Текст книги "Умирать легко"

Автор книги: Иван Бирюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

В просторном квадратном дворе подростки катались на скейтах и роликах. Один из тинэйджеров лет пятнадцати учил кататься свою девочку. Она с опаской встала на скейт, парнишка взял ее за руку и плавно потянул за собой. Девчонка взвизгнула, но удержала равновесие и довольно засмеялась. – Видишь, это очень просто, – уговаривал парнишка. – Ты чуть-чуть согни колени и держи равновесие. Илья сидел на лавочке под высокими тополями, курил и наблюдал за подростками. У его ног стояла большая дорожная сумка. – Теперь попробуй сама, – парнишка отпустил руку своей подружки. – Я упаду! – засмеялась она. – Не бойся – я тут для чего? Из подъезда вышла женщина лет сорока. Среднего роста, в светлом брючном костюме и голубой майке. Лицо обильно накрашено, на голове – "химия". – Ира! – оглядывая двор, громко позвала она. – Ирина! Девочка неловко спрыгнула со скейта: – Чего ей надо?.. Серж, ты подожди, я сейчас. Парнишка пожал плечами: – Ладно, я здесь, во дворе. – Иду! – отозвалась Ира. Она подбежала к матери – тоненькая, одетая в мини-юбку и широкую майку, на полголовы выше матери: – Чего, мам? Женщина поправила обруч на волосах дочери: – Я сегодня вернусь к десяти, поэтому убери квартиру и подогрей ужин. – Хорошо, мам, – Ира нетерпеливо оглянулась на своего ухажера. – В дом никого не приводи, поняла? – Ладно, – Ира снова оглянулась. – Я пойду? Женщина проследила за ее взглядом и вздохнула: – Беги уж. Она посмотрела вслед дочери и пошла через двор к арке. – Наташа! – негромко окликнул ее Илья. Она замедлила шаг, всматриваясь в его лицо. Илья поднялся со скамейки, с волнением глядя на нее: – Не узнаете меня? – Н-нет... – Наташа остановилась, пытаясь вспомнить, где она видела этого человека. – Откуда вы меня знаете? – Вспомните, Наташа, – настойчиво попросил он и снял очки. – Вспомните выпускной в оптико-механическом. Ее лицо внезапно окаменело, она словно задохнулась, как после удара, но все же нашла в себе силы отрицательно покачать головой: – Я в первый раз вас вижу. – А где теперь Оля? – Илья понял, что она вспомнила его, и почувствовал сильное возбуждение. – Умерла... – вырвалось у нее. – Какая еще Оля? Наташа нервно огляделась. В освещенном солнцем дворе, совсем недалеко, галдели, смеялись и носились на роликах подростки, старушки-соседки мирно судачили на лавочке, и это внезапно придало ей смелости. Она попыталась взять себя в руки. – Значит, вы меня все-таки помните, – удовлетворенно заметил Илья. – Ведь не часто же вам приходилось насиловать мальчиков? Наташа облизнула пересохшие губы, снова нервно оглянулась и вдруг шагнула к нему. – Чего ты от меня хочешь? – у нее тряслись губы. – Сто лет прошло, ты ничего теперь не докажешь! Илья посмотрел поверх ее плеча в глубину двора, улыбнулся: – А ваша дочь очень похожа на вас в юности, правда? Наташа в панике оглянулась на дочь, снова шагнула к нему и, едва сдерживая страх и ярость, пригрозила: – Если ты еще раз появишься здесь и будешь мне угрожать, тебе... тебе яйца оторвут, понял?! Лучше держись от меня и моей дочери подальше! Она резко развернулась и быстро пошла обратно. – Ира! – звенящим от напряжения голосом громко позвала она. – Быстро домой! Девочка что-то сказала своему парнишке и неохотно пошла к матери. Илья так и стоял у скамейки, с улыбкой глядя вслед Наташе. Та схватила подошедшую дочь за руку и, оглянувшись на Илью, потащила ее в подъезд.

