Текст книги "Три королевства для Золушки"

Автор книги: Ирина Швед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Я не молчу! – возмутился Берт, – я доказательства собираю.

Много набрал?

– Мне хватит. Вам – не знаю.

Ну?

– Маргариты Кински нет.

Не понял.

– Сам не понял. О том, что существуют люди без имени, я знал, но, чтобы имя без человека… Имя есть, а человека нет. Нет, и никогда не было никакой Маргариты Кински. И Хельмут был женат всего один раз.

О, как!

– Да. Не было никаких мезальянсов. Но, чтобы вы окончательно запутались, – Валевски подошёл поближе и, хотя его и так никто не мог слышать, всё-таки перешёл на шёпот, – Маргарита была в оранжерее! Но как она оттуда вышла, я понятия не имею.

Даже так?

***

Во-о-о-от! Я всего лишь одну ночь в камере провела, а меня встретили, как будто я отсидела в тюрьме лет десять, причём исключительно по прихоти узурпатора. На обеде вокруг меня скакали, пытаясь угодить, и в этом безумстве не участвовали только двое: викинг и аристократ. Викинг сидел мрачный как ворон на погосте, недовольно смотрел на всеобщее безумие, а Валевски посмеивался, но не знаю точно над кем: то ли над викингом, то ли над сорвавшимися с цепи кавалерами.

Обед закончился. Я вернулась к себе. Прошла в башню, вызволила Нильса, наигравшегося вусмерть. Угостив эльфа плюшками с вареньем в награду за прикрытие, начала искать тайник для настоящей короны. Не придумав ничего лучше, спрятала настоящую корону на полке с посудой, поставив на неё щербатую фарфоровую тарелку.

Закончив, села на диван, посмотрела на компьютер. И что делать дальше? Я не рассчитывала на такое развитие событий, и пребывала в полной растерянности. Впрочем, в спину никто не гнал, и я отложила принятие решения на потом. Надо подумать.

***

Поздний вечер. Я бы превеликим удовольствием лёг спать, но не могу. Жду Мартина. И где он ходит?

Скрипнула дверь. Вскинул голову. Нет, не Мартин, Валер. Кофе хочу. Валер кивнул, исчез. Минут через десять лакей принёс кофе, ушёл. Хлопнула дверь, появился Валевски. Не дом, а проходной двор.

Берт прошёл к столу, бесцеремонно налил себе кофе, сел в кресло, сказал, по-хозяйски закидывая ногу на ногу:

– Ну, ваша светлость, вы узнали, кого вам подарили?

Да! Я же ясновидящий. Всех насквозь вижу.

– Но вы думали?

– Думал. Ничего хорошего не придумал. Тут надо долго разбираться, а у меня времени нет.

– Что так? – с притворным участием спросил Берт.

На подзатыльник напрашивается. Валевски обиделся. Ладно. Могу на дуэль вызвать.

– Не надо. Я вам ещё живой пригожусь. Так что у вас со временем?

– Нет у меня времени. Завтра еду в Бургис.

Валевски вскинулся, спросил, что мне там понадобилось. Что-что. Дорогу запускать будем.

– Дорогу? Уже? – Берт вскочил, облив себя кофе. Начал отряхиваться, быстро говоря, – я с вами! Я хочу это видеть.

Как он засуетился. О Маргарите уже забыл? Валевски бросил на меня недовольный взгляд:

– Нет, не забыл. А вы?

– Отчего же, помню. Помню, и что-то у меня перебор получается.

– Поясните.

Поясню. Она умеет плавать. Умеет скакать верхом. И хорошо. В Нейлин и обратно за три дня – не каждый мужчина сможет. Ещё она умеет выбираться из закрытых помещений. И это не всё. Рассказал, как Маргарита Росси к одиннадцати туз пожелала, а потом не дала достать карту из рукава. Берт выслушал, возмутился:

– И вы молчали?

– Когда я тебе это мог сказать?

Валевски хотел возразить, но, подумав, согласился:

– Да. Вы правы. Надо искать. Это уже действительно как-то много.

И тут на пороге очень вовремя появился Мартин. Прошёл, плюхнулся в кресло, посмотрел устало. Ну? Колдун покачал головой:

– Следов нет.

