Текст книги "Академия Militas Dei. 2-й курс (СИ)"

Автор книги: Иса Браус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Вечерняя встреча

Пока вечером Нинель вместе Василием ехали на маршрутке в сторону Красноперекопского района, парочка посматривала фотографии со стеклянной свадьбы четы Свиридовых, которые Алиса выложила во всех возможных соцсетях. Полайкав каждую, Нинель не могла не умиляться от этой семейной атмосферы, которую никогда не ощущала девушка, выросшая в детском доме. Где-то в глубине души она завидовала своей одногруппнице. Да, Нинель понимала, что во всех семьях есть свои скелеты, но семья Свиридовых для неё была образцовой. Именно такую семью Воронцова видела в своих детских фантазиях.

– Что такое? – чуть не ли на ухо прошептал Вася, приобняв подругу.

– Задумалась. – почувствовав лёгкий дискомфорт, Нинель отстранилась от юноши.

– Что-то не так?

– Вась, – лицо Воронцовой стало более хмурым, – Я не хочу видеть завтра эту последнюю инициацию для первокурсников.

– Я понимаю, но мы обязаны там присутствовать. – Гагарин взглянул в окно, – Остановка!

Когда маршрутка остановилась, Василий вышел на улицу, а затем помог Нинель, подав ей руку. И едва ноги Воронцовой коснулись асфальта, как девушка тут же почувствовала лёгкое жжение в груди.

“Ну вот опять!” – подумала Нинель, дотронувшись до груди и невольно прижав к ней свой деревянный амулет.

***

Пожиратель-молекуляр Артём Беленский бродил по Красноперекопскому району вместе с соплеменником более крупной комплекции, с засаленными волосами и татуировкой на шее.

– Знаешь, Плесень, я достаточно скептический отношусь к этим гончиям. – сказал Артём, почесав затылок, – До сих пор не понимаю, на что их Барон натаскивал, чтобы они могли учуять кристалл.

– Бесит твой скептецизм, Казанова. – фыркнул собеседник, – Сам подумай, если ему доверяет сама Княгиня, то почему мы должны сомневаться?

– Хм, даже не знаю почему. – с сарказмом произнёс Артём, прижав пальцы к подбородку с задумчивым видом, – А может потому, что эти гончие ранее крупно лажали?

– Ну, не всё получается с первого раза.

– Угу. Как иначе объяснить, что твоя псина последние время начинает проявлять агрессию всякий раз, когда ты её выгуливаешь в этом районе?

– Я сам не могу это объяснить, и… – внезапно замолкнув, Плесень начал принюхиваться.

– Ты чего, Плесень?

– Поганые милитасы. – процедил сквозь зубы пожиратель, – Я в последние дни их вонь за километр чую… Значит бешенство скоро наступит.

Артём оглянулся и увидел, проходящих мимо, Нинель и Василия.

– Какие люди! – воскликнул молекуляр на всю улицу, заставив парочку остановиться.

Приближающийся Артём заставил молодых людей сильно напрячься. Спрятав за спину руки, которые нервно сжались в кулаки, Нинель попыталась сконцентрироваться, тем самым пытаясь защитить свои мысли, боясь, что и в этот раз пожиратель может оказаться голодным. Василий же сделал шаг вперёд, приготовившись в любую минуту заступиться за свою девушку.

– Рад тебя видеть в этот прекрасный тёплый вечер, Нинель. – на мгновение Беленский потупил взгляд, – Я бы даже поцеловал бы тебе руку, но я помню, что предыдущий опыт прикосновения к твоему телу закончился не очень хорошо.

– О чём он? – Василий вопрошающи взглянул на свою девушку, но та, как будто не слышала вопроса.

– Скажу прямо: я не рада нашей встречи! – затем Воронцова заглянула через плечо собеседника и увидела Плесень, который злобно зыркал на неё, – Как и твой друг!

