Текст книги "Приговор"

Автор книги: Ищенко Геннадий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

– Своих тоже будешь обрабатывать «Удавкой»?

– Ты знаешь другой способ? Я завалю их деньгами, предложу дружбу и закреплю их согласие своим способом. Об этом, кстати, буду предупреждать заранее. Если не думают предавать, не испугаются.

– Так куда полетим? Олег, не будь таким противным!

– Хотела на Луну, на Луну и слетаем. Если хочешь, можно даже набрать булыжников, но в другой раз, потому что в капсуле только один скафандр.

Главы 10-11

Глава 10

– Что вы делаете на этом сборище стариков? – спросил невысокий седой мужчина, который не дотянул до старости, но был к ней близок. – И зачем я такой известной и красивой женщине, как вы? Вы ведь, кажется, замужем?

– Вы мне нужны не в этом качестве, – засмеялась Вера. – Зря вы, Владимир Леонидович, пытаетесь от меня сбежать. Это из-за репутации моего блога? Не бойтесь, я не собираюсь вас в чём-то разоблачать, я больше этим не занимаюсь. Если честно, мне нужны не вы, а ваши связи, и именно из-за моего мужа. Я и сюда попала с большим трудом, а к нужному мужу человеку не пробиться без вашей помощи. Это господин Ткаченко.

– Да, это тяжело, – согласился Богдановский. – Геннадий Николаевич не ходит на такие вечеринки. Не скажете, зачем он вам нужен?

– Возьмите этот бриллиант, – сказала она и положила на ладонь собеседнику один из алмазов мужа. – Он совершенно бесцветный и без малейшего изъяна. Вес – десять карат, а стоимость примерно два миллиона долларов. Это не для Ткаченко, а наша благодарность вам за содействие и доказательство серьёзности намерений. У нас к Геннадию Николаевичу очень серьёзное предложение. Если оно его не заинтересует, мой муж сразу уйдёт.

– Не похож на подделку, – сказал Богдановский и подошёл к столику, на котором стояли бокалы. – Стекло режет... Вы меня не разыгрываете?

– А для чего мне вас разыгрывать? Я сейчас уеду, а вы завтра проверите наш подарок у специалистов. По этому номеру можно будет позвонить. Да, можете не наводить справки о моём муже: не узнаете ничего интересного. Скажите Геннадию Николаевичу, что он может не опасаться. К нему трудно попасть на приём, причинить вред намного проще.

– Вы можете сказать, о чём разговор? Тогда мне будет легче объясняться.

– У Геннадия Николаевича очень обширные деловые интересы, – ответила Вера. – В них входит и энергетика, а у мужа есть предложение, которое должно его заинтересовать. При его реализации нужно выходить на правительство, а ему это проще сделать, чем многим другим. Я сказала всё, что хотела. Надеюсь, что вы нас не разочаруете.

Вечеринка была из тех, с которой можно уйти, ни с кем не прощаясь, что она и сделала. Предупреждённый по мысленной связи муж уже ждал с машиной у подъезда.

– На охранников действовал «Удавкой»? – спросила Вера, садясь рядом с ним в салон «феррари». – Не слишком ли часто ты её используешь? А мне запретил и пожертвовал таким алмазом! Я уломала бы этого Богдановского за минуту.

– Не пришлось мне на них действовать, – ответил Олег. – К приезжающим на таких машинах сильно не пристают. Объяснил, что еду на вечеринку забрать жену. А на Богдановского нельзя действовать. Ткаченко хорошо его знает, поэтому заметит неестественность поведения, а после моего предложения может сделать правильные выводы и испугаться. Что такое один алмаз, если их ещё две сотни и все крупнее? Я брал их больше для подарков. Через него, кстати, можно кое-что продать, деньги не помешают. Расскажи, как тебя там приняли.

– С лёгким удивлением, – засмеялась она. – Эта вечеринка не для таких эксцентричных особ, как я, на ней вообще не было других женщин. Оказали уважение и занялись своими разговорами. Пришлось немного поскучать. Может, стимулируешь жену?