Сколько времени нужно, чтобы проверить всё? Мартин подумал немного, сказал, что не меньше месяца. Значит, закрываем тему. Он мне здесь нужен, а не где-то там. Валевски ахнул:

– И всё так оставите? Но если она…

Не дал договорить. Нам это выгодно в любом случае, кем бы она ни была. Пока она здесь, нам не будут вставлять палки в колёса. Валевски хлопнул себя рукой по лбу:

– Да, я забыл!

Вот и всё. Закрываем ассамблею. А тайны… рано или поздно находятся ответы на все вопросы. И я даже не догадывался, что ответ на один из вопросов получу уже очень скоро.

На следующий день мы с Бертом уехали в Бургис, где готовился к запуску первый поезд. Я был уверен, что всё пройдёт нормально, но всё равно волновался. От результата зависело слишком много.

Когда мы приехали на станцию, поезд уже стоял у платформы, готовый отправиться в первый, ещё порожний рейс. Мастер, сидевший в кабине, запустил турбину. Колёса медленно закрутились. Поезд, набирая ход, покатил на запад, к соседнему городку, где уже успели восстановить заброшенную десятилетие назад станцию. Впереди показался тот самый злосчастный поворот, на котором в первый раз поезд сошёл с полос. Рулевой слегка сбавил ход. Берт напрягся, схватил меня за руку. Да нет, всё будет нормально.

Ну, я же говорил! Поезд даже не накренился! легко проскочил изгиб дороги и, резко набирая скорость, пошёл вперёд. Мы поехали следом, но вскоре безнадёжно отстали.

Мы приехали в соседний городок только через час. Мастера похвастались, что добрались за двадцать минут. Так?.. Значит, от Бургиса до Ниша можно добраться за двенадцать часов, если не останавливаться?

– Надо же! Я не верил до последнего, думал, что получится, как у Хельмута, – Берт погладил турбину по чугунному боку, спросил: – Куда дальше потянем?

О! Кто-то говорил, что я размахнулся. А сам? Да это ещё надо наладить.

– А это только вопрос времени. Так куда?

Пока некуда. Подумаем. Не стоит торопиться.

***

Всё больше чувствую себя лишней на этом празднике жизни. Сньёл и Валевски вернулись из Бургиса, где запустили первый поезд. Событие космического по местным меркам масштаба было отмечено грандиозной пьянкой, где не место маленькой девочке Маргарите Кински. Можно подумать, я пьяных мужиков не видела.

На следующий день королевский дворец гробовой тишиной встретил очередной праздник: День Великого Бодуна. Я прошлась по пустым, притихшим коридорам, думая о превратностях судьбы. Полный дом холостых мужиков, я в этом доме единственная женщина, но на меня никто не обращает внимания. И всё почему? Я для этих мужиков – малолетка, которой ещё и семнадцати не исполнилось. Увы.

Надо сказать, что в тот момент я действительно обиделась, напрочь забыв о том, что буквально на днях использовала для описания ситуации другое слово из трёх букв, начинающееся на букву «у» и радостно приговаривала: «Ура, я – ребёнок».

Так вот, в тот момент я расстроилась и обиделась. Я вспомнила о том, что мне в этом году исполнится двадцать. Местные дамы в этом возрасте порой уже глубоко замужем, воспитывают детей, а я?.. Торт-безе в пивной. Расстроившись, чуть не до слёз, решила исправить дело, пошла на кухню. Карл в последнее время неожиданно подобрел. Вдруг прикажет сварганить что-нибудь вкусненькое?

Троянски на кухне не было, но был повар – здоровый такой красномордый дядька. Увидев, что у меня глаза на мокром месте, дядька встрепенулся, пообещал: «Щаз» и, треснув по затылку поварёнка, погнал его за куриными яйцами для крема, а сам начал замешивать тесто, приговаривая, что вафельки будут готовы минут через пятнадцать. О! Вот это человеки! Не то, что некоторые.

Пятнадцать минут – это очень мало, потому я никуда не ушла. Сидя за столом, следила за поваром, готовившим вафельки, облизывалась, как лиса на птицеферме.

Повар не обманул. Первые вафли появились в тарелке в указанный срок, но пока без крема, чтобы не таял. Впрочем, я и так справилась: макала вафли в крем, лопала, аж за ушами трещало. И только я подправила испорченное настроение, в посудную лавку вломился слон: появился викинг в компании Троянски.

