Текст книги "Инкубийственные интриги (СИ)"

Автор книги: Ирина Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 15

Когда ее инкуб тихо сполз с кровати, подхватил одежду и вышмыгнул в коридор, Урстенера, естественно, покралась следом. Останавливать и приставать с вопросом: «Куда ты собрался?», может, было бы и правильно, учитывая, сколько уже раз Итшуан вляпывался в неприятности, бродя по крепости в одиночку. Но вообще-то ей на подушке оставили записку, только спокойнее от знания, что мальчишка пошел зачем-то к ее брату, Урстенере не стало.

Первым желанием все же было рыкнуть, чтобы остался и не смел никуда ходить без нее, а потом… потом решила просто проследить, проконтролировать, чтобы опять никто не украл.

Но, после того как Эрстен с инкубом направились по коридору, в другую сторону от подслушивающей их разговор аусваинги, Урстенера на пару минут задумалась. Проанализировала свои чувства и поняла, что ее все устраивает.

Жуан хотел быть полезным и стал ее секретарем, Итшуан тоже хочет приносить пользу. По крайней мере, перестать быть обузой. И ежедневные тренировки вместе с молодыми аусваингами пойдут ему только на пользу – все же мальчишка наполовину архидемон.

А главное, скучать станет некогда, всегда при деле будет.

Урстенера прошла по коридору до комнаты Алхора, постучала и вошла в распахнутую перед ней дверь. Ухмыльнулась, внимательно оглядев обнаженное красивое тело главы одного из входящих в ее клан торхемов. Мурлыкнула мысленно, радуясь тому, что вроде бы все проблемы, навалившиеся на нее в последнее время, удалось решить, да еще с такой заметной выгодой для себя.

– Ты по делу или как? – уточнил Алхор, нагло ухмыльнувшись. Конечно, он не мог не заметить, что его оценивают как мужчину, но комплексов по этому поводу явно не испытывал.

– Для «или как» мы с тобой еще слишком мало знакомы, – фыркнула, сдерживая смех, Урстенера. Еще один соблазнитель на ее голову.

– А до меня дошли слухи, что моему брату повезло…

– Именно, – огрызнулась аусваинга, сразу перестав веселиться. – Твоему брату очень повезло, что он твой брат. И поэтому он выжил. Но если вы начнете теперь оба соревноваться внутри моего… – о, с каким наслаждением, прямо смакуя, произнесла Урстенера это слово! – МОЕГО клана, мне придется призвать вас к порядку.

Алхор мрачно сверкнул глазами, потом демонстративно расслабленно двинулся к висящей на стуле одежде, но, проходя мимо Урстенеры, вдруг резко развернулся, обнял женщину за талию, притянул к себе и поцеловал. Только после этого взял висящие на стуле штаны и принялся молча надевать их.

Но потом пересекся взглядом с аусваингой и пожал плечами:

– Теперь все честно, а то словно не хватало чего-то.

Урстенера дождалась, когда Алхор полностью оденется, и только потом вытянула вперед руку и сжала пальцами воздух. Мужчина, закрыв глаза, вытянул вперед шею… захрипел… и резко с облегчением сглотнул, когда аусваинга ослабила ментальный удушающий захват.

– Вот теперь – честно, – процедила она. – Потому что у твоего брата сразу после поцелуя сработал самоуничтожитель и он две минуты мучился на грани жизни и смерти. Тебе повезло больше, цени.

У Алхора едва заметно дернулась щека и напряглись все мышцы. Буквально на секунду, не дольше. Но потом он выдохнул и кивнул, выражая согласие с действиями главы своего клана.

– Даже не сомневалась, что ты все поймешь правильно, – Урстенере самой очень хотелось с облегчением выдохнуть, но надо было держать на лице уверенную маску. На самом деле она сомневалась, и очень сильно. Но Алхор не должен об этом даже подозревать.