– Что тебе нужно? – спросил он, выезжая за охраняемую территорию.

– Отпусти одну на Марс, – попросила Вера. – Тогда я смогу что-нибудь привезти. С твоей техникой это безопасно.

– Космос не может быть безопасным, а я не могу отпустить такую авантюристку, как ты, – отказал Олег. – Вот когда разлюблю, отдам капсулу и лети на ней куда хочешь.

– Ну, Артон, не будь таким противным! – рассердилась жена. – Я уже летала на Луну и выходила из капсулы. Делала это по твоей инструкции, и ни со мной, ни с Луной ничего не случилось!

– Олег, – поправил он. – Забудь Артона, а то ляпнешь где-нибудь. Хоть ты и супер, но женщина. При Нине уже говорила. Не дерись, я пошутил.

– Наша служанка после твоей обработки будет молчать, даже если ты устроишь ей романтический полёт на Луну, – махнула рукой Вера, – что ей какое-то имя! Так что с Марсом?

– Он твой, – великодушно разрешил муж, – только будь осторожна и не натаскивай много камней. Для наших гостей они ничем не отличаются от земных булыжников. Вот если найдёшь золото...

– Как ты думаешь, когда тебе позвонят?

– Дня через два-три, – ответил Олег. – Он быстро разберётся с алмазом, а потом соберёт о нас всю доступную информацию. Вот что бы ты подумала о людях, которые за небольшую, в общем-то, услугу дарят миллионы баксов?

– А тут и думать нечего, – засмеялась она. – Чокнутые миллионеры. Но на Ткаченко он выйдет, и ваша встреча наверняка состоится. Любопытство ты у них разожжёшь, а охраняют этого олигарха хорошо, так что немного времени он на тебя потратит.

Богдановский позвонил на следующий день.

– Это Олег Игоревич? – спросил он. – Звоню по просьбе вашей жены. Вас готовы принять завтра в два часа. Знаете, куда ехать?

– Если этот приём будет по месту жительства, то знаю, – ответил Олег. – Спасибо за помощь.

– Быстро позвонил, – заметила сидевшая рядом с ним Вера. – Я тоже думала, что звонок будет завтра. Ты закончил с накопителем?

– Вчера полностью зарядил, – ответил муж. – Изделие получилось неказистое, но так даже лучше. Сразу видно, что делали на коленке. С вашей электроникой будет работать хуже, но и такой работы хватит, чтобы поставить всех на уши.

– Он похож на бомбу, – сказала она, – охрана наверняка отберёт. Потом, конечно, исследуют, но приём будет холодным. Возьмёшь с собой что-нибудь из своих вещиц?

– Если бы не охрана, взял бы с собой визор и отправил нашего олигарха побродить по виртуальности. Но с ним меня не пропустят, а действовать на охрану нельзя. Камеры, да и охранников может быть больше двух, а хозяин потом поинтересуется, почему меня пропустили с этим барахлом. Тогда нужно подчинять всех подряд, пока кто-нибудь не поймёт, что происходит, и не выстрелят в затылок, наплевав на последствия.

– А для меня зажал виртуальную реальность.

– Дорогая, ты же знаешь наше отношение к женщинам, – возразил Олег. – Ты будешь как бельмо на глазу. Пострадать неприятно даже в виртуальности. К тому же возможности у визора небольшие, и он воспроизводит только кусочек нашего мира. Лучше посмотри какой-нибудь фильм с эффектом присутствия, в нашей фильмотеке их сотни.

– Я и так смотрю, просто хотелось попробовать и это. Ладно, визор ты не возьмёшь, а чем подтвердишь слова? Одного накопителя будет мало. Может, ты сам его придумал, а пришельцами хочешь прикрыться?

– Дам ему один «Слухач». Жалко, но останется семь, кроме тех, которые у нас с тобой. А если семья займётся вербовкой солдат, мне притянут вагон такой техники. Этих доказательств должно хватить для самых недоверчивых.