– Не обращай внимание. – с улыбкой отмахнулся Беленский, – Просто девятнадцать лет назад его ковен был уничтожен милитасами. С тех пор он на всех вас волком смотрит.

– Значит за дело был уничтожен. – процедил Василий, подавляя в себе отвращение.

– Ах, ты тварь милитавская! – услышав всю фразу Гагарина, Плесень подбежал к юноше, приготовившись атаковать.

– О-о! Спокойно! – Артём заставил приятели затормозить, – Ты что не видишь? Это наивный малый, который верит святость своих хозяев.

– Ну-ну. А уж вы-то невинные жертвы репрессий. – буркнула Нинель

– Ну ты и сука! – в ярости прошипел Плесень, – Подожди, вот придёт…

– Хватит! – снова вмешался Беленский, а затем обратился к парочке, – Прошу нас простить. Желаю вам доброго вечера!

Нинель и Василий прошлись по пожирателем презрительным взглядом, а затем под руки продолжили путь до дома девушки.

“И всё-таки что-то в тебе есть интересное, Нинель.” – подумал Артём, провожая взглядом парочку.

– Твари милитаские. – продолжал в ярости шептать Плесень.

– Дебил! Я понимаю твои эмоции, но учись держать язык за зубами.

– Может ещё им задницу целовать? Ну ничего… Скоро наш царь…

– Сказал же тебе: держи язык за зубами! – немного спустив пар, молекуляр уже более спокойно добавил, – Ладно, пошли!

Когда Артём вместе с другом шли к остановке, его мыслями снова овладела Нинель. Это было любопытство, которое воспалило разум пожирателя, как никогда ранее.

Сама же Нинель, возвращаясь в свою квартиру, думала о том, что однажды она доберётся до Беленского и заставит его ответить за уничтоженный разум и последующую физическую гибель Татьяны. Но всё это на потом. На следующий день ей нужно было вернуться в академию при ордене Militas Dei, дабы начать второй год обучения.

Инициация со стороны

Новый учебный год для второкурсников академии при Militas Dei начинался не с первого сентября с первыми парами, а тридцать первого августа, когда присутствие на последней инициации для потенциальных членов ордена была обязательна для всех студентов.

Переодевшись в стандартную студенческую форму: чёрные легинсы, белая рубашка с нашивкой в виде очертания медвежьей головы и лаймовый пиджак, – Нинель ещё какое-то время смотрела на своё отражение в зеркале, находившееся в комнате, которую она делила с Алисой. Воронцова вспомнила свою инициацию, которая произошла ровно год назад. Длинный коридор, который вёл в неизвестность. Кошмарное чувство, когда земля резко уходит из-под ног. Ужас, который испытываешь от нехватки воздуха, когда Серат заполняет рот и ноздри. И голос в конце пути: “С возвращением, сестра!”

“А другим повезло меньше.” – с этой печальной мыслю Нинель взяла заколку, чтобы собрать свои длинные волосы в пучок.

Напоследок девушка поправила свой талисман на шее, после чего вышла из своей комнаты.

Войдя в зал для инициации, у Нинель перехватило дыхание. В прошлом году она, по понятным причинам, ничего не смогла разглядеть. Теперь же, смотря на большое скопление людей, Воронцова пришла в немой ужас от того, как из жуткого испытания сделали целое шоу. Иногда ей в ухо залетало оживлённые споры о том, сколько человек в этом году пройдут инициацию. Нетрудно было догадаться, что подобные речи исходили от родовитых членов ордена.

“Отвратительно! Голодные игры по сравнению с этим отдыхают.” – подумала Нинель, взглядом ища своих одногруппников.

Когда найти в густой толпе второкурсников не получилось, девушка начала искать их с помощью телефона. Вскоре внимание Нинель привлекло светлое пятно, в котором при внимательном просмотре можно было опознать Алису Свиридову. Заметив соседку по комнате, которая размахивала руками, словно маяк, размахивающий светом, Воронцова подбежала к ней. А после дружеских объятий Нинель смогла заметить и остальных одногруппников.

