глаз спрашиваю испанского офицера.

–Если бы был такой приказ, то конечно,– не думая, отвечает он.

–Так почему же ты тогда говоришь о трусости, когда речь идет о нашем отплытии?– строго спрашиваю его.– Ведь для нас главное добраться до Мадрида, на аудиенцию к твоему королю, Филиппу Испанскому, где я смогу от имени свое страны говорить о государственных делах, ты же можешь сразу же по прибытии оповестить власти Барселоны о нападении на Мессину. Разве это не лучше чем бесславно погибнуть на улицах пылающего города? Стать его освободителем, пускай не личным, но ведь вовремя узнанная новость помогает порой лучше любой армии за спиной.

–Вы, правда, так думаете, сеньор Алексей?– с надеждой спрашивает меня испанец.

–Конечно, иначе я бы даже не стал говорить вам об этом сеньор Алехандро…

–Алехандро, для вас, я просто Алехандро,– улыбнулся граф.

–Конечно, … Алехандро,– пробуя на звук имя испанца без дополнительных слов.– Тогда и ты можешь обращаться ко мне на ты, так будем много удобней. Тебе так не кажется?

–Это честь для меня,– отрывисто кланяется граф Гомез.

–Вот и хорошо, думаю, нам стоит обдумать то, как и что говорить при встрече с властями Испании, иначе быстро добраться до королевского двора мы не сможем,– задумчиво протянул я, смотря на едва видимый дым над горизонтом, оставляемый за нашими спинами.

*****
Июль 1709 год от Р.Х.
Центральная Россия.

Тусклые стены кабинета, слабо угадывались в полутьме, ночь только-только вступила в свои права, на небе нет ни одной звездочке, предгрозовой небосвод, плотно затянут тучами, где-то вдалеке вспыхивают ломаные росчерки молний.

Пара свечей догорала в подсвечниках, спиной к ним сидел уже не молодой мужчина, лицо покрыто морщинами, пряди черных как вороново крыло волос ниспадают с плеч, вот только проседь уже забрал большую часть стариковских волос, ежеминутно напоминая о прожитых годах.

–Ерема!– внезапно крикнул мужчина сильным поставленным голосом.

–Я здесь господин,– появился на пороге кабинета старый слуга.

–Думаю, пора тебе съездить к нашим друзьям,– плотоядно улыбнулся мужчина.

–Но, разве их не убили, мой господин? Ведь недалече как пару месяцев назад охальники на деревушку Корзня напали, пограбили ее всю, а их самих на деревьях развесили, воронью на поживу,– приподнял голову от пола слуга.

–А я сказал, что к этому недотепе поедешь, да пожрут его в аду черти? А то я не знаю, что ватага его по дороге к Рязани вся развешена, а его самого так найти, и не удосужились, хотя наверняка просто не узнали в изъеденном червями трупе. Ну да ладно, не об этом речь, дело важное тебе предстоит. Нужно тебе Еремка напомнить о себе этим лапотникам, незнамо с чего возомнившими себя боярами.

–Но разве они не у цесаревича на службе сейчас? Послушают ли они, господин?– посмотрел на своего хозяина старый слуга.

–Не твоего ума дела, у кого они на службе! Главное, что они у меня вот тут все!– потряс пудовым кулаком Господин, но, быстро успокоившись, продолжил уже на полтона ниже.– Ты поедешь к ним, а для убедительности возьмешь кое-что для напоминания, а то они и вправду совсем голову могут потерять и глупостей наделать … память холопья она ведь короткая, милость господскую редко кто ценит. Так что с рассветом отправляйся в путь, дорога не близкая

–Как будет угодно моему господину,– вновь кланяется до пола Еремей, пятясь, выходя из кабинета.

На стенах безобразно плясали тени, порождаемые огарками свечей…