Текст книги "Нимфоманка (СИ)"
Автор книги: Ишида Рё
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
– Он уснул, – прошептала она, целуя меня, – ты пахнешь совсем как Тетсуо!
Я иногда забывал, что Мари трахается с нами обоим.
– Вы уже занимались этим сегодня? – спросил я.
– Нет, – отвечала Мари, расстёгивая на мне джинсы, – твой отец боится за ребёнка, и мы совсем перестали заниматься сексом! Так что теперь моё тело принадлежит только тебе!
Сказала она, подняв голову и глядя мне в глаза.
– Я твоя женщина! Я ношу твоего ребёнка!
Я вытащил член и насадил голову Мари на свой пенис. Она начала сосать страстно с хлюпающими, неприличными звуками.
– Хочешь, чтобы мы как-нибудь трахнули тебя вдвоём? – спросил я.
– Что? – испуганно спросила Мари, выпуская мой член изо рта и поднимая голову.
– Нет, Такеши-кун! Не надо, пожалуйста! Тетсуо ни за что не должен узнать о нас! – взмолилась она.
– Я пошутил, – сказал я и Мари вновь вернулась к прерванному минету. Неужели она и правда думала, что я серьёзно мог предложить такое?! Скорее всего, Мари восприняла мои слова как часть игры, что-то вроде наших с ней игр в изнасилование. Я был уверен, что Мари сейчас зверски возбуждена и так оно и оказалось. Мне пришлось зажимать ей рот, чтобы она своими криками не разбудила дочь, спавшую в соседней комнате. Кончив Мари лежала рядом со мной ласкаясь, прижимаясь всем телом. Груди её сейчас стали заметно больше, чем раньше.
– Они постоянно растут! – сказала Мари, заметив, что я смотрю на них, – когда я была беременна Риной, было также!
– Это девочка? – спросил я.
– Тетсуо тебе сказал? Да это будет девочка! Наша с тобой девочка!
– Иди к себе! Неровен час отец проснётся! – сказал я ей, и она покорно встала и пошла в их общую спальню.
– Я люблю тебя, Такеши-кун!
Я остался один. Ничего сделать нельзя. Мы слишком сильно вросли друг в друга. Пока я не разрушил жизнь своему отцу, пока позорная правда не выплыла наружу, я должен уехать! Другого выхода нет.
В этом году тесты прошли для меня как-то не слишком напряжно. То ли я хорошо подготовился, то ли мне было наплевать на результат, но он, в общем и целом, оказался даже лучше, чем в прошлом семестре. Отец был мной доволен и тактично не стал напоминать, что Рина сдала тесты лучше меня. Если я попал в топ пятьдесят, что для меня, честно говоря, отличный результат, Рина оказался в двадцатке лучших учеников по своей параллели. У меня стали закрадываться мысли, что в своей предыдущей школе она была отличницей. После завершения тестов настало время каникул, а вместе с ним время первого летнего лагеря литературного клуба. В обеденный перерыв, Эндо обежала всех нас и каждому сообщила, что после окончания уроков в клубной комнате состоится заключительное собрание. Она произнесла всё это с такой серьёзностью, как будто речь шла о заседании правительства по принятию антикризисных мер. После того как прозвенел последний в этом семестре звонок, я пошлёпал в клуб. Все уже были там, включая и Миуру-сенсей. Как обычно в присутствии дочери, она была несколько скованной. Что ни говорите, а быть единственным парнем в окружении симпатичных девушек, довольно неплохо! Кто из парней хоть раз в своей жизни не мечтал о гареме? Хотя назвать Эндо симпатичной можно было лишь с натяжкой. Она скажем так на любителя, а вот Имамура, Рина и Миура-сенсей были очень привлекательны. Особенно Мари, конечно. Мы поздравили друг друга с окончанием очередного семестра. Мне и Имамуре оставалось учиться ещё полтора года. Миура-сан принесла тортик, Эндо организовала чай, и мы скромненько отметили свои достижения этого года. Потом мы обсудили летний лагерь, Имамура захотела поехать с нами посмотреть наш дом. Решили, что поедут я, Имамура и Миура-сенсей, а Эндо и Рина займутся подготовкой к отъезду. Посовещавшись, мы решили, что уже не будем возвращаться назад, а остальные присоединяться к нам через пару дней. Мой отец обещал помочь нам с перевозкой вещей. Итак, пока мы будем заниматься уборкой в доме, Рине и Эндо предстояло завершить все приготовления. Я представил себе, как мой старик, взяв меня за пуговицу будет инструктировать меня заботиться о Мари. Я был уверен, что этого разговора мне не избежать. Мы засиделись в клубе допоздна, когда расходились, в школе уже почти никого не было. Мари пошла в учительскую закончить кое-какие дела, а мы с Риной решили подождать её на улице. Спустившись к раздевалкам, я увидел там Сакуру, одиноко стоявшую у стены. Заметив меня, она заметно смутилась.
