Текст книги "Гавран (СИ)"

Автор книги: Иван Филимонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

На секунду подняв взгляд и оценив, видимо, степень охренения на моем лице от такого захода и подобных речей, она попыталась пояснить:

– Тот Хан, уважаемый Влад Гавран, это...

Она слегка замялась, явно не зная, как лучше растолковать, кто такой её братец...

– Я знаю имя твоего брата, – выдавил я, стараясь выглядеть невозмутимым. Прежде чем ломом по хребтине долбить, уж что-что, а имя "заводилы" рэкетиров я выяснил. Ну, а чего ещё сказать? Ошарашила она меня достаточно и неожиданным появлением своим, и видом, и невербальными явными сигналами, – все эти поклоны и "глазки в пол", – и самим содержанием речи-представления. Чёрт, на кого же она похожа? Это что-то из "прошлой жизни". Глаза сбивают, этот слишком "прозрачный" цвет. И сама дурацкая ситуация не даёт сосредоточиться. Надеюсь, она не шиноби тут мне косплеить собирается? Типа, кий-йя, вот тебе за брата, презренный гайдзин, и бла-бла-бла... Или как там у них пафосные речи должны звучать, никогда не слышал...

На лице гостьи после моей реплики, – о "знакомстве" с её братцем, – лёгкой тенью промелькнуло облегчение, как мне показалось. Наверное от того, что неприятные объяснения можно пропустить. Следующие слова дались ей явно проще.

– Как я уже сказала, мы – последние выжившие. Потому ни глава рода, ни старшая мать не могут прийти к тебе и просить. Их просто нет. И как единственная... мать рода, – перед "матерью рода" она заметно сделала заминку и выдавила эти слова явно тяжелее, – я почтительно прошу тебя, уважаемый Влад Гавран, принять откуп и вернуть моему брату его айрат.

Она всё так же не поднимая глаз опустилась передо мной на колени и протянула двумя руками кредитный чип. А мои мозги окончательно охренели! Вообще-то, я давно уже психологически перестроился на то, что в космической цивилизации прочно живу, на пустотной станции огромной умными дроидами бывшие боевые корабли курочу... А тут – какой-то галлюциногенный коктейль из Голливуда, учебника истории младших классов и чумных традиций непонятных народов!.. Нет, что такое "айрат" я сразу сообразил. Хотя перевода на общий не получилось, местечковое такое словечко. Но по смыслу понял – не так давно рассматривал я эту "подвеску" вместе с искином. Однако такого представления... в стиле эпохи Эдо, блин, я точно не ожидал.

А совсем добила она меня, когда через паузу чуть тише добавила:

– Мы просим простить нас за то, что откуп очень невелик. Мы теперь... маленький и небогатый род. Здесь всё, что мы смогли накопить за то время, что живём здесь – почти пятьдесят тысяч кредитов.

И она ещё ниже склонила голову.

Н-да, где-то в глубине души я до сих пор сентиментален. Доверчив и непоследователен. Лет двадцать назад, когда "в первой жизни" своей я был чуть старше своего сегодняшнего тела, эта сцена вопреки всему меня... разжалобила бы, так скажем. Её братец полный баран и бычара тупой, а некомфортно почему-то чувствую себя я. Ну да, они хорошие, их просто жизнь несчастная заставила. А я могу и утереться. Вернее, войти в положение и посочувствовать сирым и убогим. Всё отдать и ещё погладить по головке. Как же, "птичку жалко"... Замечательный пример манипулирования, неважно сознательного или бессознательного. Это уже сегодняшний я понимаю. И такие вещи меня очень раздражают, мягко говоря. Да вот уж, как говорится, варенье из хрена вам на всё лицо, уважаемые!

Очень вовремя вдалеке раздался глухой стук – от кучи металлолома моего отпала какая-то хреновина. Небольшая – но на громкий звук, чтобы паузу прервать, хватило. И с мысли меня сбить вовремя. Потому что "не туда" я начал думать, раз завёлся. Мне эмоции придерживать надо, когда они рулить начинают. Такая у меня... особенность.