В прихожей своей квартиры Наташа тщательно заперла за собой металлическую дверь, накинула цепочку и перевела дыхание, глядя на свои дрожащие руки. – Да что случилось-то, в конце-концов, мам?! – возмутилась Ира. – Ты чего меня утащила? – Заткнись! – рявкнула Наташа. – Ты... ты чего орешь?.. – оторопела Ира. – Из дому больше – ни ногой! – почти в истерике закричала Наташа. Сегодня же уедешь на дачу к своему отцу! – С какой стати? – возмутилась девочка. – Ты что как ненормальная? Наташа влепила ей хлесткую пощечину и пошла в комнату к телефону. Торопливо набрав номер, она в панике заговорила в трубку: – Михаил!.. Михаил, это Наташа. Бери машину и срочно приезжай ко мне! – Дура какая-то! – рыдала в прихожей Ира. – Совсем уже офигела! Чего я тебе сделала? – Да бросай ты все к чертовой матери и приезжай, мне некогда тебе объяснять!.. – взмолилась Наташа. Она послушала голос в трубке и заорала: – Ты что, хочешь, чтобы твою дочь изнасиловали или убили?! Приезжай немедленно! Она грохнула трубкой об аппарат и заметалась по гостинной: – И откуда он только вылез, ведь столько лет прошло?! О, Господи... Да перестань ты орать! Маньяки на улицах пачками, а она жопой крутит! Заткнись сейчас же! Она приоткрыла балконную дверь и осторожно выглянула во двор, пытаясь взглядом отыскать Илью. У скамейки под тополями никого не было.

Феликс выключил компьютер, устало потянулся и вышел из-за стола. – Ну что ж, довольно банальный случай...– пробормотал он, набивая трубку темным ароматным табаком, и суеверно добавил: – На первый взгляд. Он прошел к книжному стеллажу, поднял застекленную створку и, забрав тяжелую бронзовую шкатулку, вышел в гостинную. Придвинув ломберный столик поближе к креслу у камина, он уселся и принялся вынимать из шкатулки женские украшения: жемчужные и янтарные бусы, золотые и серебряные цепочки с кулонами и без, перстни и кольца старинной работы. Все это он раскладывал на столике перед собой. Разложив все украшения, он задумался, попыхивая трубкой. – Пожалуй, вот это подойдет, – Феликс взял со стола тонкое золотое кольцо с полустершейся гравировкой и примерил его на свой мизинец. Он поднялся с кресла, положил кольцо у фотографии Лизы на каминной полке и стал аккуратно складывать остальные украшения обратно в шкатулку.

Илья вышел из лифта на пятом этаже, поднялся на один пролет по лестнице и прислушался. Затем он открыл окно, выходящее во двор, раскрыл сумку и вынул арбалет с оптическим прицелом. Найдя нужный балкон пятого этажа в доме напротив, он снял защитные колпачки с прицела и поднял арбалет к плечу. В прицеле пугающе близко была видна приоткрытая балконная дверь. Показалась завитая голова Наташи. Она осторожно выглянула во двор, затем полностью раскрыла дверь и, глядя вниз, подошла к перилам балкона. Илья взвел арбалет, установил короткую металлическую стрелу и снова приник к прицелу. В перекрестье отчетливо было видно настороженное лицо Наташи. Вот она наклонилась через перила, чтобы видеть двор под балконом, посмотрела вправо по двору, влево, затем выпрямилась и бросила взгляд на дом напротив. Илья дождался, когда она увидела его, отметил, как исказилось от ужаса ее лицо. – Вот и вырвем корешок... – пробормотал он. Наташа открыла рот, чтобы закричать, и в этот момент Илья мягко нажал спуск. Тяжелая арбалетная стрела пригвоздила женщину к раме балконной двери.

На белой простыне появилось изображение девушки. Она томно двигалась, лаская ладонями свое обнаженное тело. Илья подошел вплотную к тахте и стал пристально следить за изображением. В неподвижности он простоял несколько секунд, затем медленно отошел от тахты, еще раз бросил взгляд на изображение и выключил проектор.