– У нас будет очень много проблем с твоим братом, и я уверена, ты не дашь мне повода унизить тебя при нем. Я сделаю это, но потом очень расстроюсь. Тебе самому будет неприятно, и Ратш возомнит невесть что. Я очень рассчитываю на твою помощь и поддержку, твою и Эрстена. Помощь, поддержку и понимание. Мы ведь теперь одна семья…

Алхор, выслушав, задумался, глядя в окно. Потом посмотрел на Урстенеру и улыбнулся:

– Да, мы теперь семья. Можно начать думать о детях…

Аусваинга лишь усмехнулась, но на душе сразу стало легче. Да, оба брата должны понимать, что она не задумываясь применит силу, но кланы надежнее скрепляет взаимопонимание, а не страх.

– Но это не значит, что я не буду пытаться затащить тебя в постель, – честно признался Алхор.

– Суккуб своих соблазняй, – засмеялась Урстенера, но при этом в ее взгляде мужчина совершенно ясно прочел согласие. Правда, действовать придется осторожнее, но так даже интереснее.

– А теперь у меня есть для тебя дело, – аусваинга резко стала серьезной. – Найди тот самый торхем, который Тобиус нанял разнести храм Итшуана. Позаботься о том, чтобы почти сразу после уничтожения храм целиком был перенесен в один из подходящих для этого миров, и… найди монаха по имени Кнек. Им придется пожертвовать…

Алхор едва заметно склонил голову, приоткрыл дверь комнаты, пропуская Урстенеру первой, и вышел вслед за ней.

– Заказ пусть делает Форибиус, сам не светись, – на всякий случай уточнила аусваинга. Мужчина на это лишь презрительно хмыкнул:

– Я такие дела проворачивал, когда ты еще только крыльями размахивать училась.

– Это радует, – Урстенера скептически поджала губы и окинула Алхора изучающе-оценивающим взглядом. – Теперь я вдвойне спокойна. И ты все знаешь, и я тебе напомнила.

– Ты спрашивал, какому богу я буду молиться в последние минуты жизни?

Алхор, успешно выполнивший все задания, связанные с храмом, и перенесший в крепость не только выбранного элифаями монаха, но и подарок для Урстенеры, остановился и обернулся, чтобы посмотреть на человеческого мальчишку.

Аусваингу было очень интересно узнать, что тот ответит, потому что некоторые боги довольно активно вмешивались в жизнь своей паствы. Возможно, придется договариваться и выкупать низшего, чтобы у чужих богов не было претензий к клану.

Конечно, он мог ошибиться. Но, во-первых, всегда существовало очень четко прослеживающееся сходство между запахами избранного, подходящего для зарождения новой жизни, и аусваинга, которому этот избранный низший подходит. Так вот запах от человека шел очень знакомый – Алхор буквально пару часов назад вдыхал подобный, когда обнимал и целовал главу своего клана.

А во-вторых, мужчина попробовал кровь низшего, проведя пальцем по небольшой ране у него на боку. Именно такой вкус предпочитает Урстенера. Что-то похожее, по крайней мере.

Если это ее избранный, для нее его кровь будет как эликсир блаженства и во время соития она выпьет человека полностью, а потом съест все, что останется. Аусваинг всегда после успешного зачатия охватывает страшный голод, и надо будет позаботиться, чтобы еды было побольше.

Мальчишка замолчал на несколько секунд, словно собираясь с силами. Красивый низший, темноволосый, смуглокожий, черноглазый. От него родится красивая наследница клана.

– Я молился Наинэ, богине воинов.

Алхор хмыкнул удовлетворенно-довольно: «Хороший выбор!» – и потащил парня за собой, стараясь не ухмыляться уж слишком ехидно. Везет последнее время Урстенере на воинов.

