Текст книги "Прямой доступ (СИ)"

Автор книги: Иван Донцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава – 3

Быстро шагал, хлюпая по лужам, ботинки промокли почти сразу. Холод немного отвлекал от боли и мыслей о том, что я сделал. Я сейчас даже не мог понять, сколько человек убил. Пятеро в квартире, ещё двое внизу. Девушку-консьержа не считал, с ней всё будет в порядке.

Всё внутри кричало, что выбора не было. Нужно хоть как-то попытаться замести следы.

Старался идти, прижавшись к зданиям, по возможности замечая камеры и патрульные дроны. Повезло, что не придётся перебираться через мосты, я находился на своей стороне города.

Потрогал рукой затылок, нащупал остатки медицинского клея. Боль снова пронзила голову и отдалась во всё тело. Зашипел и ухватился за столб, пытаясь устоять и не потерять сознание. Ещё раз всё ощупал – разъём современный, с возможностью расширения, не то что мой старый. Но я помнил синтетический голос – «Обширные повреждения конечного носителя».

Да и оставался очень и очень важный вопрос – кто я теперь?

Ведь именно нейрошунт хранит данные о моей личности, и что сейчас видят камеры и датчики?

Отбросил все мысли, переходя на бег. Со всем можно будет разобраться дома, просто подключу коммуникатор и проверю. Сейчас нужно быстрее оказаться в квартире, принять душ и выстирать одежду. Потом можно зайти к Сергею, он врач, у него даже есть какие-то приборы. Пусть пропишет препараты.

Попытался в голове отыскать хоть что-то, связанное с медициной. Почти ничего не получилось. Знал, как обрабатывать ножевые раны, пулевые и осколочные, переломы, вывихи и растяжки. В общем, первая помощь на все случаи жизни. Жизни на войне, судя по тому, что я теперь знал.

Снова пришлось ухватится за ближайшую стену здания и сжать зубы от боли. Наклонился и тяжело дышал, пока рядом проехала пара каров. Поднял голову и посмотрел вперёд – через дорогу начинался мой район, осталось немного.

Перебежал широкий проспект, сердце ушло в пятки, когда услышал полицейскую сирену. Через секунду над головой пронёсся аэрокар, за ним ещё один, освещая мигалками улицы. Выдохнул и пошёл дальше, мимо первой панельной многоэтажки.

Старался обойти район по дуге, шёл по самым злачным местам. Как назло, почти никого не встречал. Пару забулдыг в парадных, несколько гуляющих компаний на остановках… На меня никто не обратил внимание. Когда уже совсем отчаялся, ко мне метнулась тень.

– Эй! – возмутился голос из-под похожего на мой плаща. – А извиниться?!

Парень толкнул меня в плечо, потом ещё раз. Левый кулак прилетел ему в живот, правый по лицу. Сделал шаг в сторону, пропуская человека сзади. Он ногой добавил своему «коллеге» по носу. Моя пятка обрушилась ему под колено, ударил в висок.

– Эй дядя, не двигайся! – крикнул кто-то рядом.

Окинул его взглядом – то, что мне нужно. В руках он держал что-то огнестрельное, направляя его на меня. Нож попал прямо в руку, парень уронил оружие и заорал. Я оказался рядом и уложил его одним ударом в солнечное сплетение. Смуглый незнакомец упал, пытаясь ухватить ртом воздух.

Поднял и рассмотрел древний револьвер, откинул барабан с трудом – оружие всё проржавело. Нет – этот экземпляр уже давно не стреляет и никогда больше не будет. Внутри остались лишь пустые гильзы. Стёр отпечатки с оружия и бросил на асфальт, оттуда же забрал свой нож и продолжил путь.

Сделал небольшой крюк к дому в надежде, что хоть кто-то ещё решится напасть, или я увижу подходящего человека. Но людей под таким дождём почти не оказалось, а те, что были, тянули максимум на хулиганов. Оружия у таких не найдёшь, так что этот вопрос придётся решить по-другому.

Подошёл к древней стальной двери, встал напротив датчика, но он упорно не срабатывал. Шли секунды, а дверь всё не открывалась, я начал нервничать. Ещё не хватало, чтобы соседи встретили. Протёр линзу, но та никак не отреагировала. Схватился за выемку в двери, которую делали на случай, если отключится питание, но она так и не поддалась. Я не проходил проверку личности, у меня другой нейрошунт.