Карл моему появлению в собственной вотчине не обрадовался, но ничего не сказал, а Сньёл, увидев, как я трескаю вафли с кремом, заявил, что это сейчас я тонкая и звонкая, а к восемнадцати годам разнесёт, как бочку. Сволочь! Ладно, я тебе сейчас устрою. Спросила повара:

– А вы умеете готовить бобовую похлёбку? Дивной вкусноты блюдо!

– Конечно, мадам.

Троянски оживился:

– Мадам желает сделать заказ на обед?

– Да, хочу порадовать мужчин в ответ за доброту.

– Хорошо, будет им дивной вкусноты блюдо.

– Карл! – предостерегающе рыкнул викинг.

– Желание дамы для меня закон, ваша светлость, – доложил Карл.

Странно. Шенк на дух меня не выносил, всегда гонял из своей вотчины, а тут неожиданно встал на мою сторону. Очень он вовремя это сделал, викинг надулся как мышь на крупу.

Ах, месть такое сладкое чувство! А я на обед не пойду!

Позднее глядя, как моя прекрасная няня копается в тарелке с бобовой похлёбкой и недовольно кривится, я подумала, что надо благодарить Великое Небо за то, что меня отправили на воспитание к викингу в лапы. Можно сказать, посадили в ядерный бункер, в котором никакая война не страшна. У Сньёла строгие понятия о том, что можно, а что – нельзя; он и сам не полезет, и другим не даст, а если ему пожаловаться, обидчику мало не покажется. С другой стороны, немного обидно. На меня этот шикарный мужик обращает внимания не больше, чем на домашнюю собаку, которая бегает по дому, лает, но её никто не слушает. А если сказать ему, что я – соплеменница?

– О чём мечтаешь?

Вопрос Нильса застал врасплох. Я отложила смартфон, взялась за чашку с чаем. Не буду же я рассказывать эльфу, о чём думаю. Ответила лишь:

– Да, никто меня тут за человека не держит.

– Что ты привередничаешь? Живи, да радуйся.

Я покосилась на эльфа. В чём-то Нильс был прав. Были в моём положении не только минусы, но и плюсы. Прав у меня не густо, а с другой стороны, – какие обязанности? На обеды и ужины ходить? Так я что ли, у мартена еду готовила? И посуду мыть не надо. Нет, есть в этом всё-таки что-то хорошее. Нильс бухнул:

– А я тебе давно говорил!

– И уговорил! Делим по-братски: мне – права, мужикам – обязанности.

Встав, пошла к двери. Нильс спросил, куда я. Спокойно! Тут недалеко.

Выйдя из комнат, подошла к перилам, перегнувшись, крикнула:

– Эй, есть кто-нибудь?

Вскоре в вестибюле появился Валер. Задрав голову, спросил, что случилось. Ничего не случилось. Хочу знать, остались ли ещё те прекрасные вафельки. Валер пообещал узнать. Ушёл.

Я вернулась в комнаты. Сказала Нильсу, что сейчас поедим вкуснятины. Специально для меня готовили. Эльф довольно потёр руки.

Но недолго музыка играла. Валер, не поленившись подняться на третий этаж, сообщил, что его светлость запретил таскать еду в мои комнаты на обеды и ужины. Только завтрак. Фу, какая мелочная месть! Здоровенный взрослый дядька отыгрывается на маленькой девочке.

– Что передать его светлости? – спросил Валер.

– Вот это и передайте.

Валер вышел. Эльф вылез из-под стола, показал мне язык:

– Получила? Так тебе и надо!

Да? Готова поспорить, что через десять минут мы будем пить чай с вафлями. Нильс не поверил. Мы с ним зарубились, что проигравший будет кукарекать, стоя на столе. Я выиграла.

Когда слуга, поставив на стол блюдо с вафлями, вышел из комнаты, Нильс выбрался из-под стола, печально посмотрел на сладости, тяжело вздохнул. Жалобно прокукарекал, и я, решив надавить на больную мозоль, взяла в руки вафлю, смачно надкусила и, громко чавкая, сказала:

– Халтура! Давай, как договаривались. Или всё сама съем.