Небольшое помещение костюмерного склада освещалось пыльными лампочками под высоким потолком. Илья впервые попал в "кухню" театра, и теперь с большим интересом рассматривал длинные ряды висящих костюмов всех времен и народов. Здесь были поблекшие старинные бальные платья, гусарские мундиры, фраки, костюмы королей и простолюдинов, ряды полок с разнообразной обувью и головными уборами. – А здесь я работаю, – Лиза подвела его к выгороженному помещению, которое напоминало обычную пошивочную мастерскую: два стола со швейными машинками, старые манекены, одетые в пышные костюмы, на стенах – старые театральные афиши. Все это освещалось лампами дневного света. – Пахнет, как в бабушкином комоде, – Илья обвел взглядом рабочее место Лизы. – Здорово. Ты сама шьешь все эти костюмы? – Ну что ты, – Лиза погладила ткань платья на манекене. – Шьем мы очень редко. В основном чиним старые: где подновить, где подправить... Феликс говорил, что у вас дела идут на редкость хорошо, он очень доволен. – Да вроде бы неплохо, – смущенно улыбнулся Илья. – Честно говоря, мне давно нужно было... ну, к кому-то обратиться. Феликс мне очень помог, я чувствую себя теперь совсем другим человеком. Если бы не ты... – Ладно, не будем об этом, – отмахнулась Лиза. – Хочешь кофе? – Лизонька, солнышко мое, где ты пропадаешь? – раздался позади хрипловатый мужской голос. Илья повернулся. Через склад к ним шел высокий худой парень лет двадцати двух. Его вытертые джинсы, майка, шапка кудрявых волос и даже короткая жиденькая бородка были в разноцветных пятнах краски. Ярко-голубые глаза нахально скользнули по нему и обратились к Лизе. – Чего тебе нужно, Сережа? – досадливо спросила Лиза. Сережа широко улыбнулся Илье и обнял Лизу за плечи: – Привет. Пришел поклониться твоим прелестям. Лиза вывернулась из его объятий: – Ну поклонился, и топай отсюда. Илья молча переводил напряженный взгляд с Лизы на нахального парня и обратно. Лиза развернула Сережу лицом к выходу и подтолкнула в спину. – О, жестокая! – дурашливо воскликнул тот. – Оставь мне хоть надежду! – Уж лучше ты оставь свою надежду! Она вытолкнула парня в полутемный коридор и заперла за ним дверь. Илья отвел взгляд. Лиза подошла и внимательно посмотрела в его лицо. – Никак, ты ревнуешь? – удивленно и чуть насмешливо спросила она. – Да нет, – он опять отвел глаза. – Просто я не понимаю, почему он так нагло с тобой... Лиза улыбнулась: – Это же театр, Илья, здесь так принято. – Не понимаю, – раздраженно пробормотал Илья. – Какой-то мальчишка позволяет себе хватать тебя... – Этот мальчишка делает у нас свою дипломную работу. Он будет художником-постановщиком. А я всего-навсего костюмер. – Ну и что? Это ходит в твои обязанности – позволять так с собой вести?.. Ну и работенка у тебя! Лиза рассмеялась, забавляясь его раздражением и ревностью: – Мне нравится моя работа, Илья. Она провела рукой по костюмам, висящим на вешалке: – Даже тряпье это люблю. Лиза неожиданно сбросила туфли, встала на табурет и стала шарить в одной из коробок на верхней полке. – Правда, в школе я мечтала стать актрисой... Илья с жадностью смотрел на ее вытянутую фигурку в белом платье без рукавов, на ее напряженные икры, тонкие лодыжки. – Шекспира наизусть учила... – она вынула, наконец, какой-то облезлый веночек, нацепила его на голову и повернулась к Илье, стоя на табурете. Илья шагнул к ней. Лиза "сделала лицо", смешно сложила руки и прочла с какой-то детской интонацией: "Вот укроп для вас и голубки; вот рута для вас; и для меня тоже: ее зовут травой благодати, воскресной травой..." Илья вдруг обнял ее, уткнувшись лицом в живот, затем опустился перед ней на колени и стал целовать ее ноги. – Ты что, ты что, Илья! – пролепетала Лиза. – Ну перестань же... – Господи, Лиза, как я люблю тебя!..

Услышав короткий стук в дверь своей мансарды, Илья бросил взгляд на часы и положил газету поверх разложенных на верстаке тротиловых шашек: – Войдите. Заказчик появился вовремя. Он прошел к Илье и пожал ему руку: – Привет. У тебя готово? – Здравствуйте, – Илья вынул из-под верстака арбалет, снабженный прицелом, десяток стрел, перетянутых скотчем, и протянул парню. – Все, как договаривались. Тот взял арбалет, снял защитные колпачки с прицела и, вскинув его к плечу, прицелился куда-то за окно. – Класс, – удовлетворенно пробормотал он и, опустив арбалет, посмотрел на Илью сквозь темные очки. – Пристрелял хорошо? Илья улыбнулся и, не выдержав, тихо засмеялся. – Чего смешного? – тоже улыбнулся заказчик. Илья тщетно старался прогнать с лица улыбку: – Замечательно пристрелял, уж будьте уверены! Парень хмыкнул, с подозрением посмотрел на него, затем обвел взглядом просторную мастерскую: – Как бы мне его проверить? – Это можно, – кивнул Илья. Вынув из середины связки одну стрелу, он мотнул головой: – Пойдемте.

