Текст книги "Приговор без суда"

Автор книги: Ирина Зарубина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

ГЛАВА 10

Утром Клавдия вдруг проснулась с хорошим настроением. Ей опять ничего не снилось, да и как могло ей что-нибудь сниться, если она свалилась как убитая, даже забыла вынуть из холодильника замороженную воду, чтобы к утру она растаяла.

Каждое утро Клавдия пила размороженную воду. Говорили, что это очень полезно для пищеварения. Клавдия не знала, какова тут польза для желудка, но вода ей очень нравилась – пахла снегом, чистым полем и доброй русской зимой.

У подъезда ждала Ирина.

– Ну что, поехали на ковер? – мрачно сказала она.

– Какой ковер? – не сразу поняла Клавдия.

– К Малютову. Он мне чуть свет позвонил.

– А мне нет, странно.

Ничего странного не было. Малютов так злился на Клавдию, что разговаривать с ней не хотел. Он даже с трудом смотрел в ее сторону.

– Ну что, пинкертоны в юбках, наворотили дел, а я теперь разгребай ваше дерьмо.

– Очень образно, – язвительно сказал Ирина, – а главное, по-джентльменски.

– Молчать! – гаркнул Малютов. – Вы тут из себя институток не стройте. Знали, куда пришли работать. Здесь не библиотека и не консерватория.

– А что, забегаловка? – ничуть не смутилась Ирина. – Солдатская баня? Я думала, здесь прокуратура. Вы успешно меня переубедили Владимир Иванович.

– Ты с кем?.. Ты что себе?.. – даже стал заикаться Малютов. – Без году неделя в прокуратуре, а туда же…

– Без недели год, – поправила Ирина. – И еще. Клавдия Васильевна давно предлагала мне перейти на «ты», а я все как-то смущалась. На твое предложение я с удовольствием соглашусь. Так что ты нам хотел сказать, Вова?

Малютов тяжело задышал. С таким отпором он встречался впервые.

«Да, это вам не советская девушка, – почему-то с гордостью подумала Клавдия. – Я бы так не смогла. Нас приучили уважать большие кабинеты. Нет, не уважать – бояться».

Что сейчас будет?! С ужасом ждала она. Знала, что и Ирина, и Малютов так просто не сдадутся. В Ирине, впрочем, она была уверена больше.

Но ничего страшного не случилось, вернее, случилось как раз действительно ужасное. Малютов вытер платком лоб и сказал:

– Ладно, извините.

Клавдия чуть не упала. Она всегда думала, что Малютову это слово неизвестно с детства.

– Он что-то сказал? – обернулась к Клавдии Ирина.

Это был уже перебор.

Малютову самое время было снова взорваться, но он снова сказал:

– Извините, я просто перенервничал. Толкунов этот мне с раннего утра плешь ест. Из больницы звонили. Какую-то вы слишком бурную и не вполне законную деятельность развили.

– Бурную, да, – кивнула Клавдия, чтобы не давать Ирине вступить в затихший было разговор. – А противозаконную в чем?

– Куда вы перевезли Сапожникова?

– В безопасное место.

– Он же болен.

– Зато жив.

Малютов внимательно взглянул на Клавдию. Теперь ему не хотелось смотреть на Ирину. А та была само обаяние.

– Знаете, Владимир Иванович, мы что-то не нашли возле него никакой охраны. Вот и решили проявить бдительность, – с очаровательной улыбкой сказала она.

– Как это? Я звонил – мне сказали, всю ночь дежурили возле его палаты.

– Тогда мы с Клавдий Васильевной и Порогиным пойдем к врачу ухо-глаз.

– Не было там милиционера, – снова вступила Клавдия.

– Дела-а… – протянул Малютов. – Вы его там не сильно растрясли?

– Нет. Все нормально. Он у меня, – сказала Ирина. – Моя мама за ним ухаживает. Она врач, так что можно не беспокоиться. В любой момент можно забрать его в больницу, если понадобится. Только теперь уж охрану мы обеспечим сами. И так уж…

– Да, слушайте, я и подумать не мог. Два трупа по простенькому делу, – покачал головой Малютов.