Шли дни, складывались в недели. Мужчины работали. Я бездельничала. Гуляла в парке. Вязала. Испытывала мужчин на прочность, выдвигая разнообразные требования. Короче, всё было прекрасно. Я не скучала, ни вообще, ни о прошлой жизни. О работе и речи не заходило. Я даже как-то забыла о своём статусе в этом мире, наслаждаясь жизнью. Не знаю, сколько бы ещё длилась эта идиллия, если бы не один визит, который в корне изменил всю мою жизнь.

Всё началось с того, что Валевски отправился проверять ход расчистки железной дороги. После трёх дней отсутствия Норберт вернулся во дворец, но не один, а в компании женщины, вогнавшей меня в глубокую депрессию.

Во время обеда, когда все сидели за столом, в комнату вошёл слуга, открыл рот, чтобы доложить, но его бесцеремонно отодвинули в сторону, в комнате появился Валевски, доложил лично:

– Мадам Ингрид.

Сньёл вскочил, пошёл к дверям. Интересно, что это за мадам такая, что наш викинг так психанул? Впрочем, остальные тоже встрепенулись, как глухари на току.

Ну, и что ж за чудо к нам прикатило? О, холера!.. В столовую вошла такая дама!.. Ну, откуда тут берутся такие красавицы? Ведь глаз не оторвать. Я такую красоту видела в каком-то старом итальянском кино. Классический овал лица, высокие скулы, большие миндалевидные глаза, тонкий нос и пухлые розовые губы. И ко всему этому фигура, как у секс-бомбы – те самые пресловутые 90-60-90. А тётке, на минуточку, около сорока.

Войдя в столовую, и увидев Сньёла, дама удивлённо покачала головой, сказала, что мальчик всё растёт и растёт. Кто тут мальчик? Викинг? Увидев, как эти двое смотрят друг на друга и как разговаривают, испытала чувство потери. Да нет, мне тут ничего не светит и даже Маргарите Кински ничего не обломится, а о серой мыши Коро и говорить не стоит. Чёртов Берт! Где ты выкопал эту секс-бомбу?

Ингрид села за стол по правую руку от Сньёла (Мартин быстренько место освободил) и взяла в свои руки бразды правления. Мужчины во главе с викингом сдались без единого выстрела. Меня, кстати, мадам не сразу заметила, а увидев, приподняла бровь, требовательно посмотрела на Сньёла. К моему великому удивлению, викинг смутился и тихо сказал, что всё позже объяснит. Фига се! А он и так может? Я-то думала, его ничем не проймёшь. Но я и сама была готова под землю провалиться, поскольку по сравнению с этой мадам выглядела нищей крестьянкой.

После обеда я сразу ушла к себе. Со всей дури хлопнула дверью. Нильс, развалившийся на каминной полке, испугался, хотел подскочить, но потерял равновесие и шлёпнулся на пол.

Встав и потирая пятую точку, эльф поинтересовался, что произошло. Ничего не произошло.

– Заметно! – съязвил Нильс. Перебрался на диван.

Я создала коробку с мороженым, ложку. Сев к столу, начала есть, выговаривая обиды:

– Представь, наш аристократ притащил в дом какую-то красотку, так все сразу лапки кверху, и слушают её, как оракула.

Нильс перебрался поближе, требовательно протянул руку. Что?

– А мне ложку? И побольше.

На тебе ложку. Создала эльфу ложку, подвинула коробку с мороженым. А, нет, кое-чего не хватает. Щёлкнула пальцами. Сверху посыпалась шоколадная крошка. Вот, и побольше, побольше. Загребла порцию мороженого, начала есть, рассказывая Нильсу о том, что знаю. Эльф кивал, не забывая орудовать ложкой. Вдвоём мы мороженое быстро прикончили. Пришлось создавать вторую порцию.

Кило мороженого подсластило пилюлю, но залечить душевную рану ему было не под силу. Нет, надо что-то делать. А что?

Новый удар настиг меня вечером. Проходя мимо малой гостиной, увидела в приоткрытую дверь, как викинг, преклонив колено, стоял у дивана, на котором сидит мадам, а та, гладя Сньёла по волосам, что-то тихо говорила ему на ухо. Холера!.. Желание идти в столовую пропало, и я потащилась назад.

Придя к себе, заперлась на все замки, пришедшему чуть позже Валеру заявила, что у меня голова болит, а сама пошла в башню.