– Привет, Сакура-тян, – сказал я ей, – что случилось? Почему ты не идёшь домой?
– Я ждала тебя, – проговорила она неуверенно после небольшого колебания. Её поведение было таким необычным, что я едва ли рот не разинул от удивления. Шиндо Сакура была капитаном нашей волейбольной команды, всё наше детство, что мы с ней и Такэдой провели вместе она никогда не уступала нам ни в чём и я привык считать её практически парнем в юбке. Тем удивительнее было видеть смущённую, теребящую край своей юбки, Сакуру, которая краснела словно смущённая среднеклассница. Сакура робко взглянула на Рину.
– Я подожду здесь, – сказала Рина-тян и уселась на скамейку.
– Выйдем на улицу? – предложил я, я терялся в догадках, что произошло с Сакурой, что могло заставить её вести себя подобным образом. Мы вышли из дверей школы и остановились рядом со входом.
– Сакура, что случилось? – спросил я.
– Така мне сегодня признался, – отвечала она, глядя в сторону.
«Молодец! Мужик!» – подумал я. Признаться такой бой-бабе, как Шиндо, для этого нужно было иметь стальные яйца, и они у моего друга в наличии имелись!
– Что ты ему ответила? – спросил я с интересом.
Она посмотрела на меня, взгляд у неё был какой-то странный.
– Я попросила его дать мне время! – отвечала она, не сводя с меня пристального взгляда.
– Почему? Он тебе не нравится? – удивился я.
– Такаши, что ты думаешь обо мне? – спросила Сакура, совершенно неожиданно для меня.
– Ну, мы друзья, – отвечал я, не понимая, к чему она клонит.
– Я бы хотела убедиться, – она глубоко вздохнула.
– Не хочу потом сожалеть о том, что не сказала этого, – отрубила она решительно.
– Такаши, ты мне нравишься! Я влюблена в тебя со средней школы, может быть даже раньше! – проговорила она дрожащим голосом. Зрачки её расширились, щёки побледнели, она тяжело дышала, будто задыхалась. Я впал в ступор. Честно говоря, я никогда даже не думал о Сакуре в этом ключе.
– Сакура, мне очень приятно, но дело в том, что…, – я набрал полную грудь воздуха и выпалил, – у меня уже есть девушка!
Она всё также не сводила с меня глаз.
– Я так и думала. Это Рина? – спросила она, наконец.
Я неуверенно кивнул. Пусть лучше думает, что это Рина.
– Понятно, – она грустно улыбнулась, – я и так знала, что у меня нет шансов! Спасибо что выслушал меня Такаши-кун!
Она поклонилась.
– Да ладно. Чего там, – пробормотал я, эта её официальная манера речи, к которой я совершенно не привык при общении с ней, выбивала меня из колеи.
– Мы можем остаться друзьями? – спросила она, протягивая мне руку.
– Конечно! – я поспешно пожал протянутую ладонь, её рука была холодна, как лёд.
– Я решила согласиться встречаться с Такой! – проговорила Сакура, улыбнувшись одними губами.
– Ладно, – отвечал я растеряно.
– Пока, Такаши-кун! – она повернулась и пошла к выходу с территории школы. Я смотрел на её прямую, жёсткую спину и на душе у меня было тоскливо. Я вернулся в раздевалку, Рина ждала меня здесь сидя на скамейке, сложив руки на коленях. Я сел рядом с ней чувствуя себя немного не в своей тарелке.
– Ну, что ты ей ответил? – осведомилась Рина.
– Откуда ты знаешь?!