Стоп. Успокоился. Своих тараканов не надо на других напускать. Девушка просто просит выкупить вещь брата. Нормальное, возможно, по местной жизни явление. Ну или по её представлениям, по крайней мере. Остальное – мои комплексы и негативный опыт. Если коротко, раздражает меня всё это! Точнее – сволочизм окружающей жизни. И мой собственный. Естественно, проецирую все эти эмоции я на кого? Правильно, на гостью свою. Ха, ну на кого ж ещё? Кто себя виноватить будет... А ведь есть, есть простой способ решить вопрос и не испортить себе настроение. И карму, так сказать. Тем более, в данном конкретном случае пойти на поводу у собственной... сентиментальности, хех, мне ничего не стоит. Почему бы и нет? А учитывая сказанное этой Маррой и общую ситуацию, это будет ещё и... справедливо, по большому счёту. И это – реально весомая причина. Для меня, по крайней мере.

– Встань и жди. – Стараясь выглядеть невозмутимо, – чтобы стилистически соответствовать, так сказать, – выдал я наконец реплику после долгой паузы и направился в сторону жилого модуля.

Однако уже на полпути в мою пустую голову наконец пришла по-настоящему разумная мысля. А быстренько её подумав, я решил – что не очень-то она и бредовая. И развернувшись на сто восемьдесят градусов, вернулся обратно к этой... не знаю даже, с кем сравнить. Белокурая валькирия с ледяным взглядом прозрачных глаз. И смиренными повадками... женщины из семьи Токугава. Не та классическая валькирия, конечно, которая в теле, с мечом и пышной гривой. А скорее... Ну просто отморозок такой скандинавского типа. Молодой Рутгер Хауэр женского полу. Каким он мне по "Бегущему" и другим ранним фильмам запомнился. Сейчас этот отморозок стоял паинькой, сцепив опущенные руки и всё так же "опустив очи долу".

– Ты в состоянии сейчас просто, нормально разговаривать? – гостья подняла глаза и опять одарила меня своим нечитаемым взглядом. – Под протокол. Я отдам тебе вещь твоего брата. Она не нужна мне. И денег я не возьму, уж извини. Для меня она не представляет ценности, потому брать твой откуп, – или выкуп, – я не могу. Это будет... неправильно.

Глаза из талого льда продолжали всё так же бесстрастно изучать некую точку где-то на моей переносице. А я, стараясь изобразить голосом такую же невозмутимость, вещал дальше.

– Но мы оба с разных сторон попали в одну ситуацию – слегка неприятную, слегка непонятную. И я бы хотел обсудить это и кое-что узнать у тебя. Просто поговорить. Не в традициях вашей планеты, без всех этих ритуальных... заходов и танцев. Надеюсь, мои слова не очень обидны для тебя. Предлагаю посидеть, выпить ринка, и просто поговорить.

"А в ответ тишина..." И прозрачные глаза на нечитаемом лице. Да задолбала, блин!.. Вот есть тяжёлые люди, максимально "тугие" в общении. Легче уголь грузить, чем с подобными о чем-то договариваться. Именно такой случай, видимо.

Когда пауза затянулась настолько, что я уже решил плюнуть, всучить ей жетон этот и отправить восвояси, можно даже не совсем вежливо, внезапно прозвучало, тихо и мелодично:

– Я не против. Пойдём, поговорим.

Причём абсолютно нормальным тоном, без всяких там церемониальностей и вежливостей равнодушных. И даже уголки губ, кажется, дрогнули пусть в слабом, но всё-таки подобии улыбки. Разродилась, наконец!.. Зараза, другая вселенная, а женские особи всё так же живут собственной логикой и на своей волне. Всё так же нервы трепать умудряются. Что за закон мироздания такой...

Постаравшись всем своим видом показать, что в другом ответе и не сомневался, я приглашающим жестом указал на свой жилой модуль. А потом эдаким начальническим жестом махнул "Шишу и Ко":

– Перерыв. Инструмент по местам, все на зарядку.

