Текст книги "Кольцо дракона (СИ)"
Автор книги: Ирина Снегирева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Мне кажется, что ты тратишь лишние средства на эти украшения, – она ткнула пальцем в кружевные рюшки, украшающие постель, помпезный балдахин. Вообще-то Кир терпеть не мог балдахины, но хотелось произвести впечатление на незнакомую девчонку, что должна будет занять важное место в его жизни.
– Ерунда, всего лишь тряпки, – он попытался придать своему голосу безразличие, искренне веря, что любовница не захочет заходить в другие комнаты, где все несколько проще.
– Раз ты считаешь, – она нервно передернула плечиком и прикрыла ресницы, такие же рыжие и огненные, как цвет волос. Дракон ухмыльнулся, потому что точно знал, что именно так, словно ритуал, начинается их безумие. Личная непрекращающаяся с годами страсть, срывающая не только запреты, но и ограничения. Безумие? Пожалуй, это можно назвать и так. – Может быть тут? Кир подумал, что не стоит лезть на ту постель в комнате, где планируется на какое-то время поселить Селену будущую невесту, но не стал. Страсть, как и прежде, лишила разума, а звук от быстро рвущейся одежды от нетерпеливой драконьей натуры придавал остроту захватывающих ощущений.
– Мой Правитель, донесение с границы, – озабоченный Морис вошел в рабочий кабинет Киринна и тот отметил на лице советника резко очерченную складку между бровями, сжатые губы. Такое означало неприятности, отчего-то зачастившие в последнее время.
– Что?
– Нападение на отряд, перевозивший добытый жемчуг с побережья. Сырьё похищено охрана убита. Вот объяснительная написанная раненым экспедитором, сопровождавшим груз. Его подобрали следовавшие через эту местность купцы. Посланные с ближайшего сторожевого пункта воины ничего не нашли, абсолютно. Я распорядился вылететь туда лучшими поисковикам, но скорее всего результат мы узнаем только утром.
Кир кивнул, соглашаясь с таким решением своего советника, и молча пробежал глазами по коряво исписанной бумаге, местами хранящей на себе следы грязи и капли крови. Нападение было дерзким, по сути, и неожиданным по своему характеру. Нет, он, конечно, не сомневался, что и в его стране всегда найдутся те, кто захочет поживиться за счет казны и увеличить своё благосостояние. И даже регулярно казнил тех, кто совсем уж зарывался и совершал слишком наглые и мерзкие проступки. Но подобное случилось впервые, а еще и то обстоятельство, что погибли воины, имеющие специальную подготовку. Всё это наводило на определенные мысли, какие именно, Кир пока не успел ухватить, но непременно об этом подумает.
– Твои мысли?
– Я думаю, подобное планировалось не один месяц, – начал привычное рассуждение с Правителем Морис. Они всегда так делали, находя в тех или иных ситуациях слабые места, интересные детали.
– Согласен. Но обычным грабителям это не под силу. Возможно, что они даже не из нашей страны, – предположил Жемчужный.
– Некуда деть такую большую партию товара? – Советник понял мысль с лёта. – Возможно, а если кто-то из наших, но жемчуг пойдёт по левой.
– А заодно избежит налогообложение? Продажа так же по левой? Думаешь, кто-то настолько потерял страх, что мечтает расстаться со своей головой раньше времени?
– Деньги, – парировал Морис, – страх уходит.
– Уходит, – согласился Кир, но тогда этот кто-то должен обеспечить себя надежным тылом, людьми, драконами, слугами и хранилищем. – Магия? Надеюсь, поисковики разберутся. А если принять такой вариант, что это не наши грабители? Кто мог знать маршрут передвижения такой крупной партии? Ведь насколько мне не изменяет память, путь регулярно меняется, а время выезда каждого отряда с жемчугом никогда не повторяется. И то, что подобный объем жемчуга перемещаем впервые, опять наводит на мысль, что грабители были в курсе.
– Сейчас отправим двух сыщиков с особыми полномочиями и туда, чтобы допросить допущенных к такой информации работников, – отозвался советник.
– А если это действительно чужаки, возможно действующие своими руками или с помощью местных бандитов. – Продолжал свои измышления Киринн, ходивший теперь из угла в угол по кабинету. – То где всплывет наше сырьё? И не связано ли это событие с теми шпионом, что некоторое время назад был найден с перерезанным горлом? Или тем, что несколько лет назад был схвачен на нашей территории, но так не ко времени убит?