Достал из кармана универсальный взломщик, прислонил и нажал кнопку. Не прошло и секунды, как замок щёлкнул, я проскользнул в щель и застыл на пороге. Снял ботинки и носки, стащил с себя рубаху. Хорошенько вытер ступни о ткань и двинулся по лестнице вверх.

Через минуту уже оказался на третьем этаже перед дверью своей квартиры. Здесь тоже были датчики, но они дублировали обычный замок. Просто воткнул магнитный ключ в отверстие и запор ушёл в сторону. Глянул ещё раз за спину – никаких явных следов не осталось. В ближайшие пятнадцать минут робот-уборщик должен пройтись и по тому, что есть, так что нужно надеяться, что тут ко мне не подкопаться. Есть ещё камеры, которые идут по всем улицам, и эти люди обязательно их просмотрят. Догадаются они это сделать уже к утру, поэтому нам с дочкой нужно убраться отсюда побыстрее.

Коридор небольшой квартиры встретил темнотой. Закрыл тихо дверь и прислушался. В единственной комнате тишина, как и на кухне.

– Мягкий свет, – шепнул по привычке.

С потолка коридора ударил жёлтый тёплый свет, осмотрел вещи. Всё вроде бы лежало, как и должно, на своих местах. Чем ближе подходил к комнате, тем сильнее билось сердце. Внутри назревали плохие предчувствия. Открыл медленно дверь, чтобы не разбудить. Увидел, как дочь спит, раскинувшись звездой на всю кровать, выдохнул. Свет попал на пижаму в единорогах, и лошади начали двигать головами. Прикрыл за собой и вернулся в коридор. То, что осталось от ботинок забросил в ящик над входом. Заглянул в ванную и засунул вещи в стиральную машину, запустил стирку и сушку. Включил воду и пошёл под душ.

Водные процедуры показались сущим мучением – горячая вода усиливала боль в затылке. Понятно, что мне сейчас лучше не делать таких процедур, но это было необходимо. Каждое прикосновение к шее и затылку будто рождало взрыв в голове. Хватался за стену и часто дышал, прогоняя зайчиков из глаз.

Когда закончил, какое-то время сидел на стиральной машине, которая заканчивала сушку. Начался озноб – это тоже было плохо. Или занесли инфекцию, или реакция организма. В любом случае, я не боец в настоящее время.

– Какой боец! – зарычал, вскакивая и смотря в зеркало.

На меня словно смотрел незнакомый мужчина. Синяки под глазами и побелевшая кожа. Мужчина, который никогда в жизни не обижал даже насекомых, во всяком случае, нарочно. Мужчина, который оставил за собой за последние пару часов сразу несколько трупов. Мужчина, который не понимал, что происходит.

Схватился за раскалывающуюся голову с двух сторон, зажмурился и только чудом удержался, чтобы не заорать. Снова стал глубоко дышать и наконец-то расслабился. Вытерся полотенцем, открыл машину и забрал вещи.

На кухне нашёл спрей для дезинфекции с примесью регенерина и брызнул себе на затылок и кулаки. Дорогую жидкость сейчас жалеть не стоило. Схватил из верхнего ящика сразу несколько таблеток – от боли и температуры, проглотил. Заглянул в холодильник и на удивление быстро съел половину куска синтетического мяса. За ним пошли фрукты со стола, шоколад из верхних ящиков и закончил трапезу взбитыми сливками.

Снова приоткрыл комнату, тихо вошёл и достал световой кабель с полки. Вернулся на кухню и осторожно прислонил разъём к выходу нейрошунта. Магнитный захват сработал почти сразу, голова вновь взорвалась от боли, сжал зубы и выждал, пока приступ пройдёт. Второй конец подключил к коммуникатору и взглянул на экран.

«Synchronisation…»

«Modell M-S-P-Q-0003…»

«Typ…»

Нажал на настройки в верхнем углу, выбрал славянский язык и получил предупреждение:

«Keine offizielle lokalisierung…»

«Ignorieren?»