– Догадалась! – она усмехнулась, – это было несложно!
– Мне пришлось отказать ей, – отвечал я мрачно.
– Почему? Она красивая, умная и популярная!
– Ты что шутишь? – удивился я.
– Это потому, что ты всё ещё влюблён в мою мать? – спросила Рина.
– Знаешь, любовь – это ведь то, что ты чувствуешь. Ты не можешь приказать себе, перестать чувствовать, – отвечал я, глядя в сторону.
– Я понимаю, – отвечала Рина тихо.
Мы сидели молча, почти соприкасаясь плечами.
– Я рад, что ты моя сестра, – выдавил я из себя, наконец.
– Дурак! – Рина встала.
Послушался лёгкий стук каблучков Мари.
– Мать идёт! Сделай лицо попроще! – резко сказал мне Рина.
Наш загородный «особняк» оказался на удивление в неплохом состоянии. Когда, сойдя с поезда и отмахав с милю по обочине жаркой, пыльной дороги, мы свернули на тропинку, уходившую в горы, я с некоторым страхом гадал, что ожидает нас на месте. Несмотря на все планы, мы так и не выбрались сюда заранее и отцу пришлось съездить сюда вместе с Асахиной-сан. Но как я уже говорил, дом оказался почти таким же каким я его помнил по своему детству. Кажется, последний раз я был здесь, когда мне было лет двенадцать. Помнится, мы с отцом ездили сюда на рыбалку. Я чётко помнил, что шумная горная речка протекала где-то поблизости. Мы ничего не поймали, только устали как собаки, а я постоянно ныл, что хочу домой. Наверное, после этого отец ни разу не брал меня с собой сюда. Я всегда думал, что он ездит сюда один, но теперь мне пришло в голову, что вместе с ним в наш домик могла приезжать Ячиро-сан. Едва мы начали подниматься вверх по склону, как я сразу же пожалел, что мы потащили с собой Мари. Конечно, любоваться её обтянутой джинсами попкой, перекатывающимися во время ходьбы упругими ягодицами, было приятно, но каждую секунду меня терзали мысли о том, что этот подъём окажется для неё непосильным испытанием в её состоянии. Да и расставленные вдоль тропинки указатели, предупреждавшие об опасности встречи с медведем, не добавляли мне спокойствия. Я даже специально старался идти помедленнее и Мари пару раз с удивлением оглядывалась на меня. Впрочем, не она, а Имамура Акира оказалась слабым звеном нашей маленькой группы. Кажется, председатель нашего клуба выдохлась, когда мы достигли начала подъёма. Пока я инструктировал девушек, объясняя им, что категорически нельзя сходить с тропинки и живо описывал опасности, которые ожидают их в случае, если они заблудятся на этой горе, Имамура тяжело дышала, напомнив мне своим видом загнанную лошадь. На лице её появилось страдальческое выражение каковое мне ещё не приходилось видеть у нашего председателя. Это было тем удивительнее, что Имамура выглядела стройной, подтянутой и спортивной. Не знаю, дружила ли она со спортом, но видимо нет, так как выносливость у Акиры стремилась к нулю. Даже Мари со своей большой грудью, плюс к тому же на третьем месяце беременности, оказалась куда сильнее и выносливее чем Имамура. Мне практически насильно пришлось отобрать у Мари рюкзак, а то она и его собиралась тащить на себе до самого верха. Добрую половину дороги она жаловалась, что я держу её за немощную и что она вовсе не такая слабая, как я о ней думаю.