Визит к олигарху был тщательно продуман и прошёл в полном соответствии с замыслом. В первый раз его проверили, когда подъехал к высоким арочным воротам в ограде с балюстрадой, но тогда охранник только попросил назвать имя и сказал, где оставить машину. Вторая проверка была у входа в большой двухэтажный особняк.

– Что у вас в сумке? – спросил один из двух охранников. – Откройте.

– Этот предмет привезён для господина Ткаченко, – ответил Олег. – Это не бомба, а техническое устройство. Можете пока оставить у себя, но постарайтесь не повредить. Берите с сумкой, в ней больше ничего нет.

– Есть с собой оружие? – спросил другой. – Покажите паспорт.

– Оружия нет, можете проверить. Вот паспорт.

Его проверили каким-то прибором, который ни на что не отреагировал. После этого проводили в большую комнату с камином, стены которой были отделаны деревянными панелями. В кресле возле столика сидел сам хозяин. Рядом стояло второе кресло, но Ткаченко только слегка кивнул гостю и не предложил сесть.

– Я сильно не задержу, – сказал Олег. – Постарайтесь выслушать всё, что я вам скажу, прежде чем гнать меня вон. Визит к вам дорого мне обошёлся, не хотелось бы тратиться ещё раз на кого-нибудь другого. Выгнать недолго, вернуть у вас не получится.

– Говорите, – сказал Геннадий Николаевич. – Если недолго, я вас выслушаю. Вы действительно дорого заплатили за этот разговор.

– Я принёс сюда устройство, которое накапливает в тысячу раз больше электроэнергии, чем аккумулятор такого же объёма. Сделал кустарно за два дня и полностью зарядил. Можете отдать в любую из своих лабораторий, пусть проверяют мои слова. Только позаботьтесь, чтобы не было утечки. Узнают, конечно, но лучше, если это случится позже.

– Это ваше изобретение? – поинтересовался Ткаченко.

– Это изобрели не на Земле, – ответил Олег, – как и другие новинки, которые я хочу предложить. Но пока вы не верите, ни о чём другом говорить не будем.

– А вы, значит, пришелец? – насмешливо спросил хозяин. – Ваша жена писала, что переводит их книги. Теперь понятно, кто ей их подбрасывает.

– Раскопал Богдановский? – тоже усмехнулся Олег. – Считайте меня не пришельцем, а их представителем. С миром Земли решили провести эксперимент. Хотят подтолкнуть нас в развитии и помочь сберечь климат и экологию. Я хочу с вашей помощью создать корпорацию, которая будет производить их изделия и продавать всем, кто готов платить. Через вас же проведу переговоры с правительством. Если не получится договориться, производство развернут в какой-нибудь другой стране, возможно, с другим посредником. Чтобы вы быстрее поверили, сделаю подарок и вам.

– Ещё один алмаз? – спросил Ткаченко. – У вас так много алмазов, что вы их раздариваете?

– Алмазы есть, но вам подарю более ценную вещь. Эта пластинка позволит читать мысли у всех, кто находится не дальше полусотни метров. Я уже настроил её на вас, поэтому у других не будет работать. Нужно мысленно приказать, и услышите, что думает выбранный вами человек. Без приказа сообщит о слежке и угрозе вашей безопасности. На мне можете не пробовать: не сработает. Когда убедитесь, что я не морочу вам голову, позвоните по этому телефону. И не спешите задействовать своих друзей в правительстве, для этого есть причины. Сначала вам нужно договориться со мной.

– Прощайте, – сказал Ткаченко. – Если всё так, как вы сказали, я позвоню.

Дороги были относительно свободные, поэтому домой Олег вернулся быстро и поставил машину в гараж.

– Как съездил? – спросила сидевшая в гостиной первого этажа Вера. – Долго он будет думать?

– Мой подарок опробует быстро, а аккумулятор можно проверить за несколько часов. Я не знаю, есть ли у него свои заводы в Москве, но в любом случае сделает быстро. Не уверен, что он последует моему совету и не обратится к друзьям. Если после проверки начнут разбираться в конструкции, угробят мой образец.

– Ты же говорил, что они вечные, – удивилась жена. – Что можно сломать в твоей банке?