Я понимал немецкий язык, которого раньше не знал. Каждый правильный перевод взрывал в голове очередную бомбу. Выбора особо не предвиделось, так что подтвердил запуск перевода.

«Инициализация…»

«Профиль…»

«Май Сергеевич Смирнов…»

«42 года…»

«Синхронизация…»

На дисплее коммуникатора появился значок беспроводного соединения с нейрошунтом. Со всей осторожностью отключил провод, но это не помогло, боль пронзила голову.

Стал копаться по знакомому меню, попутно проклиная дешёвую модель коммуникатора. Он не мог в полной мере выводить информацию даже о моём старом нейрошунте. У него имелась своя операционная система, и она подстраивалась под устройство, которое подключалось. И если в коммуникаторе, например, не предусматривалась возможность включения какой-нибудь функции – то никак её и не включишь. Очень ограниченное устройство, зато дешёвое. Правда, и функций раньше мне много не нужно было, хватало того, что есть.

После десяти минут поисков, понял, что ничего не получается. Возможности входа в данные о здоровье или чего-то подобного найти не получилось. Попытавшись ещё несколько раз, положил устройство с экраном на кухонный стол.

Вдруг понял – страшно тянет в сон. Мне нужно было собираться, будить дочь, уходить, но я уже просто не стоял на ногах. Подошёл к раковине и включил холодную воду. Умылся несколько раз, но не помогло. Нашёл полотенце и побрёл к комнате. Выключил везде свет, рухнул на пол, на свой надувной матрас. Стоять я больше физически не мог – слабость навалилась титаническая. Стоило голове оказаться на подушке, и я почти моментально провалился в беспамятство.

* * *

Разбудила трель звонка, хотя он у меня на ночь отключен. Поморщился, открывая глаза и пытаясь сообразить, что происходит. Когда вспомнил, что случилось совсем недавно, сердце ушло в пятки. Проморгался, вскакивая и понимая: звук звонка идёт прямо из головы. Я вчера забыл прервать беспроводную связь нейрошунта и коммуникатора.

Окно закрыли жалюзи, но сквозь них видно, что на улице уже утро или день. Дочка спит, свернувшись, скорее всего, раннее утро. Она обычно просыпается до девяти.

Поднялся, в первую очередь проверил окно – никого. Достал коммуникатор дочери, включил и осторожно спустив одну часть форточки вниз, вынул устройство камерой вверх. Провернул и тут же вернул обратно, посмотрел запись – всё чисто.

Выхватил из шкафа штаны и футболку, снова морщась от головной боли при резких движениях. Зашёл в ванную, схватил вибронож и спрятал за спиной, засунув за резинку штанов. Наконец-то оказался у двери и включил встроенный экран, там показался незваный гость. Мужчина в кожаной куртке и штанах, коротко стриженный, на ногах кроссовки. Он посмотрел на зрачок камеры, снова постучал в дверь. Коммуникатор на кухне завибрировал, дублируя сигнал в моей голове.

Если бы это были «гости» с ночной прогулки, не церемонились бы. Слишком уж серьёзно было всё в этом доме. Это смущало – у них должны быть ресурсы, чтобы меня вычислить. Даже то, что я всё уничтожил в доме – ничего не решает. Есть уличные камеры и датчики, они фиксировали мой приход и уход. Сейчас здесь уже должны быть полиция и спецназ, не меньше.

Но я слышал только звонок от двери.

– Кто? – спросил осторожно.

– Мужик, ты работу искал? – грубо ответили, добавив: – Работа тебя нашла!

За все три месяца пока я искал работу, мне ни разу не позвонили. Возраст не тот, операторов простых станков везде хватает. Так что я не поверил и примерно прикинул легенду, которую мне скажет мужчина. Не открывать тоже нельзя – всё смахивает на проверку.

Схватился за ручку, уже хотел воспользоваться универсальным взломщиком, но не пришлось. Дверь каким-то образом опознала меня и поддалась, открылась, хотя я вчера точно помню, что блокировал её полностью.

– Здравствуйте, – кивнул незнакомцу.

– Привет, – он бесцеремонно подался вперёд.

Пришлось отойти, внимательно наблюдая за бритоголовым и его движениями. Уверенный в себе, взгляд очень цепкий – молниеносно глянул на мои руки и кулаки. Раны там зажили, не зря потратил запас дорогого регенерина. Окинул взором вешалку, коридор, и снова посмотрел на меня.