– Я твой учитель и должна показывать пример! – говорила Мари с пафосом. Я благоразумно помалкивал, мы не одолели ещё и половины пути, как жалобы Мари прекратились, она больше не требовала вернуть ей рюкзак и когда, оборачиваясь смотрела на меня, в глазах её читалась благодарность. По моему требованию мы трижды делали привал, несмотря на жалкие писки Мари, о том, что она совсем не устала. Я заявлял ей что вымотан и требовал отдыха. И каждый раз она дарила мне такой нежный взгляд, что моё сердце начинало биться как сумасшедшее. Имамура отстала сразу, каждый шаг давался ей с огромным трудом, она обливалась потом, но мужественно не проронила ни одной жалобы. Когда я смотрел на неё, у меня появлялось желание посадить её себе на закорки и нести до самого дома, так жалко она выглядела. В конце концов, мне пришлось забрать рюкзак и у неё. Вот с этого мгновения испытания начались и для меня. Конечно, я с шести лет занимался спортом, в средних классах нашим куратором был Горо-сенсей по кличке Бешеная Горилла. Его изуверские методы тренировать нас, стали одной из причин того, что я решил бросить кэндо. Однако нельзя не отметить, что благодаря всем этим бесконечным и, на мой взгляд, совершенно бессмысленным кроссам, которые мы бегали в доспехах, уровень моей выносливости сильно вырос и не уступал физической форме большинству парней из легкоатлетических клубов. Венцом моей карьеры в кэндо стала победа в беговой эстафете на спортивном фестивале нашей средней школы. Мы бежали в нашей защите, при полном параде так сказать, только без шлемов, но всё же опередили клуб лёгкой атлетики. Правда, нужно заметить, что на последним этапе их участник упал, столкнувшись с бейсболистом, благодаря чему наше законное третье место превратилось в первое. Но, тем не менее, это была победа. Я бежал на втором этапе и единственное что смог, так это сильно не отстать, но, тем не менее, мой вклад в наш успех никем не оспаривался. Что же до успехов в кэндо, то дальше третьего круга районных соревнований я ни разу не проходил. Может быть, если бы Горо-сенсей меньше заставлял нас бегать и больше внимания уделял бы спаррингам и отработке приёмов с бокэном, мои результаты были бы лучше. А может быть и нет, не знаю. Во всяком случае, сейчас я был благодарен Бешеной Горилле за его тяжёлые тренировки. Конечно, я уже полгода не посещал спортивную секцию, но, тем не менее, при сдаче нормативов на уроках физкультуры, я по-прежнему был одним из лучших в своём классе. Пожалуй, только это одно помогло мне достойно выдержать этот оказавшийся тяжелым даже для меня, подъём. Я и Миура-сенсей уже отдыхали на длинных деревянных ступенях нашего дома, когда Имамура доплелась, наконец, до конца тропинки и совершенно без сил повалилась на траву.
– Ты в порядке Имамура-тян? – с беспокойством спросила Мари.
– Я в порядке, – по складам выговаривая каждое слово отвечала наш президент задыхаясь. Надо сказать, что и у меня спина под рубашкой стала мокрой от пота, да и Мари-сан тоже немного раскраснелась. Сидя на ступеньках нашего «особняка», я слушал, как поют птицы, как шумит ветер, играя в буйной листве высоких деревьев. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, мы сидели точно укрытые гигантским зонтиком от солнца. Внизу у шоссе, солнце палило немилосердно, но здесь было прохладно и приятно.
– Как здесь чудесно! – проговорила Мари с восторгом, как только немного пришла в себя. Имамура подняла голову, села и огляделась вокруг с таким видом как будто её кто-то только что телепортировал к дверям нашего дома.
– Да, – произнесла она, отдуваясь, – здесь очень красиво!
Когда мы зашли в дом, то я сразу понял, что здесь не так давно уже убирались. Комнаты вообще были довольно чистые и не требовали столько усилий, как я себе навоображал. В холодильнике обнаружилось пиво, я бы даже сказал он был забит пивом. В ванной я нашёл кое-какие женские штучки и уверился в своём предположении, что отец часто приезжал сюда вместе с Ячиро-сан. На эту мысль наводило меня то, что даже шампунь, пена для бритья и какие-то кремики все были простые, в строгой неброской упаковке. Серьёзное, правильное лицо директора нашего магазина в Нагое, прямо-таки стояло за каждым из этих предметов. Ячиро-сан не была страшной, в своём возрасте она сохранила фигуру, стройную, как у девочки подростка, она коротко стриглась, косметикой пользовалась очень мало и предпочитала носить брючные костюмы, что с её мальчишеской фигурой было несложно. В результате, Ячиро-сан походила скорее на женственного мужчину, чем на женщину. Она никогда не была замужем и детей у неё не было. Не знаю, рассчитывала ли она когда-нибудь выйти замуж за моего старика, но в любом случае, замужество отца стало для этой гордой женщины сильным ударом по её самолюбию. Впрочем, это было вполне объяснимо. Пока девушки приходили в себя, я занёс вещи внутрь и развесил футоны, на которых нам предстояло провести следующую ночь, на перилах веранды. У меня была идея отправить председателя готовить нам обед, или уже скорее ужин, но выяснилось, что скил готовки у Имамуры-тян нуждается в серьёзной прокачке. Насчёт Мари я тоже не был уверен, в нашем доме готовил всегда отец и надо сказать готовил он хорошо, но в создавшейся ситуации другого выхода кроме как доверить ужин сенсею, у нас не было.
