Текст книги "Дочь Тьмы (СИ)"

Автор книги: Ирина Лунгу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Он поднял вверх палец, едва я собралась сказать о том, что его слова не соответствуют друг другу, и быстро встав из-за стола, напутствовал меня напоследок:

– Езжай туда, куда должна попасть в соответствии с картой Флорина, Стан сам найдёт тебя.

И больше не прибавив ни слова, вышел из кафе, кинув на столик купюру за заказ и ключи от машины.

Я некоторое время сидела молча, тупо уставившись перед собой, а потом, повинуясь какому-то сумасшедшему порыву, подскочила из-за стола и, подхватив ключи, выбежала на улицу. Небольшой Фордик ярко-оранжевого цвета был единственной машиной, припаркованной у кафе. Мысленно усмехнувшись шикарному цвету машины, как будто специально подобранному для того, чтобы убежать от погони, я сняла её с сигнализации и уселась за руль.

И когда я ехала по дороге, взяв направление на Плоешти, в зеркало заднего вида я увидела большой чёрный джип Дэна, подъезжающий к кафе.

Подавив в себе желание развернуться и поехать в сторону забегаловки, я сильнее сжала руками руль, втопив педаль газа в пол почти до предела.

Глава 12 Флорин

Крошечный домик из белого кирпича, который даже сейчас, несмотря на глубочайшую ночь и спящую кругом деревеньку, был ярко освещён, говоря о том, что внутри кто-то есть, на первый взгляд был безмолвным.

Я припарковала машину через два дома от нужного мне адреса, и, выйдя из неё, некоторое время раздумывала о том, стоит ли мне идти внутрь. С одной стороны, если меня бы там ждала западня, навряд ли бы в доме был включен свет, ярким маяком освещая всё кругом. С другой стороны, я уже вообще не знала, чего мне стоит ожидать от будущего, и как себя поведут мои преследователи в следующий момент. И словно в ответ на мои многочисленные вопросы, дверь домика распахнулась, понуждая меня быстро метнуться в сторону большого фонарного столба и спрятаться за ним. Из домика неспешно вышел Флорин, останавливаясь на самом верху крыльца и прикуривая сигарету. Он выпустил вверх струйку дыма и принялся оглядывать всё кругом пристальным взглядом.

– Флор, – тихонько позвала я его, делая шаг в сторону, и показываясь из-за столба, и Воин выронил сигарету и бросился ко мне вниз с крыльца.

– Алекс, – он обхватил ладонями моё лицо, всматриваясь в него полными страха глазами, и с силой прижал меня к себе, – Алекс…

Мы постояли так некоторое время, потом Флор, словно вспомнив о чём-то, выпустил меня из объятий и, взяв за руку, повёл в домик.

– Идём, ты расскажешь мне всё, что случилось, а ещё попытаешься объяснить, почему ты приехала сюда одна и где этот твой чёртов Охотник.

С этими словами он завёл меня в домик, и я вошла, осматриваясь. В небольшой гостиной, в которой почти не было мебели, привязанный к стулу, сидел паренёк, лет шестнадцати, с ужасом взирая на нас. На мой вопросительный взгляд Флор только пожал плечами и пояснил:

– Я подумал, что ты будешь голодна, поэтому поймал его для тебя. Съешь его, когда захочешь.

От этих слов паренёк задёргался на стуле, отчего тот заходил ходуном, и я подумала, что если бы не кляп во рту, домик бы сотрясся от его ужасного крика.

– Я же говорила, что не люблю убивать детей, – поморщилась я, отворачиваясь от паренька и снова глядя на Флора.

Он снова только равнодушно пожал плечами и его взгляд метнулся в сторону двери. Я проследила за его взглядом и натолкнулась глазами на Анджеу. Он стоял в дверном проёме, опираясь на косяк плечом и осматривая меня холодным взглядом, на дне которых плескалась радость от встречи, которую он усиленно прятал.

– Привет, – поздоровался он со мной, не делая никаких попыток к нападению, что не могло меня не радовать. И в то же время мне захотелось убить Флорина за то, что он втянул в это всё ещё и Анджеу.