Когда они оказались на крыше, заказчик присвистнул: – Да у тебя тут настоящий тир! Это было что-то вроде довольно просторного дворика на крыше, окруженного высокой, не меньше двух метров, стеной. В противоположных углах находились мишень от игры "Дартс" и барьер со специальным приспособлением, где можно было жестко фиксировать любое оружие для пристрелки. Илья протянул стрелу своему клиенту и приглашающе махнул в сторону мишени:

– Попробуйте. Парень встал к барьеру, повернувшись левым плечом к мишени, аккуратно прицелился и выстрелил. Стрела насквозь пробила центр мишени и застряла в толстом ватном матрасе. – Ну как? – спросил Илья. Заказчик с уважением посмотрел на него и положил на барьер сложенные вдвое стодолларовые купюры.

Насвистывая что-то веселое, Илья запер дверь на засов, прошел к ванне, выловил из воды фотографию и с улыбкой стал рассматривать ее. На ней в три четверти было запечатлено лицо нахального художника Сережи. Илья взвесил фотографию на ладони, усмехнулся про себя и небрежно бросил обратно в воду.

Интересно, каким представляется этим рыбкам мир там, за стеклянными пределами аквариума? Воспринимают ли они меня, и если да, то как?.. Феликс, попыхивая трубкой, задумчиво разглядывал своих рыбок. Было видно, что он хорошо содержит их: большой аквариум был сверкающе-чист, красивые водоросли обвивали искусно сделанный подводный грот, дно покрыто камешками и мелкими раковинами. Рядом с гротом, накренившись на левый борт, лежал на дне макет старинного фрегата с остатками парусов на мачтах. Слабо жужжащий крохотный компрессор нагнетал воздух, который мелкими сверкающими пузырьками поднимался в прозрачной воде. Изящные, идеальные в своей красоте рыбки оживляли этот подводный пейзаж. Весь этот таинственный мир удачно освещался закрытой узким колпаком лампой. – Задала ты мне задачку, Лиза... – пробормотал Феликс. -Никак не могу понять, – какой же нужно обладать волей, чтобы практически бесследно подавлять такую крокодилью агрессию?.. Феликс вздохнул и обвел задумчивым взглядом свою просторную библиотеку. Две стены полностью составляли стеллажи с тысячами книг, свободные пространства стен занимали две морины, множество старых фотографий в темных дубовых рамках, старинный корабельный барометр и укрепленные на специальных крючках охотничьи ружья. Высокое окно обрамляли тяжелые бархатные портьеры, в углу, справа от окна, возвышалась в кадке зеленая пальма, под которой таинственно светился большой аквариум, стоящий на ломберном столике. Все свободное пространство под окном занимал огромный двухтумбовый стол, покрытый зеленым сукном, на котором свободно помещалось невероятное количество предметов. Здесь стоял компьютер с принтером и монитором, старинного вида телефон, бронзовая настольная лампа с малахитовым основанием и стеклянным зеленым колпаком, малахитовый же чернильный прибор с пресс-папье и ножом для разрезания книг, дубовый бункер с аккуратными стопками бумаги, два подсвечника с оплывшими свечами, полочка с набором курительных трубок и дубовый картотечный ящик. Слева от входной двери возвышались напольные часы с маятником, у стены справа стоял удобный кожаный диван и пара кресел. Дополняли обстановку изящная на вид стремянка и огромный старинный напольный глобус. Феликс, попыхивая трубкой, поднялся из удобного кресла и пересел за рабочий стол. Выдвинув картотечный ящик, он безошибочно вынул карточку Ильи, отвинтил колпачок ручки и задумался. – Что-то у нас с тобой, Илья, не сходится, – снова пробормотал он, просматривая свои записи. – Технологический вариант вуайеризма, импотенция на почве сексуальной травмы в юности?.. По науке, так ты должен быть сейчас агрессивен, как арабский террорист, а я в твоем поведении не вижу ни тени агрессии... Или я в своей профессии ни черта не понимаю?.. Феликс вздохнул и принялся писать что-то в карточке Ильи.

На тахте, застеленной белой простыней, появилось изображение девушки в нижнем белье. Она томно и сексуально двигалась, закрыв глаза, облизывала языком яркие губы, ласкала свою грудь, бедра, низ живота, затем медленно сняла бюстгальтер. Илья вздохнул, выключил проектор и прошел к верстаку, заваленному разнообразным механическим хламом.