– Ниночка, как настроение? – с улыбкой спросила Алиса.

– Ну-у… – Нинель, прижавшись к перилам взглянула на дно зала, под которым скрывался резервуар с Сератом, – Мне стоит всё расписывать? Смотрю, что тебя и таких как ты эта хрень вообще не волнует.

– Не правда, нам тоже от этого волнительно. – Алиса повторила действие одногруппницы, – У кого служба на роду написана, проходят крещение Сератом на седьмой день жизни. Папа рассказывал, что во время моего крещения мама очень сильно переживала. Всё-таки она была из неофитов. Хотя для этого не было никаких оснований.

– Эта голубая хрень ещё никого из таких, как ты, не уничтожила что ли?

– Таких случаев не было. Всё-таки Серат – вещь разумная. И она всегда узнает того, в чьих жилах течёт её частичка.

– Тогда зачем вам это крещение, раз эта разумная фигня уже течёт в вас?

– Это что-то вроде первого прикорма.

– А-а… – Нинель взглянула на одногруппницу, – Прости. Я порой забываю, что вы можете умереть без подпитки раз в месяц.

– Всё в порядке. – Алиса вернула улыбку на своё лицо, – В этом плане я завидую неофитам. Ломка из-за Серата может сильно вас помучить, но она вас никогда не убьёт. К счастью, моя семья никогда не затягивает с подпиткой, и ломок у меня не было.

В этот момент Нинель почувствовала чьи-то руки на своей талии, из-за чего кожа покрылась неприятными мурашками.

– Я тебя напугал? – за спиной раздался голос Василия.

– Нет, просто это было неожиданно. – развернувшись к парню, Нинель быстро чмокнула его в щёку.

Алиса посчитала нужным отойти в сторону, тем более что её как раз подозвала к себе Анна Гаврина. Однако парочка не успела пообщаться. В зале воцарилась гробовая тишина, которая ознаменовала появление Андрея Свиридова на верхнем этаже. Глядя на мужчину, Нинель, как и другие присутствующие, ощущала, исходящие от него, величие, которое в такие моменты накладывала должность магистра. Оглядев сосредоточенным взглядом весь зал, Андрей поднял руку, и вскоре всё помещение озарил яркий голубой свет. Инициация началась.

Все устремили внимание на мониторы, через которые можно было наблюдать за тем, как первый неофит неуверенно идёт по коридору, потупив взгляд. Когда он исчез с поля зрения, Нинель напряглась, сильнее ухватившись за перила. Раздались три коротких сигнала, и неофит с криком упал в Серат. Смотря на то, как бедолага в муках пытается выбраться, Воронцовой казалось, что в её горле появилась куча камне, которые ей самой не дают дышать. Вскоре после недолгих метаний Серат поднял первого неофита на поверхность, которого, притянув на стальной берег, унесли из зала под гром аплодисментов, в которых терялись скромные хлопки Воронцовой. Пока по коридору шёл второй неофит, Нинель краем уха услышала: “Если Серат принял первого неофита, значит остаток года будет хорошим.” Когда разумная субстанция приняла ещё трёх человек подряд, кто-то начал шутить о том, что у неё в этом году великолепное настроение. Однако, начиная с пятого неофита, ситуация изменилась. Приняв троих, Серат после уничтожил шестерых, затем за принятием пятерых последовало уничтожение двоих. И после каждой смерти Нинель невольно оглядывалась на дверь с мыслю покинуть инициацию, однако двое охранников, стоявших на страже, вряд ли бы позволили это сделать. И Воронцовой снова приходилось смотреть на жуткое действо.

“Они же такие же как я. Они прошли такие же непростые годы сиротства в детдоме… И ради чего? Разве они заслужили такой смерти?” – опустив голову, Нинель закрыла глаза, – “И ведь никому до них дела нету. Родни нет, и никто не будет их искать.”