– Банка – это только заряд, его ещё нужно превратить в постоянный или переменный ток с заданными параметрами. Я взял из своего мира несколько модулей, вот один и раскурочат. Ладно, их производство нетрудно наладить. Чем занималась, пока я охмурял олигарха?

– Переводила книгу, а потом смотрела в Интернете, что нового передают о берлинском отравлении.

– Есть что-нибудь интересное? – спросил муж. – Или только мусолят версии?

– Нашли исламский след, – ответила Вера, – и определили ту гадость, которую террористы спустили в водопровод. У них уже тридцать тысяч пострадавших, не считая тех, кого убили на водопроводной станции Тегель. Умерли несколько человек, но многие в тяжёлом состоянии. Повсюду митинги и демонстрации против беженцев, а правительство призывает к спокойствию.

– Это ерунда, – сказал Олег, – вот если в ход пустят то, что похитили из бактериологической лаборатории в Портоне, будет хреново.Наверное, сами боятся, но если всех набежавших в Европу начнут выдворять обратно, терять будет нечего. А там много всякой дряни, которую англичане готовили для нас. Кстати, если появится кто-нибудь из семьи, надо будет сказать, чтобы передали универсальное средство от любой заразы, я не догадался его взять. Милая, ты весь день сидишь за переводом книг, смотришь фильмы и новости, а человеку нужно живое общение. Сходила бы к соседям. Анжеле ты понравилась, да и Валентину.

– Ты у меня живой? Вот я с тобой и общаюсь. Часто звоню родителям и брату, это тоже общение, а наши соседи мне неинтересны. Анжелу не интересует ничего, кроме тряпок и Парижа. И вообще, здесь все ворюги. У порядочных людей нет таких денег, чтобы платить за коттеджи.

– Мы точно ворюги, а Валентин заработал свои деньги. Разве виноват сын в том, что его отец занял высокий пост и пристроил его туда, где можно на законных основаниях грести деньги лопатой, да ещё помог купить дом? Вот ты отказалась бы от всего этого? И на вечеринку ты попала с его помощью. Неужели нельзя их отблагодарить, оказав немного внимания? А они потом этим похвастаются. Ты уже и без пришельцев довольно известная личность. Кстати, после изменения тематики блога в него набежало ещё больше народа.

– А меня, похоже, раздумали убивать, – сказала Вера, – так что зря ты прикрыл защитой весь особняк. Ладно, схожу я к соседям. Надо будет показать Анжеле упражнения, может, за компанию займётся. Валентин привёз её из Франции тощей, а она скоро наест бока и будет типичной русской толстухой.

Олегу позвонили на следующее утро.

–Здравствуйте, – услышал он голос Геннадия Николаевича, – Это беспокоит Ткаченко. Вы можете приехать сегодня, скажем, к двенадцати часам? Ну и прекрасно, я буду ждать.

– Все спешат больше меня, – сказал он жене. – Эта спешка не в характере нашего олигарха. Наверное, меня будет ждать целая делегация.

– Мне как-то тревожно! – обняв его, призналась Вера. – Надо было подождать твоих родственников, а потом выходить с предложениями. Они хоть как-то тебя прикрыли бы, а то всё прикрытие только на словах. Ты рассчитываешь на ум и логику, а наверху не всегда ими руководствуются. Может, мне сесть в капсулу и полететь за тобой? В случае чего я тебя выдерну.

– Лететь не нужно, – ответил Олег, – а посидеть в капсуле будет нелишним. Я вложил в память компа образ особняка и куда лететь, поэтому сможешь очутиться рядом за секунды. Не прерывай связь и услышишь всё, о чём будем говорить. Ну а если меня начнут вязать, тогда действуй, как посчитаешь нужным.

Делегация его не встретила, но рядом с хозяином в кресле сидел один из замов председателя правительства Рогожин. Напротив них стояло ещё одно кресло.

– Садитесь, – пригласил Геннадий Николаевич, после того как поздоровались. – Нам нужно многое обсудить. И не надо на меня так смотреть. Вы хотели выйти на правительство, я только сэкономил время.