День назад я бы вообще ничего не заметил. Сейчас же каким-то образом уловил движения его глаз, даже понял, что он пытается найти: следы моей акции на одежде и коже. Когда незнакомец улыбнулся и чуть повернул голову, увидел знакомый голубоватый отблеск – в глазах импланты, похожие на те, что были у одного из наёмников.

– Мужик вроде тебя нужен, ну знаешь – сточить там, изготовить… – он жестикулировал, размахивая руками и заставляя отойти. – Ты это, не обидим, семьдесят в месяц.

Как бы невзначай сдвинулся, открывая ему обзор на комнату. Снова цепкий взгляд всё осмотрел. Улыбка не сползала с губ, но и напряжение никуда не делось. Мне на плечо легла рука, первая реакция была – перехватить и вывернуть. Вместо этого вздрогнул, понимая, что такая модель поведения самая правильная, спросил:

– Простите, а вы?..

– Так эта, Чёрный, знаешь такого?

Я кивнул – главарь районной банды, все его знали. Вершина местной эволюции наркоторговцев, мелких воришек и других. Но надо отдать должное, если, конечно, можно так говорить – район у нас оказался достаточно спокойным. Я вчера прошёлся по, кажется, самым злачным местам и нарвался только по своей инициативе. Так что Чёрный не борзел, держал своих в узде, разбоем вроде бы не занимался. Но и я очень сомневался, что этот молодой парень имеет какое-то отношение к бандитам. Движения, взгляд – он или оперативник на службе корпорации, или свободный наёмник. Такой же, как и те, которых я убил.

– Нет, – я покачал головой, добавил, виновато улыбаясь и извиняясь: – Простите, я ищу официальную работу, соцгарантии, страховка обязательно…

– Девяносто. За гарантии не боись, такие тебе выпишем гарантии… – он многозначительно посмотрел на меня, добавил доверительно: – Есть у шефа завязки с китайцами, мне три года назад вот такой жлеч… жлоч… пузырь, в общем, поставили. Заменили. Шеф всё оплатит!

Я стоял с открытым ртом, ведь «вчерашний я» именно так и должен был всё это воспринимать. В голове же крутились мысли – напасть на него, забрать оружие – это был бы идеальный вариант. Почти сразу пришло осознание – слишком серьёзный, опять оружие с распознаванием – мне такое не нужно. Во всяком случае, если оно не завязано на меня.

– Пап? – из комнаты показалась дочь в пижаме.

– О, малая! – мужик моментально оказался рядом с ней.

Мне стоило титанических усилий не врезать ему ногой. Внутри всё буквально вспыхнуло. Это профессионал, одно движение – и он убьёт или возьмёт в заложники. Решит допросить меня, причиняя ей боль, и я ничего не смогу сделать. Я уже почти сорвался, но очередной приступ головной боли спас всю ситуацию, словно холодной водой окатили.

– Как звать? – он оказался очень близко к дочери.

– Елизавета… – ответила она, поправила светлые волосы до плеч.

– Скока тебе? – улыбнулся незнакомец.

– Двенадцать в этом году, – она посмотрела на меня.

– Работу твоему папке нашли, вот такой торт купит и куклу, и я ещё подгоню чего! – он руками показал размер будущих подарков, оглядел её пижаму: – Может пони единорога хочешь?

Он говорил с ней, словно с маленькой девочкой, хотя дочери скоро будет уже двенадцать. У неё были, конечно, куклы, но она почти не играла в них. Вполне себе такой «начинающий подросток, который ведёт свою страницу в мозаике и дружит с одноклассниками.

– А можно не куклу? – ожидаемо спросила Лиза.

– Игрушечный кар? – удивился парень.

– Ком новый…

– Ком? – он, кажется, натурально удивился.

– Мой совсем хлам, – тихо вздохнула дочь, шутливо улыбнулась, – ну и единорога можно.