– Что? – прошептал Василий.

Этот тихий вопрос заставил Нинель открыть глаза и взглянуть на монитор. По коридору шла миниатюрная блондинка, которая испугано оглядывалась назад. На пару секунд неофит останавливалась и смотрела на пол, затем снова продолжала путь.

– Ты её знаешь? – спросила Нинель.

– Да. – Василий нервно сглотнул, – Э… Это Тася… Мы из одного детдома.

Раздались три коротких сигнала, за которыми последовал крик девушки, падающей в Серат. Нинель видела, как Гагарин старался подавить в себе напряжение при виде мучений своей знакомой. Воронцова, проникнувшись сочувствие, обняла парня за плечи, но тот даже этого не почувствовал. Девушка уже начала лихорадочно соображать над тем, какие слова утешения лучше будет произнести. К счастью, такие не понадобились. Вскоре зал снова оглушили аплодисменты, адресованные прошедшей инициацию неофитке, а Василий облегчённо выдохнул.

Инициация длилась полтора часа, однако для Нинель Воронцовой они казались вечностью.

Снова в сборе

После инициации группа Ардашникова собралась в одном из классов. До появления главного инструктора второкурсники собрались в небольшие группы, дабы обсудить разные темы: каникулы, инициацию и так далее. Придя в класс, Нинель подсела к своим подругам: Марии Рязановой и Юлией Каримовой. Первой беседу завела Маша, вспомнив вечеринку, на которой совсем недавно ездила вместе с Нинель.

– Было так клёво! – Рязанова крепко обняла Воронцову за плечи, – Хорошо, что ты со мной поехала, иначе бы я, наверное, нажралась бы просто в зюзю!

– Похоже у меня судьба такая быть самой трезвой на вписке и контролировать подруг. – рассмеялась Нинель, затем она обратилась к Юле, – А как ты провела каникулы?

Услышав этот вопрос, Каримова растерялась. При каждой попытке ответить девушка заикалась, при этом через каждую секунду то краснела, то бледнела.

– Я… Скучно. – наконец, кратко ответила Юля, – Не очень интересно.

– Эх ты, Юля! А могла бы с нами поехать. – фыркнула Маша.

– Да ладно тебе. – заступилась Нинель, – Юля у нас скромница. Вписки это не про неё.

– Да уж… Дева наша непорочная. Юль, не обижайся, но нельзя же всю жизнь так прожить, сидя за книжками! – высказалась Рязанова, а затем, не обращая внимание на смущение подруги, огляделась по сторонам, – О-па! Нинка, а что с Гагариным?

Воронцова взглянула на своего парня. Василий, сидя в одиночестве, не отрывал взгляда от парты. Было видно, что он с нетерпением ждал, когда собрание закончится. Оценив ситуацию, Нинель снова повернулась к подругам и всё им рассказала.

– Вот жуть! – съёжилась Юля, – Как хорошо, что моих знакомых из детдома не было. Я бы, наверное, в обморок упала, если бы кто-то из них не прошёл бы инициацию.

– Нинка, – Маша с хитрецой посмотрела на подругу, – А ты не ревнуешь?

– Нет. – ответ Воронцовой показался не то, что спокойным, а даже равнодушным, – С чего бы мне Васю ревновать?

– Ну как же? – удивилась Рязанова, – Он же твой парень!

Нинель снова взглянула на Гагарина. Девушка очень сильно переживала за состояние своего парня. Беспокойство было настолько сильным, что Воронцовой казалось, будто оно заглушает другие чувства.

И вот дверь громко распахнулась, и в класс вошёл “любимый” главный инструктор Мирон Ардашников. Студенты тут же устроились прямо на стульях. Мужчина же, подойдя к столу преподавателя, окинул присутствующих насмешливым взглядом.

– Ну что… Макаки мои снова в сборе. – сказал Ардашников, разведя руками.