Никакой нужды ни в этих глупых жестах, ни в словесных командах конечно не было. Все указания ушли через имплант. Но... вот такой я пацан и позёр. Мне просто так нравится. С разумными общаться лишний раз желания нет, а с дронами – нравится. Идейный мизантроп, блин...

А эту девицу я теперь постараюсь разговорить. Хочу пообщаться с ней максимально подробно. Потому что есть много вещей в этой новой для меня жизни, которые пока прошли мимо меня. Из запросов через искин и подслушанных разговоров техников в столовой всего не выяснишь. Вот эти "дыры в образовании" хоть частично данная валькирия мне своей информацией и закроет. Благо, – парадоксально на первый взгляд, но элементарная психология, – я для неё теперь не совсем чужой. И расскажет она мне тоже намного больше, чем кому-нибудь постороннему.

***

– Мы с Тотом четыре дня просидели в яме со срезанными цветами протта на краю поля. Их запах отбивает нюх у собак, а ездовые ящеры его вообще не переваривают. Даже близко не подходят. Да и воины клана Саротар никого из выживших после двух дней – уже и не искали специально. Почти все ушли прочёсывать окрестности и к дальним малым поселениям. Остались в основном раненые и молодняк. Они и добивали немногих оставшихся одиночек из спрятавшихся женщин и детей. Одна фляга с водой у нас была, да и роса по утрам в начале осени обильная. Так что продержались легко.

Марра рассказывала свою историю тихим бесцветным голосом. А я уже давно жалел, что развёл-таки её на это. Психолог, итить его!.. Сначала отдал айрат этот. Потом почти час пили ринк и говорили о разном. Я спрашивал, в основном по местным мелочам, она меня просвещала. А после – всё-таки рассказала. Наверное ей и самой было надо хоть с кем-то поделиться этим. А с кем? Только с другим таким же "иммигрантом". Н-да, отличаемся мы всё-таки от местных, не такие мы. По-другому воспитаны. В иных правилах, как говорится. Ну да, "дикие", что с нас взять... Не думаю, что здесь у неё есть подружки или друзья. Не с её характером и не в этом обществе, как говорится. Держалась она во время рассказа, конечно, с невозмутимостью камня. Но я только предполагать могу, какое море боли за этим внешним спокойствием. И ненависти...

– На пятую ночь они устроили пьянку. Всех выживших добили, в округе свои... Чего им бояться. Наивные идиоты! Неплохие бойцы, но командиры их – дерьмо. И мрази! Какие старейшины их, живущие предательством, такие и воины – тупые вонючие твари!..

Марра замолчала, прикрыла глаза, явно давя пробивавшиеся отголоски того, что рвалось изнутри. Я молчал, слушая тяжёлый рассказ и думая о характере этой девушки, вчерашней девчонки по сути.

– Во второй половине ночи, когда почти все или успокоились или упились, я и Тот выбрались и по сливным канавам добрались до дома предателя. Мы так пропитались вонью этого клятого протта, что у меня самой уже постоянно кружилась голова и тошнило без перерыва. Но зато ни одна тварь не почуяла нас, не залаяла и не зашипела. А этот гнойный сархот – он спокойно спал в доме со всем своим выводком. Понимаешь, он предал, продал, убил сотни людей, женщин, детей из своего клана... Тех, кто верили, доверяли ему... А теперь он спокойно спал!..

Не знаю, я уже минут десять старался почти не смотреть ей в лицо – по возможности бесстрастно изучал угол у входной двери. Удачно так попался он мне на направлении взгляда... Но по голосу – по голосу злые слезы всё-таки вырвались наружу. И это хорошо, нельзя эмоции такие сдерживать бесконечно. Капли жгучей, дикой ненависти, буквально сочащиеся из каждого её слова, ощущались почти реально. Пусть хоть слезы их немного смоют, разбавят.

И опять – справилась с внешними проявлениями собственных чувств Марра на удивление быстро. Уже через минуту ставший привычным голос, тихий и безэмоциональный, зазвучал снова.