Сама Наина наверняка посчитает достойной смерть своего адепта во имя продления рода воинственной расы. Аусваинги были в хороших отношениях практически со всеми молодыми богами ближайших миров. Но вот как отнесется к этому новый любимчик Урстенеры? Учитывая то, как он вцепился в четверых других спасенных, по поводу этого он тоже закатит скандал, наверняка и не даст ни съесть, ни выпить. Значит, надо будет больше еды…

Зато такой дар, как избранный для продолжения рода, глава клана точно оценит. Хорошее начало ухаживания. Ратш и так отстает, а уж после поднесенного на блюде избранника у него никаких шансов не останется.

Глава 16

Итшуан, зверски уставший, но очень довольный, уже успел ополоснуться в общем душе, отстояв очередь с толпой молодых аусваингов.

Его десяток, после того как они вместе провели несколько незабываемых часов, смирился с тем фактом, что этот инкуб немного особенный и выбить из него блажь или дурь не так-то просто. Хотя как еще можно назвать желание тренироваться вместе с аусваингами, если не блажью?

Душевые были на несколько казарм. Понятное дело, начальство старалось, чтобы лучшие места доставались проверенным старожилам – поближе к кухне, а молодняк распихивали таким образом, чтобы ветераны могли за ними присматривать. Тренировки тоже проводились с разделением по времени – сначала салажата, а потом уже отоспавшиеся старички. Так что очередь в душевые была не сильно большой, но толпился там не только десяток Итшуана.

Хорошо, что другим аусваингам хватило ума не сильно задирать странного инкуба, да и дежурный, наблюдающий за ополаскивающимися после тренировок «горячими» парнями, вовремя тормозил начинающие набирать обороты конфликты.

В целом Итшуан был очень доволен. Конечно, в храме все было тише, спокойнее и кругом знакомые лица, а тут все новое и неизвестное, шумно и напряженно, но и сходства было предостаточно. Юноша очень надеялся, что со временем со всеми перезнакомится и привыкнет к местной обстановке.

Так что, ополоснувшись и помыв голову, инкуб побежал обратно в замок, к Урстенере. Но у входа наткнулся на Алхора, рядом с которым стоял…

– Азмирк?

Оба юноши застыли, глядя друг на друга с некоторым удивлением. Итшуан не сразу отметил, что его знакомый полностью обнажен, – в храме часто так тренировались, особенно первое время, чтобы было видно, как работают мышцы. Но, осознав, нахмурился и вопросительно посмотрел на Алхора.

Мужчина же с интересом наблюдал за парнями. В едва заметной ухмылке, в прищуре глаз, в общей мимике лица сквозило затаенное ехидство. Он словно ожидал чего-то, каких-то действий, слов… А не заданный вслух вопрос Итшуана вообще проигнорировал.

Убедившись, что объятий и выяснений «как ты?», «откуда здесь?», «что вообще произошло?» не предвидится, Алхор разочарованно вздохнул и потянул человеческого мальчишку за собой. А инкубического предупредил:

– Это, – и аусваинг поднял вверх руку, крепко сжимающую Азмирка за запястье, – сюрприз, понял? Твоя хозяйка будет от него в восторге… надеюсь. Так что не вздумай мне его испортить!

Итшуан нахмурился. Нет, он понимал что такое «сюрприз», и раз Урстенере он должен понравиться, то, наверное, действительно не стоит его портить. Но беда в том, что сюрпризом был его знакомый из храма…

Внутри у юноши все сжалось от нехорошего предчувствия. Да, его женщина согласилась пощадить спасенных им четверых парней, но как она поступит с Азмирком? И если он попросит оставить в живых и его, не будет ли это уже слишком… Все же аусваинги – иные, и для них питаться низшими – норма. И вроде как он же сам решил постепенно приучать себя к этой мысли… но… Но не с Азмирка же начинать!

Приняв решение, Итшуан ринулся следом за Алхором, нагнал и уточнил, кивнув на своего притихшего и какого-то непривычно понурого друга по храму:

– Когда ты с ним объявишься?

– В смысле – как долго тебе помалкивать? – переиначил вопрос аусваинг. – Сейчас приведу себя в порядок, голову помою, подарок заверну и приду.