– Дело ваше, – согласился он. – Итак, вы исследовали мой накопитель, убедились, что его возможности соответствуют заявленным, и вызвали меня для серьёзного разговора. Хотите знать, что я дам и что потребую взамен?

– Расскажите о цивилизации пришельцев, – попросил Рогожин. – Её существование по-прежнему вызывает сомнение, несмотря на ваши доказательства.

– Странно, – пожал плечами Олег, – я думал, что их будет достаточно для самых недоверчивых. Вы умеете читать мысли или создавать накопители на две тысячи киловатт-часов? У меня есть кое-что ещё, просто не собирался везти сюда эти вещи. И из-за охраны, и из-за того, что считал это ненужным. Накопитель – это только первое, что вам предлагается, будет и более серьёзная продукция. А теперь скажите, какой для меня смысл вас мистифицировать? Ведь свои слова придётся подтверждать делами.

– Мы навели о вас справки, – сказал Рогожин. – Брошенный посёлок, утерянный паспорт и три бывших жителя этого маленького населённого пункта, которые в один голос утверждают, что никакого Олега Шубина в нём отродясь не было. Так кто же вы?

– Давайте поговорим о другом, – предложил он, – а потом вы решите, стоит или нет допытываться о моём происхождении. Я уже говорил Геннадию Николаевичу о том, что, если не приду с вами к соглашению, производство развернут в другой стране и с другим посредником. Даже если вы меня повяжете и мои покровители посмотрят на это сквозь пальцы, получите только нескольких вещиц инопланетного происхождения, в которых никогда не сможете разобраться.

– Почему вы так в этом уверены? – спросил Рогожин.

– Да потому, Дмитрий Олегович, что по сравнению с пришельцами вы дикари. По их словам, вы отстали на тысячу лет, а у них самих никто до сих пор не разобрался с эффектом, на котором работает накопитель, хотя его используют уже триста лет. Накопитель – это просто небольшая ёмкость, в которой создаётся особая область пространства. В ней накапливается заряд, а электронная начинка служит только для его преобразование в удобную форму. У меня есть десять приборов для создания такого пространства, но вы не сможете ими пользоваться. Их могу мысленно включить только я, но только на ограниченное число срабатываний, а потом включение нужно повторять. Догадываетесь, для чего это сделано? Сработает каждый из них сто тысяч раз и заткнётся. Вы сами этот прибор не включите, можете только сломать.

– Понятно, – сказал Ткаченко. – Наглядное доказательство вашей незаменимости. Но миллион ваших накопителей – это достаточно много.

– Для кого достаточно? – спросил Олег. – Вы так ничего и не поняли! Вам не просто делают подарок, это эксперимент, и экспериментаторы преследуют свои цели. Вы бездумно продолжаете сжигать нефть и газ, благо их много в недрах. Через сто лет окончательно расшатаете климат и угробите экологию. Ваши внуки проживут свою жизнь, а правнукам не будет места на этой планете! Поэтому вам в первую очередь и собираются дать накопители и станции, генерирующие электроэнергию любой мощности! И дать не России, а всем, кто этого захочет. Поэтому нельзя отказывать в продаже по политическим или иным мотивам, а цены должны быть доступными! Вы потеряете доходы от нефти, но обогатитесь за счёт продаж этой продукции.

– Что за электростанции? – спросил Ткаченко.

– Из-за изменения базовых свойств пространства газ в рабочей зоне превращается в антиматерию, – ответил Олег. – Реактор может быть на любую мощность, но слишком мощные неудобны, поэтому ограничиваются двадцатью миллионами киловатт.

– И в них мы тоже не разберёмся? – спросил Рогожин.

– Разберётся неандерталец в лазере? – ответил вопросом Олег. – От вас не будут скрывать конструкцию, сможете даже воспроизвести, толку-то. Резонатором будут управлять компьютеры с неизвестной вам операционной системой и мощной защитой. Если случится такое чудо, что вам удастся их взломать, вся информация будет уничтожена. Режим работы не менее важен, чем конструкция, а вам не удастся его измерить или считать из компов. И делается это ради вас!