– Когда перебрались через забор, брат пошёл на половину старшего, а я к его первому сыну. Жену я убила быстро, а его самого оставила с перерезанным спинным нервом у колыбели их ребёнка. Чтоб эта тварь испила хоть сотую часть того, что по их с отцом вине испытали другие. Потом пошла к Тоту. По пути убила старого Варна, он жил в доме охранником и работником. Почуял как-то, тварь, смерть своего хозяина и успел выбежать с ножом в коридор из своей комнаты.

Марра рассказывала мертвящие подробности сотворённого ими с братом возмездия монотонным, бесцветным голосом. Но это была, как мне показалось, именно та часть из большого рассказа, – о жизни и конце рода Хантан и всего клана Рог, – которая вообще заставила её заговорить, озвучить всю эту историю. Потому что она сейчас рассказывала именно о том, что дало им силы не слететь с катушек и найти в себе силы жить дальше, когда весь привычный мир вокруг умер. Она сейчас рассказывала о том, что они все-таки отомстили...

– Когда я пришла, брат уже перебил позвоночник советнику и убил спавшую с ним милару, а я успела перерезать глотку ночевавшей отдельно его жене. Всем остальным подарили лёгкую смерть – подпёрли двери, заклинили снаружи щиты тех окон, что были без решёток, и пустили с трёх сторон огонь, облив стены жидкой смолой из нижней кладовой. Они задохнулись раньше, чем сгорели. А потом от них остались только зола и пепел. Кончился без следа поганый род...

Последние слова она, снова слегка сорвавшись, почти прошипела. Хм, неуютно так прозвучало... Не хочу эту девушку в кровные враги. Ещё немного помолчав, собеседница тихо и устало закончила:

– Спрятавшись за внешней стеной, мы с Тотом убедились, что пожар эти уроды потушить не смогут. А потом в общей суете ушли от посёлка. К зиме добрались до имперского Центра найма, где прошли медтесты и улетели сюда. "Джунникс" оказалась на тот момент единственной корпорацией, которая не просто набирала работников, но и взяла нас обоих вместе. Вот и всё. Вот такая история двух диких с планеты Трагар...

И она теперь уже надолго замолчала, о чем-то задумавшись. Я после паузы наконец отлип взглядом от изученного вдоль и поперек угла и направился, захватив обе наши кружки, в другой угол, за ринком. Поэтому следующий вопрос получил в спину. Неожиданно, надо сказать.

– Зачем? Влад, объясни глупой дикой – зачем, для чего это предательство? Почему так подло?!

Обернувшись, я нарвался на замершее в болезненной гримасе лицо и острый, как ледяное лезвие, взгляд.

– Я так и не поняла тогда. И не могу понять до сих пор: зачем старейшина Грев сделал это? Старший над воинами, второй человек в клане... Он ведь имел всё, что хотел. А чего не имел – клан дал бы ему, стоило только сказать. Уважение, достаток, обеспеченное будущее детей и внуков... Почему, Влад?!.

М-дя, хороший вопрос. На уровне детских. Которые элементарные, но ответить на них никак не получается. Почему люди умирают? Почему планета вертится? Почему друзья предают?.. Вопрос человека, который воспитан жить по чести и потому ему непонятна подлость. Вот и ответь попробуй... Озадачила она меня.

Расставив рядом на столике кружки с ринком и умостившись в своём кресле, я одновременно честно пытался сообразить, как же мне ответить этой взрослой девочке, – которая не понимает откуда берётся в людях грязь, – на её непростой вопрос. И никак не мог придумать подходящих слов.

– Знаешь, Марра, я на самом деле очень много видел таких людей. Э-э,... разумных. Общался с ними, жил среди них. Но до сих пор не знаю, как и почему они становятся... такими. Может быть уже рождаются с некоей предрасположенностью? Один мой друг, он учёный-биолог, считал их генетическим браком. Уродами, паразитирующими внутри собственного вида. Убивающими его изнутри. Но это слишком простое, неполное объяснение, на мой взгляд.