– Мы тоже рады вас видеть, Мирон Александрович. – с сарказмом протянул староста группы Платон Арсов.

– Знаешь, Арсов, в этом году меня радует только два факт. Во-первых, терпеть вас осталось недолго. Во-вторых, некоторых личностей я буду видеть реже, чем остальных. Таков второй курс!

Затем Ардашников объяснил своим второкурсникам, как будет проходить текущий учебный год. Так как каждый студент выбрал разные отделы для будущей работы, то и у каждого будет индивидуальное расписание занятий.

– В общем, в одно время пока у тех, кто выбрал дозор будет физическая подготовка, те, кто выбрал информационный отдел, будет информатика. – утрировано объяснил главный инструктор, – В начале мая у вас будет недельная практика в разных городах и сёлах Ярославской области. В июне главный экзамен, после которого вас распределят в один из отделов. А там уже торжественная присяга, после который вы, бандерлоги, уже как полноценные члены ордена, будете праздновать выпускной. А дальше суровые будние и так далее… Есть вопросы?

Студенты продолжали молча смотреть на главного инструктора.

– Это один из немногих случаев, когда я рад, что у вас в голове пустота. – усмехнулся Мирон, – Что ж, удачи вам в этом году, макаки. Надеюсь, она вам компенсирует отсутствие интеллекта.

Деловое предложение

“Давай выпьем пивка после работы!” – является одним из таких предложений, от которого мужчине сложно отказаться. Тем более, когда это предлагает магистр ярославского штаба ордена. После работы Мирон и Андрей поехали в Кокни паб, расположенный в центре города. Сев за деревянный стол и заказав два стакана с тёмным пивом, мужчины первое время разглядывали картинки в рамках на стенах из зелёного кирпича. Вскоре Андрея накрыло лёгкое чувство ностальгии. Мужчина вспомнил, как в лихие девяностые молодая троица: он, Мирон и Олег, – любили каждый вечер пятницы проводить в пивной, выпивая алкоголь с кальмарами и слушая застольную попсу.

– Ты не скучаешь по этим годам? – спросил Андрей друга.

– Ну-у… Есть такое дело. – честно признался Мирон, – Хотя девяностые были тем ещё дерьмовым десятилетием.

– Да, – согласил Свиридов, печально вздохнув, – Особенно вторая половина.

Наконец, принесли заказ, и мужчины, поблагодарив официантку, сделали несколько глотков пива.

– Знаешь, Мирон, – затем Андрей продолжил с лёгкой долей смущения, – В такие моменты мне не хватает Олега.

– Серьёзно? – возмутился Ардашников, – Андрюх, как ты можешь по этому куску дерьма скучать?

– Он же был нашим другом… У меня с трудом укладывается в голове, что он мог совершить подобное.

– Да уж… До того дня я бы тоже не подумал. Мне казалось, что у него кишка тонка на такие зверства, но как оказалось… – затем Мирон недовольно поморщился, – Андрюх, я не хочу тратить минуты своей жизни на воспоминание об этом уроде!.. К тому же я уверен, что ты меня не из-за этого пригласил выпить. Я ведь прав?

– Да, ты угадал. – прежде, чем продолжить, Свиридов сделал ещё глоток пива, – Ты, наверное, знаешь, что в следующем году капитан Иранцев уходит на пенсию.

– Знаю, об этом ещё два года назад весь дозор судачил. И чё дальше, Свиридов?

– Михаила Ивановича заменит его заместитель Арсений Николаевич, а это значит…

– Что должность заместителя капитана дозора будет вакантна.

– Верно. – Андрей наклонился к другу и с более серьёзным видом произнёс, – Я рассматриваю твою кандидатуру.

– Оба-на! Вот это подгон! – рассмеялся Мирон, а затем, скопировав взгляд коллеги, добавил, – Но что-то подсказывает, что эта должность мне просто так не достанется.

– Угадал. – Свиридов отстранился от Ардашникова, – Думаю, ты понимаешь, что мне от тебя нужно.