– Даже не думай прикасаться к пиву! – строго сказал я ей.
– Как скажешь, папочка! – отвечала Мари.
Я не удержался и поцеловал её. Нежные губы Мари ответили на мой поцелуй. Она прерывисто задышала. Я поспешил уйти, когда я уходил, Мари всё ещё стояла нагнувшись, опираясь руками о столешницу и вздрагивала всем телом.
– Ты на удивление хорошо ладишь со своей новой мамой! – сказала мне Имамура, пока мы с ней ползая по полу на четвереньках мыли пол на веранде.
Я только хмыкнул в ответ и пробурчал, что-то нечленораздельное. На веранде, было, прохладно, пела какая-то птица и из кухни уже долетали до нас фантастически приятные запахи.
– Давай заканчивать на сегодня. Завтра у нас ещё целый день будет! – предложил я Имамуре, и она согласилась с явным облегчением. Я обратил внимание, что она двигается из последних сил и решил, что с неё на сегодня хватит. В этом доме кухня была просто огромной, мы все втроём уместились за одной стороной стола. Мари приготовила кари, не знаю, насколько вкусно у неё получилось, потому что я был так голоден, что почти не разбирал вкуса пищи. Утолив голод, мы размякли и расслабились. Наш загородный дом был сооружён из не слишком толстых брёвен и в нём дышалось как-то совершенно по-особенному, гораздо легче чем в городе.
– Здесь такой классный воздух! – проговорила Мари, застенчиво улыбаясь.
– Мы же всё-таки в лесу! – отвечал я.
– Спасибо, было очень вкусно, – вставила свои пять копеек Имамура.
– Я не так в этом уверена. Но всё равно спасибо! – отвечала Мари. Быстро стемнело, я зажёг фонарь над ступеньками веранды и около него уже очень скоро начала кружиться мошкара. Особо крупные особи бились о стекло с такой силой, что казалось вот-вот его разобьют. Постепенно мы оказались находящимися внутри светлого пятна, вокруг которого чёрной стеной разрослась пугающая темнота леса.
– Здесь правда есть медведи? – поёжившись, спросила Акира.
– В это время года они не заходят так близко к деревне, – отвечал я, чтобы успокоить её, хотя на самом деле понятия не имел есть ли здесь эти самые медведи. Насколько я помнил в детстве мне ни разу не пришлось с ними столкнуться.
– Мы на самом деле, не так уж далеко от дороги, – продолжал я с показной невозмутимостью, – сорок минут пешком, и мы в деревне.
– Но ведь ночью мы не сможем идти через лес! А телефон здесь не ловит! – заметила Имамура с тревогой.
– Всё будет хорошо! Такаши-кун отлично здесь ориентируется! Уверенна, нам ничего не угрожает! – ободряюще улыбнувшись, заметила Мари. При этом она одарила меня благодарным, ласкающим взглядом. Её вера в меня, безусловно, была очень приятна, я вновь со всей отчётливостью осознал, что неспособен избавиться от своих чувств к сенсею.
– Я хочу лечь! Я немного устала! – проговорила Мари зевая.
– Можете выпить немного пива, но так чтобы я не видела! – добавила она, лукаво улыбнувшись. Вместе с ней я занёс футоны в комнаты, когда мы раскладывали их Мари схватила меня за предплечье и поцеловала.
– С того поцелуя на кухне, я вся горю! Он был таким страстным, что я чуть не кончила! – её горячий шёпот ласкал моё ухо, – приходи ко мне сегодня ночью! Я буду ждать!
Я взял из холодильника пиво и вернулся на кухню, Имамура всё также сидела за столом и растеряно смотрела в черноту, начинавшуюся там, где едва различимо покачивались тёмные стволы деревьев.