По бульвару у театра лился непрерывный поток прохожих, плотно идущие машины то и дело застывали в пробках. Час пик. Конец рабочего дня. Илья стоял на углу соседнего с театром здания, чтобы видеть служебный и парадный входы в театр. Место было не очень удобное: прохожие то и дело задевали его плечами, сумками, бросали на него, застывшего в терпеливом ожидании, недовольные взгляды. Илья уронил под ноги очередной окурок, перевел взгляд на служебный вход и торопливо спрятался за угол здания: из театра вышла Лиза. Она сощурилась на солнце, надела темные очки и втиснулась в поток прохожих, направляясь к метро. Илья проводил ее глазами, вздохнул и занял прежнюю позицию, прислонившись плечом к шершавой стене. Он посмотрел на часы и снова стал терпеливо ждать, переводя взгляд с одного выхода на другой. Сережа вышел из театра с какой-то блондинкой. – Черт!.. – выругался Илья и спрятался за угол, не выпуская из виду оживленно болтающую парочку. Они остановились у киоска. Сережа чмокнул девушку в щеку, та с улыбкой махнула ему рукой и торопливо пошла к бульвару. Проходя в двух шагах от Ильи, она с улыбкой скользнула по нему взглядом. Илья неловко отвернулся. Сережа купил в киоске пиво и неторопливо побрел по тротуару, на ходу прихлебывая из банки. Илья оставил, наконец, свой пост и пошел за нахальным художником, постепенно догоняя его в потоке прохожих. Он на ходу вынул из кармана большой складной нож, раскрыл его и спрятал остро отточенное лезвие в рукаве куртки. В трех шагах впереди маячила кудрявая Сережина шевелюра. Илья неловко задел плечом какого-то мужчину, вежливо извинился и оказался за спиной Сережи. Некоторое время он шел прямо за ним, ощущая какую-то холодную истому. Ладони вспотели, все мышцы подрагивали от напряжения, он часто дышал открытым ртом. Прохожие, толкаясь, обгоняли их, так как они шли намного медленнее. Наконец Илья вплотную приблизился к Сереже, почти прижимаясь к его спине, и сильно, без взмаха, ударил его ножом. Сережа судорожно выгнулся вперед, издал придушенный стон и выронил на тротуар банку с пивом. – Извините, – Илья спрятал нож, с улыбкой обошел художника и, ускорив шаг, смешался с толпой. Сережа на несколько секунд застыл на месте. Какая-то женщина задела его плечом, и он рухнул на тротуар. – Пьяный, что ли?! – досадливо проворчала она, но, разглядев расплывающееся кровавое пятно на майке, в ужасе вскрикнула.

Уже у входа в подземный переход Илья услышал, как позади коротко и испуганно вскрикнула женщина. Илья улыбнулся, сложил нож в кармане куртки и стал спускаться в подземный переход. – Никто не смеет трогать Лизу! – пробормотал он. Странно, но Илья понял, что совсем не чувствует страха из-за того, что его могут схватить. Он ощущал только сильное возбуждение, громко стучала в висках кровь, в горле пересохло. В самом низу подземного перехода он без сил опустился на грязную ступеньку. Какая-то пожилая женщина остановилась рядом, обеспокоенно глядя на него: – Молодой человек, вам нехорошо? – Нет-нет, все в порядке, спасибо, – Илья облизнул пересохшие губы и улыбнулся женщине жутковатой улыбкой. – Мне очень хорошо...

В ресторане было самое горячее время. Почти все столики были заняты, звучала негромкая музыка, обрывки разговоров, смех. Лиза в вечернем платье с ниткой бус на шее и Елена, одетая хорошо, но с вызовом, сидели за угловым столиком в глубине зала. Выглядела Елена лет на сорок пять – сорок восемь, носила короткую модную прическу, грубоватый макияж и обтягивающее красивую еще фигуру блестящее вечернее платье с открытой спиной. – А теперь... – Елена сама наполнила бокалы шампанским. – А теперь мы с тобой выпьем за любовь! Лиза, смеясь, подняла свой бокал. – За любовь, Лизка! Она лихо выпила свой бокал и потянулась за сигаретой. – За любовь, за тебя и за то, чтобы твои желания сбылись, – Лиза тоже выпила свой бокал до дна. – А ты себе никого не присмотрела еще? – игриво поинтересовалась Елена, привычно стреляя блестящими от выпитого глазами на мужчин, сидящих за соседними столиками. – Ты же теперь у нас девушка свободная. – Я пока отдыхаю, – засмеялась Лиза. – Живу монахиней, мужиков отшиваю. Благо – Феликс к себе в квартиру пустил. – Ты живешь с Феликсом?! – улыбка с лица Елены исчезла. – Ты с ума сошла, Лизка! – Да не с ним, а у него, – попыталась объяснить Лиза. – Он на даче живет, и в квартире практически не появляется. Да и чего ты на него взъелась? Он столько для меня сделал, он любит меня... Елена задохнулась от негодования: – Любит?! – Ой, ну как тебе не стыдно, Елена? Он же со мной с детства нянчится, с десяти лет! Вы оба для меня – самые близкие и родные люди! Почему ты так его ненавидишь? – Ах, он нянчится? – Елена всем телом подалась вперед. – А ты знаешь, п о ч е м у он с тобой нянчится?! Грехи замаливает твой Феликс, понятно? – Какие грехи, Елена, перестань! – Ты знаешь, как умер твой отец? – В больнице, с сердцем у него было что-то... Лена, причем здесь мой отец?