– Твоя первая шмакодявка. – усмехнулся Мирон, отпив пива.

– Делай, что хочешь, но в дозор она не должна попасть.

– Прям всё могу?

– Кроме тех выходок, которая была на прошлом экзамене! – на повышенном тонне ответил Свиридов.

– Ладно, не горячись!.. Я обдумаю твоё предложение на досуге. – после этого ответа Ардашников опустошил половину стакана, – Но не буду отрицать, оно очень заманчивое.

Первый урок фехтования

Первый учебный день для студентов академии Militas Dei. За прошедший учебный Алиса и Нинель приноровились к строгой дисциплине, и теперь они со скоростью горящей спички могли одеться, накраситься, а также со скоростью молнии добежать до столовой прежде, чем там образуется длинная очередь, и набрать еды. Наконец, когда студентки уселись напротив друг друга за один из столов, они начали обсуждать пары, которые в расписание первого дня. Одной из такой была пара фехтования, которую должна была преподавать Ангелина Свиридова.

– Скрывать, что она моя тётя будет просто глупо. – Алиса с небольшим волнением мешала манную кашу, – Да и остальные в группе всё поймут, когда услышат фамилию. Но ты не думай, Нинка! Я не собираюсь злоупотреблять родственными связями!

– А я в этом и не сомневалась. – Нинель прервалась на ложку салата, – Похоже, твой отец решил тебя измором взять.

– Не-е, не думаю. Я знаю тётю Гелю. Она для меня живое воплощение амазонки, и… – в этот момент Алиса осеклась, взглянув через плечо подруги, – О-о, Нинка, у тебя за спиной парня уводят.

Нинель повернула голову в сторону очереди за едой, в которой можно было разглядеть Василия вместе с его знакомой Тасей. Второкурсник успокаивающе гладил девушку по плечу в то время, как она с волнением смотрела в глаза своему друга детства. Конечно, в этой картине, при желании, можно было найти второй смысл, однако Нинель знала характер Васи.

– Скажешь тоже, Алиса. – буркнула Воронцова, отпив чая, – Если бы в прошлом году среди старшекурсников были бы приятели из моего детдома, я бы тоже смотрела на них как на спасителей, ища поддержки.

– Вот это спокойствие! – удивилась Свиридова.

– А почему я должна Васю ревновать?

– Как почему? Нинка, он же твой парень!

– И ты туда же! Алис, не знаю, как у тебя с Гавриным, но я не считаю ревность чем-то нормальным в отношениях. К тому же я знаю Васю. Когда мы вместе, он смотрит только на меня. – затем Нинель потупила взгляд, – Правда… В последние время меня это начинает раздражать.

Услышав это, Алиса ещё сильнее выпучила глаза, однако сказать что-либо она не успела. Вася и Тася, держа в руках подносы с едой, подошли к девушкам.

– Ниночка, – ласково обратился Гагарин, кивнув в сторону Таси, – Ничего, если она с нами поест?

– Тася? – с уточнением обратилась Нинель к первокурснице.

– Да. Тася Сливняк. – на лице девушки появилась нервная улыбка, – А ты Нинель? Вася про тебя много рассказывал.

– Вот как! – усмехнулась Воронцова, – А он все мои тёмные тайны выдал?

– Ну что ты, Ниночка. – поставив поднос на стол, Василий чмокнул свою девушку в щёку, – Благодаря мне, в её глазах ты просто святая дева.

– Это правда. – подтвердила Тася, не сводя глаз с Гагарина.

– Раз так, то прошу к столу. – разрешила Нинель, к большому удивлению Алисы.

Вскоре тон беседы задавала Тася, которая описывала свои впечатления от академии. Первокурсница говорила тихо и плавно, однако в её речи Свиридова почувствовала лёгкий шлейф высокомерия. Конечно, Алиса никогда не считала себя через чур подозрительной, однако её не покидало ощущение, что в этой стеснительной натуре есть доля гнили. Воронцова же ничего подобного не ощущала, хотя болтливость Сливняк ей успела наскучить.