– Объясните, – попросил Рогожин.

– Если положите в зону реакции кусок железа, получите такое же количество антивещества. Если кусок будет большой, он устроит Армагеддон для такого континента, как Европа. Вам это нужно? Любая станция при попадании в камеру плотной материи мгновенно остановится, поэтому они абсолютно безопасны. Но если вы начнёте делать их самостоятельно... Если станете единым человечеством и выйдете в дальний космос, в нём и будете производить антивещество для своих звездолётов, пока вы до этого не доросли.

– Хорошо, допустим, что вы правы, – сказал Рогожин, – но многие ли захотят покупать у вас станции на таких условиях? Сегодня они работают, а завтра вы можете остановить их и взять всех за горло.

– Могут думать и так, – согласился Олег, – но таким подозрительным никто не мешает законсервировать те станции, которыми они пользуются сейчас. Можете построить станции на своих границах и снабжать соседей электроэнергией так, как сейчас снабжаете газом. Если кто-нибудь упрётся, пусть по-прежнему жжёт нефть, не думаю, что таких будет много. Но предлагать нужно всем, хотя в первое время можно большую часть продукции оставить здесь.

– Мне хочется понять, какой интерес у ваших экспериментаторов, – сказал Ткаченко. – Пусть мы будем сами делать почти всю работу, но непонятна их выгода. Не затевается же это только ради вашего обогащения?

– Выгода будет, – заверил Олег. – В той стране, которая займётся производством, планируется набирать бойцов в их звёздный флот. Войн там не ведётся, а флот – это только сдерживающая сила.

– И есть кого сдерживать? – спросил Рогожин.

– У них очень неприятные соседи, – ответил Олег. – Войн не было очень давно, а служба для пришельцев дело скучное, поэтому у них проблема с набором. Но если не будет флота... Для вас в этом сплошные плюсы. Сотни тысяч ваших парней получат знания и возможности, которых нет у людей. Через двадцать лет они вернутся и усилят Россию, а их заменят другие. Перед возвращением пройдут омоложение, поэтому вернутся такими же, какими ушли на службу.

– А это омоложение обязательно делать там? – спросил Ткаченко. – Или это возможно и здесь?

– Насколько я знаю, можно сделать и здесь, вот только будут ли? Поймите правильно. Массовое омоложение в ваших условиях трудновыполнимо и не принесёт ничего, кроме вреда, а давать жизнь немногим и лишать этого остальных... Если об этом узнают, будет плохо!

– А если не узнают?

– Тогда не вижу оснований для отказа.

– Надо будет поговорить о ваших возможностях более подробно, – сказал Рогожин. – Вы же понимаете, что это только предварительный разговор? В связи с этим к вам вопрос: читаете наши мысли?

– Могу, но не делаю, – ответил Олег. – Вот когда о чём-нибудь договоримся конкретно, я проконтролирую, насколько со мной искренни.

– Ещё два вопроса. У вас остались такие пластинки? Есть заинтересованность...

– Это понятно, – перебил Олег. – Есть несколько, но я не собираюсь их раздавать. Геннадию Николаевичу дал авансом, как будущему компаньону. Какой у вас второй вопрос?

– Можете что-нибудь внушить?

– Я не могу, а они могут, но очень редко применяют. После внушения меняется поведение человека, и это очень заметно для тех, кто его знает. Можно применить при защите, но не для того, чтобы длительно кем-то управлять. Если это все вопросы, давайте вернёмся к производству.

– Да, корпорация, – сказал Ткаченко. – Как вы себе её представляете?

– Пока это должны быть два больших предприятия, выпускающие конечную продукцию. Понятно, что по кооперации используем и другие, но с этим вы определитесь сами, меня интересует только производство основных узлов и сборка. Начнём с накопителей. Это очень простая продукция, если не считать электроники. Её разработаете сами, а я кое-чем поделюсь, чтобы сделали быстро и качественно.

– А говорили, что не будете делиться знаниями, – заметил Рогожин.