– Стукач, шпион, которого мы до сих пор не нашли? – Предположил Морис, уловив мысль Правителя.
– Он самый. Незаметный, хорошо осведомлённый и очень осторожный, – Кир остановился, уставившись в окно, где на фоне заката хорошо были видны отправляющиеся на расследование в сторону побережья драконы-поисковики. Тут определенно замешана магия, иначе к такому охранному отряду трудно было бы подойти, но кто посмел?
Поздно ночью, освободившись от нетерпящих отлагательств дел, он предусмотрительно закрылся в своём кабинете со стороны личной спальни, предупредил стражника, что стоял перед дверями, чтобы никого не пускал, накинул полог тишины и устало опустился в кресло. Последние фотографии Селены лежали на столе, и они его очень беспокоили. А точнее мысли, возникающие глядя на изображение будущей жены. Действительно ли стоило предпринимать такие шаги, чтобы обрести супругу? Не проще вернуть её Стефану Лунному, а самому остаться с Элинор? Признавая её умелой любовницей, Кир никак не видел её в качестве своей пары, а точнее не мог бы назвать её таковой. Отчего так, он и сам не мог сказать, но вряд ли это связано с низким статусом женщины и потерей собственного статуса холостяка.
Не хотелось.
А вот снимки Селены притягивали и виной тому был определенно какой-то магический эффект, созданный умелым мастером на бумаге. Тряхнув неоднократно взъерошенными на вечер волосами правитель прикоснулся к кристаллу, где была сохранена видеозапись с Лунной. Она сидела в машине вместе с магом Никселом (кристалл был перед её лицом, но, по всей видимости, девушка не обращала на него внимания), и смеялась, рассказывая смешной случай из своей учебной жизни. А ещё забавно фыркала и язвила в ответ на подколки мага. Если бы она знала, что тот специально её провоцирует, чтобы показать Правителю, то, как бы поступила? Отчего-то Киринн был уверен, что Никселу в такой момент не позавидовал бы. Судя по тому представлению, что успел о ней составить Жемчужный, девчонке палец в рот не клади, хоть с виду и безобидная. Рассматривая запись, снимки Кир поймал себя на мысли, что головная боль, мучавшая его в последний месяц, отступила.
Почему? Неужели он глядя на фотографии настолько расслабился?
И что самое странное и интересное, девочка ему понравилась, но ведь так и должно быть. Кир глянул на шкатулочку-почтовик, с помощью которого мог связаться с любым военноначальником своей страны, с любым дружественным Правителем в абсолютно любое время. Нет, Стефану, пожалуй, не стоит сразу по прибытии через портал сообщать о дочери, пусть пройдёт время. Пока Селена прибудет во дворец, пока гонцы сообщат о её находке Лунному… Он постарается убедить её, что вполне подходит на роль мужа, понравиться, сделать соответствующие статусу принцессы подарки. А там уж и прибудет сам Стефан, чтобы удостовериться в том, что это действительно его дочь. Слабым звеном в этом плане была Элинор, но ведь она сама в последнее время согласна не лезть на первое место, которое займёт Правительница.
На другое утро от поисковиков пришло сообщение, что место нападения хранит слабый след магии. Чужой, не принадлежащей известным специалистам Жемчужной страны. Кто-то высказал предположения, что это красные, но оно так и осталось предположением. Сыщики с места добычи и отправки жемчуга прислали донесение, что в этот раз о времени выезда отряд и задействованные работники узнали только ровно за десять минут, что исключает виновность служащих с побережья. Как предположение-след вёл в столицу, а возможно во дворец и это перекликалось с мыслью о чужаке, засевшем во власти.
* * *
Никсел вышел с занятий с твёрдой уверенностью, что больше никогда не вернётся. Всё, довольно людских премудростей, иногда напоминающих фарс. Он так долго ждал этого момента, что, наконец, решился, больше в человеческий университет не ногой.
В коридоре, вместе со своим очередным другом стояла Наташка, бывшая подруга Селены. Они, кажется, немного общались, но судя по всему, обходились по-минимуму. Бывшей дружеской привязанности, перешедшей из школьного подросткового возраста, больше не было. Так будет правильно, принцесса должна понимать, что за улыбками не всегда скрываются светлые мысли, а подруги порой имеют порой не самые чистые намерения.