– Будешь? – спросил я, протягивая ей банку.
– Я ещё никогда не пила алкоголь, – смущённо проговорила Акира беря пиво и с любопытством разглядывая надписи на ней.
– Если не хочешь не пей, – предложил я, открывая свою и прикладываясь к напитку.
– Нет. Я попробую. Открой, пожалуйста! – попросила Имамура. Я открыл для неё банку и она, сделав первый большой глоток едва не подавилась.
– Горькое! – проговорила она возмущенно.
– Ну да, – подтвердил я, – это же пиво, в конце концов.
– Тебе нравится? – спросила Акира.
– Мне нормально. Ты не должна себя заставлять, – отвечал я.
– Знаешь, я первый раз в таком месте. Ну, собственно, я вообще, наверное, первый раз выбралась за город! – призналась Имамура.
– Ты никуда не ездила? – удивился я.
– Нет. Мы летаем отдыхать на курорты. Я была на Гоа, Мальдивах и Гавайях и ещё в разных других местах, но в таком месте как это я впервые!
– Да уж, это тебе не Таити! – пробурчал я.
– Я даже не думала, что на моём предпоследнем году в старшей школе, будет такое приключение! – Имамура застенчиво улыбнулась.
– Всё это благодаря тебе, Такаши-кун!
– Разве? По-моему, это была твоя идея! – возразил я.
– Вернее идея Рины-тян! – поправила меня Имамура, – но я уверена, что без тебя ничего бы не было!
– Ты меня перехваливаешь!
– Нет. Ничуть! Знаешь, ты довольно-таки популярен у девчонок! – заметила Имамура, снова прикладываясь к пиву. Я заметил, что с какого-то момента она начала чувствовать себя значительно раскованнее.
– Ты смеёшься надо мной!
– Нисколько! Девчонки в нашем классе составляли список самых завидных парней в нашей школе, и ты занял четвертое место!
Я не стал спрашивать кто были те трое счастливчиков, что обошли меня, а Имамура продолжала, помахивая банкой как флагом.
– Хочешь узнать, что о тебе говорят девчонки? – спросила она.
– Сгораю от нетерпения, – сострил я, но Акира, похоже, не заметила, что я пошутил.
– Ты добрый! Все говорят, что если попросить тебя о помощи, то ты никогда не откажешь!
Сомнительный комплемент, как по мне.
– Может быть, ты и не знаешь, но у девушек, доброта стоит на первом месте, когда они описывают идеального парня!
Почему я тогда не на первом месте? Или трое других ещё добрее чем я? Ну тогда они дауны, наверное!
– Но это ещё не всё! – продолжала Имамура, прихлёбывая пиво. Похоже, у неё от болтовни в горле пересохло. Я даже и не знал, что она такая болтушка!
– Ты неплохо учишься, у тебя хорошая фигура и богатый отец!
Ну, вот и моего старика сюда приплели!
– Одна девчонка сказала, что у тебя большой нос!
– Это комплимент? – осведомился я.
– Ты не понимаешь! Большой нос – значит большой член! Так она сказала!
– Ах, вот оно что!
– Да! Ну и лицо у тебя довольно симпатичное!
– Несмотря на большой нос?
Имамура совершенно захмелела с непривычки.
– Мне нравится пиво! – гордо заявила она, прикончив пол литра, – дай мне ещё!
– Тебе уже хватит! – отрезал я.
– Фу! Противный! Тогда я иду спать! – Имамура встала и тут же плюхнулась обратно.
– Что-то меня ноги не держат! – пожаловалась она, отнеси меня в кроватку, Такаши-ку-ун!
– Здесь нет кроватей. Мы будем спать на футонах! – заметил я.
– Всё равно! Отнеси меня как принцессу!
Час от часу не легче!
Я подхватил Акиру на руки и понёс в её комнату. Несмотря на довольно высокий рост, она оказалась на удивление лёгкой. Возможно, потому что была очень худой. Кожа да кости, короче говоря. Кстати, забыл добавить, что вот эта самая Имамура занимала по второму году первое место на всей параллели по успеваемости! Первое Карл! Это вам не пятьдесят первое и не в восьмом десятке, где я обычно обретался, среди таких же охламонов, как и сам.