– А притом, что Феликс "залечил" твоего отца электрошоками! – Лена, ты что-то путаешь, мой отец умер от инфаркта, у него было слабое сердце, – пыталась убедить ее Лиза. – Правильно, слабое, потому и не выдержало электрошока! – Лена, – Лиза окончательно расстроилась. – Ну чего ты выдумываешь, чем тебе Феликс так насолил? – Я не хотела тебе говорить, но теперь вижу, что должна! – отрубила Елена. – Твой отец, Володя Дымов, умер в психушке от электрошока. И можешь считать, что его убил твой распрекрасный Феликс! Вот так. А потом стал ухлестывать за твоей мамой, и ее до смерти довел! – Ну, это уже слишком! – воскликнула побледневшая Лиза. – Ты, Лена, просто перепила сегодня! Извини, но я поеду домой, я не могу больше с тобой разговаривать. Она встала из-за стола и торопливо пошла к выходу. – Ну и дура, девчонка! – крикнула вслед Елена. – Можешь спросить у Феликса, если не веришь!.. Лиза вышла из зала. Елена стукнула кулаком по столу и заплакала. – Дура... старая безмозглая дура!.. – прошептала она.

Мансарда с плотно занавешенными окнами освещалась только красным светом фотофонаря. Звучала музыка "Пинк Флойд". Сидя перед увеличителем, Илья проэкспонировал лист фотобумаги и окунул его в кювету с проявителем. На белом листе стало медленно проявляться лицо Игоря, сидящего за рулем микроавтобуса.

Лиза подошла к даче Феликса в темноте. Ярко горели окна гостинной, на втором этаже было темно. Лиза торопливо поднялась на крыльцо, подергала ручку двери, затем пошарила под перилами и вынула ключ. Вечер был теплый, но ее трясло от волнения, и она не сразу попала ключом в замочную скважину. Войдя в дом, она прошла в библиотеку, включила лампу, вынула из настольной картотеки узкий ящик с литерой "Д" и увидела аккуратный ряд карточек с фамилиями пациентов: Данилов, Дамскер, Динарова, Догилев, Дьяков, Дымов...

– Дымов... – Лиза помедлила. – Не может быть, Феликс... Она медленно вынула карточку с фамилией отца и стала пробегать глазами текст, записанный разборчивым почерком Феликса: "Дымов Владимир Дмитриевич. Уточнение диагноза. Поступил 11.11.1971. DS (?) Вялотекущая шизофрения. С 7.02.1972 – назначено принудительное лечение. 13.03.1972 – умер от остановки сердца. Врач: Ф. Лужин." Лиза дочитала до конца и невидяще уставилась на подпись Феликса. В гостиной хлопнула входная дверь. Лиза вздрогнула. Сжав в руке плотный кусочек картона, она вышла в гостиную. Феликс, в кроссовках, спортивных штанах и мокрой на груди тенниске, тяжело дышал после пробежки. – Лиза? – обрадованно воскликнул он и шагнул навстречу. – Вот здорово, что ты приехала!.. Что случилось, на тебе лица нет! Лиза с трудом сдерживала рыдания. Не отвечая, она бросила ему под ноги карточку. – Ты!.. – она не могла говорить. Феликс, бросив взгляд на карточку, все понял. – Я должен был давно рассказать тебе об этом, Лиза... Прости, – он умоляюще смотрел в ее полные слез глаза. – Это была ужасная, трагическая ошибка, Лиза... – Значит, Ленка сказала правду? – взвыла она и выскочила на крыльцо. – Лиза, дай мне все объяснить, пожалуйста, не уходи вот так! – кинулся Феликс вслед. – Поди ты к черту! – бросила она ему через плечо. Он остановился, опустив голову. Ее каблуки простучали по крыльцу и затихли вдали.