– Вот мы и не хотим, чтобы были еще.

– Ну с Сапожниковым ясно, а вот что там с Чиханковым? Это что за допросы с пристрастием?

– В смысле?

– Да вот, читайте, – протянул Малютов Клавдии бумагу.

Но Ирина успела перехватить.

– Интересно. М-м… так… «…заявляю, что следователи Дежкина и Калашникова применяли во время допроса непозволительные методы воздействия… вынуждали выдать компромат…» На кого же мы его вынуждали выдать компромат? Ага. На Толкунова. И когда успел? – отдала она бумагу Клавдии.

– Да вот сегодня с утра и прискакал сам.

– А не объяснил на словах, что за непозволительные методы воздействия? Мы его что, били?

– Объяснил. Не били. Запутывали.

Клавдия держала в руках бумагу, которой была грош цена, но которая могла на всей ее жизни поставить жирный крест.

Ах, и мальчик! А он ей, в общем-то, понравился. На чей же хвост они так больно наступили?

– Интересно, чью мы ногу отдавили, – почти дословно повторила вслух мысленный вопрос Клавдии Ирина.

– Вот уж этого не знаю, – развел руками Малютов. – Но, боюсь, с дела вас придется снять.

Клавдия уже готова была пожать плечами, дескать, как скажете. Но ее опередила Ирина:

– Нет, – твердо произнесла она.

– Что нет?

– Вы этого не сделаете, Владимир Иванович. Они очень хотят, чтобы вы нас сняли. Неужели непонятно?

– Кто – они?

– Вот это мы и хотим раскопать.

Малютов схватился рукой за лоб. Клавдии показалось даже, что она слышит, как крутятся в его голове «шарики».

– Опять же чего-нибудь… натворите, – явно смягчил он выражение.

– Может быть, – не стала обманывать Ирина.

– Владимир Иванович, из космического центра к вам, – пропищал селектор.

– Извините, дамы, пора прощаться, – поднялся Малютов.

– Так что? – не торопилась Ирина.

– Ну ладно, ладно, продолжайте. Игорь вам еще нужен?

– А как же! – почти хором ответили Дежкина и Калашникова.

ГЛАВА 11

Игорь уже был в кабинете.

– Ну, сначала выпьем за победу! – сказала Клавдия и поставила чайник.

– Это завсегда с превеликим нашим удовольствием, – потерла ладошками Калашникова.

– А тебе, будь моя воля, я бы дала Звезду Героя. Ты знаешь, Игорек, как она сейчас Малютова размазала по стене?!

Игорь восхищенно смотрел на Ирину, а та гоголем прошлась по кабинету, уселась вальяжно на стул и сказала:

– Да, мы такие.

– А вообще, – насыпала в чайник заварки Клавдия, – он мужик ничего. Нам и хуже попадались, правда, Игорь?

– Было.

– Ты уж больше на него не наваливайся.

– Значит, Звезда Героя отменяется? – деланно огорчилась Ирина.

Чай был душистый и сладкий. Клавдия любила настоящий, без всяких там пакетиков и заменителей сахара. И еще без фруктовых добавок.

– Продукт надо потреблять в чистом виде, – говорила она.

И к этому приучила всех своих друзей и знакомых.

– Ну, что у тебя, Игорек?

– Действительно, было такое письмо от Севастьянова, – нехотя оторвался от чая Порогин. – Я справился в книге – приходило.

– А куда ушло?

– Никуда.

Клавдия даже поставила чашку.

– Как это – никуда? Кто-то же его проверял?

– Кто-то проверял, наверное, но история об этом умалчивает.

– Интересно. И больше писем не было?

– Нет.

– Тоже интересно. Значит, отреагировали. А кто?

– Я расспрашивал в канцелярии – они не знают. Говорят, Малютов кому-то поручил.

– Опять идти? – тяжко вздохнула Ирина и приподнялась со стула. – Хотя нет, у него сейчас космонавты… – и снова села.

– Не космонавты, а инженеры. Какие-то космические технологии.

– Там что, тоже воруют? – спросила Ирина.

– Воруют везде, но там, я думаю, меньше всего.