– Вот видишь, я же говорила, что ты очень добрый! – засмеялась Имамура, обняв меня руками за шею.
– Такаши-кун, ночь, мы наедине вдали от людей!
А про сенсея в соседней комнате она позабыла?!
– Ты мог бы сделать это со мной!
– Сделать что?
– Ну, ты понимаешь! – щёки Акиры покраснели, то ли от смущения, то ли от выпитого алкоголя.
– Ничего я не понимаю! – я положил Имамуру на футон, но она не спешила отпускать мою шею.
– Я всерьёз думала, что, если бы ты предложил мне встречаться, я бы не отказала тебе! – сказала она, глядя мне в глаза.
– На самом деле, я ни с кем никогда не встречалась! Не целовалась даже никогда! – призналась Имамура, сильно покраснев.
– Это странно, – заметил я, – вообще-то ты очень привлекательная Имамура-сан!
– Ты, правда, так думаешь? – она застенчиво улыбнулась.
– Ты бы мог встречаться со мной? Ну, если бы уже не встречался с Риной-тян!
– Откуда ты это взяла?
– Брось! Это все в школе знают! Эндо-сан говорила, что Миура-сан сама сказала ей об этом!
Чёртова Рина! Хотя может быть так оно и лучше.
– Поцелуй меня! – неожиданно попросила Акира, – пожалуйста! Только один поцелуй!
– Вы пьяны, Имамура-сан, – сказал я строго.
– Возможно, – она разжала объятия, и я выпрямился, отстранившись от неё.
– Прости меня, Такаши-кун, – проговорила Имамура, отвернувшись к стене, – я просто пьяна.
– Ничего страшного! Отдыхайте Имамура-сан! Завтра у нас много дел!
Я аккуратно задвинул дверь и оказавшись в коридоре перевёл дыхание. Да, некоторым людям лучше не пить! Уверен, завтра ей будет очень стыдно. Будем надеяться, что завтра она ничего не будет помнить. Я зашёл в свою комнату и уселся на футоне. Все мои мысли были только о Мари. Я хотел сразу идти к ней, но потом всё же решил немного подождать. По моим расчётам Имамура должна была уснуть довольно быстро. Я подумал, что если Мари уже спит, то будить её я не стану. Впрочем, я был уверен, что она ждёт меня.
Заниматься любовью в таком удаленном от людей месте, в этом есть что-то возбуждающее. Если, конечно, позабыть об Имамуре, которая, как я надеялся, дрыхнет в соседней комнате. Вначале я ещё помнил о ней, но Мари была такой страстной, что я быстро позабыл о нашем президенте. Звукоизоляция здесь была ещё хуже, чем в нашем городском доме, да к тому же большинство перегородок были открыты из-за духоты, единственная моя надежда была на то, что "Асахи-сан" усыпило Имамуру. Я хотел вернуться к себе, но Мари вцепившись в мою руку не давала мне уйти.
– Ты стыдишься меня? – спросила она.
– Нет. Это совсем не то, – отвечал я.
– Тебе стыдно перед Тетсуо? Противно думать обо мне, представляя, как я ему отдаюсь?
– И, да и нет. Это было твоё решение. Скорее я чувствую, что предаю его каждый раз, когда мы занимаемся любовью!
Мари вскочила и прижала мою руку к своей груди. Боже мой, какая же у неё горячая и нежная грудь!
– Это только моя вина, Такаши-кун! Ты ни в чём не виноват! – страстно проговорила она.
– Это не правда, – отвечал я спокойно, – я много думал об этом. Если бы, когда ты сказала мне что ждёшь ребёнка, я смог что-нибудь придумать, мы могли бы остаться вместе!
– Я должна была сделать аборт! – проговорила Мари с тоской, – но я просто не могла убить своего ребёнка! Тогда они тоже требовали от меня избавиться от Рины! Родители того парня прислали моей матери денег на аборт. Если бы я тогда послушалась их, вся моя жизнь пошла бы по-другому! Но тогда Рины просто не существовала бы! Разве это было бы правильно?
Её большие тёмно карие глаза смотрели на меня так словно ждали подтверждения своих слов. Насчёт Рины я был согласен, но, когда думал о том, что, если бы Мари избавилась от ребёнка, мы могли бы остаться вместе, предательские мысли появлялись в моей голове. Я вспомнил, как Имамура-сан называла меня добрым, они все просто не знают, какая я мразь на самом деле!