Рано утром Илья, нахохлившись, сидел на детской площадке в ухоженном дворе семиэтажного дома "сталинской" архитектуры, упорно глядел на четвертый подъезд. Когда оттуда выходил мужчина, Илья вскакивал со скамеечки, но, разглядев человека, снова опускался на место. Наконец, из подъезда вышел Игорь. Он остановился, прикуривая сигарету, а когда поднял глаза, перед ним стоял незнакомый молодой человек. Очень худой, высокий очкарик, на полголовы выше Игоря. – Доброе утро, Игорь, – поздоровался очкарик и непроизвольно шмыгнул носом. – Можно с вами поговорить? Я займу вас буквально на минутку. – Привет, – Игорь удивленно посмотрел на тщедушного очкарика. – Что-то я тебя не припомню. – Да мы и не знакомы, – улыбнулся Илья. – Вы меня видели как-то с Лизой, вашей бывшей женой, помните? Вы тогда хотели с ней о чем-то поговорить. Игорь сразу "завелся", сжал кулаки: – А, тот очкарик? Очень интересно. Чего тебе надо? Илья поправил очки: – Я просто хотел вас предупредить, чтобы вы больше не пытались встретиться с Лизой – она не желает вас видеть, понимаете? Вы ей неприятны. – Ах ты, чмо! – Игорь резко, от пояса, ударил Илью в живот, а когда тот согнулся, хватая воздух широко открытым ртом, двинул ему коленом в лицо, так что хрустнули очки. Илья с разбитым лицом упал на спину. Поглядев по сторонам, Игорь слегка пнул его ногой и сунул руки в карманы: – Если я тебя еще раз увижу с Лизой – всю жизнь на таблетки работать будешь, понял? Илья, наконец, задышал, перевернулся на бок и стал нашаривать свои очки. – Напрасно вы это... – прохрипел он, трогая разбитый нос. Он нашел очки и водрузил их на место. Одно стекло растрескалось, оправа погнулась, и со своим разбитым носом очкарик выглядел нелепым и жалким. Но наглости у него явно не убавилось. – Видите ли... – Тебе что, мало? – страшно удивился Игорь. – Да я же тебя... Из подъезда вышла женщина лет сорока, приветливо кивнула Игорю: – Доброе утро. – Здравствуйте, – улыбнулся ей Игорь, нагнулся и стал поднимать настырного очкарика. – Экий ты, брат, неловкий! Давай помогу. Принял уже с утра? Женщина бросила на них рассеянный взгляд и торопливо пошла по двору. Игорь от всей души вмазал очкарику в челюсть, и тот снова не устоял на ногах. – Еще? – азартно спросил Игорь, сжимая и разжимая кулаки. Очкарик сел на пыльном асфальте, потрогал рукой челюсть и снова подобрал покореженные очки. – Да уж хватит, пожалуй, – хладнокровно ответил он. – Это был хороший заключительный аккорд. Он поднялся на ноги и, чуть пошатываясь, пошел со двора. Игорь огляделся по сторонам, в два прыжка догнал его и с наслаждением отвесил очкарику пинка. На этот раз Илья удержался на ногах. – И чтоб я больше тебя не видел, понял?! – прикрикнул Игорь. – Больше не увидите, – оглянулся на него странный очкарик и отряхнул сзади штаны. – Ни меня, ни Лизу. – Придурок какой-то! – изумился Игорь. – И где эта сука нашла себе такого урода? Игорь плюнул вслед очкарику и пошел на огороженную сеткой стоянку машин. Его желтый микроавтобус "Фольксваген" стоял в глубине стоянки, у самой сетки. Игорь открыл машину, уселся за руль и вставил ключ в замок зажигания.

Илья прижал к носу окровавленный платок и запрокинул голову. – Вот черт, здорово приложил... – с уважением пробормотал он. Пошмыгивая носом и промокая кровь, он остановился возле угла дома и повернулся лицом к стоянке машин. В ту же секунду раздался громовой взрыв. В дыму и пламени пронеслись искореженные обломки "Фольксвагена", где-то посыпались стекла. Какой-то солидного вида мужик, вышедший из подъезда, стремглав бросился обратно. Илья, как зачарованный, смотрел на дело своих рук. Затем он покачал головой: – Я же говорил... Никто не смеет трогать Лизу.