Клавдия уже была на такой встрече, впечатление действительно было потрясающее. Уж каких только чудесных материалов не показывали космические инженеры. Тут были и самогреющиеся кастрюли, и невидимые сверхпрочные нити, и металл, который как ни корежь, после нагревания принимает прежнюю форму, ткань, которая впускала воздух и не выпускала его.

У Клавдии голова пошла кругом, вот бы все это в домашнее хозяйство. Но космоумельцы как раз и искали спонсоров, чтобы запустить свои чудеса в широкое производство. Кажется, Малютов именно в этом им и помогал. У него, разумеется, были связи.

– Давайте-ка лучше, ребята, подумаем, на каком мы с вами свете, – предложила Клавдия. – Так сказать, мозговая атака. Мы вчера с Иришей начали, а вот закончить не успели. А на чем мы, кстати, остановились?

– На Толкунове.

– Да, еще этот твой Чиханков сказал, что он мужик хороший.

– Знакомые слова, – напомнила Ирина о недавней подобной аттестации Малютова. – Только что ж этот хороший мужик на нас бочку покатил?

– А того и покатил, что в чем-то мы его прижучили.

– В чем?

– Не знаю. Но это меня радует. Верной дорогой идем, товарищи. Игорек, что там об убийстве Дюкова слышно?

– Эксперты пока только предварительные…

– Это ясно, – перебила Клавдия. – Что у них в предварительных?

– Дюков был убит в одиннадцать – одиннадцать тридцать. Других телесных повреждений нет.

– И одного с него хватило, – вставила Ирина.

– А еще… даже не знаю. Они просили пока не говорить.

– А что?

– Да, если честно, ерунда какая-то. Горло было перерезано ступенчатыми поступательными движениями.

– Это что значит? – не поняла Ирина.

– Это значит, что его долго и нудно пилили, – перевела Клавдия. – Так?

– Выходит так. Только ведь ерунда.

– Ерунда, – согласилась Клавдия.

– Почему? – спросила Ирина.

– Если бы долго пилили, он бы кричал, звал охранника. Вообще кто-нибудь заметил бы, – пояснил Игорь. – Но я сам смотрел – пилили.

– А его не могли до этого уже?..

– Нет, – покачал головой Игорь. – И потом – зачем? Убили и убили.

– Ножа так и не нашли?

– Нет.

– Всех допросили?

– Половину. Никто ничего не видел.

– Да, если бы пилили, все равно кто-нибудь бы раскололся, – сказала Клавдия.

Это же надо! Еще загадка на ее голову. Отхватили несчастному башку, а чем – неизвестно, как – непонятно.

– Я тут дела принес его сокамерников, парочка есть интересных.

– Займешься ими, ладно? А что там с милицией?

– Да ничего. Этот Толя, оказывается, где-то рядом живет. Вот и побежал домой, проголодался. Ну я ему, конечно, сказал пару ласковых…

– Ясно. А начальник, естественно, его покрывает.

– Естественно.

Клавдия даже думать не хотела о милиции. Ей было просто страшно. Сколько она уже отправила в суд дел о бандитах в погонах – не сосчитать. А толку? А толку – ноль. Даже минус ноль. А тут просто человек сбегал домой поесть, не убил никого, не ограбил…

– Ну а теперь, ребята, самое главное.

– Чиханков? – спросила Ирина.

– Степанов.

– Степанов? Вы же сказали, что убеждены…

– Я как раз про Степанова и говорила. Очень мне не понравился этот дядечка.

Ирина пыталась быстро сообразить, чем же так не понравился Клавдии Степанов, и не могла. Вот Чиханков – другое дело. Это заявленьице сегодня все поставило на свои места.

– Чиханков просто испугался, – ответила на ее мысли Клавдия. – Я еще у Степанова это заметила. Помнишь, я спросила, чего он глаза таращил? Кажется я знаю, чего.

Клавдия достала из сейфа папку с делом и положила на стол.

– Посмотрите, кто ее отправлял нам.

– Степанов, – прочитала сопроводиловку Ирина. – И что? Чиханкову просто не доверили. Но вел-то с самого начала он!