Чего-то я палюсь немного, кажется. Опять. Как Штирлиц с парашютом у рейхсканцелярии... Срочно убираем всякие личные подробности. Вон и Марра, кажется, странновато так посматривает.

– Нет, что-то в этом есть, конечно. Популяции, инстинкты, меж– и внутривидовая конкуренция... Все мы немного животные, всё это и к нам применимо. Но по моему личному мнению, гораздо важнее то, чем мы от них отличаемся.

Вовремя ринк принёс – и паузу можно взять небольшую, чтобы с мыслями собраться, и горло промочить. Которое сохнет моментально от таких... сложных разговоров.

– Сразу скажу, я не адепт какой-то религии или культа. Это однозначно. Но в то же время уверен, что кроме усложнённых инстинктов, способности к абстрактному анализу и прочих научно определяемых вещей, разумного отличает от зверя ещё нечто – необъяснимое и неуловимое приборами. И разными медицинскими исследованиями. Если стремление нахватать себе побольше нужного и полезного, подняться за счёт других, уничтожить всех конкурентов любым способом или получить максимум удовольствия любой ценой... И прочие подобные вещи... Если всё это легко разъясняется как раз на уровне, так сказать, инстинктов и биологии. То некоторые другие понятия, как ни старайся, так просто объяснить нельзя. Не влазят ни честь, ни совесть, ни творческий порыв учёного, ни воинская доблесть героя целиком в рамки биологического или психологического лабораторного опыта.

Как же тяжело подбирать на общем подходящие слова для некоторых понятий. Голову сломаешь. И все равно лекция скучная получается. Тем более непонятно, насколько этот самый понятийный ряд у собеседника развит и что он вообще усваивает из твоего лепета. Нахрен я вообще полез в этот серьёзный разговор!.. Отболтался бы формально – и всё.

Но Марра, на удивление, смотрит серьёзно и слушает внимательно. Аж замерла в кресле. Знать бы ещё, что у неё в голове происходит в ответ на эти мои рассуждения. А мне, – раз уж взялся за дурной труд объяснять неподъемное, – придётся как-то заканчивать соответствующе.

– Те, про кого ты спрашивала, часто называют и искренне считают низшим быдлом тех, кто не может или не хочет сподличать, унизить, обмануть к собственной пользе, как делают это они. На подобных разумных "эти" с особым удовольствием наживаются и паразитируют. На самом же деле истинное быдло, то есть просто животные, именно они, эти псевдоумные уродцы. Безнравственные, с отсутствующей видовой моралью, весь комплекс действий которых легко объясним как раз голыми инстинктами: выживание, конкурентная борьба, максимально возможное раздражение центра удовольствий... Десяток биологических понятий – вот и вся основа их жизни. Если убрать их, – сдуть как пену, выкинуть как кусок дерьма, – из общей популяции разумного вида, последний только облегчённо встряхнётся и будет развиваться дальше. А вот если оставить только таких... Как сама понимаешь, вид умрёт. Или сразу, или чуть погодя. Потому что уроды эволюцию не делают.

Остатки ринка в кружке – моё спасение. И... устал я от этого монолога.

– Да, наверное в ком-то этого от рождения больше. И возможно это действительно генетический брак. С точки зрения Мироздания, так сказать. Сами они, надо сказать, так конечно не считают. Если вокруг этих... полуживотных становится слишком много, если они начинают задавать тон, порядок этой жизни – даже те, кто изначально не склонялся к этому примитивному началу, начинают невольно подражать и развивать его в себе. Потому что внутреннего труда требуется меньше, а простого удовольствия несёт больше. Примеры же постоянно маячат перед глазами. И их много. Вид начинает деградировать. Становится их меньше – вид развивается, растёт от животного вверх. А если от общего перейти к частному...

Вымотался я. Больше чем от смены на разделке. И ринк в кружке закончился...

– А если говорить о каждом конкретном разумном... Когда мы уйдём... в Пустоту, ни состояние счета, ни количество покрытых самок, ни размеры поместья не будут иметь никакого значения. Только то, насколько разжёг ты ту искру разумности, что есть внутри тебя, насколько в течении жизни развил тот кусочек, что отличает тебя от животного – только это и будет важно. Твари – к тварям, как говорится, разумные – к разумным. Мироздание настолько рационально устроено и давно существует, что обмануть его законы могут надеяться только действительно простые животные, пусть даже и мнящие себя людьми.