Небрежно кивнув, инкуб развернулся и пошагал по коридорам замка в свою комнату.

После слов Алхора у него перед глазами постоянно крутилась картинка, как небольшой паучок тащит своей избраннице завернутую в листик муху… И как потом паучиха съедает этот подарок, а затем…

Итшуану не нравилось в этой картине все! И цель паука, и то, что муха – Азмирк, и… и то, что паучиха – его женщина. Его!

Да, он уже знал, что основной соперник покинул крепость, причем не вперед ногами, а вполне добровольно. Здешние суккубы – большие любительницы сплетен, и у них можно выпытать многое, даже если отчаянно стесняться при этом собственной раскованной наглости. Ему даже рассказали про человеческую девушку, в которую, оказывается, был влюблен Жуан.

Для Итшуана поведение родственника осталось загадкой. Как можно выбрать кого-то другого, когда тебя ценит и любит Урстенера?! Ему вот еще только предстоит добиться уважения этой женщины, а у Жуана оно было… Все было. Он был нужен и полезен, ему доверяли. А он предпочел обычную человеческую девушку.

***

Урстенера сидела в кресле у окна и скучала в ожидании Итшуана, готовая или успокоить, если что-то пошло не так, или порадоваться, если ее мальчик будет доволен. Конечно, все еще очень шатко, но привязка делала свое дело, соединяя их двоих друг с другом. И эта связь оказалась гораздо крепче и плотнее, чем с Жуаном, когда почти вся отдача шла от аусваинги к инкубу. Теперь сильнее был привязан именно инкуб, но его жаркая мальчишеская влюбленность на уровне преклонения пьянила так сильно, что аусваинга в ответ тянулась к нему сама, без всяких мистических ритуальных узлов. И дело было даже не в постоянной жажде его вкусной крови, его красивого мускулистого тела, его то смущенных, то жарких жадных взглядов… Мальчишку хотелось держать рядом постоянно, вдыхая аромат его влюбленности и стараясь ее не расплескать. Хотелось любоваться им, наслаждаться тем, как он меняется… Хотелось оберегать и одновременно не мешать развиваться… Хотелось передать весь свой опыт… и… изнасиловать прямо здесь, сейчас, такого желанного, с еще влажными распущенными волосами, в незастегнутой рубашке, приоткрывающей грудь и живот. Вот только взгляд у Итшуана был какой-то странный, растерянно-напряженный.

– Что-то случилось?

Юноша немного нервно дернул плечами и виновато улыбнулся:

– Все хорошо. Извините, что я ушел… Мне хотелось попробовать, чтобы убедиться, смогу или нет. Теперь я точно знаю, что смогу. Я буду тренироваться по утрам, – в самом конце Итшуан постарался превратить фразу из утвердительной в вопросительную и даже добавил: – Вы не против?

Урстенера встала с кресла, подошла к своему инкубу, запустила ладони ему под рубашку, чтобы погладить напряженные плечи, предплечья, потом грудь… соскользнуть по ребрам к заметно выделяющимся мышцам пресса…

Потом с трудом оторвала взгляд от начавшего увеличиваться от ее ласк члена, пока еще скрытого тканью, и посмотрела Итшуану в глаза:

– Нет, я не против!

После этой фразы ее ладонь осторожно проскользнула за плотный пояс штанов…

И тут в дверь настойчиво постучали…

– Кто?.. – даже не пытаясь скрыть раздражения, Урстенера распахнула дверь комнаты и наткнулась на Алхора, быстро, как фокусник на ярмарке, выдернувшего из-за спины человеческого мальчишку. Аусваинга еще успела нахмуриться и даже начала объяснять, что ей очень приятно, но, может, ты отнесешь низшего пока куда-нибудь и мы съедим его потом, вместе, заодно обсудив, как поступить с Ратшем… Но тут она глубоко вдохнула и замерла. Принюхалась, затем обернулась к слившемуся со стеной Итшуану. Снова принюхалась, убеждаясь, что вкусный манящий запах идет не только от ее инкуба, но и от стоявшего перед ней человеческого парня.