– Но я рада, что в этом месте, я нашла своего друга. – Таисия поблагодарила Васю, который от этого даже покраснел, – И мне теперь не так страшно, как раньше.

– Тася, – обратилась Алиса, – А ты со своим курсом уже общалась?

– Да, вчера после инициации. Мне пока сложно к ним привыкнуть.

И казалось, что Таисия снова начнёт безостановочно болтать, однако Свиридова успела под предлогом начала пары это пресечь. Поцеловав своего парня, Нинель вместе с однокурсницей торопливым шагом вышла из столовой.

Уже по пути на пару Алиса не стала скрывать перед подругой своего впечатления от Таси, однако Нинель считала, что Свиридова просто преувеличивает ситуацию. Когда же студентки вошли в тренировочным зал, все личные разговоры ушли на второй план.

Вскоре перед второкурсниками, решивших учиться на дозорного, в гордой позе стояла Ангелина, держа в руках деревянную палку. Хоть женщина и была одета согласно уставу, но при её виде в голове Нинель играла песня: “Такая типа садо-мазо, просто садо-мазо…” Однако вскоре это впечатление развеялось, когда на лице женщины появилась добродушная улыбка.

– Доброе утро, второй курс. – поприветствовала Ангелина, – Мы ещё не начали занятия, но вы уже успели превзойти мои ожидания.

– Это как? – спросил Эдуард Назаров.

– Когда утром Мирон Александрович вас описывал, я представляла сборище неандертальцев, неумеющих говорить, однако я сейчас вижу перед собой вполне приличных Homo sapiens. – после этого студенты удивлённо переглянулись, из-за чего Ангелина на краткий миг рассмеялась, – Ладно, второй курс, не берите в голову. Для начала представлюсь. Меня зовут Ангелина Арсеновна, и я надеюсь, что наши занятие фехтованием пройдут как можно более эффективно.

Конечно, Ангелина не называла свою фамилию, однако по не самому распространённому в России отчеству, студенты сразу поняли, чья она родственница. И дабы пресечь косые взгляды в сторону племянницы, Свиридова-старшая пару раз ударила палкой по полу.

– Ангелина Арсеновна, – обратилась Маша Рязанова, – А разве фехтование не устарело? Полно ведь пушек!

– Что ж… Я ждала этого вопроса. – усмехнулась Геля, – Да, пистолет, конечно, вещь хорошая, но от огнестрельного оружия не всегда есть толк. Пожиратели-энеры тому ярчайший пример. И Готландские браслеты не всегда могут быть под рукой. Когда-нибудь я вам расскажу историю о том, как я в одной из стычек с пожирателями осталась лишь со складным мечом. А сейчас приступим!.. Возьмите палки из ведра.

Когда студенты взяли по деревянной палке, Ангелина поставила каждого в базовую стойку. Затем женщина прошлась по ним оценивающим взглядом, после чего хлопнула в ладоши, тем самым разрешив второкурсникам вернуться в прежние положение.

– Не плохо. – похвалила преподаватель, – Почти все уловили суть с первого раза… И всё же, агрессивно настроенный, пожиратель не будет ждать, пока вы встанете правильно. Сейчас мы всё будем делать на скорость.

Ангелина хлопнула в ладоши, и студенты быстро встали, как им казалось, в правильную стойку. Затем преподаватель их обходила и корректировала позицию, после чего приказывал вернуться в прежнее положение. И так тренировка на скорость повторялась несколько раз. Во время неё Нинель была единственной, кто молниеносно переключалась в правильную стойку.

– Молодец. – похвалила Ангелина, – Напомни, как тебя зовут?

– Воронцова Нинель.

– Что ж… Такую старательную студентку я запомню точно.

– Благодарю, Ангелина Арсеновна.