Гостья моя молчала, задумавшись о своём. У меня внутри было тихо и пусто, – как всегда после попытки объяснить, передать кому-то нечто... такое, "своё", что важно для тебя и идёт от души. И что объяснить невозможно. Откуда-то из глубины ехидно вынырнула одинокая мысль. Пришлось озвучить.

– Извини, Марра, подумалось сейчас, что на вопрос-то твой я так и не ответил. Много говорил – и ничего не сказал из того, что было нужно. Наверное, я просто не знаю ответа. Извини... Разве что добавить, что эти особи, как животные, – или головой болеющие разумные, – остановиться не могут и меры не знают. Пока может и хочет – будет рвать, жрать, хапать, тащить под себя. И окружающих унижать и убивать, потому что это для него власть, а значит самоутверждение и удовольствие. И просто удовольствий искать бесконечно – потому что этот центр в мозгу у него главный... Наверняка все это в вашем советнике было уже – а вы или не заметили, или значения не придали. За что и поплатились жестоко. Только так, наверное, могу сказать.

Она подняла голову, взгляд из отвлечённого снова стал полностью осмысленным. Сфокусировавшись на моем лице, она неожиданно возразила:

– Нет, наоборот. Ты очень помог мне. Я услышала даже больше, чем могла надеяться.

И помолчав буквально пару секунд, ещё более неожиданно спросила:

– Влад, ты видящий?

Оценив мой абсолютно непонимающий вид, она с досадливым выражением тряхнула головой и поправилась:

– Это у нас так говорят, не подумала. Ты псион?

Не думаю, что понимания на моей физиономии добавилось. Удивила.

– Нет, я не псион. Судя по данным тестирования на карточке, от слова совсем. Ну, то есть совсем не псион, – поправился я, заметив мелькнувшее в глазах собеседницы непонимание.

Во как удивила она меня, я даже опять забыл, что с идиомами и оборотами разными осторожнее надо. Но зато и расшевелила. И уже не пытаясь представить, чего она там опять себе кивает, о чем думает, я встал и направился к шкафу с припасами: ринка уже напился "выше крыши", соку какого-нибудь хочу. Пусть даже консервированного. И галету солёную, есть у меня подобные.

– Влад, прими у нас с братом клятву, возьми в свой Род!..

Нет, ну что за отвратительная привычка бросать в спину вот такие вещи! Опять в спину!.. Я даже перед шкафом только чисто машинально успел затормозить, пока пытался осмыслить, чего это она мне сейчас выдала. А когда осознал полностью – испытал непреодолимое желание послать эту... гостью далеко и надолго. Вот прямо сей момент. И проследить, чтобы двигалась энергично и без остановки. Потому что – вот нахрен мне такие заявочки не нужны!

***

Меня энергично грузили целый час, не меньше!.. Потому что я её не послал, конечно. Хотя очень хотелось. Даже воздуха в грудь попервоначалу набрал побольше, чтобы выдать маршрут не прерываясь. Но в результате... просто спокойно и аргументированно пояснил, что ни им, ни мне это совсем не нужно. Очень аргументированно. И спокойно, чёрт бы её побрал!..

Но это помесь росомахи и пиявки вцепилась в меня неотдираемой хваткой и на любой мой аргумент находила, зараза, вполне разумные возражения. Рушила, бестия, все мои логические построения. Плохо, что она оказывается умная. Только и остаётся, что действительно просто послать.

– Нет, Влад Гавран, ты не прав. Когда говоришь, что своё мнение о тебе я основываю на ничем не подкреплённых словах. Вроде: ты послушала мои отвлечённые рассуждения и решила... Нет, всё не так.

Я уже давно не хочу сока. Я хочу водки!.. И прогнать из моего бокса эту наглую девку. А чего ж не гоню? Надо будет потом об этом подумать... Понравилась что ли... Но водки всё равно хочу.