– Привет, – как можно спокойнее ответила я, оглядывая его с ног до головы, чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке после той страшной аварии. – Рада тебя видеть.

Анджеу усмехнулся и, быстро подбежав ко мне, сжал в стальных объятиях, прошептав только:

– А я-то как рад, сестрёнка!

То, что он назвал меня сестрой и то, что он был рад меня видеть, несмотря на то, что я была для клана врагом номер один, вселило в меня надежду, что не всё потеряно в моей жизни.

Флор слегка тронул моё плечо и кивнул на дверь, ведущую из гостиной в отдельную комнату.

– Пойдём, мне нужно будет поговорить с тобой наедине, – он взял меня за руку и повёл в сторону комнатки, а когда мы вошли, крепко прикрыл за собой дверь, напоследок сказав Анджеу, чтобы тот был внимательнее.

Я отошла к окну, засунув руки глубоко в карманы джинсов и осматривая улицу перед домом.

Флор присел на самый край кресла и теперь смотрел на меня, сцепив перед собой руки и, кажется, погрузившись в какие-то размышления.

– Почему ты одна, Алекс? – задал он вопрос мягким тоном, но от меня не укрылось то, с какой тревогой он произнёс эти простые слова.

Я передёрнула плечами, понимая, что сейчас мне достанется от него и достанется вполне заслуженно.

– Просто сбежала от него, вот и всё. – Я постояла так немного, а потом меня будто прорвало, – Он достал меня, понимаешь? Он самый несносный, самодовольный, противный Охотник из тех, кого я когда либо знала. Он постоянно указывает мне, что я должна делать, а если я сопротивляюсь, его это, кажется, заводит ещё больше и он усиливает свой нажим и свои указания. Я так больше не могу!

Я сложила руки на груди, закончив эту гневную тираду и ожидая, что Флорин поддержит меня в том, что касалось моего праведного гнева, но он только покачал головой и тихонько рассмеялся.

– Александра, ты неисправима. Но за это я тебя и люблю.

Он сделал глубокий вдох и, моментально став серьёзным, посмотрел на меня.

– Алекс, охота изменила свою сущность. Теперь всё гораздо сложнее и тяжелее, чем это было до этого момента. Охота переступила рамки Румынии, распространившись по всему миру, а Дэн теперь вне опасности. Теперь ты – под прицелом и все кланы мира будут охотиться на тебя, пока не убьют.

Я поняла, что вот-вот упаду, такая немыслимая дрожь охватила всю меня, и я поспешно присела прямо на пол, не заботясь о том, как это выглядит со стороны.

– Хей, девочка моя, – прошептал Флор, бросаясь ко мне и поднимая меня на ноги, – Всё не так плохо. Пока с тобой есть Стан, у тебя есть все шансы. Поэтому прошу тебя, как бы он себя ни вёл, чтобы ни говорил тебе, будь с ним рядом, держись рядом, что бы ни было.

– Но зачем ему быть со мной рядом, если ему больше не угрожает никакая опасность? – ровным счётом ничего не понимая, спросила я, вскидывая голову и вглядываясь в лицо Флора, такое родное и милое.

– Глупышка…Он теперь тебя никуда не отпустит, ты теперь его, понимаешь? – он снова глубоко вздохнул, и губы его тронула горькая усмешка, – Я бы не отпустил…

Эти слова ещё звучали в моих ушах, когда Флор медленно нагнулся, и коснулся своими губами моих губ. Это был невыносимо нежный и мучительный поцелуй, подёрнутый дымкой невинности, совершенно непохожий на поцелуи Дэна. Дэн целовал меня так, как будто брал то, что принадлежало ему, жёстко, сильно, властно…Иногда грубо, но неизменно разжигая во мне страсть в огромный пожар. От поцелуя Флора я почувствовала только нежность и больше ничего. Только мучительную нежность, затопившую каждую клеточку моего тела. Нежность как к брату, как к Воину, которого я знала не одно столетие, знала о его любви, но никогда не испытывала ничего из тех чувств, о которых он мечтал.