Низший не рыпался, стоял спокойно, не пытаясь убежать или упасть в обморок. Но смотрел на женщину без страха, с какой-то отрешенной обреченностью. Хотя, может, он еще не понял, к кому попал? Или не осознал, что, когда шел разговор о еде, это его и имели в виду?

– Храм уничтожен и перенесен в другой мир. Монах по имени Кнек найден и доставлен в крепость, элифаи явятся за ним позже. А этот был… скажем так, вместе с монахом. Так что я его спас от смерти на алтаре, для того чтобы он умер с большей пользой.

Урстенера одобрительно кивнула, продолжая изучать человеческого мальчишку. Потом одной рукой легонько надавила ему на голову, заставляя склонить ее набок, лизнула пульсирующую на шее венку и… впилась в нее зубами, прокусывая и жадно присасываясь… Удивительно волшебный вкус! Почти как у Итшуана… а может, даже вкуснее… просто не оторваться!

Глава 17

Оторваться от вкусного низшего аусваинге все же пришлось, и сделала она это даже чуть раньше, чем подошедший сзади Итшуан обнял ее за плечи, ласково и настойчиво притягивая к себе.

– Да ты псих, парень, – прокомментировал его действия Алхор, после того как встретился взглядом с Урстенерой и облегченно выдохнул.

В первые секунды мужчина с напряжением ждал драки или, вернее, жестокого избиения подопечного – вмешиваться в процесс питания аусваингов мог только самоубийца. Но вместо отшвыривания любовника в сторону Урстенера откинула голову ему на грудь, сыто улыбнулась и только потом, повернув голову вбок и потершись щекой о теплое, маняще пахнущее тело своего инкуба, предупредила:

– Не делай так больше…

Итшуан, внутренне напряженный до предела, внешне старался изобразить самоуверенную расслабленность, подражая Жуану. Юноша чувствовал, что сейчас надо вести себя именно так, – никакого стеснения и смущения. Лидировать должна инкубическая сущность.

– Азмирк из того же храма, что и я, – пояснил он шепотом и замер, чувствуя, как деревенеют мышцы и даже сердце словно остановилось. От дальнейших действий Урстенеры зависело очень многое. Их будущее решалось в эти несколько секунд. Итшуан даже не сомневался, что просто так не позволит… не даст… полезет в драку и… Главное – разочаруется. Он был готов принять смерть своего незнакомого родственника, но съеденный на его глазах друг – это уже перебор!.. И…

– Ты слишком дорого мне обходишься, – хмыкнула аусваинга. – Жуан за все годы безупречной службы и секретарем, и любовником запросил всего одну низшую. А тебе я уже подарила четверых. Теперь ты просишь себе пятого? А что потом? Шестой, седьмой… десятый?..

Женщина развернулась, чтобы смотреть в лицо Итшуану.

Алхор тактично помалкивал – едва началось выяснение отношений, он пропихнул в комнату человеческого мальчишку, захлопнул дверь и отошел к окну.

Инкуб на секунду скосил глаза в сторону, чтобы убедиться – Азмирк живой… пока еще живой. Потом уверенно взглянул на Урстенеру:

– У меня не так много близких людей… осталось… здесь.

– Подходящий для продления рода низший – большая редкость, иногда его приходится искать годами, – аусваинга внимательно следила за сменой эмоций на лице Итшуана. Надежду сменила обреченность, но потом ярко засветилось отчаянное упрямство.

– Хорошо, – оценив визуальный итог мыслительной деятельности, женщина устало вздохнула. Да, обычно используемый низший обречен, но и случаев, когда мужские особи выживали и даже были использованы еще раз, тоже хватало.

Но как-то уже надо остановить этот поток попыток приучить ее питаться только кроликами. А то потом выяснится, что кроликов тоже жаль, и тогда ей, чтобы не смущать бедного демона своими вкусовыми пристрастиями, предложат перейти на морковь с капустой?!