Незнакомец поднялся, а у меня отлегло от сердца, стоило огромных усилий никак это не показать. Но как мне показалось, дочь вышла ровно тогда, когда нужно. Он расслабился, я уловил это в движениях, выражении лица. Не было больше улыбки, осталось одно спокойствие. Словно волк оказался в стаде овец, но сейчас он сыт, и, собственно, ничего против этих самых пушистых животных не имеет. Даже погладить может. И чтобы точно закрепить достигнутое, я постарался, чтобы голос был достаточно робким, и уронил:

– Я согласен, простите, как вас зовут?

– Ну так, согласен – отлично, во какая красота растёт!

Он ударил меня по плечу, вроде как дружески. Я, конечно, мог и устоять, но присел, будто для меня это оказалось неожиданностью. Парень тем временем покопался в кармане, достал коммуникатор, сказал:

– Контакт прими.

– Принеси ком с кухни. – тронул за плечо дочку.

Когда она убежала, я расслабился, но виду не показал. Лиза вернулась через секунду, передавая мне устройство. Забрал, принял входящее сообщение, открыл и посмотрел – адрес, время, имя – Малик.

– Ладно, бывай.

Он протянул мне руку, дождался, пока я пожал её. Потом наклонился и дал свою ладонь дочке:

– Давай малыш, расти, готовь коврик для копыт, ах-ха-ха!

Незнакомец исчез так же быстро, как и пришёл. Плавное движение – и словно пропал совершенно беззвучно. Такое совсем не свойственно человеку, которым он представился. Но, видимо, и правда посчитал меня простаком, который ни в чём не замешан. Это точно была проверка, и я, кажется, её прошёл.

Вопросов оставалось миллион – они должны были посмотреть уличные камеры. Но почему-то этого не произошло. Или записи они изучают сейчас, и он ещё вернётся – нельзя теперь оставлять дочь одну.

Глянул на контакт в коммуникаторе – он вполне мог быть настоящим. И мне даже могут предложить реальную работу, и платить будут девяносто тысяч. Ещё вчера я бы побежал туда, несмотря на все риски. Такая зарплата, такая «страховка», и почти никаких проблем. Чёрный давно руководил криминальной частью района. Судя по относительному порядку у нас – на хорошем счету у безопасников и полиции агломерации.

– Пап, ты нашёл работу? – спросила Лиза.

– Похоже на то, – я кивнул ей задумчиво.

– Ком новый правда купишь?

Я рассматривал дверь и косяк, прикинул, где именно он мог к ней притрагиваться. Взгляд прошелся несколько раз и наконец-то нашёл небольшую точку, что почти полностью сливалась с чёрным металлом.

– Постараюсь, – вздохнул огорчённо.

– Пап, а… – начала было дочь.

Схватил её резко за талию, приподнимая, кажется я догадался, что она хотела спросить. Подросток радостно взвизгнула, давно я так с ней не играл – уже повзрослела. Но сейчас нельзя чтобы она ляпнула лишнего, – наклейка эта непростая. Потащил её в комнату, уложил на кровать и защекотал. Она смеялась, отбивалась подушкой. Наклонился, спросил тихо-тихо на ухо:

– Что?

– Я ночью проснулась, тебя не было, – зашептала дочь.

– Тихо, маме ни слова, – ответил ей еле слышно, подставил палец к губам. – И тут не говори.

– Не скажу… – ответила дочь, кажется, проникаясь моей тайной. – Это из-за бандитов?

Всё она поняла про этого незнакомца, который к нам заявился, и я облегчённо выдохнул. Врать не стал, честно ответил:

– Нет.

– Ты теперь как Куга?

Почувствовал, как она широко улыбнулась, пошутив, и не понимая, насколько это правда.

– Вроде того, – устало произнёс, переживая очередной приступ боли в голове.

Глава – 4

Незваный гость оставил жучок на двери. Достаточно было выключить свет в коридоре, и устройство начало немного менять свой цвет, чтобы стать ещё более незаметным. Убирать его теперь было нельзя, и говорить лишнего в квартире тоже. Если сейчас эти люди решили, что я не при чём, то проговорись я дома, могут и вернуться. Сами записи слушать и смотреть, конечно, не станут. Скорее всего система, если будут произнесены ключевые слова, подкинет им информации.

Я отправился на пару этажей выше, оставив дочь одну. Пока поднимался, пару раз останавливался, пережидая головную боль. Нашёл нужную дверь и несколько раз стукнул по ней рукой. Ответа не последовало, поэтому пришлось повторить процедуру. Невольно пришлось копировать недавнего гостя, но мне очень нужно было, чтобы Сергей открыл.