– Я просто не могла убить твоего ребёнка! – повторила Мари так как будто стремилась убедить саму себя.
– Что ты чувствуешь к моему отцу? – спросил я. Это был вопрос, который мучил меня на протяжении долгого времени. Мари испуганно взглянула на меня, я уже давно понял, на самом деле моя сенсей неуверенный в себе человек, а сейчас, когда беременность сделала её беспомощной и уязвимой, её самооценка упала ниже плинтуса.
– Тетсуо очень хороший человек, – отвечала она, беспомощно улыбаясь, – он мягкий, добрый, предупредительный. Если бы я не встретила тебя раньше, я могла бы влюбиться в него!
– Каков он в постели? – сам не знаю, зачем я причинял себе боль, задавая эти глупые вопросы. Возможно, во мне говорило чувство вины по отношению к моему отцу.
– Ты, правда, хочешь знать? – спросила Мари глядя в сторону.
Я молчал, и она заговорила снова.
– С ним приятно. Он всегда думает, прежде всего, обо мне и старается доставить мне удовольствие, – тихим голосом произнесла она, – но с ним у меня такое чувство, что я всё время притворяюсь кем-то другим. Я боюсь показать ему истинную себя. Может быть, он и принял бы Ханаду-сенсей такую какая она есть, но мне всё равно страшно. Настоящей я могу быть только с тобой!
Она повернулась ко мне, её большие глаза блестели в полумраке. Я поцеловал её, потому что она ожидала этого от меня, ну и потому что сам хотел этого. И всё же мысли о том, что мне приходится разделять Мари с моим стариком, была для меня невероятно мучительной и тяжёлой.
– Мари, – начал я, – после того как я окончу школу, я хочу переехать в Осаку и найти там работу. Я хочу забрать тебя отсюда, чтобы ты была только моей!
Маленькая лапка Мари погладила мою щёку, на мгновение я опять увидел перед собой мудрую Ханаду-сенсей.
– Ты такой милый, Такаши-кун! – проговорила она с грустной улыбкой.
– Ты же понимаешь, – продолжала она, – что у меня на руках будет маленький ребёнок и я некоторое время не смогу работать. Но дело даже не в этом! Ты готов разбить сердце своему отцу? Если бы я просто ушла от него, это было полбеды, но представь себе, что он почувствует, когда узнает, что его жена изменила ему с его собственным сыном!
Конечно, Мари была права! Я не мог поступить так с моим стариком! Я заскрипел зубами от бессильной злости и Мари обняв меня, нежно принялась гладить мои волосы. Сейчас она вдруг стала совсем как моя мама, которую я совершенно не помнил.
– Такаши, ты не сможешь так поступить! Я всегда это знала! Ты любишь Тетсуо и не сможешь причинить ему боль! Ты очень хороший! Из-за этого я и влюбилась в тебя!
От прикосновения её горячей груди, я опять начал возбуждаться. Рука Мари погладила моё бедро и стала ласкать мой член, пока он не стал каменным.
– Всё что мы можем сделать, это оставить всё как есть! – сказала Мари, глядя мне в глаза. Её рука двигалась всё быстрее, склонившись к моему паху, она подключила к ласкам свой маленький нежный ротик. Её язычок был быстрым и горячим, протянув руку, я коснулся её горячих, пухлых нежных губок. Мой палец, погрузился в мокрую, липкую расщелину и Мари издала глухой протяжный стон. Оторвавшись от моего члена, она сказала, глядя мне в глаза:
– Возьми меня, Такаши-кун! Будь нежным со мной!
Я вернулся к себе, когда до рассвета оставалось не более часа. Вытянувшись на футоне, я как обычно в последнее время, погрузился в свои тяжёлые мысли. Мари, конечно, права! Я не мог нанести своему старику такой удар. Плевать мне было на весь этот наш семейный грёбанный бизнес! Не очень-то я хотел им заниматься! Но вот чисто по-человечески, я не мог поступить со своим отцом столь жестоко. Я снова задумался о том, что отъезд, это единственный выход из всего этого кошмара.