– Я снова перечислю тебе все мои, как ты сказал, резоны, Влад. Не по важности – они все важны. Да, я наверняка что-то упущу. А что на уровне ощущений и просто уверенности – про это вообще не расскажешь. Но всё равно, слушай.

О, Великая Пустота, опять. Ещё раз. Наверное, я всё-таки этого не выдержу. Шмякну её сейчас по башке, как Максим Максимыч беднягу Холтоффа, выкину в коридор – и двери в ангар изнутри заварю Шишигой... Жаль, искин этой пытки не видит, – личное жилое помещение, свободная от просмотра зона, – а то бы точно меня оправдал. Точно, надо "протокол" включить... Надеюсь, на астероиды меня не пошлют, за самооборону засчитают...

– ... Ты замечательно настучал Тоту по голове. Так замечательно, что он только сегодня из медкапсулы выходит. Медцентр у нас не из дорогих, сам знаешь, а разобрал ты брата на компоненты качественно. И нет, ты не прав. Абсолютно. Никакой честный или нечестный бой, никакой поединок один на один тут не важен и не нужен. Вы оба были в рамках одного и того же же боя. Одних правил. Сейчас он в медгеле, ты напротив меня. Вот и всё.

– И да, для него это важно. И он точно понимает это так же, как я. И заслуженно теперь признает твоё старшинство. А на равном поединке – пусть вон твой конструкционный дроид с ним бьётся. У них с братцем как раз и силы, и ума поровну. Пусть бодаются. И нет, ты не прав – я его к тебе не посылала. Этот болван, как с Трагара улетели, вообще только дурью занимается. А последнее время, после того как этот клятый Варг Харрат, провалиться ему в бездну уроду, задёргал его своими тупыми якобы поучениями – вообще думать перестал. Наконец-то он исчез со станции... Тоту вообще полезно в меде полежать, может голова заработает.

"Оттаяв" от недавней неподвижности, лицо её теперь приобрело вполне выразительную мимику. Нет, всё равно скромную, но достаточно яркую и понятную. Те же брови вполне однозначно подчёркивали выражение глаз, например. Которые Марра, кстати, совсем не прятала сейчас, но напротив – старалась постоянно держать меня "глаза в глаза". Очевидно, чтобы подчеркнуть искренность и значимость собственных слов.

– Ты качественно превосходишь большинство здешних. Да, и нас с братом тоже. Нет, просто так это не бывает: мы копаемся в мусоре в общем цехе, – с самого первого дня, уже полгода, – а ты так же с первого дня работаешь на особой разборке в персональном ангаре. Успешно работаешь, насколько я знаю. И нет, дело не только в цифрах интеллектуального развития. Хотя они тоже важны. Дело в разумном... в целом, какой он есть. Ты самодостаточен, ты даже теперь уже многое можешь, чего не могут другие. И ты лидер, готовый глава рода, не спорь.

– И тебе обязательно нужны рядом те, кто готов в любую минуту выступить на твоей стороне. Помочь и поддержать. И хотя я не могу стать матерью рода, но я хорошая милара. Это говорили все наставницы. И пусть у меня нет опыта, но я молодая и быстро учусь...

Этот непрекращающийся поток слов, высказываний, замечаний почти физически затягивал и лишал желания возражать. Плюс сопровождался, – что удивляло, всё-таки до этого валькирия была намного сдержанней, – непрерывной жестикуляцией. В этаком итальянском стиле. Причём казалось, что её руки живут собственной жизнью. Изящные ладошки складывались домиком, руки разлетались крыльями птицы, чтобы тут же сойтись в таран копья, потом тонкие пальцы перебирали на ёжике причёски несуществующие пряди волос над ушами, а через мгновение резкое движение отчёркивало перед грудью горизонт, как будто отметая любые возражения. Этот танец рук откровенно притягивал взгляд. И что-то неуловимо напоминал. Что – я понял, когда Марра внезапно, как будто озябнув, охватила на мгновение себя за плечи. Я почему-то представил наброшенный на эти плечи цветастый платок... И разозлился.