Наконец, он оторвался от моих губ и с тоской в голосе, тут же лёгшей на моё сердце клеймом, произнёс:

– Возможно, сегодня мы видимся в последний раз. По крайней мере, я надеюсь, что ты сможешь простить меня за то, что я не смогу и дальше помогать вам со Станом.

Я дёрнулась в его объятиях, поднимая к нему лицо и сжимая его куртку в кулачках.

– Флор не говори так. Дело не в помощи, мне невыносима сама мысль о том, что это может быть наша последняя встреча. Это жестоко!

Он ещё раз горько усмехнулся, словно прижимая меня к себе, и прошептал мне в волосы:

– Может быть, всё не так плохо, как я это вижу, девочка моя. Может, всё изменится уже в ближайшее время.

Несмотря на то, что в его голосе совершенно не было уверенности в том, что он говорил, мне отчаянно хотелось ему поверить, потому что разлука с Флором была сродни смерти какой-то очень большой части моей души.

Флор вывел меня обратно в гостиную и кивнул в сторону паренька, который снова заметался при нашем приближении.

– Кушай, думаю, совсем скоро за тобой приедет Стан, – произнёс он, посылая по моему телу волну дрожи от предвкушения встречи с Охотником, приправленного изрядной порцией страха за то, что именно он сделает со мной за мой побег.

Откинув ненужные в этот момент мысли, и сосредоточив своё внимание на голоде, который снова охватил меня всю, я медленно подошла к пареньку, садясь на его колени лицом к лицу, и, взяв его волосы на макушке в горсть, откинула его голову в сторону, глядя в глаза, на дне которых так отчётливо трепыхался дикий ужас. Мне было искренне жаль лишать его жизни, но сейчас на первом месте для меня стоял голод, так настойчиво охвативший всю меня, и я поддалась ему. Пробежав языком по клыкам, а следом – по коже паренька, я втянула носом аромат его кожи и вонзила в шею зубы, с силой удерживая его голову на месте и начиная пить ароматную кровь.

Сквозь его нечленораздельное мычание было слышно лишь то, как я с жадностью глотаю свой напиток, вкусный, сладкий, совершенный…

Он закончил дёргаться подо мной меньше, чем через минуту, а ещё через несколько секунд его сердце закончило отсчитывать ударами его жизнь. Я оторвала голову от его шеи и отпустила голову паренька, которая теперь безвольно свесилась вниз. Потом вытерла рот рукой и обвела гостиную лениво-довольным взглядом.

И тут же вскочила с колен трупа, наткнувшись на недовольный взгляд ярко-голубых глаз Даниэля Стана.

Глава 13 Наказание

Он лишь только равнодушно кивнул мне, но окинул таким долгим взглядом, словно старался понять, всё ли со мной в порядке. Затем, будто удостоверившись в том, что я цела и невредима, Даниэль отошёл к мужчинам, холодно обговаривая что-то с ними.

Враги, призванные ненавидеть друг друга с самого рождения, Воины и Охотник, сейчас стояли друг напротив друга, в самых «непринуждённых» позах и разговаривали о том, что сейчас волновало всех в этой комнате – о моей безопасности.

Мне даже на некоторое время стало стыдно, что из-за меня свои жизни подвергают опасности столько любимых мною людей, а ещё я была счастлива снова быть рядом с Дэном. Просто смотреть на него, наблюдать за сменой эмоций на его лице, да и просто видеть его в такой близости от себя.

Пока мужчины решали какие-то срочные вопросы, я поймала себя на мысли, что мне отчаянно хочется прикоснуться к нему, почувствовать под пальцами его кожу, и отдать себя его горячим ласкам. Я настолько глубоко ушла в свои фантазии, что встрепенулась только когда услышала рядом с собой голос Даниэля:

– Идём, – он отдал мне это распоряжение холодным и безразличным тоном, рассеивая мои глупые мечтания как дым и я поняла, что меня стало потряхивать от того мороза, который сквозил в каждом его взгляде, жесте и слове.

Я покорно пошла следом, глядя в его прямую спину, быстро удаляющуюся в сторону выхода из домика. Рядом шёл Флор, который взял меня за руку, сжимая её, давая понять, что если что, – он рядом.