– Блин, чего ты ломишься? – меня встретило недовольное лицо полноватой соседки.

– Серёга дома? – осторожно спросил.

Нина выглядела заспанной, нацепила халат и скрестила руки на груди. Если честно, кого-кого, а её встретить не хотелось. Одно дело Серый, который сохранит тайну, другое – эта…

– Заходи, – за её спиной появился мой знакомый.

Он совершенно не стеснялся, вышел из ванной прямо так – голый, тряся хозяйством и вытирая голову. Его супруга покачала головой, посмотрев на это, но ничего не сказала – видимо, за годы совместной жизни уже привыкла ко всему. К моему удовлетворению женщина ушла в одну из комнат и закрыла за собой дверь, так что я выдохнул.

– Можешь приборчиком своим глянуть? – попросил соседа.

Серёга иногда меня обследовал своими инструментами. Проблем с лёгкими и одной почкой никогда не возникало в сознательной жизни, но родители приучили следить за собой. Вот и ходил по старой, ещё школьной дружбе, проверяться.

– Да, давай сюда, – он махнул рукой.

Бывший одноклассник работает на скорой, при этом часто берёт с работы кейс с препаратами и оборудованием. С этим всем можно немного улучшить своё финансовое положение. Например, подлечить какого-нибудь члена банды Чёрного после ранения. Или за небольшую сумму вывести наркотик из крови. Да много чего можно сделать. То, что лежало в оранжевом чемоданчике – списать, а вырученные деньги потратить на себя и семью.

Зашёл в гостиную, где он меня обычно осматривал и консультировал. Тут же мы с ним иногда немного выпивали. Диван, пару кресел, экран во всю стену, сейчас выключенный, и опущенные жалюзи на окне.

– Футболку снимай, – приказал сосед.

Он уже накинул рабочий комбинезон, видимо, после процедур собирался отправиться работать. Вездесущий оранжевый кейс водрузил на столик посреди комнаты. Нажал на кнопку, и чемодан раскрылся, показывая различные приспособления и одноразовые инъекторы.

– Слушай, лёгкие и почку не надо смотреть, – начал осторожно я.

– Чего? – он нахмурился.

– Голову глянь, – объяснил, показывая пальцем на черепушку.

– Ударился?

Он оказался рядом и всё осмотрел, задержался на затылке, присвистнув. Долго изучал выход нового нейрошунта, ничего не говорил. Оказался снова передо мной, тревожно смотря и доставая какой-то прибор. Больше всего это походило на обычную тонкую палку, но чужая память подсказала – ультра-сканер. Сергей достал свой коммуникатор и подключил устройство к нему. Ком пискнул и завибрировал, информируя, что соединение установлено.

– Давай, – сказал сам себе медик.

Он облизывал губы, водил сканер вокруг моей головы, толкая своим животом. Через минуту выругался, что-то нажал на коме и всё началось сначала. Когда закончил, ничего не сказал, долго смотрел на экран. Что-то прошептав, взял другое устройство, сетку с кучей круглых датчиков. Про это я уже ничего не знал, даже близко в голове не возникло названия. «Шапочка» сначала прошла сопряжение с его комом, потом оказалась у меня на голове.

Снова начались танцы вокруг, но я уже понял, что ничего хорошего мой знакомый не увидел. Он ещё минуту смотрел на экран, потом снова зашёл мне за спину и стал изучать выход нейрошунта. Кажется, наводил камеру, что-то нажимал и один раз осторожно дотронулся.

– Ты курьером устроился? – тихий вопрос.

– Нет, – покачал головой, – что там?

– Откуда у тебя… – он замялся.

– Нейрошунт? – помог ему найти слово.

Он включил экран своего кома, подошёл и показал мне. Там оказалась непонятная чёрно-белая картинка. Я осторожно дотронулся пальцем, провёл по экрану – всё завертелось. Теперь стало понятно, что это мозг. В определённый момент увидел сразу множество нитей, что пронизывали ткани. Они буквально кишели внутри моей черепушки.