– Вел он, а потом, видно, не понравилось кому-то, как вел. Вот и решили отправить нам. И отправлял Степанов.

– И что, и что? – нетерпеливо спросила Ирина.

– А то, что очень аккуратный человек. Ты обратила внимание?

– Обратила. И что?

– И такой аккуратист забывает подколоть к делу несколько документов, к тому же гильзы эти злополучные куда-то пропали.

– Пропали, – кивнула Ирина.

– И первый допрос он проводил, – сказала Клавдия.

– Думаете?

– Нет, он просто так решил свезти Дюкова в милицию. Больше это сделать было некому. Я даже думаю, протокол был. Даже думаю, Чиханков его читал. Вот он глаза и вытаращил. А потом посоображал и понял – ему не с нами, а со Степановым работать.

– Но зачем это Степанову нужно было?

– А затем, что Дюков никого не убивал. И я в этом теперь уверена.

– Значит, что?.. – спросил Игорь.

– Значит, все с начала.

– Значит, висяк? – упавшим голосом произнесла Ирина.

Клавдия бессильно развела руками.

– С чего начнем? – тихо спросила Ирина.

– Я ж говорю – с начала. Игорь, поедешь к муниципалам, пусть они сами тебе все расскажут.

– Может, вызовем?

– Не годится. Надо застать их тепленькими. Береженого Бог бережет. А мы с Ириной – на квартиры Дюкова и Севастьянова. Меня эти протоколы что-то не сильно убеждают, – кивнула она на папку.

ГЛАВА 12

Севастьянов жил в доме на Кутузовском проспекте. В самом начале, у гостиницы «Украина».

Клавдия уже бывала в таких домах, правда, в основном по службе. Квартиры ей здесь не нравились – что-то купеческо-генеральское было в них, оно перло изо всех углов, из окон, коммунистическим лоском несло от стен и от дверей.

Но жить здесь считалось престижным. Кажется, Малютов тоже обитал где-то неподалеку.

Клавдия отперла запечатанную дверь и вступила на дубовый паркет прихожей. Да, габариты здесь были – танкодром!

Комнат пять, если не больше. По обеим сторонам коридора двери, двери…

– Ириш, ты смотри слева, я справа. – И Клавдия открыла ближайшую дверь.

Это оказалась не комната, а стенной шкаф. Висели зимние вещи, довольно потрепанного вида, хотя одна дубленка была еще очень ничего.

Следующая дверь привела в ванную, и Клавдия не преминула отметить, что на полках стоял вполне приличный шампунь, а одеколон под зеркалом был французский.

Дальше размещалась кухня. Да, здесь жил вовсе не аккуратист. В шкафах стояла плохо вымытая посуда. Плита отдаленно напоминала белый цвет. Но зато в углу сияли всеми цветами бутылки. Пил этот актер тоже вполне изысканные вина.

В следующей комнате – а это было то, что в простонародье называется «зал», – стояло три дивана. Больших, мягких, добротных. Тут же журнальный столик с кипой лоснящихся «Плейбоев» и «Космополитенов».

«Интересно, – подумала Клавдия, – увижу я что-нибудь такое, что сразу мне скажет – здесь жил актер?»

Пока ничего такого она не углядела.

На стене висели простенькие эстампы не вполне пристойного содержания. Клавдия такие бы на стену не повесила. Впрочем, она приподняла один из них, чтобы осмотреть обратную сторону – люди обожают прятать что-нибудь важное под картинами.

Но под эстампом ничего не было. В прямом смысле – там зияла дыра в стене.

«Ого, – подумала Клавдия, – ничего себе мышки, такую милую нишу в стене прогрызли».

Ниша действительно была внушительная. Края эстампа еле-еле закрывали ее. Что же у него тут было? Сейф? Не похоже. Просто тайник? Может быть, может быть. Только что он прятал и главное – от кого? Жены и детей у Севастьянова не было. От любовниц? Возможно. Что обычно прячут от любовниц? Деньги. Хотя для этого долбить стену вовсе не обязательно. Надо будет позвать сюда экспертов, пусть внимательно рассмотрят эту дырочку.