Сидя перед экраном компьютера и читая последние новости, думала о том, что совсем выпала из этой жизни, а ведь Ройтте – это моя собственность, но я и пальцем о палец не ударила, чтобы вытащить этого бегемота из болота. Нет, хватит бездельничать. Пора приниматься за работу.

***

Ингрид не стала задерживаться. Уехала на следующий день, после полудня. Проводив долгим взглядом карету, Моэр вздохнул, не скрывая зависти в голосе, простонал:

– Ах, какая женщина! Ну, почему тебе так везёт?

И не говори. Сам себе завидую. Моэр усмехнулся:

– Ярл в курсе?

Я как-то не интересовался. Впрочем, Эжен может и сам узнать, если ему так интересно.

– Мне, что, жить надоело? – возмутился Моэр.

Карета выехала со двора, я пошёл во дворец. Дел полно. О, кстати, о делах.

Прошёл в кабинет, пригласил Валера. Спросил, как там мадам Маргарита. Валер ответил, что мадам сказалась больной, но на самом деле он ничего такого особенного не заметил.

Опять врёт. Она хоть во дворце?

– Да, завтракала с большим аппетитом.

Как-то подозрительно всё это. Попросил пригласить на обед, но не говорить, что я просил. Посмотрим, что будет делать.

***

Моя жизнь в Ройтте была весьма сбалансирована: отсутствие обязанностей уравновешивалось отсутствием прав на самодеятельность, по личному желанию я могла лишь в своих комнатах тусоваться, причём после известных событий туда не входил никто, кроме уборщиц и викинга, ну, ещё Валера, и то по предварительной записи. Сознавая, что в своих апартаментах могу на ушах стоять, я решила реализовать право на труд.

Вот кто бы мне в Москве сказал, что я буду мечтать о работе, и даже делать её тайком, украдкой!.. Правда, тут была разница. Качество моей жизни никак не зависело от результатов моего труда.

Свою трудовую деятельность я начала с похода в башню. Поскольку Мартин каким-то образом вычислял моё отсутствие, отправилась к компьютеру перед рассветом, полагая, что и колдунам спать надо.

Дожидаясь подходящего времени, я составила план действий, в котором первым пунктом стояло: создать защиту. За основу я взяла прикрытие, используемое магами, и слегка его модифицировала, поскольку скрыть всё королевство от чужих глаз можно, но рано или поздно кто-нибудь обязательно поинтересуется, куда это Ройтте подевалось. Гореть мне тогда синим пламенем, причём, сначала в переносном, а потом и в прямом смысле слова. Потому я создала немного другой вариант и долго конструировала формулу заклинания, в которой нужно было обязательно учесть все обстоятельства и условия.

Под утро, когда, надеюсь, все видели двадцатый сон, ушла в башню и всё устроила в лучшем виде. Ещё и удалила из реестра отчёт о последних действиях, ни к чему посторонним знать, чем я тут занимаюсь. И, даже если защита обнаружится, я всегда смогу хлопнуть глазками и сказать, что я понятия не имею, кто это сделал.

Завалившись спать после бессонной ночи, я так заспалась, что ничего не слышала. Проснувшись на закате и выйдя из комнат, узнала от Нильса, что ко мне приходили, причём дважды: сначала Валер, потом – их светлость. А ему-то что у меня понадобилось? Эльф пожал плечами:

– Я не спрашивал.

– Да? А мог бы! А я теперь гадать буду, что ему от меня надо было.

Гадать не пришлось. Его светлость появился перед ужином, лично пригласил к столу. Что это с ним, переквалифицировался из управляющего в слуги?

Его светлость усмехнулся:

– Осчастливьте наше сугубо мужское общество своим присутствием.

Мама дорогая! Я этот день красным в календаре обведу.

***

Интересно, что Маргарита делала ночью? Мартин сказал, что никуда не уходила. Но она весь день спала. Значит, ночью что-то делала? Хоть убейте, но что-то эта малявка задумала!

Услышав приглашение к столу, хлопнула глазками, поинтересовалась, надо ли переодеваться к столу, раз так приглашают.

Надо. Конечно, в мужских штанах она очень хорошо выглядит, но всё же пора взрослеть. Маргарита пронзила странным взглядом. Кивнула:

– Я постараюсь. Вы подождёте?

Я подожду. Малявка кивнула, ушла. Прошёлся по комнатам, ничего необычного не заметил. Хм. Надо будет попросить Валера, пусть последит. Хочу знать, будет ли она ночью спать или нет.