– Наташ, ты ко мне во сколько придёшь? Если с ночевкой, то не надо. – Ник лениво прикрыл глаза, изображая, что именно он её делает одолжение, а не она его обслуживает. Все эти годы она так и бегала к нему, скрывая от остальных. Селезнёв подозревал, что дело его в неугомонной второй сущности, ищущей выход своей энергии хоть таким образом. Лицо девицы пошло пунцовыми пятнами и Никсел мысленно отметил, что месть от имени Селены удалась.
– Да пошел ты, много чести. Размечтался, – отгрызнулась она и демонстративно отвернулась. Худосочный парень около Натальи нахмурился, собираясь заступиться за свою пассию, но не успел.
– Ну-ну, значит, теперь он по вечерам занимается с тобой? – Ник приподнял правую бровь и ухмыльнулся, отчего улыбка стала похожа на оскал, – тогда утром пораньше приходи, до обеда успеем. Я ведь теперь не учусь, бросил это бесперспективное дело, так что пофантазируем.
– Что ты себе позволяешь!? Извинись! – Произнёс злой защитник и попытался задвинуть скисшую деваху за свою спину. Но Наташка девка дородная, её формы просто так не спрячешь и в корсеты не загонишь, потому как ищут они свободы из-под любой одежды.
– А зачем? Если она с вами, болезными, за ручку по улицам расхаживает, а потом поздно вечером ко мне бежит, но не подумай, не в шашки играть, – Селезнёв вновь нахально осклабился в сторону бывшей любовницы. Он-то уверен, что теперь её ноги в своей квартире не увидит, но и ладно. – А, хочешь, скажу, на каком месте у неё родинки, а где она постоянно бреет и даже выщипывает?
– Сволочь! Урод глухой! – По лицу девушки потекли крупные слёзы, а стоящий рядом ухажер не знал, куда себя деть. То ли пожалеть девицу, а, может быть и уйти. Только в заступничестве парень, по всей видимости, не видел перспектив и правильно. Он, маг, и в человеческом обличье гораздо крупнее своего мелкого соперника.
– Ещё какая, сволочь, – произнёс уже с угрозой Никсел и приблизился к этим жалким людям. Словно загипнотизированные они оба стояли и смотрели, как Ник, зверски улыбаясь, молча, без лишних движений подошел и облил их водой из бутылки. А потом произнёс шепотом, продирающим до мурашек, – отомрёте через пять минут.
Больше бывшая подруга Селены на горизонте мага не появлялась, но и он не скучал, некогда.
* * *
– Хозяйка, хозяйка, – прорывался сквозь сон знакомый наглый голос, – просыпайся!
– Что случилось? – Мне пришлось скинуть с груди обросшего рыжей шерстью бывшего сфинкса.
– С днём рождения! Вот, спешу поздравить, а то сейчас как налетят родственники, не подойдёшь, – наглая рыжая морда потерлась об мою руку и я его простила. С тех пор, как в доме появилось это своенравное чудовище, стало как-то светлее. И за Машенькой присмотрит (по крайней мере, расскажет, почему она заплакала), и маминому мужу в тапки не гадит (согласитесь, большой плюс для оборванца с улицы). И вообще мама как-то сказала, что у неё в детстве тоже был подобный зверёк, умный и громкоголосый чтобы помурлыкать, но орать – никогда. Получается, Перс нашел своё законное место в наших сердцах и спальное – рядом с моей кроватью, но чаще на ней.
– Что-то там сегодня мама сама не своя, – продолжил котяра, начав вылизываться прямо передо мной, на ковре. Дурная привычка и сколько раз говорила, что это не всегда прилично, но нет, найдёныш отвечал лишь одно "Это вам людям не прилично, а у нас природа, против неё не попрёшь".
– Ну, возможно потому, что вечером у нас гости? – Предположила я, почти уверенная, что причина не только в этом. Ведь сегодня мне исполняется двадцать лет, а значит, наконец-то настала пора рассказать историю о родителях. О тех, что часто снились, то увидено больше напоминало сказку.
– Ага, только слёзы от этого не льются, – добавил рыжий умник и замурлыкал, потираясь о мои ноги. Он всегда так делал, когда чувствовал, что сейчас кто-то зайдет, и пора прекращать вещать человеческим голосом. Кстати, с момента нашего знакомства ещё ни одного раза не позволил себе высказываний в присутствии других, а это очень хорошо.