Цыганку она мне напомнила вокзальную. Которая забалтывает очередного лоха перед тем, как обуть его на все сто десять процентов. Забивает ему все каналы восприятия, чтобы продавить своё. Категорически не терплю это в массе своей подловатое, вороватое и бесчестное племя. Хотя, справедливости ради: на срочке ещё, если вспомнить давнее, из полудюжины всего нашего призыва, что попала кучей в одну часть, нормальными пацанами оказались в итоге двое, чечен Дима, – сам просил так звать, а вообще Дауд, – и цыган Васька. Остальные проявили себя чмошниками разной степени подловатости и гниловатости, хоть и были по факту земляками. Но – исключения, как говорится, редки и только подтверждают правило. И вот тут эта... стервочка. Обрабатывает меня, понимаешь.

После злости стало смешно. А ведь я, выходит, и вправду лох. Раз не понял сразу. И купился. И поддался немного даже. Случайно ведь, на ассоциации, выкупил засранку. Вот паршивка, в род она хочет! А я пентюх...

Вылезшая у меня неожиданная широкая улыбка заставила цыганку эту доморощенную на время удивлённо заткнуться и снова внешне превратиться в валькирию. И – не знаю, какими путями ходят у меня в мозгах ассоциации... Жуткими какими-то. Но я почему-то ещё представил эту "белокурую бестию" в виденном недавно в глобонете, в рекламном ролике, боевом скафе. Дико гламурная и тупая картинка там была: лысая красотка в жутко навороченной и страшной чёрной броне, с огромной пушкой... Но со свёрнутым шлемом, естественно, и в пафосных позах. А заменив то лицо – этим, а лысину – платиново-белым ёжиком... В общем, одновременно с осознанием того, что мною просто бессовестно манипулируют с помощью какой-то вполне определённой техники или умения – я ещё и вспомнил, узнал Маррино лицо. Которое с самого начала не давало мне покоя своей похожестью на кого-то мне уже известного.

В двух кварталах от моего дома, если ехать в сторону центра по проспекту, стоял... В смысле – в прошедшем времени потому, что для меня он сейчас в таковом; так-то он и в данный момент стоит, наверное... в другой Вселенной. Ладно, неважно. В общем, там неподалёку расположился вполне себе современный кинотеатр-мультиплекс. Нет, я туда не ходил. Но в радиусе километра рекламные доски и афиши просто пестрели. А на самом проспекте, по которому я на работу и ездил, рядышком в обоих направлениях стояли огромные биллборды, на которых рекламы-афиши регулярно и своевременно менялись. И вот сравнительно недавно, – не помню, или в прошлом году, или уже в этом, – висела там пару недель суровая такая девица в футуристической техноброне с некоей неопознаваемой хренью на плече. Гордый взор, несгибаемый вид... Я даже заинтересовался в конце концов и скачал фильм, посмотрел. Узнал, что броня на самом деле экзоскелет, а хреновина на плече – идиотический заточенный железный дрын, типа двуручного меча. Бедный обкуренный режиссёр... Но не про него разговор. Про актрису-героиню.

Эмили Блант. Эмили Блант, блин! А я ведь ещё пару каких-то фильмов с ней видел: про рыбалку дурацкую, про мексиканских наркоторговцев... И даже помню, вроде бы, что она актриса британская. Или нет? Да неважно. Вот чьё лицо у Марры! Ну в смысле, на кого она похожа. Если не один в один, то с минимальным гримом, как говорится. Н-да, мог бы и раньше опознать. Вот ещё и поэтому, наверное, из-за этой похожести, из-за связи подсознательной с прошлой жизнью, такие непонятные чувства она у меня вызывает. Но этот нлп-выверт с попыткой манипуляции – это конечно чересчур.

Очень естественно переведя улыбку в кривую ухмылку, паузу в разговоре теперь прервал уже для разнообразия я. Кстати, не такой уж и длинной она получилась. Быстро на самом деле воспоминания проскользнули.