***

Выспавшись днём, после ужина занялась делами. Первый этап: создание защиты, я успешно прошла, пришла пора приниматься за второй этап. Теперь нужно было придумать, как донести до местной публики ценные сведения, а самой остаться в стороне.

Как мне было известно, местные использовали лишь тайд – зубы чистили, да бельё стирали вручную. Я же знала, как создать стиральную машину, движимую турбиной на бензине. Знала, как использовать пластин для изготовления банок, бутылок и оконных стёкол. Могла изобрести велосипед, и даже колёсный пароход. А ещё телеграф! Как у Дюма в романе о графе Монте-Кристо!

Когда я рассказала Нильсу, что можно сделать, Нильс начал возмущаться как бабка на стриптизе:

– С ума сошла? Это же золотые россыпи. А ты хочешь отдать всё этому! Просто так!?

Я напомнила Нильсу, что я – королева этого бардака, а «этот» – управляющий моего бардака, вот пусть и занимается развитием моего государства. Эльф помолчал, оценивая мои доводы, видимо, не нашёл, что возразить, и промолчал. Вот и славно.

Первым делом я начала составлять список вещей, которые можно было создать. Я думала закончить за ночь, а провозилась два дня! Постоянно возникали новые и новые идеи, и я никак не могла впихнуть в список из тридцати трёх пунктов всё, что можно было сделать. Я возилась три дня и в конце концов создала роскошную азбуку, за которую местная Академия наук должна была выдать мне Нобелевскую премию. Нет, две – по литературе и химии. А что? Создать азбуку из тридцати трёх букв, равномерно распределить по буквам все известные мне местные ценности и собственные знания и ни разу не повториться?.. Ювелирная работа.

Старательно напихав в переплёт пыли, а кое-где даже паутины, пошла к викингу. Интересно, как он отреагирует?..

Мартин, сидевший в приёмной, настороженно посмотрел на огромную книгу, но спрашивать ничего не стал. Открыл дверь кабинета, громко сказал:

– Ваша светлость, к вам мадам Маргарита с азбукой.

– И кто кого привёл? – В дверях появился Сньёл, смерил меня оценивающим взглядом и спросил, – а что случилось в этом мире? Мадам, вы решили учиться грамоте?

Не дождётесь! Я прошла в кабинет, бухнула книгу прямо на бумаги, лежащие на столе. Открыв, показала на картинку под буквой «В» и спросила, наивно хлопнув глазками:

– Что это?

Сньёл открыл, было, рот, чтобы ответить, замер, глядя на рисунок. Помолчав, покосился на меня, спросил:

– Где вы это взяли?

На чердаке, где же ещё? Так что это?

Мартин подошёл, глянул в книгу, сказал небрежным тоном:

– Это – самоходная тележка, мадам, но, думаю, вам это не надо. Это для крестьян. У меня есть более интересная книга.

Да что ты? Секретарь взял меня под руку, повёл в библиотеку, забивая голову болтовнёй. Приведя в книгохранилище, достал с одной из полок увесистый том. И, что там? Посмотрела. Фасоны платьев? О, какая скука.

***

– А вам не интересно, что сказала Маргарита, когда я отдал ей книгу с фасонами платьев? – спросил Мартин, разглядывая старинную азбуку, где-то найденную Маргаритой.

Берт задумчиво протянул, изучая страницу, посвящённую букве «Т»:

– Да-да. Конечно.

Мартин хмыкнул, громко сказал:

– Мадам Маргарита послала меня к чёрту.

– Ты сходил? – спросил Валевски, не отрываясь от своего занятия.

Хорошо, мне интересно, что сказала мадам. Мартин скривился, протянул жеманно:

– Фу! И ушла.

Очень интересно.

***

Что я могу сказать? Мою азбуку я больше не видела, книга осела в лапах Сньёла. Флибустьер, легко разобравшись в том, что видел первый раз в жизни, принялся действовать.

Каждое утро смартфон просто взрывался от обилия новостей об открытии новых производств, и я задумалась: какой местный Ротшильд стоит за викингом? Откуда у него столько денег, что он ими сорит, как дурак фантиками? Но, увы, все попытки выяснить, какой инвестор стоит за флибустьером, окончились неудачей. Всё, что мне было известно: периодически его светлость исчезал из дворца, пропадая где-то или всю ночь, или пару дней. Куда ездил? Кто такой богатый, что смог превратить королевство в ударную комсомольскую стройку? Всё-таки орден? Но какой? Пиратский, воровской или магический? Вопросы были, ответов не было.