Мы спустились вниз с крылечка, и Флор развернул меня лицом к себе, сжимая в своих объятиях, как будто хотел запомнить, каково это – держать меня вот так, прижимая к себе. Следом меня так же крепко обнял Анджеу, а потом – снова Флор. Он обнимал меня, прижимал меня к себе, явно не желая отпускать никуда и зная, что я должна уйти, уйти к тому, кто сможет меня защитить.

Я быстро чмокнула братьев в щёки, и развернулась к Дэну, который молча курил возле машины, смотря равнодушным взглядом в совершенно противоположную от нас сторону.

– До встречи, ребят, – как можно спокойнее попрощалась я с братьями, вложив в эту фразу весь свой небольшой запас оптимизма, и, отвернувшись от них, пошла к машине.

Дэн не стал дожидаться меня. Увидев, что я иду к автомобилю, он сел на водительское сидение и завёл мотор. Я ещё раз обернулась к Флору и Анджеу и помахала им рукой, стоя возле пассажирской дверцы. Потом, как будто решившись, распахнула её и села рядом с Дэном.

Мы ехали молча долго. Новый день уже вступил в свои права, затем его сменил вечер, а Дэн всё молчал, полностью сосредоточившись на дороге. Только пару раз остановился перекусить, и заправиться, а всё остальное время молча ехал вперёд, иногда закуривая сигарету и протягивая пачку мне. Но всё так же не произнося ни слова.

Наконец, когда вечер стал становиться чернильного цвета, постепенно переходя в ночь, Даниэль неожиданно для меня резко дёрнул руль вправо, съезжая с обочины в лес и заставляя меня испуганно охнуть. Мозг сразу лихорадочно заработал, перебирая возможные объяснения его поведению. Начиная от того, что Дэн заметил за нами погоню и заканчивая тем, что он просто решил высадить меня в лесу и уехать дальше.

Не успела я возмутиться и потребовать объяснений, как Дэн резко ударил по тормозам, заставляя меня слегка стукнуться лбом о торпеду и так же ни слова не говоря, вышел из машины. Через несколько секунд он распахнул дверцу с моей стороны и процедил:

– Выходи.

Мои опасения о том, что он собирался оставить меня здесь, кажется, начинали сбываться. В голову пришло очередное наставление Флорина о том, чтобы я всеми доступными способами осталась с ним. С другой стороны, в душе моей снова начал подниматься протест, сдобренный злостью против такого обращения. Сделав глубокий вдох, я всё же вышла из машины и, скрестив руки на груди, посмотрела на Дэна. Он молчал, я тоже не торопилась спрашивать, в чём дело. Наконец, он подошёл ближе и, уперев руку в джип, где-то в районе моего уха, произнёс:

– Я хочу, чтобы мы обсудили с тобой сейчас кое-что.

Поймав взгляд его ярко-голубых глаз, которые еле виднелись в темноте, да и то только благодаря тому, что дверь в освещённый салон машины была не закрыта, я немного помедлила, но всё же кивнула.

Дэн прошёлся взглядом по моему лицу, остановившись на губах, и я было на секунду решила, что он захочет меня поцеловать, но он опять вгляделся в мои глаза и проговорил:

– Я думаю, нам просто необходима грамотная расстановка сил среди нас. Я – Охотник, который тебя защищает, ты – моя подзащитная. Ты не предпринимаешь больше никаких попыток к побегу, а я пытаюсь вытащить твою прекрасную задницу из той передряги, в которую ты нас втянула. Ясно?

Каждое его слово, такое продуманное и холодное, входило в моё сердце как нож, причиняя острую внезапную боль. Значит, для него я всего лишь его подзащитная, с которой можно иногда поразвлечься, и которая сама втянула его во всё это. Почему то жалость к самой себе и к тем чувствам, которые успели появиться к этому Охотнику, накрыла меня с головой, вытесняя все иные эмоции. Но я лишь коротко кивнула, давая понять, что согласна с его доводами.