– Клавдия Васильевна, – позвала Ирина, – поглядите.

– Сейчас, Ириша, сейчас. – Клавдия опустила эстамп на прежнее место и снова подняла. Нет, ей не показалось. В самом центре картинки была проколота дырочка. Еле заметная. Но не случайная.

– Что тут у тебя? – вошла Клавдия в комнату, из которой звала Ирина.

Это была спальня. Посреди нее стояла огромная кровать. Настолько огромная, что обходить ее можно было только боком.

Ирина стояла у окна, что-то рассматривая под подоконником.

– У вас с собой спичек нет или фонарика?

– Не курю, – сказала Клавдия. – На кухне погляди. А что тут?

– Я сейчас, я, кажется, что-то нашла.

Ирина убежала на кухню, а Клавдия заглянула под подоконник. Ничего интересного – крашеные батареи парового отопления. Пыль и даже паутина.

Ирина вернулась обратно со свечой и спичками.

– Позвольте, – она поднесла горящую свечу к батарее, тут Клавдия увидела между чугунных секций еще одну нишу. На этот раз совсем небольшую. Но тоже выбитую прямо в стене.

И здесь он что-то прятал? Не слишком ли много тайников для одной квартиры?

– И как ты углядела?

– Не знаю, случайно. – Ирина все разглядывала дыру. – Странно. Дыра большая. А щель между секциями узкая. Как он туда доставал?

Клавдия потрогала батарею и вдруг, словно силач, легко подняла ее и поставила на пол. Батарея была не настоящая, пластмассовая. Клавдия такую видела впервые.

– Ничего себе, – увлеченно пропела Ирина. – А я такие видела на студии. Их для декораций делают.

– Ясно.

– И что он здесь хранил?

– Пока не знаю. Но если мы найдем третий тайник, мне кое-что будет понятно.

– Третий?

– Этот – второй. В гостиной за эстампом – тоже ниша, правда, поменьше.

– Клавдия Васильевна, его ограбили?

– Не думаю. Хотя кто знает. Давай искать дальше.

Клавдия вернулась на свою сторону, еще раз осмотрела комнату с тремя диванами, подняла на этот раз все картинки – больше ничего не нашла.

Дальше по коридору был кабинет. Во всяком случае, здесь стоял письменный стол и кресло возле него. А еще стеллаж с книгами и два дивана.

«Вот же любил человек поваляться», – подумала Клавдия.

Осматривать все книги – на это ушло бы дня два. Но Клавдия все равно подергала за корешки тяжелые тома, пока не почувствовала, что один из них что-то больно легкий.

Она вынула этот том и… Внутри он был пустой. И маленькая дырочка на корешке.

Ну вот все и стало на свои места.

– Клавдия Васильевна, а я еще нашла, – позвала Ирина.

Они осматривали квартиру еще час, и в каждой комнате находили эти странные тайники. В некоторых не по одному, а по два, по три. Один был даже в туалете.

– Телекамеры, – сказала Клавдия. – У него тут была прямо целая телестудия.

– Шпионские страсти какие-то, – сказала Ирина. – Может, он на ФСБ работал?

– Не думаю, Ириша, скорее всего, он работал на самого себя. Ты обратила внимание на количество лежачих мест?

– Впечатляет, – сказала Ирина.

– Тут был, скорее всего, притон. А наш актер снимал интересное кино.

Ирина растерянно оглянулась по сторонам.

– Да, Ириша, вот она причина, – угадала ход мысли Калашниковой Клавдия. – Севастьянов этими записями кого-то шантажировал. Вот его и убрали. Поэтому интересного кино мы здесь не найдем.

– А очень хочется, – мечтательно произнесла Калашникова.

– Мне тут другое интересно. Сходим к соседям. Надо проверить, как наша прокуратура на письмо отреагировала.

Они вышли на лестничную клетку и позвонили в дверь рядом.

Пока за дверью спрашивали, кто да зачем, Клавдия тихо сказала:

– Ириш, можешь достать пальчики Чиханкова?

– Противно, но постараюсь. А зачем?