– Озаботься вместе с Алхором возвращением оставшейся тут четверки выживших в перенесенный им храм и помоги ему добыть мне как можно больше еды. Нормальной, привычной мне еды! – последнюю фразу Урстенера буквально прорычала, глядя в глаза Итшуану. – А затем будешь присутствовать третьим, пока я использую твоего… друга, и если сумеешь меня отвлечь и выжить… и дать выжить ему… тогда мы с тобой решим, как поступить с вами дальше. Если он тебе и правда так дорог, я не буду ставить тебя перед выбором: или он, или я. Но и отказываться от своих привычек ради тебя не собираюсь…

Женщина пару секунд молча сверлила инкуба взглядом и, наконец, гораздо более мягким и спокойным голосом добавила:

– Как бы сильно ты ни был мне дорог, мой образ жизни мне дороже. И если ты не готов его принять, значит, отправишься к отцу.

Итшуан, хмурый и взволнованный, сначала согласно кивнул, но потом, очевидно сообразив, что этого мало и простой кивок можно трактовать по-разному, прошептал:

– Я готов… и… Я хочу остаться с вами. Пожалуйста… Только не убивайте Азмирка!

Урстенера лишь пожала плечами:

– Я озвучила условия. Выполняй.

После чего, повернувшись к Алхору, убедилась, что мужчина уже готов действовать.

Итшуан вышел из комнаты первым, аусваинг – за ним. Сначала надо было дойти до комнаты, где были заперты четверо спасенных рахса-канов. Затем… Нет, перенос их в храм – правильное решение, там им будет лучше. А вот запланированная после этого охота на низших, которых потом придется скормить своей женщине, – это было непривычно и… страшно.

Но инкуб даже не сомневался, что справится. Требования Урстенеры были вполне разумными, и он же сам решил учиться принимать ее такой, какая есть.

Нельзя отучить лису есть кур… Да и он сам не кура, просто щенок, выращенный в курятнике. Значит, решено. Переживать за тех, с кем вырос, – естественно, переживать за всех кур в мире… щенку, который спит с лисой и живет в лисьей стае?..

Юноша выдохнул, незаметно для Алхора вытирая вспотевшие ладони. Внутри все протестовало, хотелось спасти всех кур от лис, но так, чтобы и лисы были счастливы.

– Урстенера права. Выбирай, парень, кто ты есть, – словно подслушав его мысли, мужчина подмигнул, хлопнул Итшуана по плечу и распахнул дверь в комнату с четырьмя спасенными воинами.

– Взялись за руки и закрыли глаза! Открывать только по моей команде. Когда откроете – забудете все, что с вами было после нападения на храм…

***

Азмирк, оставленный лежать в комнате, осторожно приподнялся на локтях и огляделся. Встретился взглядом со странной женщиной, которая чуть было не выпила его полностью. Вампирша? Или, что более вероятно, раз привел его сюда аусваинг, значит, и она – аусваинга.

Юноша не очень понимал, что именно происходит, почему здесь Итшуан, почему он до сих пор жив… и к чему ему готовиться?

Очень кружилась голова, и перед глазами все расплывалось. Даже запахи, и те были словно в тумане. Но Азмирк упрямо, из последних сил, заставил себя сесть, уперевшись спиной о стену. Внимательно наблюдающую за ним женщину юноша старался не замечать. Молчит, не останавливает, значит, ему можно делать то, что хочется.