Он отошёл от меня, ни слова не говоря, и направился в сторону водительского места, оставив мне лишь одну возможность – сесть рядом и снова ехать туда, куда он меня будет везти. И разрываться от желания поговорить с ним, поучаствовать в перепалке, лишь бы не видеть этого холода.

Я постояла так некоторое время, сражаясь со своими эмоциями, и, не дождавшись никакого отклика на своё молчание со стороны Дэна, села в машину и захлопнула за собой дверцу.

Он почти сразу начал движение назад, всё так же ни слова не говоря, лишь изредка бросая на меня взгляды, на которые я отвечала каким-то затуманенным взором, полностью поглощённая такими новыми болезненными эмоциями.

– Ах, чёрт! – почему-то вскричал Дэн, снова ударяя по тормозам и выскакивая из машины. Он снова подлетел к моей дверце, в очередной раз наводя на мысли, что именно сейчас он оставит меня в лесу, и дёрнув её на себя, подхватил меня под руку и вытащил на улицу.

Я стояла напротив него, не зная, чего ожидать от него в следующую секунду, а он с силой притянул меня к себе, впиваясь в мои губы горячим поцелуем. Первая оторопь от его действий прошла, уступая место ощущению, что он снова будет брать то, что он хочет, приятно разнообразив для себя нашу поездку. Несомненно, секс с вампиршей станет для него своего рода пикантностью, которой он приправит ту работу, которая свалилась на него, когда я спасла его чёртову жизнь.

Я уперлась руками ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, но его казалось, это завело ещё больше. Его язык уже хозяйничал в моём рту, возвращая мне такой привычный вкус его поцелуев, заставляя забыть все свои тревоги относительно него и оставляя только желание, чтобы это не прекращалось.

Наконец, здравый смысл взял верх над моими чувствами, и я с силой оттолкнула его от себя, тут же отбегая к высокому дереву, росшему неподалёку.

– Твои действия в наш договор не входили, – проговорила я, вытирая рот ладонью, так, как если бы хотела показать, что мне неприятны его поцелуи.

Дэн усмехнулся такой знакомой усмешкой и ответил:

– Пусть это станет тем, что приятно разнообразит наше совместное времяпрепровождение.

Я холодно ухмыльнулась в ответ, уверяясь, в своих подозрениях и он оценил эту усмешку по достоинству.

– Мне нравится, когда ты злишься на меня, малышка. Это заводит гораздо больше знания того, что мы с тобой враги.

Я остановилась, упёршись спиной в дерево, и стала наблюдать, как он медленно подходит ко мне, очевидно, уже решив, что сейчас мы снова начнём «скрашивать» как он изволил выразиться наш временный союз.

– Вот только ты забыл спросить меня, хочу ли я этого, – ответила я, готовясь к тому, чтобы ударить его.

– А ты разве этого не хочешь? – он вздёрнул бровь, как будто для него это было крайне удивительно, и я покачала головой.

– А похоже, что я этого хочу?

Он снова усмехнулся, шагая ко мне и поцокал языком:

– Именно так. До этого было видно, что ты этого хочешь не меньше меня.

Он приостановился в паре шагов от меня и засунул руки в задние карманы джинсов.

– Это было в прошлый раз. Сейчас всё совсем по-другому.

– Да? И что же изменилось с того самого раза?

– Надоело разнообразие, – как можно равнодушнее пожала я плечами, смотря куда-то в сторону, лишь бы не глядеть ему в глаза. И на эти губы, жёсткие и нежные одновременно, которые так хотелось целовать.

– Ясно, – только и ответил он, так и оставаясь стоять на месте, и заставляя меня испытать облегчение вперемежку с сожалением, что на этом всё и закончится. Но я ошибалась. Совершенно неожиданно Дэн подскочил ко мне, вжимая своим сильным телом в дерево и одновременно блокируя одной рукой мои руки, а второй ладонью хватая меня за подбородок и находя глазами мои глаза.

– Неужели ты ничего ко мне не чувствуешь? – хрипло прошептал он мне в губы, обжигая их дыханием и сводя с ума своей невыносимой близостью.