– Хочу узнать, кто кроме нас обнаружил эти ниши для телекамер.

– Тогда и Степанова надо. Степанова в первую очередь.

– Слушаю вас, – наконец открылась соседская дверь.

– Мы из прокуратуры. Следователи Калашникова и Дежки на.

– Ого! Снова-здорово. Я уже все рассказывал.

Сосед, мужчина лет тридцати, с красивыми черными усами, весело улыбнулся.

– Первый раз вижу таких милых следователей.

– Тогда, может быть, впустите?

– Нет. Именно поэтому не впущу. Жена вот-вот с работы придет. Она у меня – Отелло.

– Отелло был мужчина и черный, – хохотнула Ирина.

– Точно. Вылитая Галька. Так чем интересуется лучшая половина правоохранительных органов? Если про Дмитрия, то ничего толком я сказать не могу. Мы не дружили, даже не здоровались. Видел я его крайне редко. Слава Сталину, стены у нас тут толстые, что там у него происходило в квартире, я тоже не знаю.

– И не догадываетесь?

– Не ясновидящ.

– Олег Вячеславович, чего уж скромничать? – сказала Клавдия.

Ирина с удивлением посмотрела на коллегу, а сосед слегка зарделся.

– Приятно, приятно, не скрою. Дал Бог милость, узнают в лицо.

Тут и Ирина признала в соседе известного телеведущего. Очень у него смешная передача была.

– Итак?

– Ну, простите, не знаю вашего имени-отчества…

– Клавдия Васильевна.

– Очень приятно. Так вот, Клавдия Васильевна, могу только сказать, что приходили к Дмитрию весьма импозантные люди. Тех, кого мне довелось повстречать на лестнице, я видел только по телику в собственной передаче. Кстати сказать, от наших кукол почти не отличаются. Вернее, наши куклы не такие смешные. Я поначалу думал, у него политический штаб какой-нибудь. А потом понял – нет. В один штаб деятели противоположных убеждений ходить не будут. А выводы напрашиваются сами собой.

– Ясно. Но мы, честно говоря, к вам по другому поводу.

– Неужели автограф?

– Спасибо, не откажемся, правда, Ирина?

Сосед скрылся за дверью и тут же вернулся с собственными книгами в руках.

– У меня с именами напряженка. Опять забыл, как вас звать-величать.

– Да просто – госпожа следователь, – сказала Клавдия.

– Простите, – внимательно посмотрел на Клавдию сосед, – а вы в свободное от работы время литературой не балуетесь? Лавры Марининой вас не тревожат? Хотя, виноват, обидел. Не тот уровень. Это же видно. Я имел в виду Жорж Санд.

– Увы, – сказала Клавдия. – Хотя пишу много и даже в свободное от работы время. Отчеты, протоколы, запросы…

Сосед подписал книги и протянул гостям.

– А вас, госпожа следователь, – сказал он Ирине, – я не расспрашиваю ни о чем. Не могу влюбляться сразу в двоих.

– Спасибо, Олег Вячеславович, – сказала Клавдия. – Но мы все-таки пришли по делу.

– Да-да-да.

– Где-то год назад к вам не приходили из прокуратуры?

– Год назад? Из прокуратуры?

– Да. Севастьянов прислал жалобу, что его соседи…

– А! Вспоминаю! Точно, было. Выселили этих соседей.

– Правда? Чудеса. А где они жили? В какой квартире?

– Да в этой, – кивнул на дверь Севастьянова сосед. – Там же коммуналка была. Еще две семьи, кроме Дмитрия.

– Семьи?

– Ну да. Старик со старухой и две сестры, пожилые уже дамы.

– Погодите, а бандиты?

– Какие бандиты?

– Мгм, – неопределенно протянула Клавдия. – А кто приходил, не помните?

– Нет. Да их несколько было. Тоже вот ходили, расспрашивали. Сначала такой шустрый тут все бегал. А потом крепкий мужчина приходил, солидный, как раньше говорили.

– А как теперь говорят?

– Крутой.

– И соседей, стало быть, выселили?

– Да. И очень, знаете, быстро. За месяц, кажется. Вы верно заметили – чудеса.