– У меня очень неплохой, современный – семьсот свето-нитей, – пояснил Сергей, показывая на свой затылок. – У сына дорогой, девятьсот нитей.

– А у меня? – не выдержал я.

– Программа насчитала семь тысяч, но я вижу только… В общем, мало вижу, – пояснил сосед. – Где ты это дерьмо взял, ты курьер, кому-то везёшь его?

– Нет, – я невольно прикоснулся к выходу нейрошунта. – Какая разница – шунт и шунт.

– Это не нейрошунт, – покачал головой, – Это имплант, что-то военное, боевое, нейрошунт – это его дополнительная функция. Нам на курсах говорили, что такое ставят корпоратам и спецназу.

Он стал собирать вещи в ящик, повисло тяжелое молчание. Смотрел на спину Сергея, ожидая продолжения. Его не последовало, чемодан оказался собран, мужчина поднял его и посмотрел на меня. Взглядом показал, чтобы я выходил. Когда понял, что пока не дождусь объяснений, не уйду, ответил:

– Дочь отвези своей бывшей, и иди в больницу, – там всё говори как есть, они вызовут полицию и безопасников.

– Уколешь может чем-то? – закинул удочку. – Чтобы без больницы.

Он сжал челюсти, желваки заходили по лицу. Опустил свой рабочий чемодан и подошёл, включил снова снимки моей головы. Стал вертеть и тыкать пальцами. Я ничего не понял и вопросительно на него посмотрел. Сергей что-то нажал и изображение изменилось, серый стал более светлым, теперь можно было много чего разглядеть. Например, форму самого мозга и множество тёмных пятен.

– Это очаги повреждений, у тебя там будто всё в гематомах. Я не понимаю, как ты говоришь, ходишь, – тихо сказал сосед. – Операцию делал какой-то мясник.

Я вертел свой мозг на картинке, и только сейчас понимал, что произошло. Вспоминал синтетический голос о повреждениях и слова старика о купировании. Получалось, что имплант каким-то образом помогал мне пока находиться на ногах.

– Ты можешь подключиться? – спросил его, показывая уже на свой затылок.

– Уходи, – он отошёл в сторону. – Уходи, или полицию вызову.

– Серёг, ты чего? – я улыбнулся.

– Если это дерьмо будут искать, они и сюда придут, – он смотрел на меня раздражённо. – Не подставляй меня, уходи.

Я поднялся, ничего не отвечая и побрёл к выходу. Уже у самой двери остановился, оглянулся, спросил:

– Сколько у меня времени?

– Я парамедик, а не врач, – после паузы ответил пузатый знакомый. – Из курсов помню, что ты уже мёртв. Если тело и живо, с такими повреждениями должен быть овощем.

Ну да, теперь примерно стало понятно. Будь перед ним много раненых и выбор, кому помогать, сделав диагностику, он бы пропустил мою бренную тушку. Так что я сформулировал вопрос по-другому:

– Когда это всё… – показал себе на голову, – окончательно откажет, вообще перестанет работать?

– Я не врач, Май, – он сжалился, подумал и всё-таки ответил, пожав плечами: – День, три дня, неделя, потом некроз или что-то такое, я не знаю.

Я уже стоял за дверью, а он всё не решался закрыть. Кивнул ему, показывая, что всё понял, и начал спускаться вниз по лестнице. Удачи Сергей не пожелал, но буркнул в спину, повторяясь:

– Лизку к бывшей отведи…

Спустился на свой этаж, подошёл к квартире, она меня распознала. Решительно стало непонятно как это работает. Возможно, этот «боевой имплант» сам нашёл информацию обо мне и каким-то образом записал её в себя. Но в моей памяти оказалось пусто. Я почти ничего не знал про боевые и какие бы то ни было импланты. Только то, как можно их вывести из строя, что я, собственно, и сделал совсем недавно.

– Лиз? – осторожно позвал.

– А? – дочь выглянула из комнаты.

Она уже нарядилась в простое платье до колен, похоже, собиралась гулять. Подошёл к ней, мы оказались в комнате, и я на всякий случай закрыл дверь. Открыл её часть шкафа с вещами, покопался и нашёл то, что нужно: свободные штаны, футболку и курточку с карманами, бросил на кровать.

– Переодевайся, сходим кое куда, – очень тихо попросил.