Сердце то замирало, то частило. Пот над верхней губой можно было слизнуть, а вот что делать с испариной на лбу… Азмирк догадывался, что стоит попытаться поднять руку, и он завалится на один бок. А ведь надо напрячься и встать!.. Обязательно нужно встать. Юноша не хотел умирать лежа. Страшные яркие картины смерти на алтаре от зубов и когтей аусваингов были еще слишком свежи в памяти. Нет, он встретит свою смерть стоя… Если подтянуть колени и помочь ладонями, упираясь ими в стену, то…

Азмирк так сосредоточился на попытках подняться, что совсем забыл об Урстенере. Женщина развлекалась от души, наблюдая, как низший упорно добивается своего. О том, что мальчишка собирается в итоге встать, она догадалась почти сразу. И прекрасно понимала его желание. Но помогать не собиралась – ее и любого аусваинга подобное только бы оскорбило.

Осознав, что уже какое-то время она не воспринимает мальчишку как низшего, а оценивает его поведение по собственным правилам и нормам, Урстенера мысленно рассмеялась: «Дурной пример заразителен!»

Что ж, когда у предназначенного для продления рода низшего не только прекрасный вкус и соблазнительный запах, но и характер настоящего аусваинга, – это же прекрасно. Ее ребенок будет красивый, сильный, умный и гордый… А еще – целеустремленный.

– Настойчивый мальчишка. Забавный.

Азмирк, успевший встать и выпрямиться и теперь стоявший в углу, так, чтобы его с двух сторон поддерживали стены, напрягся. Хотя, казалось бы, куда уж больше – все мышцы потряхивает, внутри – пусто и тоскливо, а отстраненное безразличие никак не хочет возвращаться. Может быть, потому, что не на чем сконцентрировать свое внимание. Единственное живое существо в этой комнате, кроме самого юноши, – аусваинга.

– Настойчивость и гордость забавны?

Если уж выбора нет, значит, придется сосредоточиться на женщине.

Она была достаточно высокой, но все равно заметно ниже Азмирка. Длинные черные волосы были туго стянуты в хвост, открывая высокий лоб, узкое лицо, четко очерченные скулы и красивые губы. Темно-синие миндалевидные глаза светились на лице не так ярко. Именно губы привлекали, манили и пугали одновременно. Потому что за ними прятались зубы… Острые клыки, легко прокусившие вену.

Юноша непроизвольно поежился. Странно, но рана на шее уже почти затянулась и даже не ныла. О том, как ему здесь оказались жадно рады, напоминала лишь слабость во всем теле.

– Все зависит от восприятия вида, – усмехнулась женщина.

Азмирк, словно зачарованный, проследил, как уголок ее рта чуть поднялся вверх…

Ощутимее всего в комнате был сухой запах каменных стен – смесь пыли, толченой муки и налета воспоминаний, но если принюхаться, то можно было ощутить и другой, тоже смешанный. Запах хищницы и женщины, возбужденной женщины. Ему уже удалось один раз вдохнуть этот аромат, и он очень хорошо его запомнил. А с хищниками сталкиваться приходилось довольно часто, этим юного рахса-кана было не удивить. От мужчины-аусваинга, пока он был в своем боевом облике, хищником пахло так, что нос непроизвольно морщился. Когда же при подходе к крепости он обернулся в человека, запах изменился, но… привкус… хищный привкус все равно остался.

От женщины пахло… нежнее… но…

– Вы считаете, что людям гордость не свойственна?

– Всем – нет, – уверенно ответила женщина, продолжая с интересом изучать Азмирка. – Но, кажется, я понимаю, почему Итшуан решился тебя защищать. Вы в чем-то похожи.

– Итш – мой друг, – юноша упрямо тряхнул головой и покачнулся. Пока он восстанавливал равновесие и, зажмурившись, терпеливо ждал, когда перед глазами закончат прыгать черные точки, Урстенера задумчиво наблюдала, а потом, встретившись взглядом с большими черными глазищами на смуглом лице, хмыкнула:

– Да уж… Внешне не похожи и виды разные, зато по характеру – прямо близнецы!.. Если выживешь, надо будет попросить Эрстена и тебя пристроить в десяток к Итшуану. Будешь первым низшим, тренирующимся с аусваингами… Такого чуда даже в исторических хрониках не упоминалось. Хотя… надо будет полистать потом, для интереса.