– Я этого не говорил, – возразил Олег. – Не дадут опасных знаний, и я их не знаю, а другими поделятся. Для станций нужно много такого, чего у вас пока нет. Например, научитесь делать высокотемпературные сверхпроводники и материалы с температурой плавления выше шести тысяч градусов. Я дам вам всю информацию по конструкции станции в электронном виде, и текст будет переведён на русский, а с чертежами и схемами разберётесь с моей помощью. Построите одну для себя, на ней и отработаете технологии. Когда закончите, я её запущу.

– Будут и другие изделия или только эти? – спросил Ткаченко.

– Пока только это. Как я уже говорил, получите много новых знаний. Вам и с этим придётся повозиться. Заводы, о которых я говорил, – это только начало. Вам самим их не хватит, а нужно обеспечить всё человечество.

– Вашими десятью устройствами? – сказал Рогожин.

– Конечная операция практически не требует времени, – возразил Олег. – Создадите конвейер, и получите только на одной линии сотни миллионов изделий в год. Переход на новую энергетику займёт лет двадцать, поэтому нефтедобычу будут сокращать постепенно. Пока замените свой автотранспорт! Ладно, о технике мы ещё поговорим, давайте перейдём к финансам.

– Давайте, – согласился Ткаченко. – Во что вы оцениваете своё участие?

– Пятьдесят процентов акций корпорации и возможность вербовки нужных нам людей.

– Мы не дадим вам ответ прямо сейчас, – сказал Рогожин. – Нужно всё обдумать, и окончательное решение примут другие люди, у нас нет таких полномочий. Последний вопрос: сдадите пробу на генетический анализ?

– Я человек, – сказал Олег. – Геном может отличаться, но не очень сильно. Дам я вам пробу и надеюсь, что на этом разбирательства со мной закончатся. Моя жена – человек Земли, так что её пробы вам не нужны. Кстати, когда снимите секретность, она будет безвозмездно распространять наше искусство. Оно не заменит ваше, просто сделает жизнь интересней и подкрепит слова о пришельцах. Я уезжаю и жду вашего решения.

Дома ждал сюрприз. В гостиной надевшая брачные браслеты жена оживлённо беседовала с Салехом. Разговор вели на языке Родера.

– Я поняла, что ты с ними договоришься и не стала сообщать о приезде брата, – сказала она мужу. – Это могло тебе помешать.

– Я рад! – сказал Олег, подошёл к брату, и они обнялись. – Если ты здесь, значит, кто-то взялся за мою идею. Семья или ты с компаньоном?

– Семья, – ответил Салех. – Отец решил рискнуть. Выкупили у военных корабль, нашли экипаж и решили проверить, как у тебя идут дела.

– И как тебе моя жена?

– Немного непривычное поведение, но очень милая особа. Пожалуй, и я найду себе такую. Ты устроился в этом доме не хуже, чем на Родере. Вера сказала, что у тебя переговоры с властями. Поднимал наш вопрос?

– Поднимал. Передадут на самый верх, а там будут решать. Надеюсь, что решат правильно. Мои предложения очень заманчивы, но чреваты большими потрясениями для всего мира и ухудшением отношений с теми, кто считает себя его хозяином.

Глава 11

– Ты сняла браслеты? – спросил Олег. – Разве они тебе не нравятся?

– Красивые, – грустно улыбнулась Вера, – но мне в них неудобно. Я даже в часах поменяла браслет на ремешок, а твой подарок надела из-за родственников. После этого у них сразу поменялось отношение. Когда улетели, я сразу сняла твой подарок.

– А почему такая грустная?

– Я не знаю, как жить дальше, – призналась она. – Ты будешь занят на своих заводах, а у меня нет дела, которым я могла бы с удовольствием заниматься. Несколько вузовских программ, которые ты впихнул в мою память, не делают инженером, а заниматься вашим искусством скучно.

– Вот это новость, – удивился он. – То с таким энтузиазмом занималась книгами и музыкой и часами смотрела фильмы, а теперь жалуешься на скуку.