Лиза, сидя за кухонным столом, устало потерла воспаленные глаза, ткнула окурок в переполненную пепельницу и допила остатки холодного кофе. Из окна лился серый утренний свет. Она поднялась из-за стола, выключила ненужную уже лампу и медленно прошла через гостиную в спальню. Раскрыв дверцы шкафа, она стала вынимать свои вещи и укладывать их в большую дорожную сумку. Резко зазвенел телефон. Лиза вздрогнула, потерла виски и снова принялась укладывать вещи. Телефон не умолкал. Лиза подошла к телефону и взяла трубку. – Лиза?.. – услышала она голос Феликса. – Лиза, дорогая, позволь тебе все объяснить... Она молча положила трубку и вернулась к шкафу. Телефон снова зазвонил. Под его звонки Лиза застегнула молнию на сумке, прошла в прихожую и аккуратно положила связку ключей на полочку под зеркалом. Телефон не умолкал. Лиза вышла из квартиры и захлопнула за собой дверь.

В полутьме седьмого этажа Илья вышел из лифта, прижимая к носу окровавленный платок, и стал подниматься на верхнюю площадку, где был вход в его мансарду. Пройдя половину лестничного пролета, он от неожиданности остановился: перед запертой дверью сидя спала на ступеньках Лиза, уткнувшись лицом в колени. Рядом стояла большая дорожная сумка. – Лиза?.. – растерянно окликнул ее Илья. Она вздрогнула и непонимающе огляделась. Свет падал из лестничного окна позади Ильи, и она видела лишь его темный силуэт. – Ты... ко мне?.. – К тебе... – Лиза сонно щурилась. – Примешь? Илья заторопился по ступенькам, поправляя рукой помятые очки на лице: – Я сейчас открою, – торопливо, испытывая радость и недоверие, бормотал Илья. – Ты давно здесь? Он бестолково шарил по карманам в поисках ключей, наконец, вытащил связку и уронил ее на пол. – О, черт... – он поднял ключи и открыл дверь. – Проходи, Лиза. Лиза нагнулась за своей сумкой. – Нет – нет, я возьму, проходи, – он взял сумку и прошел вслед за Лизой в свою мансарду. Они вошли из полутемного коридора в комнату Ильи. – Господи, что с твоим лицом? – рассмотрела, наконец, Лиза. Илья смутился, промокнул распухший нос платком, который все еще сжимал в руке, затем неожиданно улыбнулся: – А, ерунда, нарвался на грубость... Да ты присядь, – он торопливо прошел к тахте, собрал разбросанные на ней джинсовую курку, рубашку, джинсы и свалил их на полукресло возле верстака. – Садись, Лиза. Чаю поставить? Илья тихо подошел и опустился перед ней на колени: – Что случилось, Лиза? – сочувственно спросил он. – Тебя кто-то обидел, скажи? Лиза неожиданно обняла его и тихо заплакала. – Можно я пару дней у тебя поживу? – спросила Лиза. – Конечно, Лиза! – горячо воскликнул Илья. – Сколько хочешь! Илья тоже осторожно обнял ее и стал успокаивающе поглаживать по спине. – Не плач, не надо, лучше расскажи мне, кто тебя обидел? Лиза оторвалась от него, достала платок и стала вытирать слезы: – Елена вчера сказала, что мой отец... что Феликс... – Феликс – твой отец?! – поразился Илья. Лиза нервно засмеялась сквозь слезы: – Да нет же!.. Наоборот, что Феликс виноват в смерти моего отца!.. – она снова расплакалась. – Как?.. – Илья гладил ее плечи, волосы, нежно вытирал пальцами слезы. – Столько лет!.. – плакала она. – Столько лет меня обманывать! Он же был для меня самый дорогой человек, самый добрый, самый сильный, самый лучший!.. Я всех парней с ним сравнивала, искала такого, чтоб был похож на него, а он!.. – Успокойся, Лиза, все ясно, успокойся, – Илья прижал ее к своей груди. Ложись, отдохни, ты измучилась, а я все улажу, не беспокойся... Он торопливо откинул плотное покрывало, поправил подушки и бережно уложил ее в постель. – Не уходи, – всхлипнула Лиза. – Мне так плохо сейчас... Илья сбросил курку, очки, кроссовки и робко прилег рядом с ней. Она обняла его за шею, уткнувшись в плечо. – Я никогда, никогда не оставлю тебя, Лиза! – он прижал ее к себе и стал нежно целовать ее мокрое от слез лицо, губы, шею. – Я люблю тебя, Лиза, люблю тебя... – Бедный! Глаз совсем заплыл... – Лиза провела пальцем по лицу Ильи. Бедный мальчик...