Медленно садилось солнце. Большой замок, сложенный из чёрного гранита, нависал над долиной. Горели в лучах закатах окна, бросали блики на лес, уже накрытый сумеречным одеялом.

Над сонной долиной пролетел ветерок, донёс стук копыт, скрип колёс. На опушку леса выехала карета, запряжённая четвёркой лошадей, остановилась. Качнулась занавеска; кто-то рассматривал замок, старательно держась в тени, впрочем, предосторожность была тщетной. Обитатели замка с лёгкостью могли выяснить, кто сидит в карете, и для этого им не нужно было смотреть в окно.

Великий магистр сидел в кресле у камина, следил за тем, как слуга тщательно укутывает ему ноги тёплым пледом. Закончив, слуга выпрямился, прошёл к окну и, легко подняв небольшой столик, перенёс его к камину, поставил на стол поднос с графином и бокалом. Взяв графин, налил магистру глинтвейна.

– Иди, – еле слышно прошелестел магистр.

Слуга поклонился, но не ушёл.

– Ваше магичество, придворный маг Кастелро хочет говорить с вами.

Великий Магистр тяжело вздохнул:

– Хорошо, зови.

Слуга снова поклонился, вышел.

Из-за двери донеслись тихие голоса, какой-то стук, шорохи и снова стук – на этот раз в дверь. Магистр молчал. Створка медленно приоткрылась. На пороге появился Дитрих Гейнц.

Поклонившись, Гейнц прошёл в комнату, закрыл дверь и, снова поклонившись, заговорил:

– Я весьма благодарен вашему магичеству за то, что вы…

– Зачем пришёл? – перебил Магистр, глядя в огонь.

– Ваше магичество, представители Ройтте жалуются на управляющего…

Великий Магистр снова не дал договорить:

– Ну, и где ты и где Ройтте?

Дитрих опустил глаза, смутился. Великий магистр не стал ждать ответа, продолжил:

– Называй вещи своими именами. Воры жалуются на то, что их поймали за руку. Так?

– Ваше магичество! Это уважаемые люди!

– Не сомневаюсь, – Великий Магистр усмехнулся, – на королевской каторге таких уважаемых людей – каждый второй, и кого ни спроси, все там ни за что.

Глава ордена повернулся, посмотрел на Дитриха. Гейнц поёжился, а Великий Магистр, усмехнувшись, произнёс:

– Хотите справедливости, я решу по справедливости. Всё, что люди управляющего выиграли в честных спорах, остаётся управляющему. Всё, что отобрали, – возвращается хозяевам. Все, кто был замечен в мародёрстве – идут на каторгу.

Гейнц кашлянул. Видимо, такое решение его не очень обрадовало. По губам Великого Магистра скользнула тень улыбки:

– Передай представителям Ройтте, что у них есть два варианта: либо всё остаётся, как есть, либо я решу по закону, – Великий Магистр небрежно повёл рукой, – оставь меня.

Дитрих поклонился, вышел. Великий Магистр посмотрел в огонь:

– Ах, люди. Суетитесь, бегаете. Всё заканчивается. Всё.

На лес упала ночная мгла. Замок слился с горой, растворился в темноте. Карета всё так же стояла у опушки, переступали ногами кони, кучер подрёмывал на козлах.

Раздался тихий звон, звук шагов. К карете подошёл Гейнц, пихнул кучера кулаком в бок:

– Хорош спать, кулёма!

Кучер встрепенулся:

– А кто спит? Я не сплю.

– Вижу! – огрызнулся Дитрих, сел в карету, крикнув на ходу, – трогай.

Хлопнув дверцей, Гейнц сел на диван, посмотрел на Росси, развёл руками:

– Ничего не получилось.

– Что сказал?

– Всех на каторгу, сказал, – Дитрих приподнял центральную часть дивана, достал бутылку вина, бокалы.

– И его?

– Нет, – нервно поморщился Гейнц, – вот его-то там как раз и не будет.

Росси почесал подбородок:

– Странно, что это старик так ему благоволит?