Моя семья меня поздравили и после этого дядя Семён и Маша отправились погулять, а я осталась, но мысли были не о подготовке к встрече гостей, а том моменте, когда мама решится мне всё рассказать. И это случилось.
– Елена, – произнесла она, присев на стул и гордо вскинув подбородок. Боярыня, не иначе. – Я должна тебе кое-что рассказать. Нашу с тобой историю.
– Мам, если тебе это тяжело, тогда давай потом, – мне было очень интересно, хоть и поняла, что разговор предстоит нелегкий. И все же, это нервное состояние матери беспокоило. Даже крутившийся под ногами Перс вопросительно и тревожно поглядывал на нас обеих, но хорошо, что благоразумно помалкивал.
– Что ты помнишь вообще о нас? Самое раннее?
– Деревню.
– Это да, тогда тебе было три годика. Но это все не то. Твои сны, что преследуют тебя несколько лет, они не совсем из мира фантазий. Отчасти это моя вина, но не стоит детям открыто говорить о том, что другие не могут понять. Надеюсь, ты поймешь мое долгое молчание и простишь.
– Ты говоришь про полеты? – Я довольно часто летала во сне, но связать это со своим прошлым никак не могла. До сегодняшнего дня.
– Про них. Но лучше мне рассказать самой, думаю, после этого ты многое вспомнишь.
– Мам? Я тебя люблю, – показалось очень важным сказать это женщине, многое сделавшей для моего воспитания. Не отходившей в те моменты, когда я болела, утешавшей меня, когда плакала по той или иной причине.
– Моя добрая девочка, – она мягко прикоснулась к моим волосам и, откинувшись к спинке стула, продолжила. – Семнадцать лет назад к одной маленькой принцессе посватался злобный дракон, Красный Леон. Но отец Селены и мать были против подобного брака и через какое-то время на дворец совершено нападение. Беременная мать принцессы, Правительницам Лорелия приняла решение спастись, путем перемещения в другой замок. Фрейлина, на которое было возложено это задание, не справилась, потому что что-то пошло не так.
– Они попали в другой мир? – Я сглотнула, произнеся эти слова, потому что была уверенна, что всё произошло именно так, а не иначе. Слова матери, словно пазлы помогали выстраивать картинки из детских воспоминаний. Не сказка… правда.
– Да, в чужой и незнакомый мир, не ожидавший их и не отпустивший обратно, как бы фрейлина не старалась. Очень скоро у неё и магии-то не стало, иссякла полностью, не возродившись.
– И что? Больше их никто не искал? Они были никому не нужны? Или тот мир погиб?
– Боюсь, никто не понял, куда они провалились, – она беспомощно сложила руки одна на одну и уставилась на свои тонкие подрагивающие пальцы. Я переживала за свою маму, которая меня воспитала, но мне нужно знать правду! – И не думаю, что мир погиб. Тем более что на момент нападения твоего отца не было в замке, он дрался с красными на границе. Просто нас вынесло куда-то не туда.
– Подожди, – медленно, но всё же я уцепилась за слово о Красном Драконе, – он, Леон, действительно дракон, а не прозвище такое? Но что ему надо от нас, людей? И ведь мне тогда было всего три года, по сути, ребенок! Какая свадьба?
– Твой отец, Правитель Лунной страны Драконов, – произнесла Татиана и многозначительный взгляд обжег меня вновь. – А ты принцесса драконов. Леон всего лишь мечтал об обручении, с перспективой на женитьбу, потому что, таких женщин, как ты единицы на весь мир.
– Но почему? – Я опустила глаза на свои руки, выглядевшие так обыкновенно, оглядела пальцы со всех сторон. Ни перепонок, ни когтей не наблюдалось и это порадовало.
– Не знаю, вероятно, так повлиял этот мир. Много лет смотрела и не нашла ни одного признака драконов. Но, честно говоря, я в этом не такой уж специалист, потому что родилась человеком.
– Выходит, монстр тут только один, – я сделала свой мрачный вывод и только тут заметила трусливо жмущегося к ногам матери Перса. Всё, испугался мелкий, что сожру или спалю.
– Селена, – произнесла мама, а я вздрогнула. Это имя, ведь оно мое… я теперь помню! – Ты ошибаешься, девочка, на самом деле в том нашем мире, из-за тебя могла бы разгореться война как за бесценное сокровище. Точнее, она едва не началась на наших глазах. И там очень много драконов, особенно правящих, готовых за тебя как в сказках отдать полцарства.