– Я уже сказала Светке, что пойдём гулять.

– Сходим, тут рядом, потом пойдёшь гулять, – обманул её.

Она недовольно взяла свой ком и поморщилась, но спорить больше не стала. Я же вернулся в коридор и спрятал вибронож во внутреннем кармане лёгкой куртки. Конечно, сейчас будет жарковато ходить, зато оружие удобно лежит, легко выхватить и не мешает.

– Пошли? – спросила Лиза, похоже, смирившись с неизбежным.

– Пошли, – кивнул, открывая дверь.

Вызвал карту на коммуникаторе, прикинул, куда именно нам нужно, и поставил отметку. Почувствовал боль в голове, сигнал дублировался через нейрошунт. Увидел, что так и не оборвал связь этого устройства и своего кома ещё с ночи. Нажал на разрыв соединения и с облегчением убрал устройство в карман.

– Туда, – показал рукой Лизе.

– Угу, – ответила дочь.

Она увидела мой жест краем глаза, на деле же не вылезала из кома, общаясь с подругой.

Утро выдалось солнечным, так что пришлось взять с собой тёмные очки. Голова всё так же болела, просто сильные боли сменялись слабыми. Угнетало то, что я мог в любой момент просто отключиться и упасть на асфальт. Лиза же, скорее всего, испугается и не будет знать, что делать. Но в таком случае одно хорошо – ни я, ни она уже никому не будем нужны. Так что, возможно, после визита к человеку, к которому мы направляемся, у меня будет только один путь. Моя смерть избавит от проблем дочь и бывшую жену.

Я снова огибал район по дуге, стараясь уйти ещё дальше от центра. Чем мы дальше углублялись в спальник, тем меньше на пути встречалось камер. Дрон пролетел один раз. Полицейский аэрокар тоже появился, но где-то далеко, устремившись вверх по своим делам.

– Почему нельзя было говорить дома? – спросила Лизка, наконец-то убрав коммуникатор в карман куртки.

– Тот, кто приходил – наёмник, он оставил прослушку в двери, – объяснил, даже не пытаясь что-то скрывать.

– Наёмник, настоящий, оттуда?! – она расширила глаза, показывая пальцем наверх, в небо.

Я тоже посмотрел в синеву, где сейчас ничего нельзя было разглядеть. Зато ночью реально увидеть много интересного. Например, очень яркие огни, иногда, если есть монокль или глазной имплант, какую-нибудь станцию на низкой орбите. Самые лучшие наёмники как раз обитают на таких и могут быть наняты только Союзом, корпорацией или концерном. Агломерациям запрещено пользоваться услугами таких людей.

– Да, – кивнул ей. – Скорее всего, оттуда.

– А ты… – она остановилась и смотрела поражённо.

– Случайно завертелось, сам не понял, как, – развёл руками, тоже останавливаясь.

– Почему тогда он ничего не сделал?

– Он проверял, и пока мы прошли проверку – они не знают, что ночью там был я, – объяснил ей. – Но они узнают рано или поздно, у нас мало времени.

– Мама… – прошептала дочка.

– Нет, – покачал я головой. – С вами всё будет хорошо.

– Может, нужно в полицию? – она взяла меня за руку, волнуясь.

Обнял её, прижал к себе, думая, как лучше ответить. Всё она понимала, двенадцать лет – достаточный возраст, чтобы научиться думать. Детям в школе и мозаике внушают с ранних лет, что всё решают корпорации. Полиция – только для бытовых конфликтов. Если где-то замешаны настоящие наёмники, а не члены какой-нибудь банды, полиция умоет руки.

– Посоветуюсь с одним человеком, там, может, всё и решится, – вздохнул, отвечая. – В любом случае – это моя проблемы, вы с мамой не при чём.

– Причём, – буркнула дочь, – Пошли.

Она взяла меня за руку, и мы побрели в нужную сторону. Давно так не было, последние полгода Лиза всегда говорила – «я не маленькая» и вздёргивала носик. А сейчас, кажется, серьёзно испугалась за меня. Возможно, говорить ей такого не стоило, но я всё-таки решил, что нужно. Потому что, если сейчас на дороге появятся наёмники – я скажу ей бежать или лежать, и она выполнит приказ, всё понимая.