Дитрих пожал плечами. Разлил вино по бокалам. Протянул один бокал Росси, свою порцию выпил, жадно глотая вино как воду. Вытирая рот рукой, сказал:

– Есть у меня идея.

– Не пугай.

– Надо зайти не через врагов, а через друзей.

Росси посмотрел на Дитриха оценивающе, хмыкнул:

– А вот это интересно. Только, ты знаешь, я бы внёс поправку – через бывших друзей.

– Согласен, – и Дитрих налил себе ещё вина.

Гейнц и Росси чокнулись, выпили, и Дитрих добавил:

– И ещё, через подруг.

– Бывших или нынешних?

– Через всех

Глава вторая

Дежа вю

Не перестаю удивляться тому, с какой стремительностью в этом мире обделываются все дела. Над новыми проектами начинают работать сразу после изучения и выяснения уровня полезности. Никаких долгих согласований, уговоров, переговоров. Хотя, с кем Сньёлу переговариваться? С Мартином или Бастианом? Первый только кивает, а второй сразу под козырёк: да, ваша светлость, как скажете, и – бегом выполнять.

Мартину хватило часа на то, чтобы разобраться в устройстве стиральной машины и составить заказ для мастерской на создание барабана для стирки.

Согрейв, получив проект телеграфа, сначала чуть не помер от инфаркта, а уже через час, да, через час, на лесопилку отправились телеги за материалом для строительства первой башни. Теперь у меня вся лента новостей забита сообщениями о строительстве дозорных башен на границах королевства.

Сегодня же в королевстве был великий праздник: День прачки, точнее, День Великой стирки. На ручье, что течёт у подножия холма, поставили барабаны для стирки, и ранним утром туда укатила телега с грязным бельём, тайдом и прачками. Наша светлость и Мартин отправились туда верхом.

Я не особо удивилась тому, что за два часа в барабане была перестирана дневная норма белья, но прачки смотрели на нашу светлость, как на бога. Ай, здесь Бога нет! Как на посланника Великого Неба. Думаю, они бы его и до дворца на руках донесли, если бы Сньёл согласился, но наша светлость покивал и ушёл, по пути во дворец дав Мартину указание создавать прачечные по всей стране.

Вернувшись во дворец, Сньёл позавтракал, приказал седлать лошадей и позвать меня. Я сначала испугалась, потом, дура, подумала, что лошадей седлают и для меня тоже, но меня крупно обломали.

Викинг сказал, что уезжает, и потребовал вести себя прилично в его отсутствие. А когда я решила уточнить границы приличий, объяснил, что, желательно не выходить за ограду дворца, а если я ухожу в парк, то следует предупреждать Мартина.

Я насторожилась. Что-то случилось? Сньёл отрицательно покачал головой:

– Пока – ничего, и я выражаю надежду, что и не случится, особенно, если вы будете выполнять указания.

Ну, выполню. Ещё бы знать, сколько будет продолжаться очередной домашний арест? Когда он вернётся?

Сньёл пожал плечами, пробурчал: «На днях или раньше», и сказал, что больше меня не задерживает, то есть, просто выставил из кабинета, и приказал позвать Валера. Валер явился тут же, как будто за дверью стоял, и викинг сообщил ему, что они уезжают, на что Валер кивнул и ушёл.

Мне вот даже интересно стало, почему окружающие викинга люди так ему доверяют? Валер даже не спросил: куда поедут, надолго ли. Сказали – пошёл собираться, и всё, никакой полемики. Почему? За какие заслуги они так викинга слушаются? Боятся или есть другие причины?

Примерно через полчаса викинг и Валер вымелись со двора, вихрем промчались по королевству, на закате поднялись в горы, проехали Проклятый перевал и тут разделились. Куда делся Валер, не знаю, а его светлость направился к Кастелро и уже поздней ночью появился у ворот усадьбы, которая по сведениям компьютера, принадлежала некой Анжелине Ливен.

Узнав, к кому прикатил викинг, я сразу отключилась. Не хочу знать, видеть, слышать. Я даже компьютер выключила. Нет, честно! Я только подумала, что это за мадам такая, а комп сам включился и справку выдал, я не хотела. Не хотела, но увидела и портрет очередной красавицы, и справку мельком прочитала: Анжелина Ливен, 29 лет, не замужем.