– Может, ты обидишься, но, с моей точки зрения, у вас нет искусства, – сказала Вера. – Возьмём для примера ваши книги. Они очень похожи, разница в нюансах, в которых трудно разобраться тем, кто не знает вашу жизнь.Будут читать из-за новизны, но недолго. Нет ни борьбы, ни приключений, а ваши сложности интересны только вам самим. То же и с фильмами, хотя из-за эффекта присутствия их можно дольше смотреть. Но это не искусство, как не являются искусством наши спецэффекты в кино. К тому же ты не хочешь вводить ничего связанного с мысленным управлением. Чтобы лучше понял, вспомни фильм «Гараж». В Советском союзе люди смеялись до слёз, хотя весь фильм снят в одном помещении. Я тоже смеялась, но уже не так. Мне понятен юмор ситуаций, но это уже было прошлое. Теперешние молодые вообще не будут его смотреть, а американцы ничего не поймут. Смеха не будет, даже если им всё объяснить.

– А музыка? – спросил Олег.

– Очень сложные мелодии, для изменения настроения. Ваши машины играют с чувствами, заставляя смеяться или плакать, и плевать они хотели на состояние слушателя. Мы выбираем себе музыку по настроению, а не меняем его под действием музыки, причём многократно. Такое вообще нельзя воспроизвести на одном инструменте. Ваше искусство сыграет свою роль, но не рассчитывай на длительный интерес. Я могу прочитать японскую книгу, если она хорошо написана, да ещё с красивыми иллюстрациями, но это не значит, что буду читать подряд всю их литературу. Слишком их жизнь отличается он нашей, а у вас это выражено намного сильнее.

– И чем думаешь снимать хандру? – спросил он. – Опять куда-нибудь полетишь?

– Какой толк от таких полётов! – сердито ответила Вера. – Капсула не предназначена для исследований, да и я не учёный. Знаний много, но нет опыта работы, в результате на выходе одни впечатления. Я снимаю эти красоты камерой, но ты не хочешь засвечивать капсулу, поэтому пользы от этих съёмок... Скажи, что у вас нужно сделать, чтобы получить в собственность планету?

– Если больше никто не претендует, то только дать заявку, чтобы на её орбите повесили маяки, и довольно много за это заплатить. А что ты хочешь приватизировать в Солнечной системе?

– Мне понравился Марс. Ничего общего с теми фото, которые показывали американцы. Почти голубое небо, а у них всё коричневое. А такая лёгкость в теле! Олег, семья может что-нибудь там построить?

–Рассказывай, что придумала, – сказал он, садясь рядом с женой. – Вижу же, что твои вопросы не просто так.

– Я боюсь, – сказала Вера. – У нас накоплены горы оружия и очень напряжённые отношения между многими странами, а тут ты хочешь перевернуть всю жизнь. Ты считаешь, что правители руководствуются здравым смыслом, а я не вижу этого смысла, только жадность, страх и эгоизм! И если здесь всё посыпется, было бы неплохо спасти хоть кого-нибудь.

– Чтобы создать полноценную колонию, нужно очень много денег, и не ваших, а нашего мира. У семьи их не хватит, да и не будет никто на это тратиться. Немного радости в том, чтобы зарываться в землю или строить купола, лучше заключить контракт на атмосферу и приличных размеров море, но нам это тем более не по карману.

– А разве можно сделать море? – удивилась она. – У вас такое делают?

– В нашей системе нет больших колоний, только материнская планета. Из её недр давно выгребли всё мало-мальски ценное, поэтому полезные ископаемые добывают в других мирах. Только в одном из них можно было жить без защиты, на большинстве остальных нормальные условия были созданы искусственно. Конечно, если людей мало, никто не будет этим заниматься. Раньше были две такие фирмы, а работы финансировало правительство, я не знаю, как с этим сейчас. На Европе много воды, и наверняка на спутниках Юпитера есть газы, во всяком случае углекислый. Это может сбить цену, но она всё равно будет для нас неподъёмной. Когда заработают заводы, деньги потекут рекой и мы могли бы построить подземный город своими силами, но для этого нужен большой транспортный корабль, а они очень дорого стоят. Я думаю, что твои тревоги напрасны и с Землёй не случится ничего страшного.