Он снова поцеловал меня, только теперь его поцелуй был полон нежности и трепета, как будто он хотел вложить в него всё то, что не мог высказать словами.

– Я не верю тебе, – снова прошептал он, на миг оторвавшись от моих губ, но лишь для того, чтобы снова коснуться их поцелуем, таким же мучительно нежным, как и предыдущий.

Я с удивлением обнаружила, что мои руки уже не скованы захватом его ладони, да и на подбородке пальцы сжимаются скорее нежно, чем властно и грубо. Дэн давал мне выбор, как именно ответить ему и я сделала его, открывая губы ему навстречу и зарываясь пальцами в его волосы, чтобы притянуть его голову как можно ближе к себе.

Даниэль низко простонал мне в губы, ещё больше вжимая меня в дерево, и, подхватив меня под попку, заставил обвить ногами его торс. Его нетерпеливые пальцы уже срывали с меня одежду, обнажая грудь для поцелуев, которые я так отчаянно хотела почувствовать снова. Язык ласкал жаждущую прикосновений кожу, заставляя выгибаться навстречу его движениям, и только постанывать от удовольствия ощущая на себе тепло его рта. Он поочерёдно обвёл языком соски на моей груди, иногда втягивая их в рот, и выбивая из моей груди сильные стоны. Но мне хотелось большего. Хотелось, чтобы он заполнил меня до предела, заявив на меня свои права самым верным и древним как мир способом. Даниэль, как будто почувствовав моё желание, опустил меня вниз, быстро срывая с меня джинсы вместе с трусиками и оставляя на мне только высокие сапоги, а следом снимая джинсы с себя.

Он снова подхватил меня под ягодицы, сажая на себя и одновременно врываясь в моё тело. Эта внезапная поспешность, и резкость с которой он начал обладать мною, вырвала из моей груди крик наслаждения, приправленного лёгким оттенком боли. Дэн опустил взгляд вниз, туда, где сливались наши тела, а потом, взглянув мне на губы, обхватил их, терзая поцелуем.

Он стал двигаться сразу резко и быстро, насаживая меня на себя и заставляя выгибаться и кричать от чистого наслаждения снова быть с ним вот так – когда все грани стёрты. Резкие движения, хриплое дыхание, ничем не приглушённые стоны, когда он всё же прекращал меня целовать, чтобы сделать глубокий вдох и вот я лечу в бездну оргазма, который Дэн продолжает, нежно двигаясь внутри меня, в такт моей пульсации.

Я обессилено повисла на его руках, наслаждаясь тем, как сладко было ощущать себя вот так, находясь с Дэном настолько близко, насколько это только возможно между мужчиной и женщиной, а он поставил меня на ноги и развернул спиной к себе, чуть нажав на лопатки и заставляя нагнуться.

Я обхватила руками дерево, чтобы хоть как-то удержаться на ногах от того рывка, с которым он ворвался в моё тело, снова неистово задвигавшись внутри меня и распаляя меня ещё больше, чем это было до этого момента. Теперь моим стонам не мешало ничего, хотя я уже скучала по вкусу его поцелуев, которые так яростно и страстно сжигали мои губы.

Снова сладость, разлившаяся внутри меня, стала сжигать пожаром, подводя к тому пику, с которого так остро приятно было падать в неземное блаженство и с которого хотелось сорваться вместе с ним. Дэн ухватил мои волосы, оттягивая голову назад, и зарычал в ухо:

– Давай, малышка.

И, словно повинуясь его приказу, моё тело запылало в новой ослепительной вспышке, в которой я горела вместе с Даниэлем. Стоны смешались в один, разливаясь в ночной тишине, что так быстро окутала нас, сменив вечерние сумерки. Последние движения, горячие и обжигающие прикосновения, утолённая страсть, которая, я знала, позже снова разгорится с новой силой и такая приятная истома, разлившаяся по телу.

Дэн покинул меня, но лишь для того, чтобы обхватить за талию и прижать к себе, прошептав на ухо ту фразу, услышав которую я испытала не меньший восторг, чем тот, что испытывала, тая в его объятиях.

– Это стало для меня таким же наказанием, как и для тебя, малышка.