Мы говорили и говорили, но постепенно оцепенение прошло и стало даже интересно, как будто хотелось наверстать упущенное время. И я не представляю, что чувствуют родители, потерявшие дочь. Страшная сказка обрушилась на мою голову, но в душе было ощущение, что все это правда. К концу рассказа рыжая проныра кот услужливо заглядывал в мои глаза и только не улыбался во весь свой рот. Подлиза.
– Расскажи мне ещё о том мире, о моих родителях, – попросила я и любопытство было удовлетворено ровно до того момента, когда родные вернулись с улицы.
– Поздравляем! Поздравляем! – Кричали в очередной раз друзья, родные, пришедшие на мое двадцатилетие, и было приятно. Расчувствовавшись, я в ответ произнесла тост «За присутствующих» и меня с радостью поддержали. Разнообразие подаренных цветов, распустившихся этой поздней весной, радовало глаз, и было не просто приятно, скорее меня переполняло ощущение счастья. Только Персик ворчал, забившись под стол, потому что кто-то наступил ему на хвост. Я задвинула все свои переживания и мысли подальше, очень надеясь оставить всё до вечера и разобрать по крупиночкам в тот момент, когда останусь одна. Было просто весело, но спустя какое-то время народ все же стал расходиться по домам, а мы занялись посудой.
– Елена, – тихо позвал меня оставшийся помогать Никита, – прощайся с родными.
– Что? – Не поняла я и уставилась на как ни странно трезвого Селезнева. Он, как и я, за вечер вряд ли выпил бокал вина, и то, если только для вида.
– Разве она уезжает? – Нахмурился дядя Семен, собирающий раскладной стол.
– Аленка, я тоже гулять хочу, – тут же попросилась Маша.
– Уже, так скоро? Значит ты, Ник, все-таки дракон. – Рассеянно произнесла мама Татьяна и со слезами посмотрела на меня. Словно непомерная сила тяжести легла ей на плечи, и она рухнула на стул, прижав к повлажневшим глазам посудное полотенце.
– Вы, Татиана, все правильно поняли, – подтвердил ее слова Никита, и в тот момент мне показалось, что он очень изменился. Плечи расправились, взгляд стал более проницательным, да и внешне Нику прибавился десяток лет. – Осталось совсем немного времени, и то скоро истечет, торопитесь.
Но как проститься, если ты этого не ждал? Как успеть сказать то, что испытываешь к людям, которых любишь, но скорее всего никогда больше не увидишь?
– Никуда не поеду! – Меня накрыла паника, и я ткнула пальцем в оказавшегося вероломным засланцем Селезнева. – Раз такой умный, отправляйся в гордом одиночестве. Ты, ты всегда знак кто я и молчал!
– Ты только теряешь время, сейчас это лишнее, – поморщился на мой укор бывший одноклассник мой, которого ошибочно считала своим другом. – Татиана, вы-то понимаете, что уже ничего не изменить.
– Мама, собирайте вещи, что там нам может пригодиться, – засуетилась я, а по щекам побежали слезинки. Но отчего-то жалостливый взгляд той, что все это время я называла матерью, заставил остановиться сердце, – вы все со мной?
– В портал попадешь только ты, – ответил за мать незнакомый Селезнев. – Больше никому хода нет.
– Дочка, наша жизнь уже тут сложилась, – она покачала головой и показала на Машу, прижавшуюся к нахмуренному и не совсем понимающему дяде Семену, – прошу тебя, если мои родители живы, то отдай им эту нашу общую фотографию и скажи, что очень их люблю.
Мы плакали, прижавшись другу к другу, изливая тоску от неопределенности, что ждёт впереди, как вдруг я почувствовала легкий вихрь, коснувшийся волос, платья.
– Пора, – Ник бесцеремонно схватил меня за локоть и выдернул из объятий матери, а затем втолкнул в разверзшуюся прямо посередь кухни туманную дыру.
– Мяу! – Громкий вопль Перса нарушил общее оцепенение, и болтливая животина очень быстро оказалась на моих руках. А потом, сквозь этот плотный туман я чувствовала цепкую хватку руки Селезнева, но все закончилось буквально за пару секунд.
Нас вытолкнуло в неизвестность, в которой отныне мне предстоит как-то жить.
